~
Тэхён приоткрыл рот, чувствуя, как металл бережно дотрагивается до его губ. Дженни наслаждалась, обращаясь с ним словно с ребенком, и насильно заталкивала ещё одну ложку пюре. Как известно, внутри практически каждой девушки жила скрытая мамочка, однако, по мнению Кима, внутри его девушки обосновалась сразу бабушка одиннадцати непоседливых внуков. — Я могу сам, Джейн, — хмуро оповестил Тэхён в очередной попытке отобрать ложку, которая безуспешно оставалась в ладонях возлюбленной, — в конце концов, ты позоришь меня перед своим охранником. Дженни поспешно обернулась в сторону обворожительного молодого человека, которого легко можно было принять за какого-то актера или модель. Она закатила глаза в недовольной манере и снова зачерпнула содержимое тарелки. — Хёнджи всё равно на тебя, его задача — приглядывать за мной. — Так он уже «Хёнджи»? С утра был Хван Хёнджин, — недовольно сдвинул брови Тэхён, отмахнувшись от ложки и поёжившись на месте от дискомфорта. — Почему Чимин не мог выбрать кого-то менее… симпатичного? — Того, кто не в твоём вкусе? — Да-да, прикалывайся над своим дырявым, как решето, парнем, — ревностно заметил Ким, указывая на перебинтованное тело. Он ожидал, что его слова вызовут, по меньшей мере, улыбку на лице Дженни, но она наоборот стушевалась, неловко поджала губы и отложила ложку в сторону. — Ты не поняла мою убийственную шутку? — Потому что это нихуя не смешно, — упрямо выдала Ким, сложив руки на груди и не сводя презрительного взгляда с юмориста напротив, — думаешь, над таким вообще можно шутить? Тебя чуть не убили в действительности, а ты прикалываешься! Тэхён облегченно выдохнул, откинувшись на подушку и подарив возлюбленной квадратную ухмылку. Он подозревал, что выглядел странно и чуть самонадеянно, поэтому поспешил объясниться. — Если это поможет мне избежать очередную порцию пюре из брокколи и цветной капусты, то я с радостью расскажу тебе стенд-ап на эту тему, — заключил он, галантно взяв Дженни за руку и притянув к себе, — серьёзно, оно просто отвратительно, — без доли стеснения продолжил. Ким знала о том, что её жених не был большим фанатом овощей, низкокалорийной пищи или крем-супа из бобовых. Однако всё вышеперечисленное пришлось включить в план питания, потому что программа по восстановлению не предполагала наличия стейков, кеты в маринаде или десерта из дуриана. — Врач сказал, что его нужно добавить в рацион. Ты бы оказал себе огромную услугу, если бы перестал препираться и позволил мне скормить тебе ещё полтарелки. — Как насчёт трети, — в игривом тоне предложил Тэхён, подмигнув, — могу даже заплатить. Не важно, в каком состоянии он находился, как ломило тело или ужасно чесались раны, Ким поклялся, что не покажет ей этого. Его Дженни, девушке и без того намучавшейся, взвалившей на хрупкие женские плечи ответственность за деяния поехавшего богача. Даже если Чонин говорил правду, — что казалось вполне вероятным — она всё равно продолжала винить лишь себя. — Тебе со мной не повезло, Тэ, — уверенно заявила Дженни, зачерпнув ещё одну ложку и направив её прямиком в рот возлюбленного, — у нас бескомпромиссная ситуация. Так что привыкай наслаждаться брокколи, малыш. — Несмотря на вредность, я всё равно хочу провести с тобой всю жизнь, — совершенно не подумав, изрёк Тэхён, довольно облизнув нижнюю губу, и посмотрел на поднос, где рядом с ненавистной тарелкой красовалось нечто похожее на шарик из перемолотых сухофруктов, — мама Мия, а вот это выглядит довольно аппетитно. Не то, что бы ему было с чем конкурировать… Дженни заметно растерялась. Внутри что-то растаяло от его слов о замужестве, они легли пластырем на израненную душу; это ведь означало, что он все ещё был не прочь связать себя с ней узами брака, не так ли? — Ты… Ты вспомнил? — Название? Нет, но уверен, что оно всяко вкуснее зеленой массы, которую язык не поворачивается назвать пюре, — в очередной раз отшутился Тэхён, но поймав многозначительный взгляд Дженни, понял, что речь шла о чём-то важном. О чём-то масштабном, таком как, например… Предложение? Он застопорился, прежде чем уточнить. — Я его сделал, да? — О чём ты? — А ты о чём? Молчание, не затяжное, не напряженное, а скорее осторожное и взволнованное. Они оба осознавали, что говорили об одном и том же, о предстоящей свадьбе и совместной судьбе. О штампе в паспорте, клятвах у алтаря, золотых кольцах на безымянных пальцах и тигровых лилиях в букете невесты. Для Дженни это была не первая свадьба, но она ужасно надеялась, что последняя. — Я уверен процентов на девяносто семь, что всё же сделал его, — начал Тэхён, неуклюже сложив указательный и большой палец в круг, а остальные — в небольшой треугольник над ними, — но если вдруг Земля сошла с небесной орбиты, и я по какой-то причине проебался, то спрошу ещё раз… Ким Дженни… Я жутко нервничаю, поскольку боюсь, что неделю назад не позвал тебя замуж и сейчас делаю это самым стрёмным образом. Но, в любом случае, раз уж завёл об этом диалог, то … Ким Дженни, выйдешь ли за меня? Она посмотрела на него, еле сдержав ликование. Ей так хотелось немного поиграть, изобразить изумление или наоборот хладнокровие. Однако ни первое, ни второе осуществить не удалось из-за плохо скрываемой радости, захлестнувшей тело от кончиков пальцев. — О, Господи, я действительно сейчас сделал это самым стрёмным образом, — испуганно протараторил Тэхён, стыдясь игривости тона, в непонимании округляя глаза. Затем он посерьёзнел, приняв ровное выражение лица, и с ужасом выждал вердикта. Ким не могла долго держать его в неведении, хотя страстно желала сохранить интригу. Даже на пару лишних мгновений. — Скажем так, — загадочно подала ответ Дженни, но всё равно не сдержалась и широко улыбнулась, — в первый раз это звучало гораздо убедительнее. Тэхён все также не моргал, впялив свой испуганный взгляд в… невесту? Девушку? Какого статуса они были друг другу теперь? И были ли? — Ты согласилась? — задал непомерно глупый вопрос, только, чтобы удостовериться, что понял всё верно. Что мог с уверенностью называть её своей, полностью и безоговорочно, сложить губы и прошептать «Миссис Ким Тэхён», глядя в родной профиль. — Или ты мне отказала, поэтому ни разу не обмолвилась про предложение? Дженни всунула палец в импровизированное кольцо, приблизившись к жениху. — Мне нравятся блестящие вещи, но я бы вышла за тебя даже с бумажными кольцами*, — сладко пропела она, наконец-то своровав беглый поцелуй с губ недоумевающего Кима. Ему понадобилось несколько секунд на осмысление, прежде чем издать громкое: «Фу-у-у-у-х» и прикрыть глаза в наслаждении. — Никогда я ещё не был так счастлив слышать поп-песни, — заключил Тэхён, влюблённо посмотрев на расслабленную Дженни перед собой. Она ещё раз поцеловала его, довольствуясь тем, что главный секрет всплыл на поверхность и больше не терзал ни одного из них, — так это да? — Если ты не передумал. — Ты издеваешься? — Он недоумевающе вскинул бровь, будто оскорбившись. — Тогда съешь ещё одну ложку этой «зеленой массы», — довольно процитировала Дженни, безобидно хихикнув, — чтобы я была уверена. Не переиграла, а уничтожила. Однако Тэхён был абсолютно не против, поэтому приоткрыл рот и с наигранным удовольствием вкусил «полюбившееся» пюре.~
Они ехали по центральной улице, останавливаясь каждые две минуты из-за массивной пробки, вызванной сильным снегопадом. Джин сложил руки на руль, уверенно выжидая, пока впереди стоящая машина тронется и позволит проехать лишние десять метров. Дворники бесперебойно работали, очищая лобовое стекло. — Я так ни на какое собрание не успею, — выругался Ким, снова нажав на газ, а затем на тормоз. Джису приложила руку ко рту, подавив очередной рвотный позыв и зажав нос, чтобы хоть ненадолго избавиться от приторного запаха клубничного ароматизатора, который разнесся на весь дорогой салон автомобиля. Из-за включенного обогревателя внутри также царила духота, а резкие остановки становились катализатором тошноты. У Ким всегда были проблемы с вестибулярным аппаратом, но сегодня они усилились из-за внешних факторов в разы. — Блять, ну это же просто невозможно, — продолжил Сокджин, снова совершив привычное действие «вперёд-стоп», практически подъехав к повороту на огромный магазин. Джису неловко сглотнула рвущийся с желудка завтрак, обмахнувшись ладонью, и попыталась дать этой поездке ещё один шанс. Однако вовремя поняла, что больше не могла сдерживаться, опершись рукой о бардачок от очередного мельтешения на дороге (иначе это нельзя было назвать). — Джинни, поверни, пожалуйста, — спокойным голосом обратилась к супругу Ким, стараясь не вспылить от плохого самочувствия, — или высади меня здесь. — Что-то срочное? — осведомился Сокджин, бросая беглый взгляд в сторону Джису и снова возвращаясь к дороге. — Мы можем заехать в другой магазин по пути, иначе потом ещё миллион лет не выйдем из этой пробки… — Не можем, — резко отрезала она, цепляясь за ручку закрытого автомобиля, — выпусти меня. — Ещё чего. Куда ты хочешь выйти, на дорогу? — Тогда, поворачивай! — требовательно выдала Джису, вынудив Джина выкрутить руль и при следующей же возможности завернуть на парковку гипермаркета. Благо их очередь как раз-таки подошла, поэтому Ким, спустя пару мгновений, остановился на первом свободном месте, на автомате разблокировав иномарку. Джису метеором вылетела на улицу, жадно глотая воздух ртом, словно в последний раз, и облокотилась на дверь машины. Крупные хлопья снега хаотично легли на её волосы и плечи, холод пробрался под кожу, но его прикосновения не доставляли дискомфорта. Наоборот он отрезвлял, не давая тошноте победить. В воздухе не витало никакого надоедливого ягодного запаха, лишь привычный оттенок города, который после стольких лет уже не чувствовался. Джису безуспешно восстанавливала дыхание, инстинктивно впиваясь в прорезиненную обшивку. — Что это было, Суя? — возмущенно взревел Сокджин, выйдя из машины и театрально хлопнув водительской дверью. Ким не нашла никаких сил ответить ему, лбом опершись о покрытие и судорожно постаравшись прийти в себя. Её муж успешно обогнул автомобиль перед бампером, тут же оказываясь со спины. Он деликатно отвел мешающиеся пряди волос, чтобы лучше рассмотреть уставшее выражение лица и плотно зажатые ладонью губы. — Тебе плохо? — тут же осведомился Сокджин, резкость в голосе которого бесследно исчезла. Джису автоматом закивала, ощутив, как его рука успокаивающе скользнула по спине, а сам он двинулся в сторону. — Тошнит? — Меня укачало, — набравшись достаточно решимости, оповестила она, приподняв голову и заметив протянутую бутылку с водой. Ким благодарно переняла её, сделав пару коротких глотков, чтобы, не дай Бог, не возбудить взбунтовавшийся желудок, — и этот ароматизатор… Он так ужасно пах, просто невыносимо. Сокджин чуть нагнулся, пальцами подцепив круглые пуговицы на кашемировом пальто. — Давай, я помогу тебе застегнуться, — уступчиво предложил Ким, без промедления вдев парочку из них в прорезанные отверстия. — Не нужно, Джинни… — Не глупи, мы оба не хотим, чтобы ты простудилась, — непослушно отмахнулся он, быстро перебирая ряд за рядом и замирая в кольце из рук, возникшем от того, что Джису обвила свои ладони вокруг его шеи, — вот так, Суя. Тебе легче? — Да, но я не думаю, что способна куда-либо ехать в таком состоянии. Подожду, пока рассосется пробка, а затем вызову такси. Она чуть отвернулась в сторону, не потому, что стеснялась или переживала, а из-за запаха клубничной жвачки, исходящей от Сокджина. Видимо, аромат на подсознательном уровне закрепился у неё в списке нелюбимых, хотя раньше Джису просто обожала эту ягоду и всё с ней связанное. Ким по-собственнически смахнула снежинки с волос и воротника мужа, находя в этом действе нечто успокаивающее. — Ты же не думаешь, что я брошу свою жену на парковке невесть какого гипермаркета? — скептически поинтересовался Сокджин. Он сиюсекундно дотянулся до портмоне, свисающего с водительского кресла, снял ароматизатор, заглушил двигатель, при помощи кнопки, и в уверенности закрыл автомобиль. Настрой у него был более чем решительный. — Там должно быть какое-нибудь кафе, думаю, под теплый чай неплохо будет переждать снегопад. — Джин, ты же опоздаешь навстречу, — заботливо напомнила Джису, — я не маленькая, справлюсь. «Но внутри тебя есть что-то, что может помешать», — отдалось в мыслях Сокджина, заставив встряхнуть головой и не поддаться искушению. Они так c этим ничего и не решили. Джису была против аборта. Он за. Однако то, что действительно поражало Кима, так это тяга к жизни только-только формирующейся биомассы. Побои от Кая, эмоциональный удар — «ребенок» всё выдержал, точно жадно цеплялся за возможность остаться. Хотя в первом триместре риск выкидыша был тем выше, чем меньше срок. — Ты важнее, — изрек Сокджин, не принимая никаких других доводов. Его губы бережно прикоснулись к её виску, а ладонь к волосам. Она неловко скривилась, почувствовав запах клубники, доносящийся с запястья, на котором беспечно болтался ароматизатор. — И раз уж мы рядом с магазином, то на обратном пути обязательно выберем освежитель, который тебя не бесит. Джин только сейчас понял, что её не просто укачало, как обычно оно бывало при дальних поездках. Это начинало проявлять себя, начинало развиваться в полноценного человека. Ещё немного и медикаментозный аборт мог стать под вопросом, а на хирургический — ни он, ни уж точно Джису не готовы были пойти.~
Оставшаяся ночевать у бывшего парня Лалиса не стала для Чеён какой-то невероятной новостью. Однако без своей соседки-жаворонка, Розэ проспала приличную часть подготовки к предстоящему мероприятию. Когда она вскочила на ноги, то с ужасом обнаружила, что время давно перевалило за два часа дня, а сегодня как раз-таки стоило показаться на работе предельно рано. Вечером сцена клуба должна была быть готова к приёму очень интересных гостей, поэтому все спозаранку занимались приготовлениями. — Вот же… — встрепенулась Пак, высушивая наспех вымытые волосы и поспешно бросая взгляды на одиноко лежащий перед собой телефон. Её работодатель, он же предмет воздыхания и «напарник» мог позвонить в любой момент, чтобы отчитать за кощунство и лютый непрофессионализм. И Розэ бы приняла всю ругань с достоинством, поскольку полноправно это заслужила своим поведением. Чеён натянула на себя блузку и кожаную юбку трапецию, оставшись более чем довольной сегодняшним образом. Она хотела уже включать выпрямитель, когда услышала странное шуршание из-за двери. Не то, что бы она любила подслушивать коридорные сплетни, но было сложно абстрагироваться, если вещали прямиком рядом со входом в твой номер. — Думаешь, там никого? — осведомился грубый мужской голос. — Уверен. Босс сказал, что они все в своём клубешнике, — вторил ему второй, более писклявый, — если что, ты ведь взял орудие? — Естественно. Обезвредим. Пак ужасно запаниковала, неосознанно схватив со стола в телефон, и в ту же секунду забежала в ванную комнату, заперевшись изнутри. Тело обдало страхом, Чеён постаралась рассуждать логически, подперев дверную ручку стулом и найдя в крупной пиале с мыльно-рыльными принадлежностями бритву. В помещении раздался характерный звон от ключ-карты, две пары тяжелых мужских шагов проникли в коридор. — Что мы именно ищем? — уточнил мужчина номер один. — Что-то подозрительное, — ответил ему напарник. Розэ испуганно пробралась к душу, спрятавшись в самом углу. Она осознала, что собственноручно загнала себя в тупик, но не понимала, могла ли поступить иначе? Пальцы дрожали от безысходности, Чеён выключила звук уведомлений прежде, чем начать печатать сообщение. Чимин, прости, что опаздываю. В мой номер вломились двое непонятных мужчин. Я не знаю, что мне делать. Не мог бы ты позвонить на пост охраны отеля? Я заперлась в ванной. Пак не знала, почему звучала так спокойно и отстраненно, хотя на деле оказалась на грани истерики. Жгучие слёзы коснулись щёк, она зажмурилась, пытаясь не податься в завывания. За стенкой слышались грубые мужские ругательства и звуки переворачиваемой мебели. — Бля, бабского шмотья-то, — выругался один из них, прежде чем уронить что-то массивное на пол. — Пойду, проверю в ванной. Чеён почувствовала, словно это конец. Она испуганно поджала колени к груди, вжимаясь большими пальцами в экран смартфона. Розэ не ожидала столь быструю реакцию, однако не смела игнорировать. В графе отправителя значился «Мистер Пак Чимин».Только не переживай, я уже в пути. Постарайся, как можно дольше не пускать их в ванную и, если что, сразу беги.
Розэ всегда мечтала стать частью какой-нибудь сказки. Казалось, она не учла, что принцессы за частую много и невыносимо страдали, прежде чем славные и бравые принцы появлялись на горизонте и вызваляли их.