Пусть никто не спит!

      Сцилла смотрит выжидающе.       Может, сказать, что я просто заблудилась?       А может, ты уже будешь брать ответственность за свои поступки? Никто не заставлял тебя сюда заходить. Правильно тебя Анакостия отчихвостила.       – Прости, не хотела мешать, – произносит Раэлль решительно, – я просто…       – …оказалась здесь случайно? – предлагает вариант Сцилла. – И также случайно просидела здесь половину моей тренировки?       Так она заметила меня с самого начала?       – Да-да, именно так, – Раэлль несколько раз кивает, как бы подтверждая свои слова. – Только не подумай, что я тебя выслеживаю или что-то в этом роде. Я действительно проходила мимо, услышала музыку, и мне стало интересно. И оказалось, что это ты. И я осталась.       Сцилла хмыкает, но ничего не добавляет.       Это хороший знак? Она не злится?       – У вас же сегодня «земля». Почему ты не на тренировке? – наконец-то спрашивает брюнетка, и Раэлль с облегчением отмечает, что в ее голосе звучит лишь любопытство.       – Исправительные работы, – объясняет девушка, спускаясь на пару ступеней. – Я немного провинилась, и меня отстранили от сегодняшней тренировки, чтобы провести воспитательную беседу.       – Вот как? И в чем же ты провинилась?       – Простое недопонимание, – отвечает Раэлль, не желая вдаваться в подробности.       Не объяснять же ей, что я опоздала на тренировку, потому что отсыпалась после адски раннего подъема. Черт бы побрал эту пробежку!       – Ясно, – очевидно, Сцилла не очень верит в отстранение за простое недопонимание, но верная своей тактичности ничего не спрашивает.       Одна мысль медленно догоняет другую. Раэлль перебирает все свои разговоры со Сциллой и понимает, что она никогда не рассказывала ей о своих тренировках.       – Откуда ты знаешь, что у меня сейчас «земля»? – спрашивает девушка, чувствуя себя невероятно глупо.       – Потому что на льду сейчас я? – отвечает Сцилла как-то неуверенно.       Логично.       Со вздохом Сцилла добавляет:       – Вообще я знаю это, потому что посмотрела расписание твоих тренировок.       – Да? Зачем?       Чтобы узнать, когда ты свободна. Не тупи, пожалуйста!       Раэлль спускается еще на несколько ступеней, приближаясь к площадке.       – Хотела узнать, когда ты свободна.       Раэлль не может совладать с собственной улыбкой. Осознание того, что Сцилла заинтересована в ней так же как и она в Сцилле, заставляет сердце девушки биться чуть быстрее.       – Ох, прости, не хочу тебя огорчать, – начинает Раэлль чересчур грустно, – но я очень занята на неделе.       Остановись!       – И на выходных тоже, – продолжает девушка, но уже несколько игриво. – В следующую субботу я иду на свидание кое с кем. Скажу по секрету, что она чертовски красива. Да еще и катается как богиня.       Это было ужасно. Зачем я это сказала? Ладно. Ничего. Все нормально. Продолжай вести себя круто.       – Неужели? Очень жаль, что ты занята, – подхватывает Сцилла. – Надеюсь, что вы хорошо проведете время.       – Я тоже на это надеюсь.       Их разделяет несколько метров и две преграды – перила трибун и борт ледовой арены. Прижав свою спортивную сумку покрепче, Раэлль ловко перепрыгивает через ограждение. Она грациозно приземляется на прорезиненный настил, наконец-то оказываясь на одном уровне со Сциллой.       – Впечатляюще, – отмечает брюнетка, – но там есть лестница.       – Лестницы для слабаков, – отмахивается Раэлль и подходит к борту ледовой площадки. Теперь девушки стоят на расстоянии вытянутой руки.       – Я правда имела это в виду, – произносит блондинка серьезно.       – Что?       – Что ты очень хорошо катаешься, – поясняет Раэлль, наклоняясь вперед и облокачиваясь на деревянную панель между ними.       И что ты очень красивая.       – Спасибо, – отвечает Сцилла смущенно. Ее щеки, розовые от интенсивной тренировки, приобретают более алый оттенок. – Но очевидно, что этого недостаточно.       – Чепуха! То, что я видела было… невероятно. Как вы двигались, как вы рассказывали эту историю только с помощью языка тела, как вы парили по площадке с бешенной скоростью, – Раэлль начинает восхищенно захлебываться словами и жестикулировать, – но вместе с тем, с изяществом. Вы были как одно целое, и музыка так хорошо ложилась на ваши…       Этот словесный поток прерывается смехом Сциллы.       – Что? – недоуменно спрашивает Раэлль. – Я что-то не то сказала?       – Вовсе нет, – обычная дразнящая ухмылка Сциллы превращается в широкую улыбку, – мне очень приятна твоя похвала. Неплохо для «бессмысленного вида спорта», а?       Раэлль содрогается от упоминания собственных слов.       – Перестань, мне все еще очень стыдно за то, что я сказала. Я уже так не думаю, прошло столько времени, я совсем другой человек.       – Раэлль, это было позавчера.       – Ох, ну, хватит. Главное, что сейчас я считаю, что танцы на льду – это замечательный вид спорта. И ты замечательно катаешься.       – Спасибо, – повторяет Сцилла и вздыхает. – Но все еще очень сыро, многое не получается. Это выводит меня из себя.       – О чем ты говоришь? Было круто. Вы все делали синхронно и в такт попадали, не споткнулись, не упали. Я ничего такого не заметила.       – Типичная ошибка любителя. Технические погрешности в танцах не так очевидны. В отличие от фигурного катания парников и одиночников заметить их гораздо сложнее.       – Ага, – соглашается Раэлль с умным видом, хотя ничего не понимает.       – Не хочу перегружать тебя сложностями.       – Эй, я умею справляться со сложностями.       – Уверена, что умеешь. Просто думаю, что сейчас не лучшее время для лекций.       – Тогда последний вопрос, – поспешно говорит блондинка. – Ваша программа… Я уловила общую идею, но чем вы вдохновлялись? Мелодия очень знакомая.       – «Призрак Оперы», – отвечает Сцилла, кажется, очень довольная тем, что Раэлль ее об этом спросила, – ты точно слышала про роман Гастона Леру и про мюзикл.       Эээ…       – Это про чувака в маске? – уточняет Раэлль, собирая в кучку остатки своих школьных знаний. – Который доставал всех в театре, а потом выкрал певичку?       – Да, это про чувака в маске и певичку, – соглашается Сцилла, и Раэлль снова хочет сгореть со стыда.       – Нужно освежить свои знания, – с неловким смешком говорит блондинка.       – Не переживай, – успокаивает ее Сцилла, – книга популярная, но нравится далеко не всем. Мы выбрали этот сюжет из-за узнаваемости образов.       – Когда можно будет увидеть конечный результат?       – На соревнованиях в середине сентября, – просто отвечает Сцилла, – приходи, если хочешь.       – Я с радостью! – восклицает Раэлль и, немного подумав, добавляет: – Наш сезон тоже начинается в середине сентября. Если хочешь, приходи на игру, посмотришь на «Ледяных ведьм» в действии. Может, и тебе понравится.       – Идет, – Сцилла усмехается, – похоже, сентябрь выйдет насыщенным.       Фигуристка постукивает коньком по льду, и Раэлль расценивает это как знак нетерпения.       – Тебе, наверное, нужно продолжать заниматься, – замечает блондинка, – а я тебя отвлекаю.       – Приятное отвлечение, – уверяет ее Сцилла. – Байрон все равно ушел. Так что я никуда не тороплюсь.       – Так странно.       – Что именно?       – Почему Байрону позволено отлучаться на свидания, а тебе нет?       – Потому что он в лучшей форме. Ты слышала Фредрика. Мне нужно больше тренироваться.       Брюнетка сжимает губы, на ее лице ходуном начинают ходить желваки, и Раэлль не может определить, Сцилла зла или расстроена.       – Я могу тебе чем-то помочь? – искренне спрашивает хоккеистка.       – Боюсь, что… – Сцилла прерывается. Вдруг ее голубые глаза загораются озорным блеском. – Думаю, ты можешь помочь.       – Да? Как? – с готовностью отзывается Раэлль.       – У тебя есть с собой коньки?       Старая-добрая пара коньков покоится на дне ее спортивной сумки.       – Да, конечно, всегда со мной.       – Надевай, – командует Сцилла, – станешь моей временной партнершей.       – Что? – переспрашивает Раэлль потрясенно. – Но я совсем не умею танцевать!       – Ты можешь уверенно стоять на коньках, и пока этого достаточно. ***       Еще никогда Раэлль не чувствовала себя так неловко на льду. И это почти смешно. Не раз она играла под аккомпанемент гремящих и беснующихся трибун, не раз становилась объектом пристального упоительного внимания.       Важные матчи и решающие буллиты, победы и поражения, ободряющие оклики и даже разочарованные освистывания – все это меркнет перед тишиной и величием пустой арены. Или, быть может, все это меркнет перед прекрасной девушкой, что ожидает Раэлль посреди этой пустой арены.       Сцилла стоит в центре площадки, окутанная холодным светом прожекторов.       – Окей, что мне нужно делать? – спрашивает Раэлль, подъезжая к брюнетке.       – Начнем с основ, – деловито отвечает Сцилла. – Ты будешь вести. Положи свою правую руку мне на талию.       У Раэлль спирает дыхание. Она нерешительно поднимает руку и осторожно кладет ее на спину Сциллы чуть ниже лопаток.       Раэлль старательно избегает взгляда брюнетки. Раз она посмотрит в пленяющие омуты голубых глаз, игра окончена. Вместо этого девушка концентрирует свое внимание на других, казалось бы, маленьких и незначительных вещах: на мягкой ткани под ее пальцами, на ритмичных ударах собственного сердца, на едва уловимом запахе яблочного шампуня и на скоплении родинок на бледной шее Сциллы.       – Моя талия, – вкрадчиво говорит Сцилла, опуская ладонь Раэлль ниже и фиксируя ее на своей пояснице, – вот здесь.       – Точно-точно, прости, – сконфуженно произносит блондинка.       Сцилла кладет свою руку Раэлль на плечо. Это легкое прикосновение едва ли можно назвать нецеломудренным, однако Раэлль не может унять приятные волны дрожи, сотрясающие все ее тело.       – Все, что тебе нужно – двигаться вперед, меняя ведущую ногу на каждый толчок. Понятно? – инструктирует Сцилла, соединяя вместе их свободные руки.       Нет.       – Да, пока все просто, – отвечает Раэлль.       – Тогда на счет три? Раз, два…       – Три, – заканчивает Раэлль. Девушка решительно поднимает голову, встречается со знакомой синевой пронзительных глаз и, не давая себе шанса на дальнейшие размышления, начинает движение.       Сначала выходит медленно и скомкано.       Может, я делаю это неправильно?       Сцилла не высказывает никакого возмущения, не делает замечаний, и Раэлль, постепенно перебарывая свою неуверенность, начинает ускоряться.       И раз, и два. И раз, и два.       Они проходят круг на приличной скорости, и Раэлль окончательно отпускает свои волнения. Скольжение больше не вызывает затруднений, и хоккеистка отдается моменту полностью. Войдя в раж, она притягивает Сциллу ближе и принимается маневрировать, выписывая витиеватые зигзаги.       – Боже мой, Раэлль Коллар, какой энтузиазм! – дразнит не поспевающая за этими хаотичными движениями Сцилла.       Раэлль со смехом останавливается.       – Прости, – говорит блондинка, улыбаясь во весь рот. – Я все делаю с энтузиазмом.       Они все еще прижимаются друг к другу, тяжело дыша.       – О, я в этом не сомневаюсь, – говорит Сцилла, и Раэлль готова расплыться по льду лужицей.       – Скажи, тебе правда была нужна помощь с партнерством? – спрашивает блондинка, уже зная ответ. – Или тебе просто хотелось узнать, как я катаюсь?       Сцилла закусывает губу.       – Хотела показать тебе все преимущества фигурного катания, – произносит девушка тихо и ласково заправляет за ухо Раэлль выбившуюся прядь.       – Я оценила, – отвечает блондинка также тихо.       Секунда сменяется секундой, а затем еще одной, и еще одной. Их объятие уже не вписывается в рамки спортивной этики, но Раэлль не готова отпускать девушку первой. Взгляд хоккеистки падает на губы Сциллы, и ей в голову забредает шальная мысль. Раэлль наклоняется вперед…       Как вдруг входные двери арены открываются с жутким грохотом. Словно ужаленные, девушки отскакивают друг от друга. От неожиданности Раэлль теряет равновесие и валится на лед.       Сцилла более удачлива, она остается на месте, но на лице у нее отпечатывается выражение растерянности и паники. Миг на осмысление обстановки, и фигуристка уже помогает подняться упавшей Раэлль.       – Боже, ты не сильно ушиблась? – спрашивает Сцилла обеспокоенно.       – Все хорошо, меня на хоккее и не так прикладывали, – уверяет ее Раэлль, потирая ушибленную ягодицу.       – Прости, я не знаю, что…       – Сцилла, дорогая, – доносится до них знакомый гнусавый голос, – не знал, что ты даешь частные уроки.       Девушки смотрят на внезапно вошедшего Фредрика. В руках у него большая белая маркерная доска.       – Изадора рассказала про вашу идею для произвольной программы, – не дожидаясь ответа, он продолжает говорить, попутно рисуя на доске какие-то мудреные схемы, – мы накидали пару вариантов. Музыка, конечно, медленная, но мы можем подобрать другую аранжировку. Начнем с параллельных дорожек.       – Простите, мистер Берггрен, моей подруге нужна помощь, я должна отвести ее в медпункт, – Сцилла прерывает его рассуждения.       – Нет, Сцил, все хорошо, – повторяет Раэлль. – Моему заду ничего не угрожает. Продолжай заниматься, мне уже пора.       – Ты уверена?       – Да, – Раэлль успокаивающе сжимает ее руку. – Все просто замечательно. Увидимся завтра на пробежке.       – Ладно, – сдается Сцилла. – Будь осторожна. И приложи к своему заду… что-нибудь холодное.       Раэлль смеется.       – Сдается мне, что я уже приложила к своему заду что-то холодное.       У борта появляется тренер Сциллы.       – Где Байрон? – удивленно спрашивает женщина, и Раэлль понимает, что ей срочно нужно ретироваться со льда.       Она кидает последний взгляд на Сциллу и идет переодевать коньки.       Раэлль достает из своей спортивной сумки смартфон, где обнаруживает кучу пропущенных звонков от Талли и Эбигейл. ***       На лице у Эбигейл выражение, которое можно описать лишь двумя словами – тотальное раздражение.       – Я уже подумала, что Анакостия решила тебя вышвырнуть, – говорит она резко. – Что, так сложно поставить будильник?       – Мне очень приятна твоя тревога и забота, Беллз, – произносит Раэлль, делая глоток кофе, – но Анакостия не выгнала бы своего лучшего игрока.       – Что? – Эбигейл усмехается. – Лучший игрок? Ты? Не смеши меня.       – Так говорит статистика, а не я.       – Статистика говорит, что на моем счету больше забитых шайб.       – А у меня больше голевых передач. Да, и коэффициент полезности выше.       – Девочки, хватит мериться своей статистикой, – вздыхает Талли устало. Пирожное и чай стоят перед ней не тронутые. – Раэлль, лучше поделись, что тебе сказала Анакостия. Я давно не видела ее такой раздраженной.       – Недовольна моим поведением, – Раэлль пожимает плечами. – Немного нравоучений, немного угроз.       – Ничего интересного, – разочарованно произносит Талли.       – Хотя… есть кое-что. Анакостия знает, что во вторник мы были в баре.       – Что? – Эбигейл делает вид, что она оскорблена до глубины души. – Коллар, не знала, что ты способна на такую подлость. Теперь и нам не избежать взбучки.       – Нет, не так, – поправляет себя Раэлль. – Анакостия знает, что там была я. Одна. Ваши жизни вне опасности. Кто-то сказал ей, что я устроила пьянку в баре. Боже, я же не дебоширка какая-то.       – То есть про нас она не знает?       – Нет, донос был только на меня, – девушка задумчиво водит ложечкой по кромке кружки, бурча про себя: – Конечно, больше смахивает на клевету, чем на донос.       – Интересно, кому же ты так насолила?       – Не знаю. Там же человек сорок было, если не больше, всех не упомнишь. Если узнаю кто это, мало им не покажется…       Талли и Эбигейл подозрительно переглядываются, как будто им в голову одновременно пришла какая-то важная мысль.       – Что? – недоуменно спрашивает Раэлль.       – А ты не думала, – осторожно начинает Талли, – что тебя могла сдать… Сцилла?       Раэлль готова рассмеяться. Так абсурдно звучит это предположение.       – Нет, этого не может быть.       – Подумай, – вступает Эбигейл. – Нас она не видела. Ты единственная, кто с ней общался. И именно ты, кажется, хорошенько задела ее самолюбие.       – Нонсенс, я извинилась. И между нами, вроде как, теперь все хорошо. Когда мы первый раз встретились, она даже имени моего не знала, что уж говорить про Анакостию!       Ее подруги снова переглядываются, и Раэлль чувствует себя за бортом социальной жизни.       – Я не успела тебе рассказать, потому что ты вчера унеслась и не соизволила позвонить, – объясняет Талли медленно. – Но во время своего расследования я узнала кое-что интересное. И под интересным я подразумеваю тот факт, что Сцилла племянница Алдер.       – Алдер? – тупо повторяет Раэлль. – Как Сара Алдер?       – Бинго, Коллар. Твоя фигуристка племянница Сары Алдер, владелицы нашего хоккейного клуба. У этой дамы есть досье на каждого игрока «Ледяных ведьм». Так что Сцилла могла заранее знать, кто ты и как тебя зовут. Она же могла настучать на тебя своей тетушке. Ну, а Алдер уже рассказала Анакостии.       – Нет, – твердо говорит Раэлль. – Алдер и дела нет до внутренних разборок команды. А Сцилла… мы с ней поговорили вчера. И сегодня немного. Я уверена, что она не стала бы этого делать.       – Смотри сама, – говорит Эбигейл, – но, как по мне, это единственное разумное объяснение.       От таких неожиданных новостей у Раэлль голова идет кругом.       Сцилла не стала бы этого делать. Сцилла не стала бы этого делать.       Ведь правда?