Мальчик , который пахнет сиренью.

      Утро, как и обещало, было тяжёлым. Поясница ужасно болела, а задница жутко горела, отдавая жгучими импульсами по всему позвоночнику. Тяжесть повисла на каждом участке тела. Зимнее солнце пробивалось сквозь закрытые шторы, слабо освещая комнату.       Развернувшись, брюнет не обнаружил рядом с собой виновника его страданий. Недовольно пробубнив, было принято решение вставать. Оторвавшись от кровати, спину неприятно свело, заставляя Изуку громко охнуть. Проковыляв до кухни, гетерохрома обнаружить не удалось. В прихожей обувь и пальто отсутствовали, поэтому все свелось к тому, что он ушел по делам. Достав с полки мазь, омега нанес её на участки тела, дабы заглушить боль. Как только стало легче, Мидория принялся за готовку. Не зная, придет ли Тодороки в ближайшее время, парень сделал две порции. В голову закрались сомнительные мысли. Изуку доверял своей паре, но обычно, когда у Шото появлялись дела, он предупреждал его или писал сообщение.       Вспомнив, что недавно Момо вновь поднялась в рейтингах, сердце болезненно кольнуло. Учитывая, что раньше они встречались, сомнений стало ещё больше. Нахмурившись, брюнет поднялся с места, решив, что он попросту себе накручивает и ревнует. Время до вечера протекало медленно, заставляя выдумывать всё больше и больше ужасов, связанных с изменами или проблемами у альфы.       В квартире стояла мертвая тишина, не нарушаемая ни единым звуком. Услышав щелчок дверного замка, Изуку подорвался с места, влетая в коридор, осматривая вошедшего. Тодороки выглядел уставшим, скорее вымотанным. Посмотрев на омегу, Шото слабо улыбнулся, утягивая в крепкие объятия юношу. — Я так соскучился, — утыкаясь носом в макушку, промурлыкал гетерохром, опуская руки на бедра зеленоволосого. — Я тоже, — негромко сказал парень, поднимая взгляд на него. — Шото, а куда ты так рано ушел?       Озадаченно сведя брови, Тодороки ещё раз улыбнулся и оставил лёгкий поцелуй на виске парня. — Мне надо было по делам, — пройдя в глубь квартиры, пробубнил альфа, стараясь не начинать этот разговор. Услышав, в ответ негромкий бубнеж и сдавленное угуканье, гетерохром ушел в душ. Достав ужин из холодильника, Изуку быстро разогрел его, оставляя на столе, позже скрывшись в спальне.       В таком темпе прошли оставшиеся дни до рождества. Тодороки все время где-то пропадал, заставляя омегу переживать, оставляя наедине с отвратительными мыслями.       Смотря в окно, наблюдая как одинокие снежинки падают, почти сразу исчезая, Изуку думал, как из практически идеальных отношений всё скатилось к такому. Почему Шото стал так мало проводить с ним время? Почему все время где то пропадает? Почему ни о чем не рассказывает? Строя в голове ужасные картины, брюнет уже начал сомневаться в происходящем.        А ведь сегодня тридцать первое декабря, все сидят в компании семьи и близких людей. Тишина, стоящая в комнате давила на уши, заставляя чувствовать отчаяние и горечь разочарования. Тихий скрип двери, помешал одиночеству омеги. В проёме стоял гетерохром. По его виду было понятно, что тот испытывает эйфорию. Присев рядом, большая ладонь скользнула под домашнюю рубашку омеги, плавно оглаживая живот. Непоколебимость юноши удивила Тодороки, от чего тот озадаченно свёл брови вверх. — Изуку, все хорошо? Я где-то накосячил? — положив голову на плечо, прошептал гетерохром. — Нет, всё хорошо, — уперто ответил зеленоволосый, отворачиваясь в сторону стены, — не обязательно уделять мне время, — нахмурившись, сказанное из уст юноши прозвучало чересчур обидчиво.       Послышался огорченный вздох, после которого последовала негромкая усмешка. — Вот в чем дело, ну тогда боюсь, что ты уже успел себе многого накрутить, — поднявшись, Тодороки подошёл к прикроватной тумбе. — Так вот, не хочу тебя огорчить, но всё то, что ты мог подумать это твоя фантазия, счастье мое. — достав из дальнего угла небольшой сверточек, гетерохром вернулся обратно. Взглянув на обидчика, Изуку, скрестил руки, стараясь выглядеть как можно серьезнее.        Все сомнения и глупые догадки тут же испарились от увиденного. Бархатная малиновая коробочка, миниатюрное, на вид дорогое кольцо и победная улыбка Тодороки. Глупо похлопав глазами, Изуку посмотрел на него, почти сразу же переводя его обратно на подарок. — Изуку, готов ли ты принять мою фамилию и стать моим мужем? — утыкаясь в висок, прошептал альфа, наблюдая за реакцией омеги. — Шото, ты мне не изменял! — широко улыбнувшись, вскрикнул брюнет, радостно смотря на будущего жениха. — Само собой, вообще я догадывался, что ты мог об этом подумать, но поверь, те несколько недель, действительно стоили того, чтобы достать это кольцо и отменить все встречи и контракты на тридцать первое декабря, поэтому я приходил поздно, пришлось отрабатывать всё это. — мягко улыбнувшись, объяснился гетерохром.       Понятливо промычав, в уголках глаз скопились маленькие слезинки. Было стыдно за то, что Изуку мог подозревать альфу в измене, хотя все поводы для этого были. Поглубже вдохнув, брюнет ответил: — Я согласен, — после сказанного, губы зеленоволосого накрыли чужие, втягивая в поцелуй.