Safe place / Безопасное место

Гермиона медленно вынырнула из сна, не открывая глаз, и застонала. Все тело болело, а в голове начали всплывать воспоминания о вчерашнем дне и сегодняшней ночи. Попытка пошевелиться была неудачной, и Гермиона только тогда открыла глаза и увидела, что лежит в объятиях Драко Малфоя. Он держит её за руку, а вторая рука лежит на её макушке. И это не вызывает никакого дискомфорта. Она будто окутана чем-то безопасным. Впервые за такое долгое время. Ведьма рассматривала с интересом лицо мирно посапывающего волшебника, лежащего в критической близости к ней. Не единого намека на тревожный сон, он спал спокойно. Его грудь медленно вздымалась, в лицо не выражало никаких эмоций. Одна светлая прядь упала ему на лоб, и тогда Драко сморщил нос. Гермиона осторожно свободной ладошкой захотела поправить его волосы, но не успела, потому что глаза блондина медленно открылись, а её рука так и зависла где-то на уровне его впалой щеки. — Привет, — сонно прохрипел Драко, — как ты себя чувствуешь? Гермиона не могла отвести от него глаз и выдавить хоть слово. В утреннем пасмурном полумраке комнаты, который разбавлял лишь свет лампы, стоящей на тумбе, блондин казался ей сказочным персонажем. Снежным мальчиком из одного из маггловских мультфильмов. Он был похож на одного из Хранителей снов, каковым я являлся этой ночью, оберегая её сон. — Привет, — она вернула руку ему на грудь, — очень больно. Везде. Действие зелья закончилось, и боль с новой силой прокатилась по телу, но самых пальцев ног и до макушки, будто стреляя туда разрядом тока. Гермиона тяжело вздохнула и снова закрыла глаза, которые начали предательски слезиться. Драко не знал, что ему делать и как успокоить её. Он даже не знал, правильно ли поступал, вообще находясь так близко к ней и прикасаясь, после всего что с ней произошло. — Мне нужно домой, он наверное ищет меня, — тихо прошептала Гермиона, всхлипывая, и наконец убирая руки от Драко. Да. Ну. Нахуй. — Гермиона… что ты… нет, ты не вернешься домой, — Драко сел в кровати, — скоро придет Целитель, он должен осмотреть тебя. У тебя сломаны ребра и ночью ты истекала кровью. Ты не можешь вернуться к нему. Я не позволю этому случиться снова. Теперь в отчаянии был Драко. Он смотрел на Гермиону, которая так и не открыла до сих пор глаза. Он видел, как слезинки скатывались одна за другой по её щекам, а губы дрожали. — Я должна, Драко, — наконец-то глаза девушки открылись, и взор устремился в глаза блондину, — он убьет тебя.  — Нет! — резкий крик, который ощущался как удар. Гермиона опять зажмурила глаза, дернулась и закрыла голову руками, будто защищаясь. Драко в моменте вскочил с кровати, а затем так же резко сел возле неё на колени и протянул руки к Гермионе, — прости, прости меня, я не хотел кричать. Пожалуйста, прости, — глаза Драко становились мокрыми. Что он с ней делал? Что он позволял себе все это время по отношению к ней, что она такая сейчас? Почему он видел такого поведения на работе, может просто не замечал, что что-то не так? — Посмотри, — услышала его мысли Гермиона, — прошу, посмотри, — убрала руки от головы и открыла глаза. И он понял. Она просила посмотреть её воспоминания. Посмотреть и увидеть все самому, чтобы она не проживала это снова и не рассказывала сама. И Драко послушал, осторожно проникая в её разум. — Легиллименс, — произнес он, и резко оказался в темноте. Гермиона идет по коридору Министерства вместе с Гарри, направляясь в Атриум после окончания рабочего дня. Они смеются и Поттер что-то рассказывает ей, размахивая руками. Смех резко затихает, и Драко, будто наблюдая сзади, видит, что Гермиона остановилась недалеко от одного из каминов. Там стоял Рон, сложив руки на груди и осматривая их с ног до головы. — Пошевеливайся, нам пора домой, — фыркает и ступает в камин.  Гермиона коротко смотрит на Гарри и спешит в камин. Рон кидает им под ноги летучий порох, и они оказываются в камине квартиры. Их квартиры, наверное. — Сосешь Поттеру, а повышение никак не получишь? — хватает её за локоть Рон и силой надавливает, чтобы Гермиона опустилась на пол, — ему ты сосешь чаще, чем мне? Он смотрит на неё сверху вниз и расстегивает ширинку.  Драко тошнит, и он проталкивается дальше по коридору её воспоминаний. — Откуда у тебя это? — Гермиона сидит на кровати с книгой, когда в неё прилетает бархатная коробка с ожерельем внутри. Уголок больно ударяет куда-то под глаз, где точно будет синяк, — откуда это дерьмо, я спрашиваю? — Рон ревет и подбегает к ней, хватая за волосы. Книга выпадает из рук, а девушка начинает плакать. Её руки цепляются за мужские, в попытке ослабить хватку на волосах. — Это подарок… мамы, — всхлипывает, не в силах говорить спокойно, — она прислала мне это утром, на День Рождения. Далее следует удар головой об изголовье кровати. Второй, третий, пока Гермиона не чувствует, как в глазах плывёт. — Это от твоего дружка Эштона, про которого она говорила? — Рон не унимается, — я запихаю ему каждый камень так глубоко в глотку, что больше точно никогда не посмотрит на тебя. Драко вздохнул, и двинулся дальше. Пульсация в висках нарастала. Гермиона вышла из гардеробной в красивом кружевном белье, и Драко бросило в жар. Он не должен был видеть этого, точно не должен был. Именно это белье было на ней ночью. Девушка подошла к зеркалу и откинула волнистые волосы назад. Она улыбалась себе, но Драко все равно заметил огромное количество синяков на её теле. Послышался удар двери от стену, и Гермиона вздохнула и отскочила от зеркала к стене. На пороге показался разъяренный рыжий с вазой в руках, которая впоследствии полетела в стену возле головы девушки. Она зажмурилась, и один осколок угодил ей в щеку. — Ты ёбаная дура, Грейнджер! — проревел Рон, хватая девушку за горло и прижимая её к стене, — ты, — первый удар головой, — конченая, — второй — тварь! — третий. Драко вынырнул из её сознания, когда понял, что по его щекам катятся слезы. Он смотрел на девушку и просто сходил с ума. Он уничтожит этого рыжего ублюдка. Ему предстоит такая каторга, что он даже представить себе не может. За каждую слезинку, за каждый царапину и синяк Гермионы он ответит своей кровью, своей никчемной жизнью. — Гермиона, — Драко постарался дотянуться рукой до ее ладони, — я клянусь, что теперь ты в безопасности. Никто и никогда больше не причинит тебе вред. Я сделаю для этого всё возможное. Гермиона смотрела на него и всхлипывала. Её глаза уже было красными от слез и опухшими. Губы пересохли и дрожали. Она снова разрыдалась в голос, прижимая к себя одеяло. Драко вернулся на кровать и прижал его к себе, так сильно, будто это помогло бы избавить её от боли. Так продолжалось какое-то время, пока ведьма не уснула. Тогда блондин осторожно выбрался из постели, проверяя, хорошо ли она укрыта одеялом, и вышел из комнаты, не закрывая дверь. Он прошел в свой кабинет, достал из ящика стопку пергаментов и начал составлять заявление от имени Гермионы Джин Грейнджер. Представляя её интересы, он подробно расписал, что произошло вчера и что происходило ранее. Ему пришлось извлечь из своей головы те воспоминания, которыми поделилась часом ранее Гермиона, и запечатать их в несколько маленьких сосудов. Этого будет достаточно, чтобы она оставалась здесь, а чертов Рон Уизли никогда больше не увидел белый свет. Драко дополнил их своими воспоминаниями о поведении Грейнджер, когда она отмахивалась от вопросов о синяках и странно вела себя. Драко заколдовал пергамент и баночки с воспоминаниями, вложил их в большой конверт, а затем отправил через камин прямиком в кабинет Министра. Если и есть какая-то польза от того, что Драко и Гермиона работали в Отделе безопасности волшебников и магических существ, то она заключалась именно в том, что он может спасти её сейчас. ***  Пламя в камине гостиной загорелось, и появился Целитель Солт. — Здравствуйте, Драко, — он отряхнул пепел и вышел из камина, — я очень запереживал, когда ты вчера так поздно прислал мне сову, потому что ты так редко ко мне обращаешься. Что стряслось? Что-то серьезное? Мужчина, седой и с небольшой бородой, смотрел с неизмеримым интересом на молодого волшебника, ожидая, что он ему скажет. — Помощь нужна моей… коллеге, — вздохнул Драко, — я хочу чтобы Вы осмотрели её и зафиксировали все повреждения снаружи и внутри её тела, письменно. Ей очень сильно нужна помощь, во всех смыслах. Драко замолчал, глядя на Целителя. Тот в свою очередь прокручивал в голове услышанное и начинал переживать, ведь никто из семьи Малфой никогда не звал его по пустякам. И то, что хотел сейчас Драко, было самой из серьезных просьб, которые он получал от него или его родителей матери.  — Хорошо, дорогой, проводи меня к ней, — Целитель серьезно посмотрел на блондина, который сейчас был в явной растерянности. Драко кивнул, а затем кивнул будто сам себе, обогнул старика и направился в комнату к своей гостье, даже не убедившись, идет ли за ним Целитель. Дверь в комнату была открыта, и Малфой осторожно заглянул внутрь. Гермиона не спала, а сминала своими пальчиками одеяло, явно о чем-то думая. Драко постучал по двери, обращая на себя внимание. Гермиона подняла на него глаза, в которых Драко снова увидел застывшие слезы. Его сердце сжалось, а губы сложились в тонкую линию. — Пришел мой Целитель, мистер Солт, — Драко шагнул внутрь спальни, все еще заслоняя мужчину собой, — он осмотрит тебя и вылечит все, что тебя беспокоит, хорошо?  Гермиона посмотрела сначала на Драко, потом на мужчину позади него, и кивнула, садясь на кровати и откидывая одеяло. Драко кивнул мистеру Солту и удалился из спальни, снова до конца не закрывая дверь. *** Драко сидел на диване в гостиной, сложив руки в замок и оперевшись предплечьями на колени. Одна его нога неровно дёргалась. Время тянулось мучительно медленно, ему казалось, что он оставил Гермиону со своим Целителем наедине несколько часов назад. Уровень беспокойства за девушку рос с каждой минутой, ему казалось, что раз её так долго осматривают, значит там слишком много травм и повреждений. Его самого ломало изнутри от осознания, что он не заметил это всё раньше и ничего не сделал. Как не заметили её друзья? Или они знали? Может они просто не хотели в это вмешиваться? Драко вынырнул из своих мыслей, когда услышал, как откашлялся мистер Солт, привлекая к себе внимание. — Драко, — начал мужчина, — если бы я знал масштаб катастрофы еще ночью, когда получил твое письмо, то прибыл бы намного раньше. У девушки сломано три ребра и едва не проткнуто легкое, а кровотечение, которое открылось ночью, было следствием выкидыша, который был спровоцирован физическими увечьями и стрессом. Я даже боюсь представить, что именно произошло, но некоторые синяки настолько сильные и глубокие, что будут сходить несколько недель даже с учетом применения мазей. След на шее был получен в результате удушья, которое было регулярным, по словам девушки, поэтому на его лечение уйдет еще больше времени, — старик выдохнул, а затем набрал снова побольше воздуха в легкие, — я все это записал, заверил подписью мисс Грейнджер и поставил свою печать. Надеюсь, ты знаешь, что дальше с этим делать. Не дай тому, кто это сделал, погубить эту девушку. Я дал ей все необходимые назначения, она будет в порядке, дальше дело за тобой. Старик протянул Драко пергамент и кивнул. Мужчины коротко попрощались, и мистер Солт исчез в пламени камина. Драко закрыл глаза, обдумывая все, что сказал ему Целитель. Пути назад нет. Ни у него, ни у Уизли. Только у второго он в один конец. *** Блондин сидел в своем кабинете, когда услышал тихие шаги где-то за его пределами. В ту же минуту встал из-за стола и пошел на звук. Он увидел, как Гермиона, в одной только его футболке, с абсолютно не уложенными кудрями, по всей видимости, пыталась найти его, заглядывая осторожно в разные комнаты. — Привет, — тихо сказал он, и девушка вздрогнула, и обернулась, поморщившись от резкого движения. — Привет, — отозвалась Грейнджер и заправила прядь за ухо. Так они стояли несколько минут, ничего не говоря, переминаясь с ноги на ногу. — Ты голодна? Мы можем, — начал Драко, но когда увидел, как загорелись глаза девушки, невольно, но слишком широко улыбнулся, — хорошо, я закажу поесть, ты пока можешь проходить в гостиную. Гермиона кивнула и прошла мимо него, задерживая на нем взгляд слишком долго. Драко обернулся и посмотрел вслед удаляющейся маленькой фигуре с копной кудрявых волос. Улыбка не сходила с его лицо, и был со стороны точно похож на влюбленного мальчишку. — Татти, — Драко позвал своего домовика, и у секунду перед ним показалась крошечная эльфийками с непропорционально большими ушами, облаченная в зелёное платье с рукавами-фонариками, — привет, — Драко присел на корточки, а эльфийка кивнула головой и улыбнулась, — не могла ты принести из моего любимого ресторана пару блюд и десерт, пожалуйста? — Конечно, мистер Малфой. Мистер Забини пообедает с Вами? — задала вполне логичный вопрос домовая, ведь именно она готовила для него комнату. — Нет, Татти, я пообедаю с мисс Грейнджер, ты же помнишь её? — улыбка Драко стала еще шире, ведь он помнил, что она очень хорошо знала Гермиону и буквально обожала её за её отношение к эльфам. Именно благодаря Гермионе у всех эльфов был отдельный маленький квартал, а за работу у волшебников они получали зарплату. Татти покраснела и быстро закивала головой, а затем спешно аппарировала. Драко поднялся на ноги, провел рукой по лицу и направился туда, куда совсем недавно прошла Гермиона. Блондин застал её изучающую книжные стеллажи. Картина, не меняющаяся годами. Сначала он видел её такой в школьной библиотеке, пару раз даже в запретной секции после отбоя, патрулируя коридоры. Тогда первый раз и случилась «дружба», как он это называл. Он не сдал её, а он потом постоянно улыбалась ему в коридорах школы. Следующие библиотечные встречи случились в Министерстве, когда Гермиона с жадностью поглощала все книги, хоть как-то отвечающие на вопросы о правах волшебных существ. И вот сейчас, она стоит в его футболке, в его гостиной, появившаяся здесь совсем не при тех условиях, при которых хотелось бы Драко. Но он все равно любовался картиной, нарисованной в его глазах. Она чертовски хорошо смотрелась в его квартире. — Я не знала, что ты читаешь литературу магглов, — ведьма повернулась к Драко, держа в руках Конституцию о правах человека, — и ты редко используешь магию дома. Я заметила. — Да, мне нравится то, что есть в мире людей, — Драко подошел ближе, — это очень помогает моей работе в волшебном мире. Защищать права волшебников это почти как защищать права людей. Только в волшебном мире насилие над другими наказуемо, в отличии от маггловского.  Гермиона поджала губы и не ответила. Она знала, что это Драко стал тем, кто посодействовал тому, чтобы Визенгамот защищал не только пострадавших от магии, но и от физического и эмоционального насилия. Его мать постоянно подвергалась таким «пыткам» со стороны своего мужа, что добавило ему десяток лет в Азкабане. В то время как Гермиона работала над правами всех существующих волшебных существ, Драко защищал волшебников. И даже в случае с ней, он все еще выполнял свою работу. — Я отправил заявление, без твоей подписи, Министру, где подробно рассказал о произошедшем, — снова заговорил Драко, — и подкрепил воспоминаниями, которыми ты со мной поделилась. Ты можешь не присутствовать на суде, когда будет известна его дата, либо можешь не давать никаких показаний больше. Нужна будет только твоя подпись, и я сделаю все сам. Драко подошел почти вплотную к Гермионе, и она подняла на него свои большие карие глаза. В них читалась еще толика страха, но сейчас можно было увидеть и облегчение. И благодарность. Одним своим взглядом она говорила Драко больше, чем могла бы сказать словами. Ведьма обняла книгу, прижимая к груди, и поджала губы. Было видно, как она старается не расплакаться снова.  — Спасибо, Драко, я… — начала шептать девушка, но запнулась, опуская глаза в пол. — Я знаю, Гермиона, я знаю, — заговорил Драко, беря её лицо в свои большие ладони, — я обещал тебе, помнишь? Ты в безопасности. Гермиона кивнула и закрыла глаза, наслаждаясь мгновением трепетного и нежного прикосновения крепкий мужских ладоней к своим щекам. Она не помнила, когда ощущала такое последний раз. Безопасность. Спокойствие. И здоровая тишина, которая не заставляла напрягаться всем телом. Было слышно только капли дождя, который так и не закончился, барабанящие по окну. Внезапно раздался какой-то шум на кухне, и Гермиона слишком сильно дернулась, выронив книгу из рук и подойдя еще ближе к Драко. Ее глаза в миг расширились, и взор устремился в сторону шума. Он доносился, по предположениям, из кухни. — Драко… — начала шепотом Гермиона, но Драко убрал руки с её лица и опустил их до уровня ладошки Грейнджер, чтоб взяться за неё. — Не бойся, пойдем, я покажу тебе кое-что, — Драко осторожно отошел, держа девичью руку в своей, ожидая, что она пойдет за ним. И она пошла. На кухне развернулась самая милая картина, которая только могла бы вообще существовать в этом мире. Маленькая эльфийка, в желтом красивом платье, бегала по кухне, едва доставая макушкой до столешницы, и то и дело что-то расставляла на ней, щелкая пальцами и взмахивая маленькой ручкой. Она была так увлечена, что не заметила вошедших, и врезалась прямо в голые ноги Гермионы. — Ой, — подняла большие глаза домовая, осматривая свое «препятствие», — я… мне… — Здравствуй, Татти, — Гермиона отпустила руку Драко и присела на колени перед ней, протягивая руки, чтобы помочь крошке подняться, — я очень рада тебя видеть. — Татти тоже очень рада видеть мисс Гермиону Грейнджер, — эльфийка широко улыбнулась, а кончики её ушей затрепетали. Она приняла помощь ведьмы и поднялась на ноги, поправляя свое красивое платье, — Татти принесла обед, — она указала на стол, — мистер Драко сказал, что у него в гостях мисс Гермиона Грейнджер, а Татти не знает, что любит мисс, поэтому взяла очень много всего. Татти очень переживает, может… Она не успела договорить, потому что в одну минуту на одном уровне с ней оказался и Драко и широко ей улыбнулся. — Татти, большое спасибо, ты очень хорошо справилась, — Драко протянул ей свой кулак, — сегодня ты можешь быть свободна, я позову тебя, если нам что-то будет нужно. Эльфийка кивнула и стукнула своим крошечным кулачком в кулак Драко, снова улыбнувшись, а затем со щелчком исчезла. Гермиона смотрела в недоумении на Драко и не могла подобрать слов. Драко Малфой и эльфы — это пока что самое неожиданное и милое, что ей доводилось видеть. У них был свой жест прощания, в конце концов! — Она самый лучший эльф, который у меня когда-либо был, — сказал Драко, поднимаясь на ноги и протягивая руку Гермионе, — я попросил её работать у меня в тот день, когда она сидела с тобой в кабинете, расположившись на твоем столе, и обсуждала с тобой новый закон о жилищных условиях домовых эльфов. Гермиона все еще молчала, смотря увеличившимися в размерах глазами. Новые открытия о Драко Малфое ставили ее в ступор и заставляли взглянуть на него совсем иначе, не только как на коллегу, сидящего в соседнем кабинете, но и как на обычного молодого волшебника. Не задумываясь о том, что делает, Гермиона резко обняла блондина, обхватывая его своими тоненькими ручками. Драко растерялся, но обнял её в ответ, улыбнувшись куда-то ей в макушку.  Идиллию нарушило только урчание живота Гермионы, отчего оба оторвались друг от друга, и когда Драко указал рукой на стол, уставленный свежими блюдами, ведьма поняла, что открытия на сегодня не закончились. Вся еда была из её любимого ресторана, возле которого они встретились сегодня ночью.