Сага о Сирме. Опалённый мотылёк

      Время, ведущее к вечеру, прошло незаметно, как кошка, вильнувшая хвостом и скрывшаяся в переулке. Весь день люди нескончаемым потоком выходили на сцену, показывая свои умения, а Инти оценивал их. Артисты; ремесленники; даже молодые изобретатели – никто не остался обделённым вниманием.       Конечно, это забирало немало сил, и даже перерывы в десять минут между выступлением не давали нормально отдохнуть. И верная десница, всё это время мирно спящая на соседнем стуле с хмурым, словно грозовая туча десятником на другом не улучшали дело. Но праздник не может проводится без монарха, так что будь он хоть трижды уставший, всё равно продолжит оценивать номера. Да и что усталость для правителя? Сущая ерунда! Вот дядя руководит целым королевством и никогда не жалуется на это, так чем Инти хуже?       Но вскоре, осветив площадь последними дневными лучами, солнце окрасилось в ярко-оранжевый диск. Значит Хермонион подошёл к концу. Посмотрев на светило, Инти даже облегчённо выдохнул, наконец дождавшись окончания работы. Поднявшись со стула, он взял со стола рупор и на ходу, разминая затекшие конечности, вышел в центр:       — Дорогие друзья! К сожалению, время для выступлений на сцене подошло к концу, — юноша махнул рукой, призывая посмотреть на укутанное золотом небо, — и хочу сказать, что проведённое время было прекрасным! Так много людей показало себя, так много талантов я увидел. Тех которые приехали только сегодня и постоянных гостей. И в этот день каждый из них смог войти в историю Оро-Кампины, ведь участие талантов и делает этот праздник таким особенным. И пусть все слышащие меня продолжат развивать в себе мастерство и, надеюсь, мы встретимся в следующем году! Да кину я ветру слова о вас!       После речи толпа загудела. Люди кричали на прощание, из-за того, что не успели выступить, или из-за оттоптаного хвоста. Но по правде говоря, народа было намного меньше, чем утром. Всё-таки не каждый захочет несколько часов простоять на солнцепёке, да ещë и в душной толпе. Так что часть приезжих уже давно либо ошивалась, разглядывая привезённые творения, либо вообще уехала. Шум собравшихся на площади через время стал затихать, люди потихоньку расходились, растворяясь в многочисленных улицах и переулках.       — Наконец-то, — широко зевнула Килья. Поднявшись со стула, она громко прохрустела позвоночником и двинулась к юноше, — речь бы хоть немного поменял. Люди уже поговаривают, что ты слова заучиваешь.       — Ничего я не заучиваю. И вообще, зачем мне каждый раз придумывать оригинальное прощание? — Инти пару раз сильно зажмурил глаза, стараясь прогнать налетевшую дремоту. Как же он устал. В голове который час каша, тело ломит и требует сна, даже голова немного кружится от долгого шума, а ему ещё идти до Малого Дворца! Жаль нельзя в мгновение ока оказаться в своей постели.       Инти прикрыл глаза от яркого света, упавшего ему на лицо. Солнце покрылось красным ореолом, даже пушистые облака пропитались его красным светом. Нежно-голубое небо и алый закат смешались в прекрасной картине. Инти подумал, что хотел бы видеть такие прекрасные закаты каждый день. Вытянув руку, будто пытаясь дотянуться до солнца, по пальцам его пробежал прохладный ветер, опустившийся на землю вместе с вечером.       — Что ты делаешь? — девушка вытянула шею, пытаясь высмотреть то, что привлекло внимание монарха.       — Любуюсь, — тихо ответил он, пытаясь запечатлеть в памяти мимолетное событие. Ведь совсем скоро оно пройдет, ничего после себя не оставив.       — А, — хмыкнув, протянула Килья, — нашёл, чему любоватся. Обычный закат, ничего интересного.       — Почему ты так говоришь? Разве он для тебя не красив? — Инти наконец прервал созерцание явления, заглянув в глаза подруги. Под красными лучами солнца её длинные рыжие волосы стали ещё ярче, словно море на закате.       — Не вижу ничего красивого в том, что сделано природой. У неё нет души. Все животные и растения созданы только, чтобы выполнять свою функцию и продолжать род. Все явления – это следствия сделанных природой условий, чтобы растения и животные продолжали жить. Не больше не меньше. — Она тоже устремила свой взгляд на стремительно тлеющий закат, но в еë глазах читалось одно безразличие. — А прекрастно то, что делает Хермонион. Люди стали выше природы, они раскрывают свои души через творения не для какой либо функции, а чтобы показать свой внутренний мир. Показать нам то, что у породившей их природы нет, — На минуту Килья остановилась переводя дух. Не привыкла она к таким длинным диалогам.       На минуту Инти задумался. Девушка говорила правду, но всё его нутро ей сопротивлялось.       — Но множество творений вдохновлены природой, — парировал он.       — Красота в глазах смотрящего. Вдохновение можно найти и в функциях, и в других творениях. Да и не всё искусство построено на природе, Малый Дворец уж точно, — с каждым мгновением закат становился всё меньше. Скоро он сверкнёт своими последними лучами и совсем исчезнет.       — Если всё порождённое природой имеет свою функцию, то какая она у нас? — не отступал он.       — Убивать более слабых и умирать от более сильных, продолжая род. Но мы уже давно вышли из понятия «функции», создавая рукотворные наследие мы сами стали наравне с природой. А какова роль правителей – ты и сам прекрасно знаешь. Они сотворены править.       — Но значит ли это, что вы моя функция?       Килья не успела ничего ответить. Или не захотела. Брезгливо обходя не успевших уйти людей, на сцену двинулась одна из десниц дяди. Зелёный плащ с золотым орнаментом выдал её. И по одному лицу было видно, что пришла она не с хорошими новостями.       — Добрый вечер, господин Давдар, — смерив пару снисходительным взглядом, женщина поправляла белый бант на воротнике. — Я пришла по приказу Рашмура, чтобы понаблюдать за проведением этого мероприятия, и мне хотелось бы обсудить некоторые моменты…       «Началось, — закатил глаза Инти, — вот только её не хватало! С чего вообще десницы дяди решили, что лучше знают, как управлять моим городом?»       — Здравствуйте. Что бы вы хотели обсудить? — прошëл к ней Камайук, всё это время помогавший стражникам за ширмой. Они уже были знакомы и каждый раз когда эта парочка встречались, для Инти это оканчивалось печально. Иногда он даже подозревал, что раньше они были любовниками, иначе как объяснить, с чего Камайук так благосклонен к ней?       — Это конечно всё было очень интересно, но я заметила слишком много флажков и прочих украшений. Вы уже наладили производство красителей, или всë ещë закупаете у Бархи? Если так, мне кажется их импорт стоит снизить. Праздник и так слишком яркий, это нововведение даже не будет заметно.       — Мы производим жёлтый, оранжевый и красный краситель но… — попытался вставить своё слово Инти, но его перебили.       — Господин, оставьте этот разговор мне, — зыркнул на него Камайук и продолжил, — затраты на праздник не повлияют на экономику города. К тому же, мы наладили продажу зерновых культур…       «Вроде, монарх, а в обсуждении экономики своего города лишний», — нахмурился он.       — Бежим! — вдруг прошептала ему на ухо Килья, и, взяв под локоть, потащила его за ширму. Он даже не сопротивлялся. Если тащит его десница, освободится можно только оторвав себе руку.       — Ты даже не представляешь, как эти двое меня раздражают! — вспылил юноша когда скрылся с подругой за тканью.       — Меня тоже, но сейчас эта приезжая зануда может нам помочь, — вытянула указательный палец Килья, намекая на идею. — Пока она забалтывает Камайука, мы можем незаметно улизнуть и погулять пару часов без надзора!       — Если бы это было так просто, — сложил руки на груди Инти, — сейчас половина людей уезжает из города, так что улицы забиты так же, как и утром. Да и как мы проскочим мимо Камайука? Не забывай: в прошлом он работал разведчиком.       «Мне даже кажется, что дядя специально послал бывшего разведчика для подобных случаев», — в мыслях добавил он.       — А, мы можем сделать крюк, — продолжила девушка, жестом начертив в воздухе зигзаг, — по тихому сбежим со сцены, выйдем за пределы города, а после через прилесок пройдём к Малому Дворцу. И пара свободных часиков у нас точно появятся! Да и думаю, если Камайук нас хватится, то так быстро не догонит.       Инти устало выдохнул, а после что-то недовольно промычал, сделав небольшую разминку шеи.       — Килья, я очень устал, — бессильно сообщил он.       — Ну вот прогуляешься, проветришься и усталость как рукой снимет! Решайся, возможно подобная возможность появится не скоро, — ожидая ответа, она уставилась на него.       Превозмогая желание спать, Инти слегка отодвинул ткань, чтобы удостовериться в том, что Камайук на месте.       — Фиолетовый краситель здесь изготавливают из жуков-дымачей? Я считаю, стоит снизить его производство во избежание снижения их популяции. Все же знают, как благотворно они влияют на зерновые культуры.       — Я тоже об этом задумывался. Сегодня же я напишу ходатайство в Здание Советов.       — Ох, вы понимаете меня с полуслова. Жаль господин Рашмур не назначил вас как советника. Думаю город под вашим руководством развивался бы намного быстрее.       «Ну, что за бред? Ещë в прошлом году выводили этих паразитов, а теперь этих стала волновать их популяция!» — Инти зло стрельнул глазами в стороны пары. — «Пусть напишет хоть тысячу ходатайств, а фиолетовой краски в городе меньше не будет!»       — Хорошо, идём, — в конце концов ответив, он направился прочь мимо довольной подруги.       «Ну ничего. Сейчас уйду невесть куда и посмотрим, как он запоëт! Как они запоют! Думают, что смогут руководить без меня? Да что они понимают?! Я уверен, они ничего даже близко не знают о правительстве!»       Усталость как рукой сняло. На еë место пришла злость и желание отомстить таким маленьким бунтом. От накатившего раздражения хотелось что-то от души разбить или ударить. Пусть кто-то только попробует встать у него на пути, пока он в таком состоянии!       По дороге Инти снял с себя пончо и кинул в руки деснице:       — И убери прочь с моих глаз это ужасное пончо! Из-за него я весь чешусь!       — Может, в нем клопы? — усмехнулась девушка. Скрутив одежду в рулон, она закинула её в дорожную сумку.       — В шерсти твоей клопы! — отмахнулся он и, приподняв полотно ширмы, спрыгнул на улицу. На самом деле шутка ему понравилась. Он с неё даже немного посмеялся. Это очень странное ощущение, когда будучи в ярости тебя что-то смешит.       — Эй! Подожди меня! — весело крикнула Килья, побежав следом.       Вскоре они вошли в сектор, где расплодившийся плющ, привезённый из далёкого Спрингблума, ажурными конструкциями расцвëл на стенах домов, и иногда обвивал проходные арки. Почти три месяца назад он отцвёл, а теперь дети могли срывать с него кислые желтые ягоды. В Хермонион гостям было особо нечего делать в секторе, украшенным множеством бумажных флюгеров. В основном тут жили ремесленники, скотоводы и фермеры, простые труженики на которых держался город, да и те уже собирались домой.       Инти любил этот район. Уже много лет его населяли хорьки, к которым он имел особую слабость. Усатые создания с важным видом восседали на каменных поручнях лестниц, одаривая прохожих хитрым взглядом, грели животы на теплых крышах, или выпрашивали еду у добрых прохожих. Ну или просто прогуливались по округе без какой-то особой цели. Пожалуй, главным недостатком правителя была чрезмерная любовь к этим изворотливым животным. Что и говорить, в Малом Дворце их жило не меньше пятнадцати! Да и если бы не Килья, то жило ещё больше. Ох как он по ним скучает. С момента как их заперли в комнате отдыха, чтобы не отвлекали от сборов на праздник, он их не видел. Когда-то маленькие создания спасли город от нашествия мышей и с тех пор местные жители также, как и монарх, полюбили своих спасителей. Теперь в каждом углу города можно было встретить хорька, и им даже разрешали переночевать в жилых домах во время Хермониона.       Прогулка по любимому месту всё продолжалась, а неприятные мысли не хотели уходить. Инти продолжал злился, поэтому, закинув руки за голову, принялся высказыватся своей постоянной слушательнице.       — Я не понимаю! Дядя вручил мне в управление город, но не даëт им править, — идя по дороге, юноша в сердцах пнул камень, попавшийся под ноги.       — Он просто за тебя переживает, — смотря на него сверху вниз, ответила Килья. — Остальным своим детям, в отличие от тебя, он и вовсе не дал города. Дядя твой клуша, в хорошем понимании. Вот и опекает тебя через «нянек», — дойдя до откинутого камня, она снова запустила его в полëт.       — Это надзиратели и няньки одновременно! — надулся юноша. — А город – это его убеждение, что все монархи должны иметь хоть мало-мальски управляемый участок, или полноценными монархами они не считаются. Вот он и дал мне, — Инти тяжело вздохнул. — Мало-мальски управляемый участок, — и снова пнул камень.       — Мне б твои проблемы. Смотри на всё с хорошей стороны. У тебя есть свой город людей, которые любят жизнь, полная чаша, ты всегда в безопасности и в достатке, что тебе ещë надо? — уловив нетерпимый взгляд подруги, Инти понял, что не хочет доводить этот разговор до спора.       В мыслях парень отругал себя. Некоторые могут только мечтать, встать на его место, а он позволяет себе жаловаться. Надо просто перестать ныть о таких незначительных проблемах, как снисходительное отношение и надменность в его сторону. Всё-таки, не смотря ни на что, дядя посылает своих людей во благо. Но этот постоянный контроль…       «Килья всë верно сказала, но всë равно мне чего-то не хватает. Даже стыдно от этого. В свои юные годы она так много натерпелась, что скорее всего с её стороны я выгляжу как последний нытик, — парень украдкой глянул на свою десницу, — а стоит ли мне тогда рассказывать дяде о его подчинённых?»       Инти очень любил своего дядю. А как можно не любить человека, воспитавшего тебя как родного сына? Но его опека… раздражала слишком грубое слово которое он не произносил даже в мыслях. Просто вечные десницы, приезжающие в город, уже сидели в печëнках. Он же давно не младенец и сам может распоряжаться своей жизнью, почему дядя этого не видит? Нет, всё-таки он выскажет дяде об этих двоих, чтобы Килья об этом не думала. А как только они уйдут, станет руководить городом один и Рашмур увидит как он ошибался считая его не готовым к одиночному правлению!       «Да кого я обманываю. Камайук бывший военный на высоком звании. Скорее всего, дядя сделает ему выговор и десятник продолжит отравлять мне жизнь», — погрустнел юноша.       — А почему дядя не приехал в город? Он же приходил на него все предыдущие года. Может у него, что-то случилось? — поджал губы монарх, продолжая пинать пресловутый камень.       — Не думаю. Если бы у такого крупного правителя что-то случилось, то наши «надсмотрщики», сказали бы об этом. Думаю, у него просто были дела, — закатила глаза Килья, но быстро отвернулась, думая, что Инти этого не заметил.       «Мог бы один день и не браться за дела», — ещё сильнее обиделся он.       — А почему твоя тëтка уже много лет не приходит на праздник? — вдруг перевела тему Килья, приподняв бровь.       — Моя тëтя это отдельный разговор. Она уже несколько десятков лет строит вторую столицу в Бархе. Да и…       — Да и посылать письма раз в неделю ей нравится намного больше, чем бывать в твоём города, — поддела его девушка.       — Не говори так! — распушился парень. — Может мы с ней не так близки, как с дядей, но всё равно у нас хорошие отношения! Она очень хочет приехать, просто у неё не хватает времени!       — Что-то не видно ваших «хороших отношений». Я даже начинаю забывать, когда видела её вживую в последний раз, — фыркнула десница.       — Ну и к чему ты ведёшь? Хочешь сказать, она плохо ко мне относится? — потихоньку спор начал выводить Инти из себя.       — Да ни к чему я не веду! — вдруг дала заднюю Килья, засунув руки в карманы.       На том спор прекратился и между двумя повисла не самая мирная атмосфера. Долгое время никто не решался начать разговор. Они и сами понимали, что наговорили лишнего, но гордость мешала им пойти на примирение. Однако как всегда, Килья шла на мир первой, потому что не могла долго держать обиды на Инти. Через какое-то время она, зайдя ему за спину, положила на плечи руки сжимающие кинжал остриëм вверх.       — Ты же знал, что я не забуду сделать тебе подарок! — Инти почувствовал, как подруга весело бьёт хвостом по его спине.       — Вижу, Камайук проверил на наличие оружия не всех, — умилился он подарку. Плохое настроение вмиг растаяло как весенний снег.       Взяв из рук кинжал, он осмотрел его: оружие было небольшим, всего в половину предплечья. Удобная рукоять сделана из тëмной древесины и обтянута кожей, а с гарды смотрела небольшая фигурка в виде лисьей морды.       — Ну так первое впечатление? Понравилось? — ещё шире улыбнулась она.       — Конечн…       Кинжал выхватили из рук так быстро, что Инти не успел договорить. Заточенное остриë пришлось вниз по его ладони, оставив длинный порез. Почувствовав резкую боль, он согнулся, крепко прижав рану другой рукой.       — Стой! — тут же взревела Килья и бросилась в погоню за вором.       «Куда? А я?!» — возмутился юноша и, замотав руку манжетой рубашки, принялся догонять подругу.       Вдалеке убегал белый рапос. Небольшой, ходящий на двух лапах, ящер быстро проскальзывал промеж базарных лавок и маневрировал между людьми, убегая всë дальше. Через улицу стал виден его караван, состоящий из нескольких переносных палаток. Вор бежал прямиком к ним.       «Ну вот как всегда! Стоило пустить их караван, так они сразу начинают воровать!», — разозлился Инти. — «Но это, уже не в какие рамки не лезет!»       Внезапно на пути рапоса оказалась большая корзина яблок, которую торговец не успел убрать. Не успев среагировать, ящер со всего маху влетел в неё и упал на землю, под задорный звук катящихся в разные стороны фруктов.       — Знаешь, что бывает с теми, кто пускает кровь монарху? — прошипела догнавшая его Килья, кинув мимолётный взгляд на рану Инти, и поднесла остриë прямо к горлу рапоса.       — Стойте! — вдруг закричал кто-то.       Со стороны лагеря, качая хвостом из стороны в сторону, к ним бежал ящер крупнее. Пригнув узкую морду к земле, и, поджав к груди короткие лапы с пятью загнутыми когтями. Его шерсть была такой же, как у вора, но с чёрными пятнами. На голове два рога, загнутые по линии головы, а между ними перьевой хохол. По всему толстому хвосту росли небольшие шипы, а сам он венчался кисточкой из перьев. На плечах находилось что-то похожее на накидку. Встав рядом с лежащим рапосом, он снова заговорил.       — Знаете, так сложно следить за своими племянниками! — нервно усмехнулся он и попытался отодвинуть копьë лапой, но Килья это пресекла.       — Шкура твоего племянника пойдëт на ковëр, если он не отдаст украденное, — прошипела она.       — Полоз! Отдай, что взял! — испуганно икнул старший, но рапос от страха даже не двинулся, продолжая лежать кверху широкими лапами. Тогда больший ящер просто выхватил кинжал у младшего и протянул Килье. — Мы очень виноваты перед вами! Пожалуйста, не держите на нас зла! — взяв племянника за шкирку, ящер поставил его на лапы рядом с собой и стал потихоньку пятится к каравану.       — Не держать?! — ещë сильнее рассвирепела она, подходя к ним ближе — Ты поранил монарха! И ты хочешь, чтобы вас просто простили?!       — Мы можем сделать для вас всë, что угодно! Пожалуйста, он же ещë ребенок! — стал уговаривать еë старший, пока Полоз спрятался под его хвостом.       — Лучше следите за членами своего каравана, — Инти снял пропитанный кровью край рубашки. Края раны почти срослись, скоро еë вовсе не будет видно и останется только небольшой шрам. Рапос не был ни правителем, ни его приближённым, чтобы причинить вред монарху, — если такое повторится ещё раз, то моя десница приведëт свои угрозы в исполнение.       «А это не повторится. В следующем году вас сюда не пустят. Хитрые пройдохи» — Хоть ящеры и помогали экономике города, проходя через него со своими товарами, но терпеть их поведение, Инти был не намерен.       — Благодарю вас за великодушие, господин! Клянусь, караван не забудет вашей доброты! — поклонившись, рапос взял младшего за лапу и грубо потащил к палаткам, на пути что-то грозно ему выговаривая.       — Ты просто отпустил их?! — шокировано повернулась к нему Килья. — Маленький мерзавец украл твой подарок так ещë и ранил!       — Это правда просто ребëнок, — спокойно вздохнул Инти. — Да и ведь не произошло ничего плохого.       «Вот делать мне больше нечего, как возится с этой мелочью. Посадить его под стражу, ждать дядю, чтобы тот решил, что с ним делать, ведь подобные преступления решает только он. Отбиватся от каравана, который без члена своей общины не уедет. Заниматься подобным в свой день рождения, ведь самое то! Лишь бы они ушли раньше, чем про эту ситуацию узнал Камайук, а то завтра у меня будет весëлый день»       — Ты просто бесхребетный добряк, — оскалилась она, убирая копьë за спину. — Думаю, если тебе отрубят руку, ты даже не разозлишься.       — Говоришь прямо как Камайук! Я просто не люблю устраивать лишние потасовки, — ответил ей он и пошёл дальше. — Особенно в свой день рождения. Да и подумай вот о чём: какая польза от наказания в праздник?       — Тебе бы наказание не помешало. Слизняк, — с ноткой презрения бросила она.       Пройдя несколько опустевших улиц, они подошли к городским вратам, и, выйдя из города, оказались перед полем, что соломенным одеялом раскинулось до самого горизонта. Где-то вдалеке, откуда заходило солнце, с вершины холмов, виднелся золотой лес. Под светом светила он будто был облит золотом, за что и был прозван. Чуть поодаль располагался небольшой лесок, сплошь состоящий из клёнов. Инти подставил лицо ветреному потоку, чтобы тот унёс его усталость. Может Килья и не разделяла его мнения, но здешняя природа была просто прекрасной.       — Снова любуешься? — поинтересовалась она, поглядывая на лес.       — Ага. Давно я не был за пределами города.       Вздрогнув от уханья совы, Инти огляделся. Тёмное поле с высокой травой одновременно пугало и манило к себе. Казалось, их окружает абсолютная тишина, но, стоило немного прислушаться, как сразу же стало ясно: он ошибался. Едва слышимое стрекотание сверчков, лёгкий шорох травы, раздавшийся отовсюду и тоненький писк — полевая сова вышла на охоту и кого-то поймала. Светлячки, что в один из моментов поднялись из травы и закружились над ней, напомнили Инти о созвездиях, которые видны на небе. Где-то высоко, негромко защебетала пара невидимых из-за темноты птиц.       — А ведь вспомни, если бы не природа, то у нас бы не было связи, — улыбнулся он, считая, что смог уколоть подругу.       — Я предпочитаю считать, что это просто узоры, очень похожие на звёзды, — хмыкнула она.       — Ты же знаешь, что правители делают эти татуировки с самыми приближёнными десницами, опираясь на звёзды. И для простых узоров тут слишком много совпадений, — Инти даже тихо захихикал, видя, как хмурится подруга. Задрав рукав рубашки, он стал театрально любоваться рисунком.       Красная линия начиналась с указательного и безымянного пальца, на тыльной стороне ладони. Сливалась в одну на кисти, переплетаясь с замысловатым узором, а после шла высоко по предплечью, в конце уходя немного в сторону. Инти попытался найти созвездие хорька, которое было изображено на небе, но из-за неидеального зрения у него не удалось. Глазной альбинизм, что тут поделаешь. А носить очки он не любил.       — Ты просто романтик. Видишь искусство во всякой ерунде, — наконец сдалась она.       — Я мечтатель, — весело заскакал он по тропинке.       Внезапно ночную тишину прервал протяжный вой, заставив их остановится. Пара резко обернулась к источнику шума, что шёл из кленового леса. Стая птиц с испуганным криком вылетела из него, а остальные животные словно притихли. Выступив вперед и, заметно напрягшись, Килья прижала к голове длинные уши, прислушиваясь к звукам. Через минуту шум повторился, и Инти понял, что дело отнюдь не в диких волках, забрёдших в их земли.       — Стой здесь. Я быстро! — бросила она и побежала в сторону леса.       — Куда ты?! — крикнул Инти, вытянув руку, будто этим жестом мог еë остановить.       — Я скоро! — на ходу развернулась она и снова побежала прочь.       «Ты, что думаешь, я так легко отстану?» — Через секунду Инти побежал следом, стараясь не отстать и не быть замеченным. Или Килья бы точно пинками отправила его в Малый Дворец.       Забежав в лес, над головой будто резко натянули чёрную завесу. Листва была настолько плотной, что не пропускала ни крупицы лунного света. Вокруг что-то шуршало, и Инти не мог опознать, что именно, надеялся только, что не пушистые змеи. Шум раздавался с ветвей, с деревьев, иногда из-под ног. Юноше пришлось проявить недюжинное самообладание, чтобы не убежать из пугающего места и идти дальше, ведь, возможно, Килье нужна его помощь.       «Возьми себя в руки! Это же просто лес. Здесь нечего боятся!», — но убеждение не помогло. Место продолжало ужасно пугать и то и дело казалось, что кто-то дышит ему в спину.       Деревья были неотличимы друг от друга, поэтому парень старался не вертеться, чтобы не запутаться в направлениях. Внезапно под ногами сломалась ветка, по спине от резкого звука пробежал холод, а мышцы сжались, заставляя Инти одеревенеть на месте. Его будто окатили холодной водой. Но, нервно моргнув, он продолжил медленное продвижение вглубь леса.       — Килья, — прошептал он, боясь привлечь внимание здешних обитателей. Как только глаза привыкли к тьме, юноша заметил простые деревянные постройки, набитые мхом. Словно домики для его хорьков, только в десять раз крупнее.       «Это жилища?» — только спустя несколько мгновений он понял весь ужас этой мысли.       — Что ты тут забыл?! — вдруг прозвучал знакомый голос у него за спиной. От неожиданности Инти был готов закричать, но Килья прижала руку к его рту из-за чего вышел лишь сдавленный писк. — Я тебе, что сказала?! Сидеть и ждать меня! Зачем ты за мной поплёлся?! — развернув юношу, она стала грубо толкать его к выходу из леса.       — Да, что происходит? — на ходу спросил Инти. — Куда ты убежала? Я думал, тебе нужна помощь!       — Предводитель собирает стаю, — зашипела она. — Мне нужно узнать, что случилось. А ты вали отсюда! Он ненавидит людей и стаю настраивает против всех городских.       — А я и не человек, — надулся он. — Может, я рядом постою?       — А он разбираться не будет! И нечего тут стоять! — рыкнула она, став толкать ещë сильнее.       «Предводитель?» — парень на ходу ворошил воспоминания, стараясь понять, о ком речь.       Все знали, что в этих лесах живёт лисий народ. Высокие, рыжие, волкоподобные комалы, которых какой-то сумасшедший окрестил «лисами». Но видел он их лишь однажды. Когда город был построен лишь наполовину, предводитель сам нашёл его и потребовал клятву, что люди никогда не будут угрожать его народу. Инти дал слово и больше лис не появлялся ему на глаза. Что же за это время у него успело произойти?       Внезапно Килья остановилась. Её уши поднялись и зашевелились, а губы сжались в тонкую полоску.       — Я знаю, что ты здесь, — вполголоса проговорила она, и Инти испуганно зашел ей за спину.       Спустя мгновение, на холме показалась высокая фигура. То был огромный зверь с шестью, красно-оранжевого цвета, белым мехом на животе и чёрным пятном на груди. Его мощный хвост, стучал по земле, не предвещая ничего доброго. Остальные же, члены стаи, что подошли к нему, едва доставали ему до грудины. Это явно был не тот предводитель, с которым тогда разговаривал Инти. Хотя это и понятно, ведь прошло так много времени.       Через пару секунд он тяжело двинулся в их сторону.       — Что, ты здесь делаешь? — пророкотал зверь, встав на задние лапы. Он был высокий, почти на голову выше Кильи. Инти в ужасе вцепился в плечо своей десницы, не зная, куда себя деть. Такой зверь порвёт и не заметит! Он даже успел пожалеть, что сунулся в лес, искать подругу.       — Я услышала вой. Почему ты собираешь стаю? — Килья стойко выдержала пристальный взгляд холодных синих глаз.       — Я чувствую, скоро придет опасность, — он опустил взгляд на Инти, и его лицо искривились в презренной гримасе. — Когда рядом люди, рядом и смерть.       — Но откуда опасность? Чего стоит ждать? — продолжила расспрашивать девушка.       — Мы уходим далеко на восток, через лес на холме и дальше. Туда, где опасность не сможет достать, — проигнорировал её лис. — Но ты не часть стаи. Тебе нельзя знать больше.       — Но стая же вернётся? Вы же жили здесь более двухста лет, — Килья взглянула на фигуры, продолжающие стоять на холме. Но ни одна из них не сдвинулась с места и не проронила ни слова.       — Чужакам нельзя знать, — грубо повторил предводитель.       — Почему я чужак для стаи? Мой отец был лисом, поэтому во мне течёт ваша кровь, — осторожно парировала она.       — Твой отец – ничтожество, смешавшее свою кровь с кровью людей! Мы никогда не считали предателей частью стаи! — несмотря на усилия Кильи, разгневался лис, и его хвост бешено замолотил о землю. — А ты, я вижу, не лучше! Кто это? — даже не поднимая головы, Инти понял, что говорят про него.       — Это мой монарх, и я служу ему, — на миг растерялась Килья.       — Ты должна служить только мне и никому другому! — заорал предводитель, ощетинив шерсть. — Охотится по моему приказу, есть по моему приказу, жить по моему приказу, а ты взяла себе в предводители какого-то человека! Ты, кто угодно, но не лис, и отец твой тоже раз ослушался прошлого предводителя!       — Да я лучше утоплюсь, чем буду выполнять все прихоти. Кем ты себя возомнил, что все должны тебе преклоняться?! — с презрением распушилась Килья, и тут же фигуры сзади, оскалив зубы, яростно заревели. — Он никогда так меня не бросал, как бросила стая. Да вы просто ничтожные рабы, которые радуются, что об вас вытирают ноги, — последние слова точно предназначались членам стаи, да только они не дали результатов. Лисы всё продолжали шипеть, не разу не задумавшись.       — В тебе видна человеческая кровь. Прочь, или ты умрешь также, как твой отец, — предупредил лис, скаля клыки.       На это Килья ничего не ответила, только с ещё большем отвращением оглядела собравшихся и, крепко взяв Инти за руку, повела прочь из леса. Вскоре клёны кончились и перед парой снова возникло бескрайнее поле. Повисло напряженное молчание. Хотелось прервать его, но Инти не мог найти подходящие слова. За ночь столько всего успело произойти.       Килья никогда не затрагивала тему своего рождения, но это было и не нужно, чтобы её знать. Когда одна из жительниц города смешала свою кровь с лисом, эта история, словно чума, расползлась по Оро-Кампине. Каждый, кто слышал её, успел бросить на женщину брезгливый взгляд. «Мерзкая» – так говорили о ней и продолжали говорить, когда нашли её утонувшей в реке. У неё осталась дочь, и, наверное, малолетнюю девчонку ждала судьба матери, если бы не Инти.       Грязная полукровка, такая же, как и он. Инти забрал её к себе, чтобы та росла и обучалась под его крылом. Прошло не так много времени прежде чем они крепко сдружились. Во взрослом возрасте, после многочисленных тренировок, Килья даже заслужила стать десницей и с тех пор верно служила своему монарху.       И момент этого посвящения он запомнил очень хорошо. Много лет назад, когда половина города ещё не было построено, когда несколько поколений не успели смениться, когда она была ещё совсем юной. Килья смотрела, как Инти прошёл через процедуру «метки». Старый мастер нанес на тыльную сторону его ладони специальный узор. Этот древний ритуал ранее придавал правителю сил и «связывал» с городом. Он использовался когда ещё миром не правили правители, но в нынешнее время, считался лишь данью традициям. А для юноши это был повод, показать всем, что он по-настоящему любит свой город.       А потом Инти пригласил Килью, сесть за стол, и мастер нанес поверх его узора замысловатый рисунок в виде линий созвездия. Когда татуировка Инти была закончена, взял руку Кильи и с точностью нанес звёзды, совпадающие с линиями созвездия на руке монарха. После того, как старик завершил работу — между ними образовалась связь. Теперь они могли «слышать» сильные эмоции друг друга. Этот ритуал использовался неичасто. Да в основном женатыми правителями, но тогда Инти подумал, что это самое то — показать всем, что Килья не просто «человек с улицы» как много кто её считал, а близкий ему человек.       В тот памятный день Килья прошла через два ритуала. Она стала десницей, что остановило её старение в районе двадцати пяти лет. Также, обрела татуировку, усиливающую их связь. Но после этого Инти сильно заболел, как обычно бывает с правителями сделавшими человека своей десницей и об его небольшой шалости узнал дядя. День, когда он приехал с разборками в его город, до сих пор снится Инти в самых страшных кошмарах.       Вдруг Килья остановилась и резко развернулась в сторону Инти.       — Вот знаешь как меня раздражает, когда ты начинаешь жаловаться на Рашмура? — вспылила она. — Мои единственные родственники вообще за пустое место меня считают, но я же не жалуюсь!       — Покаяться мне что ли? — выпучил он глаза. — Мне жаль, что стая тебя не любит, но я здесь причём?       — Да не причём! — обиженно отвернулась она и села на траву. Ничего не сказав, Инти сел к ней рядом, составляя компанию.       — Да не слушай этого шакала. Он ничего не понимает, — погладил он её по плечу и слегка улыбнулся стараясь подбодрить, но Килья только обреченно прикрыла глаза.       — Ублюдок. У меня так много эмоций, но я не знаю, как их выразить. Понимаешь? — выпалила Килья, прижав колени к груди.       — Я понимаю, ты много чего сегодня испытала, — продолжил юноша, не переставая успокаивать.       — Я злюсь и на себя и на него, и мне мерзко и страшно и неловко. Я не понимаю, — Килья словно была готова расплакаться, и Инти решил пойти на отчаянный шаг. Он заключил её в объятия.       — Обнимашки тут устроил? — шмыгнула она.       — Ага. Мы будем так сидеть пока тебе не станет лучше, — деловито объявил он.       — Спасибо, — прошептала она спустя пару минут и обняла в ответ. Инти готов был просидеть здесь хоть всю ночь, зная что Килье потом станет лучше. По крайней мере, в прошлые разы такая тактика вполне срабатывала. Луна поднялась над лесом, осветив поле. Животные снова зашуршали в траве. Даже после таких событий всё пришло в норму. Ведь плохие события не могут длится вечно, хоть так иногда и кажется.