— По-твоему, я одеваюсь как куртизанка?! — в возмущении, Джинни всплеснула руками, а высота голоса увеличилась на несколько октав. Гермиона вытащила в ужасе глаза. — Ну что ты, Джин, нет конечно! Я не имела в виду ничего подобного, и ты это знаешь, — она скрестила руки под грудью, — И так же знаешь то, что подобные наряды для меня неприемлемы. — Юбка выше колена и топ с открытыми плечами и спиной для тебя неприемлемы? — прыснула Джинни, — Да ты чистокровная монашка! Гермиона могла только закатить глаза и упорно стоять на своём до тех пор, пока рыжая не потеряет своей запал. А он, к её огромному сожалению, был бесконечен.
Лёгкая ностальгия по давно ушедшим временам накрыла Гермиону с головой. Она присела на край ванной, погружаясь в воспоминания всё сильнее. Копаясь в своём сознании, она наткнулась на одно из самых тёплых, на её взгляд. Тогда зима уже закончилась, распускались почки на деревьях, вечерело поздно, а в воздухе витал аромат свежей зелени и солнца.— Ну же, Гермиона, это свидание, а не сдача экзаменов! — продолжала убеждать её Джинни, — Ну хоть губы ты согласна накрасить? Гермиона подняла руки в «сдаюсь» жесте. — Ладно. И тут же поспешила уточнить, увидев коварный огонёк в глазах подруги. — Но только блеском! Джинни цокнула языком, разочарованная, что ей не дали разгуляться. — Зануда. — А ты заводила, — фыркнула Грейнджер, покорно усаживаясь на стул перед зеркалом и подставляя лицо. — Именно поэтому ты со мной и дружишь, — усмехнулась Джинни, нанося на губы Гермионы блеск с запахом малины, — Я разбавляю твоё занудство! Гермиона затряслась в хохоте, из-за чего рука Джинни соскользнула и на щеке Грейнджер появилась прозрачная дорожка с блёстками. — Экое самомнение. Ты и представить не можешь, на какие жертвы я иду! — О, прости, но думаю твои губы переживут атаку увлажнения. А теперь сиди смирно!
Одинокая слеза побежала по щеке. Девушка позволила ей упасть на колени.— Пресвятой Годрик, где же он... Ах! Джинни подпрыгнула на месте, испугавшись пушистого меха, скользнувшего по её голым ногам. — Вот же шерсти кусок! Напугал меня... — Эй, не кричи на него! Глотик, иди сюда, — сладким голосом поманила Гермиона, получая в ответ мурчащее мяуканье. Она подхватила кота на руки, устроив того у себя на коленях. — Ты мой м-а-аленький, — ворковала Грейнджер, путаясь пальцами в рыжей шерсти, — Ты мой сладкий м-а-альчик. — Брось, Гермиона, ты его ещё в жопу поцелуй! — И поцелую! — задрала нос Гермиона, — Я люблю своего кота. После чего она поцеловала его в мягкую макушку. — Ты знаешь, я тоже люблю твоего кота. И ну о-очень скучаю по рыжим клокам шубы на своей подушке. Кот довольно сощурил глаза и выгнулся в спине. — Ты просто ему нравишься. — Или моя подушка! Он меня использует, — засмеялась Джинни, — Твой кот — содержанка.
— Я тоже скучаю, Джин, — прошептала она в пустоту ванной комнаты. И по своему коту она скучала. Как он там? Тоже испытывает тоску по хозяйке или прибился к первому, кто гладит за ушком и даёт корм стабильно раз в день? А Джинни? Общается ли она сейчас больше с Полумной, или вовсе нашла новую подругу? Она определённо точно начинает сходить с ума. Дошло до того, что теперь она сомневается в верности Джинни. Хотя, стоит задаться другим вопросом: а смогла бы она ждать подругу N-ное количество времени, если бы та бесследно пропала? Искала бы её после многих месяцев неудач? Верила бы, что та вернётся? Она с уверенностью могла сказать: да. И она не сомневалась, что Джинни сделает для неё то же самое. А вообще... Развивается ли та временная линия без неё? Ищут ли её родные? Пытаются ли связаться? Или время остановилось, и теперь ждёт своего часа, чтобы продолжить развиваться в том же направлении, уже завися от решений девушки? И было ли предрешено временем её внеплановое путешествие? Над этим действительно стоило подумать подробнее и поделиться своими мыслями с Андромедой. Было интересно, что думает она по этому поводу. Но если опираться на логику и теорию о единой линии, то время в тысяче девятьсот девяносто восьмом действительно остановилось. И не продолжит развиваться, пока Гермиона не вернётся туда, откуда исчезла. Гермиона приложила ладонь к той части груди, где билось сердце. Вспомнила то, что считала домом. Времяпровождение с семьёй. Хогвартс. Каникулы с родителями и котом под боком. Практические занятия с профессором Блэк. Вечера с Гарри и Роном. Походы в Хогсмид с Джинни и Полумной. Впервые удалось осознать одну важную вещь. Эти люди всегда с ней. Просто незримо. Они невидимы для её взора, но всегда в сердце. И навеки останутся там, ведь сыграли немаловажную роль в формировании её личности. Да, она скучает. Но будет хранить каждый момент, каждое событие с ними в своей душе под семью замками и ни за что не забудет. Она открыла глаза. И наконец-то смогла вдохнуть полной грудью. Даже несмотря на тяжесть воспоминаний. В реальность не хотелось возвращаться. Упоминание о первом свидании навеяло на неё злость, обиду и разочарование. Весь этот мешок отрицательных эмоций, которые она не хотела испытывать, выкинул всё плохое на неё за одну секунду. Странно, что за столько времени она не смогла до конца отпустить. И всё ещё злилась. Может, потому, что они не обсудили всё должным образом? Точнее, она сама не позволила и всячески избегала этого, опасаясь, что ей снова станет больно и страшно. А теперь, уже второй год пожинала последствия этого выбора. Она шмыгнула носом, вытирая остатки слёз. Взяла с края раковины расчёску, смочила её водой и провела по своим волосам, постепенно распутывая. Палочка осталась в комнате, а лишний раз выходить к возбуждённой предстоящим событием Андромеде, не было желания. Когда она вышла из комнаты, её кровать уже превратилась в цветное полотно из-за лежащих на них платьев. В ткани были спокойные тона: парочка зелёных, бежевых и синее. — Твой гардероб? — Ага, — Андромеда выпрямилась, расправив взмахом палочки складку на последнем платье, — Я подумала, тебе подойдёт что-то из этого. Она обвела рукой лежащие наряды. Гермиона, почесав нос, подошла к кровати. Всего было представлено пять платьев, но глаза всё равно разбегались. В основном в дизайне преобладали рюши, складки, пуговицы, корсетный верх, кружева и многослойные юбки. Закрытость нарядов нисколько не мешала им выглядеть потрясающе, и на удивление, ей не терпелось их примерить. Но, как и всегда, было одно «но». — Подожди... Разве, никто не узнает эти платья? Твои сёстры очень наблюдательны. Да и родители наверняка не промах. Андромеда помахала палочкой перед носом у Гермионы. — Всегда можно подкорректировать. Забавно, что пока Грейнджер предпочитала делать всё вручную, Андромеда пользовалась магией на максимум, применяя даже в самых элементарных вещах. Девушка понимала, что отнекиваться бесполезно. И что комментарии: «Ну что ты, Меда, я не могу это принять» - ни в коем случае не убедят Блэк, а только сделают её похожей на быка, бегающего за красным платком. Поэтому она, смирившись с ситуацией, прошла за ширму, ранее спрятанную в шкафу. Первое платье не понравилось ей по цвету. Коричневый цвет всегда навевал тоску и спутанность мыслей. Поэтому она даже не стала подробнее рассматривать. Второе смущало своей открытостью плечей. Надо признать, бирюзово-зелёный оттенок и рукава фонарики великолепно смотрелись с её светлыми прядями волос и глазами. Но... Что-то не то. Совсем не вязалось со стилем Грейнджер, и даже предложение Андромеды изменить фасон её не убедили. Третье было намного лучше. Полуночно-синий цвет, подол до пола и серебряные узоры на уровне груди очень шли ей. У этого платья было декольте, но это совсем не делало его пошлым. Закрытые рукава и плечи подкупали. Она вышла из-за ширмы. — Ну как тебе? Гермиона в который раз покрутилась перед зеркалом. Провела руками сверху вниз, ощупывая ткань и пуговицы спереди, что были пришиты к корсетной части. — Это платье... Оно чудесно, — она подняла голову, тепло улыбнувшись, — Мне нравится. Хочу взять его. Совсем не Гриффиндор... — промелькнуло в её мыслях, — Больше Рейвенкло. Но... Мне идёт. Андромеда подошла к ней сзади, положив подбородок на плечо и обняв девушку за предплечья. — Можешь оставить себе. Поражённая такой щедростью, Гермиона повернулась к Блэк. — Что? Брось. Ты же понимаешь, я не могу это принять. Да и... — она оглядела себя, — Куда я в нём? — Да хоть куда. Юбку можно подрезать, рукава. И будет отличное платье на лето. — Дожить бы до этого лета. — Пессимизм в сторону, никуда не денешься. И перестань упрямиться. Просто прими как должное. Частью сознания Гермиона понимала, что не сможет долго говорить «нет» и просто устанет. Одежда ей необходима, пусть даже такая. Все галеоны она потратила на подарок отцу. Как сказала Андромеда, платье можно было подрезать и перекрасить, например. И получилось бы великолепная, удобная одежда. Что ж, в этом есть свои плюсы. — Давай лучше я закончу с твоими волосами. Кивнув, Гермиона села перед зеркалом на пуфик, покорно складывая руки на коленях. Андромеда принялась колдовать над пушистой копной, закручивая их наверх и обрамляя лицо несколькими прядками. — Хотела уточнить. Я могу распорядиться, чтобы в мою комнату поставили часы? — спросила она, чувствуя себя неуютно от тишины, — Знать сколько сейчас времени было бы полезно. Андромеда кивнула и сложила все неподошедшие платья в стопку благодаря взмаху волшебной палочки, не отвлекаясь от причёски. — Конечно. Тебе нужно обратиться к Скроупу. Это тот эльф, который встречал нас у ворот? — Где мне найти его? — Чаще всего он на кухне или перемещается по поместью, выполняя мелкие поручения. Думаю, завтра утром ты сможешь найти его в зимней комнате. — Почему не сегодня? — Ты разве не устала? К тому же, все в поместье должны отдыхать. Даже эльфы. Так распорядилась mère, и её беспрекословно слушаются даже те существа, которые стремятся прислуживать больше жизни. Гермиона воодушевлённо распрямилась, ухватившись за эту тему разговора. — Получается, им платят за это? — На праздники бывает, что родители отпускают слуг по домам, если у них есть семья или друзья. И дают им небольшое жалование. Её плечи опустились, в голосе скользила тоска. — А как же эльфы? Андромеда удивлённо покосилась на Гермиону, используя неведомые девушке чары на её волосах. — А что эльфы? Как говорит отец, они счастливы прислуживать волшебникам. Mère же считает это унижением для такой великой расы как эльфы. Первое время они много спорили по этому поводу, знаешь? Отец рождён Блэком, и воспитание у него соответствующее, тогда как Розье относятся к такому более лояльно. Сошлись они на компромиссе: половина слуг эльфов и половина волшебников. — Это... Удобно и справедливо, наверное. — Да, — отозвалась Андромеда, зажевав шпильку зубами, — И они не испытывают от этого дискомфорта. Ну, а мы с сёстрами просто привыкли. Можем в свободной степени отдавать поручения и слугам, и эльфам. — Странно, что они так справедливы к слугам, но так не справедливы к собственным дочерям, — пробормотала Гермиона. Андромеда замерла. Изящные заколки с лилиями выпали из её пальцев, покатившись за тумбочку. — Что ты имеешь в виду? Гермиона повернулась полу боком к подруге. — Они выдают вас замуж без вашего согласия. Игнорируют ваши желания. Не понимают, что отдают дочерей в лапы похотливых чудовищ. Вы даже бороться с этим не можете, вас не слушают... Это попросту дикость! Такому давно нет места в магическом мире. — Всё не так, как ты описываешь, — возразила Андромеда. Заметная тень легла на её лицо от высказываний подруги, — Многие девушки, кого выдают замуж счастливы в браке... Рано или поздно. Казалось, что она ментально закрылась, запечатав свои эмоции от Гермионы. Даже несмотря на то, что чувствовала себя с ней хорошо. Это просто произошло, ведь она почувствовала давление и опасность. Гермиона, не замечая этого, подскочила с места. Её кулаки сжимались, челюсть дрожала. — Ты не понимаешь, Меда! У тебя никогда не было права выбора, поэтому ты не понимаешь. Закрыв глаза, Блэк медленно выдохнула, приводя себя в чувства. — Гермиона, сядь. Пожалуйста. Тон был холодный и лишённый всякой нежности и азарта, что был в Андромеде каких-то пару минут назад. Гермиона, по правде говоря, испугалась. Мгновенные ассоциации всплыли в её голове. Она медленно села на стул, прокручивая в голове клятву Блэк о том, что ей ни за что не причинят вреда намеренно. И всё же, она незаметно подбиралась пальцами к древку своей палочки, лежащей на тумбе. — Выбор есть у каждого члена семьи Блэк, — принялась вкрадчиво объяснять Андромеда, — Однако, он не по душе никому. Волшебной палочкой она вернула себе в руки заколки и вставила одну в пучок, аккуратно обрамляя кудрями. — Ты же видела гобелен семьи Блэков? Она вспомнила огромный гобелен на всю стену в доме Сириуса. Выжженный портрет Андромеды встал перед глазами. — Припоминаю. — Он не полон. В третьем поколении у Сигнуса Блэка второго и Виолетты Булстроуд было вовсе не четверо детей. А пять. Она нечаянно натянула волосы Гермионы, на что та поморщилась. — Никто не знает, как её звали. Но её присутствие в семье легко можно определить по страшилке, которую рассказывают каждому новому поколению. Грейнджер не перебивала, внимательно слушая. — Жила-была девушка. И с самого детства шла против законов и устоев, — начала Блэк, — Надеть платье на приём? Нет, пойдёт в штанах одного из братьев. Нельзя использовать жалящие заклинания на приёме? Уверяю, она это сделает. Не перечить высокопоставленным личностям в министерстве? Три раза «ха». И вот, она закончила обучение в школе. Настало время задуматься о замужестве. О новом поколении. Контракт заключён, когда девочке было два года. Помолвка проведена. Осталось сыграть свадьбу и отправить молодожёнов в светлую даль. Гермиона зашипела, когда лента в её волосах затянулась слишком туго. — Но невеста не желала этого. Каждый год она упорно продолжала гнуть своё, и даже наказания и боль не могли убедить её. Она не сломалась. Голос Андромеды стал тише. Она будто погружалась в себя. Гермиона же транслировала у себя перед внутренним взором всё происходящее. И картинки были не весёлыми. Она вся сжалась. — В день свадьбы она сбежала. Ночью, тайком. А потом появилась на людях в объятиях другого человека. Женщины. В Гермионе что-то треснуло. Дыхание участилось. — Это был немыслимый позор для всего поколения. Общество настолько резко не приняло этого, что семье пришлось... Отречься. От собственной дочери. Чтобы жить спокойно. Они предпочли не нести этот крест, но тем самым обрекли себя на другой. Благодаря главе дома вскоре произошёл полный разрыв связей. Никаких писем. Посылок. Весточек. Её выжгли с древа и уничтожили все бумаги, подтверждающие, что у второго поколения Блэков была ещё одна дочь. Но даже полное игнорирование от семьи не задело принципы этой девушки. Она понимала, что обратно её не примут. И выбрала собственное счастье. И счастье возлюбленной. Пошла наперекор всему. Жила с последствиями. Братья и сестра, родители. Те, кто раньше любили её, теперь стреляли в неё презрительными взглядами со льдом в глазах, когда пересекались на людях. Как же это... То же самое, должно быть, пережила и Меда... — Мне жаль, — тихо прошептала она. — И они должны были это делать, — продолжала Блэк, ничего не слыша, — Ведь неповиновение — худшее, что может сделать чистокровный волшебник. И та девушка доказала это своей судьбой. Она застыла, словно думая, говорить ли испуганной подруге остальную часть легенды. Гермиона едва заметно кивнула. — А потом, когда по миру пошли слухи, что они вскоре сыграют свадьбу, Виолетта отправила своих сыновей убить её. Вместе с её любовницей. Чтобы они не посмели произвести на свет отродье грязной крови, обрамлённого позором и осуждением. Гермиона вскрикнула, когда шпилька вонзилась ей в голову. — Ай, больно! Пелена перед глазами Андромеды слегка сошла на "нет", и она быстро пробормотала извинения. — Отец не хочет, чтобы мы повторяли чужих ошибок. Судьба этой девушки не завидна. Выбрав счастье, она обрекла и себя, и любимого человека на смерть. Почему тогда... Почему же ты жива? Вместо того, чтобы задать этот вопрос, она молчала. Тяжесть в её конечностях и ком в горле не давали вздохнуть полной грудью. Она могла только отрывисто вдыхать и выдыхать воздух, разминая затёкшие пальцы. Она сглотнула, стремясь прогнать сухость в горле. — Но почему ты так уверена, что она существует? Что это не просто выдумали для сохранения чистоты крови? Взгляд Андромеды, наконец, был ясным и осознанным. Она прямо посмотрела на Гермиону, пожимая плечами. — Я просто знаю. Девушке показалось, что это не совсем правда. Но настаивать не захотела. Если Андромеда не посчитала нужным сказать ей — она не будет давить. В конце концов, я тоже не всё рассказала ей. Это справедливо. — Твоя причёска готова. Можем идти на ужин. Она отступила, уходя к выходу. Гермиона тоже поднялась, на ватных ногах нагоняя Блэк. — Эй, Меда... — окликнула она, положив руку на плечо, — Спасибо, что поделилась. Андромеда коротко кивнула, и они вышли из комнаты.⊱┈───⊱༺♡༻⊰───┈⊰
По пути в столовую обе молчали. Гермионе было неловко что-то говорить после разлада, что случился между ними. Казалось дико неуместным продолжать разговаривать так, словно ничего не произошло. Но вместе с этими стенами давила и тишина. Её голос казался невероятно громким, когда она обратилась к девушке. — Меда, — неловко начала она, — Я... Прости меня. Если я сказала что-то не так. Я не хотела тебя обидеть. Андромеда оглянулась на неё через плечо. — Всё нормально. Лучше скажи, ты помнишь хоть немного фраз на французском? Не готовая к резкой смене темы Гермиона заикнулась, пока отвечала. — Д-да. — Отлично. Гермиона сощурилась, но решила отложить этот разговор на вечер или даже следующий день. Очевидно, я затронула больную для неё тему. Из-за Теда ли она так реагирует? Понимает, что не сможет быть с ним без потерь? — Пожалуйста, не смотри так на меня, — резко сказала Андромеда. Гермиона заломала пальцы, дабы хоть как-то успокоиться и занять руки. Услышав удовлетворительный хруст, она переспросила. — Как? — С жалостью. Груз на душе Гермионы нисколько не ослаб. Напротив, лишь усилился. Наконец, они свернули в коридор на первом этаже, где в дальнем конце показалась дверь. Неизвестный Грейнджер дворецкий раскрыл её перед ними, сразу отступая в сторону, освобождая дорогу. — Мадемуазель, мисс, — мужчина почтенно склонил голову. Андромеда благодарно кивнула. — Благодарю, Дэвин. — Спасибо, — пискнула Гермиона. Перед ними предстала столовая великолепного убранства. Стол, накрытый белоснежной скатертью, был небольшим, что удивляло. На нём уже стояли тарелки с приборами и две вазочки с жасмином. Огромные, почти до потолка окна и камин были обрамлены круглыми мраморными арками. Две люстры прямо над столом освещали всю комнату. Гермиона подумала, что здесь применили особые, усиливающие эффект чары. Мягкий свет также исходил от нескольких подсвечников. Огонь в камине трещал и пожирал дрова. Стэн склонился над ним, подкидывая новые деревяшки. Андромеда подтолкнула её к месту справа от Сигнуса. Гермиона покорно прошла вперёд, остановившись возле стула. — Доброго вечера. — Вечера, мисс Клемент. Присаживайтесь. — Добрый вечер, отец, — тоже поздоровалась Андромеда, присев на место в середине стола, — Mère ещё не пришла? — Нет, Дромеда. Но она скоро будет. Гермиона тоже села, расправив невидимые складки на платье. Немного позже подошли мадам Блэк и Беллатрикс с Нарциссой. Друэлла села напротив супруга, а сёстры рядом друг с другом. Только младшая пошла к стулу напротив, недалеко от Гермионы. Она положила кисти на стол, как и учила средняя Блэк. Вскоре эльфы вынесли первое блюдо: утку в винном соусе с картофельным пюре. У девушки чуть глаза на лоб не полезли от аппетитного вида птицы и чудесной подачи. Клюква с веточкой розмарина аккуратно лежали поверх блюда. Она сглотнула. От прекрасного запаха потекли слюнки. Только сейчас она поняла, насколько проголодалась. Грейнджер осмотрела лежащие приборы. В её памяти всплыло наставление Андромеды.— Сначала бери те приборы, что лежат дальше всего от тарелки. Затем ближе, и так до самого конца. Справа-налево. Всё поняла?
Она кивнула сама себе, чуть подрагивающими руками взяв нож и вилку. Теперь эльфы левитировали на стол вино для хозяев и чёрный чай с вишней и корицей для девушек. Приятный терпкий аромат коснулся ноздрей Гермионы, и она с наслаждением втянула его носом. — Приятного аппетита, — сказал Сигнус, и все приступили к еде. Гермиона осторожно разрезала ножом мясо, отправив горячий кусочек себе в рот. И едва не застонала от мягкости и того, как оно таяло во рту. Чистокровные знают толк в роскоши... Первое время шла светская беседа. Родители спрашивали дочерей о том, как проходили будни в школе. Какие у них оценки, достижения. Вступили ли они в какие-нибудь клубы по их наставлению. Андромеда не выделяла ничего особенного, но сказала, что занимается больше и усерднее. И будет стараться ещё больше. Нарцисса рассказала об успехах в Травологии и Зельеварении. Даже Гермиону спросили, нравится ли ей в Хогвартсе, и как она познакомилась с Андромедой. А девушка, хоть и охотно, но уклончиво отвечала. Потом Беллатрикс поделилась успехами в дуэльном и шахматном клубе. Гермиона вспомнила, как Блэк устроила ей партию в библиотеке. И мысленно поставила себе заметку взять реванш при удобном случае. — Мы прекрасно помним про твои задержания после травм других студентов, Беллатрикс, — усмехнулся Сигнус. Гермиона улыбнулась. Она чувствовала себя удивительно хорошо, просто наблюдая за подобной семейной идиллией. Но вместе с этим было желание слиться с окружающей средой и не участвовать в идущей светской беседе. Просто чтобы её сейчас никто не трогал. И так до конца ужина. К сожалению, этому не суждено было сбыться. — Mademoiselle, avez-vous étudié à Sharmbaton, n'est-ce pas? Гермиона не сразу поняла, что вопрос был адресован ей. Она перестала ковыряться в тарелке, подняв голову. Друэлла, да и все за столом выжидающе смотрели на неё, желая услышать ответ волшебницы. Девушка боязливо оглядела стол, найдя спокойный взгляд Андромеды, сидящей рядом с Беллатрикс. Стоило той встретиться взглядом с Грейнджер, как последняя почувствовала резкий толчок в голове и она быстро перепроверила щиты, отводя глаза. Но пауза затягивалась. Она смутно поняла, что Друэлла спрашивала о Шармбатоне. Послышалось злое рычание, должно быть, принадлежавшее Беллатрикс. Сигнус предупреждающе посмотрел на дочь, сказав что-то вроде: «Белла, ты забыла о поведении за столом с гостями?». Распрямив спину и вздёрнув подбородок, Гермиона вернула внимание мадам Блэк, откладывая приборы на противоположные края тарелки. Как и учила Андромеда. — Не совсем. Я училась лишь шесть лет. Сдала экзамены и родители забрали меня на домашнее обучение. Их хорошая репутация и мои отличные оценки позволяли, поэтому директор и наставники не были против. По правде, когда Дамблдор с МакГонаглл продумывали её легенду, Гермиону это совсем не устроило. Напротив, то, что она вовсе не училась до этого в школе могло вызвать куда больше подозрений, чем если бы она училась. Поэтому она втайне от них обоих некоторое время назад вспомнила всё, что ей рассказывали о Шармбатоне. Нашла новую информацию, закрыв пробелы. И сама дополнила легенду своего происхождения, оставшись довольной. — О, как чудесно! — женщина просияла, — Я никогда не имела чести бывать в этом месте. Mes parents(мои родители) перебрались в Британию незадолго до моего поступления в Хогвартс. Прошу, mademoiselle, расскажите подробнее. Каково оно? — Ам... Есть определённые темы, которые Вам интересны? — уточнила Гермиона, отложив вилку, — Чтобы я понимала, с чего можно начать. — Ma tendre, Вы прелесть! — рассмеялась Друэлла. Её смех разнёсся по комнате, и Гермиона тоже улыбнулась, не сдержавшись, — Какие там виды? Красиво? Говорят, в главном саду есть статуя вейлы, вся в цветах и лианах. Пока остальные обсуждали что-то между собой или употребляли утку молча, Гермиона принялась за тщательно отрепетированный рассказ. Она рассказала о чудесных садах, чьей красотой восхищаются все, кто когда-либо бывал в волшебной школе. О величественном убранстве замка. О куда большем количестве учеников, чем в Хогвартсе. И даже незамысловатую историю о том, как, сама того не зная, излечила израненные коленки в фонтане, чья вода обладала целебными свойствами. О том, что статуя действительно есть, но показывается она только прилежным воспитанницам, достойным её увидеть. И каждый раз — в новом, самом неожиданном месте. О великолепной красоты ледяных скульптурах, стоящих в центре трапезной и о вазах с цветами разных форм, цветов и размеров, стоящих по всем школьным коридорам. О благоприятном климате и школьной форме, отличающейся от Хогвартса. Она, насколько могла, в красках описывала луга, созданные с помощью магии из горного ландшафта. И также рассказала о крылатых лошадях в конюшнях, которых иногда можно увидеть пасущимися на этих самых лугах. Друэлла с упоением слушала её, не в силах оторвать горящего взгляда. Было видно, что ей приятно слышать что-то о своей родине, как она считала, от землячки. В какой-то степени Гермионе было жаль разочаровывать женщину, но она понимала, что это необходимо. — Но почему же Вы перебрались из такого чудесного места сюда? — Семейные обстоятельства, мадам, — ответила Грейнджер. — Ох, примите мои извинения. Верю, что у Вас всё образуется. Она кивнула. — Всё лучше, чем могло бы быть, мадам. Благодарю. На какое-то время можно было выдохнуть спокойно. Девушка снова отрезала немного утки и отправила себе в рот. Она не переставала удивляться её поразительной мягкости. И едва сдерживалась, чтобы не накинуться на неё, с упоением и, закрытыми от удовольствия глазами, проглатывая каждый кусочек. Спустя время Друэлла снова обратилась к ней. — На каком факультете Вы учились? Что ж, к этому она тоже была готова. — Ардор,мадам. Нашими направлениями являлись боевая магия, охрана порядка. — Очень похоже на Гриффиндор, — заметил Сигнус, отпивая вино из кубка и смотря на всех поверх края сосуда. — Почему Вы так думаете? — Гриффиндор — факультет отважных волшебников с обострённым чувством справедливости, — вставила Беллатрикс, пожав плечами, — Удивительно, что тебя отправили на Слизерин, Ева. Гермиона процедила, сжимая зубы. — Это было решение шляпы, Беллатрикс. Получается, она всё-таки увидела во мне качества серебристо-зелёного факультета. Челюсть Беллатрикс задёргалась, и она шумно выдохнула. Нарцисса прочистила горло, привлекая внимание старшей сестры. Та резко мотнула головой. Ещё минута, и она взяла себя в руки и снова перешла в наступление. — Кто твои родители, Ева? Рука дрогнула, из-за чего вилка выпала из пальцев. Неприятный звон разрезал тишину трапезной. Сигнус, ранее почти не вступавший в беседу, в неодобрении поджал губы. Его голос был предупреждающим. — Белла... — Всё в порядке, — быстро заверила Гермиона. Она перевела спокойный взгляд на Беллатрикс. — Они не публичные люди и попросили меня не рассказывать ничего о них, пока проблема не будет решена. — Не публичные? — Друэлла приложила руку к груди, покачав головой, — Ох, нелегко же им приходится в наше время. — Да, это так. Поэтому я и обучалась на дому с пятнадцати лет. К счастью, они смогли преодолеть беспокойство и я уговорила их закончить обучение в Хогвартсе. Но ехидный голос не давал ей покоя. — И что за проблема? — Довольно, Белла! — осадил дочь Сигнус, — Мисс Клемент уже ответила на твой вопрос. Беллатрикс обиженно надула губы и опустила взгляд в тарелку. — Я всего лишь уточняю, отец, — невинно сказала она, — Просто никогда не слышала о чистокровном роде Клемент. Сигнус и Друэлла переглянулись. Грейнджер замерла. — Элла, дорогая... — И правда, — согласилась женщина, — Я потеряла связь с родным местом после переезда, но и в далёком детстве я не слышала ничего о Клементах. И мои предки тоже ничего не упоминали... Кто Ваши корни? Такой неожиданный вопрос был поставлен неправильно, но Гермиона всё поняла. По её спине пробежал холодок. Это застало её врасплох, ведь свои корни и поколения до неё она не продумала, что было ошибкой. Но молчать было нельзя. Может, подавится? Хоть время потяну... — Мои... — она потянулась к кружке с горячим чаем. Поднесла её ко рту, думая, как будет более убедительно закашлять, — Корни. Они... — Ой! Андромеда подскочила с места, размахивая руками. На её платье теперь красовалось коричневое, мокрое пятно. — Прошу прощения... Ой, горячо, горячо! Быстро среагировав, Друэлла взмахнула рукой. Грязная клякса на бежевом платье Андромеды — Merci, mère. Это конец... — Десерт! Она готова была поклясться, что её вздох облегчения был слышен на всё помещение, но никто просто не подал виду. Перед ней поставили чашу с тремя шариками пломбирного мороженого с кусочками клубники и малины. Но аппетит пропал от большого количества потраченных нервов. Мне просто повезло. Но эта удача невероятно вовремя навестила меня. И Меда... — она посмотрела на подругу, — Спасибо. Она решила, что после ужина поблагодарит её лично. — Я надеюсь, после Рождества у нас будет время поболтать наедине, — напоследок сказала Друэлла. Гермиона чуть склонила голову. — Сочту за честь. Удовлетворённо улыбнувшись, женщина принялась не слишком активно уплетать мороженное. Девушка подозревала, что мармелад, подаренный днём, будет съеден в комнате. Оставшаяся часть ужина прошла спокойно. Больше никто не задавал вопросов, царила спокойная атмосфера, располагающая к лёгкой беседе. Перед тем, как разойтись, она переглянулась с Андромедой. Та мягко улыбнулась ей. И Гермиона поняла, что всё хорошо. Она не злится на меня... Девушка восторженно вернула эту улыбку. Когда все наелись и тарелки были пусты, Сигнус поднялся из-за стола. За ним Друэлла, а потом и дочери с Гермионой. — Спасибо за ужин. Сэр, мадам. Она чуть присела, выражая своё почтение. Это было необязательно, но она слишком уж переняла подобные традиции из старинных романов, которые так ей полюбились ещё в детстве. Сигнус кивнул с лёгкой улыбкой на лице, поглаживая бороду. — Доброй ночи, мисс. Элла, девочки. Он махнул рукой, как бы говоря «Можете идти», и все вышли из-за стульев. Несколько служанок вышли из дальней двери, забирая со стола грязные тарелки. Дворецкий же принялся задвигать сиденья. Гермиона поравнялась с Андромедой и вышла из двери, в которую они зашли. Сзади послышался мужской голос. — Белла, тебя попрошу остаться. Она не стала оборачиваться, вместо этого только пошла дальше. Они также молча, в сопровождении друг друга, прошли по тому же пути, как и пару часов назад. Дойдя до комнаты Гермионы, девушки остановились. Андромеда положила ладонь ей на плечо. — Знай, Гермиона. Я не злюсь на тебя. Но эта тема мне... Неприятна, — она дёрнулась, — Спокойной ночи. — Тебе тоже спокойной ночи. Они обнялись. Гермиона крепко сжала тело Андромеды, стремясь подарить ей всё своё тепло и сочувствие. Передать, как ей жаль, что так случилось. Блэк благодарно похлопала её по спине и отстранилась, уходя в обратную сторону по коридору. Гермиона же зашла в комнату, закрыв дверь поплотнее. После сытной еды в голове была лёгкость и абсолютно никаких мыслей. Она была в расслабленном состоянии, и ей завладело полное успокоение. Внимание привлёк краешек «Учебного пособия по ментальной магии», покоившийся всё это время в её сумке. Гермиона не спеша подошла, раскрывая ремень и доставая том. Она понимала, что больше не сможет уснуть. Повезло иметь хорошие доверительные взаимоотношения с мадам Пинс даже в прошлом. Хоть та и презрительно кривила лицо, когда снова видела пушистую голову среди книжных полок рано утром, она всё же дала ей своё разрешение забрать книгу из замка. Она присела на диван, обложившись мягкими подушками и поддела закладку, раскрыв страницы на третьей главе. У неё есть целых две недели в запасе. И она может позволить себе заняться окклюменцией в свободное время, чтобы заставить свой разум подчиняться. Она сама не заметила, как её глаза закрылись.