Стадии (не)принятия

Южный континент оказался южным только для жителей Каладана. Сойдя с трапа фрегата, на-барон Харконнен закутался в плащ, перепавший от щедрот на-герцога. Сейчас было не до капризов, иммунитет решил вдруг подвести своего хозяина — Фейд-Раута не помнил, когда болел в последний раз. Все повреждения организма были связаны исключительно с тренировками и покушениями. У него где-то, когда-то был плащ из китовьего меха, но среди скарба, отправленного вместе с ним к Атрейдесам, его не оказалось. Делегацию правящего Дома встретили на взыскательный взгляд на-барона более чем скромно: не было ни падающих в ниц низших, ни фанатичных криков толпы, скандирующих имя правителя. Всё прошло достаточно тихо. Окружённый телохранителями Пол Атрейдес проследовал на главную дворцовую площадь, где традиционно проходили все народные гуляния. За юным правителем следовала высокая белокожая фигура в зелёно-чёрном плаще. — На-герцог Атрейдес, — черноволосый мужчина вышел вперёд из группы встречающих. — Добро пожаловать! Фейд-Раута узнал его – граф Хасимир Фенринг, ближайший друг падишах-императора. Быстро же он перебрался с Арракиса на Каладан… На-барон знал, что этот ментат-ассасин был приставлен Шаддамом IV для отслеживания добычи меланжа. Должно быть он и доложил своему венценосному другу о незаконных махинациях, предложил сместить Дом Харконнен с позиции владетелей Арракисом. Картина складывалась неприятная. — Благодарю, граф. Леди Марго, Вы замечательно выглядите! — юноша сделал комплимент супруге графа. Леди Марго качнула златовласой головой и польщённо улыбнулась Полу. — Благодарю, господин на-герцог, — женщина перевела взгляд на стоящего позади юного Атрейдеса наследника барона Харконнена. — Господин на-барон, добро пожаловать на Южный континент. Фейд-Раута отрывисто кивнул. Ему не понравилось то, как пристально она на него посмотрела. Гессеритская сука что-то замышляет. Планы-в-планах. Стоит насторожиться. «Если Гессеристкая ведьма тебя привечает, значит, ей что-то от тебя нужно», — вспомнил на-барон слова дяди. Поговорка «…и вино лилось рекой» как никогда была похожа на правду: всё новые и новые бочки молодого вина выкатывались на площадь у дворца Цидрит, что брусчатка окрасилась в красноватый. На ярком солнце вино испарялось и воздух пах сладкой негой, побуждая жителей пускаться в пляс. Пролилось вино на рубашку? Не беда, на счастье! Не можешь найти свой кубок? Так держи новый, доверху полный сладкого зелёного вина! Праздники на Гьеди-Прайм иные… Для начала, их почти нет. Есть юбилейные даты, связанные с основанием Дома и День рождения барона Харконнена. В календаре церемониала значилось ещё совершеннолетие наследника. Фейд-Раута ждал, что в его честь будет пышное празднество. Но его так и не случилось… Как правитель Каладана, Пол Атрейдес сидел во главе стола, по правую от него руку — граф Фенринг, по левую — на-барон Харконнен, которого императорский смотритель объявил «почётным гостем Каладана». На вряд ли кого-то убедила эта формулировка. Фейд-Раута чувствовал себя неуютно под сотнями взглядов — куда ни глянь, сплошь Атрейдесы, а он — племянник того самого барона, что приказал уничтожить семью их любимого герцога. Кого волнует то, что он не принимал участие в штурме? Дядя обещал, что Глоссу отвоюет Арракис для него. Чего уж врать, Фейд-Раута хотел быть сиридар-на-бароном планеты, приносящей в казну Дома миллиарды соляриев. Он был бы самым молодым правителем в этом тысячелетии… Но зелёно-чёрный плащ на его плечах, кажется, несколько примерил каладанцев с наличием врага за одним столом. Наследник Великого Дома Харконнен в несколько крупных глотков осушил бокал. Расторопный низший мгновенно наполнил его кроваво-красным вином. На-барон уже было потянулся к нему, но заметил взгляд юного герцога. — Как Вам наши вина, на-барон? — спросил Пол. — Сладкие, — и отсалютовав ему, юный Харконнен осушил и эту порцию. — Не смотри на меня так, маленький герцог, алкоголь меня с ног не собьёт. А тебе твои вина не нравятся? Сам на-герцог за всё время и одного бокала не осушил. От каждого предложенного бокала он отпивал не больше глотка, наклонял его то влево, то вправо, смотря, как золотистая, розовая или алая жидкость набегает на изогнутые стеклянные стенки, а затем опадает, оставляя разводы. Опять гессеритские фокусы? Ведьмы могут узнавать будущее по винным разводам? Кто этих хитрых сук знает… — Отчего Вы так решили? — словно нарочно, Пол пригубил немного вина со странным зеленоватым оттенком второй раз подряд, смотря на молодого Харконнена из-за края бокала. — Ты ни один бокал не допил, маленький герцог. — В этом и есть смысл дегустации, — пустился в объяснения юноша. — Праздник молодого вина — прежде всего ярмарка, на которой винокурни представляют итог посевной кампании. Лучшие вина попадают в хранилища замка Каладан. Быть поставщиком вин для благородного Дома очень почётно. Извините, это Делькаи? Лакей, прислуживающий молодому правителю Каладана, кивнул. — Передайте хозяину винокурни, что я хочу приобрести два ящика. Вино на кончике языка противно закислило и Фейд-Раута отодвинул бокал, а когда перед ним попытались поставить новый, отрицательно дёрнул головой. Всё у этих Атрейдесов так… культурно, словно они высшая ступень эволюции. И челядь их любит и не боится, и они к ней относятся не как к мясу. Они ведь и сами верят в свою непогрешимость! — Есть ли что-то на Гьеди-Прайм вроде такого? — спросил Пол, указав рукой на веселящийся народ. — Праздники? — День торга, — ответил Фэйд-Раута и добавил: — не праздник. День, когда собирают всех низших на продажу. Можно одной покупкой закрыть все потребности в штате. Для кого-то это праздник, если покупают постельных низших, — он посмотрел прямо в глаза маленького герцога, пытаясь разгадать эмоцию, до этого Атрейдес — сын ведьмы, неплохо контролировал лицо. Но на долю секунды юное, даже детское лицо на-герцога дёрнулось. Ему не понравилось услышанное. — Ещё бои на Арене. — Там умирают люди? — Пол пожалел о затеянном разговоре, но собирался довести диалог до конца. В кои-то веки наследник барона Харконнена отчасти похож на цивилизованного человека и не сыплет ругательствами через слово. — В этом и смысл, — похоже, на-барон действительно не понимал принципов гуманистических ценностей. На-герцога замутило. Ему хотелось думать, что это от выпитого, всё же, он редко пил алкоголь — за семейными трапезами перед ним всегда ставили воду или какой-либо другой безалкогольный напиток. По праздникам, конечно, было вино, но разбавленное водой. Пол ненадолго смежил веки, чтобы прогнать через организм этиловый спирт, своего рода, яд, который учатся усваивать Преподобные Матери. Немного полегчало, хотя тошнота едва ли стала слабее. Когда он открыл глаза, то обнаружил, что на-барон всё ещё смотрит на него. Щёки начало припекать. — А… почему у Вас были чёрные зубы? — Пол задал первый пришедший в голову вопрос. На-барон растянул полные губы в широкой ухмылке, демонстрируя крупные белые зубы, которыми легко можно было рвать плоть. — Потому что красиво, а я — красивый. Юный Атрейдес кивнул скорее машинально, чем соглашаясь. Тренировка разума для ментатов воскресила в памяти традиции старой Земли. Одной из ведущих культур была культура Страны Восходящего солнца, прославившаяся как утончённой поэзией, так и жестокостью милитаристского правительства, сёгуната. Эстетическим аспектом этой культуры считались чёрные зубы и выбеленные лица со сбритыми бровями. Почти как у Харконненов. — Вы позаимствовали эту традицию со Старой Земли? Фейд-Раута непонимающе посмотрел на Атрейдеса. Чем больше он с ним общается (сегодня) тем больше сын герцога и ведьмы ставит его в тупик. Где настоящий Пол Атрейдес? Ведьминский выкормыш, наместник планеты, мальчишка-слабосилок, книгочей? Какая из твоих масок — истинное лицо? Сколько личин у тебя в запасе? — А ты книжный червь, да, маленький герцог? — наконец, сказал на-барон. — Ты бы подружился с Арракинской фауной… — Шаи-Хулуд? — нахмурился Пол. — На вряд ли... Он бы меня съел, — с серьёзным выражением на лице заявил юный на-герцог и посмотрев на Харконнена, вдруг разразился весёлым смехом. Диалог выходил фантасмагорическим. Такого ему даже видения не показывали. Фейд-Раута криво ухмыльнулся в ответ. — Айда, милорд, на стрельбища! — кто-то крикнул в толпе. Пол вздрогнул и отодвинулся от на-барона. — Помнится, в прошлом году батюшка обещался выставить Вас от клана Атрейдес! Присутствующие на празднике согласно заулюлюкали, все, как один, глядя на юношу, восседающего во главе стола. — Обещания надо выполнять, милорд, — возникший, как джинн из лампы, Гурни Халлек держал в руках плоский длинный футляр. — Гурни! — покачал головой юноша, но улыбнулся и обратив взор на ждущих ответа подданных, кивнул. — Я, Пол Атрейдес, сын герцога Лето Атрейдеса и нет призыва, который я бы отверг, и нет клятвы, которую я нарушу! — Атрейдесы! Атрейдесы! Атрейдесы! — многоголосый рёв разнёсся над площадью. Должно быть, это было тренировочное поле, сильно заросшее травой. Идеально-ровное, но сейчас взрытое десятками ног, что изумрудно-зелёный дёрн местами был выкорчеван, открывая жирную, чёрную землю, сочащуюся водой. И везде люди в таких же чёрно-зелёных тартанах. Фейд-Раута приосмотрелся: такие, да не такие. Узор переплетения нитей, как и толщина, и площадь клетки разнились, только надо знать, куда смотреть и что это всё значит. На-барон Харконнен в этих хитросплетениях не разбирался. Одно дело знать, что для некоторых планет жизнь — не схватка за каждый новый день, а рутина, где самую большую трудность представляет из себя мучительный выбор костюма на выход, но видеть воочию… Каладанцы выглядели ужасно довольными жизнью и не знающими бед. Они могли подойти к своему правителю и предложить пойти… куда-нибудь и тот мало того, что выслушает, так ещё и пойдёт. Что за наивные людишки… С виду наивные. Провалившаяся атака Глоссу показала, что Атрейдесы — хищники в овечьей шкуре. В Лансрааде фигура Лето Атрейдеса была окружена ореолом благородства и почти всеобщего уважения. Добросердечный правитель отдалённой от центра планеты, почти полностью покрытой водой, объявивший сына от наложницы наследником. Кто-то всерьёз считал его несколько… блаженным. Одни лозунги о том, что лидером человека делает далеко не сила… Но его привечает сам падишах-император, спускаясь к нему с золотого трона, чтобы заключить в крепкие объятия и назвать «дорогим кузеном». Никому из лордов таких почестей Шаддам IV более не оказывал, хотя Лето Атрейдес был не единственный, с кем правитель имеет родство. В сопровождении четы Фенринг Фейд-Раута проследовал к трибунам, невысоким, всего в три яруса. Это не аблигональная Арена в Харко, возносящаяся ввысь, это поле и вросшие в него ростры, как и практически всё на Каладане, возведённые из камня. От возраста они даже поросли тёмно-зелёным мхом. — Это должно быть очень увлекательно! — заявила леди Марго Фенринг, изящно опустившись на широкую скамью и расправив складки тёмно-синего платья. — Мне попадались записи об этом многоборье… Говорят, Атрейдесы привезли его со Старой Земли, как и традицию носить эти экзотические одеяния. — Что может быть экзотического в юбке? — пробормотал на-барон, попытавшись сесть подальше от Сестры Бене Гессерит. — О, милый на-барон! — Леди Марго хитро улыбнулась и придвинувшись, положила маленькую ладонь поверх его колена. — Вам никто ничего не сказал? — она, прикрыв рот другой ладонью, повернулась к супругу, что, судя по дрожащим плечам пытался сдержать смех. — Не сказал чего? — насторожился Фейд-Раута Харконнен. Леди Марго, почти поправ все правила приличий, наклонилась к нему, почти коснувшись уха губами. — Традиционно, — от слова будто исходила некая вибрация, — под килтом, — шорох змеиной кожи, — мужчины, — звук «жчш-ш-ш-ш» похожий на помехи в эфире, — не носят нижнего белья! Это так… пикантно! — провозгласила женщина и на её красивое лицо набежала тень смущения. — Только я Вам этого не говорила! — Милая, не смущай на-барона! — рассмеялся граф Фенринг. — Давайте лучше посмотрим на выступление на-герцога! Фейд-Раута встрепенулся и всё-таки отодвинулся на самый край скамьи. Не нравилось ему внимание гессеритской ведьмы. — Не опозорьтесь только, милорд, — «подбадривал» ученика военный мастер, открыв футляр. — Но, если что, вон за тем деревом стоит мальчишка, который будет подсчитывать результаты. Вас, он, конечно, не посмеет обидеть и накинет пару-другую баллов, чтобы было чуть больше, чем ноль. — Спасибо, Гурни, твоя поддержка для меня так много значит! — Пол вытащил свёрток из пропитанной особым составом ткани и развернув её, вытащил на свет лук из тёмного дерева. — Лучше подай мне тетиву. Казалось, давно забытые движения, показанные будто в прошлой жизни, Пол выполнил в два счёта: продеть кольцо в нижнее плечо, затем упереть его в щиколотку левой ноги и держа свободное кольцо, гнуть верхнее плечо до тех пор, пока не получится вдеть кольцо. — А руки-то понят, милорд, — прокомментировал Халлек. — Иди, Гурни, иди. Можешь сделать ставку, если так в меня не веришь, — отозвался Пол, приняв колчан и пристегнув его к бедру. — Озолотишься. — Я слишком уважаю Вас, милорд, чтобы играть на деньги! — возмутился военный мастер. — Гурни, — юный Атрейдес подёргал тетиву и посмотрел на наставника через плечо. — Просто иди. — Ухожу, ухожу! — попятился мужчина. На-герцог положил стрелу на тетиву и вскинул лук.