Хрустальная валькирия

Глава 5 Трантерхребранрюх О`Хи. Демон ночи. Стены цвета персика, с розоватыми прожилками на всю длину и в ввысь. Грубо выделанные нити крапивного полотна на месте занавесей и шелковая тюль, играющая под порывами ветра в проеме двери, в странном танце. Желтое постельное белье, от лучших производителей паучьего шелка из подземелий демонов, и разрисованная нежная сорочка белее снегов севера, небрежно кинутая на наваленную груду маленьких подушек- думочек, в углу моей кровати. Почти вся моя тайная комната была обделана в розовато-белых тонах. Такая любимая и бесконечно нежная. Кто бы мог подумать, что дикий и страшный демон может быть таким несказанно нежным? Но я им был. Слишком долгое было прозябания под давлением агрессивной мамы. Она сделала из меня тихого и покорного серого кардинала. Мужчину, способного тихой сапой сделать необходимые поправки в незавидную жизнь переступая через трупы поверженных и оболганных врагов, через свою мать. Победитель, которого не судят. Изменить всю печальную участь подкаблучника – да не вопрос. Стать, пусть только на работе, злобным цербером, нещадно гоняющим своих подчиненных –одним щелчком пальце. Но быть человечнее? Упиваться нежностью и гармонией цвета в своем тайном закутке, отражающем всю мою внутреннюю суть - никогда. Нельзя демону иметь в своем характере даже намек на тонкий деструктивные линии черт человека. Милосердие, любовь, человечность и терпимость…Предки точно в гробу бы перевернулись, и не раз. Музыка Mustafa Avşaroğlu - When the Last Hope Runs Out ласкала мои трепещущие уши, и яркими искорками проносилась по высоким рогам до самых кончиков. Три волосика, доросшей до пояса бородки, на особо нежных и высоких звуках поддергивались и вставали торчком. Да, музыканты на земле придумали очередной шедевр. И я, как никто в другом мире внимал этой чувственной мелодии, возносясь с каждой нотой ввысь и еще выше, на яркой и нежной мелодии скрипки. В ту недосягаемую небесную высоту, смотрящую сверху! И за край её… Осознав, о чем у меня промелькнули мысли, я испугался. Но оглядевшись, и не увидев никого, кто мог бы поймать меня на горяченьком преступлении, успокоился. Как же прекрасно вот так, иногда, полежать… понежиться с любимой музыкой, уносящей тебя в запретные дали. «Бжжж» - произнес засунутый под белой думкой на полу коммутатор. Этот звук невозможно было спутать ни с чем. Мелодия завершилась на высшей ноте и наступила тишина. «Бжжж»- еще громче прозвучал звук под подушечкой с изображением розового единорога. Я буквально на полсекунды прислушался к этому звучанию, и тут же кинулся стягивать с себя голубые трусы с оборочками и кармашками из улыбающихся кошечек. Рога запутались в висящем балдахине, и я рывком дернул ткань на себя. Получил по голове сломанной металлической дужкой, с которой ниспадали едва видимые складки тончайшего шелка. А потом все розовое великолепие устремилось на меня, вместе с лепниной, и погребло под собой. Хорошо, что я умудрился упасть на кровать. Пыль сыпалась с потолка, и попала мне я нос. Я чихнул и не выдержав, взревел и подскочил вверх на полметра, разметав любимое творение в разные от себя стороны. Уж слишком хорошо моя демоническая пятая точка знала этот треклятый звук из маленькой черненькой коробочки, спрятанной под нежную думочку. И последствия, особенно если я в ближайшие минуты две не отвечу на звонок маман. Звук прекратился. Мои глаза расширились от ужаса. Теперь ничто не спасет от ярости родительского гнева, даже очередной подарок. Со всей способной скоростью я принялся носиться по комнате, разыскивая тщательно спрятанную одежду. Выскочил, посмотрел за дверь, увидел там стопку, вспомнил, что я сам ее туда уложил. Стукнул себя по припыленному лбу меж торчащих рогов ладонью. Оделся, застегивая непослушные пуговицы трясущимися руками, и побежал через пять комнат к уже громыхающим ударам тарана у входа в квартиру. Куски магических кирпичей еле сдерживали удар тарана. Звук электрических пил доносился даже сквозь наложенную магическую защиту. Пыль от замазанной шпаклевки вокруг двери разлеталась ярким веером на полметра. У меня оставался последний шанс. -Активировать основную защиту. – произнес в воздух перед собой едва слышно, шевеля одними губами. В тот же миг пространство заискрилось и опустило передо мной магическую печать, зачарованную полукругом, выпуклостью к двери. Рядом встал столб света в прозрачном голубом тоне. Послушный желанию защиты, я вдел ноги в магические тапочки, от которых и шел свет. Застежки тут же зафиксировались на щиколотке. И свечение прекратилось. В следующее мгновение произошло сразу три важных события: первое-не выдержала натиска дверь и рухнула в мою сторону, но защита отклонила ее, и та улетела влево, где, задребезжав, осталась валяться у стены. Второе – за дверью раздался радостный возглас знакомого мне голоса. И третье- магическая защита так ярко заискрила, сдерживая весь маг потенциал атакующих, что на миг ослепила меня своим сиянием. Я заслонился рукой от яркого света, еще и прикрыл глаза. -Ага! – донесся до меня звук голоса маман. - Это так ты встречаешь свою любимую и многоуважаемую матушку?! Бездельник! Лентяй! –она закашлялась от пыли и прекратила кричать не больше чем на минутку. Я выдохнул от этой передышки, мысленно поблагодарил Его, и приготовился к дальнейшей атаке маман. –Сыночек, любимый. Я звоню –звоню тебе ( кха, кха) – ты не берешь трубу( кха, кха) , -пыль немного осела и мне стал виден ее силуэт, - а потом мать у тебя плохая, не заботиться о любимом дитятке. Все соседи обсуждают, что я бросила тебя на произвол судьбы и не забочусь о кровиночке. Кашель перемежал все ее крики. Наконец, кто- то там, за дверью, догадался дать ей стакан с водой. Недовольное бурчание, пока она пила воду(Ну кто дает не в хрустальном бокале воду, да еще и странно теплую. А это точно вода? Да вы наглец! Отойдите от меня.) Звон кинутого разбившегося стакана, и эта фурия наконец то ворвалась ко мне в комнату. -Ах!- вляпалась мамочка в магическую защиту, -милый сын, -успела на лету взять себя в руки, и уже принять стойку самой невозмутимости у стены.-Что это?- ее нарисованные фиолетовые брови поднялись и опустились изображая высшую степень недовольства. –зачем ты защитился от меня, своей любящей и любимой мамочки? Разве я не угождала тебе? -Так мы свободны? – высунулась из проема двери голова и полтушки дворового мага. – вы тут сами разберетесь? Царственным жестом и непристойной фраза она отправила его в пешее эротическое путешествие. Маг, поскорее исчез из проема, наверное, улепетывает сейчас подальше от этой фурии. -Мамочка. – начал я заранее подготовленную речь. Но она не дала сказать мне больше ни одного слова. -Да как ты можешь?! Ты – мой самый любимый сын, вести себя так недостойной по отношению к своим родителям?! От кого- кого, но от тебя такого я не ожидала! Ты не взял трубку. –ответила она на немой вопрос и затараторила очень быстро, не давая вставить мне ни одного слова, - я несусь через весь город, пытаюсь сообщить тебе радостную новость о включении тебя в женихи на свадебной ярмарке, а ты не берешь трубку! А если бы я попала под колеса машины? Ой, только не говори мне, что колес уже не делаю лет десять, или двадцать, хотя не важно. Так вот, тебя включили! Понимаешь? И сегодня, да сейчас, ты срочно вылетаешь на двенадцать крупнейших свадебных событий этого десятилетия. И не благодари. Твою благодарность я желаю тискать и тетешкать через пару лет, и желательно в моем домене. Ах, сынок, я так надеюсь увидеть твою свадьбу. Ты просто не представляешь, я уже заказала платье невесте. Если она окажется толстенькой- перешьем, если худенькой- утянем, главное, чтобы ты смог найти свою истинную. Вот только давай поскорее уберем это недоразумение между нами, - ее рука протянулась коснуться защиты и тут же дернулась назад. -Мам, - успел я вставить одно слово в ее бесконечный монолог, за что тут же получил отповедь о неблагодарности современных детей. -У тебя борода достигла пояса. - тут же заметила она распущенную бородку. И начала визжать о необходимости вот тут и сейчас собирать вещи, и вылетать… А то вдруг, именно ее, мою пару сейчас уводит какой то эльф, или, хуже сказать, дварф. -Убирай этот кошмар – властной рукой показала она на искрящуюся синим защиту, что было показателем наводимой ментальной атаке, - и я подожду тебя тут срочно-срочно. Моё тело дернулось в одном рывке к ней, но тапочки не пустили. Столб света от обуви, поддержал и не дал упасть. -Что это? –поинтересовалась маман. Ее глаза расширились и стали огромными черными болотными окнами, что втягивали в себя моё сознание. Полусфера полыхнула синим и фиолетовым оттенком, и меня тут же отпустило от магического «манка». -Сынок, дорогой, любимый, родной, скажи своей самой нужной для тебя мамочке, что ты не загородился от меня и не спрятался за этой, - она попыталась пнуть сферу, но у нее ничего не получилось, та дала ей отпор, и нога мамы отскочила от защиты,- стеной. Её умоляющий взгляд. О, я никогда не мог устоять от взгляда ее глаз. Если бы не снова пошедшее от ее стороны синие жилки в защите, я бы не устоял и кинулся навстречу матери. -То есть так? – родное лицо стало серьезным как никогда. Я такое видел только три раза в своей жизни. –Ты отрицаешь всю мою помощь, вот я тебе покажу,- и она пошла к развороченному проему. –Эй, кто там?! Там еще есть кто живой? -Я-я-а-а, - раздался блеющий голос коменданта-смотрителя, - вам что- то надо уважа-а-а… -Быстро найди мне этого не- до- мага и в ту же секунду доставь его, а то сожру весь твой род до седьмого колена. –Прорычала матушка, приобретая свой истинный облик демоницы. Черные рога завивались стройными семью завитками ввысь, и упирались в высокий потолок моего жилища. Истинная внебрачная дочь своего царственного отца, и одна из не последних наследниц престола. Она была великолепна в своей кажущейся хрупкой красоте. Даже кисточка на кончике хвоста не портила ее великолепия. -Вы меня звали, мадам? - выполз в проеме маг, н отрывая головы от пола, - мои услуги и я сам весь для вас, тут и сейчас. -Довольно слов, грязь, сними защиту. - матушка слегка стукнула копытцем о пол и весь дом заметно тряхнуло. Маг вскочил и кинулся мимо нее к стене, начал шевелить руками, но…ничего не смог сделать с наложенным целой маго- эгидой защитной стеной. -Вашество, - он обратился, чуть заикаясь, к моей матушке, и закашлялся от попавшей ему в рот пыли, откашлялся и продолжил, – тут надо все объяснить вам поподробнее, давайте отойдем. Я видел, как тряслись его руки, и голова от осознания собственной дерзости. На удивление маман быстро согласилась с предложением, и с кажущейся покорностью они вышли на этажную галерею, где я едва слышал объяснения мага, но крики и вопли оскорбленной матери звучали намного громче и сильнее. Она, как и в первый раз ворвалась фурией в комнату: -Значит защищаться от меня вздумал? Ну, ну. Ты просто не понимаешь от чего отказываешься! Маг стоявший за ней в проеме успел вставить пару реплик, но матушка не слушала его тихих возгласов. Пока он не осмелился потянуть ее за руку и тут же получил такой удар хвостом, что отлетел к стеночке, где и затих кучкой тряпья без сознания. Мое внимание выключилось на те минуты пока яростная демоница носилась туда-сюда вдоль барьера пытаясь найти способ проникнуть за защиту, не находила, и начинала еще сильнее метаться туда- сюда, пока окончательно не выдохлась. Очнувшийся маг подполз к проему и тихо начал снова объяснять матушке произошедшее. Какие- то слова все же смогли достучаться до ее разума, и облик демоницы потек- меняясь и трансформируясь в человеческий. -Значит так, - ледяным тоном заявила мне родительница, стоя у барьера в разорванном платье на голое тело, не обращаю на окружающее внимание, - у тебя полчаса, ты приходишь в себя, собираешься и вылетаешь на ярмарку невест. И без жены не возвращайся. Она достала из воздуха несколько бумажек, кинула в мою сторону и грациозно ушла из разнесенной комнаты. «Легко сказать,» - подумал я, глядя на держащие меня тапочки, - «пока мой сердечный ритм не войдет в нормальную колею, ограничители не отпустят меня. А после подобного это будет не так -то и скоро.» Пыль прекратила оседать на полсекунды, время замерло на миг, барьер пал, выполнив свою функцию, и тут же все продолжило идти, как и раньше. Только все немного…другое. Вот только я не изменился. Глубоко вздохнул и в бессилии исправить произошедшее выдохнул воздух. Потеребил куцую бороденку. Признался себе, что еще одно чувство вины я не осилю. Придется ехать на ярмарку. Да что же такое-то… 5.1 Митриллихирт. Шестой сын. Дроу. Туалетная комната была старой. Обои уже порядком потертые, пол с блеклыми грязными разводами, а на потолке толстый паук лениво обматывал пойманную жирную муху, еще живую, с поддергивающимися крылышками. Её жалобное жужжание как скребком прошлось волной по всему моему телу. Мурашки покрыли видимую часть и волоски на всем теле встали дыбом, особенно на затылочной части. -Выпусти меня, мать! – заорал я в шестой раз стукнув кулаками в запертую дверь. –выпустиии… Мои мольбы были никчемны. Проклятия ли, просьбы вырывались изо рта, все пропадало втуне у запертой двери. Пошли седьмые сутки заключения. Приносившие еду выливали ее под порог двери, заставляя меня жадно ползать и вылизывать языком у входа. Воду я пил из бачка унитаза, извиваясь, заползал наверх ободка унитаза и рукой черпал текущую тонкой струйкой воду, иногда проливал, но пил эту свежую воду, жадно проглатывая и наслаждаясь вкусом. Наказание было придумано мне самой главой. Ей не понравилась моя телесная полнота. -Если эльфы станут толстыми, то - это будут не эльфы. Это свиньи. Будешь сидеть в туалете и высирать из себя дерьмо, пока магическая сфера не сформирует тебе нормальное тело. И вот седьмой день я вынужден сидеть и голодать. Терпеть периодически световое нашествие и мерцание сферы похудения, и вылизывать жидкую еду у входа в туалет. Жадное брюхо страдальчески начало урчать, требуя еды. Кишки вступили друг с другом в войну, и именно этот миг сфера выбрала для электрического воздействия на мое тело, пропустив легкий удар через затылок в сторону моего дружка. Тот не выдержал пыток и предательски встал. От этого кошмара я смог только жалобно застонать и вырвать всю еду которой перед этим поел себе на ноги. Каменный мешок метр на метр стал проклятием для моего холеного тела. Негде спать, не вытянуть ноги, невозможность сделать лишний шаг, и постоянное желание поесть. Я изнывал от боли и неудобства. Но не позволял себе орать и жаловаться. Просто не видел смысла кричать. Мать сама решает самые важные решения о своих детях. И если она решила таким жестоким способом привести меня в форму, мне ничего не остается, как принять это наказание, и подчиниться ее воле. Была только одна вероятность, что она вот вдруг сжалиться. Подкараулить мать, проходившую мимо моей комнаты, и мольбами упросить отпустить меня. Но за все мое сидение в туалете она только шесть раз прошлась мимо темницы. О, эти шаги я не спутаю и с чем. Легкие как перестук капели, она проходила мимо, и запах ее духов леденящей морозной ивой стелился за ней. А шорох ее длинных одеяний… отдельная песня, где пришитые на краю накидки маленькие колокольчики звенят у замужней иллидари при самом легком прикосновении к полу, а вышивка с торчащими ажурными нитками паучьего шелка так трется друг о дружку, будто ползет в комнате дивная морозная ящерица, пересыпающая звонкими снежинками весь свой путь. Постукивая на ходу своим небольшим хвостиком о досочки паркета. Я прислушался к шуму за дверью, но кажущаяся тишина не обманула меня. Она стояла там, едва дыша и внимательно прислушивалась к моей мыханию. -Матушка, я начал качать мышцы, только чтобы выглядеть внушительнее в глазах невест, и обычная моя одежда стала мала. Пришлось срочно шить новую, но и новые модели становились тесными. Просто вышло так, что упражнения, предложенные мне наставником, направленны именно на развитие всей фактуры тела. Я не толстый, а мускулистый. Выпусти меня, я покажу тебе это. Несколько тихих вздохов и выдохов за дверью, что доносятся ко мне из щели снизу, и я слышу, как касается ключ дверного замка. Металлический стук, лязг, проворачивание ключа в щеколде, и вот дверь сбрасывает магические оковы и открывается мне навстречу. -Не ты поедешь и в этот раз на ярмарку невест, - равнодушно кивает мне матушка, стоящая за приоткрытой створкой двери и уплывает в главную залу приемов. Тихие слова как нож врезаются в сердце. Мои белые волосы, слипшиеся от пота и пищи, рассыпаются по плечам, являя этим полное и безоговорочное подчинение матери крови. Но она не оценила мою покорность. Не оглянулась, не улыбнулась, как всегда. Неужели пережитые мучения не были оценены матерью сполна. Или она задумала еще одно из своих странных наказаний моей скромной персоне, и ей не жалко шестого сына? -Консалисонтар, -слышу я громкий возглас родительницы, зовущей моего младшего брата, восьмого по счету, - приготовься к поездке на ярмарку невест. «Смирение – это черта добродетельности любого мужчины, послушание – это свет в истинном иллидари, покаяние – это очищение мыслей и превознесение Лоос, а абсолютное незлобие – есть завершающая искра любой жизни в доме перворожденных» - звучат слова матери в моей голове. И хочется кричать, выть и орать, разрывать себе грудь и выдергивать сердце. От бессилия. «За что, мама?» - я произнес эти слова вслух? Или выдохнул их задержанным вдохом? Почему не я, почему младший сын? Где справедливость, мама?