солнце и луна

       Дом Хосока небольшой и со скрипучей лестницей у входа. Юхён почти соскользнула с деревянной ступеньки, если бы не быстрая реакция старшей. Они вместе, втроём, вымокли до нитки, пока спешили от остановки до хосоковой улицы вверх по склону. Только переступая порог, Юбин со вздохом снимает с лица маску, заодно стряхивая с бровей дождь. Неряшливо сбрасывая кроссовки, она натыкается на лучезарную улыбку Чона. – Извините за опоздание, – тараторит Хосок, сам вешает ветровку на расшатанные крючки и выскальзывает из прихожей. Хосок – это рост с Юхён, развязанные шнурки чёрных ботинок, дружелюбие в каждом жесте и пропитанные озоном каштановые волосы. С Юбин они знакомы в дальнем прошлом; когда Ли нужен был минус для новой песни, а Хосоку не хватало слов для нового альбома. Юбин – человек-странствие; из нужных вещей – ноутбук, кошелёк со скидочными карточками и маленькой фотографией умершей пару лет назад собаки, любая книжка во внутреннем кармане рюкзака и, желательно, юхёново присутствие. Юбин не составило труда сорваться из съёмной квартиры, договориться с Хосоком, а после выпустить трек под двумя именами. Благодаря этому Юбин способна привезти в маленький мирок, живущий за счёт рыболовства, свою Юхён на отдых и не бояться, что тут их хоть кто-то найдёт или потревожит. – Да ладно, без обид, – Юбин пожимает плечами, ничуть не лукавя. Рядом мнётся вялая Юхён, что зевает и с первого раза не может вытащить руки из пальто. Юбин с этим помогает. Аккуратно раздевает девушку и подталкивает её вперёд. С незнакомыми людьми Юхён ещё более нерасторопная, чем обычно. Не решается поднять взгляд, а только топчется, не зная, куда себя деть. Потому Юбин всегда всё делает без пояснений. Она видит, что нужно, что Юхён подрагивает под одеждой, что голодна и хочет спать – пусть проспала всю дорогу. – Машина сломалась, – продолжает пояснять Хосок. Парень скрывается за дверной рамой, уходя на кухню, но болтать не прекращает, – пришлось в быстром темпе бежать за вами, но, а в общем, как доехали? – Я всё также ненавижу долгие поездки, – Юбин осматривается, понимая, что с прошлой поездки в Хэнам ничего не поменялось. Те же фото на стенах – и люди на них узнаваемые; те же светлые обои с теми же пятнами краски; столько же разбросанной обуви у главного входа. Всё также пахнет печеньем и чечевицей. Хосок шумно разгребает сложенную сушиться посуду. У них с Юбин тоже понимание на уровне мыслительном, либо Хосок хорош в физиогномике, либо научился читать людей. Парень начинает готовить ужин на пятерых: к ночи должны подойти Шиён с Тэхёном, и им Хосок оставит прикрытые полиэтиленом тарелки в холодильнике. – Но решила посреди недели приехать. Случилось что-то экстраординарное? – его голос звучит глухо. – Можно и так сказать, – Юбин косится на Юхён и улыбается своим мыслям. – Мы ненадолго. Думаю, дня два у тебя переночуем. Кстати, ванну принять можно? На этих словах Юхён заметно оживляется. Ещё младшая составляет список вопросов, что задаст Юбин, как только они уединятся. Например: откуда знает Хосока; но из-за юбинова к нему отношения Юхён с каждой секундой в чужом доме всё спокойнее. – Конечно, – кричит Хосок в ответ, чтоб перекрыть шум льющейся воды. Юбин кивает, больше для себя. И обращается к Юхён: – По лестнице вверх и направо. У тебя же есть, во что переодеться? – Ты не предупреждала про одежду. – Разве? – хмурится. – Окей, возьмешь что-нибудь из моего. Юбин кидает Юхён в руки свой рюкзак и указывает рукой идти. С мгновение Юхён мешкается; не то чтобы неуютно принимать ванну в гостях и не то чтобы не очень хотелось расставаться, пусть и на время, с Юбин. Юхён очень хочет озвучить: «Может, примем ванну вместе? Ты же тоже замерзла», – но как-то не складывается. Язык не поворачивается сказать, застревают слова в горле, а Юбин тем временем ерошит юхёновы волосы, полуулыбается – она так любит делать, смотря на Юхён, – и отправляется к Хосоку на кухню, заводя простецкий разговор. Юхён со своим смущением убегает на второй этаж. Наверное, к лучшему – иначе бы не выдержала вида голой Юбин.

\\

После еды, уже к часу ночи, Юбин лежит напротив Юхён близко-близко, почти дотрагиваясь друг до друга кончиком носа. Кровать им выделили односпальную. Позади – окно с тонкими занавесками и вид на пугающее море. Небо там, у горизонта, серое, и вода – отражает цвет, отражает настроение. Будь Юхён одна, ей бы было страшно. – Я удивилась, что ты согласилась уехать со мной так просто, – у Юбин охрипший из-за дождя голос. У неё дыхание – отдаёт зелёным чаем, что ничуть не смягчил горло. Юхён беспричинно ежится на скрипучем матрасе, двигаясь поближе. В юбиновой футболке она выглядит так хрупко, что Ли едва удерживается от соблазна младшую обнять. Ли Юбин постоянно сдерживается. Зачем – не знает. – Помнишь, когда я была в младшей школе… – шепчет Юхён в ответ. – Ты так часто ввязывалась в драки, – старшая слегка посмеивается, зарабатывая от Юхён гневное «Эй!», – сейчас совершенно другая. – Я не про это хотела сказать, – ворчит Юхён. В полумраке очертания другого лица расплываются. Юхён приходится двигаться вновь, подкладывая под голову руку. Юбин же наоборот совсем не шевелится. Она вот-вот уснёт, вымотанная за день, но приличия ради не прикрывает глаза, оставляя все прогулки на завтра, как с Юхён договорились, а продолжает слушать девушку, что скоро полноценно над Юбин нависнет. – В младшей школе я тебе дала обещание. Из-за бессилия Юбин хватает на продолжительное мычание. Одеяло накинуто на них по бёдра; тоже одно, тоже на двоих. Немножко странно – что они всё в своей жизни делят на двоих. Юбин бы, честно, отдала всё себе принадлежащее Юхён, но Юхён бы этого не позволила. – Однажды, – с придыханием проговаривает Юхён, – ты ляпнула, что очень хочешь отправиться в кругосветное путешествие на воздушном шаре. Как в той книге Жюля Верна. – Точно, – приглушённо соглашается Юбин. Она, хихикнув, поддаётся вперёд – и касается лбом юхёновой груди. Юхён вздрогнула, но девушку не отогнала. Только забеспокоилась, что Юбин услышит этот чересчур громкий стук сердца и что-то заподозрит. – И… – Юхён порывается продолжить, внезапно растеряв все буквы. – И позвала тебя с собой? – за младшую продолжает Юбин. Ей так хорошо с Юхён рядом, что любые проблемы, обещанные через несколько дней, исчезают, теряют свою силу. Юхён поспешно угукает. – Совсем этого не помню, – Юбин в юхёнову кожу зевает; становится горячо. Горячее, чем в кипятке ванны, в котором Юхён старалась восстановить равновесие: пришло озарение, что впервые с Юбин настолько долго останутся вдвоём. – Ничего. Я буду напоминать. – Вот и отлично, – отрешённо проговаривает Ли. Они будто заканчивают на этом, собираясь спать. Юхён очень беспокойно, в то же время очень вау. Через старые деревянные рамы просачивается запах дождя вперемешку с морем. И чудится, что очень холодно, шум волн ещё, напоследок – обветренные губы на своих. – Подожди-ка. Юхён испуганно подпрыгивает. Успела задремать, успела погрузиться в безмятежность, чистоту здешнего воздуха – Юхён всегда думала, что вдалеке от цивилизации дышится во много раз лучше. – Чего? – еле вороча языком спрашивает Ким. – Это получается, – Юбин прокашливается, чтоб нормально говорить, – ты пообещала мне, что уедешь со мной в путешествие? – Эм… ну, да, – немножко теряется. Подвох в юбиновом вопросе или она впрямь уточняет. – Хорошо, – в сказанном слышится улыбка. Юхён интересно, помнит ли Юбин, как учила её целоваться? Потому что у Юхён очень ярко и в подробностях. Как Юбин умело проводила языком, объясняла основы; как Юхён училась на Юбин, чтоб потом учиться, как саму Юбин целовать. Умение пока что не пригодилось.