XCOM: Протокол АТЛАС

Исследования и Производство IV

      

***

      Цитадель, оперативный штаб        — Неудачное окончание успешной в целом операции, — мрачно прокомментировал командующий, отключив просмотр трансляций с нательных камер бойцов и переключившись на отслеживание Рейнджера. — Следует выявить более оптимальную тактику захвата вражеских кораблей.       — Это что вообще было? — удивился Герман, всё ещё неспособный оторвать взгляд от экрана. Во время операции Представитель Совета по большей части молчал, позволяя верхушке XCOM делать свою работу, но теперь, когда всё закончилось, можно было наконец дать волю своим эмоциям.       Генерал приподнял бровь. — Тебе что, ничего не рассказали о нашем противнике?       — Рассказали, почему же. Только не всё, как видно, — пробурчал Дидрик.       — Это изгой, — поведал Командир. — Назван так из-за сходства с пришельцами, замеченными во время засекреченного инцидента «Изгой». Те несколько отличались от наших, которые по своему строению являются скорее структурой из чистой энергии, — тон командующего несколько ужесточился. — И это одни из наиболее опасных противников на поле боя, как видишь.       — С этим не поспоришь, — вздохнул Герман. — Полагаю, специалист Родригез от таких ранений не оправится, и её придётся уволить.       — Скорее всего, — согласился Командир. — Я удивлён, что она вообще выжила. Но теперь её жизни уже ничего не угрожает, и я лично проконтролирую, чтобы ей оказали первоклассную медицинскую помощь.       — Команда зачистки уже закругляется, — проинформировал Брэдфорд. — Скоро уже отправятся домой.       — Хорошо, — одобрил Ван Доорн. — Чем дольше они там возятся, тем выше риск встретить перепуганных гражданских.       — Специалист Траск превосходно справилась с ситуацией, — отметил Герман.       — Это да, — согласился глава XCOM. — Повезло, что она заметила его до того, как он открыл огонь. В противном случае, всё могло бы окончиться не лучшим образом.       — Да. Кстати… — протянул Представитель. — Касаемо этого… технически, позволять своим бойцам стрелять по гражданским — это не слишком-то… как бы сказать… легально.       Командир полностью повернулся к Герману. — Я позволяю своим людям защищаться. Или ты серьёзно считаешь, что при появлении угрозы со стороны гражданских им следует не сопротивляться?       Дидрик задумчиво цокнул языком. — Честно говоря… если бы это было обычное военное подразделение, то всё нормально, но учитывая, как экипированы бойцы XCOM, любую ситуацию подобного рода можно разрешить без убийств. Эта броня надёжно защищает даже от армейского оружия, не говоря уже о каком-то там охотничьем ружье. В такой ситуации можно было бы совершенно безопасно подойти к тому мужчине вплотную и вывести его из строя врукопашную, затем связать.       Ван Доорн поджал губы. — Он прав. Шэнь говорил, что наша броня неуязвима для обычного баллистического оружия.       Командир вздохнул. — Если бы мы жили в идеальном мире, Представитель, я бы согласился с вами, но в нашей ситуации у вашего предложения есть серьёзные недостатки.       Следовало отдать ему должное, Герман выглядел не столько раздражённым, сколько любопытным. — Поясни?       Обратившись к консоли, командующий высветил на голо-проекторе карту местности с прошедшей операции, затем указал на дом, в котором и был замечен гражданский с ружьём. — Взгляни на то, как близко этот дом расположен относительно НЛО. Если бы дело дошло до перестрелки, а отряд отреагировал бы на это согласно твоему предложению, то мы бы рисковали быть обнаруженными противником. Не обязательно, конечно, но я считаю, что лишний раз рисковать не стоит, а значит, завершить эту перестрелку настолько быстро, насколько это возможно — вот что нам нужно.       — И всё же, это не какой-то там преступник, — отметил Герман, устало опёршись о голо-проектор. — Тот гражданин наверняка был жутко перепуган, и футуристичный вид отряда XCOM испугал его ещё сильнее.       — Не сомневаюсь. То есть по твоему, чистая совесть стоит того, чтобы рисковать целой военной операцией?       — Быть может, нет, — мрачно признал Дидрик, — но тебе следует пересмотреть протоколы взаимодействия с гражданскими. Нынешние не слишком-то… тактичны.       — Потому что и я не тактичен, — немедленно отозвался Командир. — Мирному населению не следует вмешиваться в военные дела, и я не собираюсь подрывать нашу эффективность только затем, чтобы позаботиться о кучке неуравновешенных или попросту глупых людей, вмешавшихся в наши дела. Помешают операции — будут за это расплачиваться. Всё вот так просто.       Герман вздохнул. — То есть, ты только что признал, что нарушаешь регламенты ООН?       — Возможно, — отмахнулся командующий. — Я уже давненько их не читал. Может нарушаю, а может и нет. Я заведую организацией так, чтобы обеспечить максимальную эффективность.       — Что ж, в таком случае считай, что я даю тебе шанс ознакомиться с ними, и если подобное ещё раз повторится, то во второй раз я уже вряд ли найду отговорку не информировать Совет, — Представитель оглянулся по сторонам, затем добавил: — У меня есть дела, так что вынужден вас оставить, — на этом он удалился.       — Командир, — обратился Ван Доорн, дождавшись, пока Дидрик исчезнет из виду. — Даже если вы не согласны с мандатами ООН, то быть может не следует сообщать об этом напрямую? Ваша откровенность совсем не способствует нашему делу.       Глава XCOM непроизвольно улыбнулся. — Пустое, генерал. Совет не сможет призвать меня к ответу только за моё личное мнение до тех пор, пока я действительно не нарушу регламенты ООН и не буду в этом уличён.       — Даже так, это всё равно не лучшая стратегия поведения, — предупредил Ван Доорн. — Столь явное пренебрежение мнением Германа его явно не подкупит.       — Если мы в чём-то несогласны, то я предпочёл бы не оставлять никакой недосказанности. Я не политик, и не собираюсь выбирать слова для того, чтобы потенциально возвыситься в глазах Совета.       Командир умолчал о том, что Герману была известна тайна его личности, так что тот сразу же ожидал от него чего-то подобного, равно как и Совет Наций. Если бы даже он внезапно изменил свои взгляды на такие вопросы, то те всё равно бы не поверили и начали бы относиться к нему с ещё большим предубеждением.       — Кроме того, — добавил командующий, — мои слова отвлекают Германа от действительно противоречивых вещей, таких как протокол «Аид».       — Что ж, решать вам, командир, — сказал Брэдфорд. — Но вообще здесь я согласен с Ван Доорном.       — Приму к сведению. Так, ладно. Теперь, когда наш дорогой друг оставил нас наедине, можно обсудить наши альянсы.       Брэдфорд высказался первым, периодически уточняя информацию у себя в планшете. — Финансирование поступает стабильно. Хоть некоторые страны Совета и выплатили нам меньше, чем обычно, но другие ответили на это повышенным финансированием, чем обеспечили достойный уровень общих выплат.       — Полагаю, снизилось финансирование из Китая? — предположил Командир.       — Верно, — подтвердил Главный офицер связи. — Равно как и из Канады и Британии.       — По всей видимости, Соединенное Королевство не одобрило нашу попытку ограничить доступ Китая к обломкам дредноута, — прокомментировал Ван Доорн. — Что очень ожидаемо, учитывая то, как единогласно они поддерживают решения ООН. А начатое нами разбирательство как раз типичный пример обхода законодательства.       Глава XCOM усмехнулся. — Если их законодательство содержит в себе такие лазейки, то это не наша вина.       — Да, законы несовершенны, но всем понятно, что мы сделали это специально, — настоял Брэдфорд. — Нет ничего удивительного, что они недовольны.       — К сожалению, создать простую и эффективную систему непросто, — посетовал Ван Доорн. — Тем более, когда приходится рассматривать интересы такого количества совершенно разных государств.       — Не соглашусь, — поспорил Командир. — Если бы они поставили перед собой задачу усовершенствования этой системы, то давно бы уже сделали это. Вся проблема в том, что людям у власти просто наплевать, не говоря уже об обычных гражданах.       — Это проблема на потом, — вмешался Брэдфорд. — Возвращаясь к финансированию, теми, кто увеличил свою поддержку, стали Россия и Япония.       «А вот это интересно. Не Россия, конечно, они в последнее время и так показывают себя как всё более надёжный соратник. Но Япония…»       — Япония, да? — озвучил командующий свои размышления. — Любопытно.       — Согласен, — протянул генерал. — Похоже, им наши действия против Китая как раз пришлись по вкусу.       — Это само по себе неудивительно. Странно то, что они рискуют навлечь на себя гнев Китая, — заявил глава XCOM, с интересом уставившись на карту мира. — Увеличить финансирование ровно в тот момент, когда Китай его снизил? Да это попахивает прямой конфронтацией.       Брэдфорд задумчиво почесывал подбородок. — Истинно верно. Обычно они с китайцами не связываются.       — С китайцами вообще никто особо не связывается, — поправил Командир. — По большей части потому, что не хотят рисковать своей экономикой.       — И как бы нам на это отреагировать? — полюбопытствовал Ван Доорн. — Япония пошла на риск, попытавшись открыто выразить нам свою поддержку, а значит, неплохим ходом было бы как то поощрить это…       — И как же? — осведомился глава XCOM, переводя взгляд на генерала. — Если ты предлагаешь выделить им отбитые у пришельцев трофеи, то я против. Даже если они пошли на конфронтацию с Китаем, то они всё равно слишком близко к ним территориально, из-за чего наши подарки могут впоследствии выйти нам боком. Более того, это вызовет целую лавину аналогичных запросов от других членов Совета.       — Более чем справедливых запросов, позволю заметить, — отметил Брэдфорд.       — Ты прав. Не хочется этого признавать, но возможно, мы совершили ошибку, спонсируя Совет испорченными материалами. Теперь при попытке выслать кому-нибудь неподделанные трофеи, мы рискуем попасться Совету.       — Нехорошо. Получается, мы теперь ничего толком и предложить-то им не можем, — подытожил Ван Доорн.       Глава XCOM замешкался. На самом деле возможность заключения с Японией полноценного союза существовала, только вот вся проблема заключалась в специфике этого процесса. «Так или иначе, Совет рано или поздно распадётся, причём чем ближе к распаду, тем больше проблем они смогут вызвать. Значит, следует ускорить этот процесс… да, такое решение потребует присутствия всех членов внутреннего совета, но само обсуждение можно начать и сейчас, момент вполне подходящий. Что до того, как на это отреагируют остальные… Шэнь наверняка впоследствии согласится, Вален с Чжаном меня поддержат в любом случае… получается, всё зависит от Ван Доорна с Брэдфордом».       — Есть способ установки полноценного альянса с Японией, при этом ещё и не рискуя навлечь на себя гнев Совета, — наконец заявил командующий. — Есть только одна проблема.       — И что за проблема? — полюбопытствовал Брэдфорд.       — Япония попросту должна выйти из него.       Ван Доорн серьёзно удивился. — Это… это очень рискованно.       — Но может и сработать, — нейтрально протянул Главный офицер связи, всё ещё не уверенный, как он относится к такому плану. — Тем самым мы обойдём все проблемы с Советом…       — И при этом обретём полноценного союзника в лице Японии, — завершил фразу командующий, пытаясь не выдавать удовольствия в голосе.       Генерал присвистнул. — И правда. Но тем не менее… нация, покинувшая Совет Наций… не слишком-то это отразится на нашем имидже.       — Не обязательно, — не согласился Командир. — С чего мы взяли, что некая страна может выйти из Совета только потому, что она недовольна деятельностью XCOM? Ну то есть да, это самая вероятная причина, но далеко не единственная.       — То есть теоретически, — продолжил мысль Брэдфорд, — если Япония сможет выдумать убедительное оправдание…       — Теоретически да, — подтвердил глава XCOM. — На практике же всё сложнее. Даже если им удастся покинуть Совет Наций без всяких проблем, а затем на сцену внезапно выходим мы и заключаем с Японией союз…       — Ещё кое-что меня беспокоит, — высказался Ван Доорн, помрачнев ещё сильнее. — Другие члены Совета могут решить, что выход из Совета с последующим прямым альянсом с XCOM — более выгодное решение. Особенно если всплывёт факт спонсирования нами таких стран неиспорченными материалами. А когда таких стран наберётся хотя бы с десяток…       — Это приведёт к распаду Совета, — тихо завершил Брэдфорд.       «Вот именно», — подумал Командир, усиленно пряча улыбку. Он уже неоднократно размышлял о том, как бы ему избавиться от Совета, но из всех вариантов этот казался ему наиболее привлекательным. Ещё бы, победить Совет Наций по сути изнутри, их же оружием… Тем не менее, радоваться ещё было рано.       — Риски есть, да, и нам следует ступать очень осторожно, — наконец поделился командующий своим мнением. — И если это может привести к распаду Совету… опять же, действовать нужно аккуратно.       — Всё же не уверен, что нам следует так рисковать, — настаивал Ван Доорн. — Да, идея и вправду кажется привлекательной, но не ценой потери Совета!       — Впрочем, потеря Совета не означает потерю XCOM, — отметил Брэдфорд. — Наши союзники никуда не денутся.       «Спасибо, Брэдфорд».       — Но даже всех этих стран может не хватить, — предупредил Командир, намеренно придерживаясь некоего нейтралитета, желая, чтобы его советники сами созрели до мысли о необходимости избавиться от Совета. — Получив от нас всё, что им нужно, эти условные бывшие страны Совета Наций отвернутся и от нас, сосредоточившись на своём собственном развитии. Мы остаёмся востребованными только до тех пор, пока можем что-то им предложить.       — Что ж, в таком случае мы будем вынуждены продолжить набирать союзников со стороны, — посоветовал Ван Доорн. — Впрочем, нам следует держать этот курс в любом случае.       «И вот оно, идеальная смена темы. Пусть обдумают это, созреют как следует».       — Касаемо дальнейших действий по Японии, я полагаю, это требует созыва внутреннего совета, — заявил Командир. — Что до сбора новых союзников со стороны… безусловно, это крайне важно. Обсудим это.       Теперь уже первым по вопросу высказался Ван Доорн. — Я размышлял над этим, и у меня есть, что предложить.       — Прошу, — предложил глава XCOM, уступив генералу контроль над голо-проектором, в настоящий момент проецирующим плоскую карту мира.       — В первую очередь предлагаю обратить внимание на некоторые южноамериканские нации, — заявил тактический советник. — Хоть и не дотягивающие до уровня наиболее влиятельных стран по отдельности, но в сумме такие государства смогут оказать нам приличную поддержку. Среди них наиболее привлекательными мне кажутся Колумбия, Перу и Чили.       — Если только это не разорит наши запасы, — прокомментировал Командир. — Всё-таки выделить инопланетные материалы трём небольшим странам вместо одной мощной… не уверен, что это того стоит.       — Но в отличие от условной «одной мощной страны», здесь именно за вами будет решающее слово в переговорах, — напомнил Ван Доорн. — Такие государства вообще обычно игнорируются на мировой арене, так что для многих из них сам факт того, что командующий XCOM снизошёл до переговоров с ними… полагаю, многого они не затребуют.       «Хм-м. А ведь правда. Более того, сомневаюсь, что у таких слабых наций получится выяснить, как много по сравнению с ними я выделил Германии и Израилю, другим официальным союзникам. Останется довольствоваться тем, что получили».       Наконец глава XCOM утвердительно кивнул. — Хорошее предложение. Брэдфорд, договоришься о переговорах?       Главный офицер связи одобрительно улыбнулся. — Так точно, командир.       — Что насчёт тебя? Может, какие предложения? — осведомился начальник.       Брэдфорд замешкался. — Полагаю… следует рассмотреть Южную Корею.       Командир едва удержался от того, чтобы не поморщиться.       — Это может выйти нам боком, — медленно произнёс он. — Такое действие разозлит не только КНДР…       — Но и Китай, вероятно, — подхватил Ван Доорн, быстро придя к тому же выводу, что и командующий. — Что вызовет дополнительные санкции с их стороны или вообще приведёт к выходу Китая из Совета, только уже без всяких прямых альянсов с XCOM.       — Но Южная Корея может стать ценным союзником, — защищался Брэдфорд, впрочем, уже не особо рьяно. — Особенно с учётом публичных анти-пришельственных заявлений президента.       — Не согласен, — поспорил Командир. — Что бы он там себе не говорил, всё равно вся их армия будет нацелена на Северную Корею. И как знать, быть может с новообретёнными технологиями не только для сдерживания, но и для нападения.       — Причём мы даже ничего не сможем в таком случае поделать, — добавил Ван Доорн. — Мы всё же аполитичная организация и не можем вмешиваться в войну.       Глава XCOM нахмурился. — Официально да, но давайте не забывать о том, как мы обезопасили Германию. В случае, если ситуация того потребует, я бы не стал сбрасывать со счетов ещё одну операцию подобной специфики.       — Только вот в Германии был риск захвата страны пришельцами, — напомнил генерал. — Сейчас же мы говорим о традиционном человеческом конфликте.       — В котором объективно есть правая сторона, — подметил главный офицер связи. — И в контексте ситуации с пришельцами эта затянувшаяся теневая война идёт на пользу лишь нашему противнику.       — Всё-таки про «объективно правую сторону» — это уже субъектив, — поправил Командир, — но я согласен. В смысле с Ван Доорном. Южная Корея и вправду стала бы хорошим союзником, но не сейчас. В случае, если они вдруг сами предложат нам поистине фантастически выгодную сделку, или Китай так или иначе порвёт отношения с нами, или если КНДР начнёт войну… вот тогда мы к этому вернёмся.       Брэдфорд устало вздохнул. — А ведь казалось бы, вторжение пришельцев, угроза всему виду… но нет, люди по-прежнему продолжают свои междоусобицы.       Глава XCOM пожал плечами. — Это у нас в крови. Более того, конкретно эти две Кореи никак особо от пришельцев пока не пострадали, а если это и изменится… что ж, тогда другая сторона просто воспользуется этим и нападёт. Такой вот бесконечный цикл.       — И правда… — посетовал генерал. — Командир, а у вас есть мысли касательно возможных союзников?       — Вообще да, — ответил он, возвращая внимание к карте мира. — Турция.       — Почему именно Турция?       — По нескольким причинам. Достаточно богатая страна, способная обеспечить нас неплохим финансированием. Кроме этого, весьма организованная и мощная армия.       — И никаких политических проблем, — добавил Ван Доорн. — Отличная идея.       — Значит, договариваемся также о переговорах с Турцией? — уточнил Брэдфорд.       — Так точно, — подтвердил командующий. — Чем скорее начнём, тем лучше.       — Будет сделано. Сейчас же приступлю к работе.       — Как и все мы. Я сперва проведаю Вален с Шэнем, затем переговорю с Чжаном. Он, к слову, планирует крупную разведывательную операцию.       — Я помогу Брэдфорду, — предложил Ван Доорн. — Мои контакты в НАТО точно обеспечат нам переговоры как минимум с Турцией.       — Рад это слышать, — подытожил Командир, выполнив воинское приветствие. — Все свободны.       Присутствующие ответили командующему тем же жестом, затем поспешно удалились.       

***

      Цитадель       «Ну да, это всё тот же Командир, что и раньше». Герман был несколько удивлён, что даже работая на Совет Наций, командующий вёл себя также резко, как и всегда. С другой стороны, это было понятно сразу же по первой с ним встрече. И Представитель по-своему уважал такое поведение, более того, это сразу же упрощало его работу. И сам Командир знал об этом, но всё равно не попытался выстроить даже иллюзию сотрудничества.       Так или иначе, настало время поближе познакомиться с XCOM, причём первой заинтересовавшей Германа достопримечательностью были исследовательские лаборатории, что и неудивительно: интересно было воочию увидеть людей, разработавших все эти передовые технологии, в особенности саму Вален. Мужчина был не слишком-то проинформирован на её счёт, но из того, что он слышал, определённо были причины для беспокойства.       Мойра Вален казалась женщиной, готовой заходить настолько далеко, насколько это только возможно. Да, при установке жёстких ограничений и правил её можно было контролировать, но в реалиях XCOM, с небольшим уровнем надзора и подотчётности… такой индивид могла углубляться в вопрос намного глубже безопасной и законной нормы.       Как и в вопросе с назначением Командира на должность, Вален также была приглашена в проект за счёт своего статуса едва ли не самой умнейшей женщины в мире. Но с учётом вышеперечисленных переживаний Германа и отсутствием нормального надзора со стороны главы XCOM, появлялись ещё более выраженные опасения.       По приближении к исследовательскому отделу сразу же стала заметна смена обстановки: постепенно все органы чувств Германа начали фиксировать ощущение чистоты и стерильности, как в каком-нибудь госпитале, только намного более выраженные.       Стеклянные двери бесшумно отворились, и Представитель молча прошёл внутрь, бегло окинув взглядом продвинутую аппаратуру вокруг. Мужчина сразу же испытал определённую зависть — в конце концов, если бы такие технологии были у НАТО, они могли бы столько всего достичь… но затем быстро пришло и понимание: одна эта комната небось стоила миллиарды долларов, что в масштабах любой другой организации покрупнее считалось бы нецелесообразным расходом средств.       Внимание Дидрика привлекла зелёная капсула, к которой мужчина и проследовал, по пути повстречав нескольких учёных. То, что было внутри, несколько ужаснуло его: один из сектоидов уставился на новоприбывшего своими огромными немигающими глазами, причём их цвет почему-то отдавал золотом.       Также было непонятно, жив ли вообще этот пришелец или нет. Хоть никаких ранений на его теле и не было, но также не было и каких-либо трубок жизнеобеспечения, а поверить в то, что эту функцию может выполнять находившаяся в контейнере зелёная жидкость, было трудно.       — Я могу чем-то помочь? — осведомился женский голос с выраженным акцентом.       Обернувшись, Герман обнаружил перед собой женщину в белом костюме химической защиты, за минусом ныне снятого шлема. Одного взгляда на неё было достаточно, чтобы понять, что она только что работала с чем-то эдаким: её грудь и перчатки были заляпаны в коричневой и жёлтой субстанциях. Лицо же её приняло выражение строгое и одновременно с этим симпатичное, а слегка потемневшие светлые волосы были надёжно перевязаны за головой.       Но вот глаза её были наиболее выраженной чертой девушки: отстранённый и внимательный взгляд заставлял Германа почувствовать себя неким подопытным, которого собеседница собиралась изучить. «Все приметы совпадают, это точно она».       — Вы и есть доктор Вален? — уточнил Представитель, кивнув в знак приветствия.       — Она самая, — подтвердила девушка, легко кивнув в ответ. — А вы, я так понимаю, Представитель Совета Дидрик?       — Достаточно будет «Герман», — поправил он. — Я вот подумал, что сейчас самое время узнать о том, как проходят исследования в XCOM.       — Может, провести вам небольшой тур? Я как-то не готовилась, но если что, могу сымпровизировать.       — Не стоит, я и сам могу осмотреться. Кроме того, не хотелось бы прерывать… — мужчина окинул взглядом перепачканный костюм собеседницы, — … чем вы там занимаетесь.       Вален едва удержалась от улыбки, затем проследовала вглубь помещения, поманив Представителя за собой. — Ничего вы не прервете, Герман. И даже наоборот, сможете своими глазами увидеть, как мы работаем.       Мужчина подчинился и последовал за ней, минуя различных учёных и мысленно сетуя на то, что и химия, и наука в целом не была сильной его стороной — это значительно осложняло саму задачу проверки того, что здесь вообще происходит.       Наконец возглавляемая Вален процессия из двух человек достигла небольшой комнатки, в которой не было ничего кроме стола для вскрытий, сопутствующего этому процессу оборудования и самого пришельца: здорового мускулистого существа с морщинистой кожей розоватого оттенка, четырьмя пальцами на руках и ногах и особенно массивным черепом. Судя по оставшимся после операции разрезам изо рта данного пришельца что-то недавно извлекли.       — Мне можно здесь находиться? — уточнил Герман, держа в памяти значок биологической опасности на входе. — Не хотелось бы что-то собой загрязнить.       «Или самому чем-нибудь заразиться».       — Встаньте подальше, и вам не о чем беспокоиться, — посоветовала девушка, натянув на голову защитный респиратор. Любопытной деталью этого устройства было то, что своей конструкцией оно скорее напоминало шлемы бойцов XCOM, переделанные в лабораторное оборудование путём замены фронтальной части закалённым стёклом.       Тем временем Вален схватила нож и, сперва прицелившись, набросилась на грудную клетку пришельца. Герману оставалось лишь порадоваться, что вся эта кровь никоим образом его не коробила, иначе ему сейчас было бы совсем худо — крови в этом существе было явно больше, чем в человеке.       — Это же мутон, верно? — полюбопытствовал Представитель, узнавший вскрытое тело по предоставленной командующим документации по классификации пришельцев. Единственным отличием было то, что в данный момент бездыханное тело существа было обнаженным.       — Верно, — подтвердила Вален, не отвлекаясь от своей задачи. — Поразительный вид, надо заметить. Думаю, это вскрытие станет последним для получения всей необходимой информации.       Мужчина приподнял бровь. — Последним? А сколько вы уже таких провели?       — На данный момент… — замешкалась девушка, задумчиво приподняв голову, а затем вернувшись к процессу. — Видимо восемь. Некоторое время назад мы потеряли значительное количество данных, так что многое пришлось начинать с нуля, — тем временем её руки залезли в грудь существа уже по локоть. — По сути целью этого конкретного вскрытия является сбор образцов, так как схему скелета и внутренних органов мы уже составили.       — И зачем же вам эти образцы? — осведомился Герман, с любопытством разглядывая представшую перед ним картину. — Пытаетесь создать некое специализированное оружие против них?       — Вполне возможно, — с энтузиазмом отозвалась глава исследовательского. — Этот вид пришельцев практически идеален для войны: физически силён, послушен, умён и живуч.       Указав на заляпанную кровью руку существа, Вален продолжила: — Их кожа устойчива к действию холодного оружия и кислоты. Я об него немало инструментов сломала, пока не нашла подходящие. Впрочем, образцов кожи у нас уже достаточно, — к данному моменту хирургический нож уже полностью окрасился в жёлтый цвет. — Вот что меня больше всего сейчас интересует, так это его сердце.       Герман нахмурился. — Это почему же?       — Если вкратце, то хотя бы потому, что оно у мутонов не единственное. У них есть ещё одно, вроде запасного. И это ещё одна причина, по которой мутоны такие живучие. Вот я и хочу выяснить, как оно работает, а значит, сейчас извлеку оба.       «Хм, так обыденно сказано, будто б извлекание органов — это для неё что-то обычное. Впрочем, наверное так оно и есть».       — И что же вы будете делать с этими сердцами?       — Симулирую их работу, — радостно пояснила Вален. — Задача не самая тривиальная, но если получится перезапустить оба сердца, то мы сможем столько всего узнать о принципах их работы.       Мужчина нехотя передёрнулся, представив бьющееся двойное сердце, заключённое в какой-нибудь банке. Но каким бы интересным это не выглядело с научной точки зрения, Герман всё же не видел тут особой практической пользы, вследствие чего поспешил уточнить: — И как же эта информация нам поможет?       Девушка внезапно остановилась, отложила «скальпель» и медленно обернулась, уставившись на собеседника с выражением крайнего возмущения. — Вы серьёзно? Да перезапуск сердца genus platomituos — это достижение, сравнимое по важности c экспериментом Урганду! Я не говорю уж о том, что это вполне может послужить доказательством правдивости теории формирования клеток Остина, а также открыть нам дверь в мир исследования transmutatione sanguinis! Кроме того, не стоит забывать и о революции в сфере нейропаразитологии, возможной в результате этого эксперимента! — девушка затем подозрительно уставилась на Германа. — Вы же знаете, что это, верно?       Такого выпада в свою сторону Представитель явно не ожидал, не говоря уж о предположении собеседницы насчёт того, что он каким-то чудом со всем этим ознакомлен. В общем, удивиться или польстится — тот ещё вопрос.       — Боюсь нет, — спокойно ответил он, тряхнув головой. — Ни один из этих терминов мне не знаком.       — Говоря по-простому, это упростит нам дальнейшие исследования, — пояснила Вален, вернувшись к своему занятию. — Загляните в планшет на столе, там подробнее.       Пройдя к упомянутому столу и подняв упомянутый планшет, Представитель обнаружил там лишь нескончаемый поток слов и формул, причём написанных вперемешку на английском и немецком. Весь этот хаос дополнительно усложнялся обилием каких-то заметок на полях и зачёркиваний. В итоге то немногое, что Герман смог прочитать — это либо какие-то обычные английские слова, вырванные из контекста, либо некие научные термины, совершенно ему непонятные.       «Она правда думала, что я пойму, что здесь написано? Хотя… быть может, такая у неё натура. Привыкла общаться с гениями, вот и всё, видали такое уже. Впрочем, как же в таком случае с этим справляется Командир, если, конечно, с ним она ведёт себя также?»       — Спасибо за предложение, — поблагодарил Герман, возвращая планшет на место, — но я и правда не-…       Представитель затих, глядя на то, как Вален, сфокусированная на своей работе и переполненная энтузиазмом, вытаскивает из груди мутона двойное сердце, из каждого из которых вытекала жёлтая кровь. Хотя этот сдвоенный орган и был одним целым, но казалось, будто б связаны они на самом деле неплотно — всего-то несколькими венами и клапанами.       Глава исследовательского отдела осторожно поместила свою добычу в маленькую стеклянную баночку, а затем, крайне довольная собой, повернулась к гостю. — Прошу прощения, вы что-то сказали?       Герман покачал головой. — Забудьте.       Вален аккуратно стянула с себя перчатки и шлем. — Превосходно. Могу я вам ещё чем-нибудь помочь?       — Можете. Тот сектоид, которого я видел в лаборатории. Полагаю, он в этой капсуле не просто для красоты?       Лицо собеседницы засияло. — Конечно же нет, это ещё один мой проект. Совсем скоро начнём испытания.       — И что же это за проект? — устало спросил Герман, утомлённый тем, что девушка напротив, как казалось, воспринимает всё буквально или же уходит от сути вопроса.       — Интересной чертой сектоидов является то, что каждый из них — идеальная генетическая копия, — пояснила Вален, к тому времени уже избавившись и от своего защитного комбинезона и сбросив его в специальный контейнер. — Грубо говоря, все они клоны. Это даёт нам возможность нанести разрушительный удар против-       — Как? — перебил мужчина.       Глава исследовательского отдела показалась несколько возмущённой, но всё же стерпела и ответила на вопрос: — Всё просто. Вирус направленного действия, уничтожающий сектоидов.       Представитель удивлённо заморгал, ожидая чего-чего, но не биооружия. Впрочем, немного подумав, он понял, что как раз-таки от Командира чего-то подобного и стоило ожидать. «Биологическое оружие запрещено конвенцией ООН, но Командиру всё равно. В то, что он не ознакомлен с их уставом, я уж точно не поверю, иначе это бы говорило о его некомпетентности. А охарактеризовать его можно многими словами, но уж точно не «некомпетентный». С другой стороны… технически, в конвенциях ООН не прописано, распространяется ли их действие на пришельцев, что и создаёт некую лазейку в законодательстве… Хм. Надо сперва узнать побольше о самом вирусе».       — Как работает этот вирус?       Вален несколько замешкалась. — Так как он направлен исключительно против одного-единственного генома сектоидов, я разработала его с учётом возможности его передачи всеми возможными способами, с крайне высокой заразностью.       — Но не рискованно ли это? — потребовал Герман.       — Что? Нет! — оправдывалась ведущий учёный. — Никакого риска для людей или других видов. Только для сектоидов.       — И как же вы себе представляете последствия его использования?       — Использование вируса вызовет сразу несколько полезных для нас последствий, — начала Вален, загибая пальцы при перечислении. — Во-первых, этим биооружием мы на какое-то время избавимся от одних из самых неприятных противников. Хоть в бою они и достаточно неэффективные, но большое количество смертей на поле боя было вызвано именно их неизученными способностями, перед которыми мы пока что беззащитны. Быть может, в то время, пока пришельцы заняты лечением сектоидов, мы как раз сможем достичь успехов в защите от псионики. Во-вторых, как я уже и говорила, необходимость разбираться с эпидемией или даже пандемией сектоидов, быть может временно вынудит противника снизить свою активность у нас на планете и заняться своими внутренними проблемами, что опять же позволит нам выиграть время, — начав озвучивать последующий тезис, Вален не смогла удержать улыбки. — Ну и наконец, даже если практическая польза окажется невелика, но тем не менее лично мне крайне интересно будет выяснить, как это отразится на морали противника. Поразительно будет наблюдать за тем, как сотни сектоидов умирают в муках, неспособные противостоять некой внезапной заразе. В человеческой армии такое сильно подорвало бы мораль, вот мне и любопытно, похожим ли образом скажется это на пришельцах в целом.       Герман нервно сглотнул. — А… каковы симптомы? Как именно вирус убивает сектоида?       — Финальная версия будет иметь инкубационный период длительностью в месяц, — радостно объясняла Вален. — Этого вполне достаточно, чтобы вирус успел далеко распространиться. Возвращаясь к упомянутому вами подопытному у нас в лаборатории, вот скоро и увидим, какие симптомы у него проявятся. Но в теории, я разработала его так, чтобы он… генетически разбирал своих жертв. Это можно сравнить с разрушением химической структуры, упрощением организма сектоида до базовых компонентов. Весьма уместным мне видится сравнение с плавящимся на солнце мороженым, — глава исследовательского отдела пожала плечами. — Впрочем, это в идеале. Также согласно моим предположениям, этот процесс займёт приблизительно три недели.       Представитель был просто шокирован. Хоть пораздумав немного над вопросом, он больше не воспринимал идею биооружия в штыки, всё-таки тактические преимущества были налицо, но вот выбранный метод убийства этих пришельцев казался ему просто за пределами жестокости и изобретательности. Постепенное разжижение любого живого организма до состояния некой жижи было крайне трудно оправдать, в особенности когда речь заходит о разумном существе. По сути, это было просто бесчеловечно.       Герман сердито сверкнул глазами. «Совет должен узнать об этом… но вот как лучше донести эту информацию, не навредив при этом задаче защиты человечества? Вся проблема в том, что принудительное сворачивание такого проекта может выставить меня и Совет в неприятном свете. Кому-то такое может показаться даже выражением излишнего сочувствия по отношению к противнику… всё-таки все те люди, потерявшие своих родных в результате жесточайших действий пришельцев, все те невинные люди, похищенные врагом в огромном количестве для Бог знает каких экспериментов… нетрудно представить, что они захотят заставить противника страдать настолько сильно, насколько это вообще возможно».       — Вы считаете, что это необходимо? — тихо осведомился Представился. — Не проще было бы разработать вирус так, чтобы он стремительно уничтожал своих жертв, без всяких пыток?       — Конечно же проще! — с готовностью отозвалась Вален. — Но чуть ли не главным фактором воздействия этого биооружия является психологический. Пусть даже некоторые из сил противника и являются бездумными рабами, но многие из них, включая и лидеров, наверняка несколько более эмоциональны. Более того, это также можно использовать и для пропаганды: вы только представьте, как человечество воспрянет духом, когда увидит, что захватчики из космоса внезапно начинают в прямом смысле разлагаться у них на глазах. Ну и наконец, это также будет полезно и XCOM, мы покажем всему миру, включая Совет Наций, что мы действительно способны отбить это нападение. Если противник не научится на своих ошибках, то мы, искоренив один вид, перейдём к следующим.       «Вот так светски рассуждать о геноциде… неудивительно, что Командир держит её возле себя. Интересно, а сколько из этого всего — её личное мнение, а не его влияние? И всё же… хоть это и геноцид, но в контексте мировой ситуации я не могу решительно отмести его как абсолютно неприемлемый вариант. Вот чёрт, в каком же жестоком и неправильном мире мы живём, что я уже думаю о том, что оружие, способное истребить целый вид — оправдано?»       Наконец Герман ответил: — Я… понял вас. Спасибо, доктор Вален.       Девушка вновь тепло улыбнулась, совсем не похожая на прежнюю жуткую себя. — На здоровье. Обращайтесь, если будут ещё вопросы.       Представитель спешно направился на выход и вскоре достиг своего кабинета. Присев на кровать, Герман стал размышлять о своих дальнейших действиях. Сворачивание проекта было абсолютно невозможным: слишком уж большая у него тактическая польза. Более того, такое действие могло бы повесить на него и Совет Наций ярлык про-инопланетян, что могло серьёзно навредить им в долгосрочной перспективе.       «Не говоря уже о том, что это автоматически даст Командиру понятную и оправданную причину продолжить свою междоусобицу с Советом. Причём с полной поддержкой XCOM и половины самого Совета… нет, слишком уж это рискованно. Нужен некий компромисс».       Наконец Герман вынес своё решение: пока что он повременит с докладом Совету и сперва переговорит с главой XCOM в попытке достичь некого соглашения. Более того, был у него один аргумент, к которому Командир наверняка прислушается.       

***

      Цитадель, инженерный отсек       Просто поразительным казалось то, с какой скоростью способны работать люди Шэня. За прошедшие несколько недель им удалось выстроить сразу несколько новых помещений на базе, предназначенных для изучения Состава научным и инженерным отделом.       Командир выделил им немало времени на то, чтобы отыскать новые идеи по применению этой субстанции, и теперь пора было наконец справиться о том, как проходят исследования. Инженеры как всегда работали в поте лица, а раскалённые машины, казалось, никогда прежде не были такими шумными — всё говорило о том, что отдел полностью поглощён в процесс. Вошедший мужчина оглянулся, пытаясь отыскать среди сотрудников пожилого китайца.       После порядка тридцати секунд безуспешных самостоятельных поисков, командующий направился вглубь помещения, намереваясь попросить у кого-нибудь помощи. Вскоре его внимание привлекла невысокая девушка, сваривающая что-то, напоминающее бронекостюм. Отличительной чертой этого прототипа был грубый дизайн, совершенно непохожий на типичные изделия инженерного отдела. Впрочем, и сама сотрудница напоминала скорее некоего интерна, оказавшегося на секретной базе XCOM совершенно случайно — сложена девушка была как подросток.       — Прошу прощения? — поприветствовал Командир, постучав ей по плечу.       Девушка вздрогнула и несколько испуганно обернулась. — Ой! Командир!       Тон её голоса оказался значительно выше, чем командующий ожидал, а когда она сняла сварочную маску, то подозрения мужчины подтвердились: перед ним стояла подросток лет пятнадцати. Спешно отложив свой инструмент, девушка отряхнулась и нервно уставилась на собеседника.       Мужчина приподнял бровь. — Ну да, это я. А тебя зовут?..       — Лили Шэнь, — отозвалась собеседница, искусственно подкрепив фразу нотками уверенности.       «Ах да, дочка Шэня, чуть не забыл».       Улыбнувшись, чтобы постараться разрядить обстановку, глава XCOM продолжил: — Рад встрече, мисс Шэнь. Вижу, ты добралась сюда в целости и невредимости.       — Спасибо, — ответила она, покраснев. — Я и не думала, что мне доведётся встретить вас.       — О, ну как я мог пропустить такого важного гостя, — усмехнулся командующий. — Я бы рано или поздно отыскал тебя только затем, чтобы самому проверить, настолько ли ты талантлива, как твой отец.       — Ох, Божечки, — смущенно затараторила собеседница. — Мне до него как до Луны. Может, когда-нибудь…       Командир перевёл взгляд на прототип Лили. — Может и так, но похоже, это не помешало ему доверить тебе разработку собственного проекта.       — Ну, только так я могу стать профессионалом, — протянула она, повернувшись обратно к верстаку. — Пусть мне пока и нельзя притрагиваться к крупным машинам, но даже с помощью самых простецких инструментов можно попробовать пару идей…       — Похвально, — одобрил мужчина. — Так что это?       — Вы знаете Галию? Галию Лойб? — полюбопытствовала Лили, откинув со лба непослушную прядь.       — Знаю. Если мне не изменяет память, она только что вернулась с операции.       — А Алума в порядке? — обеспокоенно осведомилась девушка.       «А, теперь понятно, что она делает».       — Алума в полном порядке, — заверил командующий. — И более того, она неплохо проявила себя в бою.       — Фух, хорошо. Я боялась, что с такой милой собачкой может что-нибудь случится.       Глава XCOM едва удержался от усмешки, воспроизведя в памяти картину того, как «милая собачка» выдирает горло нескольким сектоидам.       Лили тем временем указала на свой прототип. — Ну, так или иначе, это что-то вроде моей попытки защитить её. То, что она носит сейчас, никак не убережёт её от плазменного выстрела. И вообще, по моему это несправедливо, что все кроме неё получили особую броню…       — Ну, прежде мы никогда не использовали собак, — напомнил мужчина. — Более того, было бы нерационально выделять наших людей на то, чтобы спроектировать специальную защиту для одного-единственного животного, не находишь?       — Ну да… — согласилась девушка. — Поэтому я и пытаюсь сделать это сама, — Лили стыдливо глянула на свою грубую по меркам XCOM работу. — Ключевое слово «пытаюсь».       — Ну для начала неплохо. Хотя и грубовато.       — Это только потому, что я делаю всё вручную, вы только гляньте! — воскликнула она, подозвав командующего к соседнему столу, на котором расположился некий чертёж. — Я разработала его по высшему классу! — спешно объясняла Лили, демонстрируя свою работу собеседнику. — Жаль только, что ручная сборка никогда не заменит точность машин…       Командир с интересом взглянул на предложенный чертёж и сразу же удивился: документ выглядел действительно профессионально. Хоть главу XCOM и нельзя было назвать экспертом по этому вопросу, но судя по прочим чертежам XCOM, которые ему довелось изучать, этот ничем им не уступал.       — Хм, а это выглядит просто чудесно, — оценил мужчина. — Так почему ты не воспользовалась машинами?       — Папа мне запретил, — грустно вздохнула она. — Он не хотел, чтобы я мешалась или понапрасну тратила сплавы. Я, конечно, всё прекрасно понимаю, но всё равно жаль.       — Хм-м… полагаю, это не единственный твой концепт?       — Нет конечно! — воскликнула Лили. — У меня целая куча идей прямо тут, — заявила она, постучав себе по голове. — Если хотите, могу показать!       Глава XCOM был совсем не прочь взглянуть на то, что собеседница могла предложить, но всё же решил не отвлекаться от своей первоначальной цели — поисков Шэня. Тем не менее, он не собирался оставлять Лили ни с чем.       — Боюсь, сейчас времени у меня нет, я пришёл поговорить с твоим отцом. Но я вижу, что ты девушка умная, а такие нам нужны. Я разрешаю тебе использовать любые установки, которые потребуются. Если кто будет против, направь их ко мне.       — Серьёзно?! — обрадовалась Лили.       Глава XCOM кивнул. — Серьёзно. Но твой отец также прав насчёт того, что вся аппаратура сперва должна использоваться для основных задач, так что надеюсь, ты не злоупотребишь моим доверием и будешь использовать машины только тогда, когда они в данный момент не нужны никому другому. Ну, а если потребуются какие-то особые материалы вроде инопланетных сплавов… опять же, поговори с отцом. Если твои идеи окажутся достаточно полезными, не сомневаюсь, что он согласится выделить тебе всё необходимое. Полагаю, прежде он не делал этого только потому, что был не уверен, как я к этому отнесусь.       — Я не облажаюсь! — решительно пообещала Лили. — Вы не пожалеете, командир. Дайте мне немного времени, и вот увидите, вы просто поразитесь тому, что я сконструирую!       Обрадованный таким энтузиазмом, мужчина не смог сдержать улыбки. — Ловлю тебя на слове. В таком случае постараюсь тебя в скором времени проведать.       — Жду с нетерпением! Ещё раз спасибо!       — Ну всё, хватит. К другим вопросам, ты знаешь, где сейчас твой отец?       Лили указала на дверь поодаль, появившуюся в инженерном отсеке совсем недавно. — В лаборатории кибернетики. Он в последнее время проводит там большую часть своего времени.       — Спасибо и удачи тебе с твоими проектами.       Девушка как-то задумчиво помахала командующему на прощание, в то время как сам он направился к упомянутой двери, размышляя о том, что позволить Лили остаться было неплохой идеей — изначально глава XCOM полагал, что дочь Шэня окажется просто ребёнком, но на деле же она уже представляла из себя образованного инженера. «Заикнись он об этом сразу же, и все сомнения бы отпали. Хотя с другой стороны понимаю, в то время его голова была забита переживаниями за её сохранность, как уж тут её рекламировать в таком случае… Что ж, а вот насколько её идеи окажутся полезными… посмотрим».       Сферическая дверь в лабораторию кибернетики пропустила гостя в напоминающее ангар помещение, в настоящее время достаточно пустое: всего лишь три «строительных объекта», каждый из которых содержал в себе разной степени завершённости роботов, экзоскелетов, кибернетические протезы и прочие детали. Каждый из них был окружён значительным количеством высококлассного оборудования и не менее высококлассных инженеров.       Сам Шэнь находился в самом дальнем конце комнаты, у верстака, и рассматривал какие-то чертежи. Завидев приближение командующего, он поднял на него взор и уважительно кивнул.       — Командир, рад вас видеть.       — Взаимно. К слову, только что встретил твою дочь, с которой у нас состоялась прекрасная беседа. Можешь ей гордиться.       — Да я уже, — скромно отозвался он, не в силах удержать улыбки. — Из неё вырастет просто поразительная женщина.       — По крайней мере мне кажется, что она уже умнее меня. И вот ещё что: я разрешил ей пользоваться любым оборудованием, которое потребуется. Похоже, у неё есть несколько весьма полезных идей…       — Благодарю вас, — поблагодарил Шэнь. — Я и сам думал об этом, но… не уверен был, как вы к этому отнесётесь. Всё-таки она всё ещё несовершеннолетняя и все дела.       Глава XCOM усмехнулся. — Если она достаточно компетентна и не предаст моё доверие, то мне плевать на её возраст, — он перевёл взгляд на чертежи. — Ну, так над чем вы тут всё это время работали?       Ведущий инженер поправил очки и прочистил горло. — Что ж, у меня есть несколько тем для обсуждения. Субстанция, известная как Состав, навсегда изменила сферу кибернетики, а значит, уже можно обсудить первые разработки.       Шэнь потянулся вперёд и вытащил некий протез руки серебристого цвета.       — Благодаря Составу мы наконец сможем создать высокотехнологичный протез, не отторгающийся организмом. Немного исследований, и созданные нами детали не просто сравнятся с оригиналами, но и превзойдут их!       — Что ж, очень может быть, что вскоре у тебя появится первый кандидат, — мрачно заявил командующий. — Полагаю, ты уже слышал о состоянии Родригез?       — Слышал. И я сделаю всё, что в моих силах, чтобы помочь ей… если, конечно, она будет не против.       — Чудно. Что ещё у тебя есть?       — Хоть исследования протезов и кажутся мне весьма перспективными, но всё же не самыми приоритетными, — продолжил Шэнь, устремившись к чему-то, напоминающему каркас очень большого человека. — Для практического применения в бою нам больше подойдут костюмы типа «Экзоскелет», по простому «ЭКЗО-костюмы» или просто «ЭКЗО». Такие изделия смогут значительно усилить физическую силу бойца и при этом предоставить ему дополнительную защиту, значительно превышающую всё то, что мы прежде могли себе позволить.       — Звучит неплохо, — прокомментировал Командир, с любопытством разглядывая прототип. — Полагаю, есть и минусы.       — Есть, — вздохнул глава инженерного. — Такой костюм всё же будет слишком громоздким и медленным. А учитывая, что даже самая тяжелая броня всё равно будет не слишком эффективна против воздействия плазмы… в общем, сомневаюсь, что это того стоит.       — Хм-м… — задумчиво протянул командующий, почесывая подбородок. — И можно как-нибудь обойти эти проблемы?       — Ну… — замешкался Шэнь, — в общем-то да, только вот… ну, всё по порядку. Одним из способов является использование прямых нейронных интерфейсов. Проблема в том, что мы не способны создать такие интерфейсы, которые бы обеспечили адекватную скоростную связь носителя с костюмом. Из-за этого придётся настраивать специальную ступенчатую связь, возможную только в связке «Носитель — Имплант — Костюм». Но даже если б мы были готовы на полную замену конечностей бойца искусственными аналогами, для обеспечения полной совместимости с нейронным интерфейсом потребуются также дополнительные аугментации нервной системы и… мозга. Слишком уж это значительные биологические изменения. Прошедший через подобное солдат станет не просто кибер-модифицированным организмом, но по сути… сольётся с ЭКЗО-костюмом.       Командир нахмурился. — Как такое возможно?       — Лучше вернёмся к этому чуть позже, — уклонился китаец. — Сперва предлагаю пройтись по альтернативам. Например, можно переработать «ЭКЗО» в менее громоздкий экзоскелет. Такое устройство по прежнему будет несколько замедлять бойцов, но не слишком сильно.       — То есть, это будет что-то вроде металлического внешнего скелета поверх брони солдат? — уточнил командующий.       — В общем да. Сниженную скорость можно будет компенсировать небольшим дополнительным бронированием и установкой на ЭКЗО-костюм тяжёлого вооружения.       — Знаешь, поработай над этим и покажи мне обновлённый прототип, — решил Командир. — Полагаю, такие штуки нам пригодятся. А теперь, вернёмся к предыдущему вопросу.       Шэнь вновь несколько замешкался. — Как я и сказал, обширные кибернетические модификации позволят нам обойти проблемы излишней громоздкости ЭКЗО-костюмов. Более того, мы сможем связать подвергнутого процедуре бойца с костюмом… скажем так, значительно более массивным, ничего при этом не потеряв, — инженер провёл своего начальника к внушительному на вид роботу, попавшемуся Командиру на входе.       Этот костюм возвышался над землёй аж на три с половиной метра, и при этом в отличие от продемонстрированного прежде «ЭКЗО» представлял из себя не просто каркас, но целостную модель гуманоида за минусом головы. Полностью покрытый демонстрационной бронёй, этот костюм также был оснащён местом для пилота. Впрочем, хоть оказавшийся внутри человек и мог закрыть за собой «вход», но обилие внутри шестерёнок, проводов, каких-то трубок и игл совершенно не вызывало доверия. Казалось, одно неосторожное движение пилота — и пиши пропало.       — Впечатляет, — прокомментировал Командир, глядя на громадину снизу вверх. — Вижу, эта модель не автономна. И хоть эти двигательные поршни и выглядят крайне мощными, но сомневаюсь, что даже они способны предоставить скорость большую, чем у того «ЭКЗО». Более того… похоже, внутренности костюма попросту опасны для пилота.       — Уверяю вас, костюм способен развивать огромную скорость даже при обвесе тяжелейшим бронированием, — заверил Шэнь. — Эту модель мы назвали «Механизированный Экзоскелетный Киберкостюм» или же «МЭК».       — Так в чём же проблема?       — Если в случае с ЭКЗО мы вели разработку с учётом возможности его пилотирования обыкновенным человеком, хоть в итоге и просчитались… но в случае с МЭК идея изначально была основана на использовании прямых нейронных интерфейсов. Только путём ампутирования конечностей носителя, перестройки его скелета и аугментации его торса и мозга кибернетическими имплантами возможно настроить полноценную… даже не связь, а… слияние носителя с костюмом. Грубо говоря, МЭК и пилот станут одним целым, практически новым организмом.       Глава XCOM удивлённо моргнул и вновь всмотрелся в механизированное чудище. Он был впечатлён, что Шэнь, как человек постоянно несогласный с его методами, вообще рассмотрел подобное как вариант.       — Этот процесс… по изменению бойцов… — протянул командующий. — Он безопасен?       Глава инженерного отдела покривился. — Да. Благодаря Составу манипуляции таких масштабов возможны и безопасны. Проблема только в том, что я до сих пор не уверен, как это отразится на пилоте. Потеря большей части своего тела, даже с учётом замены конечностей функциональными искусственными аналогами…       — А что насчёт мозга? Сколь обширны будут его модификации?       — Для того, чтобы сделать МЭК действительно эффективным, мозг придётся заставить… — запнулся Шэнь, — … ох как не хочется это говорить, но по сути мозг придётся заставить… полагаться на МЭК и его системы. Только так пилот сможет чувствовать себя одним целым с машиной. Но подобная процедура нарушит его работоспособность вне МЭК. В результате, подвергнутый процедуре солдат может стать… странным. Вне костюма боец будет… медленным, даже, как бы это сказать, тормознутым. Он сможет здраво мыслить, но всё равно будет не совсем нормальным.       — Можно ли как-то избежать таких побочных эффектов?       — Быть может, в будущем, — признал Шэнь, — но уж точно не на текущем уровне нашего технологического развития. Вы и сами знаете, что я бы рассмотрел все другие варианты, но на данных момент альтернативы нет: либо полноценный человек, либо полноценный МЭК.       На усиленные раздумья у командующего ушло несколько минут, но в конце концов он всё же ответил: — Что ж, такая боевая единица может оказаться сильным подспорьем на поле боя, но побочные эффекты действительно сильны, так что принудительная модификация бойцов исключена. Только добровольное согласие.       Пожилой инженер с облегчением вздохнул. — Рад, что вы так думаете. В таком случае, я продолжу разработку. Главное, чтобы все добровольцы были полностью ознакомлены с возможными последствиями.       — Хм-м, а похоже Родригез теперь необязательно уходить на пенсию, — протянул Командир. — Я поговорю с ней.       — Это её выбор. Если она не согласится, я подготовлю для неё обыкновенные протезы.       — Решено, — подытожил глава XCOM. — Продолжай работу над проектами ЭКЗО и МЭК. Превосходная работа, доктор. Скоро увидимся.       Собеседник вежливо кивнул. — Благодарю, командир.       Командующий выполнил воинское приветствие и направился на выход, усиленно раздумывая о потенциале программы МЭК.       

***

      Цитадель, тренажерный зал       Соран снижал скорость дорожки до тех пор, пока она не сравнялась со скоростью нормальной ходьбы. Казалось весьма любопытным, что даже такое рядовое оборудование было настолько компьютеризировано: на тренажере было куда больше кнопок, чем это было необходимо.       Пройдя ещё несколько метров, боец попросту остановился и позволил двигающемуся полотну вынести его за пределы беговой дорожки, затем сделал глоток воды и присел отдохнуть, хотя и не испытывал в этом особой нужды: мужчина всегда хорошо переносил физические активности. Вероятно, поэтому его и выбрали для одного из самых требовательных к своим бойцам подразделения Японии.       Оглянувшись по сторонам, Соран смог лицезреть ещё нескольких бойцов, работающих на всяческих тренажерах либо со свободными весами. Внезапно у дальней стены что-то пронеслось, при этом ещё и сверкнув. Проследив взглядом траекторию полёта этого объекта, японец обнаружил и его источник: неброско одетая Кармелита Альба, метающая ножи по мишеням.       Отставив бутылку в сторону, Соран направился прямиком к кореянке, посчитав это превосходной возможностью поговорить с ней наедине.       Подойдя поближе, мужчина констатировал, что тренировка Кармелиты была не так проста, как показалось на первый взгляд: помимо непосредственно обычных мишеней, в которые девушка иногда метала ножи, там также находилось любопытное устройство с приделанными металлическими манипуляторами. Посредством этих манипуляторов машина вытаскивала из себя выполненные в полный рост модели людей, сектоидов и мутонов, а затем, опять же с варьирующейся скоростью и направлением, хаотично двигала их в округе. В итоге часть из этих мишеней были предназначены для того, чтобы метать в них ножи, а часть — чтобы непосредственно наносить удары, когда те проносятся мимо. Благодаря предварительному вымачиванию ножей в чём-то красном, те оставляли в целях отметки.       Не желая прерывать Кармелиту посреди тренировки, Соран остановился неподалёку и принялся наблюдать за ней. Если бы ему предложили описать ей действия со стороны, он бы выбрал слова «координированная», «точная», «холодная», «отстранённая» и «механическая», что несколько расходилось с первоначальным мнением о ней. По крайней мере это ещё раз подтверждало, что кореянка опасна.       Тем не менее эта характеристика не в полной мере удовлетворяла его любопытство. Понаблюдав за ней некоторое время, боец был убеждён, что она вовсе не всегда была такой, а значит, что-то её изменило. Что именно — предстояло выяснить.       Тем временем Кармелита наконец остановилась и, тяжело дыша, отключила установку.       — Впечатляет, — похвалил Соран пару секунд спустя. — Твоя координация движений великолепна.       Не слишком-то удивившись комментарию, девушка оглянулась и коротко произнесла: — Благодарю, — затем сходила за всеми ножами и сложила их на подносе, после чего принялась вытирать с них краску.       — Мне вот интересно, — продолжил японец, оперевшись о стену. — Долго ты этому училась?       — Годы, — устало отозвалась Лита. — Но это заняло бы ещё дольше, если б не мой поразительный учитель.       — Ты ранее служила в южнокорейской армии, верно? — уточнил он.       — Ага, потом в 707-м батальоне, а затем проходила практику в различных антитеррористических подразделениях, — нейтрально ответила девушка. — Так что можешь себе представить суммарный уровень тренировок.       Соран никогда не слышал о 707-м батальоне, но предположил, что это что-то высококлассное.       — Ага, — протянул он, высказывая своё предположение. — По всей видимости ты была одной из тех, кто причинял Северной Корее неприятности?       Кармелита смерила собеседника взглядом. — Можно и так сказать. А что, у тебя с этим какие-то проблемы?       — Да нет, — отмахнулся боец, усилив своё высказывание ещё и взмахом ладони. — Я вообще не имею особого мнения по этому вопросу. Сейчас важно лишь то, что теперь мы все в одной лодке, в XCOM.       — Хм-м, — протянула девушка, закончив протирать свои ножи. — Соран, верно? — уточнила она, полностью повернувшись к нему, при этом подставив на свет свой бросающийся в глаза шрам на щеке.       — Верно, — подтвердил японец. — Один из новичков. Мы с тобой вместе ходили на ту операцию в Южной Корее.       — Да, помню. Ты тогда неплохо себя показал.       — Спасибо. И ты тоже была… эффективна.       — Надеюсь, — холодно процедила кореянка. — Единственной моей целью является истребление этих существ, так что эффективность в этом деле очень важна.       Ответ Сорана последовал не сразу.       — Ты и правда настолько их ненавидишь? Кажется ненормальным.       К его удивлению, собеседница отреагировала на его реплику более чем спокойно.       — Интересный вопрос, Соран. А почему ты интересуешься?       — Просто… — замешкался он. — Кажется, для тебя это очень личное.       — Личное… — протянула девушка в целом нейтральным, но всё же несколько подчёркнутым угрозой тоном. — Да, можно и так сказать. Могу назвать сразу несколько причин, по которым это вторжение может стать для кого-то личным: бомбардировка Гамбурга с последующим уничтожением мирного населения наземными силами, похищения людей тысячами для чёрт знает каких экспериментов…       Мужчина понимал доводы касательно похищений и соглашался с ними, но при этом всё же не мог отделаться от мыслей касательно того, что всё это звучит несколько лицемерно, особенно учитывая тот факт, что XCOM занимается по сути тем же самым в отношении пришельцев.       — … что касается того, когда это всё стало личным для меня, — продолжила Кармелита, — я потеряла дорогого мне человека. Он был убит одним из криссалидов, а затем его пристрелили повторно, когда вживлённая этим отродьем личинка реанимировала его тело.       Соран едва удержался от того, чтобы не поморщиться. «Неудивительно, что она так озлоблена. Погибнуть от лап криссалида — ужасная смерть. По крайней мере это не ей пришлось убить этого беднягу второй раз, судя по её рассказу».       — Мне жаль, — просто заявил он.       — Как и мне, — буркнула Кармелита в ответ. — Но что сделано, того не воротить. Всё, что мне теперь остаётся — заставить как можно большее количество пришельцев расстаться с жизнью, причём желательно медленным и мучительным способом, ведь другого они не заслуживают, — девушка взглянула собеседнику в глаза. — Такой ответ тебя устроит?       Мужчина кивнул. — Да. Спасибо.       — А какое тебе вообще дело? — поинтересовалась кореянка, несколько расслабившись и присев на скамейку.       Соран пожал плечами. — Мне нравится узнавать, что мотивирует других людей, как они мыслят… вот и про тебя стало интересно, так что просто решил спросить.       — Хм-м… а что насчёт тебя? Как лично ты относишься к пришельцам?       — Они являются нашим противником, и этим всё сказано, — уверенно заявил японец. — Я сделаю всё, что в моих силах, чтобы остановить их, но… всё же ничего не могу с собой поделать и периодически задумываюсь… — Соран глянул на Кармелиту, которая терпеливо ждала, пока он продолжит. — У них же должно быть своё общество, своя история, культура и всё в таком роде. Так что как и в отношении людей, мне интересно, как эти существа вообще живут там у себя, как мыслят, что ими движет… — японец вздохнул. — Не знаю, рационально ли размышлять о таком во время войны с ними, но всё же.       — Сомневаюсь, что они сильно развиты в вопросах той же культуры, — наконец отозвалась Кармелита после длительных размышлений. — Как по мне, большая часть пришельцев — просто рабы или инструменты для сектоидов или ещё каких-нибудь инопланетных повелителей. Мутоны своим развитием напоминают скорее первобытных дикарей, обученных использованию плазмеров; летуны подвластны воле тех, кто их спроектировал; криссалиды, подобно обезумевшим псам, разводятся и управляются сектоидами; ну, а дохляки… — девушка вновь задумалась, — … просто натренированные убийцы, беспрекословно следующие указаниям своего начальства.       — Так ты подозреваешь, что именно сектоиды являются главенствующей расой пришельцев? — уточнил Соран, заинтригованный и обрадованный тем, что они вообще обсуждают подобное, в особенности с кем-то вроде наполовину безумной кореянки.       — Возможно. У них наверняка установлено что-то вроде коллективного разума, работающего на псионике, — девушка поджала губы. — Но я не стала бы слишком сильно увлекаться этой темой. Смысл изучать что-то, что мы потом всё равно уничтожим, когда выиграем эту войну? Но всё же твоё любопытство мне понятно, так что обязательно как-нибудь достану для тебя живого пришельца. Например дохляка, они кажутся самыми разговорчивыми.       Боец поёжился, представив, как ему приходится пытать одного из дохляков.       — Ну уж нет, спасибо. Оставлю эти допросы более компетентным людям.       — И это правильно, — согласилась кореянка, поднимаясь на ноги. — Я не жду, что ты сейчас же согласишься со мной, но рано или поздно такой момент настанет. Все, кто приходят в XCOM, со временем приходят к мысли, что единственным допустимым для них сценарием является полное истребление этих выродков. Мне интересно, когда такая смена взглядов произойдёт и у тебя. Хорошего дня, Соран.       На этом девушка спешно удалилась, оставив японца наедине со своими мыслями.       

***

      Цитадель, бюро разведки XCOM       Заложив руки за спину, Командир прошёл внутрь, обнаружив внутри Чжана в компании четырёх знакомых ему агентов, собравшихся вокруг голопроектора. Внешность командующего этим людям также была известна, вследствие чего они сразу же отреагировали на его появление воинским приветствием, равно как и сам Чжан.       Одной из этих людей была Рут Шира, одна из лучших агентов Чжана. Если при планировании некой операции присутствовал Рут, значит, эта операция была важной. Впрочем, это было лишь догадкой Командира, так как сам он посещал лишь брифинги важнейших разведывательных операций.       Вторую из присутствующих, африканку, звали Акелла, и хоть вживую командующий с ней ни разу не встречался, но уже успел запомнить её как опытного хакера и технического специалиста.       Калонимус был ещё одним агентом, знакомым Командиру со слов Чжана. По словам директора разведки, этот человек был лучшим агентом внедрения во всём бюро, способным плотно вживаться в любую требуемую для дела шкуру.       Замыкала список присутствующих агентов Эбби Гертруд, которую лично глава XCOM уже давно не видел. Несмотря на то, что у него по прежнему были сомнения касательно пригодности девушки в деле разведки, Командир всё же доверял экспертному мнению Чжана.       — Что ж, это твой брифинг, Чжан, — нарушил наступившую тишину командующий. — Начинай как будешь готов.       — Конечно, командир, — коротко отозвался директор, затем повернулся к своим людям. — Итак, эта миссия будет первой нашей операцией против организации, известной как EXALT, — китаец воспользовался голопроектором и отобразил на проекции Земли несколько отметок. — Согласно собранным нами данным, эта организация оперирует посредством своих корпораций. По всей видимости, это позволяет им скрытно перемещать финансы и оборудование.       — И я так понимаю, мы собираемся копать под одну из них? — предположила Рут, хитро прищурившись.       — Верно, — подтвердил Чжан. — В последнее время я отслеживал многие подозрительные компании, и вот эта кажется мне наиболее интересной, — вбив некоторую команду, директор разведки заставил исчезнуть все отметки, кроме одной. — РосАгроПром, сельскохозяйственная компания, расположенная в России. Официально она занимается производством фермерского оборудования, но судя по снимкам со спутника и докладам наших агентов спектр их работы несколько шире.       На этот раз Чжан отобразил на экране несколько фотографий: крупные бронированные грузовики, подозрительно большое количество охраны, снимки общения персонала с до боли знакомыми фигурами в деловых костюмах и солнцезащитных очках… любому было бы понятно, что здесь что-то нечисто.       — Мы знаем, что в этих грузовиках? — поинтересовалась Эбби. — Они действительно изготавливают фермерское оборудование или тут вообще всё просто прикрытие?       — По всей видимости, у них действительно есть устоявшаяся клиентская база, — признал директор разведки. — Что на самом деле лишь сильнее убеждает меня в том, что в этих грузовиках находится вовсе не фермерское оборудование, слишком уж заметны различиями между «настоящими» заказами и теми, что на снимках. К сожалению, пока мы не знаем о том, чем помимо своего прикрытия занимается этот РосАгроПром. Не хотелось бы раньше времени спугнуть EXALT, пытаясь проникнуть внутрь.       Командир удовлетворённо кивнул. «Умно, перехватить транспорт мы всегда успеем, но это может вынудить их уйти в подполье, уничтожив все улики…»       — То есть, это операция внедрения? — осведомился Калонимус.       — Верно, но просто лезть в здание мы не будем. Слишком уж серьёзная охрана, причём пока даже неизвестно, насколько точно. Придётся пойти обходным путём и подменить одного из сотрудников.       Рут ухмыльнулась. — Кто наша цель?       Чжан отобразил снимок молодого шатена с дружелюбным лицом. — Вадим Медведев, помощник управляющего сбытом. Именно он будет нашей целью, — фотография затем исчезла, уступив место стандартной голограмме планеты, на которой одна из точек была окрашена в красный. — Медведев последние несколько дней находится в Париже, вроде как в отпуске. Мы не знаем, действительно ли это просто отдых или же что-то ещё, но лучшего шанса у нас не будет. Итак, каждый вечер за эти последние несколько дней он посещает вот этот бар, сидит там несколько часов, затем возвращается к себе в номер. Вам четверым предстоит добыть его документы, в особенности пропуск на РосАгроПром, а также узнать всё что можно об этой компании. Чем больше, тем лучше. Метод выберите сами.       Рут с готовностью закивала. — Мы с Эбби займёмся этим. Уж мы-то сможем его разговорить… — добавила она, хитро сверкнув глазами.       Чжан строго посмотрел на подчинённую. — Я бы предпочёл, чтобы он остался в живых.       Агент в ответ усмехнулась. — Я вас умоляю, директор, я умею общаться с мужчинами, — затем чуть подумала и обратилась к своей подопечной, в шутку толкнув её в плечо. — Впрочем, я-то умею, а вот Эбби нужно набираться опыта, так что, милая моя…       Та протяжно вздохнула. — Просто чудесно.       — Я как всегда займусь камерами и прочими системами, — высказалась Акелла. — Они даже не узнают, что мы там были.       — Превосходно, — одобрил директор. — Также вас на всякий случай будет прикрывать оперативная группа. Впрочем, если всё пойдёт по худшему сценарию, то я уверен, что вы и сами справитесь.       — Конечно же, — уверенно заявил Калонимус, лениво пощёлкивая костяшками. — Я буду слоняться поблизости, изображая одного из завсегдатаев… но на деле же, естественно, буду высматривать любых подозрительных личностей.       — И что конкретно ты предпримешь, если за Медведевым приглядывает EXALT? — осведомился командующий. — Что-то мне не верится, что они позволяют даже рядовым сотрудникам своих фирм свободно ездить в отпуска без всякого присмотра.       — Мы тщательно обследуем окрестности перед тем, как что-либо предпринимать, — ответила Рут. — У меня глаз намётан, я смогу заметить слежку или охрану. Более того, Акелла будет всё время сидеть на камерах, что опять же нам на руку.       — Заполучите вы его удостоверение или пропуск, что дальше? — продолжал расспросы глава XCOM.       — Дальше у нас будет мало времени, — поведал Чжан. — Калонимус проникнет на фабрику под личиной Медведева и попытается собрать столько информации, сколько возможно. Если всё пройдёт согласно плану, ему также удастся разместить внутри приборы слежения. К тому времени как EXALT обнаружит их, будем надеяться, мы узнаем достаточно.       Эбби нахмурилась. — А что, если Медведев вернётся раньше срока?       — Что это за вопрос? — раздражённо рявкнул директор, покривившись. — Мы прикончим его, и Калонимусу придётся продолжать изображать из себя работника РосАгроПрома подольше. Да, это обернётся большими рисками, и даже в лучшем случае план неидеален, так как мы не знаем масштабов вовлечённости EXALT в дела этой фиктивной компании, но всё же.       Рут осмотрела своих напарников. — Что ж, мы готовы отправляться когда скажете.       — Хорошо, потому что вы вылетаете сейчас же. Удачи.       Агенты выполнили воинские приветствия и удалились, оставив Командира наедине с директором разведки.       — В целом неплохой план, — прокомментировал глава XCOM. — Надеюсь только, что ты не ошибся, отправив на задание Абигайл.       — Она справится, — заверил Чжан. — Всё-таки она будет работать под руководством одного из лучших моих агентов. В любом случае, выкрасть пропуск Медведева будет несложно. Вот проникнуть на фабрику… вот это уже другое дело. Мы сильно рискуем Калонимусом, но в любом случае, даже если его обнаружат, к тому времени мы будем знать уже больше, чем ничего. В идеале — месторасположение штаб-квартиры EXALT, хотя бы в этом регионе.       — Кстати говоря, — сменил тему командующий, сдвинув спроецированную в воздухе карту мира в район Ближнего Востока. — Я заметил, что ты в последнее время интересуешься Израилем?       — Они к чему-то готовятся, — проинформировал директор, нахмурившись. — И меня беспокоят возможные последствия претворения их плана в жизнь.       — О каких масштабах мы говорим?       — Крупномасштабные махинации с личным составом, финансами и оборудованием, — заявил Чжан. — Премьер-министр также делает всё возможное, чтобы любые упоминания об этих событиях были засекреченными. Гигантские масштабы и абсолютная секретность… подозрительно, не правда ли?       — Быть может, мне следует поговорить с ним, — буркнул Командир. — Возможно, напомнить, кто именно поставляет ему новые технологии и материалы.       — Он будет всё отрицать, — предупредил директор. — Если только у вас не будет исчерпывающих доказательств своих обвинений. В противном же случае вы рискуете потерять их поддержку. Новински из тех людей, кто способен на такое.       — Что ж, нам в любом случае надо понять, что происходит. Полагаю, у тебя есть план?       — Ничего сверх-изобретательного. Полномасштабная разведывательная операция в Израиле, — мрачно заявил Чжан. — И в последнее время я всё чаще начинаю размышлять об этом…       — Рискованно. Если нас обнаружат, то… всё будет очень плохо. Более того, половина твоих людей состоит из бывших агентов Моссада и Кидона. Вполне возможно, они будут против.       — Преданность моих людей меня не беспокоит, — отмахнулся собеседник. — Да и наоборот, именно им в первую очередь будет интересно, что происходит у них на Родине. Ведь теперь они в XCOM, и если Израиль планирует что-то, что может выйти нам боком, то он превращается в угрозу.       — Хм-м… обычно принадлежность к некой национальности играет большую роль. Нельзя просто так забыть и пойти против страны, на благо которой ты работал в течение столь длительного времени.       — Я бы согласился с вами, если б не угроза мирового масштаба в лице пришельцев, — поспорил Чжан. — Да, эти люди много лет работали в разведке и да, многие из них преданны своему дому, но эта самая работа также научила их мыслить критически и бороться со своими эмоциями. В чём смысл сохранять слепую преданность своей Родине, когда теперь они ответственны не только за неё, но и возможно за всю планету, за весь наш вид?       — Ну, возможно ты и прав. Полагаю, главным тестом на их преданность был протокол «Аид». Мне вот интересно, а что ты сказал своим людям, чтобы убедить их в необходимости исполнения протокола?       — Ничего. Я приказал, и они подчинились, — объяснил бывший член Триады. — С учётом уже упомянутого критического мышления, а также созданной мной атмосферы, в которой они чувствуют себя ответственными за судьбу нашего мира, всё прошло как по маслу. Даже для тех агентов, кто прежде не специализировался на чём-то подобном. Более того, все они действовали под чужой личиной, что облегчает процесс, например, массового расстрела ни в чём не повинных людей. Зачастую, совершая столь… скажем, низкие поступки, человек пытается спрятаться за своей искусственной личиной и попросту вживается в свою роль, свалив всю вину на эту самую личину.       — Практическое применение Стэнфордского тюремного эксперимента, — прокомментировал Командир. — Умно.       — Опять же, помогло то, что большая часть из участвовавших в исполнении протокола агентов — выходцы из Кидона, — добавил Чжан. — Люди склонны следовать за толпой, даже когда совершаемые ей поступки бесчеловечны. Именно поэтому я всегда стараюсь комбинировать более жёстких агентов из Моссада или Кидона с «обычными». Несколько совместных операций — и «обычные» привыкают и впоследствии следуют любым моим приказам.       — Групповое мышление — интересный феномен, — согласился командующий. — Впрочем, по мне главная проблема — не переборщить и обеспечить, чтобы группа делала ровно то, что тебе нужно.       — Вот именно. Процесс деликатный, но я, как мне кажется, справляюсь. Кстати, именно Эбби будет подопытной в этой моей теории.       — Любопытно. Так вот зачем она тебе? Ты хотел проверить, сможешь ли ты изменить её?       — В том числе, — поправил директор. — Я всё ещё верю в то, что тогда сказал: у неё есть все задатки, чтобы стать превосходным агентом. Но вот её эмоциональность и психология… в этом вопросе она спорный выбор, вне всяких сомнений.       — И поэтому ты поставил с ней одного из самых безжалостных своих агентов. Думаешь, сработает?       — Не знаю, но мне интересно, — признал Чжан. — Думаю, Рут хорошо сработается с ней, и это станет наиболее важным фактором. Но в целом я думаю, что она действительно изменится. Более того, у меня есть ещё несколько идей, чтобы… подтолкнуть её в сторону более безэмоционального мышления.       — А если этот твой социальный эксперимент не сработает?       — Тогда она умрёт, — отозвался китаец, пожав плечами. — Люди вроде неё не протянут в разведке. В этой работе ты или адаптируешься или погибаешь, и ничего посередине тут нет.       — Держи меня в курсе, — заявил глава XCOM. — Теперь и мне интересно, что выйдет из этого небольшого эксперимента. Ну ладно, мне пора к Вален, а тебе желаю удачи.       — Благодарю, командир, — ответил Чжан, выполнив воинское приветствие. — Если что понадобится, я всегда к вашим услугам.       На этой ноте командующий покинул комнату, в то время как директор разведки продолжил вглядываться в карту, планируя следующий свой шаг.       

***

      Цитадель, казармы       Патриция вдохнула полной грудью и закинула голову назад, наслаждаясь потоком тёплой воды, столь желанной именно сейчас, когда девушка дрожала от неестественного холода. За последние несколько часов произошло столько всего, что британка даже не знала, что и подумать.       Во-первых, как самое очевидное — поражение чем-то странным. Неважно, псионика это была или нет, но состояние Патриции всё ухудшалось… или по своему улучшалось, смотря как посмотреть. Так или иначе, по дороге домой головные боли девушки многократно усилились, и она едва удерживалась от того, чтобы не закричать, физически ощущая боль, через которую пришлось пройти Родригез. Хоть ощущения критически раненой девушки на самом деле наверняка были намного сильнее, но даже ослабленных отголосков этих ощущений, казалось, вполне могло хватить для того, чтобы свести человека с ума.       По прибытии на базу, когда Патриция наконец смогла убраться от Родригез настолько далеко, насколько это было возможно, она также заметила усилившийся феномен голосов в голове. Отныне, хоть большинство из них по прежнему были надломленными и тихими, но британка понимала их всё отчётливей. Добавить к этому тот инцидент, случившийся в бою, когда все члены отряда последовали её мысленному приказу с идеальной синхронностью… похоже, Патриции удалось одновременно влезть каждому из солдат в голову, заодно выловив их эмоции, после чего подвергнуть их подобию контроля над разумом.       Однако сейчас, когда британка успокоилась и расслабилась, притихли и телепатические эффекты, хотя она и понимала, что ненадолго. Это был первый случай в её жизни, когда она не знала, что делать. Первым порывом было вновь сходить к Вален, но Патриция переживала, что тогда её попросту отстранят от службы и посадят в изолятор для пришельцев. И даже если всё будет не так серьёзно, то вот к участию в операциях её определённо не допустят, причём совершенно напрасно, ведь учёные наверняка так и не смогут ничего выяснить — слишком уж неизученной была псионика.       Но факт оставался фактом: девушке необходимо было изучить свои способности. Если она и была псиоником, то это означало, что она должна быть способна контролировать или по крайней мере подавлять свою силу. Закрыв кран, Патриция опёрлась руками о стену. «Да, так я и сделаю. Попытаюсь научиться контролировать себя, а если ничего не выйдет… пойду к командиру. Он уж наверняка рассудит, что со мной делать».       Выйдя из душа и натянув штаны, Патриция скривилась от боли, ощутив резкое неприятное ощущение в голове, исчезнувшее столь же внезапно, как оно и появилось. «Похоже, сейчас опять начнётся…»       Наспех натянув голубую армейскую футболку, девушка вновь резко выдохнула, омытая волной чужого любопытства. Обычно подобное наваждение должно было исчезнуть через несколько секунд, но на этот раз британка решила кое-что попробовать.       Оперевшись о раковину, Патриция уставилась на себя в зеркало и вместо того, чтобы отпустить пришедшую к ней эмоцию, постаралась её удержать. В то же мгновение, как она сфокусировалась на этой задаче, на неё вывалилась серия изображений: неизвестные Патриции люди, собравшиеся на какой-то торжественной церемонии; истошные крики кого-то, подвергнувшегося крайне болезненной операции или эксперименту; вид знакомой ей девушки, однако значительно отличавшейся от своего обычно облика…       Осознав, что эта знакомая девушка — она сама, Патриция испуганно отпрыгнула назад, затем выждала пару секунд и вернулась к раковине: в отражении зеркала она увидела себя, но вместо обычного карего оттенка её глаза были окрашены в светящийся фиолетовый. При более тщательном осмотре британка также заметила крошечную просвечивающую паутину, являющуюся, судя по всему, кровеносными сосудами глазных яблок. Как и сами зрачки, эти сосуды также мерцали фиолетовым. Как только Патриция отвлеклась от своей телепатии, порыв изображений и голосов резко оборвался, а глаза её постепенно вернулись к нормальному виду.       Девушка испуганно передёрнулась. «Это… надо быть осторожней. Как я это сделала? Фокусировкой на чужой эмоции? Надо поэкспериментировать. На самом деле, есть у меня идея. Быть может, стоит попросить его о помощи… останется только надеяться, что он никому не проболтается».       Выходя из душевой, британка наконец смогла успокоиться — в конце концов, теперь у неё был план.       — Патриция? — послышался голос подошедшей сбоку Сары. Она казалась обеспокоенной.       — Да? — отозвалась британка, заинтересованная в том, чего от неё хотят.       — Ты как себя чувствуешь? — наконец полюбопытствовала собеседница после небольшой заминки. — На обратном пути мне показалось, что тебе больно.       «А, всё же заметили».       — Мигрень. Последнее время меня постоянно донимают головные боли, — расслабленно отозвалась Патриция, пожав плечами. — Похоже, из-за стресса они вернулись.       — Ну ладно, — не убедилась Сара, — хотя… ну, слушай в общем. Не знаю, заметила ты или нет, но на миссии ты что-то сделала. Что-то… невозможное?       — О чём ты? — осведомилась британка, мысленно гадая, а не сопровождалось ли проявление её сверхъестественных способностей теми же симптомами, что и недавно перед зеркалом.       — Когда ты спрыгнула… — неуверенно протянула собеседница. — Ну, со второго этажа, чтобы напасть на изгоя. В общем, ты когда приземлилась, из тебя что-то вышло. Вроде бледной фиолетовой волны.       А вот конкретно этого феномена Патриция и сама не заметила, сфокусированная в то время совсем на другом.       — Чего? Ты уверена?       — Да, абсолютно, — заверила Сара, протянув британке флешку. — Я несколько раз просмотрела записи с камер. Хоть и едва заметно, но оно есть, — девушка замешкалась. — В общем, не знаю, понимаешь ли ты сама, что происходит, но… тебе следует как можно скорее поговорить с учёными. Это что-то невозможное.       — Обязательно займусь этим, — пообещала Патриция. — Спасибо.       — Поблагодаришь меня если всё в итоге выяснится. Я бы чувствовала себя намного спокойнее, если б знала, что всему этому есть какое-то объяснение.       «Ну, объяснение этому у меня есть… сомневаюсь только, что оно тебя успокоит. Ну да ладно, по крайней мере она пока не обвиняет меня в чтении её мыслей или чем-то таком».       Убрав флешку в карман и попрощавшись с Сарой, Патриция отправилась восвояси. Вскоре она наконец нашла того, кого искала.       — Нужно поговорить, — в лоб заявила она Криду, поглощённому в чтение книги. Тот, однако, сразу же отвлёкся от своего занятия и полностью посвятил себя разговору.       — О чём? — столь же прямо осведомился он.       Британка жестом призвала мужчину следовать за собой. — Не здесь.       Боец вздохнул, но всё же с готовностью поднялся и направился за Патрицией, которая пока и сама не знала, где же действительно можно было поговорить наедине. «В тренажерном сейчас не должно быть много народу, туда и направимся».       Крид же пока удерживался от возможных вопросов, что не могло не радовать его собеседницу, вовсе не желающую распространения новостей подобного рода по базе. Благо, в тренажерном действительно было достаточно пусто — те немногие, кто в данный момент здесь упражнялись, по большей части были сосредоточены на своих тренировках и совсем не обращали внимания на то, что происходит вокруг. Выбрав наиболее удалённый от них уголок, Патриция привела своего спутника именно туда.       — Ну ладно, — заговорил Крид, прислонившись к стене. — Полагаю, что-то важное?       Девушка вздохнула и скопировала его позу. — Зависит от того, насколько важной ты считаешь лично меня. Но для меня это определённо важно.       Боец кивнул и жестом предложил ей продолжить. — Ну, я слушаю.       Патриция глубоко вдохнула. — Что ж, ты был прав, когда утверждал, что со мной в последнее время было что-то не так.       — Ну, в этом я так и так не сомневался, — напомнил он, слегка ухмыльнувшись.       — Ну, допустим. Дело в том, что хоть я и не пыталась как-то это развивать, но… в общем, эти… способности всё равно прогрессировали. Ещё на той миссии с Дредноутом со мной что-то произошло. Что конкретно я не уверена, но это что-то, по всей видимости, сделало меня псиоником.       Крид резко выпрямился, широко распахнув глаза. — Откуда ты знаешь?       — Я же сказала, не знаю, — огрызнулась британка. — Но с тех пор я начала узнавать вещи, которые никак не могла узнать; предсказывать, где находится нужный мне человек; чувствовать чужие эмоции, видеть у себя в голове случайные слова и фразы… а если я сконцентрируюсь, то могу… ну, точно я не уверена, но могу слышать чужие мысли и воспоминания.       Патриция продолжила объяснять свои способности настолько подробно, насколько могла, упомянув и инопланетные символы, спроецировавшиеся у неё в голове после получения доступа к псионической сети; и теорию Вален, заключавшуюся в том, что некий пришелец телепатически с ней связался; и попытки разгадать возможное скрытое послание, заключённое в этих символах… закончился рассказ описанием прошедшей операции и сопряжённых с ней странных событий.       Крид слушал очень внимательно и не перебивал, что помогло британке подобрать все нужные слова. Примерно с середины её монолога она даже начала ощущать некоторую неловкость — очень уж некомфортно было столь долго говорить, не зная, как это всё воспримет её собеседник.       — И вот, теперь ты всё знаешь, — завершила она свой рассказ, а затем, наконец выговорившись, устало сползла вниз и обхватила свои колени руками. — Ну, и близко к этому было твоё предположение?       — Вообще даже не рядом, — медленно признал он, удивлённо тряхнув головой. — Так… как много ты можешь почувствовать? Сейчас например?       — Обычно только одну эмоцию за раз. Например злость, радость или страх, не больше. Хотя если я сконцентрируюсь на этих ощущениях, то всё становится понятнее, и эта главенствующая эмоция как бы распадается на несколько составляющих.       — Может, тебе стоит поговорить с Вален или командующим? — предложил Крид. — Я, конечно, признателен тебе за такой жест доверия по отношению ко мне, но… не уверен, чем я могу тебе помочь.       — Я же уже ходила к Вален, — напомнила Патриция. — И думается мне, она полностью осведомлена о том, что я псионик, но по какой-то причине мне не рассказывает. Кроме того, я не хочу, чтобы меня отстранили от службы и запихнули в лабораторию, потому что я уверена, что кучка учёных ничем не сможет мне помочь. Они же даже насчёт сектоидов пока не уверены. Да не то, что не уверены, у них просто ноль теорий касательно того, откуда все эти телепатические способности!       — Так зачем рассказывать мне? — полюбопытствовал боец. — В прошлый раз ты казалась совсем закрытой насчёт всего этого.       Девушка замешкалась, не уверенная в том, что именно ответить, но наконец решила рассказать всё как есть, раз уж начала. — Просто я не знала, как ты отреагируешь. Ну, то есть… мне показалось, тебя бы сильно напрягал, оскорблял или даже напугал тот факт, что я могу чувствовать твои эмоции, пусть и не по своей воле.       — А ты можешь?       — Ну да, — призналась Патриция. — Причём по какой-то причине изначально я чувствовала только тебя. Позже начала и других.       — А-а, — протянул он, отводя взгляд. Британка молилась, что её телепатия не активируется сама собой именно сейчас. Благо, этого не случилось.       — Я сожалею, — попыталась она оправдаться. — Но это просто… случается. Я не могу это контролировать. Вернее, может немного и могу, но только в сторону усиления эффекта.       — Я понимаю. Просто это действительно жутковато. Есть некоторые вещи, которые всегда должна оставаться приватными. Но тот факт, что существует кто-то, способный вот так вторгаться в твой разум… — мужчина вновь ошарашенно тряхнул головой, — это пугает.       — Я знаю, — согласилась Патриция. — Но я никогда этого не хотела. Мне самой жутко от этого.       — Что ж, может и не хотела, — заявил Крид, вернув самообладание, — но так или иначе это случилось. Теперь важно понять, что делать дальше. У тебя же есть план, верно?       — Да, — отозвалась собеседница, смахнув с лица непослушный локон. — Я хочу научиться контролировать это. Либо подавлять, — девушка замешкалась. — И если ничего не получится, то пойду к командиру, — Патриция вновь остановилась, пытаясь подобрать слова. — Но. Если уж практиковаться, то не хотелось бы делать это без чужого ведома.       — То есть, ты хочешь тренировать свою телепатию на мне, — риторически спросил Крид, сохраняя удивительно спокойный настрой.       — Да не то, что хочу. Но если уж и практиковать это, то… слушай, я знаю, о чём прошу и не требую, чтобы ты согласился. Если придётся, я сама всё выясню, но если ты вдруг согласен… я тебе доверяю.       Мужчина задумчиво смотрел на собеседницу. — Я польщен, что ты так обо мне думаешь, но… полагаю, для меня это всё не так просто. Ты наверняка узнаешь обо мне вещи, которые я и сам не хочу вспоминать, — он отвёл взгляд. — Я не просто так о себе не рассказываю.       Патриция аналогично потупила взгляд. — Понимаю. Полностью понимаю и больше никогда об этом не заговорю.       — Я ещё не отказываюсь, просто думаю вслух. Причём не столько для себя, сколько для тебя. Влезь мне в голову — и я не гарантирую, что вылезешь ты оттуда той же. Просто подумал, что тебе следует быть к этому готовой.       Патриция внезапно поняла, что она и вправду почти не знает того, кто стоит перед ней, да и не пыталась узнать. Как правило они с Кридом всегда обсуждали либо последние события в мире и XCOM, либо обсуждали свои хобби и интересы. А уже исходя из этих разговоров у неё ни разу не складывалось ощущения, что у него в прошлом могли быть какие-то травмирующие или ужасающие эпизоды. По всей видимости, Крид и сам избегал таких воспоминаний, просто закопав их где-то в глубине подсознания.       — Для меня всё зависит от того, готов ли ты в случае чего поделиться со мной… хм, содержимым своей головы, — наконец отозвалась она. — А если беспокоишься за моё психическое здоровье, то я готова рискнуть.       Некоторое время Крид молчал, усиленно размышляя и не выказывая на лице никаких эмоций, затем откинул голову назад и ответил: — Я пошёл в «Морские Котики» для того, чтобы быть полезным своей стране и людям в целом. Ты к ним также относишься, так что я считаю своим долгом помочь тебе. И как подруге, и как потенциально невероятно эффективному… псионику? Телепату? В общем, я согласен.       Патриция хотела как нибудь продемонстрировать свою благодарность, но просто не находила слов. Она понимала, что по сути просит у Крида разрешения на то, чтобы увидеть всю его жизнь вместе со всеми его ошибками, стыдными поступками и переживаниями. Большинство людей бы наверняка отказались, включая и саму британку.       Мужчина и сам понимал всё это, так что сильно побледнел и казался эмоционально вымотанным, прокрутив в голове всю свою жизнь и подумав о том, какая может быть у Патриции реакция на всё это.       К слову о Патриции, та по прежнему не знала, как выразить свою признательность, и не нашла ничего лучше, кроме как низко поклониться, добавив к этому и словесное выражение благодарности. Обычно такой жест был бы воспринят как шутка, но не в этот раз. Впрочем, это не умаляло всей неловкости ситуации, вследствие чего Крид легко похлопал собеседницу по плечу и протянул британке ладонь. Как только Патриция поняла смысл жеста и схватилась за предложенную руку, мужчина сразу же помог собеседнице выпрямиться. Со стороны это наверняка смотрелось комично и напоминало неловкое предложение на танец.       — Ну что ж, так когда начинаем? — осведомился Морской Котик. — Я, в принципе, готов хоть сейчас.       — Попозже. Я как-то даже не успела всё распланировать. Мне нужно подумать о том, с чего начать, может заметки какие составить…       — Как знаешь. И кстати, руку уже можешь и отпустить.       — А, точно, — внезапно осознала Патриция. Впрочем, особого значения этому она не придала и спокойно отпустила ладонь собеседника, поглощённая в свои мысли. — И ещё раз, тысячу раз спасибо. Я полностью понимаю о том, сколь многого прошу.       — Да ладно уже. Просто надеюсь, что из всего этого выйдет толк.       «Как и я».       

***

      Цитадель, исследовательские лаборатории       Как и всегда, стеклянные двери с шипением отворились, пропустив командующего XCOM в исследовательский отдел, где на данный момент всё в целом было как обычно, разве что учёного персонала было несколько больше, стараниями Брэдфорда и Ван Доорна. «Такими темпами вербовки XCOM вскоре обретёт право называться одним из крупнейших научных учреждений в мире».       Так или иначе, Вален среди всех этих людей в лабораторных халатах Командир не обнаружил, что наверняка означало, что она находится в недавно выстроенной лаборатории генетики. Во избежание повторения ситуации как в инженерном отсеке, мужчина сразу же внимательно пригляделся к стенам помещения и обнаружил непримечательную чёрную панель, к которой командующий и направился.       Приложив к ней ладонь, глава XCOM активировал вход в соседнее помещение, прежде скрытое обычной, как казалось на вид, стеной. В то же мгновение, как мужчина прошёл внутрь, «стена» вернулась на место.       Теперь он, судя по всему, находился уже в лаборатории генетики: просторном и пока что пустоватом помещении, заполненном специализированными установками, всяческими реагентами и прочим оборудованием и материалами в хаотичном на первый взгляд порядке. По сути единственным отличием этого места от его прародителя в лице исследовательских лабораторий было оборудование — даже несведущий в научных вопросах Командир сразу же обратил внимание на значительные отличия лабораторных установок.       В дальнем конце комнаты находилось странное на вид приспособление: платформа, содержащая на себе крупные стеклянные капсулы жёлтого цвета, достаточно большие для того, чтобы вместить в себя взрослого человека. Возле каждой из капсул было понаставлено несколько стульев, столиков с инструментами и компьютеров.       Вскоре внимание командующего привлекла небольшая стеклянная клетка, по приближению к которой на него выпрыгнул аномально крупный паук. Впрочем, из-за того, что арахнид находился в клетке, он попросту ударился о стекло, а затем отступил в своё импровизированное гнездо из грязи и листьев. Из всех видов паукообразных глава XCOM больше всего ненавидел именно тарантулов, во многом из-за их размера и волосатости. Учитывая, что существо в клетке имело все эти черты, Командир непроизвольно передёрнулся. «За каким чёртом Вален понадобилось это отродье. И более того, зачем ей все прочие животные?»       Оторвав взгляд от паука, мужчина также приметил и нескольких птиц, похожих на орлов или соколов, а у своих ног он обнаружил чёрную с белой полоской на носу кошку. Обрадовавшись тому, что она-то в отличие от паука вела себя дружелюбно, командующий присел и попытался взять её на руки, чему та никоим образом не воспротивилась, но даже довольно замурчала. Поднявшись на ноги с пушистым существом на руках, Командир продолжил осмотр окрестностей.       По всей комнате тут и там были разбросаны тела сектоидов, дохляков и мутонов, некоторые из которых были препарированы или подсоединены к каким-то устройствам, а другие дожидались своей очереди в мешках для трупов. Впрочем, в глаза сразу бросалось то, что из всех исследуемых в данный момент тел превалировали трупы дохляков, причём среди них были и те, что выглядели как женщины. В настоящий момент особое внимание учёные по какой-то причине уделяли их конечностям.       — Командир! — с энтузиазмом поприветствовала глава исследовательского отдела, стремительно приближаясь. Как и всегда, она не расставалась со своим планшетом. — Рада, что смогли наконец нас посетить.       Мужчина присел и отпустил кошку.       — Как и я, — ответил он с улыбкой на лице. — Мне весьма любопытно узнать, как проходят исследования.       — Субстанция, известная как «Состав» совершила настоящую революцию в вопросах генной инженерии, — доложила Вален, вся сияя. — Благодаря Составу мы способны модифицировать любую часть тела, любой орган. С выделением достаточного количества времени и ресурсов можно вообще слепить из человека то, что нашей душе угодно.       «Звучит многообещающе».       — Я так полагаю, у тебя уже есть какие-то конкретные идеи по этому поводу? И ещё, могу я поинтересоваться, что это, — осведомился он, указав на паука, — делает у нас на базе?       Собеседница ухмыльнулась. — Ах да, а я чуть не забыла о том, что наш великий командующий боится паучков.       Глава XCOM нахмурился. — Не боюсь. Скорее-       — Параноит? — предложила Вален, подпорхнув к клетке и посадив сидящего в ней тарантула к себе на ладонь. — Не бойся, он совсем ручной!       Командир сузил глаза. — Предупреждаю, ещё шаг ко мне, и я убью его.       Глава исследовательского отдела драматично вздохнула и посадила арахнида обратно в клетку.       — Так или иначе, — продолжила Вален, отряхнувшись и вернувшись обратно к начальнику, — на этом пауке основан один из моих проектов.       — Ты хочешь скрестить паучьи гены с человеческими? — с недоверием уточнил командующий.       — Ну да. Знаешь, почему пауки способны столь легко карабкаться по стенам и потолкам?       — Вроде как у них есть множество крошечных когтей, зацепляющихся за неровности в поверхностях? — предположил мужчина.       — Волосков, — поправила Вален. — Тысячи таких позволяют паукам перемещаться практически по любой поверхности. Я думала позаимствовать эту их черту и внедрить нашим солдатам.       «Хм-м. Может и пригодиться, особенно агентам разведки».       — Ты уверена, что сможешь? — переспросил Командир, затем покачал головой, вспомнив, с кем говорит. Если уж Вален что-то сказала, то стоит беспокоиться разве что о том, что она скорее перевыполнит свою задачу, нежели не преуспеет.       — Честно говоря, это одна из самых трудновыполнимых моих идей, — признала глава исследовательского, глянув на тарантула в клетке. — Но всё же я думаю, что это возможно. Нет, уверена.       Глава XCOM жестом попросил продолжить.       — Так, — послушалась Вален, проводя гостя к клетке с белоголовым орланом. — Хоть наши глаза совсем неплохи, но со зрением таких птиц, как орёл или ястреб, это не идёт ни в какое сравнение. Эти птицы способны видеть в шесть — восемь раз лучше, чем мы. Не думаю, что следует объяснять то, какое преимущество получат наши бойцы, оснащённые орлиным зрением.       Постепенно командующий начинал разделять энтузиазм своей собеседницы. Открывающиеся с Составом возможности означали, что люди смогут преодолеть все свои недостатки. Представив, что сможет сотворить отряд солдат, наделённых способностями карабкаться по стенам и видеть в несколько раз чётче, мужчина невольно выдохнул.       — А помимо улучшения самого зрения, — промолвил он, — ты сможешь добавить и другие особенности, например способность видеть в темноте?       Девушка улыбнулась. — Уже. Полагаю, ты уже обратил внимание на нашу кошку. К сожалению, пока мне не удалось совместить улучшенное зрение с ночным, — призналась она. — Так что пока либо то, либо другое. Хотя в будущем, с новыми исследованиями, я думаю, мы сможем решить эту задачку.       — Поразительно, — буркнул Командир, рисуя в голове новые сценарии наземных операций. — Прошу, продолжай.       — Сюда, — поманила Вален, направляясь к трупу одного из дохляков. — Помимо богатого на генетические черты животного царства, у нас также есть и пришельцы. Конкретно дохляки — это просто кладезь для исследований подобного рода благодаря своей генетической гибкости. Согласно моей гипотезе, их первоначальный облик может значительно отличаться от того, как они выглядят сейчас.       — Так какие у тебя идеи касательно дохляков?       — Наиболее привлекательной особенностью этого вида мне видится их мышечная плотность, — пояснила глава исследовательского, указав на вскрытые ноги трупа. — Дохляки способны не просто спрыгивать с такой высоты, которая для обычного человека окажется смертельной, но и запрыгивать на такую высоту без особого труда. Как оказалось, задача внедрения такой мышечной структуры нашим бойцам не слишком-то и сложна.       — Что даст нашим бойцам поразительную мобильность и силу ног. Что насчёт рук? — полюбопытствовал командующий, взглянув на вскрытые верхние конечности трупа.       — Тут несколько сложнее, но в целом ненамного. Потребуется много экспериментов, но это дело времени. Теперь, благодаря вот этой железе, — продолжила Вален, указав на разрезанное горло, — которая делает дохляков крайне устойчивыми к различным токсинам, мы сможем снабдить таким свойством и наших бойцов. Таким образом они смогут, например, использовать химическое некислотное оружие и прекрасно себя чувствовать даже без всяких противогазов.       «Что открывает новые агрессивные наступательные тактики. На моих глазах зарождается война будущего, причём Мойра ещё даже не всё рассказала. Но умерь пыл. Всё-таки то, что она уверена в своих возможностях, ещё не значит, что на практике всё получится. Все генные модификации нужно протестировать и исключить побочные эффекты, а может, на практике все будет работать вовсе не так, как в теории. Но даже если хоть часть из этого заработает…»       — Удастся ли выудить что-нибудь из сектоидов? — спросил Командир, качнув головой в сторону расположенного поблизости трупа.       — Ничего полезного. Главная их особенность — эта псионика, которая пока слабо изучена. А учитывая, что это целая отдельная сфера… в общем, я пока сфокусирована на более простых задачах. Кстати говоря… — внезапно оживилась Вален, переместившись к трупу мутона. — Этот вид пришельцев также оказался весьма полезным.       — И чем же?       — Это существо выращено для войны, — благоговейно объяснила учёная. — Кожа его обладает высокой сопротивляемостью к любым повреждениям, будь то режущим, пулевым или химическим. И к воздействию огня, кстати, тоже. Исходя из этого невооружённым взглядом видна практическая польза генетики мутонов для наших бойцов, которые нуждаются во всей защите, которую мы способны предоставить.       Вален наклонилась к столу и подняла банку, содержащую в себе два сердца.       — Но вот что я ещё интересного обнаружила, — продолжила она, протягивая своему начальнику банку. — Это существо оснащено естественной резервной системой жизнеобеспечения: вторичным сердцем, способным выполнять все функции первичного в том случае, если оно было повреждено или даже полностью отказало. Оснащённый такими органами боец будет способен дольше прожить в случае ранения, что кажется мне весьма привлекательной перспективой.       Командир присвистнул. — Это поразительно, Мойра. Ты вновь превзошла мои ожидания. Равно как и Шэнь. Отличная работа.       Девушка покраснела. — Спасибо, командир. Хотя должна сказать, что все эти процедуры следует ещё как следует протестировать. Прискорбно было бы потерять даже одного из наших людей из-за неудачной операции.       — Ну, — ухмыльнулся глава XCOM, — для этого мы и набрали подопытных заключённых.       — Это правда, — поддакнула Вален. — С превеликим удовольствием поспособствую тому, чтобы эти отбросы человеческой цивилизации послужили на благо.       — А где они, кстати? — полюбопытствовал Командир, оглянувшись.       — В клетках.       Не тратя времени понапрасну, девушка обхватила руку командующего и чуть ли не силой потащила его за собой в сторону одной из стен. Введя в панель код доступа, Вален заставила двери, напоминающие вход в генетическую лабораторию, отвориться. На той стороне их поджидала хорошо освещённая комната, причём из-за ярко-белого цвета стен у командующего сперва зарябило в глазах.       Внутри были выстроено двадцать камер, каждая из которых представляла собой маленькое огороженное толстыми бронированными стёклами пространство сферической формы. Каждая из камер была оснащена унитазом и решеткой для слива жидкости в полу, но на этом все удобства заканчивались.       Если бы не заключённые, помещение показалось бы стерильно чистым за счёт своего ярко-белого стиля, но заключённые всё же были: мужчины и женщины разных комплекций и возраста. Некоторые из них были покрыты множеством татуировок и являлись прямо-таки живым подтверждением стереотипа о том, как должны выглядеть чудовищные убийцы, в то время как другие казались совершенно нормальными. Так или иначе, их облик не способен был обмануть Командира — все из этих людей совершили ужасающие злодеяния и не заслуживали пощады.       Заметив вошедших, многие из узников принялись стучать по стеклу и вопить, но никакого звука не последовало — камеры были звукоизолированны. Для общения с заключёнными были предусмотрены простые системы интеркома. Чисто из любопытства глава XCOM подошёл к одной из камер, внутри которой находился крепкий светлокожий мужчина, покрытый татуировками и отпустивший длинную бороду. Командир нажал на кнопку связи.       — Я дам тебе только один шанс, — прошипел заключённый, голос которого дрожал от ярости. — Выпусти меня сейчас, и я подарю тебе быструю смерть.       Командующий приподнял бровь и едва удерживался от того, чтобы не улыбнуться, выслушивая всё более и более любопытные комментарии в адрес себя и своих родственников.       — Клянусь, я выберусь отсюда, — злостно продолжил узник. — И тогда я прикончу сперва тебя, а потом эту фашистскую суку!       Сразу же посерьезнев, Командир одарил заключённого презрительным взглядом и отключил интерком, затем повернулся к своей спутнице и положил ладонь на её плечо. — Извини.       — За что? Ты же не властен над ним. Более того, мне стоит уже привыкнуть к подобному, — затем черты её лица ужесточились. — А его я приберегу напоследок. Эти камеры были сделаны прозрачными не просто так. Совсем скоро всё это отребье научится уважению.       Глава XCOM одобряюще закивал. — Оставлю всё правосудие на тебе.       — И я тебя не разочарую, — пообещала Вален, со злобой глядя на сборище убийц и маньяков в комнате. — Полагаю, некоторые из них скоро будут молить о смерти.       — Ну, пошли обратно, — предложил Командир, обняв девушку за плечо, на что та не имела никаких возражений. Впрочем, выйдя обратно в генетическую лабораторию, мужчина прекратил этот физический контакт.       — Я сейчас систематизирую все наши теории и в течении дня приступаю к тестированию наших идей на практике. Думаю, в скором времени появятся первые результаты, — оповестила Вален.       — Жду не дождусь. Что-нибудь ещё?       — Да, — отозвалась глава исследовательского, уставившись в свой планшет. — Помнишь ту девушку, которую ты попросил обследовать?       — Патрицию Траск? — припомнил командующий. — Помню. Узнала что-нибудь?       Главный учёный поджала губы. — Узнала. Взгляни.       Обойдя Вален со спины, глава XCOM уставился в экран планшета собеседницы, на котором были изображены сканы двух черепов, причём из каждого также исходили некие волны.       Мужчина нахмурился. — Мойра, ты же помнишь, что я не так ориентируюсь во всём этом, как ты? Что это?       — Сканы мозга сектоида и Патриции, — пояснила Вален. — Ещё тогда, когда мы пленили первого сектоида, я обнаружила некие волны, исходящие из него даже пассивно, и временно назвала это явление псионическим излучением за неимением альтернативных теорий. Ни один из изученных нами видов больше не демонстрировал таких особенностей.       Командир удивлённо выдохнул. — То есть, раз Патриция тоже-       — Она псионик, — подтвердила глава исследовательского.       К мысленным сценариям применения генно-модифицированных оперативников в голове у командующего сразу же присоединились и возможные применения псиоников.       — Но как?       — Я думаю, она контактировала с некоторой инопланетной технологией во время атаки на Дредноут, — поделилась догадками собеседница. — Это, по всей видимости… разблокировало прежде неактивные способности.       — Нам нужно воспроизвести этот явление, — заявил глава XCOM. — Если люди действительно наделены псионическим потенциалом, то нужно научиться… разблокировать их. Да, это окажется сильным подспорьем. Раньше мы никак не могли защищаться от воздействия псионики, но теперь…       — Я полностью согласна и у меня есть несколько теорий касательно того, как выявить псионический потенциал, но… — Вален замешкалась. — Мне кажется, нам следует сконцентрироваться на более важных вещах. Изучение генных манипуляций обладает приоритетом, как мне кажется, равно как и вирус против сектоидов.       — Да, кстати, касательно этого, ты уже готова протестировать его?       — Да. На самом деле, испытания назначены на сегодня. Если всё пройдёт хорошо, то я подготовлю вирус к полевому применению, — после небольшой паузы, глава исследовательского добавила: — Сегодня кстати заходил Герман.       Глава XCOM подозрительно сузил глаза. — Чего он хотел?       — Поспрашивать о нашем отделе. Я попросту изобразила не вполне нормального учёного и не дала ему выяснить о Составе. О вирусе, впрочем, он теперь знает, хоть и не поделился своими мыслями на этот счёт. Но кажется ему это не сильно понравилось.       «Но сомневаюсь, что он начнёт возбухать из-за этого».       — Что насчёт Патриции Траск? — спросила Вален. — Если настаиваешь, я готова переключиться на изучение псионики.       — Не сейчас, — решил Командир. — Сосредоточься на генетике. Если её состояние внезапно ухудшится, она наверняка обратится с этим вопросом к тебе или мне. Впрочем, быть может, на всякий случай велю Чжану присматривать за ней.       — Рада, что ты со мной согласен, — Вален затем вздохнула. — Хоть я безмерно рада возможности окунуться в столь поразительную сферу исследований, но порой так не хватает отдыха. Никогда прежде не работала настолько долго изо дня в день.       — Такова наша нелёгкая доля, — согласился командующий. — Впрочем, это не помешает нам выудить немного времени на совместных отдых.       — Вверяюсь в твои руки, ты в этих вещах получше меня будешь.       Глава XCOM улыбнулся. — Ну ладно, но тебе придётся прийти без всяких отговорок. Если потребуется, сделаю это приказом.       — В идеале ещё и пришли письменное распоряжение, — усмехнулась Мойра. — Ну, а если серьёзно, с моей стороны никаких отговорок не будет. С нетерпением жду вашего… приказа, командир.       — Может, хочешь поесть чего-нибудь особенного? — полюбопытствовал мужчина.       — Руладен, — наконец отозвалась Вален после некоторых раздумий. — Говяжий. Всегда обожала его, когда ещё в Германии была.       «Руладен. Надо бы записать».       — Ну хорошо. Ещё раз спасибо, Мойра. Ты творишь чудеса.       Вален отложила свой планшет в сторону и схватила руки собеседника своими.       — Это тебе спасибо, — мягко поблагодарила она. — Мы бы никогда не добились таких успехов без тебя. Не думаю, что кто-нибудь другой позволил бы мне вести такие прорывные и… не совсем легальные исследования.       Глава XCOM просто проживал этот момент и получал удовольствие от общения с главой исследовательского отдела, но вскоре нехотя отпустил её ладони.       — Нам обоим пора возвращаться к работе. Скоро увидимся, Мойра.       — Да, конечно, — спохватилась она, слегка покраснев. — С нетерпением жду нашей встречи.       Покидая исследовательские лаборатории, командующий испытывал моральный подъём и был полон оптимизма. «Грядёт новый виток человеческой эволюции, на этот раз контролируемой лично нами…»