Вечный школьник.

Утро для Эммы началось в двенадцать, что повергло его в шок. Обычно, когда часы только бьют шесть, он открывает глаза и час смотрит в потолок. Но сегодня он проснулся на шесть часов позже. Плохо это или хорошо он не знал, но чувствовал необычный прилив сил. - Я выспался? - задал он вопрос потолку. Глупо было ожидать ответа от пустой комнаты. Эмма потёр рукой шрамы на шее. Парень перекатился на живот и, уткнувшись носом в подушку, начал размышлять о насущном в слух. Так было легче расставлять все факты в правильной последовательности. Почти всю свою жизнь он прожил один. У него была семья, но это не значит, что его в ней могли понять, как бы клишированно это не звучало. Началось всё с того, что он родился. Это были наверняка самые лучшие воспоминания в его жизни, только вот он их не помнил, что очень сильно мешало любованию ими. Может и делало это их самыми прекрасными. Маму Эмма сильно любил. Это была яркая и очень сильная женщина. Она никогда не показывала страх или отвращение перед ним, но как оказалось ребёнок не имеет способностей правильно оценивать действия родителей. Эмма нахмурился вспоминая мать. Он перекатился на спину и, вперил взгляд в потолок, пробуждая давно забытые воспоминания. Что-то было в этом неприятное. Эмме, правда тогда у него было совершено другое имя, нравилось в маме всё. Начиная с её голоса и заканчивая тем, как она пахла. Её действия научили его заботиться о себе. Раньше он думал, что отец ее не достоин. Единственная мысль, что осталась неизменной. Он помнил как она обрабатывала его царапины, как сидела рядом с ним, когда тот болел, пела ему на ночь. Да она даже проверяла шкаф на наличие монстров! Храбрая женщина. Жаль, что долго она не продержалась. Совсем скоро Эмма начал себе петь сам, сам обрабатывать ранки и проверять тёмные места на монстров. Начал разговаривать с отражение. Началось всё с мелочей, а как известно - дьявол в мелочах. Джин, будучи охотником гробниц пер в дом всё, что было не прибито к стенке, а что прибито - отворачивал и тащил в дом. Этой чертой Эмма был похож на него. Однажды, когда сыну было всего пять лет Джин притащил удивительную вещь. Возрастом она была настолько древняя, что касаться её было опасно. Кожаная книга с медными вставками притягивала ребёнка как магнит. Мама только смеялась и вытаскивала сына из кабинета отца, но тот сказал, что раз их сын такой любопытный - он станет охотником или за сокровищами, или за монстрами. Сбылось всё. Однажды, когда матушка отвлеклась от охраны, дитятко добралось до этого артефакта и тихо свистнуло его. Отец был на работе, а мама не имела привычки проверять все опасные вещи, что хранились дома. На огромное удивление Эммы книга была ему понятна. Quae hic describuntur daemones in cupreo vase claudatur, et quid vis dicere. Liber enim est clavis.(Здесь описаны все демоны, что были заключены мною в медный сосуд, как их призвать и взять силу. Книга - ключ.) Эту фразу он уже видел в кабинете отца. Видимо Джин решил переводить её, но остановился прям на начале. Погрузившись в чтение малыш почти проморгал ужин. После прочтения книгу он не вернул. Месяц ему понадобился чтобы переписать её полностью со всеми рисунками и вставками. Джин заметил, что интерес у ребёнка к книге резко пропал. Это его очень насторожило. Вскоре состоялся доверительный разговор, из которого стало понятно, что малыш обладает удивительной способностью - "понимание". Редчайшая способность, которая встречается у немногих потомков демонидов. Проверка крови показала, что кровь его сына явно отличается от крови человека высоким содержанием серы и фосфора. В его крови было тоже самое, только в меньших количествах. - Значит,- промычал Джин, хитро глядя на сына, - Ты всё понял? - Да! - Значит я бросаю это дело на тебя. Не красиво красть работу у семьи. Дарю. И малыш приступил к работе. Он создавал печати из меди, серебра и золота. Заучивал дни призыва и условия. Призывать демонов нужно было с самого первого для полного их подчинения. Баел хохотал, когда увидел кто его вызвал. - Вот уж измельчали демонологи! Малыш, ты с печатью нечаянно играл? Но потом демон оглядел ритуальную поляну и с удивлённым "О!", осел на пень. - Зачем позвал? Мальчишка пару раз глубоко вздохнул. - Сделка! Я приношу тебе в жертву каждый месяц жизнь начиная с земноводного и заканчивая… - Ты же знаешь, - пробасил демон поглаживая жабу, которая с довольным видом грелась на коленях. - После того, как я заключу с тобой сделку - ты станешь проклятым. А самая последняя жертва - человек. Мальчик начал жевать губу. - Знаю я, - наигранно дерзко произнёс мальчишка, скрестил руки на груди и откинул волосы с лица лёгким движением головы. - Проклятый - никогда не умрёт по воле иного. Первая твоя смерть ознаменуется твоим перерождением. Ты готов принять это? Вместо ответа малой достал жабу. - О великий Король Баел. Приношу тебе в жертву эту жабу, что напугала сегодня утром мою матушку. Кровью её создаю связь между нами. Дарую жизнь её тебе и твоим 66 легионам. Да будет так!… “Есть дети с острым умом и любознательные, но дикие и упрямые. Таких обычно ненавидят в школах и почти всегда считают безнадежными; между тем из них обыкновенно выходят великие люди, если только воспитать их надлежащим образом. Ян Амос Каменский ” Первые признаки проклятья проявились уже на следующей неделе на обновление Луны. Кожа резко потеряла цвет. Женщина ужасно перепугалась за сына. Она вытрясла всю душу из мужа, пока тот наконец не ответил, что доверил ребёнку Малый Ключ Соломона. Таких воплей Эмма не слышал никогда. - Ты погубил его! - кричала в истерике девушка, пытаясь попасть по мужу чем-нибудь тяжёлым. - Погубил нашего ребёнка… МОЕГО сына! Она схватилась за сердце и с горящей ненавистью в глазах уставилась на Джина. - Он сам так захотел… - Ему шесть лет! Он ещё глупое дитя! Он не… Не мог решить сам! - она с глухим звуком упала на стул. Эмма выбежал из своего укрытия и поспешил к матери. - Мамочка, мамочка! - он схватил ее за руку и прижал к своему сердцу. - Слышишь? Оно бьётся! Всё в порядке! Я здоров. Всё хорошо. Посмотри на меня, - почти плача, бормотал мальчик ласково обняв её лицо ладонями. Женщина подняла заплаканные глаза. Каждый раз, каждый, когда она разглядывала своего сына, натыкалась на страшные изменения. - Ты похудел, солнышко моё... Эмма нахмурился ещё сильнее. Каждый месяц он приносил жертву, в чём ему способствовал отец. Его это повергало в трепетный ужас. Через год, когда нужно было принести человеческую жертву, Джин припёр человека приговорённого к смертной казни. Дальше всё пошло легче. За два года получилось подчинить ещё двенадцать королей, герцогов и принцев ада. Имея странное могущество он решил, что будет притворяться повёрнутым на голову маньяком, чтобы к нему никто не лез и не привязывался. Так и людей в жертву приносить стало легче. Мать смотрела на изменения своего сына скрепя сердце. Она слышала как он кричит по ночам от жуткой боли, что сопровождала его преобразование, как старается исчезать утром и возвращаться поздно вечером. Тогда она уже носила под сердцем ребёнка. От сильных переживаний матушка заболела. - Если можешь, сынок,- шептала она в бреду своему сыну. Эмма сидел около её кровати на коленях, сжимая её ладонь. - Сынок, спаси своего братика, умоляю. За меня не переживай, я смерти не боюсь…. Пришлось обращаться к демонам. Он ненавидел себя за это, но решился обменять жизнь матери на брата. Он стоял в длинной белой робе во втором круге. Вокруг него стояли жаровни с древесным углем. - Я вызываю и заклинаю тебя, о Дух Буер и, вооруженный властью, данной мне Высочайшим Величеством, я строго приказываю тебе именем Соломона, - голос его осип. - Я взываю к тебе, и, взывая, заклинаю тебя. И вооруженный властью, данной мне Высочайшим Величием, я настоятельно приказываю тебе Буер.Того, кто сказал и это было сделано, и кому послушны все существа. Мальчишка вытянул руку с зажатой сигилой(печатью) и, зажатым мечом во второй руке, пронзил правое плечо. Тишина леса была нарушена пронзительным воплем. Он резко грохнулся на коленях, пронзительно крича . Крик прервался также резко, как и начался. Он зашелся кашлем. - Ну здравствуй, проклятый мальчишка! Чего нужно!? - проворчал губернатор, скрещивая руки на груди. - У меня есть приказ… - Ты не виноват. Темно. Холодно. Пасмурно. Эмма кутался в длинный чёрный плащ. После смерти матери его сразила лихорадка и только теперь, спустя почти три месяца, он первый раз посетил ее могилу. Левая рука частенько заедала. Как ему объяснили доктора - он перерубил себе какое-то сухожилие. - Лео… - Эмма, - обрубил он. В честь мамы Эмили. А брат будет Гоном. В честь тебя. (Джин - Gin, Гон - Gon) - Я полагаю мы не сможем ужиться одни? - сказал мужчина, занеся руки за голову. - Я полагаю, что нет. *** Эмма поднялся с кровати и тупо уставился в стену выстраивая в голове список дел. Первое и самое важное - оповестить Гона о том, что его забирают в штаб. Второе - занести Хисоке кинжал, размороженную курицу и кулинарную книгу. Ибо их диалоги похожи на попытки повара приготовить размороженную курицу, тыча в неё метки фразами из книги по психиатрии. Ммм. Метафора. Третье - заглянуть в оружейный магазин. Его серебряные меч, после весёлых побегушек по болотам, немного окислился. Четвертое - сбегать в городское управление. Дела не требовали отлагательств, но они могли и подвинуться. *** - Как уходишь? Этот вопрос стал камнем преткновения. За последние два часа Эмма не на унцию не продвинулся в свою объяснение. Легче было сказать - " Сам понимаешь, работа! Мне срочно нужно кинуть тебя, но ты не переживай. За тобой я могу не вернуться ни завтра, ни послезавтра, а может и никогда. Но ты мальчик большой и вниманием не избалованный. Так что сам понимаешь.." Но парень пытался объясниться по-человечески. Сказал, что работа не волк, но убежать, в принципе, может. Гон же, упёрся лбом и понимать что-либо отказывался. - Я же не навсегда ухожу, - сказал он, скрещивая руки на груди. В глазах у мальчишки плескалось явное недоверие. - Прошлый раз ты говорил тоже самое! - крикнул Гон в ответ. На лице у него начали наливаться алые пятна. Это был явный признак великого душевного оскорбления. - Ну мы же встретились, - сказал он пытаясь установить контакт и перетянуть переговоры в свою сторону, что получалось довольно плохо. - Это ничего не меняет! Ты снова исчезнешь! - крикнул он и швырнул чашку. Эмма пошатнулся и прикоснулся ко лбу. Кровь! Киллуа быстро внедрился между братьями, оттолкнул Гона в стену и, будто гипнотизируя Эмму, вытянул руку вперёд. Эмма напоминал ему аспида. Парень мстить вроде не собирался. Он шокировано смотрел на окровавленную ладонь и тихо что-то шептал. До Гона начало доходить, что он натворил. Он видел как Эмма вынул кусок фарфора из лба, как протёр рану ладонью, прижав кусок срезанной кожи назад. "Сейчас она залечиться. У него всегда быстро зарастает!" В голове у ребёнка били барабаны и танцевали викинги. - Всё хорошо, - произнёс Эмма, падая на колени перед братом. - Я не должен был давить на тебя. Не такую реакцию Гон ожидал. Он стоял вжавшись спиной в стену, обхватив руками плечи и с полным отчаяньем глядя на брата. "Я швырнул в него чашку! Что я наделал! Зачем я это сделал? Я не хотел… Не хотел понимаешь! Почему рана не зарастает? Почему она не зарастает!" - кричал он у себя в голове. Он зашелся немым криком. Лучше бы ударил! Лучше бы наорал! - Ты не виноват, - кричал Эмма, обняв его и уткнувшись лбом в плечо. Киллуа стоял молча. Он был тут явно лишним, явно ничего не смыслящим и не понимающим. - Я тебя напугал! Эмма нежно поглаживал мальчика по спине. - Да о чём ты говоришь, - закричал Гон уже не сдерживая слёзы. Он попытался выкрутиться из титанических объятий, но это было не в его силах. В таком хрупком теле не может храниться такая физическая мощь. - Я объясню тебе, только немного позже. Тебе лучше поспать. Гон моментально обмяк в захвате. Народ безмолвствует. - Что за чёрт? - спросил Золдик. - Чёрт и буквально. *** Рана и не думала затягиваться. Разумеется нет! Эмма был немного удивлён. Сущность проклятого не позволяла ему умереть с концами. Раны быстро затягивались, но если они не были нанесены самим Эммой. - Значит, он почувствовал в тебе опасность, так как ты не смог сдержать порыв "ярости"? Кивок. - Хорошо. Дальше, - сказал Киллуа скептично вздёрнув бровь. - Ты по жизни демонид, а он… повтори, пожалуйста, для меня это слишком. - Раса людей не единственная в мире, мне это ли не знать. Семьи, что произошли с Тёмного Континента, например род моего отца, являются по большей части потомками монстров и существ. Я вот, по наследию крови - демонид. Силой пошёл в семью отца, а Гон - пошёл в маму. У неё в роду была два дампира. Видимо, Гон пробуждает силу истреблять зло, а я хоть и живая, но нечисть. Не умертвие, а именно живая нечисть. Грязнокровка. Не демон, но и не человек. Монстр. - Ты же занимаешься убийством существ. Тебе сородичей не жалко? - Ты меня сейчас тварью назвал? Я не трогаю разумных. Эльфы, дриады, дроу, гномы, вампиры, именно высшие вампиры, а не умертвия или гули - разумны. Они даже более человечны чем люди. К потомкам они относятся как к дару небесному. Человек, что пробудил наследие, обещает стать отличным созданием с хорошим генофондом. Правда к другим демонидам, ифритам и суккубам я топать не горю желанием. Они меня потом не отпустят. - Ладно, я с этим смирюсь. Что делать с Гоном, когда тот проснётся? Эмма нахмурился и начал шариться по карманам. - Возьмёшь этот серебряный крестик и начнёшь тыкать им ему в лицо. - Поможет? - Нет, - с ухмылкой произнёс Эмма. - Но посмеяться над этим можно. Просто отдай ему это. - А если он опять разозлится? - Не думаю. Он испытывать ненависть будет только рядом с источником угрозы. Причём паранормальной угрозы. Например рядом со мной, ежели я буду пользоваться рядом с ним "силой". Скоро он научится контролировать эмоции. А пока мне стоит уйти. Присмотри за ним, Киллуа. Эмма встал, размял плечи и подошёл к зеркалу. - Эй, зазеркальная морда! Проведи меня домой! - Обнагле-ел, - произнесла отражение с некими помехами. - Счастливо оставаться! Зеркало втянуло юношу в пустоту, а Киллуа остался в комнате наедине с вопросами.