Кулон || The pendant

Декабрь, 1968 год Их экипаж остановился напротив массивных железных ворот, чьи прутья были украшены разными абстрактными узорами, виноградной лозой и острыми пиками на концах. Первой выпрыгнула на каменную, почищенную от снега дорожку, Нарцисса, за ней Беллатрикс. Андромеда подала Гермионе руку, чтобы той удобнее было выбираться, не стукнувшись при этом головой о низкую крышу. Пришлось согнуться. Как только Гермиона ступила на землю и подняла глаза, она открыла рот от удивления и задохнулась от восторга, обрушившегося на неё. Всё, что попадало в поле её зрения, сразу запоминалось и складывалось в общую картину. В самом центре ворот наверху была вырезана анфасом горгулья. Дальше, уже на территории, между двумя раскидистыми лужайками проходила дорожка, выложенная из камня. Несколько массивных елей, покрытых снегом, расположились ближе к дому. Само здание представляло нечто, сделанное в викторианском стиле. От центрального здания в обе стороны расходились ещё два. Три этажа, несколько башен, одну из которых Гермиона распознала, как астрономическую, судя по прозрачному куполу. Также был балкон над центральным входом, который на первом этаже превращается в крыльцо с несколькими колоннами из мрамора по краям. И очень, очень много высоких окон располагались по всему периметру. Ворота открылись и им навстречу вышел эльф. Довольно старый на вид, несколько седых волосинок торчали из его головы в разные стороны. Одет он был в стандартную белую наволочку, висевшую на его худом и морщинистом тельце. Уши трепетали, а его мрачное на вид лицо приняло доброжелательное выражение. Он щёлкнул пальцами и все чемоданы с сундуками и саквояжами исчезли из кареты. Гермиона восторженно наблюдала за этим. Всё-таки эльфы могущественные существа. И неудивительно, что волшебники завербовали их в служение. — Добро пожаловать домой, мисс, — домовик поклонился и отступил, пропуская девушек войти, — Глава дома ожидает вас. Не успела Гермиона сделать и пяти шагов, как слуга оказался прямо перед ней и, сощурив глазки, принялся изучать её. — А Вы, я так полагаю, наша гостья? Гермиона сглотнула, заметно нервничая и бегая глазами по чему угодно, кроме домовика. Она крепче сжала ремешок сумки и собралась с мыслями настолько, насколько вообще могла в данной ситуации. — Ева Клемент, — она хотела добавить «сэр», но вовремя прикусила язык, вспомнив об отношении чистокровных волшебников к эльфам. Домовик улыбнулся, что, на самом деле, было больше похоже на оскал. — Я Скроуп, к Вашим услугам. И он поклонился в знак покорности. Она кивнула и быстрым шагом нагнала Андромеду, уже идущую по дорожке. Последняя, заметив состояние подруги, шепнула ей на ходу. — Скроуп только кажется таким мрачным. На самом деле, он с радостью играет в шахматы с маглорождёнными волшебниками по выходным, — она ободряюще улыбнулась и подмигнула Гермионе. Та нехотя кивнула, возвращая своё внимание к осмотру окрестностей. Всё было покрыто холодным покрывалом. Всё, кроме кустов роз по бокам от дорожки: красные, бордовые, жёлтые, розовые, белые. Всё это выглядело неимоверно ярко на фоне белоснежного слоя снега. Как будто художник плеснул пятна краски на чистое полотно и посчитал это законченным произведением искусства. Все кусты выглядели невероятно ухоженно и, похоже, чувствовали себя комфортно на морозе. Их скромная компания из четырёх ведьм и одного эльфа остановилась у входа в поместье. Гермиона с трудом не дала панике захлестнуть её, делая глубокий вдох и выдох, прикрыв глаза. Облачко пара вышло из её рта и отправилось в свободный полёт. Гермиона ему слегка завидовала. Соберись. Парадные двери распахнулись, и все пятеро вошли в тускло освещённую свечами и дневным светом из окон прихожую дома. Внутри располагался грандиозный на вид вестибюль, сразу готовый произвести впечатление великолепия и высокого статуса хозяина дома. Наверху, под потолком, почти как в Хогвартсе под конец года, висел гобелен с гербом дома Блэк. Основа выдержана в тёмно-зелёном тоне, как Слизерин. Три ворона расположились на нижнем уровне, а сверху из чёрной ленты выглядывала рука в позолоченных доспехах, сжимающая такого же цвета палочку. Саму руку окружали звёзды. Череп возвышался сверху, а снизу герб окружала лента с семейным девизом Блэков: «Toujours Pur». Впереди находилась лестница со ступенями и перилами из ясеня, которая разделялась между этажами на две части, уходящие в противоположные стороны друг от друга. В самом начале лестницы, подпирая балюстраду, сидели две каменные горгульи, очень похожие мордами на ту, что встречала их на воротах. Люстра со свечами наверху завершала обстановку. Несмотря на богатства вся обстановка дома не была вычурной, хоть и блистала роскошью. Гермиона с благоговением рассматривала всё это великолепие, пожирая глазами всё, за что только хваталась. Андромеда, усмехаясь, двумя пальцами вернула на место отвисшую челюсть подруги. Даже Беллатрикс, казалось, была довольна её реакцией, хоть и не удостоила и словом с их последнего разговора несколько часов назад. Скроуп отступил к лестнице и объявил о прибытии хозяев дома. — Мистер и мадам Блэк. А после исчезнул с характерным хлопком. Стало быть, его работа здесь закончена. Когда Гермиона оторвалась от рассматривания картин с семейными портретами, висевших на стенах, она повернула голову в сторону родителей подруги и слегка ахнула, застыв от восхищения. Вниз по лестнице медленно спускалась супружеская пара средних лет. Женщина имела светлые, волнистые волосы, собранные в объёмный пучок. Словно у Андромеды и Нарциссы забрали их причёски и поместили в одну, царственную. Тяжёлые веки, точёные скулы и бледная кожа без намёка на румянец — вот, что представляло собой лицо этой женщины. Она была одета в атласное платье кроваво-красного оттенка, с рюшами на подоле, рукавах и воротнике. Чёрные полупрозрачные перчатки на руках и туфли из драконьей кожи завершали образ. Мужчина, в свою очередь, был разодет без какого-либо пафоса или вычурности. Простая фланелевая белая рубашка, застёгнутая на все пуговицы и заправленная в брюки. Жилет просто накинут сверху, на нём красовались вышитые серебряные руны. Гермионе удалось распознать только одну: турисаз. Дословно можно было перевести, как «преодоление» или «защита». Одна седая прядь немного выбивалась из причёски, тем не менее, добавляя мужчине величия и ни сколько не портя его. И он держал свою супругу под руку, словно подставляя ей опору и говоря: «Ты можешь на меня положиться». В которой, можно отметить, женщина не то, чтобы нуждалась. Тем не менее, её рука крепко сжимала чужую. — Mes chers,— женщина поприветствовала своих дочерей, мягко обняв каждую по очереди. — Bonjour, mère. Comment s'est passée ta journée sans nous?— спросила Беллатрикс, держа мать за руки и выглядя слишком уж вежливой. Гермионе всё это показалось... Чересчур наигранным? Она не могла себе представить, чтобы родитель так отточено общался со своим ребёнком. Для неё это было чем-то сверхъестественным. Её родители... Они всегда встречали её с поезда крепкими объятиями, не отпуская всю дорогу до дома. Хоть отец и был часто строг по отношению к ней, но в их семье всегда царило взаимопонимание. И любовь. Настолько, насколько это было возможно со взрывным характером её мамы и чересчур без эмоционального и психически устойчивого отца. Например, раз в месяц они выбирались куда-то всей семьёй, и у них даже был подготовлен список мест, состоящий из двенадцати пунктов, который они хотели посетить каждый год. Конечно, не обходилось без скандала и нескольких разбитых тарелок или ламп. То отцу не нравилась скудность выделенного бюджета, то маме казалось, что варианты, предложенные отцом, слишком скучные для неё и их растущей дочери. С тех пор как Гермиона стала ведьмой, это стало куда проще. После каждого разногласия она могла просто починить разбитую вещь. И они всегда старались находить компромисс, переступая через свои принципы. И каждый год по новой, повторяя сценарий. Однако, Гермиона больше не смела жаловаться. Особенно видя то, что сейчас происходит. Долго витать в своих мыслях не удалось. Мужчина обратил на неё внимание почти сразу, как только его жена прилипла к дочерям. — А Вы, должно быть, почётная гостья нашей дочери? — Всё верно, сэр. Я Ева Клемент, — представилась Грейнджер и слегка склонила голову. Её тон был мягким, абсолютно не враждебным. — Рад увидеть Вас воочию. Но прошу простить мою грубость, должен представиться. Я Сигнус Блэк, хозяин поместья, — он протянул руку к женщине, приглашая присоединиться, и она мягко вложила свою ладонь в его, — Это моя супруга, Друэлла. Гермиона вежливо улыбнулась, снова поклонившись. — Для меня большая честь с вами познакомиться. Что ж, это не было ложью. Будучи ещё маленьким книжным червём, только поступившим в Хогвартс, она изучала семейные деревья «Чистейших двадцати восьми», стремясь узнать больше о магии и о её воздействии на разные статусы крови. С Розье её перенесло на Блэков, и от скуки она даже выучила все зарегистрированные на тот момент связи и бракосочетания. Углубившись в архивы благородного дома она заинтересовалась последним из браков: Друэлла Розье и Сигнус Блэк |||. В «Ежедневном пророке» писали об их ненависти друг к другу, но одновременно и о любви к исследованиям... мира маглов. Для Гермионы это стало шокирующим. Статья была провокационной, и в большей степени выставляла оба дома в плохом свете, считая, что они одобряют действия маглов и считают их равными магическому сообществу. Скандал был грандиозен, но после пропажи одного из репортёров, написавших её, стало понятно, что дело пахнет жареным. И его замяли. С тех пор было только несколько отрывков, где говорилось, что Сигнус Блэк был замечен в магловском Лондоне. Однако, так как фотографии были сделаны на большом расстоянии, личность мага идентифицировать не представлялось возможным. Гермиону заинтриговало такое отношение чистокровного к её миру. Будучи наивной, она даже писала ему несколько писем с самыми вежливыми обращениями, которые только могла придумать и отправляла их с совой в далёкий путь, даже не зная адреса. А после расстраивалась, когда даже спустя месяц ей не приходило никакого ответа. Друэлла Блэк, тем временем, не выходила в свет и была образцовой чистокровной женой, с тех пор появившись лишь два раза в газете в таких статьях как «Благотворительность благородных домов» и «Интервью у лучших учеников Хогвартса!», где даже не была замешана напрямую, а лишь со слов её старшей дочери — Беллатрикс. Безусловно, Гермиона захотела узнать больше об этих людях, и теперь у неё появилась такая возможность. Хоть и не так, как она себе это представляла... Теперь она попросту стояла и лгала о своей личности, глядя им в глаза. И, что самое ужасное, испытывала угрызения совести. А они могли помешать её сосредоточенности. Но... Пока что всё шло хорошо. Даже слишком, учитывая, что Сигнус слегка кивнул, словно одобряя её похвалу и благоговение, направленное в их сторону. — Я слышала, что Вы из Франции, — присоединилась к разговору Друэлла, — К огромному сожалению, у меня не было возможности побывать на родине с момента моего бракосочетания, но я надеюсь, что Вы окажете мне честь и расскажете обо всех нюансах, происходящих там. Гермиона закивала. — Понимаю Ваш интерес. И я была бы неимоверно груба, не предоставив вам такую возможность. Она краем глаза посмотрела на Андромеду. Та показала ей целых два больших пальца. Вскоре можно будет выдохнуть. Вдруг глаза Друэллы загорелись огоньком и она едва не ринулась вперёд, чтобы не взять за руки Гермиону и не утащить её к себе в кабинет на чашечку чая. И не выпускать оттуда до поздней ночи, пока не услышит всё с того момента, как она уехала из Франции. — Может быть, прямо сейчас? Гермиону укололо чувство вины. Ей не хотелось расстраивать отказом эту женщину, некого кумира своего детства. Но и пойти сейчас... К счастью, ей на помощь пришёл Сигнус. — Элла, дорогая... Я думаю, мисс Клемент устала с дороги и хочет отдохнуть. Как и наши дочери. — Ах, да, да! Как я могла быть так невежественна! — Друэлла всплеснула руками, и щёлкнула несколько раз пальцами, — Где этот недоумок?! Стэн! Из бокового коридора появился худощавый мужчина, одетый в брючный костюм для персонала. На вид ему было за пятьдесят, что подтверждала крупных размеров лысина, демонстрирующая блестящую в свете свечей макушку. Гермиона едва не засмеялась, вспомнив магловский мультик и одного из его персонажей: Гаргамеля. Стало быть, этот Стэн является семейным дворецким. Что тоже слегка выбило из колеи Грейнджер. Казалось, она никогда не перестанет удивляться открытиям из такого тёмного и покрытого тайнами дома, как Блэки. Словно ящик Пандоры, ну Мерлинова борода! — Я слушаю, мадам Блэк. — Проводи mademoiselle Клемент в комнату для гостей. И побыстрее! Давай-давай, выполнять. Ранее спокойная женщина превратилась в энергичную управляющую, мастерски отдающую указания подопечным. — Пройдёмте, мисс. Гермиона согласно кивнула, но на пол пути к боковой двери опомнилась и ринулась назад. — О, постойте! Быстро вернувшись на прежнее место, чем удивила Сигнуса и Друэллу. — Прежде, чем я уйду, — она энергично рылась в своей расширенной чарами сумке, наконец, выудив оттуда коробку со жвачкой, — Прошу, примите этот подарок. Протянув лакомство Сигнусу, Гермиона, неожиданно для себя самой, смело выдержала его изучающий взгляд, смотря глаза в глаза. Мужчина принял коробку, передав её Друэлле. Которая, в свою очередь, принялась с интересом рассматривать презент. — Спасибо, мисс Клемент. Она улыбнулась, напоследок поклонилась и посмотрела на Андромеду, взглядом прося её проводить. Та поняла намёк и повернулась к родителям. — Отец, mère? Могу я пойти с Евой? Сигнус вздохнул и пошевелил своими едва заметными растущими усами. — Мисс Клемент в надёжных руках, Дромеда. Ты и твои сёстры нужны мне в южной гостиной. — Прошу, мисс. Гермиона напоследок переглянулась с Андромедой и убежала обратно к дворецкому, сжимая ремешок сумки, чтобы она не слетела с плеча. Кажется, им с Андромедой придётся ненадолго разлучиться. Что ж, не то, чтобы она возражала. Дверь, ведущая в прихожую, закрылась за её спиной. И она осталась наедине с дворецким, который, не обращая на неё никакого внимания, следовал по коридорам, должно быть, к лестнице, ведущей на второй этаж. Пока они преодолевали лестничный пролёт, Гермиона погрузилась в свои мысли. Всё прошло намного лучше, чем она ожидала. Ей казалось, что допрос начнётся прямо с порога, и её разоблачат моментально, обвинив во всех возможных грехах. И в завершение бросят в темницу, что будет сопровождаться насмешливым хихиканьем Беллатрикс. Но... Этого не случилось, что не могло не радовать Гермиону. Вообще, к её огромному сожалению, Гермиона поняла, что часто себя накручивает и много думает, постоянно взвешивая те или иные варианты. Её голова постоянно забита каким-то мыслительным процессом, и она не помнила себя без своих размышлений и паники от собственных доводов. Действительность на деле оказывалась куда более простой, и она испытывала от этого огромное облегчение. Но это не мешало девушке наступать на грабли из раза в раз. Фраза: «А что если» - не давала ей покоя. Магловский психолог наверняка бы сказал, что у неё тревожность. И, может, Гермиона это и признавала, но поделать на данный момент ничего не могла. Ей нужно быть максимально осторожной, и она оправдывала свою панику и накручивание своей миссией. Пока что, этот аргумент действовал на её мозг успокоительно, но через пять минут она уже снова думала, что будет, если она оступится. Ведь... Ничего исправить уже будет нельзя. Всё будет потеряно навсегда. И этой ошибки она допустить просто не имела права. Спустя некоторое время ходьбы по коридорам дворецкий остановился у одной из двойных дверей, украшенных золотыми узорами. Открыв их, он пропустил Гермиону внутрь. — Ваши покои, — объявил он. — Спасибо, — поблагодарила Гермиона, и Стэн закрыл за ней двери, исчезнув. Дрожащий вздох сорвался с её губ. Прежде чем она успела понять, что происходит, она уже едва стояла на ногах. Она и не осознавала, в каком напряжении находилась всё это время. В ушах звенело, а зрение затуманилось. Её слегка потряхивало от нервов и пережитого только что стресса. Она рвано дышала, облокотившись о дверь. Бросило в жар. Грейнджер благоразумно села, сосредоточившись на своём дыхании. Она понимала, что слишком драматизирует. Рядом даже не было Андромеды, что могла бы привести её в чувства. И девушка знала, что такое может случиться в любое время. Что средняя Блэк не будет всегда рядом с ней, чтобы спасти её паникующую задницу от неприятностей. Но она не была к такому готова. Сейчас ей нужна была чья-то рука, протянутая ей сверху. Чтобы кто-то обнял и сказал, что она умница и прекрасно справилась. И чтобы она, наконец, поверила этому человеку. Но она была одна в огромной комнате и никто, кроме неё самой не мог спасти положение. Девушка обняла себя руками. Голова казалась невероятно тяжёлой. Постепенно нормализуя дыхание, она старалась не думать ни о чём, кроме вдохов и выдохов. Из-за испарины, что выступила на лбу, по всему её телу обдало лёгким холодком. Гермиона вытерла её рукавом одежды, обнимая свои подтянутые к себе колени. Шмыгнув носом, она пришла к выводу, что её состояние улучшилось. Я точно не в лучшем психологическом состоянии. Она слегка усмехнулась своим мыслям, поднимаясь с пола. Теперь она впервые смогла оглядеть свои временные владения. Комната была отделена в бежево-белых тонах. Огромная кровать с мягким изголовьем и, кучей подушек на ней, стояла возле правой стены. На четырёх подпорках висел полупрозрачный белоснежный балдахин, что сейчас крепился на держатель и свисал до пола в свободном полёте. Пушистый, серого цвета, ковёр застилал практически весь паркет. Большое окно обрамлял светлый тюль, закреплённый по обеим сторонам от большого подоконника, и открывал вид на заснеженный сад. И слева, и справа от кровати стояли две белые тумбочки с позолоченными ручками на ящиках, а на них покоились расписанные вазы с цветами. Даже они своей расцветкой подходили под эстетический вид этой комнаты. Гермиона рассматривала один из букетов, приметив нежно-розовую астильбу и вереск. Также несколько бронзовых подсвечников. Ещё был шкаф в самом дальнем углу, рядом с ним письменный стол с парой книжных полок над ним, и дверь с правой стороны от кровати. Должно быть, ведущая в ванную комнату. Ну и, конечно же, ещё одно удобство, которое поразило Гермиону: кожаный диван с множеством подушек и пледом, накинутом на спинку. Гермиона тыльной стороной ладони вытерла остатки испарины со лба и решила, что лучшим решением будет умыться. Ведомая этой мыслью, она отправилась в ванную, бросив свою сумку на стул возле стола. Само помещение, в отличие от спальни, было в более тёмных и ярких тонах. На плитке раковины и ванны преобладал розовато-лиловый оттенок крайола. Сама ванна старинная, на ножках, с кучей баночек мазей, масел, кремов и так далее на ней. Плитка на полу подогревалась, должно быть, с помощью специальных для этого чар, ведь даже через обувь Гермиона чувствовала тепло. Зеркало, висевшее на стене, обрамляла рама, а по обе стороны от неё, к стене были прикреплены подставки для свечей и подсвечников. С лёгким удивлением Гермиона обнаружила на одной из полочек ароматические свечки. Возле санузла стояла тумбочка, а на ней несколько сложенных махровых полотенец. Спустя пару мгновений из крана полилась тёплая вода. Умыв лицо и вытерев его полотенцем, Гермиона вернулась в спальню. В горле пересохло. Даже слюна не могла увлажнить его. А где находилась кухня, или даже южная гостиная, куда позвали сестёр Блэк, она была без понятия. Она задумалась, пока догадка не пронзила её мозг. Эльфы. Но она была без понятия, как позвать к себе домового эльфа, не зная его имени. С одной стороны, она знала Скроупа, но он казался таким занятым, что ей не хотелось беспокоить его по пустякам. Да и иметь дело с хмурым домовиком, что навевал жути одним своим видом... Она была сейчас не в том состоянии. Она поджала губы в раздумьях, уже подумывая спуститься вниз и всё-таки найти кухню, как вдруг сбоку раздался характерный хлопок. — Мисс? Как повезло. Рядом с Гермионой оказался домовик, одетый в бежевого цвета наволочку. От неожиданности девушка дёрнулась, но быстро взяла себя в руки, а заодно выдохнула с облегчением. — Здравствуй. — Вы в порядке? — домовик подёргал ушами, ожидая ответа. — Я... Да, — ответила Гермиона, с содроганием вспоминая свой недавний срыв, — Уже да. Спасибо. Как мне тебя звать? Но она действительно была в порядке. — О, мисс, прошу простить Викки! Гермиона уже открыла рот, чтобы успокоить домовика. Она ожидала, что тот начнёт биться в истерике, подобно Добби, и возьмёт первый попавшийся предмет, чтобы наказать себя за оплошность, однако... Этого не произошло. Он только почтительно поклонился. — Я Викки, мисс. Домовой эльф. Слуга трёх маленьких мисс и мисс, от начала и до конца её пребывания в поместье древнейшего рода Блэков. — Маленьких мисс? — улыбнулась Гермиона, — Мы одного возраста с Беллатрикс, уже на седьмом курсе. — Для Викки они всегда останутся маленькими мисс. Викки помнит их всех в младенчестве. Нехотя Гермиона представила маленькую девочку, похожую на Беллатрикс. Ей казалось, что у той были бы пухлые щёки, непослушные кудри, похожие на гнездо, и постоянно надутые губы и хмурый, слишком серьёзный для её возраста взгляд. Картина, сложившаяся у неё в голове выглядела... Невероятно мило. Её губы невольно расплылись в улыбке, но Гермиона быстро одёрнула себя. Она потрясла головой, однако, образ маленькой Беллатрикс не хотел уходить из её головы. — Хорошо. Я Ева Клемент, — она протянула руку Викки. Викки с лёгким подозрением протянула свою тонкую ручку для рукопожатия, и Гермиона слегка сжала её, улыбаясь Она радовалась, что эльф не пугается её. — Викки приятно познакомиться с мисс Клемент. — Можешь звать меня по имени. Если хочешь, конечно же, — быстро добавила она, увидев, как после её слов Викки сжалась. Эльф нахмурился, моментально насторожившись. — Викки не считает это хорошей идеей. Гермиона зажевала губу, обрабатывая отказ. — Тогда... — она задумалась, немного насупившись и будто разглядывая свою новую знакомую, — Как на счёт обращаться ко мне по имени наедине? Мне было бы так намного комфортнее, поэтому я прошу. Викки осторожно кивнула, всё ещё выглядя довольно неуверенно. Гермиона, замечая это, вспомнила о пересохшем горле. — И принеси мне воды, пожалуйста. Кажется, это сработало: Викки моментально стремилась выполнить, пусть и не приказ, но просьбу, и её ушки приподнялись вверх. — Сию минуту, мисс Ева. Гермиона мысленно добавила себе очко, символизирующее маленькую победу. Эльф с хлопком исчезла, вернувшись через секунду. Девушка с благодарным кивком приняла стакан с питьём, увлажняя им сухое, обезвоженное горло. Однако, её волновал другой вопрос. И она поспешила перейти в наступление, пока эльф была расположена для разговора. — Как вы так быстро перемещаетесь? Кажется, магия эльфов отличается от магии волшебников. Та же трансгрессия. Волшебники не могут себе позволить аппарацию в стенах Хогвартса и вплоть до конца антиаппарационного поля. А эльфы... — Гермиона сощурилась, — Могут аппарировать и дезаппарировать в Хогвартс и из него, не взирая на поле. — Это эльфийская магия, мисс Ева. — Ты можешь рассказать мне о ней? — В другой раз, мисс Ева. Скроуп ждёт Викки на кухне. Викки откланялась и исчезла с хлопком. Гермиона моргнула, обрабатывая информацию и перебирая пальцами уже пустой стакан. Эльфийская магия, значит. Она подозревала, что этот вид магии связан с путешествием во времени и пространстве без последствий. И эльфы — лучший, по её мнению, источник информации. Неожиданно в мозг ударило осознание, из-за которого по её телу побежали мурашки. Теперь у меня есть скрытые мотивы... А что дальше? Начну в настоящем зелёные галстуки носить? Однако, мозг быстро обработал новые факты, и она поняла, что скрытых мотивов у неё просто не могло не быть. Она вздохнула. Обстоятельства являлись довольно удручающими. Но она была рада, что сумела добиться расположения одного из эльфов. Если всё пройдёт хорошо, и её догадки были верны, она сможет починить маховик времени или даже обучиться эльфийской магии, чтобы отправиться домой. Не влияя на прошлое. Не искажая настоящее. Просто домой.

⊱┈───⊱༺♡༻⊰───┈⊰

Немного позже после того, как Гермиона разместилась в новой спальне, и уже сидела на мягкой постели, читая свои последние заметки по исследованиям, к ней постучали. Она отложила блокнот на тумбочку и закрыла его магическим ремешком, прежде чем ответить. — Входите! Дверь открылась и в помещение зашла мрачная Андромеда. Она прислонилась к уже закрытой двери, прикрыв глаза. И молчала, пока Гермиона в замешательстве наблюдала за ней. — Меда? — Как тебе комната? Гермиона нахмурилась. Этот отвлекающий внимание вопрос, совсем её не обрадовал. — Она чудесная, — немного натянуто ответила она, — У твоих родителей есть вкус. Андромеда кивнула, удовлетворённая ответом, но всё ещё не открывала глаза и, казалось, просто тянула время, витая в своих мыслях. — Сядешь? Андромеда подняла веки и прошла к кровати. Сбросив туфли, она забралась с ногами на постель и села по-турецки, бурча под нос проклятья в адрес длинного подола юбки. Гермиона уставилась на неё, как на снег в мае, с распахнутыми глазами. Невольно она вспомнила дочь Андромеды, Нимфадору. Девчонку с ярко-розовыми волосами и взрывным характером. Все думали, что этим она пошла в отца, но теперь Гермиона видела истину. И то, как удивительно похожи мать и дочь. Тем временем она терпеливо ждала, пока её подруга заговорит. — Беллатрикс. Она догадалась, что я что-то задумала. В поезде. Внутри Гермионы всё сжалось в тугой комок, оставляя неприятный осадок. Она сглотнула. — Её проницательность... — Убийственна, — закончила за неё Андромеда, — Иногда мне кажется, что она лезет в мою голову без спроса, хотя у нас был уговор. Гермиона молчала, не зная, что сказать и сминала кончик одеяла. Средняя Блэк, похоже, совсем потеряла связь с реальностью, и смотрела в одну точку нечитаемым взглядом. — Уговор... — Андромеда усмехнулась, — Не читать мысли друг друга. Даже если щиты опущены. Никогда. Она опустила голову вниз, её волосы падали на лицо, практически скрывая от мира. — Поверить не могу, что это всё заставляет меня думать, будто бы Белла может предать меня, — зашептала она, — Но... Это я предаю её. Разве нет? Было слышно, как её голос надломился. Грейнджер, желая поддержать подругу, положила руку ей на колено, сжимая с сожалением, что сочилось из её сердца. Но, казалось, Андромеда этого даже не заметила. — Она любит меня, — продолжала она, — И я люблю её. Мы сёстры Блэк. У нас... Связь. Была крепка в детстве. Я не хотела ей лгать, но в то же время не могу сказать правду. Ты доверяешь мне, и я не могу предать твоё доверие, но в то же время рушится доверие моей семьи ко мне... Блэк накрыла своей ладонью руку Гермионы, второй тем временем утирая глаза. — Прости, что втянула тебя в это, — виновато сказала Гермиона. Ей действительно было жаль. Жаль, что её намерения отдаляют Андромеду от семьи. Жаль, что та не может сказать родным правду. Жаль, что она своей неспособностью вынести этот груз подвергла Андромеду невыносимым для той мучениям. Банальная эгоистка. Может, это она в итоге стала тем самым яблоком раздора в доме Блэк? Не Тед, как принято считать? — Не нужно, — отрезала Андромеда, теперь обеими руками взяв Гермиону за запястье, поглаживая большим пальцем, — Ты... Крест был слишком тяжким для твоих плечей. И ты правильно сделала, что поделилась. Думаю, я смогу это вынести, чтобы не разорвать вселенную, — она криво усмехнулась. Гермиона кивнула, всё ещё не соглашаясь. Но она поняла, что сейчас не время делиться своими самокопаниями. Скорее всего, Андромеда моментально почувствует вину за то, что поделилась с Грейнджер своей болью. А она этого не хотела. Было видно, что Андромеде стало хоть каплю, но легче. И Грейнджер была за неё искренне рада. — А Белла... Куплю её любимые конфеты с розой. Предложу провести день только вдвоём... Как когда-то. Всё наладится, я знаю. Иначе просто... Быть не может. Гермиона с облегчением улыбнулась и склонилась к Андромеде, посмотрев ей в глаза. — Я думаю, после такого она просто не имеет права злиться. Андромеда тихо посмеялась, выглядя уже куда более воодушевлённой, чем несколько минут назад. — Кстати, — поспешила сменить тему Гермиона, возвращая руки себе на колени, — Я тоже думала об этом. О разрыве. Что, если когда-то я уже путешествовала во времени? Лицо Андромеды приняло озадаченное выражение, её брови сдвинулись. — Ты думаешь, что всё, через что ты проходишь сейчас, уже произошло и будущее — это результат того, что случается сейчас? — Мы сами куём своё будущее, — подтвердила она догадку Андромеды, — В любой момент всё уже случившееся может разрушиться. Но посуди сама — я боялась, что поступаю неверно, рассказывая обо всём тебе. В лучшем случае я бы с тобой угадала, не изменяя будущее масштабно, в худшем... Вселенная разорвалась бы на две части, две временные линии. И одна из них могла продолжаться без моего участия, а воспоминания людей могли бы быть изменены. Андромеда покачала головой, массируя виски. — Это звучит так сложно. И, кажется, мы уже говорили об этом. Огорчённо вздохнув, Гермиона подпёрла подбородок рукой. — Да... Но не так обширно. Мой мозг иногда взрывается от подобных размышлений, — не в силах усидеть на месте, она хлопнула себя по коленям, качаясь из стороны в сторону, — Маглы очень заинтересованы в путешествиях во времени. Но сами доводы часто построены только на их догадках. И опираться они могут только на них. У нас информации чуть больше, ведь путешествия реальны, однако, это не даёт ответов на все вопросы. Никогда не знаешь, что произойдёт, когда сведений так мало... Она обречённо застонала, возводя глаза к потолку. – У меня столько мыслей в голове! Их необходимо как-то упорядочить. — За тридцать лет кто-то путешествовал во времени? — спросила Блэк, потирая подбородок, — В твоём времени есть новые сведения, отличающиеся от наших? Гермиона ненадолго задумалась. — Профессор МакГонагалл рассказывала мне об ужасных вещах, которые происходили, когда волшебники вмешивались во время. Многие из них закончили тем, что убили себя в прошлом или будущем по ошибке, и исправить ничего было нельзя. Кто знает, что с ними случилось? Есть только их заметки, из которых исследователи Министерства сделали подобные выводы. Она сложила руки домиком, поджимая губы. — Но что, если я уже вмешалась, появившись здесь? Рассказав всё Дамблдору и МакГонаглл? Если моя теория о единой временной линии верна, то получается, они всё знали, когда я училась в Хогвартсе? Или изменения произойдут только когда я вернусь? Они просто не подавали виду всё это время? — она ударила себя по лбу, — О нет, подожди, это попросту нелогично! Андромеда выгнула бровь, молча слушая её нескончаемые вопросы и версии. Тем временем мозг Гермионы всё больше закипал, как и она сама. — Я только что упомянула о единой линии, и в то же время болтаю о каких-то изменениях! Девушка вылезла из-под одеяла и начала расхаживать взад-вперёд по комнате, стуча пальцем по губам. — Но... Я же ещё здесь? А если я вернусь, будут ли у меня новые воспоминания? И какие из них могут быть настоящими, если я изменю будущее? Останутся ли у людей воспоминания о той временной линии, которая была до моего вмешательства? И буду ли я существовать, если вмешаюсь, сама того не зная? — Так, всё, остановись! — Андромеда щёлкнула пальцами, привлекая внимание Гермионы, которая уже принялась что-то бормотать под нос, — Сейчас ты одеваешься и мы идём за подарками в Косую аллею. Гермиона запротестовала, подходя к столу и взяв в руки одну из книг. — Не могу сейчас, Меда. Я близка к разгадке! — Салазар, дай мне сил, — пробормотала Андромеда, вздыхая. С этими словами она забрала из рук Гермионы книгу и отбросила её на кровать. — Эй! — Ты сама запуталась в своих мыслях, — уверенно отчеканила Андромеда, — И ты, Гермиона Джин Грейнджер, сейчас пойдёшь и проветришь голову! Гермиона всё ещё выглядела довольно неуверенной, поэтому Андромеда предотвратила все попытки к сопротивлению, достав палочку и направив её на девушку. Грейнджер застыла, боясь сделать и шаг. — У тебя попросту забился мозг. И всё, что тебе сейчас нужно, находится за пределами поместья. А после, я готова помочь тебе в поиске информации. Возмущение Гермионы с лёгкой паникой бурлили в ней, как огонь и вода. И рисковали вырваться наружу. — Ты играешь грязно, — прошептала она, смотря на острие палочки, направленное ей в грудь. — Гермиона, — снова вздохнула Андромеда, — Ты больше не одна. Поверь мне. Мы в одной лодке. Как только мы вернёмся, я отведу тебя в библиотеку. Но сначала ты погуляешь и развеешься. Подумай, когда ты ещё сходишь за рождественскими подарками с сёстрами Блэк, м? Однако, Гермиона была настроена скептически. — Убери палочку. Пожалуйста. Осознав, что она сделала, Андромеда виновато опустила волшебную палочку и убрала её в крепление на руке, где она и лежала до этого. Было видно, как Гермиона облегчённо выдохнула. — Прости, я не хотела тебя пугать. — Всё... Нормально. Прямой взгляд Андромеды не оставлял попыток к сопротивлению. Поняв, что больше не в силах стоять на ногах, Гермиона отодвинула стул и села на него, опираясь локтем о край стола. — Ты всё ещё не уверена во мне? Всё во взгляде Гермионы кричало: «Да, чёрт возьми». — Я бы хотела, — она отвела взгляд, уставившись в пол, — Правда. Теперь ей было ещё и жаль, что она заставила Андромеду чувствовать себя не достойной её доверия. Так тихо. Сейчас она даже не слышала собственного дыхания. — Гермиона, — мягкий голос разрезал напряжённую тишину, — Посмотри на меня. Грейнджер подняла глаза. Блэк едва не отшатнулась от неё, видя в ореховых глазах тысячи осколков, мешающие видеть её подруге. Она подошла и присела перед ней на корточки. — Неужели все мои слова и действия для тебя ничего не значили? — мягко, но разочарованно спросила Андромеда, — Я не предам тебя, я буду с тобой до конца, пока ты не вернёшься домой. Хочешь, я дам непреложный обет? Хочешь, дам клятву на крови? Что угодно. Просто поверь мне. В мою искренность. Гермиона была в смятении, пока девушка продолжала. — Меня ранит, что ты мне не доверяешь, несмотря на все мои поступки. Но я не стану давить на тебя. Она положила руку себе на грудь, ту часть, где находится сердце, расправив плечи. Гермиона со смятением наблюдала за этим действом, обняв себя руками. — Что ты... — Я, Андромеда Блэк, — перебила её Андромеда, начав свою клятву, — Положа руку на сердце, клянусь, что никогда не причиню намеренно вреда Гермионе Джин Грейнджер. Тепло разлилось в груди Гермионы. Это тянущее чувство внушало безопасность, доверие и взаимовыручку. Ей это нравилось. То, что кто-то, помимо Джинни, Гарри и Рона хочет дать ей эту защиту в такое непростое время. И она была бы счастлива утонуть в омуте тёмно-миндальных глаз. Но что-то останавливало. Что-то, что цепко схватилось за неё и не отпускало уже давно. Она последовала примеру Андромеды, накрыв ладонью своё быстро колотящееся сердце. — Я, Гермиона Джин Грейнджер, положив руку на сердце, клянусь большее никогда не сомневаться в искренности намерений Андромеды Блэк. Улыбка расплылась по лицу средней Блэк и она раскрыла руки, приглашая Гермиону нырнуть в объятия. — Иди сюда. Гермиона с радостью соскользнула со стула на пол и уютно устроилась в объятиях Андромеды. Кажется, в этот раз она действительно могла, хоть и на долю секунды, поверить.