Фанфики с участием: "омега!Андрей Князев/альфа!Михаил Горшенёв"

Андрей с горечью вспоминает себя, глотающего первые подступившие слёзы. Он был один, так ему казалось, пока вихрем не влетела мама, которая в попытке утешить своего ребёнка сама начала плакать. Андрею было так стыдно, ведь он не мог просто сказать ей: «мамуль, не плач» – он вообще не смог выдавить из себя ни слова. Ни тогда, ни год спустя. На дворе октябрь 1989 года, он до сих пор нем – об этом узнает и Миша, который был уверен, что омега просто напыщенный сученыш – как же он ошибался...

–... Долго ли, коротко ли, идет из леса кобылья голова, без ног, без хвоста, подходит к избушке и говорит: – Девчонка, девчонка, отвори мне ворота!

ААААААААААААААА ВСЕ СДОХЛИ.

Вся дворня между собой шепталась - сколько лет господа в браке, сын уж в Петербурге учится, а они всё как молодые, глаза так и горят, и страсти бурлят похлеще, чем в любом театре (а про театр жители Голубкова стараниями увлеченного Михаила Юрьевича знали всё в совершенстве).

-Прости люби ,меня как никого больше -Всегда буду с тобой ... Мой ТГК :https://t.me/hozaikalesa

Михаил Юрьевич занимает место руководителя в отцовской рекламной компании. В этой же компании Андрей Князев пытается стать успешным дизайнером.

Словно поймав невидимую ниточку, он торопливо зашагал навстречу этому дурману и очень скоро наткнулся на вполне обыденную питерскую картину — вдоль обледенелой каменной стены выстроились омеги, пёстрые, красивые, манящие... Он уже простонал мысленно, раздражаясь на себя самого ещё больше — побежал ведь, как идиот, как кобель на суку — но тут его взгляд резко притормозил, выделяя, подсвечивая одну фигуру из десяти, и всё его естество забилось в припадке — вот оно.

Всего лишь шаг, последний шаг.... В некотором плане работа будет тяжёлой для морального восприятия .... P.S.конец счастливый🗿

Сборник драбблов о моментах из жизни семьи Князя и Горшка. А также об их детях. И вообще о взаимоотношениях.

Андрей не совсем понимал, что же с ним теперь будет и как отныне уживаться с самим собой, зная, что ты больше не тот свойский пацан, каким был раньше. Он не выбирал быть омегой, но почему все вокруг видели в нём именно омегу, а не его самого? Миша же не выбирал быть альфой. Он никогда не хотел выигрывать эту жизнь. Всё, чего он когда-либо хотел — всего лишь остаться собой, музыку и свободу. // «В своих возлюбленных мы ищем то, чего нам не хватает в нас самих».

– Скажи, а я правда... На меня реально смотреть противно?

Свадьба — это дело серьёзное. Не каждый решится связать себя узами брака с другим, не родным по крови, человеком. Да, это произойдёт не навсегда, но данный шаг является очень ответственным. Взрослым поступком из сильной любви, так сказать. Андрей очумело хлопает голубыми глазами, пытаясь срастить то, что пятнадцать минут назад они все бухали и веселились, а сейчас перед ним на корточках стоит далеко не трезвый Миха и просит стать его мужем. Это никак не укладывается в пьяной молодой голове.

- Сейчас, - он пообещал, а вот выполнить смог не сразу — хотелось ещё прочертить подушечкой большого пальца по щеке, гладенькой такой, с редко пробивающейся щетиной, не то, что у Миши, но Андрею вроде нравилась его бородка. Омега сам боднул его руку, носом так шумно, так откровенно втягивая мишин запах с запястья, что Миша моргнул — раз, два — и тут же понял, что не вирусы это у Андрюши никакие и не простуды. Пенсионный омегаверс, такие дела

Андрей чётко осознаёт, что это пиздец. Нет, не так. Это... ПИЗДЕЦ! Андрей отчаянно хватается за стену, стараясь позорно не сползти на пол. Ноги подгибаются, телу жарко, в голове шумит, во рту сухо, между ног мокро. Андрей думает, что хуже времени для подобного не нашлось. У него началась течка. Первая, мать его, течка! А ведь до этого всё было отлично...

Юноша поворачивает голову и рукой касается нависшего над его плечом волчьего чёрного прохладного носа. Хищник облизывается, чуть показав верхние зубы, позволяя тому скользнуть пальцами практически в пасть, абсолютно не боясь, что его укусят.

Миша быстро откручивает колпачок тюбика, бросая его куда-то на постель. Он изо всех сил старается не сесть на Дюшу всем своим весом, лишь бы тот не почувствовал ещё больший дискомфорт.

Андрей буянил на концерте и с одной стороны поплатился, а с другой...

— Можешь… Обними меня, Миш… Мне… Мне страшно просто…

Всё начинается как-то до ужаса комично: на платформе номер два, в ожидании поезда Новосибирск − Санкт-Петербург, когда Князь неожиданно подходит к Горшку и шепчет ему на ухо что-то очень важное. Видок у Андрея, мягко говоря, уставший и немного «заёбанный», но это не мешает ему усмехнуться, глядя на резко засуетившегося Мишу. И что же сказал такого Князев? Ну... «Мих, тут дело такое... Течка, походу, раньше начнётся... Сегодня».

Миша заинтересовано поводит носом, чутко принюхиваясь к окружающим запахам. Пахнет приятно, аппетитно, соблазнительно. Пахнет настолько маняще, что тело уже само тянется к источнику запаха. Андрей только удивлённо вскидывает бровь, когда его сгребают в крепкие объятия. — Ты чего это вдруг? — уточняет Андрей, осторожно касаясь свободной ладонью чужого лба, а в другой руке у него б нож, который сразу пришлось отложить, ведь ластящийся к нему Горшок мог и пораниться случайно. — Температуры нет.