Попав в прошлое, Гарри понимает, что спасти всех не сможет - слишком сильно изменится его время. Но одного, кто умер последним, чья смерть глупа и бесполезна, попытаться вытащить из холодных лап можно. Даже если для этого придётся влюбить его в себя или влюбиться самому. Если там, в настоящем его будет ждать живой Северус - груз на душе станет немного выносимее, самую малость легче. Разве оно того не стоит?

— Но ты кушай, кушай, — продолжает ворковать эта громадина, поглаживая вампира по спине. — Человек, — сипит вампир, но сомневается, глядя на забавно торчащие в полосатых волосах полосатые же уши. — Ты вообще кто такой? — Оборотень, — радостно сообщает тот. — А ты вампир, я зна-аю, у нашего Дока муж тоже вампир. Меня зовут Марко.

— Говорят, Драко несокрушимы, — бормочет, поворачивая её за подбородок к себе, и жёлтые искры в глазах сменяются пустыней. — Говорят, дети пугливы, — зажмуривается Алиса, а когда раскрывает глаза снова — в них дикое пламя, перекрывающее зелень: — Но я не думаю, что вы страшнее людей, окружавших меня с детства. Убийства, кровь, жизни и души — бесконечный поток последних лет сужается в тонкую тропинку, завалы трупов, оставленные позади, прессуются — ему кажется, будто огонь выжигает нечто внутри

— До-ок, у нас подарок! — кричит из-за двери Марко. Вильям, захлопнув журнал записей, взрывается: — Я ещё с предыдущим не разобрался! До сих пор не знаю, что с ним делать! — Любить, — хмыкнул сидящий на кушетке Шеридан, складывающий оригами из какого-то документа.

Когда ты вспыхивающая по любому поводу свеча, а твой избранник — несогласная и холодная злюка — на лицо самый обычный конфликт ожиданий. И всё бы ничего, но ведь он не просто холодная злюка, но и сплошной… секс. Куда ни глянь. — Шерханушка, ну давай поговорим… — Да что ты за монстр?! — не сдержал чувств Шерхан, а Фагор смутился. Вообще-то он всегда считал себя красавчиком, особенно когда сине-фиолетовая каёмка на чешуйках слабо сверкала в темноте или переливалась на солнце, а этот демон…