Вечный школьник.

Начало июня ознаменовалось одним важным событием, а именно сражением Гона против Гидо. Эмма, как обычно, проводил время за огромным количеством документации, что активно его снабжала «гильдия». Эмма тяжко хрипел, но от работы не отказывался. Любая работа в Легендах хорошо оплачивалась. Пришли многочисленные отчёты из штаба военной полиции. Мыши плакали, кололись, но продолжали есть кактус. В отчётах они много оправдывались, говорили, что многие косяки на них просто спихнули, что было почти правдой. Так что на сотню писем они получили одно, но очень информативное. Будучи человеком вредным, он припахал Гона к изучению математики, биологии и географии. Киллуа хитро улыбался. Его к урокам не приставили, что для него было манной небесной. Гон действительно мало что знал по многим предметам. Поэтому его обучали предметам начиная с первого уровня сложности. Добрались до четвёртого. — Брат, ну это очень скучно, — проныл Гон упав на стол. Он тоскливым взглядом проводил Киллуа, который тихо утопал за напитками. Эмма смерил его ехидным взглядом и развёл руками. — Покажи хоть, что делаешь. Старший протянул ему папочку. Гон развеселившись схватил папку и быстро открыв её, ещё больше разнылся. — Это другой язык! — Латинский, если быть точнее. Раз взялся читать, то я добавлю тебе ещё и его, в качестве урока. Нужно же удовлетворить твоё любопытство. — Нет! — заорал Гон. — Только не это! Я тупой! Отстань от меня! Смилься! Эмма закрыл глаза, досчитал до десяти. Он что не понимает, что это для его же благополучия? — Помнишь о чем мы договаривались? Гон закрыл голову руками и взвыл, проклиная момент, когда спросил как его брат считает зарплату кому-то. — Я обязан объяснить тебе и научить тебя тому, о чём ты меня спросил. Ты обязан это выучить. Я не успокоюсь пока не дам ответа на твой вопрос. Ты не успокоится пока не запомнишь. — Я не знал про это. — Боже! — почти выкрикнул старший, хлопнув руками по столу и вскакивая со стула. — Я хотел научить его демонов изгонять! Побеждать в спорах используя великие изречения! А он! Amici diem perdidi! — воскликнул он, трагично опускаясь на стул и прикрыв руками глаза. Заинтриговать получилось. Гон аккуратно подошёл к брату. — Прости меня, Эмма. Я буду учиться всему, что ты захочешь. Только не расстраивайся и не бросай меня, хорошо? Гон тихонько обвил руками шею брату, а тот в свою очередь уткнулся ему в макушку.- Ты это меня так на латыни проклял? Эмма тихо рассмеялся, отодвинул мальчика от себя, на что тот обиженно засопел и начал объяснять. — Это было изречение — «Друзья, я потерял день». Оно используется, когда спор занял много времени, а пользы не принёс. Понял? Гон активно закивал. *** Счастливый своей проделкой, Эмма вышел из комнаты и решил пройтись. Спина у него сильно затекла из-за долгого неподвижного сидения, а правая рука неприятно тянула. Работа на сегодня закончилась, все документы были отосланы через зеркального двойника. Очень удобная способность. Вяло потянувшись он услышал неприятный треск. Задумавшись, что так треснуло, он сделал пару шагов и заглянул за поворот, где кого-то активно равняли со стеной. Эмму это не касалось, так что помогать он и не собирался. Цель — автомат с напитками. Заняв место наблюдателя и ожидая, когда шайтан-машинка выплюнет его лимонный сок. *** — Короче, хотите стать сильнее — тренируйтесь. Я не могу дать вам силу, тем более, я не самый сильный человек и вам становиться самыми сильными не советую! Эмма сложил руки на груди и отвернулся от детей. Киллуа обиженно засопел. — Братик, — поспешил разрешить конфликт Гон, — а кто самый сильный? Фриск старший задумался над вопросом. — Наверно господин Нулевой, — произнёс мальчишка. Гон и Киллуа пытались подключить ни-сана к их тренировкам, но так получилось, что все объяснения Эммы представляли из себя путаные перепутанные наставления, что не представляли для детей никакой информации. Гон и Киллуа замечали, что парню тут очень скучно. Он постоянно находился или в комнате, занимаясь работой, или уходил на всю ночь, возвращаясь на утро злой как чёрт, но, на огромное удивление, спокойный. — Брат! Эмма поправил кепку и посмотрел на источник шума. Гон заблокировал дверь своей тушкой и выпускать видимо не собирался. В глазах горел непокорный огонек, что уничтожал любую попытку договориться. — Куда ты? — По делам. — По каким? — По важным, — сказ Эмма, придумывая хитренький план побега. — У меня в глаз ничего не попало? Гон подошёл посмотреть. А так как Эмма ест свой хлеб не даром и хитрость это то, что породило его на этот свет, он поймал взгляд брата и применил хитрейшую технику, что разрабатывал специально для таких случаев. — Вето гравитации, — промурлыкал он. Гон разочарованно вздохнул, попытался оторвать ногу от пола, но только разочаровался ещё больше. — Третий раз уже меня так ловишь! — Нужно быть внимательным, пусечка, — потрепав его за щёку, мурлыкнул Эмма. — Чао, Киллуа, присмотри за ним. *** Четыре часа спустя. — И вот, теперь пацан только с полом отклеиться, а я тебе тут душу изливаю. И вообще не улыбайся, чего ты такой счастливый! Прям бесишь! Монолог, что занял около трёх часов жизни обоих, подошёл к логическому заключению. Как обычно Хисока только ухмылялся и задавал напутствующие вопросы. Как обычно Эмма хотел стереть эту наглую улыбку с его лица, желательно с хирургическим вмешательством. Но никто ничего не предпринимал. — Заметь, ты стал спокойнее. Хисока встал и пошел налить себе ещё выпить. Слушал он его как аудиокнигу, за персонажа которой иногда переживаешь. — Всё проблемы идут из детства… — Вот почему ты такой пришлёпнутый… Ему показалось, что мужчина начал считать до десяти. О, да! Психолог скоро пойдёт к психиатру. Хисока сделал пару кругов по комнате, пытаясь успокоиться после разговора для продолжения оного. На данный момент он знал намного больше, чем кто-либо об этом немного психованном парне. — Продолжу. Все проблемы идут из детства. О своём я рассказывать не буду, ибо мне это совершенно не нужно, а вот тебе это было бы полезно… (Представляю Хисоку с книжкой по психологии, которую он читает перед встречей с Эммой. Закладка стоит на особо буйных) — Точно не сегодня! — воскликнул Эмма, расстёгивая плащ, — Что на этот раз будешь изучать? На белом лице появилась жуткая улыбка. Эмма взглотнул, но отступать было поздно. — С какой скоростью у тебя зарастают раны? — Твою мать, да за ногу… *** — Эмма, я буду послушным, но пожалуйста Отлепи меня от пола! Это было самое первое, что услышал Эмма, когда подошёл к комнате. Рубашка прилипла к спине, что было крайне неприятно. Это, конечно, настроение не добавляло, так что злился он порядочно. С недавних пор у него появился козёл отпущения, которого можно было винить во всех смертных грехах. — Вето гравитации, отмена, — прошипел он топая в сторону ванны, на ходу скидывая плащ. — Эмма-сан, это кровь? — спросил Киллуа, придерживая шатающегося Гона. — Варенье клубничное, — ответил он. В ванной, но мог позволить себе отдохнуть. Пока машина пережёвывала вещи, он отмокал в ванной, высунув ноги на бортики. Зазеркальная морда насвистывал ему песенки и новости, что произошли в стране и мире к этому часу. В дверь постучали. — Тебе помочь? — Заходи, — зевнув, произнёс но. Гон вошёл в чистой белой футболке, с шампунем и боевым настроем. Эмма облокотился на край ванны и, прикрыв глаза, сладко зевнул. Гон аккуратно промывал ему волосы, которые, на огромное удивление, были мягкие и приятные на ощупь. — Тебе спину помыть? Эмма ничего не ответил, а просто развернулся. Гон нащупал резинку, зачесал наверх копну волос и закрепил их. Гон с огромным интересом разглядывал шрамы на спине брата. Пальцем он аккуратно обводил самые интересные. — Это был куролиск, — со вздохом ответил парень, когда палец мальчика наткнулся на особо глубокую вмятину. — Хочешь расскажу? Эмма почувствовал, что мальчик очень хочет узнать, а поэтому начал. — Это случилось года три назад. В нашей организации я отвечаю за отлов и истребление особо опасных животных. Проще говоря — охотник за монстрами, — тут он запнулся. — Нам пришло прошение из далёкой части Азии. Мы догадывались, что если письмо из Азии, то дела обстоят крайне плохо. Правительство там крайне самовлюблённое, — на этом месте он немного рассмеялся. — Некое существо терроризирует деревню уже на протяжении года! Ты представляешь! Год! Знаешь сколько людей погибло? Гон тихо прошептал, что не знает. — Две деревни, отряд охотников из ассоциации и около двадцати человек из армии. — Ужасно… — И не говори! Но теперь дела обстояли ещё хуже… Отряд военных нарвался на сеть пещер, что простилались на юге континента. Они обнаружили кладку… Вояки успели сообщить в штаб, что обнаружили около двадцати яиц. Никто не вернулся. Мне выдали отряд из десяти теней… — Брат, — перебил его младший. — Кто такие тени? — Люди, которым нечего терять, — сказал Эмма открывая горячую воду. — Они отказываются от имени, прошлого и даже пола. Ходят абсолютно чёрных одинаковых костюмах и чистых белых масках. — Как у тебя? — У меня нет пола? — У тебя есть маска. — Ты мало понимаешь в устройстве нашей организации. Если на маске животного есть цифра, то этот человек занимает очень высокий пост — командир. Если маска только животного, но без цифры, например лиса — ходит под покровительством человека с цифрой и маской лисы. Если маска чисто белая — расходочный материал. Они мало что умеют, но обязаны защищать ценой своей жизни командира или его людей. У каждого командира есть двадцать теней на обучение. Но мы отошли от темы. За три дня я с группой добрался до той деревни, что к этому времени уже вымерла. Знаешь, это была такая милая деревня, как у нас, на Китовом острове. Я приказал обследовать окрестности, а сам, с тремя тенями двинулся на север, где по письму располагался вход в «дом некого демона», как окрестили его в Азии… Эмма замолчал и полностью погрузился под воду. Гон преподнес ему полотенце. Парень быстро нацепил его на бёдра и они вместе покинули ванную Киллуа делал вид, что не подслушивал. — Вход в пещеры был огромным. Из пещеры вытекал ручей… Эх, а воняло там… гниющей плотью, трупным ядом и смертью? Возвращались мы уже ночью. Было ли это опасно? Разумеется. Я даже представить не мог, что все остальные тени, что остались — умерли. Я шёл, продираясь через кусты. Плащ постоянно запутывался за ветки, каблуки натыкались на корни… не самый лучший выбор одежды для похода. Луна светила ярко, что позволяло нам не зажигать масляные фонари… — Почему вы используете масляные фонари, а не обычные? — спросил Киллуа, действительно интересуясь рассказом. — Лампочка гаснет, когда натыкается на существо. Нам сказали, что специалист этой страны установил, что это существо нематериально. Идиот! А масляные от сущностей не гаснут. Можно разбить его о тело «нечто» и тот испытает боль. Продолжу. Спустя несколько часов мы вернулись. Два трупа обнаружили около колодца, один был в колодце, трое валялись по деревне. Одна тень пропала. Пока я с одной тенью бродил и собирал трупы чтобы сжечь… — Зачем! — закричал Гон. От резкого звука Киллуа свалился с кровати и теперь, тихо проклинал крикуна. — Они же люди! — Никто не должен знать, кто работает на нашу организацию. Спроси любого охотника. Я уверен, что он назовёт только наши порядковые номера. Сразу отвечу на твой следующий вопрос. Наши лица никто не запоминает, так как никто их не видит. Даже если мы не носим маски, мы скрываем лицо особой дымкой, что научились создавать. Тени — сами соглашались на то, что после смерти их сожгут. Даже после смерти их могут применить против нас… — Эмма-сан, вы отвлеклись. — Меня позвали к колодцу. Приказав сгрузить все трупы около входа в деревню, я двинулся к другим теням. Смутно я уже представлял, что тут за существо бродит, но мне нужны были доказательства. Тени, к тому моменту уже вытащили труп из колодца. Глаза его были стеклянные… — Он же мёртвый! Это для таких нормально! — Киллуа, ты не понял, они были прям стеклянные. Я попытался открыть его глазницы, но мой палец пробил ему череп. Дети поморщились. — Тогда я и связал все факты воедино. Было достаточно кинуть взор на чёртов колодец. Он был весь исцарапанный, вода пахла омерзительно, так же как и ручей в пещере. Было бы логично вызвать подмогу, но время сильно поджимало. Понимаете, после того, как яйцо появилось на свет и до того, как яйцо вылупляется, проходит всего два месяца. Если с одним куролиском я бы и сам справился, то вот со стаей… Куролиски стайные монстры. Они ужасно слабы, крик петуха или запах ласки убивает их. Да даже их собственное отражение упокаивает их… — А как одна особь справлялась с таким количеством людей? — озвучил Гон общую мысль. — Куролиск или кокатрис, как привыкли называть его «древние» люди, убивает взглядом. Идёт женщина за водой к колодцу, наклоняется за ведром и ловит на себе взгляд, вглядывается в темноту и всё, камнем падает в колодец, где её уже поджидает курица-змея. Мы аккуратно спустились в колодец и, как я и ожидал, нашли проход. Приказав воду даже не нюхать, я пошёл вперёд. Проход был явно старинный. Я подумал в тот момент, что наш субъект является детёнышем, но почему-то я об этом быстро забыл. Мы вышли в просторную комнату. Тени отправились сжигать яйца, а я пошёл на звуки. Зеркала у меня не было, что порядком усложняло убиение нечистивого, а рассчитывая встретить некого «демона», — в этот момент лицо его перекосило, — идиот треклятый! Короче, с собой у меня было несколько серебряных ножей и одна картечь, которую я отдал для сожжения. — Чем всё это закончилось? — спросили слишком напряженые детишки. — Как я и предполагал. Тот индивид оказался ребёнком. Яйца все сожгли, мелкого я прикончил. Мы собирались уже покидать сие заведение, но… — лицо его стало задумчивым. Он минут сидел не двигаясь, а потом тихо вздохнул. — Я услышал вопли. Мало что помню после. Глаза открывать мне было нельзя, из этого происходит тот шрам на спине. Если не ошибаюсь, то он меня швырнул в потолок… Молчание. — Мораль сей басни такова! Никому не верь! Проверяй всегда информацию! Лучше вызывай подмогу! Спасибо за внимание, Спать! Рявкнул он на детей. Те подорвались с места и исчезли. Эмма откинулся на кровати, поправил полотенце на бедрах и сладко зевнул. — Вето электричества! Нокс.