Легенда о кельте, покорившем Персию

— Думаете, можете вот так просто снять меня с моего места?! Народ Парфии верен мне! Попробуйте и увидите, что будет! — Я и сам скажу вам, что будет, — Колин предчувствовал подобный разговор, еще когда решил сменить сатрапа и задолго до сегодняшнего дня. Он не собирался держать на должности того, в чьей верности не был уверен, а потому понемногу, с тех пор как занял свое место на золотом троне Артаксеркса, начал ставить в сатрапии проверенных людей. — Вы вернетесь домой, соберете все, что вам нужно и, не доставляя никому проблем, отправитесь в ваш новый дом за пределами империи. Сделаете, как велено, и до конца жизни будете сыты и одеты, пусть это и не то, сколько вы получали, запуская свои руки в налоги. Откажетесь — вам дадут лошадь и отпустят назад без сопровождения. Вот только когда вы уехали, от вашего имени был дан приказ поднять налоги вдвое, что, разумеется, новый сатрап тут же отменит. Так что вы говорили про верность народа? У сатрапа было штормовое лицо, дрожали руки, сжатые в кулаки, и весь он надулся, побагровев. Регент вдруг подумал, что если тот умрет от приступа, то это будет очень нехорошо, но это были просто злость и отчаяние. Исход был предрешен, в чем Колин почти не сомневался, осталось дождаться, пока и сатрап поймет это. — Вы чужак, который сидит на троне великого царя! Никто! Никто! Думаете, это тайна, кем вы были раньше? Я таких же могу сотню купить на невольничьем рынке! Сатрап сделал шаг вперед, но тут, как будто из ниоткуда, в его горло ткнулось копье, протянувшееся чуть сбоку из-за трона. Он сглотнул, ощутив, как острие надавило на кожу, и отступил так же быстро, растеряв все свое рвение. Копье исчезло так же, как и появилось, а Колину даже не нужно было поворачиваться, чтобы знать, кто это. Он почувствовал запах еще минуту назад. — Сотню, на те деньги, что у вас будут теперь, не сможете. Но двух-трех все же вам оставят. — Теперь, когда Тэрон был здесь, альфа хотел поскорее закончить все дела. — Решайте. — Как будто вы даете мне выбор! — выплюнул сатрап, окончательно сдавшись. Регент видел, что он смотрит куда-то за его спину. — Я подчиняюсь, но то, что вы делаете, — это не власть, это ложь и угрозы! — Я называю это политикой. — Колин велел вывести его из зала, не видя больше смысла в дальнейшем разговоре. — Для вас будет лучше, если я забуду о вас навсегда. Если я услышу ваше имя еще хоть раз, вы умрете. Сатрап кричал еще что-то, пока его волокли вниз по ступеням и наружу. Колин потер ладонью глаза, он знал, что поступает правильно, но все равно приятного мало. Тэрон оказался рядом, уселся на подлокотник, провел ладонью по прохладной спинке трона. — Будь я на твоем месте, то велел бы прирезать его, как только он отъедет от города. — Не сомневаюсь, — альфа хмыкнул, прислонился головой к его бедру, чувствуя, как все становится лучше. — Но я считаю иначе. Если можно не проливать кровь, лучше этого не делать. Все действия в этом мире влекут за собой последствия. — Однажды это тебя точно погубит. Нет человека — нет проблемы, как по мне. — Омега вдруг выхватил из-за пояса короткий кинжал и приставил Колину к горлу. Тот скосил на него взгляд и задержал дыхание. — Хочешь, покажу, как это делается? — Ты всегда только обещаешь, — хмыкнул альфа и отвел руку Тэрона от себя, а потом без сопротивления забрал кинжал из пальцев и рассмотрел, как дамасская сталь переливается узорами. — Неплохой. Из моей оружейной? — Ты сам сказал брать все, что захочу. — Да, сказал. Кстати, это касалось и одежды. Неужели ничего не понравилось? — Тэрон покачал головой, оглядывая себя. — Снаружи это бы привлекало внимание. Колин вздохнул. Прошла всего неделя с того вечера, когда Тэрон спас ему жизнь и остался. Легче не стало, кажется, наоборот, все стало сложнее, чем когда он постоянно подвергался опасности. Он предоставил Тэрону покои, одежду, золото, приказал исполнять все, что бы тот не попросил, но омега почти ничем из этого не пользовался. Он уходил и приходил, когда хотел, и никогда, ни разу никто не видел, чтобы он сделал это через двери. Давно уже никто так сильно не обманывал ожиданий Колина, и это еще даже речь не идет о хоть каком-то сближении между ними. Какие там поцелуи, я вас умоляю. — А во дворце наоборот, вот это привлекает внимание. — Ох, ну тогда я могу покинуть твой дворец, — о, да, Тэрон нашел больное место регента и начал пользоваться им без ограничений. Власть его теперь была всецелой. — Да ходи, в чем хочешь! — А что ему было ответить? — Ты голоден? — Как и всегда. Ну хоть в чем-то Тэрон ему никогда не отказывает. Есть омега хотел постоянно, и, только когда наестся, к нему можно подойти ближе и говорить нормально. Он переставал огрызаться, подпускал и даже иногда позволял подолгу держать его в объятиях. Но все остальное время Тэрон был невыносим. Они покинули зал для приемов и перешли в место поудобнее, куда подали все, что Тэрон успел полюбить. Колин взял с подноса гранат, разрезал ножом и принялся за разлетевшиеся зерна. У него не было аппетита. Чем дольше Тэрон был с ним тем больше ему хотелось, чтобы не было этих вечных сбеганий из дворца, игры в горячо-холодно, вроде бы шутливых угроз, что он больше не появится. Омега сам говорил, что у них мало времени, прежде чем на них начнется охота, так почему все должно быть так сложно? — Тэрон, — в ответ прозвучало «ммммм?», — Я хотел бы, чтобы ты был со мной. — А где я сейчас, по-твоему? — омега даже есть не прекратил. — Я не про это. Был со мной, был моим… Тэрон поднял на него нехороший взгляд, отложил кусок баранины, вытер ребром ладони жир с подбородка и быстро отпил глоток вина. Внутри Колина все сжалось, и он вмиг пожалел, что не довольствовался малым, что может сейчас привести неизвестно к чему. — Твоим? Давай посмотрим. Сколько у тебя есть омег? Сколько тебе уже надарили? Колин поджал губы, потому что не нужно это использовать против него. Он же не покупал их, а что было делать, когда Артаксеркс жаловал ему кого-то из невольников время от времени? Отказаться от подарка царя? — Восемь, от прочих я отказался. Но вот только я их не хотел, ты первый, кто стал мне нужен, первый, кого отпускать больнее, чем получить удар ножом. Не думай, пожалуйста, что ты девятый, ты единственный. — Я не хочу быть чьим-то. Чьи-то только рабы. Мне не плевать на тебя, мне хочется возвращаться во дворец, но отдать себя… Нет. Ну, он хотя бы попробовал. Колин вздохнул и внезапно закашлялся, в горле запершило, а после и в легких, странный запах окружил его со всех сторон. Немного закружилась голова, когда он приподнялся, чтобы переползти ближе к Тэрону и ткнуться носом ему в шею, лишь бы пропала эта давящая вонь. — Что с тобой? — Омега тронул взмокший висок регента и только-только сейчас тоже начал воспринимать запах вокруг. Что-то знакомое, он слышал его раньше. — Ах ты ж… Неудивительно, что на Колина это так действует. Тэрон видел пару раз, как течка влияет на альф, только обычно у них немного другая реакция. Вот поэтому использовать течку в своих делах их гильдия очень даже любила, ни о каком сопротивлении жертвы речи даже не идет. За дверью послышались голоса, и Тэрон оттолкнул от себя Колина и, подхватив лежащее рядом копье, притаился за колонной. Регент проводил его расфокусированным взглядом и спрятал нос за сгибом локтя, что все равно плохо помогало. Двери раскрылись, пропустив внутрь кого-то, кого Тэрон пока не узнавал, но был уверен, что они знакомы. Запах и правда был едкий, словно переспелый, близкий к гниению персик, чья мякоть будет продавливаться под пальцами. Омегу передернуло, каково сейчас Колину, даже представлять не хотелось, хотя было бы ложью сказать, что Тэрону не нравилось то, как тот сопротивлялся, смотрел со злобой на вошедшего. Гость поставил поднос, что держал в руках, на стол, и откинул покрывало с головы. Тэрон заскрипел зубами. Он перебирал варианты, кого могла отправить гильдия ему на замену, но Шаламе… Это было жестоко. Он тоже был когда-то рабом, но участь его была хуже, и гильдия забрала его, пусть и позже Тэрона, но более потрепанного. Если убийства по заказу для него самого были просто работой, то для Шаламе это была месть. Когда убийство совпадало с течкой, он мог часами мучить жертву, срезать с него куски кожи и плоти, заставляя забыть про боль. Это сейчас и произойдет. Он обошел Колина вокруг, чтобы оказаться у его лица, присел на корточки, слегка улыбаясь тому хмурому взгляду, который получил от альфы, и потянул с усилием его за предплечье, чтобы тот вдохнул как следует и перестал сопротивляться. Регент снова закашлялся, ему не нравилось это, он попытался дышать ртом, но легче не становилось. — Что такое? — Голос Шаламе был почти нежный, но Тэрон знал, что манера и сами фразы не были случайными. Он любил говорить своим жертвам то же, что когда-то говорили ему. — Тебе не нравится? Я тебя не обижу, поверь. Я о тебе позабочусь… Без резких движений омега вытащил кинжал, поймал на лезвии блик заходящего за окном солнца. Колин дернулся от него, но этим только развеселил. Он не хотел умирать с этим запахом вокруг, только не так, уж лучше бы это был Тэрон. — Тэрон… — Регент шепнул это и увидел, как Шаламе нахмурился, наклонившись ближе, словно не расслышал. — Тэрон? Свист рассекаемого копьем воздуха донесся слишком поздно, силуэт отразился в лезвии кинжала, и тот вылетел прочь от удара снизу. Убийца обернулся и тут же получил новый удар, тупой стороной копья в грудь, от чего глухо хрустнуло где-то у него внутри. Тэрон наносил удар за ударом, зная, что никакого другого оружия у его противника нет. Когда Шаламе упал, он с размаху пригвоздил его плечо к полу, вбив и оставив торчать копье. Тот попытался его вытащить, но одной рукой и из этого положения, это было ему не под силу. — Тэрон. А мы слыхали, что ты умер, — казалось, что Шаламе плевать на свое положение, но Тэрон слышал нотки паники в его голосе. Он поднял Колина и отвел к окну, велев отдышаться как следует. — Верно, я сам эти слухи и распустил. Не стоило тебе соваться сюда. — А я думал, ты из нас всех самый стойкий, каменный, но вот и ты оказался на побегушках у альфы. Чем он тебе платит, Тэрон? Золотом? Или, может, натурой? — Омега рассмеялся и тут же получил удар ногой в лицо от Тэрона. На скуле лопнула кожа, и засочилась кровь. — Я сказал что-то не то? Не отвечая, Тэрон выдернул из-за пояса свой кинжал и занес, чтобы нанести смертельный удар. — Не надо! — Это Колин, который подходил ближе, смочив платок розовой водой и прижав его к лицу. Кинжал завис в воздухе. — Хватит убийств. Мы можем его заковать и бросить в темницу. — Это не тот случай, поверь. Сейчас твоя ерунда с милосердием совсем не к месту, отвернись, если не хочешь смотреть. — Ты сам здесь благодаря «моей ерунде с милосердием». Тэрон зарычал и вонзил кинжал во второе плечо Шаламе, вызвав этим сначала вопль, а потом почти сразу смех. Подскочив, он вцепился альфе в горло, притянув его лицо к себе. — Если бы сейчас ты был в состоянии думать головой, а не членом, то понял бы, какую чушь несешь. Это не я, он не станет тебя жалеть. Думаешь, его остановят оковы? Я выбрался из твоей темницы и исчез, он же выберется оттуда и пойдет прямиком к тебе. То, что ты делаешь — не милость, а второй шанс для него. — Все равно, нужно хотя бы попробовать, — Колин нежно тронул волосы Тэрона, но тот отпихнул его, яростью в глазах прошивая дыры сродни его копью. Выдернув одно за одним оружие из тела на полу, Тэрон пронесся мимо регента, толкнув его со словами «Делай, что хочешь!» и исчез за дверью. Мимо стражи, слуг, впервые Тэрон вышел из дворца через ворота, откуда его выволокли в самый первый раз. Вот только сейчас он был зол сильнее. Он не заметил взгляда, которым его проводил попрошайка, полностью игнорирующий монетки в своей чашке для подаяний.