Come Primavera

Декабрь 2003 года. Лондон. Саймон Коуэлл нервно прогуливается по кабинету, периодически смотря на циферблат часов. Встреча была назначена на десять утра, и все четверо участников задерживались, что не могло не вызвать волнения у продюсера. Он был пунктуален во всех отношениях, и данное обстоятельство смутило его, как никогда. Ничего, он сделает так, чтобы такие вещи больше не повторялись. Джулия, аккуратно заглянув в приоткрытую дверь, не решилась зайти внутрь и, приняв решение дать Саймону успокоиться, спустилась на лифте на первый этаж. Саманта — секретарь Коуэлла, то и дело пыталась дозвониться до одного из опаздывающих, но положительного результата так и не получила — никто не хотел выходить на связь. — Что будем делать? — Джу задала вопрос вслух и вздохнула. — Шеф снимет с нас всех кожу, если не увидит в своем кабинете людей, которых он выбрал своими же собственными руками. Потрясающе, правда? — Саманта слушала оратора и не решалась встревать в разговор, боясь увольнения или лишения премии. Такие вещи в компании практиковались довольно часто, и девушка была единственным работником, кого эта участь ещё не коснулась, но, кажется, этот день уже наступил. — Позвони ещё раз, — взмолилась Джулия, гипнотизирующим взглядом исследуя телефонную трубку, — вдруг, получится? Не успела Саманта ответить, как автоматические стеклянные двери на входе в здание стремительно распахнулись, предоставив возможность четырем мужчинам войти внутрь. Они смахивали с черных пальто снег, припорошивший их спортивные плечи. Джу быстро пробежала взглядом по лицам — Себастьен, Урс, Карлос и Дэвид, все на месте. Схватив папку с бумагами, женщина прошла навстречу прибывшим музыкантам и, постаравшись как можно меньше показывать свое недовольство, поприветствовала их: — Добрый день, коллеги, — кивнула она слишком официально. — Меня зовут Джулия Берс, и я буду сопровождать вас к господину Коуэллу, — компания синхронно поздоровалась, и Карлос, подойдя ближе и ослепительно улыбнувшись, поцеловал руку Джулии, — прошу следовать за мной, — произнесла она, и мужчины заметили, что её тон стал гораздо мягче. — Что бы мы без тебя делали, Карлос! — усмехнулся Себастьен. — Не стоит благодарности, Себ, — ответил испанец, и мужчины поспешили за Джулией. Урс и Дэвид познакомились с остальными участниками совсем недавно, оказавшись в одном автомобиле, за рулем которого был один из шоферов Саймона, которому было поручено доставить участников коллектива в десяти часам. К сожалению, погода преподнесла неожиданный сюрприз в виде сильной метели, на дорогах образовалась гололедица, и путь, вместо привычного часа, занял гораздо больший промежуток времени, в результате чего и произошло опоздание. Бюлер догадывался, что это не придется по душе Коуэллу, но высказывать свои предположения не стал — слишком сильна была его привычка держать слова при себе. Дэвид, напротив, всю дорогу рассказывал истории, чем вызвал волну смеха и веселья, не обращая внимания на недовольные взгляды водителя. — Как дети, честное слово! — произнес он сквозь зубы, чем вызвал ещё большее оживление в компании. Давно каждый из них не чувствовал себя настолько комфортно, даже несмотря на то, что знакомство состоялось несколько минут назад. Карлос пришел к выводу, что ему не быть единоличным лидером. Оперное эго было сильно задето, но музыканта радовала перспектива, что он будет работать с талантливыми и красивыми молодыми людьми. Марин надеялся, что отношения внутри коллектива сложатся удачно, ведь изначально было ясно, что там, где царит искусство, нет места ссорам и размолвкам. Изамбар, узнав, что будущие коллеги имеют высшее музыкальное образование, смутился. Он понял, что роль белой вороны падет именно на его плечи, и сможет ли он выдержать это испытание — неизвестно. Урс поинтересовался у Себастьена, чем он так сильно расстроен, и мужчина честно ответил: — Боюсь, что не смогу соответствовать всем вам. — Брось, — Карлос махнул рукой, и все присутствующие закивали в знак согласия. — Мы все слушали записи друг друга и, поверь, если бы нам что-то не понравилось, то мы бы здесь не сидели. — В самом деле, Себ, — подал голос Миллер, — не загружай свой мозг подобными вещами. Ты — талантливый парень с огромным потенциалом, не нужно думать, что твое попадание в группу — случайность. Коуэлл — очень строгий профессионал, обладающий отличным чутьем и интуицией. Саймон прекрасно знал, что ты — уникален. — Да, ровно, как и все мы. Да-да! — Перебил Марин, проведя ладонью по черным, словно смоль, волосам, чем вызвал очередной шквал смеха среди коллег. — Между прочим, — добавил он, — ничуть не лукавлю. «Если все мы найдем общий язык, то успех гарантирован», — подумал швейцарец и сильнее поднял воротник кашемирового пальто, будто выстраивая психологический барьер, опасаясь того, что на его личное пространство могло совершиться нападение. Себастьен заметил этот жест и, наклонившись к Бюлеру, осторожно сказал: — Понимаю тебя, Урс, — француз улыбнулся. — Думаю, ты вскоре узнаешь, что сможешь доверять нам всем в полной мере. Если что-то будет нужно — я в твоем полном распоряжении. — Себ сам не мог понять, почему произнес это вслух. В чем дело? Жажда нового знакомства, приключений, авантюр? Банальное желание поделиться с кем-то своими переживаниями? Ответ был гораздо проще — Себастьен почувствовал в Бюлере человека, который мог бы стать ему настоящим другом, но не стал говорить об этом раньше времени. Урс, по его мнению, мог неправильно истолковать его слова — даже сейчас он выстраивает невидимые барьеры. Выйдя из лифта, Джулия указала на закрытую дверь кабинета и, пожелав удачи, удалилась. Мужчины переглянулись друг с другом, будто решая, кто первым даст о себе знать. Бюлер, вздохнув, подался вперед и, постучав по обивке двери, услышал взволнованный голос: — Войдите! — Урс окинул взглядом остальных и, кивнув, открыл дверь. Коуэлл поднялся с кресла и радостно поприветствовал своих подопечных. От плохого настроения не осталось и следа, складывалось впечатление, что продюсер помолодел на несколько десятков лет — энергетика и работоспособность лились из него бурным потоком, не останавливаясь ни на секунду. — Я очень рад вас видеть, но попрошу не опаздывать впредь, — довольно мягко произнес Саймон. — Водитель получит выговор из-за того, что не предусмотрел изменения погодных условий, — Складка между бровями стала глубже, но Коуэлл спохватился и добавил: — Присаживайтесь, всем нам есть, что обсудить, — музыканты заняли свободные места на кожаных диванах, продюсер захлопнул дверь, и обсуждение дальнейших планов моментально переросло в дружескую теплую беседу. По окончании встречи Коуэлл попрощался с музыкантами и, набрав номер Джулии, протер слезившиеся глаза, отложив в сторону очки, которые он носил лишь только в самых экстренных случаях. – Джу? — Спросил Саймон, словно боясь, что его слова может услышать посторонний человек. — Зайди ко мне, как только разберешься с бумагами. Они — просто чудо. — Друг, с тобой всё в порядке? — поинтересовалась Берс, искренне удивившись переменам — она слишком давно не видела мужчину в таком состоянии, и это напугало её — мало ли, что ему взбредет в голову под атакой эмоций? — Я полностью в своем уме, — пошутил продюсер, — я настолько доволен, что решил оставить Сэму его зарплату, хватит бесчеловечного отношения к подчиненным. — Джулия ошарашено слушала собеседника, не веря самой себе. — Скоро буду, - коротко ответила она и положила трубку. Саймон довольно потянулся в кресле и, вызвав по телефону Саманту, попросил чашку крепкого горячего кофе. *** Окна новой квартиры выходили в тихий двор, в котором, как казалось Урсу, не было ни души. Прислонившись лбом к стеклу, мужчина пытался понять, чем он заслужил все привилегии — жилье с отличным ремонтом, весьма неплохой доход. В памяти всплыло лицо Софии, и Бюлер усмехнулся — лишь уголки его красиво очерченных губ слегка вздрогнули, дав понять, что сейчас испытывает музыкант. Он знал, что обладает невыносимым характером. Слово «зануда», по мнению Урса, было создано именно для него. Проблема заключалась в том, что он слишком строго и ответственно подходил к отношениям, не получая со стороны ответных чувств, эмоций, действий. Это порядком надоедало, поэтому Бюлер быстро научился легко расставаться даже с теми женщинами, к которым испытывал нечто большее, чем привязанность. Метель вновь завывала за окном, заслоняя собой серое, неприглядное небо. Система отопления работала на ура, чему Урс несказанно обрадовался — в предыдущей квартире постоянно случались неполадки из-за бесконечных ремонтов теплосетей. Температура была весьма комфортной, поэтому Бюлер отключил обогрев пола, решив, что это будет лишним. Включив холодильник, мужчина ловко разложил по полкам свежие продукты и задумался над тем, что будет приготовлено на ужин. В честь переезда хотелось устроить себе праздник, и музыканта ничуть не пугало то, что он проведет вечер в одиночестве — на себя он мог положиться в полной мере, никаких разочарований и сюрпризов ждать не приходилось, разве не идеальный вариант? Выбрав бутылку «Муската», швейцарец заблаговременно поставил её на кухонный стол, дав вину возможность нагреться до комнатной температуры. Моду употреблять охлажденный алкоголь он не понимал, по его мнению весь букет и аромат раскрывался при совпадении температур напитка и окружающего воздуха. Бюлер сполоснул руки под струей воды и, достав из верхнего отсека морозильной камеры свежую красную рыбу, принялся готовить маринад: несколько ложек коньяка, ловко нашинкованная зелень, лимонная цедра — когда все составляющие были перемешаны, Урс аккуратно разрезал филе на тонкие куски, и начал втирать крупную морскую соль, определяя по ощущениям на кончиках пальцев, когда стоит остановиться, чтобы не пересолить. Погрузив филе в смесь, мужчина расстелил на столешнице пищевую пленку. Пара минут, и рыба оказалась в её плену. Обеспечив доступ воздуха, швейцарец убрал рыбу в холодильник, установив нужную температуру. - Отдыхать два часа, — произнес он вслух и, захлопнув дверцу, отправился мыть посуду. Взгляд упал на бумажный пакет, в котором хранились овощи, и Урс решил не откладывать в долгий ящик приготовление гарнира. Сполоснув нужные плоды, Бюлер достал из подставки нужный нож и осторожно начал нарезку, предварительно включив гриль — процесс должен был занять буквально несколько минут, что не могло не радовать Урса — уж он знал толк в том, чем можно накормить внезапных гостей в экстренной ситуации. — Извините, но что Вы делаете на моей кухне? — раздался женский голос, и Бюлер от неожиданности чуть было не обжегся о приподнятую крышку гриля. Он обернулся и увидел молодую девушку в бежевом пальто, недовольно поджавшую губы. На вид ей было около тридцати, судя по одежде — весьма неплохого достатка. Ухоженные волосы, руки, легкий макияж — ни единого намека на безвкусицу. Музыкант на несколько секунд выпал из реальности, но, быстро придя в себя, спросил: — Вы хотите сказать, что эта квартира принадлежит Вам? — уверенным тоном произнес он, скрестив руки на груди. Распущенные волосы красиво оттеняли черты лица, сочетаясь с белым домашним костюмом. Создавалось впечатление, что гостья попала в пасть ко льву, обретя на свою голову верную гибель. Энергетика власти сочилась через каждую клетку его красивого, атлетичного тела, но она шла в разрез с вселенской печалью в ярких, почти черных глазах. Их больной блеск не сулил ничего хорошего, от чего уверенности у гостьи резко убавилось. — Да, — выдавила из себя девушка, достав из потайного кармана сложенный пополам ордер, — вчера я получила её по распоряжению комитета по здравоохранению, — пояснила она, отдав документ в руки Урса. — Квартира под номером семьдесят два, — добавила она, расстегнув несколько пуговиц на пальто — на кухне было жарче, чем в остальных комнатах, из-за работающей бытовой техники. — Это семидесятая квартира, — мягко заметил Бюлер, даже не читая то, что было написано в документе, — ваше жильё напротив, Вы ошиблись, — наступила пауза, во время которой ни единой эмоции не появилось на лице собеседницы. Она забрала ордер и добавила: — Что же, прошу прощения за вторжение. К сожалению, на двери напротив нет номера и, к тому же, мой ключ подошел в двери, поэтому я была уверена, что попала по адресу до тех пор, пока не увидела Вас. Хорошего вечера, — девушка опустила глаза и постаралась как можно быстрее ретироваться, чтобы стереть из памяти неудобную ситуацию. Урс вышел в холл и, приоткрыв дверь на лестничную площадку, спросил: — Как Вас зовут? — девушка обернулась и осторожно ответила: — Анна. — Приятно, Урс. Приходите ко мне на ужин сегодня в семь вечера, — внезапно предложил он, удивившись своей прыти. — Не хочется провести его в одиночестве, к тому же, мы с Вами уже познакомились, тем более - соседи. Вы не против? — Не услышав ответа сразу, Бюлер дополнил: — Дистанцию гарантирую, — эти слова были сказаны им вовсе не для оправдания — ровно никаких планов на интимное завершение вечера. Привычки пользоваться случаем у Урса не было. — Спасибо, с удовольствием. До встречи, — гостья зашла в квартиру и, задержавшись на несколько секунд на пороге, закрыла за собой дверь.