***
Дни шли — а дело Миллнера нет. Джисон никак не мог подобраться ближе ко всей этой незримой цепочке фактов и событий, в которой отсутствовали самые ключевые звенья. Возможно, пара дней с момента разговора с Хёнджином — это не так уж и много, но его все равно раздражало чувство бессилия на фоне обострившихся инстинктов. Хотелось бы решить вопрос с наемником как можно быстрее — без этого Джисон чувствовал опасность. И он прекрасно знал, что интуиция его, как правило, не подводила. А еще очень хотелось вновь прогуляться по вечернему Лондону в приятной компании. Никто не расскажет о городе и его делах лучше, чем горожане — поэтому Кристофер решил пройтись по списку тех, кто когда-то обращался за помощью к Грачам, обращая внимание на тех, у кого и кошелек побольше, и глаза смотрят подальше. Феликса в игру все же посвятили — но едва удержали от его безумной авантюры в виде слежки у фабрик Миллнера. Бинни тоже не отставал и выбивал информацию из всех, кого считал полезным для хода дела. По мнению Кристофера, его методам расследования позавидовал бы даже сам Дойл — и был прав. Никто не знал ничего более того, что уже успел выведать Джисон: несколько фабрик, рабские условия труда, налоги, несколько магазинов. Несколько магазинов — где, какие, кто хозяин — никто толком не слышал и не видел. — Я думаю, — Джисон сложил дописанное письмо и убрал его во внутренний карман сюртука, — нам пора проведать Алису. Если у коренной англичанки Алисы Милтон и были отношения — то исключительно товарно-денежные. Она была воплощением самой сути торговли и вела исключительно честные сделки. Правда, свое предыдущее небольшое дело (Джисон уже и не помнил, чем она занималась) она достаточно быстро закрыла, когда в Англии узаконили ставки. Девушка резво сориентировалась и перевела свою подпольную букмекерскую контору в легальную сферу, что позволило ей открыть небольшое заведение. Алиса являлась бойкой и общительной — и такой же прозорливой, что позволяло быть в курсе многих городских дел. Она обращалась к Грачам несколько раз — чтоб те отвадили от ее конторы раздосадованных и глубоко опечаленных мужиков, чьи ставки прогорели. Посетители у нее были из абсолютно разных слоев общества — и это было только на руку Джисону в текущей игре. — Не могу поверить своим глазам, — Джисон и Кристофер стояли на пороге закрытой букмекерской конторы и рассматривали объявление на двери, — неужели нам в кои-то веки повезло. Объявление на двери гласило о переезде заведения и содержало в себе новый адрес: Лондон-уолл, 105. — Откуда у этой пройдохи деньги на аренду в Сити? — Пока они пробирались через многолюдные улочки, Джисон недоумевал. — Там же дорогая земля. — Ну, это все же не Пикадилли, — Кристофер пожал плечами. — Да и зная связи Алисы, ей могли сдать помещение за бесценок. Кристофер оказался прав — Алисе по старой дружбе помещение сдавал в аренду владелец паба «Глобус», что был в соседней двери. Джисон подумал про себя, что девушка устроилась прекрасно: в пабах всегда обсуждали скачки и прочие спортивные мероприятия, а на пьяную голову ставки делаются еще проще и еще безрассуднее. Помещение Алисы было небольшим — стойка, касса, таблицы и расписания на стенах, да пара столиков, за которыми уже сидели джентльмены и внимательно изучали «листы шансов». При входе над головами Кристофера и Джисона зазвенел колокольчик — китайский, и у последнего при виде китайской безделушки сладко заныло в груди. По пути в Сити он успел отдать послание надежной юной связистке, что быстро бегала в награду за сладкие эклеры. — Добрый день, юная леди, — Кристофер снял свой котелок, приветствуя хозяйку. — Давно не виделись. — Боже, какие у меня сегодня гости! — Очаровательно улыбаясь, Алиса помахала им в ответ из-за своей стойки. — Пришли попытать удачу? — Еще чего, — Джисон фыркнул, подходя к стойке. — Я не хочу отдавать деньги бог весть за что. У нас к тебе есть… небольшой разговор. Алиса все прекрасно понимала, поэтому кивнула в сторону служебного помещения, а на стойку поставила табличку «Перерыв». — О чем джентльмены желают поговорить? — А джентльмены будут уверены в том, что этот разговор не покинет стен этого помещения? — Услуга за услугу. Вы же явно намереваетесь заключить со мной какую-то сделку — так что моя работа в обмен на вашу. Я честный торговец. — Твоя правда, — Джисон прихватил стул, развернул его наоборот и сел перед Алисой, облокачиваясь на спинку. Кристофер же прислонился к двери, оставаясь в тени. — Поработаем, но с тебя информация. — Вот и чудненько! Что вы хотите узнать? — Чуть поодаль от твоей конторы — с новосельем, кстати — располагается магазин мужской одежды. Не замечала такой? — Хм, что-то припоминаю… Пригляжусь повнимательнее, когда буду проходить мимо. — Нам нужно узнать, когда туда завозят новый товар, а еще лучше — была ли поставка в прошлый вторник. Чем больше ты об этом узнаешь, чем больше информации о магазине нароешь, тем дольше и качественнее мы поработаем на тебя. — Принято, — Алиса кивнула, отчего ее светлые собранные кудри чуть качнулись. — Я попробую добыть вам информацию. Если у меня получится — то пришлю гонца с весточкой. Но у меня будет еще одна дополнительная просьба сверху. Поверьте мне, она не сложная. Джисон вскинул брови, поднимаясь со стула, чтоб поставить его на место. — Ради бога, врежьте по морде Арчибальду, — Алиса потянулась к двери, чтоб выйти в основной зал конторы. — Одного, но запоминающегося раза хватит. — Что, простите? — Джисон последовал за ней, пока Кристофер давился смехом, словно водой, попавшей не в то горло. — Ты же сама ему платишь, чтоб он отсюда пьяниц выкидывал, да коробки таскал! — В этом и суть, я плачу ему за работу, — Алиса со вздохом убрала табличку со стойки, окидывая Джисона уставшим взглядом, — а не за то, чтоб он тратил эти деньги на походы к проституткам. Видите ли, церковь считает, что если мужчина пару раз в неделю посещает проститутку, то это поощряется Блаженным Августином. Вот только когда этот пес успел из атеиста превратиться в верующего, я понять не могу. Джисон и Кристофер раскланялись с девушкой, переглядываясь между собой на выходе из ее конторы. Было понятно, за что на самом деле Алиса платила своему парнишке. Грачи снова заняли выжидательную позицию — больше они не нашли иных зацепок, как и банда Красавчика. Банда Рыжего, по ощущениям, и вовсе залегла на дно. Любители красных платков и пороха затихли, но все прекрасно понимали, что это лишь затишье перед бурей. Феликс рыскал по городу как можно незаметнее, пытаясь подслушать в голосе улиц что-то нужное, Бинни и Кристофер навещали всех старых знакомых и тех, с кого мог быть прок — а Джисон делал все и сразу, пытаясь занять себя хоть чем-нибудь. Потому что иначе он бы просто сидел и грезил наяву, перебирая в голове кусочки сладких воспоминаний вперемешку с розами — красными, белыми, желтыми… Держа в голове воспоминания с последней встречи, что грели душу, юноша начал работать вдвое больше, чтоб время шло вдвое быстрее — желание вновь встретиться с господином Вэй Бао становилось невыносимым. Джисон понимал, что все это как-то глупо и по-детски наивно — что может быть общего у дипломата из Китая и лондонского преступника? Но он не привык отступать, поэтому старательно пытался отыскать это «что-то»: прогулки по ночному городу, долгие разговоры обо всем, одиночество в огромном мегаполисе и мимолетные касания… Мелочи. Такие же мелочи, как цветные осколки разбитого стекла. Но Джисон помнил, что из них можно собрать красивый витраж и любоваться его сиянием под теплым солнечным светом. В ожидании весточек от информаторов даже уличные газеты и проспекты шли в дело — Джисон редко углублялся в новости, но от скуки и нетерпения все же решил прислушаться к голосу улиц и газет. Табачная продукция подорожает к следующей весне — ну и ладно, Джисон все равно не курил, хоть и знал запах табака очень хорошо: горький, в отличие от того странного сладкого запаха, что он слышал всего пару раз… А где он мог его слышать? Немецкое юнкерство недовольно политикой рейхсканцлера — а кто доволен политикой нынче? Крестьянское восстание в Венгрии, знатный прием в Санкт-Петербурге, открытие нового женского клуба в Сохо, распродажа свежей курицы в Стрэнде, напряжение отношений и угроза военного конфликта между Китаем и Японией. Между Китаем и Японией — Джисон поморщился. Где Китай, там и Вэй Бао, там и… впрочем, он не хотел сейчас об этом думать. Главным и значимым было то, что господин Вэй Бао сейчас здесь, в Лондоне — а иногда и рядом с Джисоном. Из омута мыслей его выдернул Кристофер. Пришла весточка от Алисы, которая гласила, что их домыслы подтвердились: она побеседовала со всеми в округе и выяснила, что в прошлый вторник, когда они встретили наемника, привезли новый товар в ту злосчастную лавку. С этой информацией доводы о том, что на Миллнера работают не только Негодяи, но и наемные убийцы, становились убедительнее. И от этого пробегал мороз по коже. Согревало только второе письмо, что пришло к Джисону практически сразу после весточки от Алисы. Оно вещало о том, что сегодня у предводителя Грачей вечерняя прогулка по Сити. Джисон подумает, разумеется, он обо всем подумает: о наемниках, магазинах, драках, шантаже, тканях и даже о распродаже свежей курицы в Стрэнде, потому что его попросил Бинни. Но потом. Ему так сильно хотелось одолжить у жизни еще чуточку времени, еще немного страниц из романов Остин и сестер Бронте, когда он мог бежать беззаботно и совсем по-юношески окрыленно на приятную встречу, где его похвалят и послушают. — Добрый вечер, — и ладонь сама коснулась черной ткани на чужом плече. — В этот раз пришла моя очередь опаздывать, не так ли. — Все в порядке, — Вэй Бао улыбнулся тепло, как и всегда. — Я сам подошел не так давно. Джисон широко улыбнулся в ответ — даже не беспокоясь о том, что в тот момент он наверняка выглядел как счастливый мальчишка, что нашел на улице кем-то потерянные монетки, которые в детстве приравнивались к сокровищам. Его спутник же мягко кивнул головой и предложил начать их ставшую традицией прогулку. От обзорно-экскурсионной части мало что осталось: Джисон рассказал практически все, что знал про Сити и Уайтчепел, даже про близлежащий Вестминстер. Городские истории, адреса, пароли, явки… Создавалось ощущение, что это уже не особо интересовало Вэй Бао, он мог по несколько раз бродить по одним и тем же улицам на пару с Джисоном — потому что теперь его интересовал не Лондон, а он сам. — Ты пробовал раскрывать трость так, как я тебе показывал? — Вэй Бао взглянул на аксессуар, что все еще был в руках у Джисона. — Или же не было нужды? — О, трость… Честно говоря, я совсем забыл про это. — Надеюсь, ты не влезал в драки за это время? Твое умение фехтовать палкой, конечно, впечатляет, но все же. — Нет, к счастью, пока что без драк. Все затихли, потому что появились… Некоторые проблемы. — Случилось что-то серьезное? Джисон обернулся к своему собеседнику, чтоб откровенно соврать: нет, все в порядке, просто у знакомого фермера убежали курицы, а Елизавета потеряла тридцать три багета. Но не смог — так и замер с раскрытым ртом. Вэй Бао смотрел на него пристально, ожидая ответа. Честного ответа. Джисону вовсе не хотелось ему врать, но и втягивать в грязные уличные распри Лондона этого молодого человека тоже не хотелось. Казалось, словно вся эта легкая и беззаботная атмосфера разобьется сразу же, как только речь пойдет о темных делах, что не касались Вэй Бао. — Случилось одно событие, — слова вырвались сами под внимательным взглядом Вэй Бао, — которое меня слегка беспокоит. И Джисон поведал своему спутнику эту странную историю: рассказал о наемнике в лавке на Лондон-уолл, странных событиях и совпадениях, о своих беспокойствах. Некоторые моменты он все же исключил из повествования: Вэй Бао не стоило, наверное, знать о Негодяях, Красавчике, об информаторах Грачей, знать об Алисе и о том, что знает Алиса. Вэй Бао слушал внимательно, взгляд его был сосредоточен, а вид такой, словно воспроизводит в голове образ наемника, что описывал ему Джисон. — Звучит и вправду не слишком приятно для того, чтоб продолжать спокойно разгуливать по улицам, — Вэй Бао поднял взгляд на Джисона, смотря поверх очков, — особенно будучи членом уличной банды. Насколько я знаю, сейчас наемничество в Европе практически уничтожено, но все же при желании можно нанять кого угодно. Я слышал о европейских наемниках, филиппинских и головорезах из Индии — описываемый тобой человек как раз больше всего подходит к образу последнего. — Допустим, — Джисон вздохнул, пытаясь сделать так, чтоб это выглядело не слишком обреченно. — Насколько он может быть опасен? — Этих людей учат убивать, Джисон. Долгие и изнурительные подготовки, после которых рождаются первоклассные воины, для которых ценность человеческой жизни измеряется горсткой монет. Это, конечно, не сирийские ассасины, которые являются чуть ли не эталоном для наемников, но… — Но? — Но я все равно начинаю волноваться за… Вэй Бао не смог договорить — их разговор прервал городской сумасшедший, что выскочил перед ними с картонным штендером на себе с яркими и непонятными изображениями Земли, Солнца и прочих небесных тел. Фрики и сумасшедшие не были чем-то диковинным для Сити: не все могли выдержать темп времени и порывы ветра перемен, отчего сходили с ума и выходили вещать свои безумные идеи. Горожане, проходящие по Ломбард-стрит в этот момент, посторонились агитатора, как и Вэй Бао с Джисоном — его выпад был действительно неожиданным. Прервав свою мысль, Вэй Бао метнул свой взгляд на Джисона — и тот смог прочесть в его глазах окончание фразы. «Волноваться за тебя» — Разуйте свои глаза! Все, что вы знаете — ложь! — Городской сумасшедший пытался донести свою истину до случайных прохожих, пока Вэй Бао смотрел на него с легким презрением. — Уверуйте в плоскую Землю и не дайте себя обмануть! Истину вы услышите только на лекциях… Около сумасшедшего агитатора столпилось несколько зевак, что явно заинтересовались теорией о плоской Земле, а Вэй Бао аккуратно подхватил Джисона за локоть, чтоб слегка поменять их маршрут и перейти на другую сторону улицы — он явно не хотел и минуты лишней тратить на споры о форме планеты. — Готов поставить несколько сотен фунтов стерлингов на то, что сейчас там начнется мордобой, — фыркнул Вэй Бао, не скрывая своего презрительного отношения. — Эти безумцы только этим и занимаются: орут и спорят. — Есть у меня одна знакомая, которая с удовольствием заберет все твои деньги, что ты готов поставить, — Джисон обернулся посмотреть на «научную» дискуссию, что разворачивалась прямо на улочках вечернего Лондона. — Но я не знал, что споры о форме Земли вызывают такой балаган. — О-о-о, еще как! Научный дискурс находится в шаге от мордобоя, а разговоры о форме Земли — не исключение. Модная нынче теория от Сэмюэла Роуботэма, если я не ошибаюсь, захватывает неокрепшие умы англичан и превращает их в безумцев, которые свято верят в блюдце, возле которого вертятся Солнце и Луна. — Но… зачем это нужно? — Человечество сходит с ума — и будет сходить с ума всю свою жизнь. — Представляешь, а есть же еще безумцы, верующие в то, что Солнце вот-вот взорвется, и всему космосу придет конец. — О боже, — Вэй Бао снова поморщился, а Джисон хихикнул от его реакции. — Еще одни душевнобольные. Нам-то, может, и придет конец. А вот бесконечная Вселенная с множеством галактик никуда не денется. Солнце умрет — на его месте воссияет новая звезда. — Да, но… Наверное, то Солнце, что знаем мы — особенное. Второго, может, и не найдешь во всей Вселенной. — Это всего лишь звезда, которая рано или поздно умрет. Не станет у тебя Солнца — найдешь для себя другие звезды, которые будут светить еще сильнее. Смотреть на них крайне занятно. — Возможно. В Лондоне, тем временем, солнце постепенно садилось — апрельский вечер был в самом разгаре, и вместе со звездным огнем на небе зажигались огни сияющего города. Джисон никогда не считал себя глупым, но рассуждая с Вэй Бао о небесных светилах все никак не мог понять… одну простую, но особую вещь. — Знаешь, а я все же не думаю, — Джисон вскинул голову, чтоб посмотреть на своего собеседника, что явно наслаждался беседой, пусть и слегка сумасшедшей, — что смогу отыскать второе такое Солнце. Вэй Бао в ответ усмехнулся, думая о чем-то своем. Окончательно погрузиться в омут мыслей ему не дал Джисон с горящими глазами, резко схвативший его за запястье и дернувший на себя. — Хочешь, вместо города сегодня я покажу тебе звезды? Чистое небо тяжело было застать в Лондоне, оно постоянно пряталось за свинцовыми тучами и стальными облаками, которые в огромных объемах производили жернова индустриализации. Джисону же везло — видимо, цилиндр все же приносил удачу; небо не было полностью затянуто тучами, Вэй Бао заговорил о звездах, а у него в воспоминаниях очень вовремя всплыло укромное местечко, откуда можно было полюбоваться с высоты и на Лондон, и на небо над ним. Полузаброшенное здание в переулке рядышком с Чипсайдом — главной торговой улицей Сити; на крышу которого можно было залезть по пожарной лестнице, а уже оттуда пройти по строительным лесам на соседнее здание, что находилось по адресу Чипсайд, 71. Кажется, это был доходный дом с вечной реконструкцией, отчего там никого не было, кроме сторожа, да забора. Но сторож был внизу — а Джисон и Вэй Бао наверху, уже шагали по крыше дорогого здания, откуда простирался прекрасный вид на сияющий Лондон. Джисон то и дело оборачивался, чтоб подать руку Вэй Бао — он же все-таки джентльмен; но в ответ получал не ладонь, а лукавый взгляд с легкой насмешкой, потому что его спутник не уступал ему в ловкости. С высоты виднелись горящие улицы — словно огнем охвачены; величественные здания Королевской биржи и купол Собора Святого Павла. Строительные леса из крепких балок и толстых канатов выходили за фасад здания, и Джисон запрыгнул на выступающую часть, аккуратно проходя по узкой балке вперед — так он очутился практически над улицей. Внизу, под ногами Джисона кипела жизнь — экипажи разъезжали по улице, вечерние клубы и заведения играли свою музыку, а светская община города обсуждала свои новости. Возможно, где-то поодаль все еще разгуливал городской сумасшедший, верящий в плоскую Землю. Крышу и двух авантюристов на ней заливал лунный свет, что пробивался сквозь редкие, но тяжелые облака. Дерево скрипело под ногами, но юношу завораживали огни города и чувства высокие, а не самосохранения. — Джисон, — Вэй Бао оставался на крыше, протягивая Джисону руку. — Прекрати это безрассудное ребячество. Юноша развернулся, придерживая цилиндр на ветру, и зашагал обратно. Поднявшийся ветер заставил полы его длинного черного сюртука взмыть вверх, а темные и слегка кудрявые волосы растрепаться в разные стороны, отчего он мог бы сойти за нового противника Шерлока Холмса, что строит свои козни в ночи. Спрыгнув обратно на крышу со строительных балок, Джисон тут же оказался в руках у Вэй Бао, который крепко ухватил его за плечи. Он смотрел все также пристально, но с явным беспокойством — а Джисон чувствовал себя эгоистом, потому что ему так нравилось, когда Вэй Бао тоже проявлял свои настоящие чувства. — Не сходи с ума, — Вэй Бао звучал мягко, но в его голосе можно было услышать осуждение безрассудной выходки. — А если бы ты не удержал равновесие и полетел вниз? — Ничего страшного, — Джисон пожал плечами, ухмыляясь. — Одним уличным бандитом больше, одним уличным бандитом меньше. Вэй Бао такой ответ не устроил — и он сжал его руки еще крепче. — Неужели не боишься смерти? — Не знаю. Наверное. Если нечего терять, то и нечего бояться умирать. — Всегда есть что терять, Джисон. Относись к жизни более серьезно, она дается нам не просто так. — Меня даже никто не вспомнит. — Главаря уличной банды, который знает половину Лондона, если не весь город целиком, да никто и не вспомнит? Не городи чушь и продолжай нести тяжкое бремя жизни на своих плечах хотя бы ради этих людей. — И ради дипломата из Сити, который носит странную шляпу, — Джисон на миг отвел взгляд, чтоб не выглядеть совсем уж жалко и глупо, а затем снова посмотрел в глаза Вэй Бао, что все еще держал его за руки. — А ты? Ты будешь помнить меня? — Я уже запомнил многое о Хан Джисоне, — голос Вэй Бао становился все мягче, а глаза словно сияли. Опустив руку, он мягко прикоснулся к щеке юноши, поглаживая ее большим пальцем. — Например то, что у него доброе сердце. Что он любит сладкое, и у него родинки на правой щеке. Знаешь, многие представители романтизма любят сравнивать родинки со звездами, что складываются в созвездия на теле. Эти звезды ты хотел мне показать сегодня? — Да, — Джисон кивнул, пытаясь сдержать в себе шторм из эмоций, что начался так резко. Он не привык к такому отношению и вниманию, отчего каждое нежное прикосновение этого мужчины дробило его сердце на мелкие кусочки. Моргая, он молил богов о том, чтоб эмоции не воплотились в детские слезы. — Эти. Крепкие руки обвились вокруг талии Джисона, прижимая ближе настолько, что он мог чувствовать чужое тепло и тонкий аромат ванили, навевающий ассоциации с чем-то приятным и спокойным в полутьме гостиной. Одна ладонь скользнула вверх по спине, между лопаток, и Джисон почувствовал, как Вэй Бао легко целует его в висок. — Они никогда не погаснут. Как небо не спешило затягиваться облаками, так и двое на крыше не спешили покидать свое укромное местечко, откуда было видно весь город под лунным светом. Они расположились на безопасном расстоянии от края: Вэй Бао сидел, подогнув под себя одну ногу и опершись на руку, отчего его накидка (название которой Джисон не мог запомнить) красиво раскинулась веером позади него. В ночном свете ткань изумительно переливалась, словно звезды, что светили над ними. Джисон же и вовсе растянулся прямо на пыльной крыше рядом с Вэй Бао, сложив руки за головой. Смотря в высокое небо, он то и дело поглядывал на мужчину рядом: на его красивый профиль, словно точеный; на золотистые волосы, что легко развивались на ветру; на дорогую ткань костюма, что ненавязчиво переливалась от каждого движения. В такие моменты Джисон даже задумывался невольно: за какие заслуги в жизни он смог приблизиться к чему-то абсолютно волшебному по меркам его простой жизни. — Знаешь, а вот я не согласен со сравнением родинок и звезд, — Джисон часто прокручивал в голове слова Вэй Бао, он нравился ему не из-за внешности, хоть мужчина и был безумно красив и элегантен. С ним так приятно было вести бесконечные разговоры и чувствовать себя нужным в них. — Этих романтиков, видимо, никогда не дразнили за родинки. Меня вот дразнили, когда я жил в приюте: говорили, что это просто грязь, которую ничем не сотрешь. Да и разве есть в родинках какой-то смысл, в отличие от созвездий? Я только и слышал, что нет. Вэй Бао повернулся к нему, слушая внимательно — уже без очков, что незаметно для Джисона скрылись в полах его одеяний. А юноша продолжал. — Вот есть у меня одна знакомая, интересная дамочка, — Джисон внимательно рассматривал звезды на небе, что отражались в его темных глазах. — Она может что-то узнать по созвездию, как и по картам. По-моему, она еще гадает на кофейной гуще… В общем, та еще ведьма. — Чтобы расшифровать послание в созвездии, необходимо посмотреть на весь участок звездного неба, — Вэй Бао слегка наклонился к Джисону, практически касаясь его ладонью. — Многие ли видели карту твоего звездного неба? — Неа, — а Джисон все еще смотрел вверх, не сворачивая головы в сторону собеседника и пытаясь сдержать улыбку. Он понимал, что снова затянут в своеобразную игру, отчего ему было очень интересно, какие ходы будет совершать его оппонент далее. — Никто прежде. — А мне покажешь? — Мужчина склонился над лицом Джисона, опираясь рукой с другой стороны от него и всматриваясь в лицо с трепетом и желанием. Глаза — два больших темных зеркала, а темная ткань одеяний заменила собой звездное небо. — Пока что я могу видеть лишь одно созвездие. — Если хорошо попросишь, — Джисон все еще лежал, держа руки за головой, а взгляд был направлен прямо в глаза напротив. Он научился играть в эту игру. Его улыбка потонула в поцелуе. Вэй Бао целовал так, каким он был весь сам — мягко, нежно и неторопливо, размеренно, а Джисон сразу же обвил его шею своими руками, притягивая — и прикрыл глаза, улыбаясь прямо в поцелуй. Темнота скрывала его румянец, но не могла скрыть его улыбку. Одна ладонь мужчины переместилась к нему на грудь, прямо на сердце, и Джисон едва уловил мелькнувшую в голове мысль о том, что это могло бы быть идеальным моментом для убийства. Но Вэй Бао убивал его иначе — медленно и сладко, обхватывая его губы своими по очереди, а затем оттягивая нижнюю, чтоб слегка прикусить ее. Джисон уже мог ощущать тяжесть чужого тела на своей груди — так близко был Вэй Бао, был в его руках. Осмелев, юноша углубил поцелуй, напористо толкаясь языком в жар чужого рта, но ощущение контроля над ситуацией было обманчивым. Джисону было позволено вести, лишь потому что Вэй Бао этого хотел. — Ты никогда не слышал от других, что у тебя такие мягкие губы? — Вэй Бао шептал ему в губы, отстранившись буквально на миллиметры. Его ладони мягко скользили по лицу мальчишки, задевая губы большим пальцем. — Мне очень нравится та нежность, что я познал только что, заглянув за твой панцирь. — Для тебя это никогда не было секретом, — а чужие руки скользили от золотистых локонов и по плечам. Джисону хотелось всего и сразу. — Можно было попросить до начала нашей партии в твоей мудреной игре. — Так интереснее, — и Вэй Бао тут же рвано выдохнул, прикрывая глаза, потому что Джисон мокро поцеловал его в шею, слегка царапая нежную кожу зубами и запоминая особо чувствительное место на теле дипломата. — И ты не смеешь этого отрицать. — Но я ведь так и не подарил тебе розу. — Мне достаточно было того, что ты без шипов.***
Джисон ненавидел дождь — мокро, сыро, холодно. Грязно. Грязь Джисон тоже не любил. Впрочем, это был обычный день в Лондоне: дождь лил как из ведра, город окрасился в серые цвета, небо было затянуто свинцовыми тучами, да так низко, что их, казалось, можно было коснуться рукой с крыши. Все празднество города скрылось за дверьми ресторанов и клубов, отчего улицы были такими же тоскливыми, как жизнь большинства горожан. Подворотни и закоулки Уайтчепела были загадочными и мистическими лишь в популярных нынче детективах, на деле же Джисон стоял под побитым жизнью козырьком полуразрушенного здания, в котором из постоянных арендаторов были только крысы. Это и к лучшему — лишние уши ему были не нужны, а крысы вряд ли разбирались в уличных раздорах. Где-то сбоку раздались неприятные хлюпающие звуки шагов по лужам. — Поганый дождь, поганый город, — в привычки Хёнджина не входило культурно здороваться. — Если я попаду в Ад после смерти — а я попаду точно; то снова окажусь в этом городе, потому что хуже места придумать сложно. — Мы пока что в Ад не торопимся, не так ли? — в ответ Джисон улыбнулся краешком губ. Предводитель Грачей и предводитель Чипсайдских работяг встретились вновь: обстоятельства вынуждали сотрудничать, да и они сами, казалось, не были сильно против. Информация обычно утекала, словно грязная дождевая вода по мостовым Лондона, поэтому им приходилось выбирать места укромнее и надежнее — даже паб Мари не всегда выручал, ну а Красавчик всегда предпочитал темные глухие закоулки и заброшенные места подобные тому, где они встретились сейчас для обмена информацией. Новых деталей было немного: Хёнджин рассказал о том, что Негодяи хотят выйти с ними на переговоры, а Джисон поделился размышлениями Вэй Бао: наемник из Индии, и даже если он не связан с Миллнером, то приятного все равно было мало. Юношей окружала тьма (и не только в этом переулке), что играло им на руку, а противное и громкое карканье ворон, доносящееся отовсюду, добавляло атмосферы… дешевого детектива, по мнению Хёнджина. Он ворчал на все подряд и кутался в свой плащ, чтоб уберечь от дождя шелковую рубашку и расшитый жилет в духе денди, а светлые волосы промокли и липли к лицу светлыми прядями. Пока Джисон рассказывал новые детали о наемнике, включая информацию от Алисы, Хёнджин смотрел на него внимательно, сложив руки на груди — а когда вдали раздался лязг чего-то металлического, то и вовсе встал к нему поближе. Даже в компании со своим «врагом» было безопаснее, чем в закоулках Уайтчепела — тени на стенах все еще хранили очертания Джека Потрошителя. — Ситуация складывается, конечно, скверная: весело жить, когда в любой момент тебе могут вогнать нож в шею. — Хёнджин поежился, практически задевая плечом Джисона. — Но к черту их всех, этих уродов, все равно будем как-то бороться. — Ага. — Джисон кивнул, а в голове невольно всплыли слова Вэй Бао о том, ради чего стоило жить. — Будем. Только будь осторожен, пожалуйста. Не совершай опрометчивых поступков, особенно с бандой Рыжего. — Ой, да брось. — Я серьезно. — Серьезно он… Тебя это тоже касается, нет у меня доверия к твоим «знакомым». Джисон ничего не ответил, отводя взгляд и падая в свои мутные мысли. А было ли у него это доверие?.. Вот Хёнджин не доверял никому, даже Джисону в полной мере — и имел на это полное право. Он не раскрывал свое прошлое, никогда и никого близко к этому не подпускал, лишь по маленьким крупицам, что порой всплывали от Хёнджина в разговорах, Джисон мог собрать расплывчатую, но трагичную картину. Хёнджин что-то потерял. Хёнджину очень больно. — Ладно, хватит языками молоть, — Хёнджин посмотрел на небо, где облака и не думали расходиться, а даже наоборот, начинали рокотать, собираясь в громовые тучи. — Гуляй, у меня еще целая кипа дел. С этим высказыванием можно было только согласиться и кивнуть, а Хёнджин напоследок посмотрел на своего собеседника, замер на несколько мгновений, а затем потрепал по макушке, взъерошивая волосы и превращая их в мокрую солому. Джисон, идя на поводу у своих печальных мыслей, подался навстречу чужой руке и молча уткнулся лбом Хёнджину в плечо, отчего тот рефлекторно напрягся, а затем сразу же расслабился. — Ты же мокрая псина, — Хёнджин сперва немного замялся, а затем опустил руку на плечи Джисона. В его голосе пробивались мягкие нотки, — намочишь мне весь жилет, отвали. — Заткнись, ты сам мокрый. Они разошлись по разным сторонам, стараясь держаться в тенях Уайтчепела — другим не нужно было знать о том, что у глав двух враждующих банд были общие дела, которые приходилось вести для того, чтоб выжить. Информация о том, что две банды могут работать сообща, могла помешать их планам, поэтому приходилось действовать скрытно и быстро — настолько быстро, насколько летели дни и заголовки на ежедневных газетах: где-то проходит всемирная выставка, очередная победа Британской империи, Китай недоволен результатом опиумных сделок, в Париже пройдут королевские скачки, в Сохо открылся новый паб. Джисон едва улавливал новости — гораздо важнее была жизнь окружающая, а не с газетных страниц. Попытки разобраться в чужой игре постепенно давали свои плоды: Феликс все же проявил характер и своевольность — на вылазке обнаружил ту пару магазинов, куда заглядывали люди Миллнера; Алиса замечала подозрительных джентльменов у той лавки, где Джисон впервые увидел наемника в дни поставки товара; Кристофер слышал еще пару историй о том, что влияние Миллнера увеличивается. Самым необычным событием стало письмо для Джисона — которое приглашало на срочный и важный променад спустя две недели. Отправителем был Вэй Бао. Местом встречи был Лондон-уолл. — Прекрасная погода сегодня, не так ли? — Вэй Бао был одет в классический строгий европейский наряд, весь в черном, кроме сорочки, а на темной подкладке пальто можно было увидеть черные розы. — Не желаешь выпить чаю? — Желаю, — Джисон чувствовал, что начинается очередное представление, поэтому просто был ведомым, когда Вэй Бао легко подхватил его под локоть, приглашая на прогулку. Прогулку ли? — Сейчас бы чая с эклерами Елизаветы. — Не могу обещать тебе эклеры в том месте, что я открыл для себя на прошлой неделе: весьма прелестный джентльменский клуб в оживленном месте Лондона. Неподалеку еще и магазинчик мужского костюма, неплохой, должен я тебе сказать. К слову, — Вэй Бао развернулся к нему вполоборота и указал ладонью на пальто, — как тебе? Решил прикупить в том самом магазине, когда направлялся в клуб. — Красиво, — его спутник кивнул, не отказывая себе в удовольствии пробежаться глазами по стройному телу, что было в его руках две недели назад. — Тебе очень идет. — Спасибо. Обновление моего гардероба и последние веяния европейской моды предлагаю обсудить за чашечкой чая в том самом клубе, куда я тебя и хочу пригласить сегодня. — Я принимаю это приглашение, спасибо. Позволь задать только один вопрос — клуб же закрытый, верно? — Верно. — Откуда приглашение? — Воспользовался своими дипломатическими связями. — Хорошо. У меня откуда приглашение? — О, даже не беспокойся об этом. У меня гораздо больше дипломатических связей в Лондоне, чем ты думаешь. Я позаботился обо всем. — Какая… своеобразная забота. Я польщен. Последний вопрос: нам нужно там быть? — Да, ты все правильно понимаешь. Нужно. Надеюсь, ты не сменил трость — старая очень подходила к твоему костюму. Проходя по приглашению Вэй Бао в закрытый клуб джентльменов, что занимал все три этажа здания на Лондон-уолл, Джисон размышлял о том, что Вэй Бао чертовски умен — он уже видел это здание, проходил возле него. Чуть поодаль, на другой стороне улицы располагался тот самый злосчастный магазин одежды и тканей, который они вспоминали, когда размышляли о природе таинственного наемника. В клубе они заняли просторный зал на втором этаже: массивный дубовый стол и пара кресел располагались у окон в пол с выходом на небольшой балкончик, откуда прекрасно было видно все, что происходило на улице — и в домах напротив. Шаги в зале были практически не слышны — звук утопал в узорчатом ковре на полу, а стены были отделаны штофом и деревом, что только усиливало звукоизоляцию. Вэй Бао присел к столу, жестом приглашая Джисона сделать то же самое. Затем на стол отправились тонкие перчатки, что стянул Вэй Бао со своих рук. В этот же момент им подали чай и оставили наедине. — Нравится? — Спустя некоторое время Вэй Бао прервал молчание, кивая в сторону комнаты. — Интерьер здесь, должен признать, весьма неплохой. — Ага, — Джисон последовал примеру своего собеседника и стянул свои перчатки, которые надел на встречу по его же просьбе — в письме говорилось о некоем дресс-коде. — Красиво. Мне нравится. Вот только мы же здесь не чай будем пить, верно? Вэй Бао кивнул, улыбаясь кончиками губ и начиная разливать чай. — Так уж сложилось, что после твоего рассказа о таинственном наемнике, я решил прогуляться по Лондон-уолл, посмотреть на место появления предполагаемого преступника и местность вокруг него. Уж больно любопытно мне стало, захотел взглянуть на него сам. Но как пересечься с убийцей? Идеальным решением было бы установить слежку за магазином господина Джона Миллнера, но вот незадача: оживленный участок улицы, полицейские патрули, элитные заведения поблизости. Если просто подпирать весь день уличный фонарь, прикрываясь газеткой, то можно вызвать подозрения. Если не у бестолковых полицейских, которые порой напоминают беспомощных детей, то у нужных людей точно. — Интересный ход мыслей. Этому тоже обучают послов? — А ты думал, что в обязанности дипломатов входит только перекладывание бумажек с одного стола на другой в чужой стране? — Судя по твоей активности в Лондоне — да. — О, свет очей моих, — Вэй Бао усмехнулся с издевательской ноткой, держа чашку в руках и наблюдая за оживленной улицей. — У меня есть, чем тебя удивить. Так вот. Как ты уже понял, прогуливаясь, я увидел этот клуб в самом подходящем месте. Сказочное везение: укромные балконы с видом на улицу и на магазин, закрытый вход и отсутствие лишних разговоров. Идеальное место для уединения, ну или для… мероприятий иного характера. — Тебе так просто выдали членство здесь? — Чиновникам в таких местах всегда рады. Не забывай, кто я. — Мы не вызовем подозрений? Это может пойти дальше?.. — Нет. Я выведал в рабочих кабинетах лишь пару слов о нем, чтоб не было лишних разговоров, ибо зачем китайскому послу интересоваться этим? Миллнер монополист, у которого развязаны руки, поэтому вряд ли он ожидает, что кто-то из государственных структур им заинтересуется. Привык, что с ним пытаются бороться бедняки, да рабочий класс. Так что это место вне подозрений — слишком высокий статус. — Звучит слишком хорошо, чтоб быть правдой, — Джисон придвинулся к столу и слегка подался вперед. — А я? Я не вызову подозрений? — Мог бы, — Вэй Бао отвел взгляд от улицы и медленно повернулся к нему. — Но сегодня ты был хорошим мальчиком и выполнил мою просьбу собраться как можно приличнее, что я излагал в письме. Хорошо выглядишь, даже цилиндр оставил дома. — Спасибо, — Джисон отвернулся к окну, позорно краснея, словно юная девица. — Я старался. Тишина, стоящая в престижном клубе была оглушающей настолько, что Джисону становилось некомфортно — он с детства привык к беспорядочному шуму и громким звукам вокруг него, к суетливости и готовности действовать в любой миг. В компании Вэй Бао всегда было все наоборот: тихо, спокойно, словно время замедляло ход. Казалось, что и на улице становилось тише. — Впрочем, все это, включая мое платное членство здесь, не так важно. Важно то, что в итоге мне удалось заметить нашего наемника, который точь-в-точь подходил под твое описание. Он неоднократно за прошедшие две недели посещал этот магазин: по понедельникам, по вторникам и в пятницу, но в разное время. — Во вторник завозят товар. А сегодня как раз… пятница. — Все верно. Я решил, что можно поставить на то, что и в эту пятницу в магазине будет гость. — Хорошо, — вздохнув, Джисон оторвался от пристального взгляда на улицу и посмотрел на своего собеседника. За окном на улице протекал обычный суматошный вечер светского общества, который казался лишь обманчивой иллюзией с теми знаниями, что были у Джисона. — Что ты собираешься делать, какие у тебя планы? — Сегодня у нас в планах, — Вэй Бао пожал плечами так обыденно, словно выбирал блюдо на завтрак, — прогулка с нашим новым знакомым. Разливая чай по чашечкам сервиза, который отдаленно напоминал посуду в доме у Елизаветы, Джисон мысленно дал себе обещание: обязательно подумать о том, насколько прозорливым и смышленым был Вэй Бао. От мысли, что этот человек так легко и просто, словно прогулку в парк на Гарнет-стрит, решил устроить слежку за убийцей, становилось не по себе. Но Джисон решил отложить эти размышления, его внимание было направлено на все происходящее рядом со злополучным магазином: около витрины останавливались прохожие, а внутрь заходили потенциальные покупатели. Сомнений в том, что это еще одно заведение Миллнера, практически не оставалось — слишком много совпадений. Вэй Бао, который самым последним был приглашен в эту опасную игру, совершил самый дерзкий ход: пользуясь своим дипломатическим иммунитетом, он подсидел фигуру оппонента в самом неожиданном для него месте. Более того, сам заявился на порог магазина, чтоб обновить свой гардероб, а заодно осмотреть помещение на предмет подозрительного — и Джисон признал, что гардероб был обновлен удачно. У Вэй Бао не было сомнений, что Джисон примет его авантюру не раздумывая, поэтому приглашение на встречу не было слишком большим: лишь время, место и описание дресс-кода, чтоб главаря уличной банды пропустили в закрытый джентльменский клуб. Джисон действительно сделал все так, как его попросил Вэй Бао, даже не догадываясь, зачем ему на самом деле могут пригодиться перчатки. Не было никакой гарантии, что в этот день объект слежки объявится снова — но попытаться стоило, да и в самом процессе слежки пока что не было ничего утомительного: можно было отключиться на пару мгновений и представить, что это обычный вечерний променад в приятном месте и в хорошей компании. Все, что нужно было делать: лишь сидеть, наслаждаться чаем и наблюдать. — Я не знаю, когда этот человек соизволит явиться, через сколько часов, — Вэй Бао откинулся на спинку стула, смотря на улицу так, словно рассматривал цветочное поле, а не выискивал убийцу. — Нам остается лишь ждать и наслаждаться: вечером или компанией друг друга, тут уж выбери сам. Джисон повторил движение своего собеседника, также откидываясь назад. Вечер обещал был долгим, томным и… и неизвестно, каким еще. Время тянулось долго, разговор складывался не слишком удачно — Джисон слишком пристально следил за происходящим на улице, время от времени погружаясь в свои мысли и оставаясь начеку. Он, как и практически всегда, был готов бежать по первой же команде, его тело всегда было в состоянии «бей-беги». Чего нельзя было сказать о Вэй Бао, что сидел напротив — он был спокоен, но куда собраннее, чем обычно. Шли часы, а вечер подходил к своему завершению. — О чем думаешь? — спокойный и ровный голос вытянул Джисона из раздумий, потому что тот слишком долго смотрел в одну точку, потонувший в своих размышлениях. Вэй Бао уже какое-то время смотрел прямо на него, устав от панорамы шумной лондонской улицы и сложив руки на коленях. — Если я отвечу, что о желании поцеловать тебя, это будет слишком глупо в данной ситуации? — Достаточно, — и Вэй Бао слегка улыбнулся, а затем ладонью поманил юношу к себе, смотря с лукавством и чертовщинкой. Его мальчишка принял своеобразное приглашение не задумываясь, отчего мигом сократил расстояние между ними и наклонился к его губам, опираясь на подлокотники стула. — Но мне приятно, что ты думаешь обо мне. — О, свет очей моих, — с издевательской ноткой съязвил Джисон, ставя вторую ладонь на чужое бедро для опоры и чуть сжимая его. Глаза напротив смотрели все с тем же лукавством, слегка потемнев. — Я еще могу тебя удивить. — Не сомневаюсь, — Вэй Бао ответил на выдохе, прикрывая глаза, потому что уже мог ощущать вкус чужих губ — настолько близко был Джисон. Но он резко положил свои ладони на плечи посла, смотря в окно с распахнутыми глазами. — Смотри, — Джисон рефлекторно сжимал ладонями чужие плечи, наблюдая за новым посетителем магазина, которого чудом заметил периферийным зрением. И которого уже лично встречал. — Это же тот самый, это он. — Отлично, — Вэй Бао пытался спихнуть с себя тяжелое тело, чтоб развернуться к окну и взглянуть за целью сегодняшнего вечера. Получалось откровенно плохо. — По моим наблюдениям, он уходит оттуда достаточно быстро, поэтому мы заканчиваем наш променад. Быстро собравшись и спустившись, они задержались у выхода. Вэй Бао внимательно рассматривал вывеску и выставленную на улицу рекламную брошюру клуба, чтоб потянуть время в ожидании наемника и не выдать себя, а Джисон поглядывал на выход из лавки одежды, пытаясь не потерять цель среди прохожих. Спустя некоторое время незнакомец в темных восточных одеждах вышел из заведения, и Вэй Бао аккуратно дернул Джисона за рукав. Незнакомец, на удачу своих преследователей, не воспользовался экипажем, а пошел пешком. Вэй Бао следовал за ним на достаточном расстоянии, чтоб оставаться в тенях, но при этом не терять цель из виду. Он снова начал подходить именно на того Вэй Бао, которого Джисон видел после драки с пьяницами у паба — словно маска сменилась, и теперь этот мужчина больше подходил на хищного кота, что вышел на охоту. Он двигался легко и плавно, отчего со стороны невозможно было заметить ничего необычного, но Джисон все же мог уловить сосредоточенность в его глазах и движениях. Сам он не отставал и пытался также виду не подавать, что в планах вовсе не обычная прогулка по Сити. — Нам либо не повезло, — Вэй Бао смотрел внимательно, говоря приглушенно. — Либо наоборот, сказочно повезло, даже без твоей шляпы. Сегодня он направился в другую сторону. Незнакомец направлялся в сторону Уайтчепела — при этом ускоряя шаг. В Уайтчепеле прохожих становилось меньше, отчего приходилось чаще скрываться в тенях у стен зданий — Джисон начал понимать, что смена костюма Вэй Бао произошла не просто так. Его бы пустили в традиционном китайском одеянии в клуб, а вот шуршащая и стелющаяся ткань могла бы лишь помешать бесшумному и скрытному передвижению по темным улочкам. Последним доводом в пользу того, что Вэй Бао знал окончание вечера заранее, было то, что черный наряд прекрасно скрывал его в вечерней тьме. Ночной Уайтчепел и в обычные дни представлял из себя мрачное и жуткое место, а в складывающейся ситуации все было еще мрачнее: незнакомец быстрым шагом направлялся по самым дремучим и темным закоулкам района, словно пытался выследить самого Джека Потрошителя. Фонарей становилось меньше, да и работали они хуже, отчего видимость становилась практически невозможной. Даже погода не была на руку: небо было затянуто тяжелыми тучами, сквозь которые не мог пробиться лунный свет. На ходу Джисон пытался опознать местность на всякий случай, и у него это получалось, хоть и не приносило и толики радости: закоулки походили на владения Чипсайдских работяг, в которых Джисон бывал не так часто. Свернув в глухой закоулок, незнакомец перешел на бег, а чувство опасности начало разливаться по груди Джисона неприятными холодными волнами. Вэй Бао тут же следом сорвался на бег, Джисон сделал то же самое, понимая, что его инстинкты никогда еще не подводили. Город вмиг перестал быть безопасным укрытием — хотя, если поразмыслить, он им никогда и не был. Незнакомец резко свернул в переулок — и после поворота Вэй Бао обнаружил, что тот пропал. Улица была совершенно пуста, возле них одиноко мерцал единственный работающий фонарь, а окна и двери близлежащих домов были наглухо закрыты ставнями. — Блядство, — сквозь зубы прошипел Вэй Бао. Его грудь тяжело вздымалась от бега, а волосы совсем растрепались, сбрасывая последние осколки привычной маски. — Как сквозь землю провалился. Джисон растерянно оглядывался по сторонам, оглядывал здания — ни лестниц наверх, ни труб, ничего, что можно было использовать в качестве пути на крыши. Заминка позволяла перевести дыхание, и он взглянул на своего спутника: Вэй Бао держал руку у пояса и также оглядывал местность. Выдохнув и приводя дыхание в порядок, он посмотрел на Джисона с немым вопросом в глазах — «что дальше?». Но Джисон видел в этих глазах кое-что еще. В той красно-бежевой гостиной, на крыше Чипсайда, даже после драки с пьяницами — во всех прошлых ситуациях был иной Вэй Бао. Того, что Джисон видел сейчас, перед собой, он раньше никогда не видел. Собранного, готового реагировать в любую секунду, без толики привычного спокойствия — его заменила настоящая хладнокровность. Та привычная и располагающая аура исчезла. Джисон уже встречал такой взгляд, со сталью в глазах, и понимал, что он означал. Он означал то, что человек готов пойти на убийство, если обстоятельства того потребуют. — Это твой район. Подумай, куда он мог деться, куда мог направиться. Мысли, что приходили в голову еще во время слежки, сейчас начинали складываться в одно целое — а тревога начала нарастать все сильнее. Джисон понимал, что путь шел через кварталы, что подчинялись Чипсайдским работягам, и сейчас они находились в одном из таких. Оглядываясь, Джисон вновь оглядел улицу, пытаясь заметить что-то знакомое. Битый фонарь, сломанный забор с ободранными объявлениями, окно, забитое красной дощечкой, старый почтовый ящик. Ящик, в который Джисон влетел головой, когда сцепился с Хёнджином в каком-то прошлом. Темные закоулки, которые он любил использовать в качестве переговорных точек — и как раз Хёнджин упоминал, что Негодяи предлагали выйти на переговоры. На которые они могли явиться… не одни. Джисон резко обернулся и посмотрел в другую сторону — эта улица была знакомой, это место было знакомым. В другой стороне, вниз к Темзе, было излюбленное место Хёнджина, где он привык вести необходимые ему разговоры. — У меня есть одно предположение, — произнес Джисон севшим голосом, чувствуя подступающий ком к горлу, — но лучше бы я ошибался. Глухой стук сердца бил набатом в висках, а Джисон с каждой минутой видел складывающуюся картину все яснее и яснее. Если Негодяи работали на Миллнера, то он мог помочь им в устранении любой помехи — включая целую уличную банду. Начиная с ее главаря. Джисон чуял сердцем, но боялся даже мысленно произнести то, что напрашивалось само собой. Казалось, словно он никогда еще не бегал так быстро, пытаясь сориентироваться в знакомых-незнакомых улочках на ходу, перепрыгивая через заборы и ограды, лишь бы не ошибиться при повороте, лишь бы успеть, только бы успеть. Только бы успеть. В голове больше не оставалось никаких мыслей: лишь холодный расчет и готовность к дальнейшим действиям. Вэй Бао молча следовал за ним, не отставая и полностью доверяя инстинктам мальчишки, который, казалось, летел на открывшимся втором дыхании. На горизонте показались заветные полузаброшенные доки на берегу Темзы — в одном из окон знакомого подвала слабо мерцал свет. Джисон понял, что не ошибся. Доки были пусты — даже вороны не кричали своими мерзкими голосами, а по Темзе проходила лишь легкая гладь. Куцый свет падал на складское помещение: фонарь был всего один, да и работал он неважно. Джисон аккуратно приблизился к окну, пользуясь окружающей их темнотой, казалось, словно каждая тень таит в себе опасность. Страшно было даже вздохнуть лишний раз, или сделать неверный шаг, что эхом раздастся по округе, или выдать себя — и Джисон боялся вовсе не за свою шкуру. Из помещения снизу доносились звуки, знакомые звуки борьбы и лязга металла. Вэй Бао, оставаясь в тени и на расстоянии, пригнулся и попытался заглянуть через окно на то, что происходило за стеклом. Джисон последовал за ним — и едва сдержался, чтоб не прыгнуть прямо в окно, разбивая стекло своей головой. Он не ошибся. Внизу, в едва освещенном подвале старого склада, была до боли знакомая высокая фигура с пшеничными волосами, крепко сжимающая свой излюбленный фальшион — оружие было окровавлено, как и рука, что его держала. Хёнджин тяжело дышал, держась свободной рукой за бок — из-за его темной одежды невозможно было понять, откуда шла кровь, что была на рукавах его белой рубашки. Кровь виднелась и на грязном полу, а сам юноша был на последнем издыхании. Убийца, стоящий напротив него, держал наготове кукри — тот самый кукри. Джисон дернулся, но тут же почувствовал, как чужая рука крепко схватила его за плечо. — Не совершай резких движений. Неверный шаг — и ты все испортишь. Отвлечешь внимание, чем убийца и воспользуется. Этого юношу убьют быстрее, чем мы доберемся до них. — Вэй Бао шептал совсем тихо, уже держа наготове свой стилет. Джисон схватился за трость, высвобождая меч. — Подобраться нужно как можно ближе. Неизвестно, чем еще он вооружен, один лишь клинок, или же огнестрельное тоже. Судьба была благосклонна к двум юношам с улиц: в подвал можно было пробраться из того же угла, где находились Джисон и Вэй Бао. Последний уже без слов, жестами, указал Джисону на то, что нужно разойтись в разных направлениях, чтоб удачных позиций было больше. Дышать стало еще страшнее — казалось, что любое движение могло звучать оглушительно громко. Сердце колотилось в висках, а Джисон проговаривал в голове каждое свое действие, словно разучился даже держать оружие в руках. Полутьма подвала скрывала двух незваных гостей, что спускались все ближе к схватке — и она вновь возобновилась. Хёнджин практически перестал нападать, он мог лишь защищаться и уворачиваться от ударов наемника, что проигрывал ему в ловкости и быстроте из-за своей тяжести. Джисон молился, чтоб та ловкость, что вечно помогала Хёнджину уложить его лицом в землю, отвоевала у судьбы для него еще пару минут. За звуком глухого удара раздался звон металла, а затем звонкий стук об землю — сердце Джисона болезненно облилось кровью, а ладони сжались. Оружие Хёнджина вылетело из его рук и отлетело в сторону. — Надо же, такая породистая шавка, а так долго расправляется с уличной крысой, — Хёнджин сплюнул кровью на землю, его лицо было наполовину разбито. Каждое слово давалось ему тяжело. — Давай, убей меня. Вот только ни тебе, ни твоему хозяину это не поможет. Наемник ничего не ответил, лишь бросился на Хёнджина, а тот увернулся из последних сил, пытаясь ударить со спины — но ему не удалось это сделать. Резко развернувшись, тот ударил Хёнджина в лицо, а затем коленом по нижним ребрам, из-за чего юноша окончательно потерял равновесие и рухнул на землю. Попятившись назад, он оглянулся — потерянный в схватке фальшион лежал не так далеко. Но времени дотянуться до него уже не было. — Таким крысам не место в городе среди элит, — у наемника в голосе слышался сильный восточный акцент. — Отправляйся туда, где твое место. Хёнджин смотрел исподлобья на своего противника, что медленно приближался, держа окровавленный кукри наготове. Юноша держался за бок, где явно были сломаны ребра, опираясь на вторую руку и пытаясь отползти еще немного — но ни в коем случае не поворачиваясь спиной к противнику. С подбородка капала кровь, которая успела залить из режущих ран все белоснежные рукава рубахи. Убийца не стал убивать его сразу — он игрался с ним, пусть и пострадал сам. Хёнджин не был так прост, отчего схватка затянулась. Но это уже перестало иметь какое-либо значение — изо рта вместо едких слов вырвался лишь кровавый хрип, а голова медленно опускалась. Он проиграл. Наемник замахнулся с оружием в руке — и тут же резко дернулся от удара клинком прямо в плечо. Джисон выскочил из-за столба, вступая в бой со спины и целясь в шею, но промахиваясь из-за уворота цели в последнюю секунду. Резкая боль не заставила себя долго ждать — в ответ его полоснули острым лезвием по руке. В помещении стояла полутьма, а злость застилала глаза, но Джисон пытался сохранять хладнокровие, не выпуская противника из виду. Удар, еще удар — попытки контратаковать были тщетны с обеих сторон. Наемника уже успел вымотать Хёнджин, а Джисона мастерски вел вперед резкий прилив адреналина в смертельно опасной ситуации. Дожидаться Вэй Бао он не стал, бросился на убийцу первым — и после первой неудачной атаки Джисону удалось провести успешную вторую. Клинок вонзился в чужое бедро, и юноша запоздало уловил мысль, что в этой схватке он готов довести дело до самого конца. Драка происходила настолько быстро, что Джисон не успевал замечать то, что происходило вокруг, был ли рядом еще кто-то, откуда по его руке стекает кровь. Чья кровь. Его главной целью было лишь обезоружить противника, и плевать, что тот был профессиональным убийцей. Ныряя под удар, Джисон оказался позади наемника, тут же со всей силы поражая своим клинком из трости чужое запястье — кукри со звоном упал на землю. Бою не суждено было продолжиться: наемник, оказавшись обезоруженным, решил скрыться, бросаясь в сумерки подвала. Джисон рефлекторно дернулся за ним, но его тут же остановил тяжелый хрип позади — он знал этот звук. Последнее, что он успел увидеть: вслед за наемником бросилась еще одна тень. Джисон в одно мгновение сократил расстояние между ними и Хёнджином, опускаясь рядом с ним на колени. Юноша сидел на земле, прислонившись к столбу. Обхватив ладонями его лицо, Джисон поднял голову Хёнджина к себе, стирая кровь: тот постепенно прикрывал глаза, балансируя на грани сознательного и бессознательного состояния. Адреналин, злость и ярость битвы в голове Джисона постепенно уступали место отчаянию, страху и ужасной душевной боли. — Хёнджин, — шептал Джисон дрожащим от боли голосом. Руки начинали бесконтрольно трястись. — Хёнджин, пожалуйста… — Какого черта? Что ты здесь делаешь, балабошка? — голос был тихий, но Джисон был ему рад так, как никогда прежде. Хёнджин медленно поднял голову, открыл глаза. — Я попался в ловушку, а ты… Зачем ты… Тебя никто не звал. — Я не мог позволить тебе умереть, — жмурясь из-за подступающих слез, Джисон прислонился лбом ко лбу Хёнджина. — Ты единственный человек на всем белом свете, в котором я… Это чувство… Просто ты же для меня как старший брат, которого у меня никогда не было. Но я всегда хотел этого. Джисону было так плохо, как никогда прежде — и он все еще готов был оказаться на месте Хёнджина со всеми его переломами. Не зная, что такое семья, он увидел это нечто незнакомое, неосязаемое в Хёнджине. Хёнджин видел в Джисоне то же самое. Одиночество в огромном городе и пустые фоторамки, да могильные плиты вместо семейного древа душили сильнее, чем костлявая рука самой старухи Смерти. — Я должен был прийти еще раньше, — Джисон аккуратно переместил руку на плечи Хёнджина, прижимая его к себе в бессознательном порыве защитить. В голове эхом раздавались слова о том, ради чего стоит нести бремя человеческой жизни. Казалось, словно Джисон вмиг повзрослел на годы, хоть и так не был глупым. В порыве безрассудности он мог потерять нечто ценное. Он мог потерять Хёнджина. — Если бы… если бы мы пришли раньше, ничего этого не произошло бы. Хёнджин думал, что ему было бы больнее, будь он все-таки при смерти. — Ты глупый, ты такой глупый и наивный, — Хёнджин судорожно выдохнул, кривясь от боли и сдерживая плач. Его окровавленная рука гладила по голове Джисона, которую тот аккуратно расположил у него на груди. — И добрый, прям как мой братишка. Я думал, что эти мгновения жизни будут последними для меня, а затем я снова смогу с ним увидеться. Со всей моей семьей, там. Знаешь, я по ним очень скучаю. Но, видимо, мне еще нужно остаться, потому что здесь у меня тоже есть маленький и упрямый брат. Джисон судорожно выдохнул, а ладони сами сжались на ткани чужого одеяния. Одинокая слеза прокатилась по щеке и упала на темную ткань чужого жилета. Холодное, неприятное чувство иррациональности происходящего все еще ютилось в груди. Раздались тихие шаги. Из темноты к ним вышел господин Вэй Бао со следами крови на белоснежной рубашке.