За неделю...

            — Напомни, Джозеф, что мы здесь забыли?       Себастьян остановился в проходе, скептично оглядывая коридор, а с ним по совместительству и гостиную. Темное, но довольно опрятное, помещение, в некоторых местах освещенное уличными фонарями, свет которых проникал, сквозь заколоченные окна. Мужчина, на удачу, пошарил рукой справа от себя и наткнулся на выключатель. Пару раз нажал и не особо удивился, когда тот не сработал.             — Соседи говорят, что здесь горел свет, и кто-то бродил, — включая фонарь и первым направляясь к лестнице, ответил Ода. — Уже не первый раз. Попросили проведать.             — Старый заброшенный дом. Мало ли, может просто дети забежали, — пожал плечами Кастелланос и выбросил окурок куда-то на старый газон, выдыхая дым в помещение.             «Идиот».             — Ты что-то сказал? — Себ вскинул фонарь в сторону Джозефа. Тот только мотнул головой.             — Я наверх, там все осмотрю.       Получив в ответ угуканье, детектив скрылся на втором этаже. Себастьян остался один в несколько смешанных чувствах. Ему же не мог показаться чей-то голос? Или все же мог? Надо хоть раз выспаться, Себ, успокоил себя мужчина, поудобнее перехватив фонарь. С ним он решил пойти в первую комнату.       Силуэт, что до этого вальяжно лежал на диване, хмыкнул и, легко поднявшись, направился следом.       Как и предполагалось, освещения не было во всем доме. Кастелланос недовольно нахмурился. Шляться по незнакомому дому, да еще и в полной темноте не особо и хотелось. А теперь еще и это.       Детектив в свете фонаря заметил раму, самый уголок, выглядывающий из-под тряпки. Из любопытства он скинул ее и вздрогнул, когда увидел, что было изображено на полотнах. Кровь, смерть, мертвые тела и цветы. Много цветов, заменяющие отсутствующие части тела.       Рядом, облокотившись на раму, стоял мужчина и улыбался. Весь его облик чуть просвечивался, но, кажется, это ему ничуть не мешало. Он провел ладонью по фотографии и перевел единственный глаз на Себастьяна.             «Нравится?»             — Что за… Джозеф! — крикнул он, отчего мужчина поморщился и недовольно одернул руку. — Чей это дом вообще?             «Внизу подписано».       Раздраженно ответил мужчина, самостоятельно откинув ткань, чем испугал Себастьяна до мурашек. Тот-то думал, что в комнате он один. Судорожно достав пистолет, мужчина нервно водил фонарем рядом с рамой, а затем и вокруг себя.             «Не утруждайся, пока не захочу, не увидишь»       Присев на стул, и закинув ногу на ногу, оповестил его хозяин этого дома. Кастелланос тут же посмотрел на стул, но никого не увидел.             — Стефано Валентини, — раздался издалека голос Оды, — фотограф, которого убили в собственном доме. А чего ты?.. Себ?       Детектив опустил оружие, все еще продолжая бегать глазами по помещению, Стефано все больше забавлялся, а Джозеф ничего не понимал, взволнованно поглядывая на напарника.             — Ничего, — он опустил пистолет, а Валентини поднялся с места и подошел ближе, совершенно наглым образом ломая личное пространство и внимательно осматривая того. — Ты что-то нашел?             — Кроме его работ — ничего. Похоже, его искусство не было признано, так как здесь их… очень много.             «Потому что эти глупцы дальше своего носа видеть не хотят», — фыркнул Стефано и заметил, как оба мужчины вздрогнули и переглянулись. — «Упс, забылся, с кем не бывает».             — Искусство? — нашел в себе силы открыть рот Себастьян. — По мне так это отвратительно. Пойдем. Тут ничего нет.             «Я обижен, Себ», — разочарованно проговорил Валентини и, вытащив нож, быстро и аккуратно полоснул того по щеке. Выступила кровь. — «Тебя не учили, что приходя в дом, не стоит хамить его хозяину?»       Себастьян отшатнулся, тронув щеку. Джозеф быстро достал пистолет и, как и Себ, начал вертеть им во все стороны.             «Не убейся только раньше времени», — наигранно заботливо попросил Стефано, наконец, появляясь перед ними. Оба детектива сразу же наставили на него оружие. Мужчина только хмыкнул, тряхнув челкой. — «Из вас обоих получиться просто прекрасная композиция, а моя коллекция пополниться еще одной работой. Жаль, конечно, что посмертно мне уже ничего не присудят»             — Ты же сдох, — выдавил Кастелланос. Ему в глаза сразу же бросилась рубашка Стефано, а точнее багровое пятно посередине вместе с парой дырок от чего-то острого. Наверное, это был нож.             «Да. Это прискорбный факт. К тому же еще и вечно ходить в этом тряпье», — призрак оттянул рубашку с печальной миной, а затем широко улыбнулся, отпустив ее. Эта улыбка ой как не понравилась детективам. «Но есть и свои плюсы».       Валентини наставил на них нож.             «Я могу творить вечно».