***
Звездолёт Лавы благополучно прибыл на планету Океан и плавно опустился на посадочную площадку в посёлке учёных. Рабочий день находился в самом разгаре. Охотница знала, что в это время Серебряного дома не застать, а ждать так долго, как в прошлый раз, не хотелось. Она жила мечтой поскорее увидеть желанного самца, чтобы крепко сжать его в своих объятиях, зарыться жвалами в отростки его чёрной гривы… и-и-и. Стоп. А вот это «после» — не сразу. Надо постепенно приручать любимого к себе. Пусть привередник досадливо кривит лицо и недовольно ворчит, но надо привыкать, что теперь она всегда будет рядом, независимо, хочется ему этого или нет. — Никуда тебе не деться, дорогой мой. Ты сам потом поймёшь, что я права, — мурлыкнула довольная самка, хитро блеснув глазами. Недолго думая, Лава направилась к побережью, чтобы на подводном челноке попасть в лабораторию. Тем временем Серебряный Дождь собрался поплавать вокруг Сферы и ловко вынырнул из шлюза. Его коллеги спокойно работали, лишь изредка поглядывая сквозь прозрачные стены, как сильное серебристое тело пловца пластично изгибалось в толще воды, подобно крупной рыбе, которая уверенно чувствует себя в родной среде обитания. Длинные отростки гривы Серебряного медленно колыхались за его спиной словно причудливые чёрные водоросли. Первый этап эксперимента остался позади. Учёный самец без усилий задерживал дыхание на полчаса в зеленовато-серой массе океанских вод. Он с восторгом ощущал свою причастность к могучей стихии и терпеливо дожидался второй операции, когда ему вживят жабры. Серебряный мечтал, как всесильный океан плавно закачает на волнах своё новое дитя, приютит его в тёмных бездонных глубинах и начнёт тихо нашёптывать все сокровенные тайны… Но доктор Ветер почему-то откладывал и откладывал заключительную стадию эксперимента, не объясняя причины. «Как бы я хотел навсегда поселиться в океане…» — мечтал Серебряный Дождь. Сегодня, отправляясь поплавать, самец, как обычно, отказался взять с собой оружие. — Зачем мне оружие? Я даже не умею с ним обращаться. Уверен, рядом с нашей Сферой нет опасных существ, — беззаботно отмахнулся Серебряный. Но ни в чём нельзя точно увериться, если погрузился в воды океана. Увлечённые насущными делами учёные не заметили, как Серебряный Дождь внезапно исчез. Вроде только что плавал, и вдруг его уже нет… В Сферу коллега тоже не возвращался. Тогда всех пронзила одна ужасная мысль: «Случилось несчастье. Времени у пловца осталось мало, беднягу ждёт неминуемая гибель». Собратья Серебряного мигом всполошились. На поиски срочно отправили спасательный челнок. Спустя минуту после происшествия Лава вошла в лабораторию. Воительница мурлыкала себе под жвала, радуясь, что вот-вот среди других сотрудников увидит знакомую фигуру любимого самца. Но в комнате Серебряного не оказалось. Мало того, лица всех учёных выражали крайнюю озабоченность и испуг. Внезапно Лава ощутила, как в душу, крадучись, словно мерзкий лицехват, заползает нехорошее предчувствие. На её вопросы окружающие отмалчивались или бормотали что-то невнятное. Но суеты от всех хватало! Точно стайки шустрых рыбёшек научники поминутно сновали из дверей в двери и обратно. Наконец Лаве надоело это мельтешение. Терпение её лопнуло и враз взорвалось как порох. Она тотчас грубо перехватила на бегу юного лаборанта, который скользким угрём норовил юркнуть в щель раздвижных створок. — Стой! Ку-да? — сердито сверкая глазами, охотница схватила самца в охапку. — А ну, живо говори, что у вас здесь творится? Юнец изрядно струсил, нервно задёргался и в отчаянии заморгал. Кто её знает, эту вояку? Ещё проткнёт копьём. Вон какая злая. Потом кто будет разбираться, за что она это сделала? Таким, как эта забияка, всё сходит с рук… Лучше рассказать, может, отвяжется. Лаборант робко прострекотал сквозь жвала: — Серебряный Дождь пропал в океане. У него скоро закончится время задержки дыхания. Он погибнет. От ужасной вести Лава дико взревела: — Где спасатели?! — и с такой силой затрясла несчастного юнца за шиворот, что у бедняги зазвенело в голове. — Мерзавцы спят?! — грозно рычала Лава на перепуганного лаборанта. — Их посылали, но они не смогли найти, — в страхе оправдывался лаборант, повиснув тряпкой в руках охотницы. — Учёные сомневаются, что Серебряный Дождь до сих пор жив, — жалко лепетал неудачник. Лава небрежно откинула юнца в сторону. Вдруг её жвала широко распахнулись, и воительница так свирепо зарычала, что колбы и пробирки тонко зазвенели в такт. Боевая самка всем пообещала кровавую расправу, если слабаки только осмелятся хоть в чём-то возразить. — Эти учёные всегда во всём сомневаются! — продолжала бушевать воительница. — Немедленно дайте мне спасательный челнок и двух помощников. Лава с товарищами спешно запрыгнула в подводный бот. Пылая от ярости, она собрала всю железную волю в кулак. По привычке, в доспехах и с копьём за плечами, охотница вновь приготовилась к сражению. Силы Лавы удесятерились. Отважная героиня с ходу бы убила несколько Маток Жёсткого мяса, попадись они сейчас под горячую руку. Светом мощных прожекторов команда пробивала толщу воды, тщательно обследуя окрестности, но действия успехов пока не приносили. Время неудержимо сокращалось. Серебряному оставалось всё меньше шансов на выживание, но Лава запрещала себе думать о плохом: «Он не может погибнуть! Это исключено!». Зубы крепко стиснуты, напряжённый взгляд устремлён на обзорный экран. В голове набатом бьёт единственная мысль: «Скорее, скорее…». Твёрдой рукой Лава погружает челнок всё ниже и ниже в тёмные глубины. Сфера осталась далеко вверху. Наконец показались подводные скалы, значит, дно уже близко. В этой части океана пролегал неровный грунт. Он то поднимался огромными утёсами с пологими уступами, то спускался глубокими пещерами, которые уходили своими многочисленными залами и коридорами в чёрную бездну. Вдруг что-то с силой толкнуло подводный аппарат. Он вздрогнул и завис. Иллюминаторы моментально заволокло чернильной темнотой, даже свет прожекторов не пробивался сквозь непроницаемую мглу, но вскоре тьма начала спадать. Перед глазами спасателей предстала бесформенная туша уродливого монстра, который своей величиной почти достиг размеров челнока. Внезапно яркий луч выхватил на каменистом уступе скалы тело Серебряного Дождя. Обвитый одним из мерзких щупалец, несчастный самец не подавал признаков жизни. Удерживая свою добычу, монстр вытянул другие отростки, пытаясь достать поисковый бот, но спасатели ловким манёвром увели челнок в сторону. Стрелять в чудовище из плазмопушки не представлялось возможным: слишком высок риск задеть Серебряного. Раздумывать команде было некогда. Оставалось только одно — выходить наружу и сражаться с противником холодным оружием. В одно мгновение спасатели снарядились для подводного плавания. К щиколоткам ног прикрепили кольцевидные устройства для быстрого передвижения в толще воды. Затем подняли аппарат повыше, вне досягаемости щупалец врага. События закрутились в бешеном темпе, но этого никто не замечал. Всем показалось, будто время замедлилось. Для товарищей минуты растянулись в часы, и стало хватать всего лишь считанных секунд для выполнения сразу нескольких отчаянных действий. Лава отдавала чёткие распоряжения помощникам: — Выходим наружу. Ваша задача отвлекать внимание объекта. Дальше моя работа. Как только тварь ослабит щупальце, хватайте Серебряного и несите на челнок. Спасательный бот неподвижно завис над целью. Накал прожекторов максимально усилили и направили на место предстоящих событий. Лава энергично выплыла из шлюза, следом отправились двое помощников. Чудовище почуяло неладное и тотчас выпустило чёрную завесу, однако в этот раз трюк не удался. Мощные снопы света прорезали любую тьму, видимость оставалась прекрасной. Монстр нервно задёргал гибкими конечностями, должно быть, соображая, как преодолеть теперь уже явную угрозу. Лава выжидала удобного момента десантироваться на голову объекта. Для этого охотница поднялась на несколько метров. Внезапно напарники резко выпрыгнули с разных сторон перед монстром и начали отвлекать его ловкими действиями. Бедняга в недоумении опешил, не понимая, кого вперёд хватать. Спасатели продолжали дразнить мерзкого выродка и всякими способами мешали сориентироваться. Тот беспомощно замер и в растерянности выкатил глазища. Лава догадалась, что монстр непроходимо глуп! Куда ему до умной Матки жёсткотелых с её утончённым коварством. Этот же хищный гад — всего лишь тупая гора студня с щупальцами, от кого не стоит ожидать каких-то хитрых ходов. Наконец, охотница выбрала удачный момент. Стремительно ускорилась и аккуратно опустилась на круглую вражью башку, по бокам которой торчала пара выпуклых красных гляделок. Решение пришло сразу. Всё оказалось проще простого! Лава выхватила копьё и с силой вонзила в один глаз чудовища, а следом во второй. Оружие глубоко вошло в мягкую голову, словно в кусок рыхлого желе. Ослепшая тварь взметнулась в облаке чёрной крови, разжала щупальце и выпустила Серебряного. Спасатели моментально подхватили несчастную жертву и затащили в челнок. Лава в прыжке проворно устремилась вверх, а неудачник монстр бесформенной массой покатился вниз по уступам подводной скалы в тёмную бездну океана.***
Лава склонилась над Серебряным, с тревогой всматриваясь в его лицо. Пострадавшему уже провели реанимацию, и теперь тот лежал весь в трубках и проводах, по-прежнему без признаков жизни. Самке объяснили, что дыхательная система Серебряного частично изменена, и данное обстоятельство оставляло небольшой шанс на спасение. Лава уцепилась за этот маленький лучик надежды и мысленно запретила себе паниковать. С крепко стиснутыми жвалами несчастная охотница неотрывно смотрела на обожаемого самца, как будто старалась силой великой любви оградить его от смерти, по каплям влить в его вены свою энергию, своё здоровье и саму жизнь. В эти трагические минуты Лава готова была совершить любой подвиг, пожертвовать чем угодно, отдать всю себя, лишь бы только Серебряный вновь открыл свои изумительные глаза. Она сейчас так сильно его любила, что согласилась бы на всё, — мыслимое и немыслимое. Пусть он не любит её, это неважно, но только бы остался жив! В памяти тотчас пробежали воспоминания, когда на побережье океана она впервые увидела желанного самца, его милую улыбку, жесты, взгляды… Все чувства враз всколыхнулись в душе Лавы, и, приникнув к бездыханной груди Серебряного, бедняжка тихо и горестно завыла, всё ещё не позволяя себе поверить, что это конец. Силы оставили Лаву, и она в изнеможении прижалась лицом к дорогому плечу.***
Наконец подводный челнок вынырнул в шлюзовой камере Сферы. Их уже ждали. Мигом подхватили Серебряного на носилки и спешно доставили в операционную. Сканирование показало гибель одного лёгкого, а от второго сохранилась только половина. Имея изменённую дыхательную систему организма, молодой и сильный самец яутжа смог бы выжить, если вовремя имплантировать ему одно искусственное лёгкое, но для этого второе обязательно должно оставаться живым. Вот только у него оба почти мёртвые. Срочно требовалось донорское лёгкое. Доктор Ветер распорядился готовить себя к операции, собираясь стать донором. Только Лава услышала эту новость, враз подалась вперёд. В возбуждении, лихорадочно сверкая глазами, самка стиснула кулаки и твёрдо произнесла: — Не тратьте драгоценные минуты! Я отдам Серебряному Дождю своё лёгкое. Мой организм молодой, здоровый и сильный! Доктор Ветер, встань за хирургический стол! Только твои умелые руки спасут пострадавшему жизнь. С ней не стали спорить и быстро подготовились к операции. Потекли долгие часы ожидания… И вот широкие двери операционной раскрылись. Усталый доктор Ветер вышел к встревоженным ожидающим. — Операция прошла успешно, — сообщил учёный спокойным голосом. — Серебряный Дождь будет жить и Лава тоже. Сейчас они находятся в реабилитационных капсулах. Дальше, в течение полугода из собственных клеток Серебряного Дождя мы вырастим для него новые лёгкие. А сейчас в груди пострадавшего одно донорское лёгкое, а другое заменено биопротезом, причём очень несовершенным. Эту экспериментальную модель никому ещё не устанавливали. Да и кто из яутжа в наше время ходит с протезами? Проще вырастить органы из своих же собственных клеток. С донорским лёгким тоже очень нелегко. По существу, Серебряный Дождь на сегодняшний день инвалид… — доктор Ветер тяжело вздохнул, немного помолчал, потом обвёл глазами всех присутствующих и добавил: — Поэтому я принял решение вживить пострадавшему жабры. Долго я не решался на этот шаг, но случай сделал выбор за меня. Иначе наш молодой коллега может не дождаться новых лёгких и погибнуть. После этих слов в помещении повисла напряжённая тишина. Чувствовалось, что сослуживцы Серебряного Дождя очень расстроились за товарища. Между тем доктор Ветер продолжил свою речь: — Пять месяцев Серебряному Дождю предстоит прожить в океане и лишь изредка выходить на сушу. С его теперешними лёгкими, одно из которых — биопротез, а второе — донорское, в воде с жабрами жить полезнее, чем на суше. В подводном мире у талантливого учёного появятся перспективы для интересных исследований. Лаве тоже поставлен один имплант. Незаметно пройдёт положенный срок, и она получит свой орган обратно. Нашей милой героине придётся потерпеть и поберечь себя, ну а дальше она вернётся к привычному образу жизни. Её дыхательная система не изменена, самочка останется обитательницей суши, — доктор Ветер улыбнулся. — Вот так обстоят дела, уважаемые коллеги и друзья. А теперь нам всем необходимо отдохнуть. День сегодня выдался на редкость хлопотливым. Учёные враз задвигались и застрекотали, обсуждая минувшие события. Потом всей гурьбой направились к подводным челнокам, которые быстро доставили на побережье пассажиров. Суетный день подошёл к концу. И опять тихая лунная ночь приглашала всех уставших отдохнуть под сенью её чёрного шатра, расшитого сияющими звёздами.***
Серебряный Дождь и Лава пролежали месяц в реабилитационных капсулах, а затем пациентов разбудили. После небольшого отдыха Серебряному Дождю предстояло перенести ещё одну серьёзную операцию по изменению дыхательной и кровеносной систем, чтобы вживить ему жабры. Желание учёного самца осуществится, но каким путём… Серебряный открыл глаза и какое-то время с усилием старался припомнить, что с ним произошло. Он дышал, но появились непривычные ощущения в груди. Больной попытался сесть и оглядеться по сторонам. Наконец ему удалось привести сознание в порядок. Серебряный Дождь понял, что находится в реабилитационной капсуле, а напротив, в другой увидел Лаву. Она лежала и смотрела на самца с нежностью. Встретившись с ним взглядом, Лава замурлыкала: — Любимый, ты жив! Мы оба живы! Теперь нам вместе ничего не страшно, верь мне. Постепенно Серебряный узнал всю историю тяжёлого происшествия и сейчас не представлял, как дальше вести себя с Лавой. Ведь он обязан охотнице жизнью. В его груди находится её лёгкое. Лава же просто светилась от счастья, ощущая себя частью своего ненаглядного самца. Наконец-то свершилось! Он живёт и дышит ею каждое мгновение, она даёт дорогому существу жизнь! Любимый теперь принадлежит только ей, они спаялись в неразрывное единое целое. Это даже больше, чем слиться в страстном экстазе! В ней его кровь, и она в его плоти, рядом с сердцем любимого. Лаве казалось, что ещё немного, и она вся растворится в обожаемом самце. Серебряный понимал, что лучшая благодарность для Лавы — его любовь.