Charli XCX — White Roses Royal Blood — Figure It Out Lorde — Royals MAX — Gibberish (feat. Hoodie Allen) Maroon 5 — This Love Migos & Marshmello — Danger The Black Eyed Peas — Let's Get It Started Chase Atlantic — Okay REI AMI — DICTATOR Lana Del Rey — High By The Beach
Возможно, Чимину немного совестно за его вчерашний ответ Чонгуку. Хоть и не понимает причину своего волнения до конца. Возможно, ему совестно настолько, что он задерживается перед съёмками, чтобы зайти в Старбакс, даже зная, что получит нагоняй от продюсера за опоздание. Зато ранний подъём ощущается не так плохо, пока в руках два больших стакана крепкого и горького кофе, который теплом отдаёт в ладони. Что может быть лучше? Чимин взглядом сканирует помещение в поисках нужного ему человека. Тёмная макушка виднеется где-то рядом с автоматом со снэками, и он уверенно двигается в ту сторону, мысленно подбирая правильные слова. Не то чтобы произошло что-то невероятное, но Чонгук, видимо, действительно беспокоился, а Чимин взял и наорал на него. Если бы он позвонил хотя бы на пятнадцать минут позже, то ситуация сложилась иначе. — Доброе утро! — видимо, слишком громко говорит Чимин, потому что Чонгук дёргается и роняет только что купленную пачку арахиса на пол. — Извини, не хотел напугать. Это тебе в качестве извинения за моё ночное поведение. Он вручает стакан, на котором написано «Прости, Гу», и Чонгук улыбается уголком рта. Ему, несомненно, приятно такое внимание со стороны Чимина, хотя ведь тот мог просто забить и не поднимать тот разговор, но он решает извиниться, и это что-то да значит. Увы, Чонгук рад ровно до того момента, как делает большой глоток из стакана раньше, чем понимает, что там кофе, а не чай. — Это американо? Там что, половина пачки кофе в стакане? — парень морщится и прикусывает кончик языка, который буквально горит. — Ну да. Я видел, что ты в прошлый раз его пил, — Чимин пожимает плечами и спокойно делает глоток из своего стакана, довольно выдыхая. Как же он любит кофе. — Круто, что нам нравится один и тот же кофе. — Чимин, это был чай, я терпеть не могу американо. — Что? — И ты в прошлый раз сказал, что фраппучино был вкусным, лгун, — Чонгук качает головой, но стаканчик из рук не выпускает. Раз на него потрачены деньги, то нужно выпить. — Я просто не хотел тебя расстраивать, — он поджимает губы и неловко озирается по сторонам в надежде, что их вызовут на площадку и не придётся продолжать весь этот цирк и дальше. — Можешь отдать мне, я с удовольствием его выпью. — Ну уж нет, это теперь мой кофе, — Чонгук делает маленький глоток и строит такое лицо, будто в стакане чистый спирт. — Как ты можешь его так спокойно пить? Ужасно. — Он не такой горький, как моя жизнь, — Чимин, вроде, шутит, но ни разу не весело. Их окликают, прося начать готовиться к съёмкам, и парни расходятся в разные стороны. Чимин бы с удовольствием занял место Чонгука, потому что тому только тон лица выравнивают и дают одежду. Ему же приходится сидеть в майке и терпеть очередную проверку татуировок, которые немного поплыли, отчего художник тяжко вздыхает и тянется к инструментам, а Чимин готовится к часу созирцания потолка. — Что ты вчера делал? Половина рисунков поплыла, — мастер аккуратно выводит что-то у него на предплечье, поправляя контур. — Я же просил… — Прости, Хосок, так вышло, — Чимину ничуть не жаль на самом деле, и это слышно по его интонации. — Я просто вчера переусердствовал с тренировкой, может, из-за этого. — Ладно, это все равно моя работа, — парень, коротко хохотнув, в примирительном жесте аккуратно бьёт его по плечу. — Да и платят достойно, так уж и быть, потерплю тебя ещё немного. Чимин тихо хмыкает и не отвечает, наблюдая за тем, как мастер выводит все контуры заново, где-то даже приходится заново прорисовывать абсолютно все детали. Хосок комментирует свои действия, ведя диалог, скорее, с самим собой, чем с отвечающим невпопад Чимином. — В следующий раз тебе тоже придётся много работать, за это заранее прости, — перебивает монолог Хосока о вреде некоторых пигментов для окружающей среды. — У меня есть планы. — Собираешься куда-то пойти? — Хосок отстраняется, чтобы сверить рисунок с исходным вариантом, который они продуманно сфотографировали со всех ракурсов. — Ага, хочу развеяться. — Я даже знаю с кем, — мастер снова смеётся и убирает все инструменты обратно в сумку. — Этот «кое-кто» в тебе дыру уже полчаса прожигает. Чимин, играясь языком со вставленной в губу клипсой, оборачивается и сталкивается взглядом с Чонгуком. Тот быстро отворачивается и утыкается в телефон, делая вид, что и вовсе не смотрел на него всё это время. Слишком очевидно. Чимин улыбается и встаёт со своего места, когда Хосок объявляет, что работа выполнена. — Мне кажется, ты ему ужасно нравишься, — напоследок чуть тише говорит мастер, смотря на покрасневшего Чонгука. — Никогда в жизни не видел его таким жизнерадостным. Обычно он ведёт себя как кусок говна. — О, я знаю, — Чимин отвечает на оба утверждения сразу и смеётся. — Но это секрет. — Он умрёт вместе со мной, — Хосок в шуточном жесте закрывает рот невидимым ключом и «выкидывает» его. — Хотя Чон слишком очевиден, чтобы это был хоть для кого-то секрет. — Я скажу ему быть осторожнее, спасибо. Они прощаются, и Чимин идёт к Чонгуку на площадку. Глупо отрицать, что их изначальный план «не светиться вместе» очень быстро провалился. Буквально сразу же. И не то чтобы ему что-то угрожает, но вот Чонгуку может знатно достаться. И если изначально Чимину было плевать с высокой колокольни на его проблемы, то сейчас он слегка переживает за парня. Они стали ближе, Чимин теперь понимает, что Чонгук — не поверхностный мудак. Как вообще проявление слова «смущение» в человеческом обличье может так искусно изображать из себя ублюдка? Хотя не Чимину говорить о таких вещах. — Очень интересная стенка? — Чонгук подходит, концентрируя внимание на стене, на которую Чимин смотрит уже добрых пять минут. — Что интересного показывают? — Мистер Колкость, лучше бы вы за собой так следили, — Чимин пихает его локтем в бок и хмыкает, когда видит полное непонимание на чужом лице. — Я думаю, уже вся съёмочная группа думает, что мы спим вместе. — Что же, они не очень далеки от правды, — ехидничает парень. — Только в твоих мечтах, — Чимин закатывает глаза. — Но даже если бы, мы должны были вести себя как незнакомцы, если ты не забыл. Чонгук широко открывает глаза в удивлении и приоткрывает рот, будто он и не думал до этого момента об их договорённости. Чимину хочется плакать и смеяться одновременно. — Я возьму это в свои руки, — он хлопает парня по плечу и идёт к помощнику режиссёра, чтобы уточнить план действий на сегодня, потому что у них осталось не так много сцен в помещении, большую часть придётся снимать на улице, но там льёт как из ведра, что немного портит планы. Вся съёмочная площадка замирает, когда хлопушка объявляет о старте съёмок. Перед началом Чимин с Чонгуком перекидываются парой слов, чтобы понять, куда двигаться, а не переснимать один и тот же дубль по десять раз. Снимаемый эпизод гораздо напряженнее всех остальных, потому что по их недосюжету у героя Чонгука куча проблем, которые он предпочитает топить в алкоголе, связавшись с какой-то сомнительной компанией. Герой Чимина, в свою очередь, должен предотвратить грехопадение, пока не зайдёт слишком далеко. В итоге пятнадцать минут хронометража занимает три часа съёмок, потому что то Чонгуку не нравится, как падает ему тень на лицо, то Чимин не может с первой попытки выговорить слова и начинает смеяться, то они оба начинают говорить о чём-то очень далёком от сюжета. Удивительно, что их двоих до сих пор не прибили хлопушкой, потому что Чимин дразнит Чонгука, когда тот запинается, а Чонгук специально отвлекает Чимина или, дурачась, не даёт ему закончить мысль. — Это было ужасно, но весело, — объявляет Чонгук, когда все начинают паковать необходимое оборудование и собираются ехать на локацию. — Точно не ужаснее странного кардигана, который мне вручили, — Чимин с явно читаемым скепсисом во взгляде осматривает себя в очередной раз и тяжело вздыхает. Эта вещица, которая больше напоминает выцветшую коричневую половую тряпку с цветными звёздочками, ему абсолютно не нравится. — Мне кажется, костюмер немного не в себе. — Ну, знаешь, этим занимается Сокджин, я не удивлён, — Чонгук смотрит на спину впереди идущего мужчины, который резко останавливается. — Кажется, тебе сейчас прилетит, — шёпотом добавляет Чимин, наблюдая, как мужчина разворачивается на каблуках туфель и гневно смотрит в их сторону. — И мне тоже. — Я прекрасно вас слышу, Чон и Пак, — Сокджин говорит с нажимом и явно раздражён. — К твоему сведению, эта «тряпка» стоит больше твоего гонорара за все дни съёмок, так что будь аккуратнее, можешь не расплатиться, если случайно испортишь. Не хотелось бы, чтобы твоё материальное положение ухудшилось ещё больше. Чонгук хмурится и смотрит на Чимина, который тут же теряет весь свой игривый настрой. Он смотрит холодно на Сокджина, молча приближаясь к тому. Возможно, мужчина немного пугается, если судить по тому, как он резко делает шаг назад, когда понимает, что Чимин останавливается на расстоянии вытянутой руки от него. Он хоть и ниже Сокджина на голову, но всё равно смотрит на него с презрением, будто сверху вниз. — Только из уважения к Хосок-хёну и его работе я сейчас не впечатал тебе кулак между глаз, выродок, — Чимин тяжело дышит, видно, что ему сложно себя контролировать. — Я не советую испытывать моё терпение слишком долго. Мои дела, какими бы они ни были, тебя не касаются. — И что ты мне сделаешь своими маленькими ручками? Дашь девчачью пощёчину? — Сокджин хмыкает, выпячивая грудь вперёд, чтобы казаться больше. — Не дорос ещё со взрослыми так разговаривать. Чимин ведётся на столь очевидную провокацию, замахивается и сжимает ладонь в кулак. Никто не смеет разговаривать с ним в таком тоне. Сокджин жмурится и весь сжимается, но когда не чувствует боли, немного расслабляется и приоткрывает один глаз. Перед ним довольно занятная картина: Чонгук держит обе руки Чимина за предплечья, не давая тому сделать ничего лишнего, и стоит между ссорящимися. Чимин что-то неразборчиво бурчит и буравит его взглядом. — Правильно, держи свою шавку на привязи, — гордо вздёрнув голову, Сокджин медленно уходит, радуясь своей победе. — Чонгук, отпусти меня, — грозно, практически рыча требует Чимин, но в ответ получает лишь отрицательный кивок. — Отпусти меня, твою мать! — Не слушай его. Я поговорю с начальством, они решат проблему, — Чонгук чуть крепче сжимает его руки. На всякий случай. — Тебе нужно успокоиться. — Упокоиться? Да пошёл ты! — Чимин всё же вырывается, но не бежит за работником, как подумал было парень, а холодно смотрит на него. — Вы, «сливки общества», думаете, что вам всё позволено, пока не испортить ваши смазливые личики. Тогда-то и спесь сразу пропадает. О каких разговорах речь? Я уверен, он даже за человека меня не считает. Мудак. — Чимин, я… — Замолчи, бога ради, и не трогай меня, — Чимин прикрывает глаза ненадолго, чтобы прийти в себя хотя бы немного. — Скажи всем, что я опоздаю минут на десять. Чонгук ничего не отвечает, молча наблюдая, как напряжённая спина исчезает за поворотом, ведущим к служебным помещениям. Логично предположить, что Чимину в прошлом нехило доставалось на почве его положения, раз он заводится настолько сильно с одной фразы. Парню хочется обсудить эту тему с ним лично, но маловероятно, что Чимин просто возьмёт и откроется ему. И пока идёт разбираться с беспорядком на улице из-за пропажи двух главных героев и предлагает отснять материал с ним, Чимин буравит себя взглядом в зеркале в гримёрке. Ему очень хочется сжечь несчастную тряпку, но он понимает, что Сокджин прав, и он действительно не расплатится, если вдруг что-то произойдет. — Прекрати на всё так остро реагировать, это ерунда, — говорит он сам себе. — Не обращай внимания. Чимин прекрасно понимает, что устроенная им сцена — идиотизм, и правда старается сдерживать себя, но не всегда получается. Далеко не всегда. Тэхён как-то предлагал ему хорошего специалиста, который поможет разобраться с внезапными вспышками агрессии, но Чимин не может и не хочет открываться перед незнакомым человеком за баснословные деньги, и даже не факт, что это поможет. Приведя себя в более спокойное состояние, он присоединяется к съёмочной группе, выслушивая лекцию от продюсера за то, что весь день все только его и ждут. Сокджин, стоящий чуть позади и пьющий кофе, периодически поддакивает, и Чимин, кажется, придумывает отличный способ немного развлечься. — Господин Чхве, я вас понял, приношу глубочайшие извинения, — Чимин строит виноватый вид и смотрит умоляюще на мужчину, который немного тает от такого взгляда. — Можем мы теперь продолжить? — Надеюсь, ты действительно понял, — уже дружелюбным тоном отзывается мужчина и поворачивается к группе. — По машинам, ребята! У нас мало времени! Чимин с Чонгуком попадают в одну машину, и всю дорогу Чимин удивительно тихо себя ведёт, наблюдая за сменяющимися за окном зданиями. Чонгук даже переживать немного начинает. Может, им стоит закончить съёмки после завтрашнего перерыва? На итоговые сроки это не повлияет, потому что у парней множество одиночных сцен, и Чонгук бы с радостью стал добровольцем и отснялся, если Чимину это поможет хотя бы немного. — У тебя ещё остался кофе? — внезапно спрашивает Чимин, поворачиваясь к нему, и Чонгук дёргается в испуге, вызывая тихий смех. — Ты такой пугливый. — Да, ещё немного осталось, — парень игнорирует последнюю реплику и поднимает с пола стаканчик, в котором ещё минимум половина. — Могу я его взять? — просит Чимин с самым невинным взглядом. — Что? Зачем? — Чонгук хмурится и дует губы, не понимая, чего от него хотят. — Я же сказал, что сам его выпью! — Это неотложное тайное дело, — Чимин косится на водителя, и Чонгук, возможно, понимает, зачем ему понадобился кофе. — Пожалуйста, Гу. — Надеюсь, я об этом не пожалею, — шепчет парень и передаёт стаканчик в чужие руки. Чимин победно улыбается и протягивает руку ладонью вверх, ожидая, пока до Чонгука дойдёт. Тот несколько секунд глупо пялится на протянутую ладонь, а потом понимает, что нужно «отбить». Он накрывает своей рукой чужую с хлопком и хочет её уже убрать, но Чимин не даёт, хватает и притягивает Чонгука ближе к себе. Парень громко сглатывает комок, мгновенно образовавшийся в горле. — Я собираюсь сходить сегодня кое-куда отвлечься, — шепчет Чимин на ухо, и его губы в опасной близости к горящей мочке Чонгука. Рука незаметно перебирается на чужое бедро, немного сжимая его. — Пойдёшь со мной? Ты не пожалеешь. Парень готов поклясться, что на последних словах Чимин наклоняется ближе и специально касается его уха губами. Потому что он прекрасно чувствует контраст между холодным металлом клипсы и чужими губами. Очень подло с его стороны пользоваться такими способами уговоров, но Чонгук всё равно согласно кивает, не в силах сказать хоть что-то. — Хороший мальчик, — напоследок припечатывает Чимин, оставляя еле ощутимый поцелуй, и отстраняется, садясь в своё обычное положение. Чонгук, кажется, только что кончил. Чимин точно знает, как влияет на парня, и нагло этим пользуется. Но тот и не против, судя по тому, как Чонгук перекидывает одну ногу через другую и располагает руки, сцепленные в замок, на них. Чимин тихо хмыкает на попытки скрыть эрекцию, но решает никак это не комментировать. Пока есть время, он выливает из стакана кофе на внутреннюю сторону кардигана и смотрит, как коричневое пятно расползается по ткани. Этот кусок он заправляет в штаны, морщась из-за ощущения влажности и липкости на коже из-за пятна. Остатки кофе Чимин под удивлённым взглядом Чонгука допивает, отчётливо чувствуя только привкус сахара. Интересно, сколько пакетиков туда бросил парень? Не меньше трёх. Водитель останавливается и объявляет, что они на месте, разгоняя давящее облако неловкости, нависшее над задними сиденьями. Чонгук с Чимином выходят одновременно и лишь кивают друг другу. Чонгук, натягивая толстовку максимально вниз, идёт к сценаристу, а Чимин — к Хосоку, рядом с которым ошивается его цель. Сокджин всё ещё с кофе, и это очень на руку Чимину. Нет, он не мстительный. Ни разу. Просто иногда нужно показывать людям, что за языком стоит следить. Чимин подходит к мастеру, показывая «на всякий случай» все рисунки. Когда Хосок удовлетворённо кивает, он поворачивается ко всё ещё стоящему рядом Сокджину с таким лицом, будто ему невероятно не хочется общаться с ним. Не то чтобы это далеко от правды, конечно. — Сокджин, можешь помочь мне глянуть, что не так с кардиганом? — он рукой указывает себе за спину. — Мне кажется, что-то очень сильно колется. — Ну раз ты так вежливо просишь, — Сокджин отводит его чуть в сторону от людей. Чимин тихо шепчет: «Попался, придурок», наблюдая, как мужчина, держа в одной руке стакан — по всей видимости, пустой — другой выправляет одежду, оглядывая её со всех сторон. Чимин смотрит по сторонам, понимает, что никто не наблюдает за ними, и довольно улыбается. Всё получается даже слишком просто. Сокджин непонимающе смотрит на ту часть, где уродливо сидит кофейный развод. — О боже, Сокджин, ты что, серьёзно?! — Чимин практически кричит, стараясь звучать грозно и разочарованно. Стоящий неподалёку Хосок поворачивается на крик, и он тут же практически бежит к мастеру, разыгрывая панику. — Хосок-хён, пожалуйста, нужна вода! — Эм, держи, приятель, — мастер не понимает, что происходит, но протягивает закрытую бутылку простой воды Чимину. — Что у вас случилось? — Он пролил на мой кардиган кофе! Как мне теперь сниматься?! Как можно быть таким неаккуратным, что мне теперь делать? — видимо, истерика выходит довольно правдоподобная, потому что Хосок начинает суетиться рядом. — Позови господина Чхве, нужно что-то теперь придумывать! — Но это сделал не я! — видимо, Сокджин наконец приходит в себя, и он оказывается напротив Чимина, красный от злости. — Ты, ублюдок! — Ты пролил свой ужасный кофе на меня, а теперь отнекиваешься?! — Чимин фыркает, стараясь сдержать всё больше рвущуюся наружу улыбку, потому что по лицу мужчины видно, что он начинает улавливать суть происходящего. — Как можно настолько безолаберно относиться к работе? — Я убью тебя, — шипит Сокджин, и выглядит довольно убедительным, Чимин даже теряется немного под его напором, но не отходит ни на шаг, даже когда мужчина практически впечатывается в него. — Все бедняки такие гнилые?! — Что у вас тут происходит? — сзади слышится недовольный бас, и Чимин победно улыбается. — Я сбросил важный звонок, надеюсь, не зря. Чимин коротко излагает ситуацию, дополняя своими комментариями на тему разрушенного образа, потрёпанных нервов и утренних заявлений Сокджина, выставляя его далеко не в лучшем свете, тот пытается хоть как-то оправдаться, говорит, что это всё ложь, но Чимин выглядит как брошенный котёнок, и понятно, кому верят больше, не правда ли? — Хосок, это правда? — уточняет мужчина, грозно смотря на поникшего, но до чёртиков злого Сокджина. — Я не был рядом с ними, но Чимин подбежал ко мне сразу же, какой ему резон врать? — мастер чешет затылок, оглядывая участников инцидента из-под густой каштановой чёлки. — Да и утром я слышал их перепалку. Сокджин в целом часто ругается со всеми, это далеко не в первый раз. Чимину очень хочется победно заорать, но он всё ещё отыгрывает амплуа расстроенной жертвы, дожидаясь вердикта начальства. Чонгук, возникающий за спиной у господина Чхве, подмигивает ему, а потом сразу же становится серьёзным, делая вид, что ему просто очень интересно, почему не начинают снимать. — Значит так, Чимин, сними кофту и отдай её Сокджину, он занимается восстановлением, потом можете с Чонгуком идти на съёмки, ничего страшного, — мужчина пальцем тычет в Сокджина, который уже открывает было рот, чтобы возмутиться, но тут же его закрывает, замечая негативные эмоции на чужом лице. — А ты, Сокджин, подойди потом ко мне, нам стоит поговорить о твоём поведении. Чимин дальше не слушает. Он снимает кардиган и остаётся в одной чёрной футболке с глубоким вырезом. Хватая за руку наблюдателя в лице Чонгука, он тащится подальше ото всех, чтобы наконец не скрывать истинные эмоции. Чимин разве что не прыгает на месте от радости, веселя своим поведением парня. — Ну ты и сцену разыграл, боже, ты что, актёр? — Чонгук смеётся, когда они отходят подальше, и легонько бьёт Чимина в плечо. — Я бы и сам поверил, если бы не знал. — Торжественно клянусь, что замышляю шалость, и только шалость! * — тихо смеётся Чимин и отбивает протянутый Чонгуком кулак своим. — Что же, шалость удалась, — парень тоже смеётся и смотрит на бледного как полотно Сокджина, который объясняется с начальством, активно жестикулируя с пустым стаканом в руке. — Но ты задница. — Даже не отрицаю, — ухмыляется Чимин, ёжась из-за порывов ветра. В одной футболке на улице ещё не постоишь, весна никак не хочет показать себя во всей красе и одарить всех теплом и солнцем. — Но ещё чуть-чуть, и я стану черносливом. Почему так холодно? — А я думал, что крутые парни не мёрзнут, — язвит Чонгук, но снимает с себя куртку и отдаёт Чимину. Он всё равно в плотной толстовке, не должен замёрзнуть. — Лучше я буду похож на бабушку в сорока свитерах, чем опять простужусь, — Чимин натягивает красную куртку и радуется долгожданному теплу. Чонгук наблюдает за ним и думает, что Чимин довольно сложный человек: у него быстро меняется настроение, порой сложно понять, когда он шутит, а когда говорит серьёзно, но труднее всего в понимании его эмоций. Никогда не можешь знать наверняка, как Чимин относится к тебе на самом деле, что он чувствует. Это настораживает, но так интригует. Чонгуку хочется разгадать эту загадку.***
— И куда мы отправляемся? — интересуется Чонгук, когда они наконец покидают съёмочную площадку и идут в сторону дороги. — Ты и словом не обмолвился со мной за половину дня. — Всего-то выполняю твою просьбу про осторожность на людях. Твой образ холодного парня уже и так посыпался, не хотелось бы сделать ещё хуже, — пока говорит, Чимин параллельно копается в телефоне, вызывая такси и пытаясь вспомнить нужный адрес. Ему вылетит в копеечку поездка на окраину города. — Ну так, а едем мы куда? — не унимается Чонгук. — Увидишь. — Ты невыносим, — парень театрально громко вздыхает и оглядывается. Это не похоже на парковку. — А машины? — Я думаю, мы будем пить, так что не советую их забирать. Чонгук решает не говорить, что за него действительно решили абсолютно всё, и просто ждёт, когда ситуация прояснится. Он всегда может уехать домой, если ему не понравится, так ведь? До места они добираются довольно быстро, во многом благодаря пустым дорогам. Чимин в такси всё время с кем-то переписывается, поэтому Чонгук не лезет с разговорами, даже когда слышит тихое шипение и ругань со стороны. Хоть парню и невероятно любопытно, что там такое происходит, но он не вступает в разговор, потому что изучил Чимина уже достаточно хорошо, и он может не очень благоразумно отреагировать на такое вторжение в личную жизнь. Вообще с Чимином очень сложно. Он то ведёт себя нежно, то выпускает шипы. Насколько бы ни была прекрасна роза, никто в здравом уме не полезет колоться об иголки. Никто кроме Чонгука. Парень прекрасно понимает, что вся их история хорошо не закончится, что глупо строить какие-то надежды, но вот он ловит на себе нежный взгляд, какое-то ненавязчивое подбадривающее прикосновение, и все аргументы против тут же исчезают. Его нездорово тянет к нему. — Земля вызывает Чонгука, мы приехали, — его аккуратно толкают в бок, выуживая из бесконечного потока мыслей. — План по захвату мира разрабатываешь? — Типа того, — Чонгук решает не уточнять, что думает только о Чимине с момента, как они сели в такси. Клуб снаружи ничем не выделяется. Маленькая неоновая вывеска с жёлтым улыбающимся смайликом на полуразрушенном здании. Деревянная дверь в заведение обветшала, ощущение, что ей минимум лет сто. Но, видимо, так и должно быть? Какой-то ход, чтобы посторонние не ходили в заведение. Потому что внутри оно выглядит совершенно иначе. Каким-то образом голые бетонные стены прекрасно сочетаются с висящими без какого-либо порядка плакатами и картинами. Совместить «Крик» Мунка и дебютный плакат Paramore? Интересное решение. Чонгук старается осмотреть всё вокруг и не потерять из виду Чимина. Тот уверенно идёт в сторону столов, края которых подсвечивает красная неоновая лента. Кожаные диваны тоже красные. Над местами висят большие красные аварийные лампы, выступающие, видимо, в роли обычных светильников. И где они только нашли их в таком количестве? Да ещё и одинаковые. — Нравится? — интересуется Чимин, стараясь перекричать музыку. — Обожаю это место. — Оно… своеобразное, — Чонгук не может сказать точно, что испытывает сейчас. Ему нравится и не нравится одновременно. — Ты быстро привыкнешь! Зато здесь отличные люди, — Чимин подмигивает ему и встаёт, смотря куда-то в сторону. — Я схожу к бару. Что ты будешь? — Лимонад? — Чонгук, — он закатывает глаза на такую нелепость. — Ладно-ладно, что-то не очень крепкое, наверное. Не хочу напиваться. Чимин пожимает плечами и уходит. Он здоровается со многими из посетителей, видимо, действительно частый гость в клубе. Чонгук видит, как он останавливается у барной стойки и начинает разговаривать с розововолосым барменом в чёрной ковбойской шляпе, который очень приветливо ему улыбается. Даже слишком приветливо. Бармен наклоняется к Чимину ближе, что-то говоря ему практически на ухо, и Чонгуку в этот же момент хочется встать со своего места и подойти к ним, чтобы оттащить нахала. Когда розововолосый кладёт ладонь на чужое плечо, медленно скользя к шее, парень не выдерживает и подрывается. Что-то внутри кипит и требует забрать своё обратно. Когда он подходит ближе, пиля злобным взглядом бармена, то слышит обрывки их разговора. — Джун-а, ты же знаешь, что я не люблю такое, — Чимин мило ему улыбается и аккуратно убирает руку. — Да и сегодня я не один. — О? Так это твой спутник сейчас пытается мысленно убить меня самым жестоким способом? — скрипуче смеётся бармен, выпрямляясь и смотря прямо на подошедшего к ним парня. — Я Ёнджун, будем знакомы. Чонгук молчит и поджимает губы, почему-то именно сейчас вся его вредность решает взять верх. Чимин закатывает глаза и представляет парня сам, получая в ответ тихий смешок со стороны бармена и недовольный взгляд от Чонгука. — Расслабься, парень, я его не отберу у тебя, — Ёнджун подмигивает и опускает руку, принимаясь наконец за работу. — Пока точно. — А меня уже присвоили кому-то? — Чимин вопросительно выгибает бровь, смотря поочередно на парней. — Вроде, с утра подписан не был. Бармен смотрит на Чимина слишком многозначительно, не произнося вслух, но точно что-то подразумевая, и это вводит в ступор Чонгука. Эти двое явно знакомы лучше, чем просто клиент и работник клуба. — Ладно, я позже с тобой поговорю, — Чимин опирается на барную стойку и встаёт, забирая у Ёнджуна напитки. — Думаю, мы ещё подойдем сегодня. Бармен мило улыбается в ответ и отходит к другим клиентам, игриво сдвигая шляпу назад и начиная флиртовать с молодой девушкой, на что Чонгук фыркает. Он понимает, что ведёт себя как подросток в пубертате, но даже не пытается взять себя в руки. В руки берётся только хайбол с очень подозрительным наполнением. Верхний слой коктейля ярко-голубой, нижний — розовый, и это явно не просто два сиропа. Чонгук крутит стакан и переводит озадаченный взгляд на довольно ухмыляющегося Чимина с точно таким же коктейлем. — Что это? — Сначала выпей, а потом я расскажу, что там есть, — пожимает плечами Чимин и выпивает свой залпом, будто там и правда просто сладкая водичка. — Я очень редко пью, Чимин, — предупреждает Чонгук, прежде чем сделать маленький глоток. Всё оказывается не так плохо, даже не горчит сильно. Парень отчётливо чувствует спрайт и апельсин, но больше ничего разобрать не может, поэтому решает, что бояться нечего и повторяет за Чимином, опрокидывая содержимое хайбола в себя, и даже не поморщившись. — Ну и что там было? — Чонгук вопросительно выгибает бровь, потому что Чимин продолжает хитро улыбаться. — Абсент, водка, апельсиновый ликер и виски, — спокойно отвечает он, будто в этом нет ничего такого. — Но не чувствуется, правда? Ёнджун — отличный бармен. — Что я только что в себя влил, говоришь? — парень недоумённо смотрит на хайбол с тающим льдом внутри и чувствует, как постепенно внутри разливается тепло от алкоголя. — Ты хочешь моей смерти? Чимин смеётся в ответ, подталкивая в его сторону второй коктейль в бокале для шампанского. — Попробуешь сам угадать, что в этом? — он пытается подловить Чонгука на его природном любопытстве. — И что мне за это будет? — Чонгук так просто не собирается сдаваться. — Я уверен, что после этого я уже точно с трудом вспомню что-то утром. — Тогда я исполню любое твое желание, если угадаешь, — Чимин говорит уверенно, он знает, что Чонгук не угадает, если действительно плохо разбирается в алкоголе. Парень на секунду задумывается, согласиться ли ему на эту авантюру. Да, возможно, это плохо закончится, но суть другая — Чонгук очень падок на сомнительные предложения, и однажды это точно хорошо не закончится. Например, сейчас. Потому что в стакане точно не минералочка с соком, иначе бы Чимин не выдвигал такие предложения. Чонгук сначала нюхает коктейль, и по носу сразу даёт характерный запах шампанского. Но это точно не всё. Парень аккуратно пробует, катая глоток по языку, чтобы понять хоть что-то, но привкус цедры апельсина очень сильно перебивает второй ингредиент. Но, судя по жжению и горькости, это что-то очень высокоградусное. Чонгук делает большой глоток, выпивая половину бокала, и понимает, что это что-то очень крепкое. — Чимин, боже, тут абсент и шампанское? — парень практически давится из-за обожжённого алкоголем горла. — Вау, ты знаешь, какой абсент на вкус? — он поджимает губы и театрально аплодирует. — Я думал, что ты не угадаешь, раз редко пьешь. — Редко, но метко. — Ты нечестно играешь, — Чимин смеётся, но принимает своё поражение. Чонгук все равно не будет просить его сделать что-то ужасное. — Главное — победа, а не способы её достижения, — Чонгук гордо выпячивает грудь вперёд, вызывая смех у Чимина. — Но больше я ничего пить не буду. — Точно не будешь? — он тянет через трубочку свой коктейль и улыбается, будто уже что-то задумал. — Кто вообще приходит в клуб, чтобы выпить два коктейля и уйти? А как же шоты? — Нет-нет-нет, я не поведусь на это, — парень уже чувствует себя подвыпившим, и ещё один выбор алкоголя он Чимину точно не доверит. — У меня завтра будет ужасное похмелье. — У нас все равно выходной, — отмахивается Чимин. — Зачем ты пытаешься меня споить? — Я? Споить? Точно нет, — Чонгук не особо верит в эти слова, судя по выражению его лица. — Просто я всегда так себя веду, не принимай на свой счет желание напоить всех и вся. — Ты настолько любишь алкоголь? — парень не совсем понимает смысл чужих действий. — Нет, я не так уж и часто пью, не надо завуалированно называть меня алкоголиком, — Чимин тихо фыркает. — Просто последние дни были очень тяжелыми, а так проще всего отвлечься. Дальше беседа перетекает в более обыденное русло. Чонгук рассказывает какие-то детали из своей биографии, старается раскрыть себя и показать с разных сторон, не только с хорошей. Он рассказывает без раздумий о своём ужасном поведении в подростковом возрасте, о попытках сбежать из дома, о нескольких задержаниях из-за драк на улице. А Чимин внимательно слушает, стараясь всё запомнить, мысленно радуясь, что парень делится не только хорошими, но и не самыми светлыми эпизодами из жизни. Это смело и похвально. -… отец пришёл в ярость, когда узнал, что я угнал его новую машину и разбил потом, — заканчивает Чонгук, отпивая из стакана, чтобы смочить горло. Он не помнит, когда последний раз так много и охотно говорил о своём прошлом. — Если честно, я устал говорить, да и думаю, что для тебя и так слишком много новой информации, — парень неловко смеётся и упирается взглядом в столешницу, — но ты так ничего и не сказал о себе. — Мне нечего говорить, — резковато отвечает Чимин и хмурится. — Непримечательная жизнь мальчишки с несбыточной мечтой, которая множество раз доводила его до края, но он вовремя одумывался. Вот и всё. — Ты не можешь называть свою жизнь непримечательной, — у Чонгука уже заплетается язык то ли от алкоголя, то ли от беспрерывной болтовни. — Все перипетии у тебя на пути, Чимин, сделали из тебя лучшую версию тебя, которую мне повезло сейчас лицезреть. — Боже, ты правда пьян, слишком высокопарно, — Чимин фыркает, но на душе все равно теплеет от этих слов. — У меня никогда не было времени на развлечения, я пытался выжить и не тронуться умом, поверь, ничего из этого ты слышать не хочешь, а я не хочу вновь всё вспоминать. Чонгук понимает, что он действительно больше ничего не сможет выудить из Чимина, поэтому кивает в ответ и встаёт, объявляя, что хочет ещё выпить. Его не останавливают, и парень — не особо уверенно — бредёт к бару, где просит что-нибудь на выбор бармена, имя которого уже выветрилось из его головы. На подносе перед Чонгуком оказываются рюмки с зелёной жидкостью, и парень наклоняется, нюхая одну из стопок. Резковатый запах алкоголя перебивает мята и ещё что-то. — За счёт заведения, — подмигивает бармен, пока Чонгук пытается найти кошелёк. — Друзья Чимина — мои друзья тоже. — Но я не его друг, — бурчит себе под нос парень, пока пытается ухватить поднос так, чтобы ничего не разлить, протискиваясь между пьяными телами на танцполе. — Разве наше место было так далеко от бара? Вернуться к Чимину без потерь оказалось задачей непростой, но вполне выполнимой, и Чонгук с гордостью водружает поднос на их стол. Даже не пролил ничего. Ну, практически. Уровень жидкости в шотах изначально был разным, правда, он уверен в этом. Ему одобрительно кивают, Чимин остаётся доволен выбором парня, и тот решает не упоминать, что понятия не имеет, что в рюмках. Не давая себе времени на раздумья, Чонгук опрокидывает в себя первый шот, приятно удивляясь. Он ожидал более выраженный привкус алкоголя, а тут даже горло не горит. — Не теряй бдительность, штука убойная. Не заметишь, как опьянеешь, — угадывая ход мыслей парня, посмеивается Чимин, но тут же замирает, когда сменяется играющий трек. Глаза вспыхивают ярче обычного, и он перегибается через стол, чудом не задевая шоты и пугая своими действиями парня напротив. — Одна из моих любимых песен, мы просто обязаны быть на танцполе, — воодушевленно произносит Чимин, опуская взгляд на так и застывшие с пустой рюмкой руки парня. — Но сначала ты допьешь, у тебя примерно полминуты до припева, вперёд! — Как я успею, залпом? — возмущается Чонгук, получая в ответ неожиданно твердый взгляд и понимая, что либо он выпивает все сейчас, либо он упустит шанс потанцевать с Чимином. Ну и кто в здравом уме от такого откажется? Тем более, сейчас парень далек от здравого ума. — Ладно, сэр! Выбор сделан. Он резко выдыхает и без перерыва вливает в себя оставшиеся шоты, жмурясь и кожей чувствуя довольный и нетерпеливый взгляд Чимина. Как только последний шот оказывается выпит, Чимин увлекает Чонгука за собой, не давая даже толком поставить рюмку, и та чудом замирает на краю стола. Спасибо, что за битую посуду платить не придётся. Хотя мозг Чонгука перегружен только двумя важными задачами: удержаться на ногах и постараться не так очевидно пялиться на танцующего Чимина. И он, очевидно, не справляется ни с чем.The Black Eyed Peas — Let's Get It Started
Они успевают оказаться на танцполе ровно за несколько секунд до припева, и Чимин сразу же вливается. Чонгук впервые видит кого-то, кто одновременно демонстрирует абсолютный слух, попадая каждым выпадом в бит, и абсолютное отсутствие забот о мнении окружающих, потому что улыбается Чимин от уха до уха, делая волну всем телом на последнем дропе бита перед припевом. Он двигается плавно и резко одновременно, тело будто живёт своей жизнью. Как он может выглядеть настолько великолепно, даже когда просто начинает прыгать со всеми в такт? Чонгук настолько залип, что даже пошевелиться не может, не то что танцевать со всеми. Его максимум — неловко топтаться на месте и отступать, чтобы не остаться затоптанным толпой. Чимин наконец обращает на него внимание, немного приходя в себя. Его чёлка взмокла, и он зачёсывает её назад ладонью. Чонгук не извращенец, но точно плывёт от одного этого действия. Когда парню протягивают руку, предлагая танцевать вместе, он отрицательно качает головой и немного пугается. Чонгук не умеет танцевать абсолютно и будет выглядеть максимально нелепо на фоне Чимина. Но тому, видимо, наплевать, потому что он стоит и ждёт, пока его не возьмут за протянутую ладонь. Чимин даже пропускает свою любимую концовку с полушпагатом, но Чонгуку знать об этом необязательно. Он одними губами говорит парню «не бойся», и тот наконец сдаётся, подходя ближе и пытаясь понять, что ему делать. Песня меняется на более медленную, и Чимин с ухмылкой на губах ведёт одной ладонью от груди к штанам, специально задевая в конце футболку и немного приподнимая её. И что, он хочет, чтобы Чонгук повторил за ним? — Ну хорошо, Пак Чимин, — пыхтит себе под нос Чонгук, принимая вызов и неловко повторяя движение. Чимин, кажется, в восторге, это видно по взгляду. Он показывает медленно ещё несколько движений, и Чонгук повторяет их, получая теплую улыбку одобрения. Парень пытается танцевать так, как ему показали, и сам не замечает, как слишком увлекается. Он подпевает песне, потому что прекрасно её знает, прыгает и дурачится с Чимином, зеркаля его движения. То ближе подходит, шутливо касаясь чужой груди, то отходит, крутя бёдрами и держа руки на боках. — Ты не думал профессионально заняться танцами? — оказавшись рядом, практически кричит на ухо Чимину парень из-за громкой музыки. — Ты великолепен. — Я знаю, но нет, это хобби, — Чимин губами практически касается мочки уха, пока говорит. Если он не перестанет так делать, то Чонгук действительно в один из разов умрёт. — Зато гибкость много где помогает. В один момент Чонгука начинает конкретно вести. Он не обращает внимания на людей рядом и прижимается сильнее, ведёт бёдрами напротив чужих бёдер. Без слов пытается показать, что нуждается в контакте. Чимин видит это, специально дразнит, играясь языком с кольцом, плавно проводя руками по чужим бокам, доводя парня до точки кипения. И отлично с этим справляется, потому что Чонгук хватает его за руку и ведёт в угол, где людей практически нет. Чимин смотрит с непониманием, а Чонгук не знает, как начать. — Что-то случилось, Гу? — прозвище бьёт по ушам, и парень теряется под обеспокоенным взглядом. Будто о нём действительно волнуются. Возможно, это его единственный шанс. И было бы глупо его упустить, поэтому Чонгук неловко подходит ближе и обнимает, задерживая дыхание до момента, пока его не обнимают в ответ, аккуратно поглаживая низ спины. Абсолютно по-детски, но Чонгук буквально клюёт Чимина в краешек губ и тут же отстраняется, покрываясь румянцем и опуская голову. Чимин немного подаётся вперёд, чтобы оставить такой же короткий поцелуй на чужих губах и привлечь внимание. Чонгук, кажется, немного смелеет после этого, поэтому целует снова, но настойчивее, проводя языком по пухлым губам, намекая, что хочет большего. Чимин опускает руки ниже, сжимая чужой зад и толкая к себе навстречу, сталкиваясь бёдрами. Для Чонгука это слишком. Он разрывает поцелуй, мутным взглядом смотря в чужие глаза, и пытается сформулировать в голове предложение, прежде чем его озвучить, но мысли предательски разбегаются по углам. — Чимин, поехали ко мне, пожалуйста, — Чонгук, окончательно сдавшись, практически виснет на нём, не давая сдвинуться с места. — Это моё желание. — Поехали для чего? — он делает вид, что не понимает, потому что хочет услышать от парня предложение целиком, чтобы удостовериться, что это не какой-то пьяный бред и он осознаёт свои действия. — Просто довезти тебя? — Боже, ты же понял меня, — Чонгук разочарованно вздыхает и опускает голову, упираясь лбом в чужое плечо. — Я не могу больше терпеть. Пожалуйста, Чимин. — Я не уверен, отдаёшь ли ты отчёт себе, это ошибка, Гу, — он одной рукой поднимает чужую голову, чтобы заглянуть в глаза. — Ты можешь пожалеть об этом. — Я не пожалею. Не с тобой. Чимину очень хочется добавить, что именно с ним он и пожалеет, но молчит, лишь кивает в ответ, беря Чонгука за руку и ведя в сторону выхода. Не нужно было предлагать ему желание за тупой коктейль. Просто так бы Чонгук ни за что не попросил, а Чимин первый бы не полез. Но сейчас не хочется думать о последствиях, которые, возможно, разрушат то шаткое спокойствие, которое не так давно поселилось в душе Чимина. Ёнджун, заметивший их, подмигивает, и он уже знает, что получит кучу сообщений с вопросами на утро. Чонгук с трудом моргает вмиг потяжелевшими веками. Вот они целуются у выхода, вот Чимин усаживает его в такси на заднее сидение, сам устраивается на переднем и просит разрешения покурить. Чонгук не слышит, какой адрес за него называют, закрывает глаза и тут же впадает в дрёму. Ненадолго, но достаточно, чтобы прийти в сознание к моменту, когда такси останавливается и Чимин аккуратно пытается его разбудить. — Где мы? — Чонгук с трудом разлепляет глаза, оглядываясь по сторонам и потягиваясь. — У меня под домом? — Ну да? Ты сам сказал, чтобы я довёз тебя домой? — Чимин удивлённо хмурится. — Извини, я плохо помню часть происходящего, — неловко смеётся парень, но тут же прекращает, когда Чимин делает шаг к нему, оставляя слишком мало пространства для пьяного Чонгука. Он чувствует запах сигарет на чужой одежде и начинает нервничать. — А что ты помнишь? — практически шепчет Чимин, подходя ещё ближе и кладя ладонь на чужую грудь, ровно над бешено колотящимся сердцем. — Ну… мы пили? — мозг практически отказывается работать. — Ага, а что было дальше? — Чимин ведёт ладонью выше, кладя её на заднюю часть шеи, притягивая ближе к себе. — Что ты просил? Чонгук никогда в жизни так сильно не напрягался, чтобы что-то вспомнить. Ему и так тяжело, а с обжигающей холодом ладонью на шее и горячим взглядом коньячных глаз напротив — практически невозможно. Он перебирает в голове весь прошедший день, останавливаясь где-то на шотах, и тяжело вздыхает. Наверняка что-то невероятно смущающее произошло. — Если ты не помнишь, то всё нормально, я поеду домой, — Чимин отходит, и без него становится невыносимо пусто где-то внутри. — Ты, видимо, действительно перепил. Я подожду, пока ты зайдёшь в подъезд, Чонгук. — Нет, подожди! — парень теряется и говорит чуть громче положенного, полностью выдавая своё волнение. — Я попросил тебя остаться со мной сегодня? — Если можно выразиться так, то да, — Чимин усмехается, пытаясь скрыть разочарование. — Не надо делать то, о чём потом пожалеешь. — Потом я не решусь спросить тебя второй раз, — Чонгук смотрит с надеждой и смущением. — Моё желание всё ещё в силе? — Ты действительно этого хочешь? — Да. Да, я действительно этого хочу, — он готов сейчас сказать что угодно, лишь бы Чимин остался. — Пожалуйста. Чимин сразу же оказывается рядом, притягивая к себе и оставляя короткий поцелуй на губах. Чонгук льнёт к нему, как котёнок, кладя руки на плечи и подзывая к себе ближе, чтобы поцеловать нормально. Алкоголь будто сразу же из крови исчезает, стоит только ему на пробу легко прикусить чужую губу и услышать тихий стон в ответ. В лифте руки при себе держать уже не получается. Чонгук сейчас взорвётся от волнения, и Чимин, кажется, прекрасно видит это, поэтому подходит, притягивает парня, хватаясь за волосы на его затылке, и грубо целует, не церемонясь и сплетаясь языками. Чонгук цепляется зубами за кольцо на губе, и Чимин тихо стонет, а член в штанах дёргается, неприятно упираясь в ширинку. Он ловит чужой язык, немного царапая его зубами и посасывая. Напряжение увеличивается, движения становятся всё нетерпеливее, а воздух в маленьком закрытом пространстве заканчивается. Чимин одной рукой гладит Чонгука сквозь джинсы, и тот нетерпеливо поддаётся движениям вперёд, чувствует улыбку в поцелуе. Парень хочет начать возмущаться, что они слишком спешат, но чувствует, как чужая рука сжимает его член крепко, накрывая головку, и тихо скулит, мечтая о большем. — Ты такой нуждающийся, да? — Чимин разрывает поцелуй, переключая внимание на чужую шею, покрытую испариной. — Чего ты хочешь? Чонгук лишь мычит в ответ, не в силах ответить. Чимин знает, что ему нельзя оставить засос, поэтому прикусывает кожу, но не достаточно сильно, лишь распаляя Чонгука. Ладонь всё ещё скользит по чужому члену в штанах, а парень больше похож на оголённый нерв, на каждое движение отзывается шипением и стонами. Прелестно. — Ты всегда такой громкий? — мурчит Чимин на ухо, проводя языком по мочке, и Чонгук практически уверен, что кончит, если он возьмёт её в рот. — Я, наверное, пойду пешком, — слышится где-то позади голос, и оба парня замирают. — Приятного вечера, ребятки. Чонгук сливается с цветом куртки. Его сосед, молодой парень, только что застукал его в лифте. С другим парнем. И сложно не понять, чем они тут занимаются. И абсолютно точно его сосед прекрасно слышал последнюю реплику Чимина, потому что двери за ним закрываются, а значит, они стоят так уже не одну секунду. Какой позор. От попытки мысленно самоуничтожиться Чонгука отвлекает нервный смех Чимина, который тянет его за руку на выход. — Твой сосед? — спрашивает он, пока Чонгук трясущимися руками пытается попасть ключами в замок. Возбуждение немного спадает, но от этого легче не становится. Чонгук чувствует разочарование и недосказанность. А ведь он был так близко. — Ага, — единственный ответ, на который хватает парня. — Надеюсь, утром я не столкнусь с ним в лифте. «Утром» цепляет слух, и приятное тепло разливается по телу. Значит, Чимин намерен переночевать с ним, и от этой мысли Чонгук чувствует себя самым счастливым человеком на этой планете. И он наконец справляется с дверью и заходит внутрь первым, быстро раздеваясь, чем вызывает смех у Чимина. — Куда ты так спешишь? Я не превращусь в двенадцать в тыкву. — Уже далеко не двенадцать, а мой член сейчас взорвётся, — Чонгук звучит обижено, и скорее вызывает умиление, чем помогает вернуть сексуальное напряжение. — Не переживай, ковбой, ты ещё успеешь меня оседлать. — Всё, отмена, ты испортил атмосферу окончательно, — Чонгук кривится и уходит вперёд на кухню, пока Чимин продолжает раздеваться и тихо смеяться. — Ты можешь пока пойти себя подготовить, а я подготовлю комнату? — предлагает Чимин, наблюдая за Чонгуком, который за два глотка осушает бутылку воды. — И что ты там будешь делать? Разложишь лепестки роз и расставишь свечи? — фыркает Чонгук. — Ага, а ещё разденусь, лягу в соблазнительную позу, а потом попрошу нарисовать, как одну из твоих француженок, — Чимин улыбается краешком губ, пока говорит. — С чего ты вообще взял, что я хочу быть снизу? — наконец задаёт интересующий его вопрос парень, неуверенно смотря на Чимина, который резко становится серьёзным. — А ты не хочешь? Если нет, то я тоже могу, конечно, но я предпочи… — Так, отставить гейскую панику, я пошутил, — Чонгук подходит ближе, сцепляет руки в замок на чужом затылке и чуть наклоняется, оставляя между их губами считанные сантиметры. — Я никогда не пробовал такое, но с тобой хочу. И Чонгук тянется за поцелуем, но Чимин, словно его кипятком обливают, резко отстраняется, буквально отбегая на другой конец кухни, чем вызывает недоумение у парня. — Ты девственник? — голос немного дрожит. — Ну, у меня был опыт с девушками, — Чонгук тушуется и весь сжимается. Ему стыдно говорить о таких вещах. — Господи, блядь, Боже, спасибо, что хотя бы сейчас об этом сказал, — Чимин начинает расхаживать из стороны в сторону, обдумывая план действий. Он даже немного трезвеет. — И ты сможешь сам себя подготовить? — Конечно, с этим проблем точно не возникнет. — Я поверю тебе, — Чимин тяжело вздыхает и идёт в сторону лестницы. — Не спеши, я подожду. Вся эта ситуация абсолютно абсурдная. Не так Чонгук представлял себе их первый секс, и уж явно не думал, что его будет сопровождать куча неуместных шуток и один несчастный сосед. Но он все равно послушно бредёт в ванную, где с прошлого прихода Чимина, так, на всякий случай, лежит всё необходимое. Но парень никогда не признает, что перечитал все статьи в интернете на эту тему, которые только смог найти. Пока Чонгук шумит в ванной, Чимин пытается придумать, чем себя занять. Де-факто, готовить ему нечего, потому что он не знает, где и что лежит. Чимин позволяет себе вольность и осматривает «комнату» в поисках нужных ему предметов. Смазка и презервативы лежат на прикроватной тумбочке, и он потом обязательно спросит у Чонгука, зачем они ему. Появляется время подумать, что он вообще, чёрт возьми, творит. Ещё недавно Чимин обещал себе, что не будет спать с Чонгуком. Не сейчас точно. А теперь лежит на его кровати в одних трусах и гладит полуопавший член через тонкую ткань. Наверное, правильнее всего будет уйти? Или сказать, что ничего не получится и им стоит просто лечь спать? Миллион мыслей в голове приближают его к нервному срыву, потому что всё идёт наперекосяк, и если Чимин сейчас отдастся желаниям и забьёт на здравый смысл, то может об этом пожалеть. С другой стороны, краснеющий и стонущий даже от простых ласок Чонгук — выше его сил. Он слабый на желания человек и не отрицает этого. У лестницы раздаются неуверенные тихие шаги, и Чимин приподнимается на локтях, ободряюще улыбаясь Чонгуку. На парне большая белая футболка, немного липнущая к влажному телу, и полотенце на шее. У него раскрасневшееся лицо, губы поджаты, а глаза широко открыты, и именно такой вид парня ставит точку во всех размышлениях Чимина. Он никуда не уйдёт, если это чудо само его не выгонит. — Ты всё ещё уверен, что хочешь этого? — уточняет он. — Д-да, — Чонгук запинается, но Чимин находит это очаровательным. Он подумает о своём отношении к этому парню немного позже. — Я-я уверен. — Ну да, я слышу, — Чимин тихо смеётся и жестом подзывает его к себе. — Ты в любой момент можешь сказать, если тебе будет некомфортно, и мы остановимся. Ладно? Чонгук кивает в ответ, подходит к кровати, стягивая с себя футболку и оставаясь совершенно голым. Он чувствует неловкость под настырным изучающим его с ног до головы взглядом и хочет чем-нибудь прикрыться. Мысленно умоляет себя собраться, но получается с трудом. Чимин садится, хлопая себя по напряжённым ногам, намекая, что ждёт, пока Чонгук сядет на него, и тот, неуверенно топчась на месте, всё же решается и, сгибая ноги в коленях по бокам от Чимина, старается как можно удобнее устроиться. Он смотрит куда угодно, но не в глаза. — Эй, — Чимин старается говорить ласково, чтобы расслабить парня хоть на толику. — Мы можем просто посмотреть что-нибудь. — Я думаю, ты и так уже насмотрелся, — язвит Чонгук и наконец отрывает взгляд от пола и сталкивается с нежно смотрящими на него карими глазами. — Я не зря потратил полчаса в ванной, чтобы мы сейчас просто «посмотрели что-нибудь». Чимин тихо хмыкает и решает больше ничего не говорить. Он берёт руки Чонгука в свои и закидывает их себе на плечи, пододвигая парня ближе к себе, практически сталкиваясь с ним телами. Старается действовать осторожно, чтобы не испугать, и опускает руки на чужие тёплые и всё ещё мокрые бока. Чонгук дёргается от контраста температур, потому что руки у Чимина ледяные, но послушно сидит на месте, разве что немного отклоняет голову в сторону, намекая, что им стоит продолжить начатое в лифте. Чимин ведёт носом по линии челюсти, оставляя у кромки уха быстрый поцелуй, и спускается ниже, размашисто лижет венку на шее, вырывая первый несдержанный вздох. Чонгук остро реагирует на малейшие прикосновения, но старается не издавать звуков. Ему хочется толкнуться вперёд, упереться сочащимся предэякулятом членом хоть во что-то, чтобы почувствовать такое необходимое трение. У парня буквально искрит перед глазами только от поцелуев, ему страшно думать, что будет дальше. Чимин кусает у основания шеи, недостаточно сильно, чтобы навредить, но достаточно, чтобы Чонгук ойкнул от неожиданности и потянул за волосы на затылке. — Расслабься, солнце, я не съем тебя, — он целует место укуса. — Ты слишком много думаешь. — Прости, просто… это всё ново для меня, — Чонгук правда старается. Парень глубоко вдыхает, когда чувствует, что чужие руки перемещаются на его бёдра, немного сжимая напряженные мышцы. Он царапает заднюю сторону шеи Чимина, когда тот припадает губами к соску. Чонгук выгибается дугой и тихо стонет. Чимин делает что-то невероятное с его телом, будто знает все эрогенные точки и давит на них. — Ты вообще знаешь, что ты делаешь? — хрипит парень, когда на член ложится чужая ладонь. — Заставляю тебя кончить, — язвит в ответ Чимин, проводя большим пальцем по головке, собирая проступившие капельки и размазывая их по всей длине. — Это произойдёт слишком быстро. Чимин тихо хмыкает куда-то ему в грудь и чуть отодвигается. Он смотрит в широко открытые глаза Чонгука, который выглядит ужасно затрахано, хотя они ещё даже не начали. Кто знал, что парень настолько чувствительный? Чимина очень радует тот факт, что именно он наблюдает за такой нуждающейся стороной Чонгука. То, как он тихо стонет, пока сам толкается в чужую ладонь, заставляет член Чимина дёрнуться из-за слишком сильного желания. Чонгук наклоняется за поцелуем, и ему не отказывают. Губы Чимина мягкие и ласковые, зубы острые, подбородок колючий из-за лёгкой щетины и немного царапает кожу. Чимин пользуется возможностью и проникает в чужой рот языком, и Чонгук тут же отвечает ему, выстанывая в поцелуй, потому что Чимин одной рукой водит по члену, а другой давит на яички, пуская электрический разряд по позвоночнику. Но рука и губы исчезают, и Чонгук даже возмутиться не успевает, как его резко опрокидывают на кровать. — Можно было и предупредить, — парень звучит обиженно, потому что действительно испугался такому неожиданному действию. Чимин не отвечает, лишь улыбается коварно и усаживается между его ног. Он оставляет дорожку поцелуев до самого низа живота, но уходит ниже, засасывая чувствительную кожу на внутренней стороне бедра. Издевается. Чонгуку хочется толкнуться бёдрами верх, намекнуть, чему тут нужно уделить внимание, но чужая ладонь на животе буквально придавливает к кровати, не давая и шанса двинуться. — Чимин, пожалуйста, — Чонгук хнычет, когда чувствует очередной засос на бедре. — Пожалуйста что? — Прикоснись ко мне. — Но я и так тебя касаюсь, — в подтверждение своих слов Чимин проводит свободной рукой по бедру, немного царапая кожу ногтями. — Т-ты же понял меня, — парень звучит ужасно разочарованно. — Прикоснись к моему члену, боже, пожалуйста. — Так бы сразу. Возможно, Чонгук практически сразу жалеет, что просил чего-то большего, потому что чувствовать эти грешные пухлые губы на своём члене невыносимо. То, как он обхватывает только головку, прижимаясь к ней языком, сводит с ума. Он несдержанно стонет, когда добавляется ещё и рука, в такт движениям головы скользя у основания члена. Чимин стонет, пуская вибрацию по члену, и Чонгуку хочется взвыть в голос. Он готов кончить только от нескольких движений, поэтому собирает остатки рассудка в кучу и хватается за чужое плечо, останавливая и привлекая внимание. Чимин выпускает член изо рта с очень громким хлюпом и так невинно смотрит, будто и не делал ничего такого секунду назад. — Если ты не ускоришься, то я кончу только от минета, а на второй раунд меня не хватит, мы не в порно, — Чонгук шипит, потому что чужое дыхание холодит разгорячённую кожу головки. — Ладно-ладно, я понял, — Чимин тихо смеётся и тянется к тюбику со смазкой. Он выливает чуть больше, чем нужно, и разогревает смазку меж пальцев. Чонгук громко втягивает воздух, когда чувствует палец у входа, который давит, но недостаточно, чтобы проникнуть внутрь. Чимин проникает сначала одним пальцем, пробуя и исследуя, всё ещё насаживаясь на член Чонгука губами. Не обнаруживая никакого сопротивление, он тут же добавляет второй, сгибает их, пытаясь найти простату, заставляя Чонгука вскрикнуть и вскинуть бёдра, но лишь заводится сильнее, понимая, что не может этого сделать из-за давления на низ живота. Это слишком для Чонгука. Чимин добавляет третий и резко меняет угол проникновения, ударяя по простате согнутыми пальцами, и у Чонгука выбивает весь воздух из лёгких. Странное чувство, но точно не неприятное. Чимин продолжает массировать это место, и парень громко стонет, выгибаясь в спине. С каждым толчком, с каждым оглаживанием стенок внутри, с каждым скольжением языка по члену Чонгук всё отчётливее чувствует напряжение внутри живота. — П-пожалуйста, Чимин, — его голос дрожит, и отдышка такая, будто марафон пробежал. — Я готов. Чимин отрывается, кивая, и переводит тело в вертикальное положение. Он нащупывает презерватив и как можно быстрее открывает его. Он раскатывает презерватив по члену и тихо стонет от долгожданных прикосновений к себе. Выливает смазку на пульсирующий от напряжения член и тихо матерится из-за холода. Несколько раз проводит рукой, чтобы равномерно распределить смазку. — Ты уверен? Всё нормально? — уточняет, когда нависает над Чонгуком, оставляя невесомые поцелуи на груди, пытаясь расслабить. Чонгук лишь кивает в ответ, у него нет сил говорить. Чимин пристраивается, помогая себе рукой, и целует в тот момент, когда проникает головкой внутрь. У Чонгука нет сил отвечать на поцелуй, он — один оголённый нерв. От ощущения наполненности парень практически скулит, пока Чимин медленно заполняет его, полностью проникая членом внутрь и замирая. Он не спешит, отвлекает, надрачивая член Чонгука и целуя везде, где только может дотянуться. — Чимин, двигайся, — Чонгук умоляет. — Но тебе будет больно, я не хочу… — Если ты не сделаешь этого, то сделаю я, — в подтверждение своих слов Чонгук двигает тазом и удовлетворённо стонет, ощущая лёгкую тянущую боль. — Я и не знал, что у тебя такие кинки, — Чимин довольно улыбается. Он не даёт Чонгуку взять инициативу в свои руки и хватает того за бок, фиксируя в одном положении. Чимин двигается очень медленно, выходит на половину и тут же входит обратно, но Чонгуку мало, он хочет большего, он просит о большем. Чимин царапает его бок ногтями, оставляя красные полосы, удерживая парня на месте. — Ты невыносим, — Чонгук умудряется говорить между стонами и судорожными вздохами. — Просто трахни меня уже, чёрт тебя дери. На этот раз Чимин выходит полностью и резко входит, срывая у парня практически рык с губ, довольно усмехается, постепенно наращивая темп, наконец даёт Чонгуку то, чего он так хочет. Его переполняет слишком много новых и необычных чувств сразу, и Чонгук не уверен, от чего его ведёт больше: от низко стонущего ему на ухо Чимина или от ощущения заполненности. — Ты такой прекрасный, — у Чимина очень низкий голос. Он замедляется, но делает более глубокие толчки, и Чонгук не уверен, что выдержит ещё хоть минуту. — Так хорошо меня принимаешь. Он говорит что-то ещё, хвалит Чонгука, но тот уже просто не в состоянии воспринимать информацию. С каждым толчком оргазм становится всё ближе, а стоны всё громче. Оргазм подступает неожиданно, накрывает с головой, как цунами, и Чонгук кричит чужое имя, пока изливается себе на живот, даже не прикасаясь к члену. Для Чимина это край. Его движения сбиваются с ритма, становятся совсем хаотичными, и Чонгуку практически плохо от сверхчувствительности, стон срывается с пухлых губ, и Чонгук чувствует, как пульсирует чужой член внутри. Чимин делает ещё несколько движений, выжимая из себя всё, и падает на грудь, не в силах больше держать себя на руках. — Ты в порядке? — спустя несколько минут интересуется Чимин, скатываясь с Чонгука на другую половину кровати. — Дойдёшь до душа, или мне всё сделать? Чонгук лишь мычит в ответ, ему даже глаза открывать не хочется, и Чимин, нехотя сползая с постели, бредёт в ванну, где быстро купается, а после берёт несколько полотенец, мочит их тёплой водой и возвращается к Чонгуку, который даже положение тела не изменяет. Он лежит, раскинув руки в сторону, и глубоко дышит. Чимин старается как можно аккуратнее и тише действовать, потому что видит, что парень успел задремать, пока его не было. Грязные полотенца летят куда-то в сторону, потому что идти обратно вниз попросту лень. Чимин пристраивается сбоку от Чонгука и обнимает его поперёк живота, притягивая к себе ближе и зарываясь носом в волосы. — Чимин? — Чонгук тихо бормочет себе под нос и поворачивается, пытаясь нащупать своей рукой чужую в темноте комнаты. — Что такое? — он говорит как можно ласковее и откидывает с чужого лица мокрые прядки чёлки. — Спасибо, — парень поднимает голову и выпячивает губы, на что Чимин смеётся, но все равно наклоняется и коротко целует. — Тебе всё понравилось? — Не задавай глупых вопросов. — Не язви. — Да, мне всё понравилось, солнце, ты чудесный, — Чимин оставляет поцелуй на лбу парня, у которого от этого действия внутри всё теплеет ещё больше, чем от сопровождающих его слов. Чонгук пытается ухватить мысль и сказать что-то ещё, но он очень устал. Никогда бы парень не подумал, что измотается от секса настолько, что будет засыпать по щелчку пальцев. Но вот он, обнимает человека, который ему дорог, и радуется, что это именно Чимин сейчас рядом и говорит ласковые вещи.***
Чонгук просыпается первым. Тело ноет, но это приятное напоминание о произошедшем, не считая стреляющей поясницы и лёгкого похмелья. Парень, стараясь не разбудить Чимина, выскальзывает из кольца его рук и спускается вниз, чтобы приготовить мерзкий кофе и яичницу. Почему-то ему кажется таким правильным приготовить для Чимина завтрак. Будто он всю жизнь только и делал, что ждал, когда наступит этот момент. Босые ноги мёрзнут на плитке, из-за чего Чонгук периодически глупо переминается на месте, ожидая, пока яйца будут готовы. Он не уверен, ест ли вообще такое Чимин, но надеется, что хороший кофе из зачем-то купленной, но вообще не используемой кофемашины сгладит любые углы. Квартира наполняется запахами готовки, привлекая внимание ещё одного её посетителя. Чимин — как и Чонгук, в одних трусах — спускается вниз и подходит ближе, кладя подбородок на чужое плечо. Чонгук поворачивается и оставляет короткий поцелуй на его виске. — Доброе утро, — хриплым ото сна голосом начинает Чимин, обнимая парня со спины. — У тебя есть новая зубная щётка? Иначе я возьму твою. Чонгук кривится, но кивает, объясняя, где лежат все необходимые принадлежности. Прежде чем удалиться в ванную, Чимин сжимает его бедро и проезжается утренним стояком меж ягодицами, но тут же отстраняется, когда Чонгук подаётся навстречу и откидывает голову, подставляя шею под мокрый поцелуй. — Засранец, — бубнит себе под нос парень, снимая сковороду с плиты и накрывая на стол. Чимин возвращается к тому моменту, когда две тарелки и две чашки уже стоят на своих местах, а Чонгук копается в телефоне, возможно, играя в какую-то игру. Он привлекает его внимание, громко отодвигая стул и благодаря за завтрак. Кофе и яичница — набор победителя при похмелье. Чимину чувствует себя так себе, но, наверное, могло быть и хуже. Хочется просто лежать весь день и смотреть сериалы, но он явно не планирует задерживаться слишком долго. — Хосок опять тебя будет отчитывать за татуировки, — комментирует Чонгук, указывая пальцем на плечо Чимина, где один рисунок особенно сильно размыт. А ещё там, кажется, синяк, и парень вспоминает, что держался именно за это место ночью. Он тут же краснеет, воспоминания быстро возвращаются к нему. — Хотя думаю, мне вообще голову оторвут за засос на кадыке. Тебе обязательно было это делать? Чимин тихо угукает и довольно улыбается. Чонгуку хочется его ударить. А потом очень крепко обнять и поцеловать. — Ты такой милый с утра, — парень опирается на свою ладонь и смотрит слишком влюблённо, а Чимин давится кофе. — Готов смотреть на это вечно. — Прошу, не веди себя так, — просит он, вытирая с подбородка капли. — Почему? Я не могу сделать своему парню комплимент? — Чонгук выгибает бровь. Чимин замирает, пытаясь понять, правильно ли он услышал. Своему? Парню? — Что? Парню? — тон становится заметно менее игривым. — Ну да? — Чонгук выглядит потерянным. — Ты так много всего говорил вчера, мы переспали, я и подумал, что мы… — Так, стоп, — Чимин отодвигается от стола, поднимаясь со своего места. — Мы не пара, Чонгук. Ты мне не парень, я тебе не парень, достаточно понятно изъясняюсь? Мы просто переспали. А до этого просто хорошо проводили вместе время. Но мы не встречаемся. — Но… — Никаких «но», — Чимин перебивает его, видно, что он начинает злиться. — Я ухожу. Чонгук молча наблюдает за сборами парня, не зная, что сделать в такой ситуации. Он зол, обескуражен и расстроен.