Круги на воде

Драм зашёл в комнату немного зашуганно, словно бы боялся, что Гвин уже успел выпроводить Лодина, и они останутся в доме совсем одни. Наедине. И это заставило Ронни усмехнуться. Пусть он и не до конца понимал, чего именно испугался Корю. На столе оказались три порции. И Гвин сразу же заметил, что у него и Хаджимы творога больше, чем у Драма. — А почему у нас больше? — искренне удивился Ронни. — Не люблю творог, — соврал Корю, прекрасно зная, что его расколят, но не мог не воспользоваться случаем. Хотел посмотреть, как скоро Ронни заметит подвох. — Лжёшь, — почти сразу же отчеклыжил Гвин, внимательно вглядываясь в зелёный глаза. И Драм слабо улыбнулся на это, кивая. — Вру и не краснею, — хихикает подросток, совершенно не смущаясь того, что его раскрыли за пару секунд. Лодин же в непонимании смотрит то на Драма, то на Гвина, явно не понимая, что происходит, чем недоволен хозяин дома и почему Корю соврал? — И как тебе не стыдно? — подыгрывает Ронни, но быстро понимает, что его уводят от основной темы. — Так почему у нас больше? — Гвину надо выздоравливать поскорей, а Лодин спортсмен, ему положено много кушать, — ответил всё-таки Драм и отправил в рот первую ложку творога. Судя по его расслабленному, более того, вполне довольному лицу, оба парня легко сделали вывод, что творог вполне съедобен. Если, конечно, вкусы у Драма не весьма специфичные. — Но ты ведь тоже спортсмен, — подметил было Гвин, но его легко сбили с толку следующие слова Драма. — Больше нет, — легко ответил Корю, наслаждаясь своим маленьким перекусом. Корю не выглядел расстроенным, поэтому Ронни удивлённо замер, пока Лодин тоже решительно засунул ложку с творогом в рот, поражённо застывая точно так же. — Банан? — удивился Хаджима, вновь пробуя творог, пытаясь понять, не ошибся ли. — Да. Я добавил в творог банан. Если Гвину понравится, я завтра куплю ещё творога, — Драм явно дал понять, что и завтра собирается зайти. И, возможно, не только завтра. — А если не понравится? — Гвин подыграл Корю и тоже совершенно сменил тему, даже не собираясь лезть с допросами вроде: «как» и «почему». — Значит, принесу что-то другое, — пожал плечами Драм, совершенно не стесняясь говорить о своих намерениях. И это заставило Ронни улыбнуться шире. — Кстати, Лодин, что случилось? — малиновые глаза, наконец, остановились на повязке. Он заметил её раньше, но только сейчас задался вопросом. что могло случиться с таким крепким и спортивным парнем. Ударился о дверной косяк, оказавшись слишком высоким? — Ха? — Хаджима непонимающе уставился на Ронни, и понял, о чём тот говорит только тогда, когда Драм едва ли не тыкнул его в лоб, встав при этом со своего места. Потому как сидя до головы Лодина он бы явно не добрался. — Ох, это… — По школе весь день ходили слухи, — хихикнул Драм, усаживаясь обратно на место. — У Лодина нет друзей, и все боялись спрашивать, вот и строили небылицы… — И что за небылицы? — поинтересовался Хаджима, видимо, позабыв о том, что стоило бы сначала раскрыть правду. Однако правда была бы не совсем уместна и явно грозила Лодину очередным избиением. Возможно, именно по этой причине спортсмен отдал всё в руки наглого мальца. — Кто-то говорит, что была драка. И некоторые парни хотели бы увидеть героя, если он вообще после этого остался жив. Девчонки и вовсе начали глупости говорить, что Лодин и Гвин встречаются. Поэтому и поссорились. И Лодин отвлёкся и кинул в Гвина диском. А после бился лбом о пол, извиняясь перед Гвином, — уже на половине рассказа Ронни начал посмеиваться, но к концу не выдержал и в истерическом хохоте начал бить здоровой рукой по столу, уткнувшись лицом в него же. Драм, в свою очередь, казался в такой момент одной из тех самых девчушек, что разносят подобные сплетни. Ровно до того момента, пока в конце не начал и сам хихикать от такой интересной теории. — Кошмар, — констатировал факт Хаджима, заедая своё «горе» творогом, приготовленным тем самым человеком, что и стал виновником таких теорий. — Кстати, как твоя голова? — Драм наклонил голову, вновь перескочив с важной темы. Как всё было в реальной версии? Что-то подсказало Гвину, что Драм уже знает ответ и намеренно ушёл от изначального вопроса. — Лёгкое сотрясение, — ответил Лодин даже не задумываясь. А после устремил свой взор прямо в зелёные глаза. К его удивлению, в них не было и толики вины, словно бы Драм и вовсе не считал это проблемой. Облегчения в них тоже не было. Драму было наплевать, насколько далеко зайдёт в том, что сотворил. — Значит, до соревнований выздоровеешь? — невинно поинтересовался Корю. И Лодин смог только кивнуть, опуская глаза в свою тарелку. Ни сострадания, ни сожаления, ни доброты. Драм мог показаться милым ребёнком. И для Ронни он тоже выглядел, как невинное создание. Даже у Лодина, который явно видел Драма тем самым днём с битой в руках, возникли сомнения в том, что это был именно тот самый подросток. И это пугало его до чёртиков. — Это здорово! Ты ведь так хотел принять в них участие! Мне было бы обидно, если бы я не смог поучаствовать в том, в чём хотел из-за такой нелепой травмы… — Нелепой? — заинтересовался Гвин. — Да, своими глазами видел, как он споткнулся на ровном месте. Представляешь? — сразу же отмёл все другие варианты Драм, позволяя Лодину не искать причину своей травмы. И в то же время нагло скрывая правду от человека, который ему нравится. — Своими глазами? — насторожился Ронни. Ведь Лодин вчера уехал вместе с ним. Гвин сломал руку, и Хаджима весь день следовал за ним, строя из себя примерного парня, который корил себя в случившемся. Как бы Драм смог с ним встретиться после этого? — Угу. Ходил в магазин и наткнулся на него. Должно быть, присматривал стоимость фруктов. Скоро осень, наверное, начнут дорожать, — Корю неосознанно прокрутил в голове то, как раньше частенько бегал по разным магазинам, лишь бы сократить расходы на продукты. Он знал где и когда купить подешевле. В итоге выматывался ещё больше. Сейчас же ему не нужно было думать о деньгах. Он всё ещё на полном обеспечении родителей, которые могут себе позволить путешествовать куда захотят и когда захотят. Да и дядюшка явно не бедствует. Когда Драм решал жить самостоятельно, он и не думал, что это окажется достаточно сложной задачкой. Теперь отказываться от благ он совершенно не собирался. — Не говори, как прожжённая домохозяйка, — посоветовал Гвин, немного хмурясь. Хотя ему бы определённо понравилось, если бы Драм был двадцать четыре на семь в его собственном доме, выходя на улицу разве что за продуктами. Нет. Ронни бы его из дома вообще не выпускал. Вдруг кто отобьёт? Ни за что не позволит кому-то забрать его. Ни за что и никогда. — Так говорит мой дядя, — отнекивается Драм, не собираясь раскрывать свою прошлую жизнь, больше похожую на будни матери-одиночки. Ему для полного счастья не хватало заменить школу на работу где-нибудь в мелком магазинчике продуктов или канцтоваров. А дома бы его встречал сынишка-хикки. Когда Драм задумывался о том, чем бы всё закончилось для него и Гвина, не появись в их жизни Артур… то понимал, что вряд ли что-то хорошее. Корю не знал, сколько ещё продержится без интереса со стороны Ронни. И сколько ещё будет скакать вокруг человека, который явно не испытывает к нему тех же чувств. Или Драму так лишь казалось, и всё бы изменилось со временем? Нет, глупо было думать о подобном сейчас, когда уже ничего не вернуть. Гвин изменился и сам Драм тоже. Они ещё недолго посидели, доели творог, Драм вызвался помыть посуду, на что Ронни только шикнул на него, чтобы Корю не смел даже приближаться к его кухне. Оправданием тому было: «Гости не моют посуду за хозяином». А после Ронни провожал своих «друзей» у порога. Корю весело щебетал до победного конца, а Лодин хмуро стоял и наблюдал за тем, как эта недопарочка умудряется едва заметно флиртовать даже при нём. В конечном результате, Корю шёл с Хаджимой домой. Не сказать, что им по пути. Просто Лодин неожиданно посчитал это лучшим моментом для разговора. — Мой тренер отвратительный человек, не умеющий даже битой размахивать, — неожиданно начал Лодин, даже не взглянув на Корю, который удивлённо поднял на него зелёные большие глаза. — А? — слова Лодина можно было принять за иронию. Но Хаджима не тот человек, что станет шутить на подобные темы. Поэтому Корю только вопросительно начал глазеть на спортсмена. Хотя это и было неудобно, Драм был меньше в два раза, голову приходилось задирать. — Как насчёт побыть моим менеджером? — Драм удивлённо хлопнул глазами на предложение Лодина, не совсем понимая, что именно имел в виду Хаджима и как связан плохой тренер и предложение быть менеджером для Хаджимы. Точнее, для его клуба. Но в нём было слишком мало участников. И одобрен был он чисто из-за кучи наград. — Менеджером твоего клуба? — уточнил Корю, решив, что Лодин просто не так выразился. — Нет. Конкретно моим менеджером, — утвердительно ответил Хаджима, явно не собираясь делиться своим менеджером с другими участниками клуба. Возможно, делиться даже в принципе. Что вызвало у Драма ещё больше непонимания. — А я тебя сильно приложил, да? — подметил Корю, немного отойдя от ступора. — Подумай над моим предложением. Если меня устроит твоя работа, станешь моим тренером после школы, — звучало многообещающе. Лодин из тех спортсменов, что явно добьются успеха в будущем. А быть для него не просто менеджером, а вероятным тренером — это действительно дорогого стоит. По карьерной лестнице он смог бы просто взлететь после этого. Но с чего бы Лодину предлагать подобное? Тем более человеку, который огрел его битой по голове. Причём не единожды. — Разве на тренера не нужно учиться? И почему именно я? — Драм откровенно не понимает этого спортсмена. Что за дикие скачки происходят в голове Лодина? — Пойдёшь на заочку. И ты мне просто подходишь. Ты лучше тех жирдяев, что видят во мне лишь деньги, — после этих слов Лодин отправился домой, оставив Драма в размышлениях. Сам Корю ничего не имел против профессии тренера. Да и податься ему было особо некуда. Он до сих пор не был уверен в выборе для своего будущего. Но Лодин вызывал много вопросов, не совсем ясные мотивы и ещё менее ясные поступки и предложения. Что-то подсказывало Драму, что вопрос Хаджимы ещё поднимется. И ему лучше уже сейчас задуматься о том, чего он хочет добиться в этой жизни. До того, как станет слишком поздно и он снова окажется на последнем году обучения, не представляя себе, что дальше и как быть. Одно он знал точно. Не хочет работать где-то в пятёрочке. И не хочет быть, как в прошлом, чрезмерно заботливой «мамой». И, кажется, ему стоит спросить совета у Танго.