Сяо Цзю, живучий сукин лорд

К тому моменту, как уникум в обличье приличного человека устал упражняться в скорости, предварительно сшибив несколько толстых веток и распугав ни в чем не повинных шестихвостых лори, сумерки уже успели расползтись по залеску, укутав обоих заклинателей (истинного и мнимого) всепоглощающей пеленой синевы и прохлады. В свою бытность главой пика Сяо Цзю более всего предпочитал именно это время суток: огненный диск, паливший прямо над головой, вездесущие блики на стенах, крышах и везде, куда бы ни упал взгляд, раздражающая глаз и слух взбудораженность сознаний, порождающая беготню, суету и заразный смех даже у самых смирных юнцов – все это вызывало у него приступ резкой изжоги, от которой не спасали ни наглухо закрытые ставни, ни зонты, ни прохладительный напиток из сока секвойи, который глава Юэ чуть ли не бочками поставлял своему шиди после того, как тот один раз проронил: «Недурно», притронувшись губами к чаше из яшмы. К тому же, так уж вышло, что счастливые воспоминания о бродячей жизни Сяо всегда шли рука об руку с удушающей жарой и завихрениями сухой пыли, забивающейся под одежду и оседающей на языке. Некоторые из них было непросто отодрать от нового, безупречного платья; и порой, в особенно душный летний день, пока мастер Шэнь восседал в повозке или прогуливался вдоль замка, в голове его искрами вспыхивали полузабытые ощущения. Ломота в спине, пустыня в глотке, сдавившая голосовые связки. Слепящее солнце, от которого даже нечем прикрыть голову, так что оно проникает сквозь липкие волосы в самый череп. Запах пота и эти мерзкие грязные дорожки на коже, на шее, под нижней рубашкой, из-за которых так и хочется освежевать себя заживо или кинуться в реку с камнем на шее. Ах, и ленивый голос «наставника», который только насмехается над ним и подгоняет, подгоняет, подгоняет… Пик Цинцзин, утопающий в зелени лесов, был избран Шэнь Цинцзю отчасти потому, что, после места главы клана, оно было самым престижным, а, следовательно, наиболее достойным его амбиций и талантов. Но даже будь это не так, ему все равно пришлось бы избрать его ради того, что принято именовать « благоприятным окружением, способствующим самосовершенствованию тела и духа». Эта гора родилась из недр земли и устремилась к небесам для того, чтобы утопать в прохладе сумрака, раскидывая длинные тени по ветвистым корням и стволам многовековых деревьев. Стоит лишь подумать об этом - и уже кажется, что вновь возвращаешь себя в эти мгновения... Легкий ветерок слабо колыхает полы ханьфу, силуэты тушуются, обретая мягкость и словно прячась, не желая мозолить человеку глаза своим присутствием. Цвета бледнеют, сменяя крикливую насыщенность на сдержанное, аристократичное благородство, и даже в звуках, столь привычных на первый взгляд, чудится особая, умиротворяющая мягкость. Тропа теряется в поворотах и тенях, и фонарики, как светлячки, вспыхивают и гаснут над головами гуляющих. Сяо Цзю никогда не питал особенно радостных чувств к живым существам, но в такие часы ему порой казалось, что он готов полюбить этот пик. Быть может, даже с теми людьми, что, разбившись на группки, музицировали на гуцине, читали или слагали стихи, наблюдая за рябью ручья, устремившегося с укутанного травой пригорка… - Это. Просто. Потрясающе! Мать твою! Ну разумеется, он просто обязан был вклиниться в его единение с домом своим воплем раненой чайки. Сяо Цзю непроизвольно обернулся, и только для того, чтобы увидеть собственную фигуру, застывшую в робком восторге на самом краю тропы. - Как будто в Скайрим завезли годный мод на графику… - завороженно проговорил лже-Шэнь, поворачиваясь вокруг своей оси и чуть ли не сознание теряя от подавляющей красоты всего, что видел. – А я, идиот, считал себя убежденным урбанистом. Надо перебираться в деревню. Тут его голова случайно задралась чуть выше, туда, где лазурная каемка небес уже подёрнулась пурпуром. - ОГО!!! Злобному Духу Шэню захотелось хлопнуть себя по лбу ладонью, но, к сожалению, без физического ощущения прикосновения кожи к коже и звука шлепка удовлетворения этот жест не принес. - Что, нравится? – ядовито поинтересовался Сяо Цзю, легко поднимаясь на ноги. – Да, пейзаж хорош. Правда, один олень на фоне портит вид, а так - вполне себе сносно. Лже-Шэнь увлекся настолько, что совсем забыл, что держит в руках, и так и оперся на рукоять Сюя, вгоняя его острием в землю. Зрелище того, как его драгоценный меч используют в качестве трости, окончательно изгадило настроение Сяо, и заклинатель уже развернулся, чтобы медленно брести по тропе обратно к школе (это создание все равно рано или поздно его нагонит). Но прежде, чем Дух успел сделать хоть шаг, мягкий голос окликнул его: - Младший брат! Юэ Цинъюань в одеянии цвета морских волн спешил в его сторону. Сяо Цзю, заметив его фигуру, тут же поспешил в обратную, и шел, пока невидимый трос в груди, приковавший его к двойнику, не натянулся до предела. Вполне вероятно, это было не лучшее стратегическое решение для существа, решившего затаиться и выведать как можно больше ценной информации. Однако глава школы Юэ являлся из этой схемы исключением. Еще несколько дней назад, когда глава хребта Цанцюн лично снизошел до его обители, чтобы осведомиться об успехах учебной вылазки, Сяо Цзю с болезненным нетерпением встретил его приход. Стоило вспыхнувшему взгляду упасть на целехонький меч, преспокойно висящий в ножнах, как могильный холод распространился по всей сущности Сяо, а на губах, бесплотных, как сам воздух, появился металлический привкус крови. Свергнутый лорд сделал шаг вперед, словно забыв, что его не видят, и Юэ Цинъюань с улыбкой прошел прямо сквозь него, даже не вздрогнув. - Шиди, - заботливо проговорил он, беря за руку подделку в его обличье и с ласковой настойчивостью проверяя пульс, - позволь мне, прежде всего, справиться о твоем самочувствии. Сяо Цзю даже не стал слушать ответ, который пролепетал самозванец, и, как только его дух вышел из состояния болезненного ступора, развернулся и исчез в одной из комнат. Глупо, вероятно. И очень по-детски. Но губы Сяо Цзю невольно исказила насмешливая гримаса. Глава Юэ, этот Шэнь был о тебе куда лучшего мнения. Теперь уже и умиротворяющая красота лесной опушки его не прельщала. Сяо Цзю упрямо вжался в дерево, бездумно смотря вперед. [Вынуждена предупредить, что в диалоге, ведущемся в нескольких чжанах от вас, содержится важная сюжетная информация] - Благодарю, - хмыкнул Сяо Цзю, закрывая глаза и не двигаясь с места. Однако вскоре голоса, слабым эхом звучащие в отдалении, начали постепенно приближаться. Свергнутый лорд, расценив этот дар судьбы по-своему, навстречу им не пошел, но и стратегическое отступление более не предпринимал. - Школа в другой стороне, а они бредут прямиком к подножью горы, еще и в ночь, - проронил он между делом. – Ты их сюда направила, Всемудрейшая? [В диалоге содержится важная сюжетная информация, необходимая для той сюжетной арки, что вы разблокировали, горный лорд Шэнь] - Я разве что-то раз…открывал? […] [Тысяча баллов потрачена на обрушение стен пещеры Единения Душ. Запущена сюжетная арка «Бог Войны». Мини-босс арки – Лю Цингэ. Слушайте внимательно, чтобы определить дальнейшие действия, у противников серьезный перевес сил] Надо же, госпожа Сис-Тэ-Ма, а вы, оказывается, действительно прикипели к этому скромному заклинателю! А то он начинал уже опасаться, что вы только и можете, что твердить ему об астральном теле и осыпать дождем заработанных самозванцем баллов. - Боюсь, шисюн, я не совсем понимаю причины твоего беспокойства, - отозвался его собственный голос. Сяо Цзю вобрал в себя воздух (действие, по полезности граничащее с попыткой утопить карпа в озере), и, скрепя сердце, весь обратился в слух. – Разве в пещерах есть отпечаток какого-либо злого духа? Даже не видя главу Юэ, Сяо предположил, что тот покачал головой, нахмурив брови. - Напротив. Все указывает на то, что внезапное обрушение несло чисто природный характер. Каменщики уже к завтрашнему утру устранят все повреждения. - Глава Юэ, ты говоришь так, будто тебя это совсем не радует. - … - Глава Юэ? - Как раз-таки то, что нет никаких следов постороннего вмешательства, и является причиной моего беспокойства, шиди. - Ох! Сяо Цзю попытался скрежетнуть зубами (разумеется, затея вновь провалилась). Когда светлейшая Нюйва лепила род людской из глины, на прообраз этого недоумка она наступила каблуком, а затем обтерла оземь, как случайную грязь. Имя "Непревзойдённый Огурец" явно было оскорбительным для овощей. Они хотя бы могли утолить чей-то голод. Всяко польза. А какова польза от него? - Хочешь сказать, что своды пещер не могли просто взять и обвалиться, скажем…от старости? Или от обветшания? «Мозги у тебя обветшали от старости, дубина! Глава Юэ, и ты действительно веришь, что идущий подле тебя – твой шиди?» Он предпочтет считать, что виной всему очередной «бонус», купленный его соперником ради облегчения своей жалкой жизни. Иначе ему придется признать, что с момента их последней встречи Юэ ослеп и оглох. Был еще и третий вариант, но...о нем не хотелось даже и думать. Остановимся на первом. - Из всех мест, что можно сыскать на Цанцюн, пещеры – одно из уникальнейших. Если бы там был хоть малейший намек на обвал, я бы знал об этом задолго до случившегося. Но они пребывали в идеальном состоянии. - Хмм. «Ради милосердия Гуаньинь, не пытайся думать». - Тем более, что, помимо самой природы, система многими веками поддерживается силой десятка заклинателей. Каждое утро и каждый вечер мы проверяем магические поля. Но ты ведь и сам это знаешь. - И что же, поля тоже целы? - Никакого следа вмешательства. Ни внутри, ни снаружи. Посему…признаюсь тебе, брат, что на сердце у меня неспокойно. И, хотя потерять такое место, даже на время, есть величайшая из утрат…я не решаюсь открыть пещеры для посещения, пока причина не будет найдена. Повисла небольшая пауза, а губы Сяо Цзю тронула улыбка. Ищи, сколько хочешь, дорогой шисюн. Стены ничего тебе не расскажут. - Быть может, шисюну нужна моя помощь? Он хочет, чтобы я последовал за ним и помог в осмотре? Если бы тело не являло собой самую большую драгоценность, Сяо Цзю не постыдился бы выторговать еще тысячу баллов, чтобы повторно обрушить своды, пока тот имбецил находится внутри. [С сожалением должна сообщить, что даже если бы ваш план удался, ваши духовные силы не дали бы противнику так легко погибнуть. Ущерб был бы минимальный] - Всеобъемлющая, неужто ты думаешь, что я не понимаю этого? Тем временем, пауза непростительно затянулась. Очевидно, глава Юэ медлил с ответом. Сяо Цзю открыл глаза, и его взору предстали две неровные тени, одна из которых медленно покачала головой. - Есть еще кое-что, о чем я не решался тебе говорить, - выдавил из себя, наконец, шисюн. Лже-Шэнь замедлил шаг, поднимая повыше правую руку. Очевидно, использовал пламя-на-ладони, чтобы осветить путь. - Глава клана? - В последнее время…меня беспокоит шиди Лю. [Внимание! Дальнейшая информация…] - Уже догадался. Самозванец застыл, и пламя на его ладони дрогнуло. - Лю Цингэ? Юэ Цинъюань медленно протянул пальцы к виску. - Я знаю, что тебя и шиди Лю никогда нельзя было назвать друзьями, - осторожно начал он, словно прощупывая почву, - и все же, ради благополучия Цанцюн я сейчас должен попросить тебя отринуть разногласия и сосредоточиться на том, что я тебе скажу. Ответь честно – ты способен пойти на такое…ради меня? Сяо Цзю застыл. Его двойник от чувства неловкости прочистил горло. - Глава Юэ… - Если нет, - тут же мягко заметил Юэ, - давай просто сделаем вид, что этого разговора никогда меж нами не было. - Этот…этот Шэнь готов выслушать старшего брата и прийти ему на помощь, - без колебаний откликнулся самозванец. А другой Шэнь почувствовал, что у него начинается зубная боль. - Спасибо, шиди, - похоже, для главы клана услышать эти слова действительно было большим облегчением. – Тогда слушай меня. Несколько дней назад глава Байчжань испрашивал у меня позволения… - УЧИТЕЛЬ!!!! Все трое присутствующих вздрогнули и вскинули головы в направлении тропы, ведущей к школе. Лже-Шэнь выступил вперед, поднимая пламя в руке повыше. - Нин Инъин? – воскликнул он удивленно. Настигнув заклинателей, девочка споткнулась, и наверняка упала бы на колени, если бы глава клана Юэ вовремя не подался вперед, подхватив ее под руку. - Глава…глава Юэ…учитель! Пожалуйста, поспешите! Там... Там!!! А-ЛО!!!