Сопровождая Цесаревича

Время близилось к ночи. Самый младший член семьи Штольман уже пару часов как лежал в своей кроватке. Саша раскинул ручки и ножки и крепко спал, за день много погулявший на свежем воздухе, искупанный, хорошо покушавший, а от того весьма, весьма утомившийся. Кто сказал, что расти большим мальчиком на радость папе с мамой легко и просто? Саша очень устал за день. Рыжий кот спал рядом. Он тоже сегодня вдоволь погулял. К лету Вася подрос и закономерно захотел завести себе подружку. Могучий инстинкт продолжения кошачьего рода не давал ему покоя. Нашлась даже кандидатура, Манечка. Маня была кошкой нарасхват - практичные жители Усть-Кары предпочитали держать исключительно котов, дабы не ломать голову, куда пристроить приплод. Молодой Василий в эпичных битвах за прекрасную Маню частенько бывал сильно бит и уходил выздоравливать домой. Кот не унывал, наедал вес и обиды запоминал, рассчитывая через год поквитаться со всеми соперниками разом. А пока красавица Маня гордо восседала на заборе и выбирала жениха из хоровода котов постарше. Васе оставалось только сладко спать вместе с хозяйским молодняком. В гостиной горели свечи, за столом шла азартная игра в карты. Играли двое, Анна Викторовна и Паулина Ильинична. Няня заняла своеобразное место в доме - среднее между хозяевами и прислугой. У нее оказался незлобивый веселый нрав, развитый ум, свободное, несколько авантюрное провинциальное мышление и при этом вселенская мудрость, впитанная, к сожалению, через многолетние лишения. Аня, наблюдая за людьми давно заметила, что чем больше перенес человек испытаний, тем сложнее и возвышенней становится его душа. Конечно, так было не со всеми. Иной человек, нахлебавшись горя, только озлоблялся. Но другой становился чистым, милосердным и добрым, словно впитав всю мудрость мира. Ярким примером был ее муж. До конца он не открылся даже ей, так и не рассказав, что же с ним происходило в те годы, пока они не встретились. Но даже по обрывочным эпизодам историй и осторожным фразам было понятно, что жилось ему не сладко. Душевные переживания не ожесточили Якова, а сделали, наоборот, человеком благородным, милосердным и понимающим. Так же и Павлуша, была человеком, сделанным из того же самого теста. Удивительно стойкая женщина. К своим сорока годам она была очень мудрой и доброй. Что удивительно, няня с Яковом Платоновичем ладили не очень хорошо, больше взаимно хмурились. Господин Штольман держался с няней сына несколько отстраненно, впрочем, как и со всеми женщинами кроме своей жены. То ли дело Александр Францевич! Он с удовольствием составлял Павлуше и Анне Викторовне компанию, читая газету, и посмеиваясь над женскими спорами. В карты няня играла азартно, лихо умела считать и заражала Анну Викторовну страстью к сложным стратегиям. Была в Павлуше очевидная торговая жилка, не подвластная госпоже Штольман. Иногда Аня совсем путалась в счете, тогда на помощь ей приходил доктор Милц, усмехаясь в усы. - Ну-с, дайте-ка мне Ваши расчеты, Анна Викторовна, сейчас мы дело поправим! - говорил Александр Францевич. Аня не сопротивлялась, уступая место за столом. Иногда ей казалось, что доктор просто хочет поиграть с Павлушей, но стесняется и вот изобрел такой способ включиться в игру. Глядя на это, Анна вовсе считать почти перестала. Зачем? Сейчас Александр Францевич все пересчитает... - А я сейчас Вас вот так сделаю, доктор! - восклицала веселая няня, азартно накрывая одну карту другой. - Нет, голубушка, я отобью Вашего мужичка! - усмехаясь, отвечал Милц, глядя на карту с королем пик. Аня диву давалась, глядя на эти схватки. Чаще всего Паулина Ильинична выигрывала даже у объединенной команды хозяйки и доктора, коллективный разум пасовал против яркого самобытного таланта. Сегодня Яков ближе к ужину отправил с казачком записку, что будет поздно. Аня хотела было загрустить, она вообще его редко видела, но муж, словно чувствуя ее настроение, нарисовал ей котика в конце своей сдержанной сухой записки. Кот был неловкий и кривой, напоминая не уютного пушистика, а чудище лесное. Очевидно, Штольман критично оценил свои художественные таланты, поэтому чудищу он предусмотрительно дал имя, подписав "Вася". Анна улыбнулась и сложила записку в стол. Муж знал, чем задобрить и рассмешить ее. В последнее время Яков Платонович много работал вместе с генерал-губернатором над планом мероприятий по защите особы Цесаревича. Эти планы были представлены и на одобрение самого Императора и престолонаследника. Убедить князя Барятинского, что можно в Сибири обойтись без жандармов, оказалось трудно, тогда как престолонаследник принял дерзкий план фон Кейзерлинга восторженно, сказав, что его "весьма ободряет мысль в кои-то веки находиться не в руках жандармов и тайной полиции, а просто в руце Божией". - Дамы, послушайте, что пишут в газете о визите нашего Цесаревича во Владивосток. - предложил Александр Францевич. Аня с любопытством посмотрела на доктора. Александр Францевич встретился взглядом с Паулиной, смущенно откашлялся и начал читать. До сих пор ни цари, ни цесаревичи не ступали так далеко на сибирскую землю - вот почему приезд наследника престола стал грандиозным событиям для всего населения города. Дерзкое покушение на жизнь монаршей особы в Японии еще более усилило накал страстей, так что во Владивостоке престолонаследника встретили неописуемым ликованием и восторгом, как нигде в России. - Должно быть, это подействовало на молодого Цесаревича очень благотворно, - задумалась Аня, - мне кажется, что императорскую семью очень угнетает ощущение постоянной опасности. Столько кровавых злодейств и покушений. Здесь, в Сибири, можно отдохнуть душой. Все будет благополучно, удобно, спокойно. Я так чувствую. - Так и люди здесь совсем другие, Анна Викторовна, - заметила Паулина, - проще, чище. Вовсе не серчают на царя-батюшку. - Не стоит забывать, Паулина Ильинична, голубушка, сколько здесь политических преступников и, хочу заметить, сплошь террористов. Задачка у нашего Якова Платоновича не простая. - возразил Александр Францевич. - Ну, а основной народ, крестьяне, очень благодушны. Все ждут Цесаревича с таким восторгом, что любой, даже самый последний бродяга с радостью отдаст жизнь, защищая Николая Александровича. - спорила Павлуша. - Здесь соглашусь, голубушка. Местные жители наивны и восторженны. Единственный ненадежный элемент во всем Приамурье - это политические узники. Входная дверь вдруг открылась, и в дом зашел Яков Платонович, устало отдуваясь и тут же распоряжаясь по поводу своей ноши. Вацлав и двое казачков вели под руки в гостевую почти бесчувственного Алексея Юрьевича. По всей гостиной разносились злые и скорбные пары дорогого алкоголя. - Вечер добрый, тетушка. - пробормотал смущенный Лебедев. Поздороваться ему сил хватило. - Здравствуйте, Алексей Юрьевич. - кивнула Анна, с сочувствием оглядывая племянника. По всей очевидности, Лебедева накрыла болезненная личная драма. - Яков Платонович, а почему не домой? - шепотом спросила Анна, кивнув вслед провожаемому слугами гостю. Она задержала мужа в коридоре, чтобы поговорить с ним. - Там Хорошкин днем гостил, что-то у них сегодня не заладилось. Поссорились. Уж не знаю с кем, с тестем или Ариной Владимировной. Говорит, не хочет в таком виде супруге показываться. Первый раз вижу его настолько пьяным. - Я тогда дойду до Арины, она, наверно, переживает. Поговорю с ней. Якову такой поворот дел не понравился категорически. Он собственнически смотрел на упругие локоны, которые супруга ловко заправила в пучок. - Отправь записку. Пусть сами разбираются, не маленькие. Останься дома. Я хочу, чтобы ты провела время со мной. Аня сердито сверкнула глазами на мужа. - Яша, Арина - моя подруга, она ждет ребенка, наверняка переживает из-за Алексея Юрьевича. Мне ее ужасно жаль. Я пойду, даже если ты этого не одобряешь. Яков посмотрел на дерзкую и независимую супругу и быстро взял ее за локоть с твердым намерением остановить. Аня предостерегающе и даже немного с вызовом посмотрела на его руку. Она во что бы то ни было решила сходить к подруге. - Что ты себе позволяешь? - сердито прошептала она. - Ты не на службе, а я не под арестом. - Не под арестом. Ну я прошу тебя, останься дома, - зашептал Яков на ушко, одновременно обнимая за плечи, - темно уже, поздно. Завтра с утра сходишь. Наш проигравший в схватке с коньяком родственник раньше обеда в ясное сознание не придет. Аня с сомнением посмотрела на мужа и вздохнула, позволяя заключить себя в объятия. Яков закреплял одержанную победу россыпью легких поцелуев. - Я ужасно соскучился за день и хочу провести эти часы с тобой. - Ты тиран домашний. - Аня легонько стукнула его по груди и столь же легонько поцеловала мужа в уголок рта. - Возможно, - не стал спорить Штольман, - но ты же знаешь, что я люблю тебя и хочу, чтобы ты была рядом. Все остальные, за исключением нашего Сашеньки, подождут. *** Арина чувствовала себя тигром в клетке, ощущая себя ровно также, как тот полосатый зверь, которого она видела на сретенской ярмарке. Девушку абсолютно не устраивала ее теперешняя жизнь, но способа изменить соотношение сил в семье она не знала. Бесконечные придирки к мужу были обычным способом выразить свою боль и разочарование. Нет, Алексей Юрьевич был человеком неплохим, но она не понимала его и не умела с ним ладить. Скорое материнство очень страшило ее. Арина с ужасом думала, что она больше никогда не выйдет из дома и ничего, кроме ежегодно прибывающих младенцев, больше не увидит. Несвобода родительского дома просто немного видоизменилась на несвободу скучной серой жизни при муже. Юная сердитая супруга цепляла Алексея Юрьевича методично, вдохновенно и добилась таки своего: он терпел, потом злился и, наконец, сорвался. Скандал вышел грандиозный. Теперь она просто смотрела то в одно окно, то в другое и ждала его. Арина совсем растерялась, увидев творение рук своих. Она все еще была дома и скучала, а вот супруг ушел и, очевидно крепко обидевшись, ночевать не вернулся. Счастье, хоть Анечка отправила ей записку. - Аринушка, ну что с тобой, душа моя? - спросила прибежавшая по утру Анна. Госпожа Штольман отослала горничную Хорошкиных и теперь сама разливала чай в чашки. Арина позаботиться о гостье не могла, она сидела, оцепенев, и выглядела ужасно расстроенной. - Сама не знаю. - нахохлилась госпожа Лебедева. Анне Викторовне не понять ее! Супруга господина Штольмана была женщиной удивительной. Арина всегда тянулась к Анне еще и потому, что всегда ощущала ее вдохновляющую внутреннюю свободу. Быть таковой ей не мешали ни строгий суховатый муж, в два раза старше (госпожа Лебедева вздернулась бы от такого супруга), ни крикливый новорожденный сын, которого нежная дворянка умудрялась еще и самостоятельно вскармливать, накрепко связав свою жизнь с режимом кормлений. - Сама не знаю, я вроде как прокричалась на Алексея Юрьевича и легче стало, а он взял и не пришел вечером. Молча. Если бы ты записку не отправила, я бы и не знала ничего. Ему, конечно, хорошо, куда захотел пошел, когда захотел, тогда и пришел. Попробовала бы я не ночевать дома! Мне бы голову открутили. Это все не справедливо! Скажи, Аня, как ты это терпишь, семейную жизнь и запреты? Госпожа Штольман смущенно улыбнулась. - Я никогда не терпела. Когда жила с родителями, и мне нужно было отлучиться, я не спрашивала разрешения, а действовала по обстоятельствам. Иногда убегала тайком. Вот только я старалась никого не обижать и не огорчать маму. Получалось, правда, далеко не всегда так, как было задумано. Иногда приходилось выслушивать справедливые упреки. - Не думаю, что господин Штольман столь же лоялен. Он же совсем... - А что господин Штольман? - посуровела Анна. - Ну Яков Платонович тоже тебя никуда не отпускает! - С супругом мы можем поспорить, и каждый выскажет свое мнение. Такого случая, чтобы он решил все сам, за меня, я не припомню. Яков Платонович всегда слышит меня. Другое дело, что мне самой хочется ему уступить. - Почему? - изумилась Арина. - Потому что я его очень люблю и не хочу огорчать. Подруги ни до чего не договорились. Аня не хотела вмешиваться в чужую семейную жизнь и давать советы. В такой ситуации может помочь только любящее сердце. Одно она знала точно, племянник - достаточно добрый и великодушный человек, и к Арине относится хорошо. Чай немного взбодрил будущую маму, и Анна со сдержанным оптимизмом отправилась домой. Все у Лебедевых наладится! Возвращаясь через небольшую рощу, Анна увидела двух духов. Словно не замечая Анны, хотя представление было целиком и полностью для нее, они вели беседу: - Господин Миронов - бесчестный человек и обманщик! - говорил один из призраков. - Он должен был умереть вместе с нами! - согласился второй. - Как вы умерли? Вас убили? - с волнением спросила Анна. Она покачнулась и схватилась за дерево. Духи охотно показали ей болото, свои мертвые тела и взятого под охрану растерянного Петра Ивановича, схватившегося за голову... В то время пока Аннушка гостила у Арины, в дом к начальнику Нерчинского каторжного района принесли срочную телеграмму. Приказчик инородческой управы сообщал, что по подозрению в убийстве двух человек задержан Миронов П.И. Тела убитых отправлены в ледник. - А что Петр Иванович вообще делает так далеко в тайге? - спросил Лебедев, морщась от головной боли, но охотно отправляющий в рот кусок телячьей печенки. - Официально отправился в экспедицию посмотреть самую северную пустыню на земле. - иронично пояснил Штольман. - А неофициально? - Думаю он и его почившие спутники имели какой-то торговый интерес к инородцам. - Я могу поехать и провести следствие. - предложил Лебедев, в душе страстно надеясь на приключение и интересную работу. - Домой уже идите, Алексей Юрьевич, супруга заждалась. Я решу как быть, но, скорее всего, поеду сам. На пороге появилась взволнованная Анна, и Яков понял, что кое-что супруга уже знает. Проводив племянника до двери, они сели за стол обсудить произошедшее. Пока вдвоем. - Я не перестаю удивляться способности Петра Ивановича попадать в неприятности. - покачал головой Штольман. - Дядя не мог никого убить. Мы должны помочь ему - категорически сказала Анна. - Я не спорю, дорогая, что не мог. Но собирать доказательную базу и искать преступника все равно придется. Твой дядя, конечно, нашел время для авантюр. Мне вот-вот собираться в поездку по всему району. Цесаревич приезжает через несколько недель. - Яков, ты же знаешь, что дядя не специально. - Все-таки Петр Иванович сам - ходячая неприятность. Но родственников не выбирают. Аня взвилась. - Ну, Яков Платонович... да Вы...Ваш племянник тоже не сахар! - Алексей ни разу не оказался под следствием. - справедливо заметил Штольман. - А дядя - хороший человек. - она надулась и опустила глаза. Штольман покровительственно накрыл ее руку своей горячей ладонью. - Аня, я знаю. Мы все сделаем. Я завтра же поеду туда. - Я тоже поеду. Если духи явились, значит нужна и моя помощь - А как же наш сын? Поездка на несколько дней. - Сашу с нами возьмем, в плетеную люльку. И Павлуша поедет помогать. - Ну, в принципе, в экипаж поместимся. - Спасибо, что идешь мне навстречу, Яша! - просияла Анна. - Веревки из меня вьешь, Аня. Мне было бы спокойней, если бы ты осталась дома. Но... - Что? - Но дома тебя не удержишь. Да я все понимаю и даже рад. Будет небольшое приключение. Только необходимо хорошо подготовиться. Места относительно безлюдные, постоялых дворов нет, но орочоны дадут нам ночлег. - А кто эти орочоны? - Местные племена. Почти индейцы. Российская власть дала им самоуправление, они получили право охотиться и брать плату с рыбаков, собирателей ореха и других чужаков на своих территориях. Их пристав находится в моем подчинении, поэтому и телеграфировали сразу. Собраться на несколько дней пути с крохотным человечком оказалось задачей нетривиальной. Пеленки, предметы гигиены, провиант для четырех человек. Аню начали одолевать сомнения, но духи, упрямо являвшиеся ей снова и снова, не оставляли выбора. Они показывали ей скорую смерть дяди и его холодное тело. - Миронов - обманщик. Если бы он поступил как мужчина, лежал бы сейчас вместе с нами. - Мы все равно вскоре заберем его туда, где он и должен был быть. Болотный дух все еще ждет свою жертву! Услышав эти угрозы, Анне не оставалось ничего другого, как продолжать сборы. Начало лета. Ночи были теплыми, но они ехали на север Забайкалья, в местность горную и от того более холодную. Ну, дядя, я тебе задам! Выручим тебя от убийцы, и потом получишь у меня! - сердито думала она. Яков Платонович, напротив, собирался деловито. Он понимал, что Александру Францевичу, возможно, будет непросто установить причину смерти. Оборудования для вскрытия тел в том районе нет, почивших нужно будет забрать в Усть-Кару. На месте придется довольствовать только наружным осмотром. Достаточно ли будет полученных сведений, чтобы вызволить Миронова? Получив краткое описание картины преступления, Яков Платонович задумался. Как всегда, Петр Иванович оказался в нелепейшей ситуации. Он и его товарищи играли в карты. Миронов оказался проигравшим и, как водится, немаленькую сумму. Утром после застолья двое победителей были обнаружены бездыханными. Что сразу не понравилось Штольману, так это то, что на телах убитых не было обнаружено следов борьбы. Значит, причину смерти установить будет сложнее, здесь помощь доктора Милца будет просто неоценимой. Яков Платонович подозревал либо удушение, либо действие яда. И в том, и в другом случае было непонятно, почему уцелел сам Петр Иванович. Штольман склонялся к версии отравления. Он жалел, что наговорил жене неосторожных слов по поводу легкомыслия дядюшки. Отчасти это было правдой, но не всякую правду следовало произносить вслух. Слово не воробей, назад не воротишь, однако грамотно проведенное следствие восстановит мир в семье не хуже чем раскаяние и ненужные извинения. *** По дороге путешественники обзавелись четырьмя экспедиционными лошадьми, и в сопровождении двух опытных проводников отправились в охотничьи угодья орочонов. К вечеру первого дня пути, свернув в глухую тайгу, они вышли к горному озерцу, окруженному непроходимыми лесистыми возвышенностями. Стоянка инородцев была разбита в том месте, где в озеро впадала шумная горная речка. Пока проводники разжигали костер и ставили палатки для ночлега, доктор Милц предложил с помощью взятой с собой ручной сети поймать рыбу к ужину. Аня забрала у Павлуши Сашеньку и отпустила женщину порыбачить. Паулина радостно вооружилась острым ножом, твердо решила в воду не лезть, но тут же принять и почистить улов, чтобы запечь его на углях. Сама Аня укутала Сашеньку в плед и присела чуть поодаль на большой плоский камень. Прикрывшись большой тканью, она тихонько кормила сына и смотрела за рыбаками. Мужчины, подвернув штаны и закатав рукава, азартно ловили крупных рыбин. Аня любовалась жизнерадостным мужем. Самой заходить в ледяную горную речушку не хотелось. Она с восхищением и улыбкой смотрела, как Яков вытаскивает из сети добычу. - Анна Викторовна! Похоже, это форель! Вы любите форель? - спросил он. Яков принес форель поближе к жене, чтобы она хорошенько рассмотрела серебристую рыбину. - Я сейчас так проголодалась, что сейчас все люблю! - рассмеялась ненаглядная. Она давно заметила, что после того, как покормит сына, становилась голодной, словно молодая волчица. Когда путешественники расселись вокруг костра, чтобы дочистить рыбу и запечь ее на углях, один из инородцев-проводников показал на прибрежную скалу по другую сторону речушки, и все увидели там неподвижного человека, который наблюдал за стоянкой. Поскольку гость совершенно сливался с окружающим пейзажем и не шевелился, путешественники сами нипочем бы его не приметили, как не приметили бы глухарку или иное серо-бурое животное. - Похоже он давно за нами наблюдает. - заметил Штольман. - Эй, любезный, иди-ка сюда! Инородец исчез с камня и в одно мгновение появился у костра, ступая совершенно беззвучно. Это и был первый настоящий орочон, встреченный в тайге - низкорослый, сильно пожилой мужчина в кожаной рубахе и капоре из бересты, к которому крепился кусок ткани, закрывавший ему плечи и грудь. Изрытое морщинами, скуластое лицо было густо намазано дегтем. Анне бросились в глаза миниатюрные руки и ноги, которые были обуты в кожаные сапожки с толстой подметкой из конского волоса и кожи, позволявшие ему по-кошачьи бесшумно пробираться по тайге. - Паулина Ильинична, пожалуйста, налейте нашему гостю сладкого чая и угостите ужином. - попросила она. Орочон, получив в руки миску, заметно повеселел. Яков с помощью проводников легко объяснился с гостем. Тот рассказал господину Штольману, что с утра уложил за озером сохатого, освежевал и ободрал его. Там же орочон оставил свой самострел. Здесь его охотничьи угодья. - Спросите, где стоят их чумы, и не там ли погибли русские торговцы. - велел Штольман. Инородец показал на довольно высокую сопку у путешественников за спиной и сообщил, что они там, за горой. - Да, господин, русские торговцы скончались именно у нас. Пристав арестовал еще одного. Проводники уже успели рассказать ему, что Яков Платонович большой "капитан", а не торговец и приехал провести расследование. Орочон поведал, что у них полная стоянка гостей. Заняты все чумы, но для большого капитана и его спутников место найдется. Вчера приехал пожилой господин с женой и ребенком, чтобы уговорить его род спуститься с гор в долину и показаться перед белым царем, никогда не видевшим орочонов. - Думаю, это Авилов пожаловал с Полиной Дмитриевной. Коллежский асессор много путешествовал, и он главный специалист по инородцам. - поделился Яков своими мыслями с женой. - Что с тобой? Аня бездумно целовала лоб сына, а глаза ее были полны тревоги. Оказалось, что Саша, как ангел проспавший целый день, к вечеру вдруг раскапризничался, а потом так и остался на руках у матери. У младенца был сильный жар. - Что же это мы, голубчик Александр Яковлевич, болеть в дороге вздумали? - спросил осматривавший крестника доктор Милц. Саша крякнул и улыбнулся доктору, застучав ручками. - Не знаете? Вот и я не знаю. Но легкие у Вас чистые, горло тоже, аппетит хороший. Если и умудрились инфлюэнцу поймать, то наилегчайшую. Жар покамест сбивать Вам не будем, подождем утра. - Доктор, может Сашеньке лекарство дать? Он такой горячий! - беспокойно спросила Анна. - Анна Викторовна, голубушка, сейчас отдых, сон и Ваше молоко лучшее лекарство для мальчика. Думается мне, что у Саши небольшой кризис, и он скоро сам с ним справится. - Мы возьмем ребенка на ночь у Паулины Ильиничны. Мне спокойнее если сын побудет под нашим присмотром. - сказал Яков, забирая из рук жены ребенка и целуя его в лоб. Саша обрадовался рукам папы. Столько внимания и все ему одному! А то, что он горячий, Саша не виноват... Проходил час за часом, весь лагерь давно спал, не спали только молодые родители и их маленький сын. Саша не желал закрывать глаза и нагревался с каждым часом все сильнее, чувствуя себя при этом довольно сносно. Своими голубыми глазами он смотрел то на маму, то на папу. Саша активно радовался вниманию и каждые полчаса нетерпеливо требовал мамину грудь, ограничиваясь коротким сердитым писком. Молоко появлялось молниеносно. Мама Аня тут же с готовностью прикладывала сына к груди, призрев все правила, и забыв о ночном перерыве в кормлениях. Папа тоже беспокоился, только, как настоящий мужчина, сразу за двоих - за своего сына и его маму. Обоих дорогих его сердцу людей он часто целовал в лоб, любимую с нежностью, Сашу с беспокойством, одновременно с поцелуем анализируя температуру. Папа без устали качал сына на руках, периодически посылая успокаивающие взгляды Анне. Апогей переживаний произошел около трех часов ночи, когда грудничок нагрелся до состояния маленькой раскаленной печки. - Яша, я больше так не могу! Пойду будить доктора, попрошу у него лекарство! Надо же что-то делать! - Анечка, милая, ночь. Нам сказали дождаться утра. - Я не могу ждать утра, Саша слишком горячий. - Доктор спит, наш мальчик чувствует себя неплохо. Давай подождем? - Нельзя, чтобы ребенок был настолько горячим, это вредно. Я не хочу, чтобы Саша так мучился. Он же не спит от жара. Какая, же я самонадеянная... решилась на поездку с таким малюткой. - Значит давай охладим нашего малыша самостоятельно. - предложил Штольман. - Как? - Водой. - Ты хочешь обтереть его? - Можно и так, но я хочу ненадолго окунуть его в воду и сразу же вытереть. Аня выскочила из постели прямо в рубашке. - Нет, нет! - она с опаской смотрела на мужа. Он, верно, сошел с ума! - Анечка, это не вредно и переносится легче, чем обтирание. Штольман смотрел на жену. Глаза у любимой были расширены от ужаса. - Нет. - повторила она. - Вот увидишь, Саше сразу станет получше. Аня? Драгоценная не отвечала, она залилась слезами, и даже начала икать. - Он маленький, беспомощный... ик... Ты простудишь его еще больше... - Анечка, наш сын гораздо сильнее чем ты думаешь. Саша вовсе не хрупкий. Пойдем, ночь теплая. Яков взял большое полотенце и повел жену и сына к воде. Там он разделся до белья и, взяв сына на руки, зашел с ним в ледяную горную речку. Аня, не отрываясь смотрела на мужа, наблюдая за всеми его манипуляциями. - Не бойся. Наш Саша, как и его папа, сам немного индеец. Яков посмотрел на сына. Бережно, на собственных руках опустил в воду и через несколько мгновений вытащил. Аня ахнула и бессознательно закрыла рот рукой. Их маленький Саша расширил глаза от неожиданности и удивления, крякнул, сжал ручки в кулачки, но не заплакал. Он просто не успел испугаться. Руки папы были надежными как скала. Яков осторожно передал сына жене в подготовленное полотенце. Аня сердито покосилась на мужа и замотала Сашу в ткань, нежно шепча ему что-то утешающее. - Вот видишь, милая, все нормально. Сейчас ему станет полегче. Маленький сын своих родителей заснул еще до того, как семья вернулась в палатку. Жар ушел. Мама устроила свое сокровище в гнездышке на собственной постели и легла с ним рядом. Она обвила сына руками и тут же уснула. Яков немного полежал рядом, погладил бледное лицо измученной жены и встал. Купание в ледяной воде взбодрило его окончательно. Надворный советник пошел варить кофе, решив больше не ложиться. Рассвет он встретил с кружкой ароматного напитка. Штольман сидел у костра рядом с палаткой, охраняя сон любимых. Наутро Саша проснулся как ни в чем не бывало и был абсолютно здоров. *** После завтрака путешественники под предводительством вчерашнего знакомого отправились в орочонское стойбище, расположенное выше в долине. Анна осмотрелась. Среди белого мха росли отдельные высокие лиственницы. Расстояние составляло один километр, но всем пришлось карабкаться по каменным глыбам и осыпям. Ну, дядя! По прибытию на место, Штольман сразу потребовал присутствия местного пристава и выдачу тел для осмотра. Он сурово щурился, словно гончая, почуявшая добычу. Произошло злодеяние и Яков Платонович был твердо намерен разобраться. Его и доктора Милца проводили к большому искуственному леднику, сооруженному для нужд охотников. Анна оставила Павлину и Сашеньку в палатке и пошла осмотреть стоянку. Вокруг большого костра стояли три огромных чума, покрытые шкурами и корой. По форме они были не такие, как бурятские юрты. Чумы были точь-в-точь индейские вигвамы - похожи на острые конусы, опирающиеся на пять длинных жердей. Из чума вышла веселая женщина в европейском платье, в которой госпожа Штольман тут же узнала Полину Дмитриевну. На руках у скво сидела крохотная полугодовалая девочка и смотрела на мир довольными темными глазами-бусинами. - Госпожа Авилова, добрый день! - поздоровалась Анна. - Добрый день! Лазарь Николаевич предупредил, что к орочонам едут гости. Это наша Ольга Лазаревна - будущая жена вождя! - похвасталась дочерью Полина Дмитриевна. Маленькая Оля с любопытством смотрела на гостей, посасывая кусочек мясца, привязанный на шею за ленту. Чуткий нос Анны уловил, что мясо ощутимо попахивает, но похоже Полину Дмитриевну это ничуть не смущало . Скво взялась провести экскурсию. Ей здесь все было знакомо. Сама госпожа Авилова принадлежала к племени колошей, но устройство жизни и быта у орочонов было похожим. Откинутая вбок шкура прикрывала вход в жилище. Скарба в чуме было немного. На ветках, устилающих пол, были расстелены меховые пледы, на стенах висело несколько мешков из старой дубленой кожи. В этих мешках хранились шкурки добытых пушных зверей - соболя, каменной и лесной куницы, горностая, белки и других все мехом во внутрь. Ценные лисьи и рысьи шкуры, а также шкуры молодых оленей висели по стенам связками. Медвежьи и волчьи шкуры стопками лежали у стен вместо подушек для сидения. - Все это купил Лазарь Николаевич по моей просьбе для нашего дома, - поведала скво, - будет очень красиво. Когда придет время родить сына, его будет ждать все наше большое богатство. Дамы вышли из чума и пошли вдоль стойбища. Ранее Анна Викторовна видела подобное только на картинках. Местная женщина усердно добывала огонь при помощи деревянного волчка, усердно раскручивая его в деревяшке с помощью шнурка. Возникающее трение вращения быстро подожгло древесину. - Полина Дмитриевна, вы знаете, как погибли господа, прибывшие из Сретенска? - Я не видела. Но знаю, что они ушли к Великому духу. Эти пришлые - нехорошие люди и поделом им. - Почему нехорошие? - поразилась Аня. Она не хотела, чтобы дядя оказался замешан в истории с нечистоплотными людьми. - Потому что они обманщики! Орочон не разрабатывает богатства своих гор и рек именно потому, что считает оные собственностью обитающих там демонов. Ни один индеец не ворует и не лжет, а оттого не предполагает сих скверных качеств в других людях. Пришлые же как раз этим простодушием и пользуются. Причем они не просто обворовывают орочонов, но наносят еще больший вред, продают порох, свинец, ткани и прочие важные вещи по немыслимым ценам. - Нет, дядя не такой. Ни за что не поверю, что он способен на подобное. Скво неодобрительно пожала плечами. Тут маленькая Оля, лежащая в берестяной колыбели, формой похожей на туфлю, издала короткий крик. Скво любовно заулыбалась и склонилась над дочерью. Доктор Милц осматривал тела, услужливо вытащенные орочонами из ледника. По давно существующей методике он осматривал цвет лица, кровоизлияния, характерные пятна, подмечал следы прижизненной отечности. - Яков Платонович, я практически однозначно могу судить, что на лицо острое отравление пока что неизвестным ядом. Если трупы доставят в условия больницы, я могу попробовать диагностировать группу отравляющего вещества, сделав некоторые пробы. - Да, тела немедленно отправляем в Сретенск. Что характерно, посторонних в момент отравления не было. На стойбище был Петр Иванович, убитые и орочоны. Пристав Михайлов, полукровка из местных, одетый в добротную форму, но все такой же низкорослый, с крупным носом и раскосыми глазами инородец докладывал большому начальнику о деле. - Сделали все как полагается. Убрали тела на ледник, задержанного заперли, вещи его обыскали. Улик при нем не нашли, но мотив железный! Корысть! Накануне убийства господин Миронов проиграл огромную сумму денег. На Петра Ивановича было жалко смотреть. Он опустил глаза вниз и маялся, избегая недоброго взгляда родственника. - Сколько? - спросил Штольман. - Да, поди, тысячу рублей! - неодобрительно буркнул пристав. Он порядком устал от алчных белых господ. - Цель Вашего визита сюда? - строго спросил Штольман. - Я хотел посмотреть и приобрести шкурки горностая, - здесь Петр Иванович покраснел и смутился, - по поручению одной дамы. Но я не знал, что инородцев так безбожно обманывают. Я отказался от сделки. Думал вернуться сюда позже, один - Каторга Вам грозит, господин Миронов, а не сделка. - хмыкнул пристав. - Дядя! - раздалось совсем близко. Яков обернулся и увидел ненаглядную супругу, грозящую перевернуть весь допрос с ног на голову. - Анна Викторовна была вынуждена отправиться за Вами на выручку. - сердито выговорил Штольман Петру Ивановичу. - Душа моя, ты Сашеньку из-за меня оставила? - схватился за голову Миронов. - С собой взяли. - беззлобно кивнула Анна. Штольман мягко отвел супругу в сторону от дяди и дал ей небольшое поручение. Когда Анна ушла, он продолжил допрос. - Петр Иванович, внимательно опишите день убийства. Каждую мелочь, все, что происходило в Вашем присутствии. - С утра мы вместе с проводником ходили смотреть пустыню и провели там почти весь день. Очень живописное место. Рядом находится небольшое озерцо, Аленушка, вот мы там рыбачили. Вечером ели, пили, играли в карты. Утром я проснулся и обнаружил двоих своих приятелей бездыханными. - Они ели или пили что-нибудь, к чему не притрагивались Вы? - Помилуйте, мы ели с одного стола с орочонами. Все ели одно и то же. Вино пили все вместе, я даже больше употребил. Доктор Милц заметил: - Яков Платонович, изредка бывает так, что яд пронимает организм не через рот, а через кожу. Нужно посмотреть их одежду, обувь, предметы быта, постель... - Да, займитесь пожалуйста, вместе с господином Михайловым. - А задержанный? - возмутился пристав. - Пока к задержанному у Вас ничего, кроме мотива. Поэтому Петр Иванович побудет с нами. - Яков Платонович! - Аня улучила минутку для разговора с мужем. - Да, Анна Викторовна. - не мог не улыбнуться Штольман. - Я сегодня говорила с Полиной Авиловой... Яков усмехнулся. Аня предупредительно нахмурилась. Он взял ее за руку. - Она говорит, что пришлые очень обманывают местных. - Это давно известно. - Но это же мотив? С ними мог расправиться кто-то, возмущенный несправедливостью? - Мог. Тем более Петр Иванович ничего не купил. Может поэтому и жив остался. - Духи, приходившие ко мне, утверждают обратное, что напротив, их перед смертью обманул дядя, и он тоже скоро умрет. - Никто больше не умрет. Сейчас за ужином и выясним, кто кого обманывал. Извини, милая, мне нужно осмотреть вещи убитых. Провожая глазами Якова, Аня тоже решила заняться делом. Она вернулась к Авиловым и застала в чуме Лазаря Николаевича. Ей недоставало информации. - Господин Авилов, а как русские обманывают орочонов? - Все очень просто, Анна Викторовна. Тому есть множество печальных примеров. Имея право взимать арендную плату за рыбные места и золотые прииски, которые расположены на их охотничьих территориях, орочоны могли бы без особых сложностей платить ясак из этих денег. На деле же от подобных предприятий им больше ущерба, нежели пользы. Считают инородцы плохо, пользуясь пальцами рук и ног. Как русские рыбаки, так и старатели беспардонно обманывают орочонов, ну точно малых детей. Согласно постановлению правительства, аренду надлежит платить наличными, а не товаром. Когда глава рода появляется у своего арендатора, он действительно получает расчет деньгами, но затем его угощают хмельными напитками, пьяного до бесчувствия сажают на оленя и отпускают в тайгу, где он вскоре выпадает из седла. Пока орочон с похмелья отсыпается в тайге, деньги у него опять забирают. Проснувшись, нередко орочон убежден, что его грабит злой дух, так как, по их верованиям нельзя ни искать драгоценные камни и металлы, ни владеть ими. На ужин вокруг костра собрались все обитатели стойбища и гости. Семья предводителя рода состояла из пожилой жены, трех женатых сыновей и двух дочерей, которые ждали, пока их будущие мужья соберут выкуп и заберут их. Все женщины и их дети поначалу робели перед гостями, но потом освоились. Волосы орочонок были заплетены в мелкие косички, которые они стягивали на затылке ремешком. Чулки женщины носили такие же, как и мужчины, с толстой волосяной подметкой, а вот рубахи у них были из синей хлопчатобумажной ткани, с пестрой вышивкой на плечах и груди. Ребятишки ходили в кожаных штанишках, причудливо выкроенных вместе с чулками. Дети были абсолютно голыми до пояса. Тело, лицо и руки орочоны обильно натирали дегтем. Анна с любопытством поглядывала по сторонам. Она достала тетрадку и строчила туда наблюдения. Яков раздумывал над происходящим. Внезапно он понял, что в ограблениях наивных инородцев не обошлось без местной полиции. Наверняка служители порядка не только покрывают, но и прямо участвуют в обмане. Штольман решил в ближайшее время отправить сюда наблюдателя, который сделает выводы и соберет жалобы жителей, а далее можно будет что-то изменить. Бардак! Всюду злоупотребления и воровство, даже в такой глуши! - раздраженно думал Яков Платонович. Над углями тихо кипел большой котел с оригинальным кровяным супом. Варили пойманного главой рода сохатого. Кровь старик выпустил сразу, как только освежевал тушу, и бережно собрал ценный продукт в маленькое ведерко. Хозяйка в этот суп нарезала язык и печенку, кинула горсть сухих овощей и в честь гостей даже немного посолила, хотя соль в этих краях была большой редкостью. В чистом виде она не встречалась, а только выменивалась на пушнину у рыбаков. Лазарь Дмитриевич бросил в котел еще пригоршню своей соли, но при всей наваристости кровяной был не очень вкусен. Яков видел, что Анна была голодна и сходил в палатку за провиантом. Оставшиеся сухари и конфеты они раздали всем присутствующим. Особенно радовались ребятишки. Пока суп варился, орочоны жарили над углями надетые на палочки длинные полоски дикого мяса. Его было так много, что вполне хватило бы на два-три десятка человек. Штольман с удивлением смотрел, как за час-другой и суп, и мясо исчезли в желудках орочонов, причем и взрослые, и дети съели втрое больше, чем мог бы съесть европеец. В трапезе участвовали и хозяйские лайки, которым отдали требуху. Аня категорически не наелась, поэтому отобрала у дяди сайку и густо намазала ее вареньем, которое принесли на стол Авиловы. Другие местные кушанья были не менее колоритны и аппетита тоже не вызывали. По центру стола и вовсе стояло блюдо с ужасно вонючими бурыми кусками жира. - Голубчик, а что это? - полюбопытствовал у проводника доктор Милц, дисциплинированно дегустирующий кровяной суп, показавшийся ему сносным. Голод не тетка. - Это копальхен. - закатил от удовольствия глаза проводник и, захватив рукой вонючий кусок, сунул его в рот. - Лазарь Николаевич? - переспросил Милц на этот раз европейца в надежде что ему уточнят что это за деликатес. Господин Авилов не разочаровал. - Копальхен - это совершенно особая вещь. Он готовится следующим образом. Кожу оленя вместе с мясом и жиром заворачивают в своеобразный рулет. Обязательно внутрь добавляют куски легкого, печени, почек. Получается нечто вроде пакета, обвязанного сырым ремнем, который вырезан из той же кожи, что и весь копальхен. Вес этого шмата деликатеса килограммов тридцать пять. У народности колошей это изделие называется кымгыт и делается из китового мяса. Орочоны используют мясо оленя. Эти кымгыты зарывают в землю, в слой льда на вечной мерзлоте, или перевозят в селение, где каждый род имеет свой собственный увэран, маленькое мясохранилище. В нем деликатес доходит до своей кондиции и набирает тот неповторимый запах, который так не любят европейцы. Каждая семья готовит столько кымгытов, сколько ей понадобится. Копальхен служит основной пищей не только человеку, но и собакам. Очень вкусная вещь, питательная. Мне вкус и запах напоминает сыр с корочкой плесени. Полина Дмитриевна, можно сказать, выросла на китовом копальхене. Милц покосился на жуткое угощение и задумался. - Петр Иванович, тут Анна Викторовна поделилась информацией от посланников с того света. Отравленные утверждают, что перед смертью вы их обманули. В чем заключался обман? - тихо, но сурово спросил Штольман. Миронов вздохнул и замялся. - Да невинный, в общем то, обман. Мы решили на спор съесть вот эту штуку, на которую и смотреть то можно с трудом, запах глаза режет. Мои спутники зажали носы и съели, запив водкой. Я же улучил момент и бросил свой кусок собакам. Госпожа Авилова покосилась на Миронова, азартно подхватила с тарелки кусочек деликатеса и съела. Другой кусочек она дала пососать маленькой Оленьке. - Вот такой я врун. - вздохнул Миронов. Он вдруг решился, взял кусочек вонючего копальхена и вознамерился съесть. Остановил Петра Ивановича жуткий крик Полины Дмитриевны. Скво метнула вилку и выбила угощение из его рук. - Тангутанам нельзя есть копальхен! Смерть! - закатила глаза она. Все присутствующие с интересом посмотрели на госпожу Авилову, а Миронов побледнел. - Тангутаны - это русские и другие европейцы. - спокойно объяснил Авилов. Он без всякой опаски жевал вонючий деликатес. - Дело в том, что у нежных желудков европейцев нет привычки переваривать столь специфический продукт. Здесь нужна многолетняя тренировка. Вот посмотрите на нашу маленькую барышню - она с младенчества сосет несвежее мясо. Неподготовленному человеку опасно. У Штольмана в голове щелкнуло и все стало на свои места. Не было никакого убийства. Доктор Милц решительно взял кусок копальхена, понюхал и тронул языком. - Господа, сей продукт есть высококонцентрированный трупный яд. Если не хотите отправиться на тот свет вслед за усопшими, пробовать не рекомендую категорически. - Зачем вы ставите это блюдо перед гостями? - строго спросил Штольман недоумевающего старика. - Пришлые никогда копальхен и не ели. Запах сшибает с ног. - поведали орочоны. - Если вскрытие подтвердит отравление этим продуктом, то дело можно закрывать как несчастный случай. Но впредь если будет еще хоть один эпизод, я буду рассматривать его как преднамеренное убийство. - веско и со всей строгостью голоса сказал Штольман. - Петр Иванович, с Вас все подозрения сняты. *** Загадочная Чарская пустыня находилась в паре верст от стоянки орочонов. Петр Иванович с жаром уговаривал родственников сходить на прогулку и, как оказалось, совершенно не зря. - Яша, ты только посмотри на это чудо! - воскликнула Анна. Среди высоких гор в окружении ручьев, тайги и болот располагалась маленькая, но уютная и самая настоящая пустыня шириной в несколько километров. Миллионы пудов чистейшего речного песка, неожиданно оказавшиеся посреди глухой тайги радовали глаз. - Да, самые настоящие дюны. - удивился Яков рисунку ветровой ряби на песке. Еще более удивительной пустыня казалась еще и потому, что на горизонте возвышались снежные вершины Кодара, а в тайге то и дело встречались линзы вечной мерзлоты. Здесь же в дюнах можно было увидеть останки деревьев, погибших под натиском пустыни и характерную ползучую траву, которая упрямо цеплялась за подвижный песок. Для полного сходства с громадными пустынями Средней Азии не хватало изматывающей жары и верблюдов. Маленький Саша лежал в корзинке. Хорошо выученная походная лошадка осторожно везла госпожу Штольман и ее сына. Яков с удовлетворением смотрел на веселые горящие глаза жены. Она хорошо отдохнула, выспалась и чувствовала себя, по всей очевидности, отлично. Хлопковое платье с кружевом прекрасно облегало точеную фигуру, из фантазийного аккуратного пучка на макушке выбились трогательные волнистые прядки. Каждое ее движение, каждый поворот головы был чистейшим наслаждением, воплощением красоты и грации. Яков мог смотреть на Анну бесконечно, но отводил взгляд, в противном случае в его организме раскручивался огненный маховик желания. После рождения первенца супруга вновь стала скромной, как нежная фиалка, а порой вовсе ускользала от него. Как сегодня ночью, когда она хорошенько отпихнула своего мужа и завернулась в одеяло, с наслаждением прикрыв глаза. Яков все понимал, что Анне нужно иногда отдыхать. Что пройдет время, и он уже предвкушал, как будет распалять драгоценную вновь. Ну когда-то же она должна окончательно выспаться? Как же хотелось запустить руки в тяжелый шелк ее распущенных волос или коснуться розовой щеки - нежнейшего молочного атласа. Он сглотнул и, в очередной раз, отвел взгляд. Озеро Аленушка вплотную примыкало к высокой песчаной дюне. Мужчины, оставив дам в тени небольшой рощицы, занялись невиданной забавой. Они съезжали с высокой песчаной горы прямо в воду. Аннушка и Паулина с завистью смотрели на озерцо. - Увы, Анна Викторовна. Такая уж наша женская доля. Платья так просто не скинешь, прически не поправишь, да и кормите Вы, охлаждаться никак нельзя. - Да, я знаю! - весело махнула рукой Анна. - Не в этот раз. Но этим летом я обязательно еще искупаюсь. Все это ненужные предрассудки. Нужно только выбрать время и место. - Надо пошить Вам купальный костюм. Аня с удовольствием трогала нежнейший мелкий речной песок, теплый и манящий побегать по нему босиком. - Маленькая уютная пустыня. Игрушечная, словно песочница великана. - засмеялась она. Немного подумав, Анна сняла туфельки, а затем и короткие чулки и зарылась в песок ступнями. Паулина посмотрела на госпожу Штольман и поступила точно также. - Дамы, увидев, что Вы скучаете в одиночестве, я пришел составить Вам компанию. - сказал доктор Милц. Он успел переодеться. - Как Вы считаете, доктор, откуда в тайге настоящая пустыня? - спросила Анна. - Не знаю, голубушка. Место на редкость неправильное. Я и знать не знал, как такое бывает, чтобы вечная мерзлота соседствовала с пустыней. Думаю, в будущем ученые еще поломают голову над этим чудом природы. Вам нравится, Паулина Ильинична? - Да. Вот думаю, что зимой, наверное, здесь жутко холодно. От этого еще странней. - Север. Градусов 40 по Реомюру наверняка случается. Не зря это место - самая северная пустыня на земле. Но сейчас, дамы, жара такая, что на солнцепеке впору яйца запекать. - Анна Викторовна, пойдете купаться? - к разговору присоединился улыбающийся Штольман. С его волос стекали капли воды. - Ой, а можно? - изумилась Анна. - Мы с Вами отойдем вон за ту дюну, и я Вас подстрахую. Ему так хотелось, чтобы любимая тоже испытала этот фейерверк эмоций. - Конечно идите! - махнул рукой доктор. - только не долго, Анна Викторовна, с непривычки. Мы с Паулиной Ильиничной сейчас пикник организуем и за Сашенькой приглядим. Миниатюрное озеро Аленушка хорошо прогрелось. Яков отдал Анне свою рубашку и она, хорошенько подколов волосы, с удивлением на лице зашла в воду. Восхитительные ощущения! Девушка и не помнила, когда купалась в последний раз. - Как прекрасно! - рассмеялась она и подняла фонтан брызг. - спасибо, Яша! - Пожалуйста. - сказал Штольман, с любовью ощупывая ее тело взглядом. Тонкая рубашка, намокнув, тут же облепила тело. - Ты сейчас особенно привлекательно выглядишь. - Да ну тебя! - ожидаемо смутилась жена и подняла новый фонтан брызг. Яков хищной кошкой забрался в воду и в мгновение ока схватил драгоценную. - Попалась, рыбка! - сказал он и легонько ее поцеловал. - Пойдем на берег. Александр Францевич просил не долго. На берегу к путешественникам неожиданно присоединились супруги Авиловы. Полина с любопытством заглянула в люльку к маленькому Саше. Грудничок разулыбался большой скуластой тете. - Мужчина. - довольно оценила она. - Будущий вождь, будет похож на папу. Мне тоже нужен красивый сын. - неожиданно сказала она Штольману и подмигнула. Аня сердито вспыхнула, а Яков немедленно поцеловал жене руку и иронично улыбнулся. Он точно знал, что ему нужна только одна женщина. Скво разочарованно пожала плечами и, передав Оленьку Лазарю Николаевичу, жизнерадостно стала доставать съедобные припасы из сумки. Завершил натюрморт увесистый шмат копальхена. Вечер супруги Штольман встречали у костра. Паулина забрала Сашеньку на ночь, и родители остались наедине. Они тихо смотрели на огонь. Яков обнимал жену со спины и нежно целовал ее затылок. - Как ты, Аня? - Я хорошо. Ты рядом, Саша здоров, дядя свободен. Мы сидим здесь, у костра, в таком прекрасном месте. Что еще желать? - Только одного. Я с ума схожу. - улыбнулся Штольман, немного смутившись собственных настойчивых желаний. Сейчас он утащит скромницу обратно... - Ну тогда пойдем скорей в нашу палатку. - засмеялась Аня, вскочила на ноги и побежала от мужа прочь. Он бросился за ней. Под пологом Яков разделся буквально за секунды, прижал к себе любимую и с удовольствием распустил ей волосы, пропуская шелк между пальцами, так, как и мечтал целый день. Тяжелые локоны рассыпались по плечам, прикрыв спину и грудь. Он сглотнул и дал жене руку, провожая на постель. Наверное, так и задумано природой, что любящему мужчине нужно чуть больше, чем его женщине. Чтобы продолжить род, нужно добиться согласия и расположения любимой, дождаться нежных ростков ее желания. Тогда обязательно будет награда - священное таинство любви и слияние воедино душ и тел. Яков был безмерно счастлив от того, как вдохновенно отдавалась ему драгоценная. Анна сплелась с ним телом и бесконечно пульсировала, впитывая энергию жизни. Он бесшумно вливал в нее частички любви, а она трепетно держала их в себе, не желая расплескать. Обнимаясь, они проспали до самого рассвета, пока Яков не принес ей утреннего, голодного, а оттого сердитого здоровячка, осторожно уложив мальчика маме под теплый бок. ❤️❤️❤️