Крэевская спесь

9

Ливи бежала, не жалея ног, минуя дома и кварталы, перескакивая детскую площадку, собирая в туфли песок и пыль, стараясь не огладываться, потому что так она станет уязвимей. — Оливия, стой! — окликнул ее Рэджи. Пытаясь догнать девчонку, он не жалел ни костюма, ни ботинок. Его прическа растрепалась, а пропитанные гелем волосы упали на лоб. — Зайчонок, остановись! — ловко переметнувшийся через небольшую оградку, он выбежал на длинную, ведущую вглубь квартала улицу. Оливия, собрав последние силы нырнула в глубокий переулок, чувствуя как слабость от постоянного недосыпа и общей усталости стала настигать ее. Она слышала, как отдавался эхом стук каблуков, лавина, преследовавшего ее дяди Рэджи, готова была вот‐вот накрыть девушку. Темные, отсыревшие стены встретили Ливи и та сбавила ход, думая, что оторвалась от вселенской погони, тяжело дыша. Легкая улыбка скользнула по ее лицу от огромной победы, и Оливия перешла на шаг, все еще оглядываясь и окольными путями направляясь к дому. Ливи шла быстрым шагом, иногда наступая в маленькие лужи, наблюдая, как они выходят из берегов, еще не успев высохнуть в вечной тени домов. А что дома? Дома ее ждали повседневные, надоевшие обязанности, а еще маленькое счастье по имени Джеймс Рэджинальд, к которому ее совсем не тянуло. А по началу все было безоблачно, когда она увидела лежащий на ее груди сверток, запачканный кровью и первородной смазкой. Он изучал мир, еще совсем несмышленым, но уже по истине отцовским хмурым взглядом. Чем больше рос маленький Джимми, тем больше он становился похожим на Рэджи: цвет глаз и цвет волос, форма губ и улыбка, лучезарная и всегда немного лукавая с некой хитрецой. Ливи словно и рядом не стояла, когда Крэй создавал свой шедевр — она была лишь холстом. Рэджинальд налетел на нее внезапно. Выскочив из-за угла, он обхватил ее со спины за талию, и Оливия автоматически согнулась, пытаясь разорвать его хватку. Она оцепенела от его горячих крепких мужских рук, которые отточенным движением лишили ее возможности не то, что брыкаться, но и полноценно дышать. — Попалась! — прошипел он удовлетворенно. — Шустрая ты у меня, — он улыбался в шею племянницы, — но, от дяди Рэджи ведь не удрать… — он целовал ее спину, что выгнулась в непринятии. — Отпусти! — запищала она. — Не хочу тебя знать! — она вновь завырывалась, стоило только Крэю ослабить хватку. — Ненавижу! — Милая, — начал он, — я все тебе сейчас объясню. Выслушай меня, всего одну минуту! Ливи закричала на весь переулок, ее голос раздался эхом беспомощности, девушка с остервенением размахивала руками, только бы выбраться из мышеловки, но подсознание так хотело дядиного «сыра». Сердце ее забилось об ребра, когда дядя Рэдж стал беспорядочно чмокать ее в лопатки, стараясь хоть что-то объяснить. К тому же, Ливи уже попала в зону поражения крэевской харизмы, которая расползалась по ее телу, как чесотка. Руки дяди стали не только цепко удерживать, но и гулять по телу. Ее образ не покидал его разум ни на одну минуту отбывания наказания в тюрьме. Там утро начиналось с воспоминаниями о Ливи и заканчивался день все теми же мыслями о девушке, которая приходила во снах. — Не дергайся и просто послушай меня, Ливи, — негромко просил Рэдж. — Я хочу объяснится, мы поговорим и ты уйдешь! — продолжил он, держа ее за тонкое запястье и притянул к себе, как за канат. — Я ведь не трону тебя больше, еб твою мать, только уймись! — Я не хочу слушать твои объяснения! — прикрикнула она и Крэй зашипел, поднося к ее губам палец. — Не кричи, блять, Ливи, — процедил он сквозь зубы. — Эхо на три дома вперед. Рэдж, нарушая обещание не трогать, коснулся губами синеющей на виске девушки тонкой вены и Ливи отшатнулась, готовая плюнуть ему в лицо. — Что с тобой, Ливи? — спокойно, словно не замечая ее агрессии, уточнил он. — Ты обижена, я понимаю, — шептал он ей на ухо, поглаживая по волосам и целуя в щеку пытаясь задобрить, — но в том, что произошло нет моей вины. Я бы не ушел просто так! А теперь я вернулся, теперь у тебя… у нас все будет по-другому! — улыбнулся он в тишине, слыша прерывистое дыхание Оливии. — Вернулся?! — рыкнула она. — В том-то и беда! Можешь катиться к черту! — девушка сверкнула глазами. — Ты мне не дядя больше! Ты вообще для меня никто! — вырвала она руку из его хватки. — Отстань от меня и Джеймса! Я… Рэдж резко опустил ладонь на губы девушки и та замычала, пытаясь укусить. — Я тебе не только дядя, ты права. Я тебе почти законный муж, — прохрипел он, широко раскрыв глаза, впиваясь взглядом в ее скулу. — Я отец твоего, — ткнул он ей в грудь пальцем, — твоего ребенка! И тебе никуда не деться от этого! Ливи замычала со всей силы, кусая дядю в ладошку. Мужчина взвыл и оторвал руку, испепеляя взглядом затылок Ливи. — Если ты сейчас же не отпустишь меня, то я буду кричать, сволочь! — попыталась припугнуть она Рэджи и тот сильнее вжал ее в стену. — Замолчи! — прорычал Крэй, прижимаясь к ней всем телом и оно задрожало под его давлением, дыхание участилось и Ливи невольно ахнула, ощутив твердое бедро дяди между разведенных ножек. — Забери свои слова назад! — ярость заливала его глаза. Ливи тихо вздохнула, она чувствовала себя бессильной, когда, коснувшись носом ее шеи, Рэджи стал втягивать аромат сладких духов. — Дура! — прошипел на нее Рэджи. — Люблю тебя, черт побери, гребаная ты психопатка! Люблю тебя и нашего сына! Ясно тебе или нет?! Оливия стихла, пытаясь отдышаться. — Как? — сглотнула она. — Как такой, как ты, может кого-то любить, кроме себя? Скажи мне? Рэдж даже не думал, что его можно задеть за живое, но у Ливи это получилось, ведь речь шла о его любви к сыну. Она сомневалась в нем и он был больше не в силах себя сдерживать — резко повернул девушку к себе и швырнул спиной в стену. — Что ты сказала? — он вжал ее сильнее и запах его тела одновременно, возбуждающий и родной, проехался по рецепторам Ливи, словно груженый состав. — Я сказала, что ты… — девушка облизнулась, когда Крэй вопросительно кивнув и «нукнув», уткнулся ей в губы, обдавая сигаретным дыханием и теплом, — …что ты не можешь никого любить! — твердо проговаривая каждое слово, Оливия, не мигая, смотрела ему прямо в глаза, пока Рэдж продолжал рассматривать ее губы, одобрительно кивая. — Появляясь в жизни людей, ты приносишь только неприятности и разруху! Ты упиваешься страданиями! Ты словно паразит, а паразиты, — выдохнула она, — не способны на любовь, даже к собственному сыну! — не запинаясь, на свое удивление, сказала она то, что копила долгие два года. Рэджинальд ухмыльнулся, его глаза наливались кровью, он по-прежнему крепко держал Ливи. Бешенство искрилось в его взгляде, как во время фейерверка, на который девушка уставилась, смотря с легким страхом и глубоким восхищением. Девушка лгала ему, лгала себе. Она ждала его эти двадцать четыре месяца, но настоящий ли Рэджи пришел? — Да, ты, пожалуй, права, — заскрипел он, ехидно хмыкая. — Дядя Рэджи не способен на любовь! — мельтешил он обидой в голосе, искренне не понимая, почему Ливи поставила на нем клеймо последнего черствого ублюдка, забыв, как он отдавал всего себя ей в детстве. — Ты говоришь, что дядя Рэджи может лишь отравлять жизнь людей вокруг себя? Вот как! Хм… — потер он бровь, — ну, я постараюсь тебя переубедить в этом! От негодования, совсем не думая о последствиях, он впился в пухлые губы Оливии, запечатывая их поцелуем. По телу ее разлилось непрошенное тепло, которое она попыталась скинуть вместе с руками дядюшки, но это все выглядело очень неубедительно и только разжигало страсть между ними. Ливи стало трудно дышать и она жадно хватала воздух, вытягивая шею до покалывания в мышцах, пока Рэджи ласкал ее, проводя языком горячие линии и оставлял влажные следы слюны. Руки его хозяйничали под блузкой, до жара растирая чувствительные соски. Оливия брыкнулась, как одержимая, стоило сухим пальцам проплыть чуть ниже. — Куда ты? — спросил с мнимым любопытством Рэдж, расставив сильные руки, как колонны, мешающие девушке совершить побег. — К жениху! — зашипела она в бессильной злости. — Я выхожу замуж! — отрезала Ливи и небо рухнуло на Крэя, но тот, кажется, не растерялся. — Отпусти! Или я ему все расскажу! Он убьет тебя! — забилась она в его медвежьих объятиях. Рэджинальд на это громко фыркнул. — Пусть встанет в очередь… — покусывая и посасывая нежную кожу шеи, проговорил Крэй. — А этот парень, — задрав ей блузку рывком, он обнажил спрятанную в бюстгальтер грудь, — Скажи, ты также стонешь под ним как под своим дядей? — Рэдж расстегнул его и впился губами в правую грудь. Ливи нервничала, она боялась вновь вступить в порочную связь с родственником и, чувствуя, что растворяется в его объятиях, стала дергаться сильнее, пытаясь пинаться и драться, но Рэдж снова навалился на нее всем телом, приписывая к ребристой стене, вынуждая девушку пискнуть от боли. — Не твое дело! Думаешь, я ждала тебя эти два года? — со злобой в голосе спрашивала она. — Ха-а! Какая несусветица! Да я стала спать с ним сразу после тебя! — Да ну? — усмехнулся Рэджи, желая проверить информацию своим телом. — Ну, передай ему спасибо, что присмотрел за тобой! Крэй моментально перешел в наступление: схватив девушку за бедра, он повел ладони вверх и, вцепившись в тонкую ткань нижнего белья, потянул вниз. — Я тебя ненавижу! — билась Оливия, пока Рэджи стягивал с нее кружево. Крэя это только распаляло и он тянул ниже ее трусики, царапая ногтями кожу бедер. Наконец, его руки сделали дело, приспустив белье до щиколоток. Приподнимая ей по очереди ноги, Рэдж избавил девушку от мешавшей ему тряпки и, скомкав, сунул в карман пиджака. Шершавая и грубая ладонь легла на горячее, сочащееся влагой желания мягкое лоно. — Мой папа обо всем узнает! — шипела Ливи, пытаясь отогнать его руки, как стаю птиц, но Крэй продолжал неистово блуждать рукой у нее между ног, что у девушки уже совсем не осталось сил для сопротивления. Рэджинальд, слушая ее угрозы, улыбался. — Мы вместе расскажем Чарли о нашем с тобой сыне, — бедром разведя Ливи ноги, он с силой сжал ладонью промежность, заставляя девушку тихо застонать. — А может сделаем его молодым дедушкой дважды, что скажешь? — вопрошал он, расстегивая ремень, разрывая тишину подворотни металлическим звоном пряжки. — Ну, отвечай! — Никогда! — шикнула Оливия. Крэй показушно цыкнул и помотал головой. — Ай-ай, — хрипловато проговорил он, — дети — это дар божий. Разве можно так гневать Господа нашего, не принимая его подарок? А? Оливия? Ливи, поймав его временное отстранение, устремленное на ее обнаженную грудь, которую Рэдж вожделел, сверля насквозь, дернулась и, толкнув дядю в живот, подалась прочь. Крэй не дал ей сделать и двух шагов, как резко протянул руки и поймал ее в два счета, насмешливо вдавил в стену и продолжил, как ни в чем не бывало, ее ласкать. — Пусти, прошу тебя, — выдохлась Ливи. — Я не хочу! Я никому не скажу, только отпусти меня! — Ты и так никому не скажешь, — стал он поглаживать ее чаще, изредка проталкивая палец вглубь, смазанный ее влагой, он легко скользил внутри девушки, — Маленькая лгунья. — Зачем тебя отпустили? Подлец! Ненавижу! — выла она в небо, пытаясь изучать плывущие на нем облака, чтобы отвлечь себя от сладострастных мыслей. Рэдж, приподняв ее за бедра, оторвал ее от земли. Усадив к себе на живот, он придавил ее корпусом к стене и потянул молнию брюк. Ливи, услыхав знакомый звук запаниковала и дернулась, тут же получая удар перевозбужденным органом, который прошелся по ее бедру обжигающей плетью. Крэй бесцеремонно принялся окунать свой орган в девичье лоно, прокладывая себе путь. — Какая же ты узкая! — прорычал он, как дикий зверь, раздавшись по закоулкам львиным рыком, прикусывая Ливи за шею. Рэджи желал этого два года, он изрядно изголодался по ее прекрасному телу. Ливи зажмурилась, когда Крэй полностью очутился в ней. —Пусти… больно, — прошептала она одними губами, кусая их. Она пыталась сдержать рвущиеся из груди стоны, а глаза, заволакиваемые страстью, увлажнились, выдавая Ливи с потрохами, и ее непослушные руки обвили спину мужчины. Рэджинальд, не обращая внимания на то, что услышал, поцеловал ее в розовые, припухшие от укусов губы собирая с них боль. Он стал с остервенением двигаться, вталкивая девушку в стену все сильнее и отрывистей, словно мстил ей за все ее колкие слова. — Нравится тебе с дядей, а? — подогревал сам себя Рэдж. — Или твой воображаемый женишок получше меня будет? — Не твое дело! — Ливи снова попыталась вырваться, но мышцы предательски обхватили член дяди. Ее тело просило продолжения и Крэй услышал эту бессловесную мольбу. Рэдж крепче прижал ее к стене и ускорил темп. Он крепче сжал ее ягодицы и, впиваясь в нее взглядом, следил за ее реакцией. — Отвечай?! — заглядывая ей в глаза, рыкнул Крэй. Он видел, как искажается страстью ее лицо и как при этом девушка старается отрицать то, что единственное, чего она сейчас хочет — чтобы он не останавливался, и Рэджи устраивала такая расстановка сил. Мужчина кусал ее шею, задавал подстрекающие вопросы и яростно двигался, сжимая одной рукой упругую грудь, а второй — поддерживая девушку под ягодицы, стараясь пролезть ладонью между ее ног. Ливи держалась изо всех сил, изображая мнимую неприступность, пытаясь оттолкнуть от себя дядю. — Ответь мне, Оливия! — он требовал от нее честности. — Ведь тебе хорошо со мной, а? Оливия закатила глаза и бессвязно зашептала. — С тобой… да… только ты… — накрываемая волной удовольствия, разоткровенничалась Ливи, но, спохватившись, закусила губу и вновь попыталась соскочить с его хозяйства. Рэдж вцепился в нее, не давая ей ни единого шанса сбежать, и продолжил беспощадно вколачивать в кирпичный фасад. — Хмм, — промычал он лениво, — а как же твой жених, уже забыла о нем? — Плевать на него, — стонала она, ощущая как твердая плоть пронизывает ее влагу, — еще… еще, — просила она забывая обо всем, что говорила пять минут назад и Рэдж ухмыльнулся. — Ты будешь меня слушаться, ты поняла, Ливи?! — горячо и влажно, дыша ей в шею, спрашивал Рэдж, хотя он скорее даже не спрашивал, а утверждал, яростно пронзая ее все глубже и глубже. — Даа… — промычала Ливи в полном согласии, — да…  — Я буду заниматься сыном, воспитывать его и, если посчитаю нужным — заберу к себе! Ливи согласно кивала, расслабленно поддаваясь его толчкам, но, услышав последнее, забилась в отрицании. Рэдж остановился, заставляя девушку огорченно взвыть и хорошенько все обдумать. — Нет… — заходилась Оливия. — Только не забирай Джеймса, — она царапала его шею, запуская пальцы под ворот рубашки, впиваясь ногтями Крэю в плечи. — Сам решу, что с сыном делать! — он снова стал двигаться в ней, медленно, слишком медленно и Ливи буйствовала. В нетерпении, она сильнее обхватила бедра дяди ногами, прижимаясь к нему разгоряченной кожей, и готова была ему сейчас все простить, лишь бы он подарил ей разрядку. Крэй почувствовал, как горячие стенки Оливии сдавили его член и тело девушки охватила легкая судорога. Он глухо застонал и замер внутри Ливи, прикусив ее за шею. Слегка отстранившись, он вышел из нее наполовину и, двинув тазом, резко вошел обратно. Оливия уже ничего не соображала, оргазм захлестнул ее, она изнемогала и пульсировала на дяде. Под его рыки она что-то причитала: может упрашивала дядю не вынимать, пока она получает разрядку, может твердила, что теперь будет делать все, что он велит. —Да, детка… — зарычал он, чувствуя, как напрягся его член, а мошонка сжалась, почти вплотную подтянувшись к телу. Он толкнулся в девушку еще несколько раз и, отстранившись, стал изливаться на ее бедра, обдавая их липким теплом. Ливи беспомощно повисла на его руках. Она подняла голову вверх, пытаясь поймать уличную свежесть, пока Рэджи шумно дышал ей в шею. — Я… я заявлю на тебя в полицию… — прошептала Оливия, постепенно отходя от экстаза. Ей хотелось хоть как-то отомстить человеку, который заставлял ее чувствовать себя последним человеком на этой планете вновь и вновь, который заставлял ее жить с мыслью о том, что она спит со своим родным дядей и получает от этого немыслимое удовольствие. Рэджи отпрянул, подтянув штаны, и, не заправляя ремня, вынул из кармана пиджака портсигар. — Помолчи, Ливи, ради Бога! — он выхватил сигарету, которая была ему сейчас так нужна. Чиркнув колесиком позолоченной зажигалки, мужчина с удовольствием затянулся. — Никогда, — указал он на нее тлеющей папиросой, — никогда… — он втягивал никотин, выпуская дым через нос, — не смей мне угрожать легавыми! — он чеканил каждое слово, изучая испепеляющим взглядом сверху вниз вжавшуюся от испуга в стену Ливи. Глаза мужчины метали яростные огни и девушка поняла, что ляпнула лишнего. Рэдж дымил, балуясь кольцами, продолжая сверлить ее широко раскрытыми взглядом: опертая о стену, высокая и стройная девушка, чья грудь высоко вздымалась, обнаженная торопливыми руками, оставив после себя распахнутый лиф. Юбка была задрана до пупка, оставляя на десерт острый гладенький уголок, который так жадно облизывал глазами Крэй. Сжимая в зубах дымящуюся сигарету, он прищурил правый глаз, спасаясь от едкого дыма, застегивая ремень и заправляя рубашку. — Идем-ка домой, — опустил он ее юбочку, расправив едва смятый подол. — Джимми, наверное, плачет и хочет есть.