Safe place / Безопасное место

Когда Гермиона открыла глаза, то сразу снова заплакала и попыталась оттолкнуть парня.   — Нет! — она закричала, — Нет! Нет! Пусти меня! — она начала пятиться назад.   Драко терялся перед тем, что происходило. В его голове не складывалось все в одну картину, он не мог понять, что происходит с его коллегой. Кто мог сделать с ней что-то настолько ужасное, что сейчас происходило вот это?   ­— Пожалуйста, не плачь, Гермиона, — он оставался на месте, вытягивая руки в успокаивающем жесте, — мы у меня дома, я не причиню тебе вред.   Ведьма начала судорожно оглядываться по сторонам, вытягивая палочку перед собой. Её глаза были застелены пеленой слез, и фокус буквально не собирался появляться в них. Тогда она вытерла глаза по очереди тыльной стороной свободной руки, все еще держа палочку во второй.   Она и правда в чужой квартире. В очень красивой большой гостиной, которая освещалась только напольным торшером. Вдоль стен стояло много книжных шкафов, посередине комнаты, разделенным кофейным столом, стояли два дивана зеленого цвета. Бархатные. Огромный камин, декорированный лепниной. Над ним какая-то картина. Большое окно, почти в пол, было закрыто полупрозрачным тюлем. По бокам висели красивые белые шторы.   Драко наблюдал за девушкой, осматривающей комнату, и видел, как её дыхание выравнивается. Она успокаивалась. Это было видно по тому, как опустилась палочка. Хотя руки все еще дрожали. Слёзы уже не текли, но глаза все еще были потерянными. Теперь, когда на нее падал тусклый свет от лампы, стало отчетливо видно её шею, которая действительно посинела.   — Ты в безопасности здесь, — осторожно начал Драко, — я не буду трогать тебя и задавать вопросы, — хотел сказать что-то еще, но не успел.   — Это Рон, — резко сказала Гермиона, поворачивая к блондину голову, — если он найдет меня здесь с тобой, то убьет нас обоих, — её голос дрожал, а глаза снова заблестели.   Драко шумно вздохнул. Его глаза закрылись на пару секунд, а затем открылись. Шумной выдох. Паззл начинал складываться. Ему не казалось всё это время. Он убеждал себя в обратном, но теперь в этом уже нет смысла. Её дебильные отмазки теперь казались еще более абсурдными. «Я ударилась о дверку шкафа» или «Упала со стремянки, когда вешала шторы» теперь звучали в его голове как ебаный бред. Каким надо было быть идиотом, чтобы верить в это дерьмо, которым она его кормила, когда он задавал ей неудобные вопросы при встрече. Когда стала избегать его в коридорах Министерства. Когда перестала соглашаться выпить кофе на перерыве.   Он смотрел на неё сейчас и не верил, что такое могло происходить с ней. Эта хрупкая девушка, умнейшая ведьма столетия, лучший сотрудник всего Министерства, явно жила в аду. Она смотрела ему в глаза, и он видел в её карих всё: страх, отчаяние, боль и безысходность. Хотелось забрать всё это себе, чтобы только ей стало легче.   — Блять, — выругался Драко, хватаясь за голову. От его взора не скрылось, как девушка дернулась от высокого тона его голоса, — Гермиона, — он смягчился, когда понял, что она боится и его, — что он сделал? В смысле… что-то болит? Нужно залечить рану на щеке и… блять, я не знаю.   Драко снова направил свой взор блуждать по девушке, чтобы понять, что может быть повреждено под одеждой. И будто прочитав его мысли, Гермиона вздохнула, а затем, положив палочку в карман штанов, стала расстегивать молнию на худи. Она совершенно забыла о том, что под ним красное кружевное белье. Драко даже не заметил эту маленькую деталь в её наряде, тут же опустил глаза на синяки на ребрах, которые открылись его взору, когда худи свалилось к её ногам. Это просто пиздец. Синяки были почти черного цвета, и по тому, как тяжело дышала Гермиона, было ясно — Рон сломал ей пару ребер точно.   Гермиона обняла себя за плечи, поморщившись, когда все-так поняла, что стоит в едва ли что-то прикрывающем кружевном белье, купленном для некогда любимого парня, за которого собиралась замуж, перед своим коллегой из отдела.    Она была такой красивой даже в таком состоянии и в таком виде. Её длинные темно-русые волосы ниспадали кудрями ниже лопаток, лицо было усеяно мелкими веснушками, а большие карие глаза, смотрящие на Драко со спектром всех возможных эмоций и чувств, казались ему самыми красивыми из всех, что он когда-либо видел. Хрупкие плечи были охвачены маленькими ладошками с тонкими пальчиками. Она дрожала так, что хотелось обнять её и вобрать в себя все плохое, что она чувствовала.   — Тебе нужно умыться и лечь спать, — Драко потер переносицу, — у меня есть гостевая комната. Я ждал завтра друга, который приезжает на пару дней, но попрошу его остаться в отеле. Пойдем.   Блондин двинулся в неизвестном ведьме направлении, и она, все еще прикрываясь руками, медленно пошла за ним, все еще разглядывая с некой опаской квартиру.   Миновав гостиную и половину коридора, Драко открыл одну из белоснежных дверей и прошел вглубь комнаты. Гермиона стояла на пороге, пока с одной стороны кровати не загорелся свет, появившийся из включенного Драко светильника. Почему он не использовал магию?   — Там ванная комната, — он указал на дверь, расположенную в комнате, — полотенца лежат возле умывальника. Эм, — он замялся, — проходи, я пока найду, во что ты могла бы переодеться. Драко вышел, оставляя Гермиону одну, но не закрывая дверь. Девушка была даже рада такому жесту, потому совершенно точно не хотелось чувствовать себя одиноко, а так всегда происходило, когда она оставалась одна в комнате или в квартире, пускай даже без своего жениха-тирана. Вздохнув, девушка опустила руки и направилась в ванную. Комната была большой, с огромной ванной и стоящей рядом душевой кабиной. Резная массивная раковина стояла у стены, а висящее зеркало над ней значительно расширяло пространство. Казалось, что здесь ванная как целая спальня в их доме с Роном. При мыслях о своем доме, Гермиона тяжело задышала и опустилась коленями на плитку пола. Глаза намокли, а руки дрожали. Боль в ребрах разрывала изнутри, а в груди жгло от нехватки кислорода. Девушка стала раскачиваться, сидя на коленях, не силах совладать с подступающей истерикой. Рон точно убьет её. Обязательно найдет и убьет. Все стало еще хуже, когда Гермиона опустила взгляд на свои ноги и увидела, как на штанах между ног начала слишком быстро растягиваться кровь. — Нет-нет-нет, — Гермиона схватилась за живот, — нет, этого не может быть! — она вскрикнула и снова зарыдала. Послышались быстрые шаги, а затем звук открывающей с шумом двери. Драко примчался на её рыдания, переживая за девушку, не задумываясь о том, одета она или нет. Она все еще сидела в спортивных штанах, на которых… появилось очень много крови. Малфой сглотнул подступающую желчь и понял, что все, что он видел раньше, это ничего, по сравнению с тем, что было перед его глазами сейчас. Грейнджер сидела и билась в истерике, она вся дрожала и пыталась снять с себя окровавленные штаны. Когда её обнаженное тело коснулось плитки, кожа сразу покрылась мурашками. Драко подлетел к ней и отобрал штаны, которые она начала комкать в руках, и бросил куда-то прочь из комнаты. Кровь все еще текла по её ногам. Она рыдала и мотала головой в отрицательном жесте. — Посмотри на меня, Гермиона, — он взял ее лицо в свои ладони и осторожно поднял, — я здесь, все хорошо. Это… все хорошо, все будет хорошо, слышишь? Он вглядывался в её глаза и пытался отыскать там остатки здравого рассудка. Сердце в груди колотилось как бешеное, а руки дрожали. Ему было страшно, пусть и меньше, в разы меньше, чем ей. Он не знал, чем ей помочь, но готов был перепробовать все, пока это не сработает. Гермиона молчала, перестала всхлипывать, просто плакала. Внутри не было ничего, кроме боли. Физическая боль ушла на задний план, когда она осознала, что произошло. Это был ребенок. Её ребенок от Рона. Он хотел, чтобы она забеременела, не смотря на то, что они еще не были женаты. Он старался сделать это. Какое-то время она использовала зелья, не позволяющие забеременеть, а когда Рон нашел их, избил её до бессознательного состояния, а затем плюнул прямо на неё со словами «ты должна мне ребенка». Потом она обратилась в больницу Святого Мунго, втайне от жениха, отпросившись с работы, и попросила ввести ей сыворотку, которая будет действовать в разы дольше зелий. И вот, видимо, её действие закончилось. Глаза Грейнджер были пустыми. Она смотрела на Драко, а казалось, что в пустоту. В ушах стоял звон, а в висках давило. —  Я сейчас подниму тебя и отведу в душевую кабину, — осторожно начал блондин, — на крючке висит халат и полотенце. Ты сходишь в душ, оденешься, а потом позовешь меня, договорились? Он смотрел все еще в глаза девушке, контролируя все, что отражалось в них, чтобы не увидеть там испуг от его слов. Затем аккуратно опустил руки с лица девушки на её маленькие ладошки, начал вставать и поднимать осторожно её за собой, не опуская взгляд ниже её глаз ни на секунду. Гермиона встала и аккуратно ступая пошла с Драко к душевой кабине, он отступил и опустил одну руку, чтобы дать ей проход. Девушка зашла в душ и опустила руки вдоль теле. И пока она аккуратно тянулась к кранам включения воды, Драко незаметно для неё, невербально, едва махнув рукой за свой спиной, очистил пол от крови и уничтожил валяющиеся где-то штаны. Послышался шум воды, и тогда Драко прикрыл глаза, вздохнул и вышел из ванной, прикрывая дверь, но оставляя небольшую щель, чтобы услышать, когда Гермиона закончит. *** Прошло какое-то время, но она не звала его. Драко успел убрать и ее спортивную кофту. Нашел палочку, которую она выронила в гостиной, когда хотела положить в карман спортивных брюк.  Он отправил сову Блейзу, сообщая о том, что не сможет встретиться с ним и оставить его погостить у себя и пообещал объяснить причину позже. Второе письмо улетело его частному Целителю с просьбой о встрече завтра днем для того, чтобы тот осмотрел Гермиону и зафиксировал все побои и следы насилия со стороны ебаного Уизли. Ей точно нельзя появляться в больнице, но нужно вылечить все, что могло её беспокоить. Она не выйдет из его дома, пока её женишок не окажется в Азкабане. Драко встал из-за стола и направился в гостевую комнату, прислушиваясь. Шума воды слышно не было, так же, как и всхлипов Гермионы. Он прошел вглубь спальни и увидел, что дверь в ванную еще приоткрыта так же, как и тогда, когда он уходил. — Я могу войти? — осторожный стук по двери, чтобы не испугать ведьму своим вторжением. Послышалось слишком тихое «да», и Драко открыл дверь шире. Гермиона стояла укутанная в достаточно большой для неё халат, что показалось Драко даже милым, ведь это был его халат, а он была раза в три больше девушки, еще и выше не две головы. Мокрые кудри водопадом лежали на спине, и было видно, как капли с кончиков волосы падали на белоснежную плитку. Лицо ведьмы было чистым, она больше не плакала. Только ссадина на щеке и следы от удушья на шее выбивались из общей картины. Гермиона стояла, смотрела на себя в зеркало, и молчала. Когда кровь была смыта, а белье сброшено под ноги, она отдалась теплой воде и решила смыть с себя весь этот день. Если бы можно было смыть последние три года жизни, она бы не раздумывая сделала это. И вот сейчас, она абсолютно чистая, но все еще сломленная внутри, смотрела на свое отражение и не понимала, спаслась она или сделала только хуже. Драко молча наблюдал за ней, боясь что-то сказать или спросить. Она не дрожала больше и не плакала, просто смотрела на себя в зеркало и будто даже не моргала. — Пойдем, — Драко протянул девушке руку, — пора спать.  Гермиона повернулась, послушно, но слишком осторожно вложила свою ладошку в большую мужскую. По ней будут прошелся разряд тока, когда нежная кожа Драко встретилась с её пальцами. Он осторожно сжал её, и повел девушку за собой в комнату. В спальне все еще горела только лампа, а на заправленной постели лежала небольшая стопка одежды. Драко отпустил руку Гермионы, когда она подошла к кровати и коснулась подготовленной им для неё одежды. — У меня дома нет женской одежды, поэтому я нашел пару своих футболок и шорт, чтобы ты смогла что-то выбрать, — спокойно проговорил блондин, — я выйду, ты переоденешься и можешь ложиться. На тумбочке возле лампы зелье Сна без сновидений и Обезболивающее. Завтра придет мой Целитель и осмотрит тебя, хорошо? Гермиона кивнула, стоя к нему спиной. Драко уловил этот жест и зачем-то кивнул в ответ. Когда он увидел, как Гермиона развязывает халат и начинает спускать его с плеч, отвернулся, чтобы скорее выйти из комнаты и не доставлять ведьме дискомфорт. Он вышел в коридор, но дверь снова не закрывал, оставляя её немного приоткрытой. Остановился и прислушался. Был слышен хруст свежей постели и шум раскрывающегося одеяла. Она легла в постель. Драко выдохнул. Хотел было уже пойти в свою комнату и лечь спал, но услышал тихий шепот. — Драко, — его имя отозвалось болью где-то в груди, потому что оно прозвучало с такой горечью и страхом. Драко сразу же развернулся и вернулся в гостевую спальню, останавливаясь в проходе. — Ты можешь остаться здесь? — Гермиона сидела в кровати, укрыв только ноги. На ней была его футболка, которая была такой огромной, что руки девушки были закрыты ниже локтя, — я боюсь оставаться одна. Вдруг Рон… — Он не найдет тебя и больше вообще никогда не приблизится, — перебил её Драко и почувствовал, как к нему возвращается гнев. Быстро взял себя в руки, когда снова увидел испуг в глазах Грейнджер. Блондин подошел к кровати. Его взгляд упал снова на шею девушки. Она была сине-фиолетовой. Еще ниже, из-за большого выреза футболки, он увидел синяк, который почему-то не увидел, когда она была в одном белье. Ему было страшно представить, сколько всего было на её теле за все время. Сколько она терпела и сколько скрывала это всё, придумывая отмазки для коллег и знакомых. Драко лег сверху на одеяло и повернулся на бок, продолжая наблюдать за девушкой. Она легла рядом, почти до самой шеи накрываясь, оставляя пальчики держаться за одеяло.  Они смотрели друг на друга, не говоря ни слова. Было сложно понять, стоит ли говорить вообще что-то сейчас. Все позади, Гермиона в безопасности, и её безопасность заключалась в коллеге, лежащем напротив неё на кровати. — Я сделаю всё, чтобы ты отныне была в безопасности, — Драко осторожно протянул руку и коснулся своими длинными пальцами её тоненьких, сжимающих одеяло. Она не дернулась, а расслабила пальцы и переплела их с мужскими. Гермиона закрыла глаза, выдохнула и расслабилась. По её щеке скатилась одинокая слезинка, прежде чем дыхание девушки выровнялось, и она уснула. Драко все еще держал её за руку, наблюдая, как мирно она спит. В его голове был четко выстроенный план, как сделать так, чтобы отныне каждый её сон был таковым. ***  За окном шел проливной дождь. Улицы буквально плыли, а людей почти не было видно. Раскаты грома были слышно то вдали, то совсем близко. Комната освещалась яркими вспышками молнии и лампой, которую так и не потушили. На кровати лежали двое, спала только одна. Драко не смог сомкнуть глаз, контролируя все эмоции, которые отражались на лице Гермионы. Что творилось в её голове, если даже зелье не позволило ей уснуть спокойным сном? Он прокручивал раз за разом их встречу и всю дальнейшую ночь и сжимал зубы, чтобы не завыть самому. Сколько же боли носила в себе эта маленькая хрупкая девушка, не имея возможности попросить помощи. Как же он был рад тому, что заработался допоздна, поэтому решил прогуляться в свой любимый ресторан, пока тот не закрылся. Его пальцы были крепко переплетены с пальцами Гермионы всю ночь, она ни разу не сдвинулась ни на миллиметр во сне, а иногда и вовсе сжимала его руку сильнее и глубже вздыхала. Уже было утро, но так как легли они достаточно поздно, Драко хотел, чтобы Гермиона поспала еще. Когда послышался очередной, достаточно громкий грохот с улицы, извещая о том, что непогода не собирает отступать, девушка вздрогнула и резко подвинулась ближе к блондину. Он будто на автомате прижал её к себе, позволяя уткнуться носом куда-то ему в шею. Одна рука девушки все еще сжимала ладошку Драко, а вторая уперлась ему в грудь, в то время как Драко положил осторожно ладонь на макушку ведьмы и начал медленно поглаживать, успокаивая, чтобы она не проснулась. Это ад обязательно закончится, и она больше никогда не будет вздрагивать от каждого шума и шороха. С этими мыслями Драко всё-таки закрыл глаза и уснул.