XCOM: Протокол АТЛАС

"Зачем мы здесь"

       ***

       Цитадель, офис командира        Человек и инопланетянин смотрели друг на друга, не двигаясь и не моргая.        Рука Командира непроизвольно опустилась на бедро, где на поясе был надежно закреплен гаусс–пистолет, но он прекрасно осознавал, что оружие ему не понадобится. Его жизни сейчас ничего не угрожало – если бы "Соран" хотел его убить, то уже сделал бы это и уж точно не пришел бы сдаваться.        Оглядываясь назад, командующий не совсем понимал, чего ожидал после разоблачения Сорана. Он продолжал смотреть на пришельца, словно ожидая каких–то внезапных перемен. Но ничего. Если не считать тонкого следа засохшей желтой крови на руке, Соран выглядел точно так же, как и все последние месяцы.        Совершенно по–человечески.        По крайней мере, внешне.        Глава XCOM испытывал такое сильное удивление всего несколько раз в жизни. И сейчас это был как раз один из таких случаев.        Дело было даже не в том, что Соран оказался не тем, за кого себя выдает. Он был определен Чжаном как потенциальный шпион вскоре после начала внутреннего расследования, но сюрприз заключался в том, что бывший боец XCOM оказался пришельцем. EXALT, Совет, японцы – все эти объяснения имели хоть какой–то смысл и могли рассматриваться всерьез. Но возможность создания пришельцами убедительного человеческого двойника... практически не рассматривалась.        Этот промах мог не только стоить ему жизни, но и поставить под угрозу всю организацию.        Даже опустив тот факт, что Сорану каким–то образом удалось обмануть всех в XCOM, а также медиков и японских военных, которые и послали его сюда в первую очередь, всё это было тревожным напоминанием о том, насколько же продвинутыми были пришельцы. Если они смогли создать настолько реалистичную имитацию человека, значит, следовало подразумевать, что таких агентов могло быть куда больше.        Если бы бывший боец XCOM оказался простым предателем, то дальнейшая его судьба предписывалась бы четкими инструкциями. Однако сейчас стало понятно, что при составлении протокола "Янус" Командир не учел возможных перебежчиков, в том числе пришельцев. Что теперь серьезно осложняло ситуацию. Соран, вероятно, успел слить немало информации своему начальству.        Но это не отменяло того факта, что он явился с повинной. Это нужно было принять во внимание. Почти в любой непредвиденной ситуации у командующего всегда был хотя бы один план действий, который казался ему ясным и правильным. По крайней мере, оправданным. Но здесь... он не знал, как правильно поступить.        Можно ли считать Сорана предателем, если он никогда не был на их стороне? Шпионом он был точно, но предателем? Между этими словами была явная разница. Шпионов Командир в целом уважал, пусть и ненавидел, когда их использовали против него. Они выполняли свою работу, и, как любой профессионал, должны были делать ее хорошо. Тот факт, что Соран остался почти незамеченным, говорил о его мастерстве, и если бы он не сдался, то, скорее всего, никто бы его так и не раскрыл.        Предатели были другими. Это были люди, которые переходили на другую сторону по разным причинам, будь то деньги, власть, идеология или любовь. Очень редко командующий находил причины уважать предателя, но, по крайней мере, он не стеснялся решать их судьбу. С пойманными шпионами тоже все было просто.        Нет, дело было не в том, что Соран попадал под категорию "шпион". Дело в том, что он сам сдался. К нему нельзя было относиться как просто к пойманному лазутчику. А если в дальнейшем новоявленный пришелец ещё и пойдет на полное сотрудничество... ситуация осложнится ещё сильней.        Командир старался не выказывать своих чувств, но Соран, вероятно, успел заметить его первоначальное удивление – если он был одним из дохляков, то его зрение, скорее всего, также было улучшено. К слову теперь, когда перебежчик перестал скрываться, стало заметно одно разительное отличие.        Это было почти незаметно, но Соран больше не был похож на того спокойного солдата, с которым глава XCOM частенько общался последние несколько месяцев. Теперь пришелец выглядел не как подчиненный, а как равный: он стоял ровно и уверенно, не моргая и не отводя взгляд.        Командующий плавно убрал ладонь с пистолета, что собеседник не преминул отметить. – Остроумное наблюдение, командир. Вы правы. Если бы я собирался убить вас, это бы уже случилось.        Его голос был всё таким же, как прежде, но теперь в нем чувствовалась уверенность, а также слабая хрипотца, которую инопланетянин, должно быть, скрывал месяцами.        – И я полагаю, что не будет странным спросить, почему этого не произошло? – осведомился Командир ровным тоном.        – У меня были приказы свои приказы, – спокойно пояснил Соран. – Ни один из них не предписывал вашего убийства.        Командующий приподнял бровь.        – Но у тебя был план.        Выражение лица пришельца не изменилось.       – Конечно, у меня был план. Разве вы ожидали чего-то иного?        – Возможно, – признал глава XCOM. – Но что-то мне подсказывает, что пункта "раскрыть свою личность" в этом плане не было.        Губы собеседника растянулись в ухмылке.        – Какая наблюдательность, командир. Как же вы смогли до этого догадаться? Но если серьёзно, то нет, не было.        – Тогда почему?        Пришелец сделал глубокий вдох.        – Я бы предпочел ответить на все ваши неизбежные вопросы только один раз. Несомненно, Вален задаст те же самые, и вы, вероятно, захотите, чтобы Патриция тоже была рядом для проверки моей искренности.        – То есть ты готов к сотрудничеству? – уточнил командующий. – И ответишь на все наши вопросы?        – Я расскажу всё, что знаю, – пояснил Соран. – Что, по моему скромному мнению, весьма существенно. Я могу дать вам ответы на вопросы, над которыми вы, вероятно бьетесь долго и безуспешно, а именно: зачем мы здесь и кто нами командует. Я не могу гарантировать ответы на всё, но надеюсь, что то, что я могу предоставить, заставит вас немного подумать, прежде чем вы решите казнить меня.        – Посмотрим, – уклончиво бросил Командир, нажимая на кнопку интеркома. – Я еще не решил так или иначе.        – Как я и предполагал, – протянул пришелец. – Что же, раньше вы всегда показывали, что разумны. Надеюсь, тенденция не изменится и сейчас.        Глава XCOM поджал губы.        – Я разумен до определенного предела, Соран. Я вообще не склонен сочувствовать шпионам, особенно тем, кто работал над завоеванием нашей планеты и вида.        – Прекрасно вас понимаю, – согласился Соран. – Но вы наверняка знаете, что не всегда всё оказывается таким, как выглядит на первый взгляд. Мы не все такие, какими вы нас считаете.        Командир выдержал его взгляд.        – Я определю правдивость этого позже, а пока я хочу, чтобы тебя доставили в изолятор.        – Стеклянная тюрьма, – горько усмехнулся Соран. – Полагаю, не стоило ожидать чего-то иного.        – Ты пришелец, – сурово заявил глава XCOM. – А значит, будешь сидеть там, пока мы не удостоверимся, что ты нам не опасен.        Соран качнул головой в сторону интеркома.        – Тогда я бы предпочел поскорее покончить с этим.        Командующий кивнул и потянулся к устройству связи.        – "Центр".        – Да, командир?        – Созови Внутренний Совет и вели Патриции, Криду и Кармелите прибыть в мой офис в полной боевой выкладке.        Брэдфорд был явно озадачен.        – Будет сделано, но что произошло?        – А то, что мы нашли нашего шпиона, – мрачно пояснил глава XCOM. – А точнее пришельца.        На другом конце повисло ошеломленное молчание.        – Кто? – наконец спросил главный офицер связи после затяжной паузы.        – Тот, кто называет себя Соран Какуса, – сообщил командующий, сохраняя зрительный контакт с непоколебимым пришельцем. – Я хочу, чтобы он как можно скорее оказался в изоляторе. Пусть Вален велит своим людям подготовить камеру для допроса.        Некоторое время Брэдфорд молчал.        – Готово, командир. Запрошенные вами бойцы скоро будут.

       ***

       Цитадель, казармы        Глаза Патриции открылись, и она потратила несколько секунд чтобы прийти в себя, после чего сбросила с себя одеяло и приняла сидячее положение.        Хм-м... как странно.        Обычно ей требовалось несколько минут, чтобы проснуться, если её только не будили по тревоге, но сейчас британка почти мгновенно почувствовала бодрость и задавалась вопросом, что могло послужить этому причиной.        Что–то произошло.        Девушка закрыла глаза и сосредоточилась на ощущениях, которые быстро затухали. Основная часть персонала базы в основном спала или отдыхала, и их эмоции были не столь яркими. Но Патриция была уверена в том, что почувствовала перед пробуждением: удивление, опасение и, как ни странно... облегчение – все в одной последовательности.        Чьи именно это были эмоции, она определить не смогла, так как испытавший их уже взял себя под контроль. Возможно, она и могла бы, если бы постаралась, но скорее всего это было уже не важно. В противном случае девушка бы засекла что-то ещё. Она сознательно начала делать глубокие вдохи, пытаясь замедлить участившееся сердцебиение.        Масса неподвижных, спящих и спокойных разумов вокруг нее очень помогла, и девушка сосредоточилась на их успокаивающем присутствии. Случайные вспышки и образы появлялись в ее сознании, что, вероятно, было следствием того, что она открылась многим людям вокруг. У нее не было контекста ни для одного из них, но это ей и не было нужно. Они возникали в ее голове, и она почти так же быстро их отпускала.        Через пару минут британка пришла в себя и раздумывала, стоит ли ей снова заснуть или начать день на несколько часов раньше, когда ее браслет завибрировал. Ей вдруг стало холодно, и по коже побежали мурашки, когда вибрация поползла вверх и вниз по руке.        Что, если то, что произошло, было важным?        Она тут же встала, подошла к своему шкафчику и начала натягивать броню. Она почувствовала, что еще несколько человек начали просыпаться, Крид и Кармелита. Оба были почти мгновенно начеку, что не было большой неожиданностью, и она услышала, как они подошли к ней.        – Я и не думал, что ты такая быстрая, – прокомментировал Крид, начиная надевать свою броню. Я почувствовал это только минуту назад.        Патриция подняла свой нагрудный доспех над головой и медленно опустила его на грудь.        – Просто я уже проснулась.        Кармелита смотрела на нее, натягивая сапоги.        – Прямо перед тем, как это случилось?        Она умна.        – Да, – подтвердила Патриция, натягивая перчатки. – Что–то разбудило меня. Это было ненормально. Я не думала, что это важно, но теперь я думаю, что это может быть связано.        – Это было нечто плохое? спросил Крид.        Патриция задумалась на мгновение.        – Я не уверена, – медленно призналась она, доставая свой шлем. – Кто–то был удивлен и почувствовал облегчение. Но было и четкое ощущение опасности. Но все это быстро улетучилось.        Кармелита пристегнула свои двойные клинки и быстро достала их, чтобы убедиться, что их достаточно. Удовлетворенная, она надела свой шлем.        – Я предлагаю посмотреть, что происходит.        Решительная и холодная, именно такой сейчас чувствовала себя Кармелита. Крид был почти таким же, но менее интенсивным; больше любопытства, чем чего–либо еще. А также озабоченность, которая, как она подозревала, была направлена на нее. Она хотела успокоить его, так как у него иногда складывалось впечатление, что ее псионика была для нее более серьезной проблемой, чем это было на самом деле. Но она не хотела делать ситуацию... ну, неловкой, когда рядом Кармелита.        Хотя у нее была идея. Она надела шлем и, когда HUD инициализировался, осторожно положила свою руку на Крида на пару секунд, выражая одну простую эмоцию и фразу, которая, как она надеялась, вызовет достаточный резонанс, чтобы он получил сообщение.        Я в порядке.        Она убрала руку и потянулась к своей гаусс–пушке. Крид уже надел шлем и молча смотрел на нее, вероятно, пытаясь понять, она это или нет. Она быстро кивнула, что ничего не значило, если только кто–то не искал ее. Кармелита держала в руках свою пушку из сплава, а Крид быстро схватил свою гаусс–винтовку.        – Специалисты Траск, Альба и Крид, немедленно явитесь в кабинет командующего, – приказал Брэдфорд через их шлемы, и они тут же направились к выходу. Помня о все еще спящих солдатах, Патриция заблокировала свой голосовой модуль, чтобы никто не услышал.        – Принято, уже идем, – ответила она. – Какова ситуация?        – Вы нужны для сопровождения шпиона в инопланетный изолятор, – ответил Брэдфорд, и теперь она вдруг заметила напряженность в его голосе, которая едва скрывала дрожь, которая была бы в противном случае. – Патриция понадобится, когда начнется допрос.        – Шпиона? – недоверчиво спросила Кармелита, в то время как все они увеличили темп до бега. – Как?        – Это мы и должны выяснить, – ответил Брэдфорд. – Я встречу вас там, и Командир даст дальнейшие указания.        Связь прервалась.        – Надо было спросить, кто это был, – пробормотал Крид себе под нос. – И как его поймали.        Патриция покачала головой, чувствуя противоречивые эмоции шока, облегчения и недоумения от них обоих, включая ее саму.        – Я думала, что Цитадель неуязвима для проникновения. Я даже не знаю, где мы находимся, а весь персонал проходит предварительную проверку.        – Ни одно место не защищено от проникновения, – холодно заявила Кармелита. – Вы можете все усложнить, но пока у кого–то есть средства, деньги и решимость, это можно сделать. Я подозреваю, что за "крота" отвечает EXALT.        – Тогда зачем нам брать его в инопланетный изолятор? – спросил Крид. – Почему не в камеру?        – Его можно усилить? – предположила Кармелита. – Это небезосновательно, и клетки могут не выдержать его так же хорошо. Единственное другое объяснение – это то, что пришельцы каким–то образом сделали худого человека, а мы бы уже наверняка заметили.        Патриция не была уверена, что хуже. Инопланетянин или человек–предатель. В любом случае ему придется ответить за то, что он сделал. Через несколько минут они прибыли в кабинет командующего. Она сразу почувствовала знакомый холод и бесстрастие Командующего, как всегда, прекрасно контролирующего ситуацию. Как и Соран, что удивительно. Почему–то его было гораздо труднее узнать, но он был достаточно уникален, чтобы она его запомнила.        Двери раздвинулись, и она увидела Командира перед его столом и Сорана, стоящего в стороне. Почему он был здесь? Неужели его тоже вызвали? Хотя, если это так, то почему он не надел броню?        – Мы пришли за шпионом, как и просили, – заявила Кармелита, отдав честь командующему. – Где он?        Командующий поджал губы и кивнул Сорану, который сделал шаг вперед.        – Это я, Кармелита, – спокойно сказал он. – Вы здесь, чтобы сопроводить меня в инопланетный изолятор.        Его слова сначала не были приняты во внимание, ни ею, ни кем–либо еще, судя по всему. Патриция моргнула под шлемом, не понимая сначала. Он говорил, что он...?        – ...Ты? – сказала Кармелита, ее голос был окрашен шоком в редкий момент чистых эмоций. – Ты...        – Правильно, – спокойно закончил он. – Инопланетянин.        Шок, удивление и конфликт накатывали как на Кармелиту, так и на Крида, и отражались на ней, поскольку она чувствовала то же самое. Он был пришельцем? Все это время?        И она ничего не почувствовала?        Крид взял инициативу на себя, преодолевая шок и не позволяя ему повлиять на него или его голос. – Руки за спину, Соран, или как там тебя зовут, – приказал он, суровость его голоса усилилась даже для нее. Соран спокойно кивнул и подчинился, пока Крид защелкивал на нем наручники.        Патриция повернулась к командиру.        – Как вы узнали...? – Она запнулась, не закончив фразу.        Командующий бросил взгляд в сторону Сорана, на которого были надеты наручники. Он выглядел точно так же, как и в те месяцы, когда они служили и сражались бок о бок. Все это было лишь притворством? Он использовал их все это время?        – Он сам рассказал мне, – наконец тихо произнес Командующий. – Он просто вошел и сказал мне.        При этих словах Патриция повернула голову обратно к нему, в ней бушевала новая буря эмоций. Она не знала, что ее больше удивило: то, что Соран сдался добровольно, или то, что Командир, похоже, не подозревал о нем.        – Почему? – спросила она, ее голос разрывался между растерянностью, любопытством и беспомощностью.        Командир вздохнул.        – Именно это я и хочу выяснить.        Патриция оглянулась на Кармелиту и Крида, которые выводили Сорана, держа по одной руке на его руках. Кармелита свободной рукой сжимала один из своих клинков, а Крид держал пистолет в кобуре.        – Ты мне понадобишься там, – продолжил он, побуждая ее оглянуться на него. – Он обещал подчиниться моему допросу, но я хочу быть уверен.        Патриция кивнула.        – Вы можете рассчитывать на меня.        Его губы дернулись.        – Спустись с ними, помоги им в изоляторе, – он повернулся к столу. – Я скоро спущусь. Есть некоторые вопросы, которые нужно сначала прояснить.        Она отдала честь и отошла в сторону. Она не хотела находиться в той же комнате, когда командир будет сообщать всем о случившемся. Подобное нарушение безопасности было неприемлемо, и Чжан и Брэдфорд, скорее всего, должны были как–то ответить за это. Насколько ей было известно, Командующий никогда не терял самообладания и не выходил из себя. Но все когда–нибудь случается в первый раз.        И если это время настало, она хотела быть далеко, когда это произойдет.

       ***

       Цитадель, офис командира        Командир намеренно позволил неловкой тишине растянуться на несколько минут, пока все, включая его самого, постепенно становились все более и более беспокойными. Шэнь и Ван Доорн выглядели откровенно встревоженными, Брэдфорд и Чжан выглядели скорее смущенными, хотя Чжан выглядел бы совершенно нормально для любого, кто его не знал.        Как ни странно, Вален выглядела более заинтригованной, чем кто–либо другой. Вообще нет, именно такой он и ожидал ее реакции. Не обращая внимания на массовое нарушение безопасности, этот инопланетянин обещал пролить свет на секреты, историю, технологии пришельцев... неудивительно, что Вален была больше сосредоточена на этом, но даже ей не нравилось нынешнее напряжение в воздухе.        – Итак, – наконец сказал Командир, пристально глядя каждому из них в глаза. – У кого–нибудь из вас есть объяснение, как чертову инопланетянину удалось проникнуть к нам так, что никто не заметил?        Он намеренно сохранял спокойствие в голосе, но все же несколько человек вздрогнули от резкости и злости в его голосе. И он был зол... но, вопреки тому, что они, вероятно, думали, это был тот случай, когда виноваты были несколько человек. Кричать на них было бы бесполезно, но нужно было принять меры, чтобы этого больше не повторилось. Потому что он подозревал, что результат будет не таким... благоприятным, если инопланетянам удастся проникнуть к ним снова.        Брэдфорд несколько раз открывал и закрывал рот, а потом просто покачал головой.        – Я совершил ошибку, командир. Все было в порядке, но у меня нет оправдания.        – Я согласен, – согласился Чжан с твердым кивком. – Мы потерпели неудачу, и это могло стоить вам жизни.        – Да, конечно, могло, – согласился командир с пристальным взглядом. – И не только моей жизни, но, вероятно, и существования XCOM, – он сделал паузу и вздохнул. – Тем не менее, я тоже разделяю часть вины. Я взаимодействовал с ним больше всех и должен был что–то уловить. Мы трое разделяем вину, давайте примем это и постараемся, чтобы это не повторилось. Ясно?        Брэдфорд кивнул с облегчением.        – Полностью, Командир.        Командир прислонился спиной к голопроектору.        – Значит, все было в порядке?        – Да, – Брэдфорд постучал пальцем по своему планшету. – У меня здесь все бумаги. Теперь мы знаем, что они, должно быть, были подделаны, но они идентичны настоящим. Вся его история болезни также включена и подписана проверенными врачами.        – Значит, это говорит о том, что инопланетяне могут подделывать подлинные документы, – заметил Ван Доорн. – Это сделает будущую проверку... затруднительной.        – Не обязательно подделывать, – поправил Чжан, бросив взгляд на Ван Доорна. – Небезосновательно предположить, что существовал Соран Какуса, но он был либо похищен, либо убит. Использовать уже живого солдата было бы гораздо проще, чем создать нового.        Командующий кивнул.        – Верно, но я знаю, по крайней мере, один способ проверить, что наши солдаты – люди.        – Анализы крови и ДНК, – предложила Вален. – Пришельцы не могут их изменить, независимо от того, насколько похожи внешне их лазутчики.        – Именно, – кивнул командир, довольный тем, что она так быстро сообразила. Это не было таким уж большим откровением, но, по крайней мере, позволило бы им узнать, есть ли в их рядах еще пришельцы.        – Возможно, будет хорошей идеей создать место за пределами площадки для тестирования, – предложил Брэдфорд. – Я предполагаю, что мы захотим сами наблюдать за этим, и если мы найдем инопланетянина... по крайней мере, Цитадель не будет скомпрометирована.        – Предположим, что это еще не так, – перебил Шэнь. – Как вы думаете, Соран не выдал бы местоположение пришельцам?        – Возможно, если бы он знал, где оно находится, – согласился Чжан. – Но нет никаких признаков того, что он знает, а все сети тщательно контролируются.        – Без обид, Брэдфорд, – перебил Ван Доорн, покачав головой. – Но я не думаю, что мы можем предположить, что ваши "тщательно контролируемые" сети сработали. Он инопланетянин, а значит, у него могут быть средства, о которых мы не знаем.        – Полагаю, это будет вопрос, который нужно задать, – пробормотал Командир.        – Он сказал, почему? – спросил Шэнь.        – Почему он сдался? – уточнил Командир, приподняв бровь. – Пока нет. Он не хотел повторяться, так он сказал. Но мне любопытно, каковы могут быть его мотивы.        – Мы должны рассмотреть возможность того, что это психологический трюк, – указал Чжан. – Он поставил себя в выгодное положение, чтобы завоевать ваше доверие, особенно если он будет сотрудничать. Но если он лжет...        – Я сомневаюсь в этом, – покачал головой Командующий, становясь более уверенным в своем выводе. – У него не было веских причин раскрывать себя, если это так. Он знает, что Патриция – псионик, и что я не буду к ней снисходителен. Он мог бы продолжить, и, если бы не непредвиденные обстоятельства, я бы ничего не узнал.        – Вы сказали, что Патриция почувствовала в нем что–то неладное, – напомнил Чжан. – Патриция может стать ненадежной, если он сможет повлиять на ее восприятие.        – Патриция почувствовала это только по поверхностным эмоциям, – заметила Вален. – Это не полное чтение мыслей. Если она не сможет этого сделать, тогда этот аргумент будет иметь больший вес. Сейчас это не так.        – Но это хороший аргумент, – сказал Шэнь. – Если он будет сотрудничать... что мы будем с ним делать?        Командующий поджал губы.        – Я не знаю.        Все молчали.        – Он работал против нас, – заявил Ван Доорн. – Этого нельзя забывать.        – Не забудется, – тут же заверил его Командующий. – Но я хочу знать подробности того, что он сделал, каковы его мотивы и что он может нам дать, прежде чем мы примем решение.        – Возможно, это лучший ход, – вздохнул Брэдфорд. – Кого вы хотите видеть с собой?        – Никого, – покачал головой командир. "Я буду вести допрос сам. У меня будет наушник, чтобы вы все, включая Патрицию могли общаться со мной.        – Полагаю, вы не беспокоитесь о том, что он может напасть? – риторически заметил Ван Доорн.        Командующий пожал плечами.        – Нет, не беспокоюсь. Если бы он хотел убить меня, он бы сделал это раньше. Кроме того, я усилен и вооружен. Я могу справиться с одним пришельцем.        – А что с солдатами? – спросил Брэдфорд, нахмурившись. – Вы хотите замять это?        – Это было бы бессмысленно и лживо, – покачал головой Командир. – Нет, но не стоит слишком распространяться об этом, если только вас не спросят. Это пошатнет моральный дух, поэтому я хочу заверить всех, что инопланетных лазутчиков больше нет. Я хочу, чтобы анализы крови и ДНК начались сейчас же.        – Я начну их проводить, – пообещал Брэдфорд. – Вален, мне понадобится твоя помощь в этом.        – Конечно, – кивнула она. – Но я хочу наблюдать за допросом. Этот инопланетянин может ответить на вопросы, которыми мы задавались с самого начала!        – Приятно видеть, что ты в восторге, – пробормотал Чжан. – Поскольку это, похоже, наш крот, хотите ли вы, чтобы я прекратил наблюдение за персоналом XCOM?        – Нет, – покачал головой Командующий. – EXALT все еще представляет угрозу, и если пришельцам удалось проникнуть внутрь, то, возможно, EXALT тоже. Но это больше не первоочередная задача.        – Понятно, – кивнул Чжан.        – Хорошо, – вздохнул Командир, мысленно упорядочивая список вопросов и планов. – Посмотрим, что скажет Соран.

       ***

       Цитадель, инопланетный изолятор        Модуль для содержания инопланетян был оборудован как традиционная комната для допросов. Два противоположных стула и один стол разделяли их. Соран сидел с одной стороны и выглядел удивительно спокойным, хотя знал, что за ним наблюдает множество людей. Стекло, окружавшее модуль, было односторонним, поэтому он не мог видеть, кто именно за ним наблюдает.        Но он был в XCOM достаточно долго, чтобы знать, как работает модуль. Он был слегка приподнят над землей и имел форму цилиндра с очень ограниченным пространством. Он действительно подходил только для допроса особей, которые вскоре будут утилизированы, и не годился для длительного заключения пришельцев. Если Командующий решит не казнить его, его, скорее всего, переведут в обычную камеру.        Сейчас комната для содержания инопланетян была пуста, кроме Патриции и Внутреннего Совета. Вален следила за самим модулем, а остальные просто наблюдали за неподвижным двойником человека. Пристегнув гаусс–пистолет к поясу, командир кивнул Брэдфорду.        – Открывай.        Тот кивнул, и командир поднялся по небольшой лестнице позади модуля, где находилась дверь, ведущая внутрь. Люк поднялся с тихим шипением, и он шагнул внутрь белой комнаты. Одностороннее стекло сначала немного смутило его, но он быстро отбросил эту мысль и занял место напротив Сорана. Руки пришельца лежали на столе, сцепленные вместе.        Командир не видел необходимости держать его связанным, поэтому приказал снять их, когда его поместили в камеру. Сорану было бы только неудобно, а он явно не представлял угрозы. Оценив Сорана сейчас, командир, наконец, заметил нечто необычное в его поведении.        Он не моргал.        Он просто смотрел на него своими человеческими глазами, не отводя взгляда. Командир не знал, делал ли он это и не заметил... нет, если бы Соран моргнул несколько раз, он бы, по крайней мере, заметил это. Но теперь он предположил, что Соран больше не видел необходимости имитировать эту человеческую функцию.        Командующий позволил пройти нескольким секундам тишины, прежде чем заговорить. Его наушник был включен, но он четко приказал им не задавать вопросов, пока он не закончит. Только Патриция имела приказ сообщать ему, если что–то не так.        – Кто вы? – наконец спросил Командир.        Губы Сорана дернулись. "Зар'нарта'инта, из витакарской Зарарх. Но ни одно из этих слов не произносится правильно. Я обнаружил, что человеческая биология делает правильное произношение моего языка невозможным. Поскольку я был создан, чтобы быть по сути человеком, это относится и ко мне.        Хм. Командир не был уверен, что хочет произносить это несколько раз, так что пока он продолжал мысленно называть пришельца "Соран", пока это не было уточнено.        – Витакарский Зарарх – это ваш вид?        – И да, и нет, – уточнил он, покачав головой. – Мой вид называется Витакара. Я являюсь частью Зарарх... нашей... разведывательной ветви, если выражаться понятными вам терминами.        Это казалось простым. Хотя "в понятных вам терминах" указывало на то, что все может быть иначе, чем он думал. Но на это можно было ответить позже.        – Понятно. Ваше имя довольно длинное, поэтому я могу спросить, как бы вы хотели, чтобы к вам обращались.        – Единственная уникальная часть моего имени – Нарта, – ответил он, пожав плечами. – Зови меня так, если хочешь. Соран тоже подойдет, так как я уже привык к этому.        – Полагаю, это приводит меня к следующему вопросу, – сказал Командующий, положив руки на стол. – Существует ли Соран Какуса?        – Я не знаю, – ответил он, коротко покачав головой. – Это не было рассказано мне после того, как я получил свою личность. Но я могу точно сказать, что если Соран Какуса и существовал, то он мертв. Зар'Чон не стал бы рисковать, оставляя его в живых.        – И кто же это?        – Это... надзиратель Зарарха, – нерешительно ответил он. – Мой начальник, если это для вас понятнее. Директор разведки – подходящее звание, я полагаю. Но он – последняя инстанция во всем, что касается Зарарха.        У Чжана определенно были вопросы о том, как действует этот Зарарх. И у него тоже.        – Как вам удалось проникнуть в XCOM?        – В самом проникновении я участвовал очень мало, – медленно ответил он. – Я подозреваю, что псионический триггер был помещен в кого–то из высокопоставленных японских военных. Мы знаем, как XCOM набирает своих солдат, и поскольку агенты Зарарха уже ввели нужные файлы, из этого следовало, что меня сочтут приемлемым рекрутом для проекта XCOM. Хотя мы были несколько удивлены тем, что вы не провели тщательный медицинский осмотр по прибытии на Цитадель. Независимо от этого, все, что я знаю, это то, что когда я был активирован, меня отправили в то место, куда Большое Небо доставил меня и еще нескольких новобранцев.        – Изначально это была мера, чтобы сократить временные затраты, – заметил командир. – Я предполагаю, что это было сделано для того, чтобы обследование проводилось на родине и пересылалось сюда, чтобы новобранца можно было сразу же отправить на службу, – покачал он головой. Сейчас это не имеет значения. Как им удалось проникнуть в японские вооруженные силы? Разве что... – Сколько еще таких, как ты?        – Я не знаю, – поджал он губы. – Однако, я не был дешевой инвестицией. Вы считали, что причина, по которой наша первая волна лазутчиков... выделялась, в том, что мы не знали, как точно имитировать вас. Поначалу это было правдой, но мы быстро учимся. Вот почему агенты Зарарха, с которыми вы сражались в последние месяцы, были лучше, но не совершенны. Им это и не нужно.        Он махнул рукой, указывая на стеклянные стены.        – Все, что им нужно, это вписываться в толпу. Расходовать ресурсы на создание совершенных копий, таких как я, было бы пустой тратой времени, и они предназначены только для настоящих операций под глубоким прикрытием.        – Так насколько вероятно, что они могут заменить ключевые фигуры по всему миру? – мрачно спросил Командир, сцепив пальцы.        – Это… возможно, – он сделал паузу. – Хотя на данный момент это будет в основном информационная позиция, учитывая, как растут антипришельческие настроения. Это все еще имеет смысл, но ваши правительства в данный момент не вызывают беспокойства.        Замечательно. Командующий не видел способа устранить эту потенциальную проблему, не требуя, чтобы те же самые тесты, которые он проводил с XCOM, были применены к каждому правительственному лидеру. По какой–то причине он подозревал, что это может вызвать определенный отпор. По крайней мере, благодаря... Нарте, он знал, что это не дешево. Имя, конечно, странное, но, независимо от того, был ли "Соран" настоящим или нет, это было не его имя, и больше к нему так обращаться не будут.        – Итак, какова была ваша миссия здесь? – спросил Командир.        – Смотреть, слушать и докладывать, – ответил он категорично. – Ни больше, ни меньше. Мне было дано только два указания: Любой ценой сохранить мое прикрытие в целости и сохранности, и ваша казнь была запрещена. В остальном мне было предоставлено право делать то, что я считаю нужным.        – И что именно вы сделали? – холодно потребовал Командир, сцепив пальцы вместе, его взгляд буравил Нарту. – И как?        – В основном передавал информацию, – нейтрально ответил он. – Откровенный саботаж был почти невозможен, чтобы не раскрыть мое прикрытие, особенно с Патрицией рядом. Но я передавал номера, имена солдат, а иногда и задания. Ваша система безопасности очень жесткая, поэтому мне приходилось вручную переводить информацию на свой язык, затем на шифр и, наконец, на двоичный. Пакеты, которые я посылал среди обычного трафика, были незаметны, поэтому вы, вероятно, ничего не заметили.        Услышав, что он ответственен за необычайно подготовленных пришельцев, он уже мало чему удивлялся.        – Цитадель скомпрометирована?        – Я знаю только, что мы находимся в Америке, – сказал он. – Любой вид отслеживания местоположения сорвал бы мое прикрытие, и я могу только предполагать. Так что у них есть общее представление, но точное местоположение Цитадели не скомпрометировано, по крайней мере, не мной.        Ситуация была... лучше, чем он опасался. Но даже общее местоположение было плохо, если пришельцы захотят провести более глубокий поиск.        – Понятно. Значит, они знают, что Патриция – псионик?        – Да, – кивнул он. – А также о МЕКах и генетической модификации. Хотя, скорее всего, они бы и сами догадались.        – Так кто же за этим стоит? – спросил Командир, переходя к главному вопросу, который интересовал всех с самого начала. – Сектоиды? Ваш собственный вид?        – Нет. – категорично заявил Нарта. – Я не знаю, какие выводы вы сделали сами, но сейчас я поясню. Все виды, с которыми вы сражались до сих пор, находятся под единым командованием, мы называем их Эфириалами.        Командир поднял бровь.        – Это не очень похоже на название вида.        – Потому что это не так, – пояснил Нарта, переводя дыхание, прежде чем продолжить. – Они никому не говорили, поэтому все официально называют их Старейшинами из–за их продолжительности жизни. Неофициально они – Бесплотные. Тайные, могущественные и абсолютные.        Эфириалы. Наконец–то нашлось имя для их истинного врага.        – Я полагаю, это псионики? Сколько их?        Нарта заметно забеспокоился.        – Да, это они. Сильные, гораздо более сильные, чем Патриция или любой сектоид, с которым вы сталкивались. Они – единственная причина, по которой этот коллектив не распался. Их боятся и уважают по уважительной причине. Их немного, но они компенсируют это огромной силой и хитростью.        – Когда вы говорите "не так много", сколько это?        Нарта переместился в своем кресле.        – По оценкам Зарарха, их число составляет от восьми до двадцати. Я за свою жизнь встречал только двоих.        Командир нахмурился. Это казалось абсурдно малым числом, особенно с учетом такого количества различных видов и огромного размера их армии.        – Я очень сомневаюсь, что ваша... коалиция держится на двадцати пришельцах–псиониках. Сила имеет пределы, даже для тех, кто наделен властью. Есть еще виды, с которыми мы не сталкивались, да? Как они могут удерживать их вместе с таким небольшим количеством?.        – Легко, – легко ответил Нарта, и командир увидел в его глазах реальное беспокойство, а черты его лица отражали эти чувства. – Вы не понимаете, на что они способны. Послушайте, один эфириал – это все, что нужно, чтобы завоевать планету или подчинить себе вид.        – Один. – медленно повторил Командир.        – Да, один, – настаивал Нарта, наклонившись вперед. – Скажите, как, по–вашему, мутоны попали в их армию?        – Я полагаю, более традиционным завоеванием? – предположил Командир. – Во главе с одним Эфириалом, без сомнения.        "Соран" поджал губы.        – Возможно, я смогу лучше проиллюстрировать это, рассказав полную историю. Если вы, конечно, хотите?        О да, он определенно хотел это услышать. Это было не только увлекательно, но и могло бы дать действительно полезную информацию о мутонах и этих Бесплотных.        – Мы не ограничены во времени. Продолжайте.        – Понял – вздохнул Нарта, когда начал. – Я хорошо осведомлен о мутонах, в основном потому, что участвовал в порабощении и ассимиляции этого вида.        Командир поднял бровь.        – И как давно это было?        – Почти сто лет назад, – категорично заявил Нарта. – Хотя я уже не так молод, как раньше, мой возраст не является чем–то экстраординарным. Мы изначально были долгожителями, а благодаря генетической модификации некоторые могут жить до четырех веков. – Он покачал головой. – Но мой вид – это совсем другая тема.        Он переместился в своем кресле и продолжил.        – Мутоны вели... примитивный образ жизни, когда разведчики – витакарцы обнаружили планету. Мы начали наблюдения, и в конце концов эфириалы решили, что они являются потенциальным видом для ассимиляции. Поэтому я и еще несколько агентов Зарарха были отправлены туда, чтобы собрать информацию об этом виде, культуре и мире.        – Он был похож на здешний? – спросил Командир. – Ваша внешность была изменена, чтобы соответствовать?        – Позже были некоторые попытки, – уточнил Нарта. – Но по большей части нет. В этом не было необходимости. У них не было ни понимания, ни защиты от нашей технологии. Мы просто установили маячки на ключевых особях, подслушивающие устройства в их шатрах и городах, и наблюдали за их действиями, ритуалами и войнами с большого расстояния.        – И что вы узнали?        – Многое, – признался Нарта. – Мутоны по своей природе племенные, и их общество развилось до такой степени, что племена исчислялись десятками тысяч. Они были аномалией по сравнению с нормой, потому что их знания и понимание оружия, ведения войны и тактики намного превосходили то, что должно было быть возможным.        – Под "далеко за пределами" вы подразумеваете...?        – Базовую баллистику, – уточнил Нарта. – Ничего причудливого, но это указывало на интеллект, который не отражался в остальной части их культуры. Их наука была в застое, их города были грубыми и простыми, а их менталитет – закрытым и примитивным.        – И чем же это объясняется? с любопытством спросил Командир.        – На самом деле, очень просто, – ответил Нарта, прозвучав несколько забавно. – Они постоянно находились в состоянии войны. Они открыли большую часть своего мира, и десятки племен заняли свои собственные уголки. Это была бесконечная битва за контроль над планетой, бесконечная гонка вооружений, поэтому их оружие было усовершенствовано сверх нормы.        – На что похож их мир? – спросил голос Вален. Он полагал, что ее можно простить за нарушение протокола. Он повторил вопрос.        – Он… мертв, – категорично заявил Нарта, скорчив гримасу отвращения. – По крайней мере, по сравнению со здешними местами. Там только вулканы, скалы и пустыни. Та небольшая вода, которая существует, испорчена свинцом и кровью из вулканического пепла. Их единственные источники пищи – такие же злобные животные, которые бродят стаями. Неудивительно, что мутоны – один из самых выносливых видов, и это делает их отличными солдатами.        – И что же произошло дальше? – спросил Командир. – Честно говоря, я удивлен, что эфириалы вообще захотели действовать, если они были настолько примитивны, как вы описываете.        – Я тоже так думал в то время, – согласился Нарта. – Поэтому они решили проверить их интеллект. Тайник с нашими технологиями был размещен рядом с одним из слабых племен. Эфириалы хотели посмотреть, что они будут делать.        – И что? – спросил он.        – Они быстро поняли, что это оружие, – объяснил Нарта, рассеянно барабаня пальцами по столу. – И, конечно, использовали их для захвата близлежащей территории. Но то, что произошло дальше, было очень интересно наблюдать. Им удалось разобрать оружие, полученное из пушек кибердисков, и воспроизвести его грубую версию. Они смогли сделать это только с помощью технологий, хранившихся в тайнике, но сам факт того, что им это удалось, оправдывал то, что Эфириалы сделали их ударным отрядом своей армии.        – И я полагаю, вторжение началось после этого? – догадался Командир.        – Как проницательно, – сухо прокомментировала Нарта. – Мы, Зарарх, решили, что лучшим планом будет убить вождя каждого племени и поставить на его место марионетку или спикера. Мы наблюдали то же самое с другими племенами, и в каждом случае, после смерти вождя, тот, кто нанес убийственный удар, был признан главным. Зар'Чон хотели быстрой и эффективной победы и считали, что этот вид может быть покорен в течение нескольких недель.        – Недель, – скептически повторил Командир. – Целый вид?        – Они были не так развиты, как вы, – нейтрально напомнил ему Нарта, покачивая головой. – Мы смогли составить карту планеты из космоса с помощью спутников и космических кораблей, что также помогло нам определить каждое существовавшее племя. Конечно, тогда неземные послали одного из своих, чтобы он принял непосредственное командование операцией.        – Вы не сказали мне, как они выглядят, – заметил командир. – Это может быть полезно.        Губы Нарта подергивались, когда он вспоминал.        – Двое, которых я встретил, были очень разными, но некоторые физические характеристики были одинаковыми. Оба были необычайно высокими, причем меньший из тех двоих, кого я встречал, был не меньше двух с половиной метров. Они двуногие и имеют четыре руки с пятипалыми кистями, как у вас. Их одежда также очень... богато украшена. Они не показывают своих лиц, и я полагаю, что каждый шлем, который их покрывает, уникален для каждого отдельного Эфириала.        – Итак, тот, кого вы встретили первым, – приказал Командир. – Опишите его.        – Его имя примерно переводится как "Воитель", – продолжила Нарта. – У бесплотных нет традиционных имен. Они выбирают слово или словосочетание, которое отражает их положение или то, кем они являются. Это имя не требует пояснений. Этот Эфириал был рожден для войны. Его рост составлял не менее трех с половиной метров, он был облачен в полные боевые доспехи, а на спине у него витиевато повязан красный плащ. Представьте себе самого большого средневекового рыцаря, какого только можете, а теперь удвойте его рост, добавьте еще одну пару рук, и вы, возможно, приблизитесь к тому, чтобы представить себе, как выглядел Воитель.        Это был не совсем тот образ, который обнадеживал.        – Псионик?        – Все эфириалы – псионики, – напомнил ему Нарта, кивнув. – А у этого была ощутимая аура командира. Не что–то воображаемое, и это было не то, что вы заметили, когда он был в комнате. Но когда он говорил, его слова отзывались в твоем сознании гораздо сильнее, чем следовало бы. Вы хотели следовать его приказам и подчиняться. Я не думаю, что он пытался сделать это намеренно, просто... с ними такое случается.        – Так что же произошло?        – Воитель не согласился с текущим планом, – сказал Нарта, его голос снова окрасился весельем. Он счел тактику "бесчестной", отменил текущий план и вместо этого приказал разместить тайники с оружием, похожим на первую тестовую партию, в десятках мест по всему миру. Он рассудил, что они заслуживают шанса на "честный бой".        Командующий поднял бровь.        – Это... неожиданно благородно.        И не то, чего он ожидал. Не похоже, чтобы Нарта лгал, и он не видел причин, по которым он мог бы начать сейчас... но это все равно казалось характеристикой более милосердного вида. Он бы не выбрал этот путь, но мог восхищаться этим жестом.        – Воитель такой, – с тоской сказал Нарта. И по сей день я восхищаюсь им за тот поступок. Тогда он разрешил мутонам использовать тайники в течение короткого времени, пока мы готовились к улучшению и подъему самого вида. Мутоны, конечно, начали новые войны, еще более кровопролитные, когда они поняли, как использовать и создавать новое оружие. Когда, наконец, пришло время, Воитель взял меня и еще нескольких агентов и начал штурм крупнейшего племени планеты.        Командующий нахмурил брови.        – Без армии?        – Он считал это... несправедливым, – медленно ответил Нарта, нахмурившись, когда пытался объяснить. – Но нам было приказано держаться в стороне, пока нам не дадут слово идти вперед. Я лично думаю, что мы были там только для того, чтобы держать Зар'Чона в курсе событий. Но независимо от этого, племя собралось и выстроилось в боевые порядки против Воителя на пустынном поле боя. Довольно драматично, если подумать.        Нарта сделал паузу.        – Есть вещи, которые невозможно забыть. Видеть, как Мастер Битвы планомерно уничтожает десятки мутонских солдат без видимых усилий, – одно из таких событий. Это заняло некоторое время, но Воитель прорубил путь через целый город к центру.        – Прорубил? – переспросил Командир, приподняв бровь.        – Ах, да, – вспомнила Нарта. – Его оружие –... меч, как бы странно это ни звучало.        Командующий понял, что повторяется, и удержался от очередного недоверчивого комментария.        – Это кажется неэффективным и примитивным инструментом. Особенно для псионика.        Нарта на это беззлобно улыбнулся.        – Кто сказал, что он не использует псионику? Телекинез весьма полезен для поражения врагов, а также как миниатюрные псионические щиты для остановки входящих снарядов. Поверь мне, объединение ближнего боя и псионики – это искусство, которым овладел Воитель.        Это было обескураживающе. Командующему все еще было трудно поверить, что один Эфириал может в одиночку противостоять целой армии.        – Я полагаю, он убил вождя?        – К тому времени, как он добрался до вождя, оставшиеся солдаты уже бежали, – закончил Нарта. – Но да, довольно легко и эффектно. Его последним действием перед убийством было вырвать псионическим способом знание его языка и вонзить нож ему в сердце. Не теряя времени, он взял на себя командование оставшимися воинами и ненасильственным населением.        – И я полагаю, что после того, как он закрепил его, он перешел к следующему? спросил Командир.        – После периода адаптации, – поправил Нарта. – После того как первое племя было завоевано, остальные ассимилированные виды, включая мой собственный и сектоидов, начали работать над модернизацией мутонов в этой области. Были созданы или предоставлены дома, лекарства, броня, санитарные условия, предметы первой необходимости, которых не хватало. Как только это было сделано, Воитель переходил к следующему. И так снова и снова, пока мир не был завоеван, а враждующие племена не покорились под его командованием.        Командующий замолчал, ожидая, пока Нарта закончит. – Хотя это заняло больше времени, Воитель знал, что делал, – продолжала Нарта. – Он покорил их так, чтобы они поняли и уважали его, и тем самым навсегда обеспечил их верность.        – И получили в процессе мощную армию солдат, – мрачно заметил Командующий. – Достойное вложение, особенно если они были улучшены.        – О, они были, – быстро согласилась Нарта. – Их простой интеллект сделал их исключительными солдатами. Преданные, стойкие и беспрекословные. В течение следующих нескольких десятилетий этот вид постоянно совершенствовался путем генетической модификации и псионического воздействия, превращаясь в солдат, с которыми сражались вы и я.        – Теперь они клонированы? – спросил Командир. – Они выглядят практически одинаковыми.        – Нет необходимости в клонировании, – не согласился Нарта, покачав головой. – Они быстро размножаются сами по себе. Им не хватает генетического или физического разнообразия, которое есть у вашего или моего вида. Между ними есть тонкие различия, но они не очень заметны, если не знать, что искать. Зарарх считает, что эфириалы и сектоиды создают виды даже еще более усовершенствованных мутонов, но мы не видели никаких доказательств этого.        – Так как же они действуют сейчас? – спросил командир. – Они автоматически ассимилируются в вашей армии или как налажены отношения между двумя видами?        – Первые пять лет молодым мутонам позволяют расти в рамках своего вида, – объяснил Нарта, скрестив руки. – Они быстро взрослеют, и их базовый интеллект не сильно повышается после этих лет становления. Сектоиды следят за принятием особей в армию, поэтому они выбирают лучших молодых мутонов и забирают их на одну из планет для военной подготовки. В то же время они забирают самых слабых, деформированных и больных.        – Почему? – Командир нахмурился.        – Эфириалы – очень практичный вид, – заявил Нарта, его тон стал холодным. – Сектоиды еще более практичны. Они используют деформированных и слабых для своих экспериментов. Я не знаю, что они с ними делают, но уверен, что эти дети жалеют, что умерли. Поплавки – прямой результат этих экспериментов. Мутоны, которые не служат никакой другой цели, кроме как умереть в бою, рабы своего запрограммированного разума.        Нарта покачал головой.        – Смысл этой истории, командир, в том, чтобы показать, что с эфириалами не стоит шутить. Это был один из более благородных. Я точно знаю, что большинство из них не столь милосердны.        – Так в чем же смысл всего этого? – спросил Командир, указывая на окружающее пространство. – Завоевание видов? Вторжения? Эфириалы не выглядят благожелательными, но я не думаю, что они делают все это только ради власти. Почему их интересует человечество?        – Несколько причин, как из того, что мне рассказали, так и из моих собственных теорий, – медленно ответил Нарта, наклонившись вперед. – Самая простая причина заключается в том, что вы – лучшие солдаты. Ваш вид демонстрирует интеллект, хитрость и тактику. Вы можете быстро размножаться, поэтому теоретически армию можно создать за несколько десятилетий. Благодаря этому интеллекту, вы также очень разнообразны. То, в чем хорош один человек, другие не умеют, но специализируются в другой области. Это делает вас универсальными, гораздо более универсальными, чем другие виды, которые обычно ограничены только конкретными ролями.        Это имело смысл, но командир чувствовал, что есть что–то еще.        – Что–нибудь еще?        – Да, – Нарта сделал паузу. – Ваш вид обладает псионическими способностями. Эфириалы искали другие виды, способные использовать Дар, и нашли только два: сектоидов и теперь человечество. Уже одно это делает завоевание вашего вида стоящим любых инвестиций.        – Так почему же они так долго тянут? – потребовал Командир.        – Я точно не знаю, – признался Нарта, пожав плечами. – Вторжения и похищения были первоначальными испытаниями, чтобы посмотреть, как вы отреагируете и адаптируетесь. По моим сведениям, вы прошли их, как только штурм Гамбурга был остановлен. Эфириал, контролирующий Землю, предусмотрел такую возможность и не был сильно удивлен.        Командующий пока воздержался от расспроса об этом Эфириале и дал Нарте закончить.        – Но что–то изменилось после того, как вы захватили Дредноут, – продолжил он. – Этого не должно было произойти. Я не знаю полного контекста в рамках которого было принято это решение, но в этом случае XCOM не должны были победить. Но после этого все вернулось в режим наблюдения. Я был активирован, и эфириалы отправили эт'астри'танов на Землю.        Командующий вздохнул.        – И это?        – Один из витакарцев, который подчиняется непосредственно эфириалам, – объяснил Нарта. – Это самый высокий ранг, которого может достичь один из моего рода. Они – голос эфириалов и их воли. Они говорят со своей властью, и усомниться или бросить им вызов – значит отвергнуть самих эфириалов.        Командир нахмурился.        – Разве уже не было главного эфириала? Раз уж мы затронули эту тему, какая у вас есть информация о нем?        – О ней, – поправил Нарта. – Я не уверен, что у Эфириалов есть пол, как у нас, но голос, который доносился из сферы, был женским, так что я соглашусь с этим. Ее звали Сикариус... да, это самый близкий перевод. Она сильно отличалась от Боевого Мастера. Она была гораздо ниже ростом, всего около двух с половиной метров, и носила черные одеяния, покрывавшие все ее тело, а сам материал был украшен серыми символами. Ее шлем тоже был... обескураживающим: по сути, это была серебристая сфера. Никаких отверстий для глаз или дыхания. К счастью, я ничего особенного не заметил.        – Молодец, наверное, – пробормотал Командир. Инопланетянин восьми футов ростом с серебряной сферой на голове не был тем, о чем он мог легко забыть.        – Вы не поняли, – Нарта наклонился вперед. – Помните, я упоминал, что от Боевого Мастера исходила аура власти, которую невозможно было игнорировать? Сикариус была полной противоположностью. Она растворялась на заднем плане. Я был на стратегических совещаниях, где мы все забывали, что она в комнате, стоя в дальнем углу. Она редко перебивала или вставляла свое мнение.        – Довольно апатичное отношение, – прокомментировал командир.        – Я лично думаю, что она считала это задание ниже своего достоинства, – пожал плечами Нарта. – Большинство важных решений относительно плана для человечества принимал Зар'Чон. Я полагаю, что Сикариус в конце концов получила желаемое, поскольку незадолго до моего назначения она ушла, а Зар'Чон сказал мне, что эфириалы пошлют кого–то другого, кто "действительно будет серьезно относиться к человечеству".        Хм.        – Подразумевая, что это ненормально?        – Нет, – подчеркнула Нарта. – Вы ведете эффективную войну против нас уже почти год. Это беспрецедентно. Вы – первый вид, бросивший вызов воле Эфириалов, пусть и непреднамеренно. Теперь они начинают обращать на это внимание, и если вы не будете действовать быстро и решительно, вы проиграете.        – Мы займемся этим в ближайшее время, – поднял руку Командующий. – Итак, они хотят заполучить нас в свою армию. Ожидаемо. Но теперь вопрос в том, зачем им нужна армия? Зачем они вообще затеяли всю эту работу?        Нарта сцепил руки вместе и положил их на стол.        – Официально... никто, кроме эфириалов и, возможно, некоторых командиров сектоидных ульев, не знает. Но есть слухи. Один из них гласит, что эфириалы умирают.        Командир моргнул.        – Как быстро?        – Достаточно быстро, чтобы это стало проблемой, и достаточно медленно, чтобы они не ускоряли свои планы, – Нарта поджал губы. – Общая идея заключается в том, что они агрессивно ищут другие виды, чья генетика может содержать ключ к лечению. Лично я не верю, что это правда. Эфириалы – мастера генетики, и в сочетании с опытом сектоидов и витакарцев трудно поверить, что они не смогут найти лекарство от всех болезней.        Ну, это должно быть слишком хорошо, чтобы быть правдой. Хотя, вероятно, это не имело большого значения. Даже если они умирали "быстро", это слово, вероятно, означало максимум десятилетия. Если неземные были настолько старыми, как предполагал Нарта, то столетие могло быть очень коротким промежутком времени.        – Так если не это, то каково другое объяснение? Зачем им все это?        – Потому что что–то грядет, – Черты лица Нарты исказились от беспокойства. – Что–то, чего боятся даже эфириалы. Никто не знает, что, почему или как, но если это произойдет... результаты будут катастрофическими. Конечно, никто не говорит об этом открыто, но Зар'Чон сам сказал мне, что подозревает, что наша конечная цель – защита от неизвестной силы.        – И вы не знаете, что это может быть?        – Что–то старое и достаточно могущественное, чтобы угрожать целой галактике, – тихо сказал Нарта. – Это слух. Но в отличие от других... этому я верю.        В этом был определенный смысл, но Командир не был уверен, что это была полная мотивация. Эгида говорил о том, что после захвата Земли они перейдут к более развитым цивилизациям, так что даже если и существует какая–то последняя угроза, к которой готовятся неземные, она, скорее всего, не возникнет в течение очень долгого времени.        Это ничего не меняло, по крайней мере, для него. Возможно, если бы неземные пришли мирно, все было бы по–другому. Но они не пришли, и он не мог просто так позволить им захватить свою планету, независимо от их мотивов. Он также не забыл слова Нарты о том, что они должны действовать решительно. Это означало, что у него есть что–то, что они могут использовать.        Но прежде его интересовала одна деталь.        – Так зачем было их предавать? – тихо спросил Командир. – Ведь из того, что ты сказал, не следует, что ты их ненавидишь.        Нарта посмотрел на него, в кои–то веки выражение его лица не поддавалось прочтению.        – Потому что это не так, Командир. Я не думаю, что эфириалы – абсолютное зло. Они спасли мой вид, и я не могу этого забыть. Но все должно измениться, и здесь они совершили ошибку. Они обращались с вашим видом, как с мутонами; примитивный, низкий народ, неспособный или недостойный какой–либо попытки рассуждать.        Он переместился в своем кресле.        – Изначально я был не слишком высокого мнения о человечестве, а большинство из того, что мне говорили, было неразумным и воинственным. Но, полагаю, время, проведенное среди вас, изменило мое мнение на этот счет. У меня были друзья среди солдат, и я многому научился. У вас есть свои мысли, мотивы, мечты и желания, и я не считаю вас менее развитыми, чем мой собственный вид до нашей встречи с неземными.        Нарта покачал головой.        – Но этого было бы недостаточно. Окончательное решение я принял благодаря вам, командир. До этого я не думал, что кто–то может представлять для них угрозу, но теперь... я думаю, что именно вы можете бросить им вызов.        – Лестно, – медленно произнес Командир. – Но я не питаю иллюзий относительно нашей силы против полной армии пришельцев. Я знаю, что грядет последнее и полномасштабное вторжение.        – Так и есть, – кивнул Нарта. – Именно поэтому времени на подготовку у тебя еще меньше, чем ты думаешь. Вы должны нанести быстрый и решительный удар. Самое главное, вам нужно объединить свой вид сейчас, иначе вы проиграете. Вы уже начали выравнивать игровое поле в плане оружия и технологий, но война за Землю будет гораздо масштабнее, чем отряды по восемь человек на, скажем, вдвое больше пришельцев.        Он подозревал это.        – Понятно. Вы действительно верите, что XCOM сможет организовать оборону?        – Если кто и сможет, так это вы с XCOM, – кивнул Нарта. – И есть другие, кто устал жить под властью эфириалов. Никто ничего не предпринял, потому что это по сути негласный закон, что им нельзя бросить вызов. Но если эти недовольные узнают об успешном сопротивлении землян... этого может быть достаточно, чтобы убедить их сделать то же самое.        Это было интересно.        – Есть еще виды, готовые сражаться?        – Я должен уточнить у других представителей своего вида, – медленно признал Нарта, глядя вниз. – Сектоиды не восстанут, поскольку эфириалы позволили им беспрецедентную свободу в своих экспериментах. Мутоны не способны на интеллект или независимость, необходимые для столь радикального решения. Но витакарцы... есть те, кто готов сражаться, если почувствует, что у них есть шанс. Мой вид выплатил наш долг эфириалам, и есть много тех, кто чувствует то же самое.        – Какой долг? – спросил Командир. – Вы сказали, что они спасли ваш вид?        – Да, – кивнул Нарта. – Вот почему мне не нравится воевать с ними, но по–другому они не послушают. Они воспользовались нами, а тех, кто задавал вопросы, быстро устраняли. Мне кажется, это уже достаточно давно произошло.        На несколько мгновений между ними воцарилось молчание.        – Он говорит правду, – сообщила Патриция приглушенным голосом. – По крайней мере, то, что он считает правдой.        В это было нетрудно поверить. Если бы оказалось, что Нарта все это придумал или солгал, то Командир, честно говоря, был бы скорее впечатлен, чем раздосадован тем, что он сказал это так убедительно.        Значит... там были другие инопланетяне. Целая цивилизация, которую можно убедить сражаться с неземными. Хотя не исключено, что Нарта преувеличивает число людей, готовых сражаться. Ему нужно было больше информации.        – Полагаю, вы могли бы поделиться историей о том, как Эфириалы вообще спасли ваш вид?        – Могу, – сказал он. – Но это может занять некоторое время.        Командир провел рукой по кругу.        – Продолжай.        Нарта вздохнул.        – Очень хорошо. Мой вид невероятно генетически податлив. Даже больше, чем ваш собственный. Наша родная планета похожа на Землю тем, что является домом для очень разнообразных биосфер. Поскольку она также больше, я бы сказал, что на ней много более экстремальных районов. Места, где снежные бури бушуют несколько дней или где температура поднимается выше точки кипения. Они, конечно, редки, и большинство не может жить в таких местах, большинство живет в более нейтральном климате.        Нарта передернул плечами, устраиваясь поудобнее.        – Дело в том, что благодаря нашей приспособляемости мы смогли выжить практически везде, и в результате мы... очень отличаемся друг от друга в зависимости от места проживания. Если бы наука не доказала, что мы все – один вид, вы бы, скорее всего, никогда не догадались, что витакарцы из регионов Борелия и Арсидия даже отдаленно родственны.        Он вдруг ухмыльнулся.        – Меня позабавило, когда я узнал, что различные "расы" человечества были и остаются причиной разногласий. Единственное различие между вашими расами – это цвет кожи. Чисто поверхностная характеристика, которая в конечном итоге в человеке ничего не меняет.        – Продолжайте, – кивнул командир.        – В отличие от этого, различия между расами витакарцев выходят за рамки поверхностных, – продолжил Нарта. – Мы адаптируемся к окружающей среде и эволюционируем, чтобы выжить в ней. Борелия – это замерзшая, арктическая и снежная среда. Поэтому витакарцы, живущие там, эволюционировали, чтобы выдерживать отрицательные температуры, иметь мех, покрывающий тело, и сами по себе куда выше ростом, чем другие представители моего вида. Витакарцы из региона Парей, напротив, почти противоположны. Они больше всего похожи на змей с руками, имеют короткие клыки, чтобы обездвижить нападающих, и могут переносить суровые условия пустыни. – Нарта сделал небольшую паузу, затем продолжил.        – Самый экстремальный пример – сар'манда. Они живут в океанах и создали целые города под водой. У них есть плавники, жабры, все, что можно ожидать от разумной подводной расы. Они не могут дышать воздухом, но у них нет с этим проблем. Я полагаю, они уникальны в основном тем, что редко выходят за пределы своей подводной империи.        Неудивительно, что ими заинтересовались эфириалы. Вален заметила, насколько податлив этот вид, и это совпадало с тем, что рассказывала ему Нарта. Он пожалел, что не видел лица Вален, когда тот рассказывал о змееподобных пришельцах человеческого роста.       – Очаровательно, – сказал он, покачав головой. – Я полагаю, это должно было вызвать проблемы? Из–за того, что они так сильно отличаются друг от друга?        – Не так много, как вы думаете, – поправил он. – По большей части... мы мирный вид. Очень редко вспыхивали войны, но когда они случались... ну, несколько рас больше не существует. Веками мы верили, что все мы – отдельные виды, но когда выяснилось, что мы принадлежим к одной расе... что ж, это стало для нас катализатором.        – Полагаю, это могло быть как очень позитивным, так и негативным открытием, – предположил Командир. – Я думаю, что началась война.        – Вполне вероятно, что так и было бы, – согласился Нарта. – Вспоминая нашу историю, если бы хоть одна раса отказалась и начала войну, мы бы, скорее всего, уничтожили сами себя. Но, к счастью, произошло обратное. Мы собрались вместе как один вид и фактически предприняли шаги к полному объединению. Это похоже на вашу Организацию Объединенных Наций, если бы она действительно работала.        – Что дальше? – спросил Командир.        – Мы вошли в своего рода утопию, – объяснил Нарта. – Мы продвинулись в науке, технологии и простом качестве жизни. Войн не было, мы были счастливы, стабильны и посвятили все свое время самосовершенствованию. Окончательно все изменил прорыв в области генетической модификации. Ученые Витакары определили, как изменить любой аспект наших тел, и это открыло ящик Пандоры – подходящий человеческий термин.        – Как? – потребовал Командир.        – Потому что ни что не было невозможно, – прямо заявила Нарта. – Теперь, когда это стало возможным, мы могли стать совершенным образом самих себя. Интеллект, сила, внешность – все это можно было изменить, чтобы добиться того, что считалось идеальным. Даже раса могла быть изменена по желанию. Это праздновалось, и все пользовались этой возможностью, считая ее высшим проявлением прогресса. И все было идеально в течение нескольких десятилетий.        Командир поджал губы.        – И я полагаю, что–то случилось?        – Мы начали умирать, – мрачно сказал Нарта, его лицо потемнело от воспоминаний. – Тысячами. Сначала все думали, что это аномалия, поскольку большинство умирающих были старше, но вопросы вызвало то, как они находили тела. Их кожа была рассечена, а внутренние органы либо взорваны, либо ликвидированы, либо вышли из организма неестественным образом. После того, как умерло еще несколько волн гораздо более молодых людей, они вскоре нашли общую причину: генетическая модификация.        Командир нахмурился.        – Это ужасно небрежно, если причина была в этом. Почему они не провели тест на подобные риски?.        – Провели, – с шипением подчеркнул Нарта. – Они потратили десятилетия, пытаясь устранить негативные побочные эффекты. Они думали, что преуспели в этом, когда в течение многих лет не было никаких проблем. Но они не понимали, что не устранили побочные эффекты, а лишь отсрочили их. Определив это, они поняли, что каждый, кто подвергся генетической модификации, теперь является бомбой замедленного действия. У них были считанные десятилетия до того, как побочные эффекты проявятся и убьют их.        Просто услышав эту историю, командир почувствовал беспокойство, и не только потому, что он мог увидеть некоторые параллели с тем, что они делали здесь.        – Я полагаю, время зависело от нескольких факторов?        – Возраст, то, что было модифицировано, насколько обширными были изменения и насколько они уже были модифицированы, – уточнил Нарта. – Что было проблемой... ученые, столь уверенные в своих творениях, были самыми сильно модифицированными из всех. Короче говоря, командир, если мы не найдем лекарство, весь наш вид погибнет в течение столетия.        – Неужели не было немодифицированных витакарцев? – полюбопытствовал Командир, сместившись в кресле. – Разве не было хотя бы нескольких, которые не подверглись процедурам?        – Это не было чем–то ограниченным для элиты, – вздохнул Нарта. – Это было частью жизни, эквивалентом телефонов для вас. Даже если он базовый, у каждого в цивилизованном мире он есть. И да, были те, кто предпочел не подвергаться дополнительным изменениям. Но это не имело значения, поскольку наши дети были модифицированы еще в утробе матери, чтобы быть уверенными, что они появятся на свет здоровыми. Они уже были обречены, они просто умрут последними.        – Я удивлен, что все просто приняли риск, – заметил командир. – У вас нет скептиков?        – Нет, когда что–то доказано, – сказал Нарта, скривив губы. – В отличие от некоторых представителей человечества, мы действительно прислушиваемся к мнению наших ученых и верим, что они не лгут. Если кто–то не мог предоставить какие–то доказательства, опровергающие установленную и доказанную позицию, его подвергали остракизму и отвергали. Оглядываясь назад, можно сказать, что это была ошибка – не быть более скептичными и не отрицать другие точки зрения. Возможно, кто–то обратил бы внимание, если бы не существовало клейма позора за выступление против ученых.        – Я предполагаю, что была паника, когда общественность узнала, что их могут стереть с лица земли? – спросил командир через несколько секунд.        – Паника... – зашипел Нарта. – Да... И это был еще один случай, когда мы чуть не начали войну с самими собой. Несколько групп испуганных и разъяренных витакарцев уничтожили несколько десятков крупных институтов и лабораторий. Вскоре их задержали, но все были напуганы. Ученые спешили найти какой–нибудь способ вылечиться или хотя бы убрать модификацию. Некоторые даже продолжали модифицировать свой мозг в надежде, что больший интеллект поможет им решить проблему.        – Это не сработало. – догадался Командир.        – Нет, – Нарта покачал головой. – Они не смогли найти решение. Все больше нас умирало, и теперь это были в основном молодые поколения и ученые. Наше население уже сократилось до половины от прежнего, и надежда была на исходе. Все ученые, учителя и инженеры неистово работали в любое время суток, но население в целом медленно смирялось со смертью, и немалое число наших начало совершать самоубийства, вместо того чтобы ждать неизбежного.        Его голос стал печальным, когда он закончил. Командир подумал, не знает ли он кого–нибудь, кто жил в то время.        – Тогда–то они и пришли, – тихо закончил он.        – Бесплотные?        – Верно, командир, – устало ответил Нарта. – До кризиса мы начали разрабатывать космические корабли, но отказались от этого вскоре после того, как начали умирать, поэтому мы так и не обнаружили их появления. Мы не знаем, как долго они наблюдали за нами, прежде чем вмешаться. Но я полагаю, это не имеет значения. Они пришли и начали работать над тем, чтобы вылечить нас. И им это удалось. В обмен на это наши лидеры поклялись им в верности.        Командир поднял голову, задумавшись. Честно говоря, он не мог винить их в принятии такого важного решения. Учитывая, что их спасли от вымирания... он не был уверен, что их можно винить за это.        – Наверное, я понимаю, почему некоторые были им преданы.        – Мы в долгу перед ними, – согласился Нарта. – Но я уверен, что эфириалы сделали это не только по доброте душевной. Они знали, как использовать нас, и использовать хорошо. Мы, конечно, не возражали, ведь все были так благодарны за то, что мы просто живы. Но хорошие времена давно закончились. Теперь эфириалы контролируют все, что делает наш вид.        – Например? – спросил Командир.        – Они используют нашу генетическую податливость в военных операциях и против враждебных видов, – пояснил Нарта, жестом указывая на себя. – Я тому пример, и они используют нас довольно часто. Каждый аспект нашего правительства находится под контролем, а члены выбираются лично самими эфириалами или их представителями. Иногда они запрашивают партии нас для экспериментов над сектоидами, а другие партии помещают на враждебные или пустынные миры, где за нашей приспособляемостью можно наблюдать и затем использовать.        – Объясните, – сказала Вален. Он повторил вопрос.        – Мы быстро адаптируемся, – нерешительно объяснил Нарта. – Мы должны были это сделать, чтобы выжить как вид. Скажем, эта группа витакарцев была помещена на вулканический мир с достаточным количеством запасов и технологий для выживания. Вначале жить было бы трудно, но возможно. Однако через несколько поколений они начали бы меняться. Возможно, их кожа станет устойчивой к огню, возможно, они смогут вдыхать дым, возможно, у них даже вырастет в руке какой–нибудь инструмент для ковыряния. Дело в том, что когда они объявят эксперимент завершенным, они смогут забрать их и применить те же генетические преимущества к любому в своей армии.        Умно. Он бы так и поступил, если бы в его распоряжении был гиперэволюционирующий вид. Хотя он мог понять, почему у Нарты могут возникнуть с этим проблемы.        – Это все?        – Почти, – вздохнул Нарта. – Они диктуют все аспекты нашей армии и разведки. Нам разрешено назначать сотрудников, но они никогда не продвигают на руководящие должности тех, кто не обладает абсолютной лояльностью к эфириалам. Они также сильно ограничивают генетические модификации для невоенных и обычных граждан. Хотя я не уверен, что это плохо.        Учитывая их историю, он мог понять, почему это может быть преимуществом, и лично он был с этим согласен. Генетическая модификация не должна предлагаться всем. Только тем, кто в ней нуждается.        – Хотя я полагаю, что это не так угнетающе, как могло бы быть, – предположил Командир.        – Нет, – согласилась Нарта. – Это... противоречиво. Наша жизнь, конечно, улучшилась, и мы знаем больше, чем когда–либо прежде. Но взамен нас, по сути, низвели до граждан второго сорта. Инструменты, которые используются, когда это необходимо. Изначально я мечтал о том, чтобы мы и эфириалы заключили союз, подобный сектоидам, на равных. Но я знаю, что этого не произойдет. Они не видят причин менять условия, и никто из моих людей не будет говорить об этом, опасаясь изгнания или казни. Есть только один путь, чтобы роль витакарцев изменилась. Мы должны бороться.        Он должен был переслушать этот разговор позже. Здесь было так много информации, что в данный момент он не мог ее полностью обработать. Но он был уверен: что бы он ни решил, Нарту не казнят. Он заслужил это, но теперь вопрос заключался в том, перевесит ли это тот факт, что он месяцами работал против них.        – Спросите его, как он сопротивляется псионике, – попросила Патриция. – Я могу чувствовать его мысли и эмоции, но только если концентрируюсь только на нем.        Командир повторил вопрос, и Нарта улыбнулся.        – Ах, да, – он оглядел бокал. – Прошу прощения, Патриция. Это привычка. Это не столько сопротивление псионике, сколько поддержание определенного образа мышления в любой момент времени. Меня научили этому на случай, если я столкнусь с псиоником, и это, по крайней мере, сможет помешать ему услышать от меня случайные мысли. Это не защитит от направленного телепатического сканирования, но убаюкивает псиоников ложным чувством безопасности. Я постараюсь не продолжать в том же духе, чтобы тебе было легче.        Он вернул свое внимание к командиру.        – Но мы должны смотреть в будущее, командир. Независимо от того, что вы сделаете со мной, необходимо нанести решающие удары и объединить ваш вид, если вы хотите выжить. Вы знаете, с чем вы сейчас сражаетесь, и я не могу диктовать вам, как воевать. Но, пожалуйста, помните, что не все инопланетные виды, с которыми вы сражаетесь, полностью неисправимы или злы. Все они – пешки эфириалов, и некоторые из них готовы восстать.        Командир молчал.        – Я запомню это, – пообещал он, склонив голову. – Хотя я не буду давать обещаний. Если выбор будет стоять между человечеством и другим видом, я позабочусь о том, чтобы мы выжили, независимо от того, кто погибнет в процессе.        – Будем надеяться, что до этого не дойдет, – склонил голову Нарта. – Но если вы хотите нанести удар по пришельцам сейчас, я могу вам помочь.        – Продолжайте, – приказал Командир.        – Они построили подземную базу на Ближнем Востоке, – сказал Нарта. – Она находится под контролем сектоидов, и именно там проводится большинство экспериментов над вашим видом. Я знаю, где она находится. В случае, если мое прикрытие будет скомпрометировано и мне придется уйти, мне было приказано отправиться туда.        Командир наклонился вперед.        – Я думаю, это был бы хороший план. Мне также интересно еще кое–что, что насчет EXALT?        – Я мало знаю о том, почему эфириалы хотят их использовать, – пожал плечами Нарта. – Но я знаю, что если они недооценят эфириалов, то превратятся в марионеток. Они больше отвлекают ваше внимание, командир. Вам лучше сосредоточиться на реальной угрозе.        Легче сказать, чем сделать.        – На этой базе... я полагаю, она будет хорошо защищена?        – И да, и нет, – ответил Нарта, покачав головой. – Вы не найдете ни турелей, ни армий. Но если это сектоиды, то вам есть о чем беспокоиться. Их эксперименты, возможно, не менее опасны и крайне непредсказуемы. Но самой большой угрозой для вас будет командир улья, если сектоиды сочтут его вмешательство необходимым. Хотя Командир Улья не так могущественен, как эфириал, он, по крайней мере, не менее опасен, чем Патриция.        Он мысленно отметил это.        – Теперь последний вопрос, на данный момент, – сказал Командир, постучав пальцем по столу. – Что насчет вас? Чего вы ожидаете или хотите от этого?        – Ничего, кроме продолжения борьбы, – ответил Нарта. – Хотя я знаю, что солдаты больше не будут мне доверять, да и у тебя, вероятно, есть проблемы. Но я хочу принять в этом какое–то участие. Или казните меня, если вы считаете, что я представляю слишком большой риск.        Командующий молчал несколько секунд.        – Я приму решение позже, – наконец сказал он и встал. – Вы заслужили отсрочку от казни. То, что ты предоставил, изменит ход войны, так что спасибо тебе, Нарта. Твоя судьба будет решена позже.        Он кивнул.        – Очень хорошо, командир. Удачи. – Командир повернулся и вышел из модуля, пытаясь обработать все, что он узнал.

       ***

       Цитадель, Оперативный Штаб        – Думаю, можно с уверенностью сказать, что мы завязли гораздо глубже, чем думали, – прокомментировал Ван Доорн. – Это... трудно думать как раньше, услышав такое.        – Если предположить, что он говорил правду, – пробормотал Чжан, но по его тону командир понял, что даже он не верит своим словам.        – Так и было, – тихо заверила его Патриция. – Все, что он сказал, было правдой. Поверьте мне, я убедилась в этом. Он даже прекратил эту свою телепатическую защиту.        – Нехорошо, – протянул Брэдфорд приглушенным тоном. – Даже если эфириалы лишь наполовину так сильны, как он утверждает... у нас нет защиты от этого. Мы не готовы.        – Особенно если они пошлют с собой армию мутонов, – мрачно согласился Шень. – Не говоря уже о том, что мы не сможем вести с ними продолжительное воздушное сражение. Их флот может просто разбомбить нас до состояния покорности.        – Если только мы не уничтожим их, – возразила Патриция. – Это сработало с дредноутом!        – И мы можем рассчитывать на это каждый раз? – потребовал Ван Доорн. – Неважно, сколько мы их уничтожим, они просто пришлют еще! Когда дело доходит до дела, мы – одна планета и один вид. Сколько их контролируют неземные?!        – Но какова альтернатива? – тихо спросил Чжан. – Сдаться и ассимилироваться в коллективе эфириалов? Позволить им превратить нас в оружие и пешки?        – Ни единого шанса, – пробормотала Патриция.        – Хватит.        Все остановились и посмотрели на командующего, который стоял к ним спиной. Он смотрел на экран, где отображалась общая область, которую Нарта определил как базу пришельцев. На поверхности, казалось, не было ничего, кроме песка и камня, но подземное сканирование выявило четкую подземную базу, которая простиралась далеко внизу.        Он наблюдал за ней, глубоко задумавшись, а остальные продолжали разговаривать в обычном режиме. Но теперь, повернувшись, он привлек их внимание. В его глазах появилась новая решимость, которая отразилась в его голосе.        – Наша задача не более невыполнима, чем раньше, – заявил он, глядя на каждого из них. – Если вы думали, что я не считаю это возможным, или даже если вы не считали это возможным, очнитесь и посмотрите фактам в лицо. Вы слышали, что сказал Нарта. Мы не должны были продержаться так долго. Но мы продержались. Мы не должны были захватывать Дредноут, но мы это сделали. Мы не должны были представлять угрозу, но мы представляем.        Он сделал паузу, его тон стал ледяным.        – Мы не должны беспокоиться или мучиться о том, на что способны пришельцы. Теперь мы знаем, насколько они могущественны, что они могут сделать и что у них есть в распоряжении. Знание – сила, и теперь мы можем адаптироваться и подготовиться. Мы не собираемся останавливаться. Мы собираемся навсегда изгнать неземлян с Земли.        Командующий указал на них.        – Когда это мы останавливались от того, чтобы сделать то, что было необходимо, потому что это было невозможно или никогда не делалось? Посмотрите, чего мы достигли, игнорируя то, что, как говорили, не может быть сделано. Состав, МЭК, генетические модификации, сам XCOM! – Он начал вышагивать, стараясь сохранять размеренный тон. – Невозможно – это слово, которое не имело для нас никакого значения раньше, и не будет иметь сейчас. Бесплотные могут превосходить нас числом десять к одному, но у нас есть инструменты, чтобы победить их.        Он кивнул в сторону Патриции.        – Мы видели, как действует один псионик. Но одного недостаточно. Мы должны иметь больше. Мы видели, как один МЭК уничтожал десятки солдат, поэтому мы должны внедрять инновации и создавать новые. Я испытал свои собственные расширенные способности и знаю, что это только начало того, что мы можем сделать.        Командующий снова ткнул большим пальцем в экран.        – У нас очень мало времени до того, как эфириалы решат применить силу, поэтому мы не должны просто смириться с тем, что нам придется работать с этим разделенным, мелочным и мстительным миром. Мы больше не можем себе этого позволить. Мы как вид должны начать готовиться к войне, независимо от того, что думает Китай или Совет.        – Но... – начал Брэдфорд.        – Я был доволен тем, что XCOM будет просто острием копья, – резко отрезал Командующий с жестким взглядом. – Но если мир и дальше будет таким же мелочным и глупым, как я наблюдал, то, возможно, это придется пересмотреть. Сейчас мы обладаем военной и политической властью. Возможно, нам следует ее использовать.        Командующий покачал головой.        – Но сначала мы выведем из строя операции пришельцев на нашей планете, – он снова повернулся к экрану. – И как только мы возьмем штурмом их базу, мы перейдем к следующей. Когда приземлится следующий НЛО, мы захватим и его. Мы продолжим превращать Землю в смертельную ловушку для любого инопланетянина, который осмелится ступить на нее.        Он перевел свой напряженный взгляд на Валена.        – Как продвигается работа над проектами вируса против сектоидов и по криссалидам?        Патриция удивленно повернулась к Вален, но командиру в данный момент было все равно, что она знает. Он уже давно подумывал ввести ее в состав Внутреннего Совета в качестве представителя псиоников и солдат, поскольку та часто бывала на передовой. Хотя ее, конечно, нужно будет ввести в курс дела... некоторых проектов, Командующий был уверен, что может ей доверять.        – Вирус входит в заключительную стадию, – сообщила Вален, даже ее голос был приглушен от серьезности ситуации. – Сейчас я уточняю его действие на основе собранных данных, но он будет работать...        – Вы можете подготовить его к развертыванию к концу месяца? – потребовал командир.        Она заколебалась, затем наконец кивнула.        – Смогу, хотя мне придется выделить на это еще ресурсов. Проект "Криссалид" вступает в фазу тестирования. Будет полезно, если у меня будет еще несколько подопытных для тестирования внедрения...        – Готово, – заявил командир. – Вы получите их к концу недели. Брэдфорд, сделайте это.        Он сглотнул.        – Да, командир.        Командующий переключил свое внимание на Шэня.        – Закончите свои проекты прототипов МЭК, которые вы мне показывали, и начните производство. Сейчас это ваш главный приоритет. Понимаете? У вас будут пилоты, когда придет время.        Старший инженер выглядел несколько ошеломленным интенсивностью командира, но все равно кивнул.        – Я буду, командир.        Взгляд Командующего переместился на Чжана.        – Ваша директива изменилась, директор. Я хочу, чтобы пропагандистская сеть EXALT была уничтожена. Пусть ваши агенты идентифицируют персонал EXALT, затем допросят и казнят их. Мы выведем их из строя на несколько месяцев, и они, скорее всего, потратят это время либо на борьбу с пришельцами, либо на безумные попытки восстановления. Если они попытаются нанести ответный удар, разорите Солярис Индастрис.        Чжан замер в ожидании.        – Это будет сделано. – пообещал он.        Командующий сфокусировал свои глаза, модифицированные Составом, на Патриции.        – Псион Траск?        Та медленно выпрямилась.        – Да, командир?        Он указал на экран.        – Нам нужно штурмовать базу пришельцев. Вы готовы?        Девушка отдала ему честь, ее глаза наполнились решимостью.        – Как только скажете.        Командующий взял в руки планшет, содержащий список солдат.        – Вот наш список личного состава. Ты знаешь солдат лучше меня, их сильные и слабые стороны. Составь два отряда, включив туда и Родригез.        Британка осторожно взяла планшет и начала листать его.        – Ван Доорн, пусть сюда приведут Нарту.        Тот удивлённо моргнул.        – Зачем?        – Потому что я хочу посмотреть, так ли он полезен, как утверждает, – ответил командующий, переключив внимание на экран. – Если он действительно хочет помочь, пусть докажет это. – Мужчина оглядел всех, кто все еще стоял на месте. – Нам всем предстоит сделать ещё очень и очень много, а временные рамки – месяцы, если не меньше. Так что приступим. Все свободны.        Подчинённые бросились выполнять или приступать к выполнению своих задач.        Оставался один вопрос, о котором он не говорил с ними: фактическое объединение человечества. Но, к счастью, у главы XCOM была идея, и то, что поначалу казалось худшим сценарием, в итоге могло оказаться их лучшим шансом.        Он думал, что у него будет время спланировать все более тщательно, но, похоже, такой возможности больше не было. Перемены должны были произойти сейчас, а его возможности были ограничены.        Поэтому необходимо было привести в действие начальные этапы Директивы.        Но об этом в другой раз.        Сейчас целью была база пришельцев.        Пришло время ударить их по больному месту.