Урок закончился, ученики начали собираться и расходиться, спеша на обеденный перерыв, Драко хотел уйти последним, но такие планы были не только у него.
- Забини, Малфой, - раздался строгий голос Снейпа, заставив ребят собрать вещи и вылететь из класса в полупустой коридор. Остальные уже были по пути в общий зал. Дверь за ними захлопнулась, заставляя обернуться.
- Идешь? – Без особого интереса в голосе, скорее, формально, спросил Блейз, даже не посмотрев на сокурсника и развернулся по направлению к общему залу.
- Нет, - Малфой отрицательно махнул головой, - может, подойду к концу обеда.
- Как хочешь, - пожал плечами, все же взглянув на блондина, через плечо, - все давно знают, куда ты бегаешь, Драко, не увлекайся, - сказав это Забини пошел по коридору, погруженный в свои мысли, о предстоящей встрече со своей небольшой компанией этим вечером, в Трех Метлах.
«Все знают? Да ладно.» - Усмехнувшись своим мыслям, Драко направился в обратную сторону, «что значило это «не увлекайся», хотя, плевать, это же Забини, издевается. Он пересек коридор, несколько этажей и оказался в «закрытом на ремонт», уже два года, туалете – месте любовных утех и прочих нарушений устава школы. Он залез на подоконник, достал из сумки пачку дорогих сигарет с приятным и достаточно мягким ароматом, оглянувшись, чтобы убедиться нет ли поблизости кого-нибудь, выудил сигарету и закурил.
Вот уж о чем Люциусу знать не стоило, иначе, Драко вздрогнул, представив на что может быть способен отец, зная, нет, не то что он «губит свое здоровье», на это, как казалось парню, отцу плевать, проблема была бы скорее в том, что он курит «вместо того, чтобы учиться» и «нарушает устав школы», но в последнее время, только так он мог расслабиться.
Проблемы в семье, вечно злой отец, недовольный тем, что он не лучший в школе, а всего на всего один из лучших, сочувствие к матери, которая постоянно пытается помочь ему, заранее зная, что отец не прекратит назвать его самыми последними словами, в целом, отсутствие желания что-либо делать, отсутствие друзей, которые могли бы помочь, кого-то с кем можно было бы просто зависнуть в пабе, пропустить пару стаканчиков чего-нибудь, крепче кофе, зависть к Поттеру и его компании, потому что они друг у друга есть, а он не нужен родному отцу таким, какой есть. Сколько бы он не старался, слизеринец давно понял, что в глазах отца еще долго останется известным разве что своими выходками, но время идет, интересы меняются и вечное «мой отец узнает на это» постепенно сходит на нет, сменяясь на мысленное: «отец убьет, если узнает об этом.» Потушив сигарету о прохладный камень подоконника, он запускает холодные пальцы в волосы и закрывает глаза.
В последнее время, ему все чаще казалось, что это какой-то сон, что сейчас он проснется и у него будет понимающий отец, который будет видеть, что он старается, настоящие друзья, о которых он всегда мечтал. Но каждое утро, просыпаясь, Драко все также шел в душ, надевал форму или повседневную одежду, также укладывал волосы, видя в зеркале те же холодные, бесчувственные глаза, что и у отца.
Почему все беды свалились на него в столь ответственный год?
Скрип двери заставляет Малфоя вздрогнуть и так быстро, как он только может, метнуться в сторону кабинки, затихнуть, прислушаться, но осознав, что это такие же ученики, как и он, выйти, для вида помыв руки и не обращая внимания на удивленных рейвенкловцев, пришедших ясно не с целью выкурить пару сигареток, покинуть помещение.
Желания идти на обед, и голода, как такового, не было, парень решил сходить во внутренний двор и немного проветриться, перед следующим уроком, заодно выветрить табачный запах.
***
Прохладное дуновение осеннего ветра и самые паршивые, пожалуй, чувства, из всех, от которых можно избавиться без постороннего вмешательства, отходят на второй план, он по-прежнему должен «держать лицо», но прохладе это дается легче. А так хотелось, иметь рядом человека, с которым можно было бы просто поговорить, без необходимости играть роль, роль, что казалась столь очевидной, что становилось страшно. Страшно, оттого, что никто не видел, как маска, подобно тонкому льду трескается, так очевидно, что порой казалось, словно все зря, словно игра совсем не стоит свеч, ведь все итак видят – какой он, разбитый, потерянный, уставший. Но с каждым днем, Драко становилось еще страшнее и нет, не потому что он боялся, что падет выстраиваемый годами образ или отец бросит в него очередное: «позор семьи», к такому со временем, вырабатывается иммунитет. Не от этого. Страшно становилось как раз оттого, что никто не замечает за маской фальшивой уверенности и напускной гордости, парня, тщательно пытавшегося выплыть из моря, в котором он сам себя топил.
- Драко, - знакомый голос заставил обернуться, удивление, застывшее в серых глазах, говорило само за себя.
***
Блейз предпочитал озера, из них проще выплыть, даже не обладая выдающимися навыками, наверное, в этом вся суть рационализма, ты просто не топишь себя, а если и пытаешься, то скорее играешь в утопленника со своим же подсознанием, как бы патетично не звучало, такие игры не дают тебе решиться на настоящее утопление.
Ведь каждому по-своему больно, но не каждый решается на самоубийство.
Забини долго не видел в Драко обычного человека, способного на чувства и переживания, не признавал, тот кого называют «слизеринским принцем» был для него подобием фарфоровой куклы, такой же, всегда прилизанный и идеальный на вид, такой же пустой внутри, как могло показаться на первый взгляд. Но «первый взгляд» продлился на годы, на годы, за которые один из них преуспел, а другой медленно скатился по наклонной, также тихо, как иногда умирают. Как умирали те мужчины у него дома, но, их не было жаль, нет, они вызывали целый ряд эмоций, вроде отвращения и неприятия, но ни одной хорошей. Он видел не более, чем ресурс, радость, для единственного близкого человека, но нельзя сказать, что видел в них полноценных людей.
Разряд.
Разряд тока прошел по спине, от осознания того, насколько он был близок к падению.
К точке невозврата.
С каких пор ему понадобилось кого-то спасать и почему из всех людей именно этого зазнавшегося хорька? Но он, наверное, впервые за всю сознательную жизнь не понимает, зачем. Зачем пересекает коридор, не поднимаясь к закрытой уборной, идет прямо во внутренний двор. Он оказывается там, стоит недалеко от какого-то дерева, погрязший в собственных мыслях.
- Я собирался пойти в «Три метлы» с друзьями, как на счет..., - Малфой отстранено мотает головой, что заставляет Блейза сделать шаг назад. Буквально.
Он. Сделал. Ему. Одолжение.
Недоумение.
- Спасибо за приглашение, - блондин проходит мимо, слегка соприкоснувшись плечом с сокурсником, на мгновение, которого было достаточно, чтобы шипящим шепотом, произнести, - не надо жалости, Забини.
В чем он ошибся?
