***
Гермиона просидела в гостиной поместья Паркинсонов добрых двадцать минут, рассматривая броское убранство, покрытые мягким ковром полы, высокие потолки, обитые шёлком стены. Её усадили возле пустого холодного камина на диванчик, обитый тёмно-фиолетовым бархатом. Напротив стоял ещё один, точь-в-точь такой же. Между ними — низкий широкий столик. В другой части комнаты вытянулся массивный обеденный стол с задвинутыми стульями. Но всё это не обмануло Гермиону. Несмотря на эффектный вид, комната, как наверняка и весь дом, медленно скатывалась в унылое запустение, всё больше и больше открывая настоящее положение дел семьи Пэнси. Истину, порой, не могла скрыть даже магия. В этом старинном доме царила прохлада, даже несмотря на то, что снаружи властвовало горячее июньское солнце. Тяжёлые портьеры на окнах были почти полностью задёрнуты, и комнату освещали свечи, воткнутые в гнёзда расставленных тут и там позолоченных канделябров. Гермионе не часто выпадал шанс побывать в подобном доме чистокровных волшебников. Она решила, что к лучшему. Этот чуждый ей мир словно чувствовал вторжение и сжимался вокруг неё, шепча на ухо гадкие оскорбления. Она старалась не смотреть на огромную картину в золотой раме, висящую над высоким камином. Как не могла отделаться от чувства, что застывшие лица Пэнси и её родителей, глядящие сверху вниз, исподволь наблюдали за ней. Конечно, этого не могло быть — все члены семьи Паркинсон были живы-здоровы. Но Гермиона испытала океан эмоций, думая о том, что волшебники заказывают собственные портреты ещё при жизни, чтобы, когда отправятся на тот свет, их образы продолжали жить в стенах родных мест. Она даже пожалела, что в мэноре случился взрыв. У Малфоя наверняка тоже имелся такой портрет. Может, он смог бы объяснить мотивы ещё живого Драко? Но Гермиона вдруг подумала, что если бы портрет и был цел, она ни за что не подошла бы к нему и на пушечный выстрел. Мысль о встрече вызывала необъяснимую стыдливость. Каково это — лицом к лицу увидеться с Драко Малфоем, пусть и нарисованным? Слишком много прошло времени со школы, но она буквально чувствовала, что стена, разделяющая их ещё тогда, с годами стала гораздо выше и крепче. Перед глазами всплыло лицо Драко — фотография, напечатанная в газете. Ещё недавно черты этого лица тонули в водовороте памяти, но теперь Малфой словно глядел ей в душу из самой глубины сознания. Живое чёрно-белое изображение Драко изредка, лениво моргало и вскидывало бровь. Снисходительная, едва приметная усмешка — приподняты только уголки губ. Вздёрнутый подбородок. Надменный взгляд из-под белёсых ресниц, безмолвно говорящий о статусе. Его лицо имело необъяснимую притягательность прошлого. Драко Малфой представлялся Гермионе персонажем из далёкого, даже параллельного времени, и сейчас вес этого призрачного расстояния будто рухнул на её плечи. Даже промелькнул глупый вопрос — а существовал ли когда-нибудь этот человек на самом деле? Трижды эльф-домовик передавал, что «миссис Малфой скоро спустится», дважды были предложены напитки, и единожды Гермиона, понимавшая, что Пэнси заставляла ждать намеренно, ругнулась так, что уши домовика немедленно прижались к голове. О чём, впрочем, она тут же пожалела и извинилась. Пэнси, облачённая в шёлковый чёрный халат и домашние туфли на низком каблуке, спускалась по ступенькам широкой лестницы нарочито медленно. Пока она пересекала огромную гостиную, Гермиона пристально следила за ней. И что она могла сказать точно, так это то, что Паркинсон совсем недавно поднялась с постели. А может, послание и вовсе разбудило её. Она глянула на часы — половина одиннадцатого утра. Волосы Пэнси были в лёгком беспорядке, лицо не скрыто за слоями косметики. Гермиона вдруг подумала, что эта женщина, без всей привычной мишуры, была весьма неказистой на вид особой. Но манерность и нарочитая небрежность в жестах чертовски ей шла и с лихвой восполняла пробелы. — Детектив Грейнджер! — насмешливо протянула Пэнси, присев на диванчик, который стоял напротив. Она закинула ногу на ногу, и полы длинного халата приоткрыли гладкую кожу бедра. Пэнси на это внимания не обратила, только раздражённо поманила домовика, который стоял в сторонке и ждал приказаний. — Ты одна? — спросила Гермиона. — Можно сказать и так, — Пэнси щёлкнула пальцами, и эльф встрепенулся. — А камин? Почему нужно напоминать? И… чай. Да, Грейнджер? Или ты предпочитаешь кофе? Может, завтрак? Скорее, уже обед. — Нет, я не голодна, — ответила Гермиона, не без отвращения вспомнив, что оставила весь свой завтрак на крыльце собственного дома. Пэнси поёжилась от холода, с презрением глянув на домовика. Как же, холодно! Ещё бы в одних трусах вышла… Гермиона отмахнулась от дикой мысли: а было ли вообще на Пэнси бельё? — Какая интригующая записка от тебя пришла, — продолжала Пэнси, наблюдая за тем, как домовик возился возле камина. Огонь вдруг вспыхнул и зашёлся так, словно горел уже несколько часов. Сразу же стало теплее и гораздо уютнее. — О чём ты хотела поговорить? Или явилась, чтобы арестовать? В таком случае, придётся ещё подождать, мне нужно будет накинуть что-то более подобающее к случаю. — Если бы я хотела арестовать тебя, то ты бы уже сидела в допросной Министерства, — равнодушно произнесла Гермиона. Её слегка удивило то, что Пэнси была спокойна, будто не было вчерашнего дня. — Я хотела спросить тебя кое о чём. — Так спрашивай, — Пэнси потёрла щеку кончиками пальцев. — Что ещё приключилось? Или дошло, наконец, что это они убили Драко? — Нет, — сердце Гермионы заколотилось, как сумасшедшее. Она была почти уверена, что посылка — дело рук этой чокнутой. Но, надо признать, не в последнюю очередь потому, что не хотелось верить в виновность кого-то неизвестного со стороны. В таком случае она вряд ли когда-нибудь узнает отправителя. — Я хотела спросить: это ты сделала? Пэнси вдруг замерла, вскинув бровь. Домовик уже успел испариться и снова появиться с чайным подносом. — Это не я, — по слогам выговорила она. — Я не взрывала его дом, Грейнджер. Ещё раз сказать? — Посылка, — продолжила Гермиона, неотрывно глядя на собеседницу. Отражение огня поблёскивало в её тёмных глазах, огонь же причудливыми оранжевыми бликами окрашивал бледную кожу. В полумраке гостиной Гермионе казалось, будто тени на лице Пэнси были угольно-чёрными провалами. — Посылка, миссис Малфой. Твоя работа? Пэнси несколько раз моргнула. Опустила взгляд на поднос, словно не понимала, что он вообще тут делал. — Какая ещё посылка? — сделав наигранно-недоуменное лицо, ответила та. Гермионе ещё вчера показалось, будто Пэнси считает, что всё это игра. Неужели она и правда это сделала? — Ты прислала мне посылку сегодня утром? Паркинсон, расширив глаза, вдруг расхохоталась. Помотав головой, будто Гермиона только что «отмочила» смешную шутку, она взглянула на гостью с нескрываемым интересом. — Грейнджер, ну на что ты мне сдалась? — ещё раз усмехнулась она и взяла с подноса чашку. — То есть, ты ничего мне не отправляла? — спросила Гермиона, растерявшись от такой реакции. — Серьёзно, если это ты… — А что было в посылке? — Нечто неприятное. — Что, секрет? — Да, — кивнула Гермиона и даже не поморщилась, хотя желудок снова неприятно сжался. — И ты подумала, что это я? — снова хохотнула Пэнси. — Зачем мне присылать тебе что-то, пусть и неприятное? — Я знаю, что ты обижена, Пэнси, — ровным тоном сказала Гермиона. — Обиженная женщина способна на многое, а я вчера обвинила тебя в убийстве и подставе. Пэнси фыркнула и отвела взгляд. Чашку она поставила на столик и, откинувшись на спинку дивана, задумалась. — Но это не значит, что я действительно имею к смерти Драко отношение. И к твоей посылке тоже, — изрекла она, глядя на огонь, а потом перевела взгляд на гостью. — Можешь думать обо мне что угодно, но я говорю правду. Вчера я выложила тебе всё, что знала. Ты ведь и сама так думаешь? Что эта парочка замешана? — Что я думаю — не твоё дело. Пэнси скрестила руки на груди и пристально посмотрела в лицо Гермионы. — Значит, думаешь. А они что говорят по поводу этой твоей посылки? Гермиона молча глядела на Пэнси. Прошло не больше секунды, как её лицо буквально расцвело. — Так ты… — она приоткрыла рот в деланном удивлении. — Грейнджер! Значит, ты в первую очередь направилась ко мне? Право, ты мне льстишь! Жаль тебя разочаровывать, — Пэнси сделала неопределённый жест рукой. — Но разве у Астории не больше мотивов прислать тебе что-то неприятное? Почему я? Просто, знаешь, интересно. Гермиона на мгновение задумалась: как это у Пэнси получалось произносить имя Астории так, словно то было не именем, а гнусным оскорблением? — Потому что это ты вылетела из моего кабинета, назвав меня сукой, а не Астория. — Но она из-за тебя лишилась денег. И кстати. Минут за десять до твоего прихода я листала «Пророк». Все теперь знают, что ты унаследовала его состояние. Ты читала? Там столько интересных вопросов поднимается. Ты что, правда рассталась с этим своим Уизли? Гермиона молча глядела на неё. Несмотря на последние замечания, на крошечный миг она увидела в Пэнси союзницу, а не возможную преступницу. — Я думала об этом… В смысле, о том, что это может быть кто-то со стороны. У тебя есть какие-то мысли? О ком-то конкретном? — Ага, как же, — фыркнула Пэнси. Поднесла чашку к губам, но пить не стала. — Помощи просишь? Да пошла ты, честное слово! Попроси лучше белобрысую шлюшку и героя-любовника! — Просто скажи, если что-то знаешь, — устало пробормотала Гермиона. — Не будь такой стервой. — Занимайся своими делами сама! — ядовито выплюнула она, чуть не расплескав содержимое чашки. Потом прикрыла глаза и сделала успокаивающий вдох. Медленно выдохнув, снова заговорила: — Вчера я оказала тебе любезность и рассказала об этих двоих. Ты этого не оценила. Так с чего мне и дальше тебе помогать? — У меня нет оснований кого-либо арестовывать, да и расследование веду не я! — Так в чём проблема? — вскинув подбородок, спросила Пэнси. — Возьми это дело и раскрой его, Салазар тебя побери! Это ведь касается тебя напрямую! — Дело сейчас не в смерти твоего мужа, — процедила Гермиона. — Дело в том, что кто-то прислал мне… Она замолкла. — Что? — Пэнси склонила голову набок и подалась вперёд. Её лицо, охваченное бликами огня, словно засветилось. — Что в ней было, в этой посылке? Я не понимаю, Грейнджер, чего ты от меня хочешь. — Ты знала Драко, ты знала о том, что творилось в его жизни, — быстро заговорила Гермиона. — Кто мог прислать… М-м-м… Попытаться меня напугать? Я же вижу, у тебя есть какие-то мысли! — Напугать? — она вскинула брови. — Послушай, — Гермиона подавила раздражение, жалящее изнутри. — Сейчас ведётся расследование взрыва. Если Астория и Блейз имеют к этому отношение, то это выяснят. Вас всех будут опрашивать, и ты сможешь рассказать обо всём, что думаешь. Тем, кто будет вести дело. Но тот, кто отправил посылку… — Так тебе страшно? Да, Астория вполне могла захотеть тебя напугать. Разозлилась, что их с Блейзом план провалился. Если Министерство снова провалит дело, а ты откажешься от наследства, то деньги достанутся им. Гермиона оставила при себе слова, рвущиеся наружу, от которых в трубочку свернулись бы не только уши. И не только у домовика. — Ладно, допустим, это они. Но как же покушения? — повысила голос Гермиона, приближаясь к последней грани сдержанности. — Не сходится, понимаешь ты или нет? И откуда им было знать, что расследования провалятся? А знаешь, мне вообще плевать, кто убил твоего мужа. Хоть ты, хоть Астория, хоть сам Мерлин! Мне нужно знать, кто отправил посылку и написал записку! — О, так и записочка была? — встрепенулась Пэнси, округлив глаза. — Что ты делала сегодня утром? — Гермиона потёрла лоб. Из-за горящего камина и вздымающегося внутри гнева ей казалось, что начался жар. — Как ты докажешь, что это не ты? — А как ты докажешь, что это я? — тут же парировала Пэнси с выводящей из себя ухмылкой. Ей определённо нравилось доводить Гермиону до белого каления. — Можешь орать тут сколько угодно, но чем я могла тебе помочь — уже помогла. И если тебя так волнует, то утром я спала. А про Драко… Ты просто не понимаешь, что требуешь невозможного. Думаешь, что я знала Драко и то, как он жил. Но… Пэнси равнодушно пожала плечами. — Но? — Драко Малфой — тёмный лес даже для самого Драко Малфоя, — хохотнула она. — Сам Мерлин ноги бы переломал в его голове. Впрочем, он всегда таким был. Одиночкой, ясно? Даже Астория это подтвердит. И Забини тоже. Драко никому никогда не открывался и не доверял, — она помолчала, а потом добавила: — Стоит ли удивляться, что ему отвечали тем же? — Да, ты права, — выдавила Гермиона и резко поднялась на ноги. — Он никому из вас не доверял, и я его понимаю. — Вот как? — Пэнси посмотрела на неё с нескрываемым удивлением. — Знаешь, — ухмыльнувшись, сказала Гермиона. Необъяснимая тоска снова впилась под рёбра. — Быть одиночкой и быть одиноким — это разные вещи. Можешь не провожать, выход я сама найду.Глава 8
25 октября 2020 г. в 09:00
Швырнув на стол «Ежедневный Пророк», в котором сегодня утром на весь мир объявили, что она стала наследницей состояния Малфоя, Гермиона расхаживала по своему кабинету и испытывала только одно чувство — ярость. Волосы растрепались ещё больше обычного, в них будто проскакивало электричество.
«КТО ТЫ ТАКАЯ, ГЕРМИОНА ГРЕЙНДЖЕР?»
До Мунго она так и не дошла. Уничтожив посылку и записку на месте, сразу же бросилась в Министерство с детским желанием пожаловаться Гарри или даже Рону. Но когда дверь её кабинета захлопнулась за спиной, Гермиона передумала. Представила лицо Гарри, узнай тот о подобном. А о Роне и говорить нечего — его настроения были понятны, и не хватало ещё, чтобы он нашёл в этом инциденте подтверждение своим подлым мыслям — будто заголовков в газете мало.
Кто-то хотел её напугать и ему это удалось. Цель отправителя не вырисовывалась чётче.
А вдруг в следующий раз вместо кошки в коробке окажется что-то пострашнее? Лишь бы самой там не оказаться. Да и дело-то ведь не в кошке…
Гермиону переполняла такая злость, что не осталось места для жалости к себе. Она разберётся во всём самостоятельно. И то, какие принять меры в отношении этого «шутника», тоже решит сама.
— Кто, чёрт возьми? — бормотала она вслух.
Она ещё раз перебрала в памяти вчерашний день. Произошедшее в кабинете адвоката, а после — Тео, предложивший сделку. Тщательно вспомнила всё, что наплела Пэнси про Малфоя, Асторию и Блейза. Как сама Гермиона обвинила «миссис Малфой номер два» в убийстве и подставе, как та взвилась, услышав это, обозвала сукой и вылетела из кабинета прежде, чем успело отзвучать эхо её визга.
— Чокнутая стерва!
«Будь осторожна!»
Неужели Малфой знал, что нечто подобное могло произойти? А может, это он всё подстроил… Но с какой стати? Он мёртв, и точка.
Гермиона раздражённо выдохнула. Розовые кошачьи кишки всё ещё стояли перед глазами, но первая волна паники, удушливая, заставившая желудок сжаться до размеров крошечного комка, всё же прошла, и куда быстрее, чем можно было ожидать. Теперь же не отпускало жёсткое чувство ярости, а ей необходимо было успокоиться и взглянуть на ситуацию с холодной головой.
Она снова глянула на «Пророк». Теперь все знали, что Малфой оставил всё своё имущество ей, и Гермиона должна была быть слепой, чтобы не заметить, как посматривали коллеги, как только она переступила порог Министерства. Она ожидала огласки, но вот последствия, очевидно, будут совершенно непредсказуемыми.
А мог ли прислать посылку тот, кто не имеет отношения к наследству?
Гермиона только теперь поняла, что подозрительный взгляд Рона — меньшая из проблем, как уже существующих, так и тех, что ещё только готовились на неё рухнуть.
Кто-то неизвестный, кому Малфой успел насолить при жизни, мог сделать подобный прочим вывод: раз она стала его наследницей, значит, между ними было что-то куда более личное, чем простое общение старых однокурсников. А раз Гермиона была близка Малфою настолько, что он оставил ей кучу денег, то его враги вполне могли решить отыграться на ней.
«Но зачем? Только ли припугнуть? Или…»
Стоило учитывать и такой вариант. Это по-настоящему пугало. Гермиона решительно не понимала, чего стоило теперь ждать. Ещё одной посылки или чего пострашнее?
А может, и правда стоит всё рассказать?
Гермиона набрала побольше воздуха, а потом медленно выпустила его, сосчитав до десяти. Она прислушивалась к быстрому биению сердца, которое отдавалось в висках. С силой потёрла лицо, словно пытаясь стереть и это кошмарное видение.
Если Гарри узнает о случившемся, то просто так не оставит. Рано или поздно, но поднимется тот ещё шум: где это видано, чтобы сотруднику отдела правопорядка подкладывали под двери такие «подарочки»? Слухи о наследстве и её непонятной связи с Малфоем ещё только набирали обороты, но не стоило сомневаться, они дадут о себе знать в самом ближайшем будущем.
Гермиона поморщилась и еле сдержала стон. Пока что друзья не наседали на неё с вопросами о том, почему Малфой так поступил, и не скрывает ли сама Гермиона от них истинную причину его поступка. Но что будет, если они узнают о посылке?
Если поглядеть на это со стороны, то я и правда выгляжу лгуньей.
Дав себе зарок решать проблемы по мере их поступления, она прикрыла глаза и сосредоточилась на первейшей проблеме — кто, зачем и каким образом. И тут же пожалела о решении, принятом сгоряча, под давлением настоящего ужаса. Уничтожать улики было глупо, и ей, как сотруднику департамента правопорядка, стоило бы подумать об их сохранности в первую очередь.
Но, несмотря на панику, она могла досконально воспроизвести в памяти подробности и упаковки, и её содержимого. Простая коробка из картона без всяких опознавательных знаков — значит, прислана не через магловскую почту.
Либо доставили с совой, либо лично.
В первом случае это мог сделать кто угодно, новость стала известна общественности сегодня утром. Всё, что нужно было знать для отправки — имя. Всё, что нужно иметь — сову, достаточно крепкую, чтобы удержать такой груз, и напрочь съехавшую «крышу». А «Пророк», да и другие газеты, постарались на славу, и заголовок о наследстве можно было увидеть даже из космоса.
Во втором случае, чтобы явиться лично, злоумышленник должен был узнать, где она жила. Что невозможно. Можно было бы проследить за ней, но Гермиона никогда не ходила до работы пешком.
Значит, всё-таки прислали с совой…
Но если отбросить попытки тыкать пальцем в небо, то выбор был не так уж и велик. Вчера о завещании узнали, помимо неё, Калпеппера и представителя Мунго, ещё четыре человека, которые так или иначе точно были недовольны сложившейся ситуацией. И кто-то из этой четвёрки мог дождаться, когда произойдёт огласка, и прислать коробку, чтобы отвести от себя подозрения. Разве что на Теодора Нотта падала самая бледная тень. Он, в отличие от Пэнси, чётко дал понять, чего хочет, и предложил вполне разумное решение.
Хотя, может, так решил подтолкнуть к правильному выбору.
А вот Астория и Блейз пока никак себя не проявили. Чего от них можно было ждать — неизвестно.
Всё глубже погружаясь в болото всей этой неразберихи, Гермиона не сомневалась только в одном: порог офиса Калпеппера журналисты тоже не обошли стороной. Надо признать, что утечку информации было не остановить. Винить Калпеппера в том, что он, скорее всего, и рассказал о завещании, она не могла — это бы всё равно просочилось в газеты. Наверное, возле домов остальных претендентов на наследство тоже вились жаждущие узнать подробности. Она мысленно поблагодарила Бога, что пока избежала подобной участи.
Пока что.
Следующие действия представлялись совершенно ясно. Гермиона уже решила не ввязываться в дело об убийстве Драко, решила отказаться от наследства и забыть о нём, как о страшном сне. Но тот факт, что кто-то вздумал прислать ей мёртвое животное — ещё и с такой возмутительной запиской — выходило за все разумные рамки. Сделать хоть что-то было нужно, и она знала, с кого следовало начать.
Выдернув ящик стола, она вытащила оттуда лист пергамента и, медленно вдохнув и выдохнув, чтобы не дрожали от гнева руки, настрочила короткую записку. Выбрав из министерских сов ту, что была пошустрее, Гермиона надеялась, что и ответ на послание не заставит себя долго ждать.