Крэевская спесь

***

      Оливия вернулась домой в два ночи, совершенно пьяная и с трудом стоящая на ногах. Она опрокинула полку с обувью, а затем и сама повалилась на нее и попыталась было встать, но увы, никак тело не поддавалось разуму после хмеля. Кое-как приподнявшись, она стянула туфли, затем принялась за пальто, а под ним — мужской джемпер, который ей одолжил соседский парень. Ткань теплой кофты пахла его грубым одеколоном и, пару раз втянув этот аромат, Ливи с трудом сняла ее, швыряя на пол, психуя на бешеную электризацию густых волос и ворса. В квартире стояла тишина, откуда-то доносился легкий отблеск экрана телевизора и запах знакомого сигаретного дыма. Еще бы. Ведь она уже три недели жила в квартире дяди, пока в доме прародителей шел, наконец-то, капитальный ремонт. Рэдж и Рон оплатили все расходы, поэтому через пару недель Вайолет сможет насладиться новым интерьером родного дома в Ист-Энде. А пока, дядя Ронни снимал особняк в Хагни и тратил все свои деньги на ерунду: сигары, алкоголь, наркотики и мальчиков. Рэдж был более сдержан, открыв отдельный счет на будущего ребенка, в лице которого сейчас выступала Линн, что не смогла простить мужу побои. Измены, наркотики, постоянное отсутствие и пьянки она сносила с горем пополам, а вот издевательства и надругательства, в особенно нежный период, она не перенесла и ушла, оставив за собой не мужа, а просто отца ее ребенка. — Пора тебе с алкоголем завязывать, — сказал вышедший из спальни Рэджи, держа в руке тлеющую сигарету. Рэджинальд еще не спал. Он сам крепко выпил после плохого дня, но вид его не выдавал так, как Оливию. Он сидел в кресле перед телевизором и курил, не понимая и того, что крутят по ящику. Все безразлично. Линн от него ушла, а Ронни снова крупно вляпался. И если уж за ним придут через час или под утро, то Крэю будет плевать. Не сильно, но плевать. — С чем-чем?! — возмутилась девушка. — Каким еще, — она звонко икнула, — Алкоголем? — стыдливо закрывая глаза, понимая, что состояние ее читается на раз. — Где ты была? — спокойно спросил Крэй племянницу, поднимая полку с обувью, возвращая пары на место.  — Меня же на день рождения пригласили, — слегка заплетающимся языком проговорила Ливи. — Я тебе звонила и домой, — указала она пальцем на телефон в прихожей, — И в «Фирму». Крэй потирал бровь, задумчиво осматривая пришедшую из неизвестно откуда племянницу. На шее ее были пятна, схожие со страстью юнца. — Напомни-ка мне, Оливия, сколько раз я тебя просил сначала предупредить меня, а уже после идти туда, куда Я, — ткнул он себе в грудь пальцем, — разрешу тебе пойти? — Сто раз, — злобно зыркнула на него девушка, проходя в сторону кухни, но Рэдж ее не пропустил и сжал руку. — Раз так, тогда какого черта я все это время был в неведении, где ты и с кем ты? Ты знаешь, что сейчас трудное время и ведешь себя, как бестолковый ребенок! — рычал он в лицо Оливии. — Мне за тебя, блять, перед твоим отцом отвечать! —Отпусти руку! Больно! — закричала девушка, но Рэдж сжал ее сильнее, притягивая к себе еще ближе, испепеляя ее серым взглядом. — Больно ей! А подставлять шею под какого-то прощелыгу не больно? — Отвали! Со своей женой лучше разбирайся! Довел ее, теперь решил взяться за меня? — разозлилась девушка, протискиваясь сквозь дядю. — Что ты сказала? Сам не зная с чего, но Рэдж взбесился. То ли от правды, то ли от того, что племяшка знает все его трещинки. — Пошли спать, — сказал он сухо, но девушка не поддалась на его приказы. — Никуда я не хочу! Пусти! Ливи стала вырываться, словно ее режут. Мужчина немного выволок ее из коридора, чтобы та не привлекла к квартире соседей, и в итоге со злобным хрипом взвалил на плечо и понес в сторону спальни, роняя пьяное тело на матрас, падая вместе с ней. — Спать ляг! Оливия приподнялась: — Отстань от меня! Рэдж схватил ее за запястье: — Что это за поведение, мать твою? Ты решила перестать меня слушаться? — Кто ты такой, чтобы я тебя слушалась? — Мда… — протянул Рэдж. — Не думал, что до этого дойдет. Сама напросилась. Рэджи схватил Оливию и грубо швырнул на живот. Она резко перевернулась, смотря на дядю испуганными глазами.  — Снимай штаны! Зря тебя никогда не лупили по заднице. Сейчас буду это дело исправлять! — Дядя Рэджи! Не надо… — на ее глазах появились слезы, Оливия явно не ожидала такого приговора. — Пожалуйста. Дотянувшись до ее ног, Рэджи потянул ее на себя, к краю кровати. Пальцами подцепив штаны, он ловко стянул их вниз, заставляя Оливию вспыхнуть от стыда. Мимоходом Рэджи оценил ее белые трусики и густо-покрытый темными волосами мысок. — Переворачивайся, живо! Оливия резко закрутила головой в стороны, закрыв лицо руками. Рэджи легко перевернул ее на живот, не взирая на тихий плач. Никогда Рэджинальду не приходилось проводить с племянницей такого рода воспитательные работы. К тому же, это не входило в его компетенции. Крэй хорошенько размахнулся и хлестко ударил Оливию по правой ягодице. — Ааай! Мне больно! На ягодице остался след ладони и Рэджи удивился тому, как же не слабо он приложился. — Будешь меня слушаться теперь? Будешь, мать твою? — Да-а… — ее раскрытые ладони потянулись к ягодицам, прикрывая их от новых ударов. — Ты, как последняя потаскушка, носишь на шее засосы! Позоришь меня! — рычал Рэдж и Оливия скривилась на обидное услышанное. — Шатаешься по парням. А если тебя кто поимеет, а? Что делать будешь? — Не твое дело! — рыкнула она дяде, почувствовав ослабление хватки. — Буду лежать и получать удовольствие! — приподнимаясь на кровати, выкрикнула она, подтягивая низ. Рэдж дернулся от гнева, слегка ударяя Ливи по щеке за ее слова, от чего она упала на постель ничком, прикрыв лицо. Крэй сжал руку в кулак, тут же жалея, но продолжая испепелять злость на своенравную и безрассудную девчонку. — Я тебе сейчас покажу, как это — когда насилуют, блять! Какое это удовольствие! Сравнительное! Рэдж схватил ее за волосы и посадил на колени. Ливи вырывалась, но мужчина крепко держал, одним рывком усаживая племянницу на себя и сдвигая в сторону белье. — Дядя Рэджи, пожалуйста! Не надо, дядя Рэджи! Я пошутила! Крэй не слушал эти дурацкие, лживые всхлипы. Все, чего ему хотелось — это оттрахать племянницу как следует, невзирая на мораль, собираясь показать ей, как не следует себя вести. — Ну! Что будешь делать, Оливия? Что ж ты будешь делать-то? Ливи стихла, решив, что дядя шутит, намереваясь встать, но он сцепил ее сильнее, параллельно расстегивая ремень и ширинку. Оливия закричала, когда по комнате прошелся звук расходящейся молнии. Девушка вскочила и рванула в сторону гостиной, но Рэдж перехватил ее и сжал за талию, дергано швыряя на постель. Ливи закричала, тогда Крэй ткнул ее лицом в подушку. — Ливи, не ори так, ради всего святого, — просил он ее. — Мы займемся этим один раз, идет? После этих слов Ливи еще сильнее забрыкалась и запиналась, отталкивая от себя Рэджинальда. — Я же твой дядя, а не какой-то урод, который только поимеет тебя, разобьет сердце и бросит. — Убери руки! — кричала Ливи, дергаясь под дядей и тот повалился на нее сверху, целуя в шею и щеки, стягивая с себя брюки вместе с бельем. Затем, Крэй принялся за Ливи, что уже не кричала, а просто хныкала в подушку, получая вдобавок свежий шлепок по левой ягодице. Ливи ахнула, когда горячая рука дяди прошлась по холодной коже. Гормоны ее дали о себе знать и та обомлела, когда после второго шлепка дядя осторожно погладил этой же рукой ей между ножек, и девушка простонала. — Не вопи так, Ливи, прошу. Я же знаю, как тебе приятно. Девушка перестала дергаться, спокойно принимая действия дяди. После короткой порки Рэдж провел широким членом по бедрам, затем по ягодицам и запустил его между ее ног. Оливия вздрогнула, но истерике не поддалась, пытаясь лучше ощутить эту твердую плоть. К слову, Рэдж ее больше не держал, завел свои руки за спину и, стоя на коленях, плавно двигался, как двигался бы в настоящем процессе, слушая сладкие стоны из губ племянницы. Ливи сносила это спокойно и с удовольствием, устало опускаясь на локти и подушку головой, обнаружив, что никакого принуждения больше нет. — Я больше не буду вести себя дерзко, — призналась она на выдохе, ожидая, что это остановит крушение поезда. Рэдж уже больше не мог терпеть, снимая с себя рубашку и майку, виновато поворачивая девушку на спину и лицом к себе. Они встретились глазами и оба смутились, но Ливи так и осталась лежать под ним с разведенными ногами, а Рэдж стоять на коленях, поглаживая ее бедра. Он опустился к лицу и стал ласкать девушку, усиленно сжимая грудь и собирая соль с губ. — Дядя Рэджи… Лучше не надо… — Все будет хорошо. Это то, что нам нужно, милая. На этих словах Крэй медленно вошел и Ливи вскрикнула, вцепилась в его шею и стала словно пятиться назад от боли. Мужчина поднял глаза. Оливия заливалась слезами, смотря на него в ответ с разочарованием и мольбой все вернуть назад. — Дядя Рэджи… Господи Боже… Что ты наделал? — ревела она, заглушаемая его сердцебиением и утопающая в безумных темно-серых глазах. Крэй не взирая на ее мольбы бережно проник внутрь девичьего тела. Ливи издала глубокий, полный обиды и бессилия стон, который был наполнен не только физической болью, но и душевной. А Рэджинальд только шумно выдохнул, постепенно внимая мольбам ее, которые едва ли смогли проникнуть в его пьяный разум. Он думал сейчас только о том, как хорошо ему, когда узкое тепло девушки плотно обхватило его орган, поглощая всем своим существом. Мужчина не двигался, он застыл, как истукан, он будто чего-то выжидал; изучая ее лицо, терся носом о скулу и бледно-розовую щеку. Их дыхание разбавляло воздух разными ароматами алкоголя. От Крэя веяло скотчем, а от Оливии — вином. — Дядя, пожалуйста, высвободи… — донеслось до него сквозь призму ее сладострастия и Рэджи, почувствовав всю свою ничтожность, дернулся назад. Поднявшись с колен, он ощутил, как холодно ему без ее нутра в этом неуютном пространстве небольшой комнаты. Ливи, уличив момент, кинулась прочь от дяди, запинаясь о свои ноги. Но Рэджи только заводило ее потрясение и внутреннее сопротивление, поэтому он рванул за ней. Девушка взвизгнула, когда сильные руки схватили ее за талию и притянули к горячему мужскому телу. Он волочил ее назад к постели, что была согрета их телами минуту назад. Рэдж перехватил ее за бедра и дернул на себя, усаживая к себе на колени. «Пьяный идиот!» — думал про себя Крэй, оправдывая себя заранее в то время, как его руки гуляли по ее бедрам, скользили от талии вверх и, добравшись до груди, сжимали ее, полностью вмещая в ладонях. Полные мужские губы влажно касались ее нежной шеи. Как ни странно, но Ливи уже не сильно отстранялась и даже перестала кричать, а продолжала сидеть на его коленях, в покорности опустив голову и прикрыв глаза. Внутри ее юной головы смешались противоречивые чувства: страх, стыд, непреодолимое желание и страсть, отодвигающие разум на второй план. Рэдж уже не думал головой, а если и пытался, то выходило очень плохо, потому что его грязно-страстная мечта воплощалась, а ради своих желаний он был готов переступить через что угодно, даже через свою маленькую родню. — Дядя Рэджи, — пищала она в полуголос, когда Крэй усаживал ее ближе к себе. — Ну-ну-ну, тише, — поглаживая Ливи по плечу, притягивая теснее к кипящему члену, что пульсировал в ожидании. — Ты же у нас умная девочка? Ливи ерзала, пока горячие ладони ходили по ее груди и гладкая кожа мужского лица терлась о ее тонкую шею, задевая клеточки ее внутреннего желания, которое копилось, и она запрокинула голову, продолжая умолять. — Боже, дядь… Дядя Рэджи… Ммм… — пела она нежным голоском, пытаясь сохранить в нем сопротивление желанию, что уже томилось внизу ее живота и рвалось выйти наружу, — Прекрати… — Я тебя не обижу, мое солнышко, — шептал он с хрипотцой, поглаживая ее стройный живот, и по коже ее пробежала крупная дрожь, которую Рэдж ощутил. — Не бойся меня, — водил он руками по ее груди, сжимая округлые формы, стискивая в пальцах мелкие соски. — Ну же, будь славной девочкой, — щебетал он приглушенно, целуя ее в шею и спину, ведя приятную до ощущений линию, что оставалась на коже влажным блестящим следом, пока мужские широкие пальцы лелеяли мягкие ткани ее, задвигая палец в лепесточки, что боязливо сжались. — Как там ласково, мать твою, — восторгался Рэджи, едва ли не подкатывая глаза. Крэй приподнял девушку за бедра и та дергано вцепилась в его руки, царапаясь. — Ты же любишь своего дядю, правда милая? — спрашивал Рэджи, разводя ее ноги шире, чем плечи, слыша, как девушка невнятно «дакает», понимая, что это ему только на руку. Крэй вошел в нее на всю глубину и не смел двинуться, погибая от запредельной узости. «Что я наделал?! Это же на самом деле! Не какой-то сон, а реальность! Моя племянница сидит на мне и вбирает меня!» — думал он, ругаясь с собой, вступая в спор с отчаянием, совестью и честью, но побеждало и доминировало животное желание. — «Господи, что же я творю и как мне после смотреть в глаза Ливи и старшего брата?» Мужчина начал медленно вынимать член и снова погружать его в кипящее лоно девушки. Он был как будто не здесь, но с ней, со своей племянницей, которую знает с пеленок. — Дядя Рэджи… Что же ты делаешь…? Ах… — шипела она, сжимая его изнутри и поддаваясь вперед, чтобы ощутить легкие содрогания. — Пожалуйста, перестань! — вскрикнула она, стоило мужчине войти до конца, и боль уже была не столь нестерпимой, сколько жгучей, раздражающей и без того расшатанную нервную систему. — Дай дяде Рэджи закончить, — целовал он ее в щечку, прикусывая кожу. — Дядя тебя любит и не оставит, — шептал он, — Всегда будет рядом, — размеренно двигаясь внутри. — Дядя Рэджи… Это неправильно… — Замолчи, Ливи, пожалуйста, — голос его перебивался властью и нежностью одновременно потому, что он не мог это остановить, хотя должен был. Но Рэдж не хотел. — Дядя Рэджи! — Милая, послушай, — пытался он что-то сказать, чтобы девушка успокоилась и предалась ему. — Ты же очень любознательная, детка, — шептал он, — Не правда ли? Проела меня своими гляделками, ведь так? Ливи стыдливо опустила голову, принимая правду. — Я лишь хочу, чтобы ты, наконец, заметила меня! Тебе не осточертело каждый вечер фантазировать обо мне? Я слышу, как ты ворочаешься и не можешь уснуть, представляя это. Посмотри правде в глаза, зайчонок. Мы же семья. Рэджи посмотрел на Ливи, на ее тело, упругий живот, вздымающуюся грудь, и потерял рассудок. Ответ был ясен и читался в ее глазах. Они словно сорвались с цепи, на которой просидели последние несколько месяцев с того момента, как Рэдж стал чаще появляться в ее жизни. Он оглаживал ее бедра, что были широкими и соблазнительными, пока член снова и снова проникал в нее, и Рэджинальду, внутри собственной племянницы, было до жути тесно и горячо. Но он хотел большего, намного большего, чем один ничего не значащий секс. Он хотел быть рядом и порой задумывался о том, чтобы провести вместе жизнь. — Рэджи… Ахм… — впервые в жизни девушка назвала его исключительно по имени и это окончательно переклинило мужчину. Он стал со львиным рыком врываться в Ливи и та закричала, запрокинув голову. Ногти ее царапали бедра, а пальцы вжимались в кожу дяди так, чтобы отстранить его от себя хоть на один гребаный миллиметр и поубавить пыл. Крэй натянул волосы Ливи на кулак и начал услаждать ее, глубоко и медленно, наслаждаясь каждым сантиметром ее узкого, тугого лона. Ливи всхлипывала и стонала, от обиды и злости, от заполненности и страсти, от восторга и сожаления. А Рэдж, как обезумевший от похоти, двигался в ней с таким звериным желанием, с каким никогда не брал ни одну даму. — Дядя Рэджи, ну одумайся, — выла она, при этом не отстраняясь, а поглаживая сильные руки дяди, прикасаясь пальчиками к выпяченным венам мужчины. Ее тело манило его, ее запах пьянил его. Нутро ее плотно облегало Крэя, массируя мужское эго и плоть одновременно. Он тяжело дышал, насаживая девушку, заставляя ее испытывать и стыд, и обиду, и возбуждение, и любовь, и ненависть, и желание. — Дядь, ну пусти меня, — стонала она с благоразумием, пока пальцы его ласкали ее чувственность. — Нет, Ливи, — отрезал он, — Не могу, зайка. — Пожалуйста, — просила она, а сама в удовольствии растекалась соками, пока внутренний конфликт мешал получать от этого акта все. Рэдж не мог долго держаться, двигаясь быстрее и оттягивая волосы девушки, словно это была не племянница, а очередная шлюха в его руках. Ливи стонала, скрипела зубами и кусала губы, охала и закатывала глаза, а Рэдж с безумием смотрел, как его орган, блестящий от смазки погружался, а после покидал чрево племянницы. Он вытирал со щек Ливи слезы. Все понимал, но не мог остановиться. Он поднимал ее и опускал, заставляя девушку содрогаться в волнах нахлынувшего счастья, что было не совсем быстротечно, но определенно стоило ее жертв. Ливи сжималась, протяжно стонала, щипала дядю за бедра, а он ласкал ее пальцами и держал себя в ее глубине, поддерживая чувствительное девичье тело. Ей было больно. Но это было приятно больно, приятно от неосознания всей ситуации и всплеска эмоций. Рэдж стал чувствовать, как «подходит» и сделал несколько сильных толчков, и стал изливаться в девушку, что обмякла и уже не могла держать контроль над собой, принимая в себя часть щедрой дядиной порции. Рэджи едва ли согнуло пополам, он стонал хрипотцой, протяжно и шипя, выплескивая семя в Ливи, а она висела на плече дяди и смотрела ему в глаза.