*****
Как и перед любым концертом, на территории музыкальной площадки кипел ажиотаж: поправляли освещение, проверяли, в порядке ли сцена, акустика, прибор, выпускающий дым, а сама же Франческа вслух, доведя голос до полушепота, заучивала песни, но из-за волнения летела мимо нот. — Нет! Нет, нет и нет! Это никуда не годится! — девушка сокрушающим ударом кинула бумаги на пол. — Ничего в голову не лезет! Ничего не запоминается! — Сестрёнка, все хорошо, ты уже много репетировала, — скорее с раздражением, чем с желанием помочь, отозвался Лука. В это время он был занят жонглированием шариками. — Лука, ты кто? Певец? Музыкант? — Нет, не угадала. — Тогда, может, ты работаешь где-то здесь? — злость закипала во Франческе все сильнее. — Снова мимо! — весело ответил старший брат, уронив один мячик себе на коленки. — Хотя я мог бы здесь работать, если бы ты наняла меня своим ведущим, как я и просил. Я бы открывал каждый твой номер фокусом или загадкой, чтобы развеселить толпу! — Нет! Мы это уже проходили! — Кавилья ударила рукой по ладони и сильно повысила голос. — Ты же сам знаешь, что ты никуда не годишься! У тебя есть ресторан, вот и занимайся им. Устраивай там шоу, приглашай гостей, как в Буэнос-Айресе, только, пожалуйста, оставь меня в покое. — Ты постоянно ко мне несправедлива. Я пришёл помочь, между прочим, своей любимой сестре. — А вместо этого только бесишь, — прошипела Франческа, снова забыв очерёдность песен и открыв телефон, чтобы посмотреть на список. — Лука, придешь потом на концерт, сейчас я сама справлюсь. Если что, поможет Томас. — Томас?! Снова Томас?! Он у меня всегда все портил в ресторане, а здесь что, справится лучше меня по-твоему? — в глазах парня засквозили искры неприязни. Прошло четыре года с тех пор, как Лука не видел Томаса, но вот не так давно он снова заявился к Фран и начал каждый день напоминать о своём существовании. — Да, он справится лучше тебя. Именно поэтому он мой гитарист и пиар-менеджер, тебе так не кажется? — девушка продолжала «рыться» в закромах памяти телефона, чтобы отыскать фотографию расписания, но это ей мало удавалось. — Ладно, но ты зря отказываешься от моей помощи, — Лука собрал свой мешочек с воздушными шариками, фокусами и прочими принадалежностями, которые он принёс на площадку в надежде, что сестра передумает и позволит ему быть ведущим, и, довольно злой и грустный, ушёл восвояси. — Как ребёнок, ей-богу, — закатила глаза Фран и продолжила изучать мобильный. Наконец она вспомнила, что занесла фото листа с порядком песен в папку «важное» и открыла её. Кто-то прошёл мимо с бутылкой воды и случайно вылил её содержимое на телефон Кавильи, отчего она лишь стиснула зубы и принялась вытирать прозрачную жидкость, от короткой к тому же ещё и пахло лимоном, и даже не услышала, что перед ней извинились. Пока Франческа проделывала нехитрые махинации с сушкой телефона обычным полотенцем, сработал сенсер и открыл фотографию. Девушка хотела было резко её выключить, но нечаянно засмотрелась. Это единственная, любимая её фотография, где они с Диего, такие улыбающиеся и счастливые, сидели в сквере недалеко от студии и обнимали друг друга. Парень придерживал её за талию и сиял радостью, а она, попутно заправляя волосы, позировала и немного смущалась. Данное фото было единственным, кроме собственной памяти, что держало Франческу в Буэнос-Айресе и рядом с её бывшим парнем. В глубине души она понимала, что все ещё безумно любит его, и сомневалась, что он её тоже, потому что Диего известен тем, что умеет понравиться любой девчонке, сколько бы времени на это не ушло. Много раз Кавилья хотела стереть эту фотографию, а вместе с ней и воспоминания, но никак не могла решиться нажать на заветную кнопку «удалить». Всё равно в её альбоме было много напоминаний о прошлом, и порой Фран казалось, что она готова отказаться от всего, что сейчас имеет, — от воссоединения с семьёй под одной крышей, от родного Рима, от карьеры и написанных песен, от контракта со студией звукозаписи и от нового витка в личной жизни, лишь бы снова петь с подругами в студии, снова приходить на уроки требовательного Григорио, учиться пению у Анжи, веселиться вместе с Бето, выполнять задания Пабло, каждый день бежать в «On Веаt studio» и просто жить, участвовать в конкурсах «Юмикса», радоваться победам и иметь стимул стараться лучше в случае поражения. А главное — каждый день видеть Диего и снова есть мороженное, кататься на велосипедах, слушать его игру на гитаре, петь под его аккомпанемет и просто быть где-то рядышком. Но, увы, она сама все испортила, а теперь уже слишком поздно.*****
Зал до краёв полон. Многие сюда пришли, потому что помнили Франческу ещё с «Юмикса» и ждали, когда же уже их любимица вновь выйдет покорять большую сцену, следили за ней в социальных сетях и жаждали слышать её голос. Диего занял место на четвёртом ряду, досадуя на то, что это для него слишком далеко от сцены. Хотя, быть может, будет больше вероятности, что Франческа его заметит. Когда виновница сегодняшнего собрания под объявление ведущего вышла в шикарном голубом платье длиной до колена, с ослепительным макияжем, который подчёркивал красоту ее глаз цвета миндаля, на каблуках и с излучением бешеной энергии, коленки Диего затряслись от волнения. Никогда он ещё такого не испытывал. Это было невероятно. Будто бы ты имел цель всей своей жизни, давнюю мечту, и вот, она перед тобой, стоит лишь руку протянуть. Франческа будто бы все эти два года была путеводной звездой, направляющей в нужную сторону, но Эрнандес понимал, что ему не хотелось никуда идти. Лишь застыть со своей итальянской сладостью с вредным характером и не выпускать её из рук и собственного сердца. Сама Кавилья пела так, как не пела, может быть, никогда. Она чувствовала духовную силу своей аудитории, её мощный голос лился во все концы зала, разбрасывая каждому сидящему по капле радужного дождя. И так номер за номером, песня за песней, танец за танцем. Она видела прожекторы, камеры, журналистов, дожидавшихся окончания концерта, чтобы задать свои надоедливые вопросы. И вдруг Франческе показалось, что в толпе сидящий она видит призрак своего счастливого прошлого. Она заметила эту радостную и в то же время нахальную улыбку, но старалась не придавать значения. Была почти уверена, что ей показалось, но теперь весь оставшийся концерт она думала о том, что увидела, однако уже на следующей песне загадочный человек исчез.*****
— Огромное спасибо, что вы со мной! — прокричала Франческа по-итальянски, собирая подаренные ей букеты и плача от счастья. — Я вас люблю! Под крики и поздравления девушка покинула сцену и тут же направилась к журналистам, разбираясь с их вопросами и прогнозами на её собственное музыкальное будущее. Когда Кавилья наконец отделалась от людей и осталась совсем одна, то не могла отцепиться от надоедливых мыслей. Она была почти уверена, что ошиблась и видела вовсе не Диего, но решила удостовериться. Виолетта наверняка все знает о его перемещениях. — Алло? Вилу? Привет! — услышав голос самой близкой подруги, Франческа засияла радостью. — Привет! Как раз собиралась тебе позвонить! — на том конце трубки донесся весёлый смех нескольких человек. — Мы с Ками, Бродвеем и Леоном как раз смотрели твоё шоу. Фран, это было потрясающе. Хорошо, что ты добавила в «Alas» третий куплет, так она мне куда больше понравилась. Ты умница! — Ахах, погоди, не тараторь. Спасибо большое за поздравления, но я тут хотела спросить… — Да? Что? — кажется, Вилу начала понимать, о чем её хочет спросить подруга, но пыталась себя не выдать. — Где сейчас Диего? — решилась задать вопрос Фран, через силу спуская с губ его имя. — Я здесь, принцесса, — до чёртиков напугав девушку, Эрнандес появился за её спиной в зеркале с букетом белых лилий и лиловых герберов, обмотанных в такой же цветовой гамме обертке. Кавилья выронила телефон и застыла от ужаса и удивления. Она не могла поверить своим глазам. Девушка, не моргая, смотрела на отражение в зеркале и пыталась восстановить дыхание. — Я соскучился, — прошептал он ей на ухо и присел рядом, вручив букет цветов. — Диего?.. Я не понимаю… — Я тоже не понимаю, почему ты настолько долго не выходила на связь, однако решил, что в твой дебют должен быть с тобой рядом, — парень мило улыбнулся и посмотрел ей прямо в глаза. По телам обоих пробежал холодок, доведя до мурашек, и девушка почувствовала, что она где-то в другом пространстве, в другом измерении вне времени. Диего рукой потянулся к её шее, чтобы прижать ближе, как в первый раз, но она внезапно его оттолкнула. — Диего, не нужно было тебе приезжать. — Хотя бы скажи, почему. — Потому что… — Франческа была не уверена, что вообще хочет озвучивать причину, но причина сама озвучила себя. — Любимая, ты была великолепна… Кто это? — в дверях гримерной появился Томас, держа в руках красные розы, и тупо уставился на сидящих напротив него молодых людей, которые едва было не поцеловались.