Сяо Цзю, живучий сукин лорд

Бедная девочка была в совершеннейшем расстройстве чувств. По невнятному лепету, который она выдавала, цепляясь за рукава обоих заклинателей, что-либо заключить было решительным образом невозможно. Ясно только одно: случилось нечто ужасающее, и все нити происшествия неизменно тянулись к одному-единственному имени, которое она лепетала сквозь всхлипы, как мантру. «А-Ло, А-Ло, А-Ло…» Но что именно А-Ло? А-Ло снова поколотили и заперли в сарае? Навряд ли, при всей симпатии малышки к этому зверенышу, подобная ежедневная рутина довела бы ее до исступления. А-Ло сбежал из школы? Заманчиво, но слишком хорошо, чтобы быть правдой. Шэнь Цзю в свое время несколько раз, из чисто исследовательского интереса, оставлял ворота приоткрытыми после очередного рейда по костям и органам своего ученика. Но все тщетно: маленький уродец ни разу так и не попытался выскользнуть за пределы обители, ни в минуту обиды, ни в приступе сильнейшего гнева. Чтобы заставить его выйти за порог, необходимо было…вот же зараза, он вновь поддается притягательному ореолу воспоминаний. Надо сосредоточиться и подумать, девушка все равно ничего внятного не скажет. А-Ло побежал в лес ловить светлячков и его загрызли волки? А-Ло пробудил печать, поубивал пол пика и теперь рыдает? А-Ло покончил с собой, предварительно исполосовав Мин Фаня и его приспешников кухонным ножом? А-Ло что?! Главе клана Юэ, очевидно, тоже не улыбалось ловить в невнятных всхлипах нить повествования. Он аккуратно отвел дрожащую девушку к ближайшему дереву и, заставив ее прислониться к стволу, начал передавать ей духовную энергию. Сяо Цзю подошел поближе, жалея, что не может сделать это самостоятельно, и произнести пару утешительных слов. Все-таки раскрасневшиеся глаза и пунцовые пятна на щечках этому личику совсем не шли. Лже-Шэнь тоже засуетился, поднимая пламя повыше и свободной рукой выуживая платок, который протянул ученице. Та приняла его с благодарностью, но почти тут же сжала в комок. - Вам очень нужно поспешить в школу, - проговорила она, частично возвращая себе дар речи. – Там…там шишу… - Угроза чьей-то жизни есть? – произнес глава Юэ, чье ласковое лицо за мгновение стало серьезным. Глаза малышки, едва просохшие, вновь наполнились слезами. - А-Ло… - повторила она, всхлипнув. - Я полечу первым, - твердо сказал лже-Шэнь, вынимая из ножен Сюя. – Глава клана, могу я попросить вас позаботиться об ученице? - Спеши и ни о чем не беспокойся, - твердо заверил шисюн. «Вот же болван распоследний», - посетовал Сяо Цзю, наблюдая, как его двойник вскакивает на меч и взмывает ввысь. – «Не додумался прихватить с собой Инъин. Я бы помог ей взобраться на меч, обнял и утешил, а этот евнух недоделанный взял и спихнул все заботы на другого. Ну ничего, мне же лучше». Когда стало ясно, что эпицентром происшествия является ублюдок Бинхэ, интерес заклинателя к произошедшему, едва замельтешивший на горизонте, заметно угас. И более того – что бы там ни происходило, он со всей искренностью желал переродку в его теле опоздать. Конечно, малышка Ин-эр еще упоминала присутствие какого-то шишу, но, поразмышляв мгновение, Сяо Цзю пришел к выводу, что речь о Му Цинфане. Разумеется…кого, как не его, следовало звать в подобных случаях. В общем, ничего, стоившего суматохи. Однако трос в его груди вновь начал натягиваться, и Сяо Цзю, которому ничуть не улыбалось лететь подвешенным к Сюя, как какой-то тряпице, мысленно обратился к системе: - Всезнающая? [Одну секунду] Заклинатель закрыл глаза, а когда открыл, понял, что в кои-то веки действительно поторопился с выводами. Он оказался во дворе собственной школы…точнее, в том, что когда-то представляло собой двор. Скамьи для чтения либо отброшены в сторону, либо разбиты, как будто кто-то из забавы проламывал их ребром ладони. Нежнейшие цветы затоптаны или сожжены вспышками ци. Безупречный мраморный фонтан был разломлен ровно посередине, и на узорах из трещин виднелись явные следы алой жидкости, уже смешавшейся с водой. А стена замка, к которой примыкал двор…ничуть не сгущая красок, можно было смело сказать, что по данному месту хорошенько прошелся таран вражеской армии, прихватив с собой катапульту. У Злого Духа Шэня не было, как таковых, глаз, но если бы они были, то тут же бы потемнели от застилающей их злобы. «Если все это натворил ублюдок Бинхэ, я сдеру с него кожу живьем и брошу в яму с ядовитыми скорпионами…» - прошипел он, оглядываясь вокруг. – «Кто бы…кто бы вообще посмел устроить здесь такой…» И тут его взгляд, наконец, упал на человеческие фигуры, теснившиеся вокруг чего-то, лежавшего на земле. Легко проходя прямо сквозь тела, Сяо Цзю прорвался в середину импровизированного круга, и с немалой толикой удивления увидел прямо подле своих ног скорчившуюся в позе эмбриона фигуру Бинхэ. Что же. Этот Шэнь должен признать…выглядел оборвыш действительно плохо. Кажется, Сяо Цзю удалось обнаружить тот самый снаряд, которым сначала разворотили фонтан, а затем несколько раз штурмовали стену, после чего бросили тут за ненадобностью. Скрючившись на земле, мальчишка громко и часто дышал сквозь полуоткрытый рот, боясь пошевелиться, чтобы не спровоцировать кровотечение. Хотя, казалось бы, чему там еще было вытекать: Бинхэ и так лежал аккурат посередине алого озера, вода в котором все прибывала и прибывала. Лицо мальчишки, наоборот, стремительно серело, и только глаза, ясные и чистые, как две полуночные звезды, горели на его лице. - Ты… Голос принадлежал Мин Фаню. Надо сказать, столкнувшись лицом к лицу с подобным зрелищем, бывалый задира подрастерял толику своей наглости. Привычка унижать подталкивала его к привычному пути, но, словно на невидимую стену, натыкалась на неизвестное доселе препятствие. И вот, вконец потерявшийся в этой битве моральных терзаний, юноша нерешительно подался вперед, и голос его задрожал вместе с руками: - Ты…не вздумай просто взять и откинуться тут. Учитель будет в ярости, когда узнает. «С чего бы?» Ло Бинхэ попытался повернуть голову в сторону звука, и его губы тронула легкая гримаса улыбки сквозь боль. - Не думаю, что…наставник…расстроится…сильно, - просипел он даже уже не серыми, а синими губами. «Расстроюсь?» Сяо Цзю опустился на корточки, заглядывая в черные, как беспросветная ночь, глаза. О, если бы этот учитель только мог, Бинхэ, если бы ему было позволено…он бы взял свой собственный меч и пригвоздил бы тебя к земле, как ничтожную букашку, коей ты и являешься, и влил бы в тебя ровно столько духовной энергии, сколько нужно для поддержания твоей жалкой жизни. А потом наблюдал бы день ото дня, как твои раны кровоточат и гниют, как твою плоть пожирают личинки, а ты загибаешься от жажды и бредишь от жары и боли, ты, безродный сучий… Ло Бинхэ дернулся, словно его ударили кнутом, и помутневший взгляд его начал бродить в подозрительной близости от лица Сяо Цзю. - Он…вернулся? – прошептал мальчишка, обращаясь ко всем и ни к кому. - Нет, он убежал, - тут же отрезал кто-то из толпы. Среди юных дарований наметилось волнение. - Что это с ним? - Да он, похоже, бредит. - Помрет сейчас прямо тут… - И что же нам делать? «Стоять и глазеть, что же еще. У вас это прекрасно получается», - тут же хмыкнул про себя Сяо Цзю. Ничтожества. Не пинаете его ногами, так могли бы циновку принести или воды, чтобы поддержать силы. Ни на что не можете сами решиться, слабовольное стадо. - У…чи…тель? Черные глаза вдруг уставились прямо сквозь его лицо. - Вы тут? Я…я вас не вижу, - с трудом выговорил Бинхэ, но едва его голос успел затихнуть, как все вокруг взорвалось воплями. - УЧИТЕЛЬ!!! - УЧИТЕЛЬ!!!!!!!!!!!! - Разойдитесь! Сяо Цзю и сам невольно подался назад, освободив место для собственного двойника. Тот от увиденного едва не лишился сознания, но быстро взял себя в руки, опускаясь на колени перед ублюдышем. Адепты пика Цинцзин тут же толпой цыплят обступили своего наставника, впитывая все, что тот намеревался делать дальше. А лже-Шэнь дрожащими руками закатал то, что оставалось от рукавов Бинхэ, и пропустил духовную силу через его меридианы. Попытался перевернуть ребенка на живот, но испуганно бросил эту затею, стоило ученику застонать. Затем, придерживая его голову, аккуратно развязал пояс и распахнул ханьфу, обнаружив под ошметками одежд кровавое месиво. Сложно было сказать, что в зазвучавших вокруг вздохах доминировало сильнее: отвращение или удивление. - Кто-то уже послал гонца на пик Цянь Цао? – вдруг спросил лже-Шэнь, поднимая голову. Ученики как-то совсем уж робко замотали головами. Взгляд главы пика застыл. - Могу я узнать, почему? Ваш товарищ подвергся зверскому нападению, и вы решили, что получили бесплатное представление? Из горла Сяо Цзю невольно вырвался смешок. Надо же, а вы, шицзунь Шэнь, оказывается, умеете быть грозным. Невероятно. Мин Фань, что ожидаемо, встрепенулся первым. - А ну, быстро! У кого ключи от склада? Пошлите сигнальный огонь! Сигнальный огонь с всполохами цвета отблесков пламени. Призыв о помощи. Самозваный Шэнь, тем временем, нащупал в кровавой луже второе запястье юноши и легонько его сжал, замедляя кровотечение. - Учитель! – вскинулся Мин Фань, как только двое адептов, повинуясь его приказу, кинулись обратно к замку. – Вы не поверите, что здесь произошло! Глава пика… - Нужен кувшин воды, чистая одежда, тряпки и носилки, - прервал его лже-Шэнь ледяным тоном, даже не повернув головы. Мин Фань так и застыл с широко разинутым ртом. - Я…этот ученик слушается, учитель. Он немедля распорядится…эй, вы слышали учителя? Быстро, несите...все, что он сказал, несите! - Ты остаешься здесь, Мин Фань. Надо перенести твоего шиди, пока не пришел шиди Му. Лицо его любимого ученика заметно скривилось. Сяо Цзю был искренне с ним солидарен. - Перенести…но куда? Все общие спальни…они не годятся для выздоровления от таких тяжелых ран. Когда его двойник повернул голову, Сяо Цзю застыл. Теперь даже он не знал, что испытывает больше: досаду или удивление. Теперь эта нелепейшая пародия на него действительно выглядела, как глава школы. Он и сам, поставь их друг против друга, не сумел бы указать отличий. - В таком случае. перенесем его в мою хижину, - проговорил самозванец тоном, не приемлющим возражений. – Осмелюсь предположить, что там Бинхэ никому не помешает.