Перья павшей пустельги

      Эспарцет болтал. Иннэранд терпел. Он был бы и не против засунуть тому кляп в рот, да лень было с мула слезать.       - Та леди. Ты становишься мрачнОй, когда речь заходит о ней. Тут одно из двух. Вы либо поссорились, либо она твоя жена, - Эспарцет сверлил глазами демона.       - Отвечаю, и ты затыкаешься.       - Идёт!       - Первое. В десятой степени.       - Прям так уж сильно?       - Она меня ненавидит.       Багровел закат. Эспарцет смотрел на диск заходящего солнца, хоть его и слепило его свечение. Раскалённое солнце напомнило ему плавящийся металл. Эспарцет уже долгие годы думал, как же назвать этот цвет. Тот, что стоит между розовым и оранжевым, и отличается чрезмерной яркостью.       - Что? – Иннэранд заметил, как тот пялится на горизонт.       - Скучаю по дому, - признался парень, - а может уже отпустишь меня? - Он вымученно посмотрел на пленителя.       - Потерпи немного. Всё будет очень просто. Мы доходим до леса, находим зацепку, в итоге делаем следующий шаг... находим вора, отбираем ворованную вещь. Я отдаю тебе конька, а сам отправлюсь возвращать украденное владельцам. Ты же возвращаешься домой. Или за камнями. Куда там тебе надо. Все счастливы.       Они вышли на место, где Эспарцета заинтересовала земля. Это была светлая почва, на вид мягкая. Он крепко вцепился перевязанными руками в луку седла, надеясь не свалиться, и пытался увидеть, как копыта утопают в этом песке-земле.       - Что? – заметил Иннэранд, - ящерку увидел?       - Интересная земля, – парень осмотрел всю территорию, насколько позволило зрение. – Будто широкой полосой такая проходит.       - А-а, здесь давно, столетия назад, река была. Во всяком случае, так говорят.       - Ясно.       Парень боязливо косился на небо, потемневшее вызревшими тучами. Душный день обещал завершиться грозовым вечером, и наставал час исполнения обещаний. Ударил запах влажной земли. Эспарцет тяжело вздохнул, ёжась от неуютного. Иннэранд погнал мула рысцой к рытвинам, Луч вынужден был поспешить за ним. Там демон и его узник спрятались в углублении обрыва. Обрушился шумный ливень. Эспарцет сидел на самом краю их убежища, игнорировал капли дождя, что доставали до него. Он злился на своё тело за то, что оно дрожало от холода, надеялся, что это не заметно. Иннэранд делал вид, что не замечает.       - Ты боишься высоты, – заговорил демон. - Тебя пугает величие земель, гор, этого мира. И ты боишься меня. Хоть и пытаешься притереться, объяснить самому себе мою сущность, найти подход. Оправдать.       Эспарцет воззрился на демона, а потом виновато опустил глаза, ёжась от холода и его замечаний. Он только что осознал, что сидит сжавшись, втянув шею в плечи. Капли попадали на него, и от этого мокрые волосы прилипли ко лбу.       С демоном было невыносимо. Без него – опасно. Эспарцет даже не знает, где они находятся и как вернуться домой. А дождь продолжал разжижать землю, безжалостно прибивая к ней травы своей мощью. Из-за звучания тысяч капель не слышно, как завывает ветер.       А демон смиренно смотрел на стену влаги, за которой ничего не видно. Снова он углубился в свои никому неведанные мысли.       - Ты скучаешь по небу, да? – проронил в полголоса Эспарцет.       Казалось, Иннэранд не услышал. Вдалеке сверкнула молния, гром расколотого неба ударил по слуху. Эспарцет попробовал представить, как двое или трое рослых демонов обрубают Иннэранду крылья. Он попробовал найти какой-нибудь на это отголосок в своей душе. Но никаких чувств распробовать не смог: ни злорадства, ни жалости.       Эспарцет попытался снова. Он попробовал найти эквивалентное состояние для себя: отрубленные руки? Он бы тогда более не смог работать с металлом. Стылая жуть и обида кольнули где-то внутри. Вот оно, это чувство! Эспарцет снова посмотрел на Иннэранда, наблюдающего ливень. Эспарцет попытался представить Иннэранда молодым, когда за уголками его глаз ещё не было тонких морщинок, во взгляде теплился огонёк радости, а за спиной ещё были крылья. Наверняка где-то меж белых облаков он дурачился вместе с юной Драгостэей. Их тела окрашивались синими, золотистыми и закатно-розовыми красками. Представил, как он, должно быть, заигрывал с ней, а она тогда ещё не ненавидела его и заливисто смеялась, щуря глаза. А теперь нет ничего. Ни Драгостэи, ни крыльев.       Снова прозвучал раскол в небе, плеть молнии на мгновение осветила ночь, будто солнце день. Эспарцет невольно дёрнулся, прижался к выстуженной стене камня, пытаясь уберечь глаза от ослепляющих вспышек.       - Двигайся сюда, - Иннэранд указал на место рядом с собой.       Парень пододвинулся к демону ближе. Теперь капли до него не доставали, и он чувствовал исходящее от тела демона тепло.

* * *

      И вот путь завершился, обозначая следующий этап их путешествия: лес Однердак предстал перед ними. Большие лиственные деревья. Высокие разросшиеся травы с крупными листьями и толстыми стволами. Тепло. Темно от теней. Всюду паутина. Запах грибов и влаги.       - Ну и что теперь? – Иннэранд недоволен.       Эспарцет молчал.       Оба ступили на территорию леса. Верхом проехали дальше. Ещё проехали. Долго ехали по лесу. Мулу надоело. Коньку тоже. И демону. Эспарцету уже давно ВООБЩЕ ВСЁ ЭТО надоело. Ещё с первых глав.       Проехали, чтобы найти место с наиболее низкой растительностью. Остановились там. Эспарцет нашёл более-мене открытый участок неба, освобождённый от крон деревьев.       Иннэранд снова становился раздражительным, а Эспарцета заела тоска по дому. Они бестолково пролежали пол ночи, но так и не уснули. Эспарцет вздремнул лишь под утро. Его состояние после сна только ухудшилось. Он оставался сонливым и подавленным.       - Мне снился сон, - пожаловался он, - я держал в руках рубины. Крупные хорошие камни. Моя ладонь была тепла, а они таяли и становились кровью. Почему мне такое снится? Я пришёл сюда за камнями, а что я найду?       Иннэранд оскалился. Но смолчал.       Эспарцет снял украшение из перьев с уздечки Луча. Оно до сего момента оставалось там, не смотря на все принесённые беды. Уединился с ними подальше от демона, достал стрелы, стал крепить перья на них, пока рогатый был занят тем, что старательно негодовал.       - Дерьмо! – выругался демон. - Бери коня. Пройдёмся.       Они шли пешком. Выискивали, высматривали сами не зная что.       - Слушай, Иннэранд…       - М-м?       - Мне снился лес…       - Рад за тебя. Ты как-то говорил. Этот лес что ли?       - Ну… похож. Хотя в нём ничего особенного нет, и многие леса похожи на этот. И всё-таки…       - Что? – Иннэранд становился и стал сверлить парня глазами. Он был серьёзен, как никогда и внимательно отслеживал каждое слово.       - Я скажу, если ты мне кое-что пообещаешь.       В глазах демона вспыхнула ярость. Сейчас он мог перейти к своей любимой грубой физической силе.       - Я хочу, чтобы ты дал мне слово, что не убьёшь вора, – тут же выдвинул требование Эспарцет.       - Тебе-то какое дело…       - Я так хочу! И кажется, я знаю, где его искать. И не надо мне тут говорить, что ты можешь избить меня или лишить пары конечностей под пыткой! Хоть раз давай нормально договоримся! Ты дашь мне слово – что не убьёшь, а я скажу, где он!       - Хорошо, – демон усмирил бури внутри себя. - Будь в этот раз по-твоему. Для меня главное - вернуть ворованное. Я даю тебе слово, что не трону друида-вора. Мои слова дорого стоят.       - Прекрасно. А теперь слушай. Мне уже давно снится один и тот же сон. О лесе. И я в этом сне нахожу особенное дерево. На нём растут плоды, красные плоды, а внутри они… как бы выразиться. Будто из плоти! Ну такой, недоперекрученный сырой фарш в крови!       - Такие плоды я б поел… - мечтательно прокомментировал демон и столкнулся с возмущённым взглядом Эспарцета.       - Не, ну поджарить если… - пояснил он.       - Ты невозможен! Так вот! Я думаю и здесь дело в каком-то конкретном дереве. Он спрятался… ну… на дереве? Выцарапал на коре какой-то знак? Не знаю! Надо найти «особенное» дерево и тогда посмотрим. Пошли! Внимательно осматривай деревья!       - Ты думаешь, что кроваво-мясной плод во сне - это отсылка к живой плоти? И лес вроде тот же. О котором написал вор в записке? – подытожил демон.       Эспарцет не слушал. Он подходил ко всем деревьям подряд, осматривал, обламывал ветки покрупнее, до которых мог дотянуться и которые мог обломить. Изучал место слома, выбрасывал и подходил к следующему дереву. Не понимая, что там нужно увидеть, Иннэранд стал делать то же самое. Все ветки были одинаковыми, самыми заурядными обычными ветками.       Так подкрался вечер. А они взяли обратное направление и по дороге продолжали обламывать ветки.       - А как пройти к тому месту, где эти живут. Ну, у кого украли. Тебе потом далеко идти?       - Тебе-то что? – не ответил Иннэранд.       Эспарцету никак не удавалось узнать, как дойти до заветной долины Серых.