С трепещущим сердцем

Йорвет давится дымом, закашливаясь, вертя в нервных пальцах — зажигалку. Вся его фигура: сгорбленная, перекошенная, — это одна большая история неуверенности. Её не в состоянии скрыть даже хамоватое выражение лица, с наигранной надменностью осевшей в самых уголках губ. — Что? — Вернон смотрит на Йорвета. Тот смотрит в ответ. Между ними зудят комары, и летают какие-то то ли мотыльки, то ли бабочки. Рош не специалист по насекомым поэтому и не знает. — Ничего, — наконец-то отвечают ему и даже ветки удушливо цветущей сирени не могут скрыть насколько тяжело это: «Ничего» — далось Йорвету. — Раз ничего, значит, я пошёл, — Вернон пожимает плечами, мол, раз ты ничего не хочешь мне говорить, то я не горю желанием тратить свой вечер на тебя. Ему очень сильно хотелось придти домой, амёбнуться в ванну на полчасика. Возможно, немного выпить, но это всегда было опционально. В конце-концов, завтра ему снова нужно было в пожарную часть на работу. — Да, постой, — Йорвет оживает, стоит только Рошу попытаться пройти мимо. Выныривает полностью из своих кустов, походя кидая в сторону недокуренную сигарету (и как обычно попадая в мусорку — идеальный трехочковый бросок), и хватая Вернона за руку. Так они и замирают — в такой очень нелепо-напряженной позе. — Я ж… — Ты ж?.. — Вернон до сих пор не очень понимает почему продолжает потакать этой привычке Йорвета обрывать фразы или начинать отвечать на вопрос — с самого конца ситуации. — Как ты?.. — Как я — что? — Чужую руку Рошу одновременно хочется, и не хочется скинуть с себя. — Мне интересно, Йорвет, ты помрешь от того, что начнешь говорить нормально или там на тебя кара какая-то небесная снизойдёт? Было бы настоящей неправдой сказать, что им вместе было очень плохо. Если откинуть некоторые частности, то очень хорошо, и всё же… — Блядь, я не хотел, — наконец-то выдавливает из себя Йорвет, поводя головой из стороны в сторону. Он всегда ей так водит, когда слова ему не даются. — Не хотел что? — Не хотел ставить под вопрос твою компетенцию, — говоря это Йорвет смотрит Рошу прямо в глаза. А вот и весь корень их проблем — в попытках совместной жизни. Они оба работали на нервной и довольно ответственной работе: один в пожарной части, другой — на «скорой». И в какой-то момент оказалось, что рабочие споры слишком уж часто служат основой для ссор вне работы. — Правда, что ли? — Вернон вскидывает брови в поддельном изумлении. — Да, — Йорвет, как и любой эльф, которого Рош знает, тот ещё мудак. Пару раз увидев того за работой, Вернон тихо порадовался, что определённо знает к какому врачу никогда бы не хотел попасть на приём, — вот к этому, остроухому мудаку. Йорвету всегда было наплевать на пациентов, его в них интересовали всегда только их болезни. Это, правда, не значило никогда что эльф нарушал медицинскую этику, но общение с ним — нельзя было назвать действительно приятным. Не видел он личностей перед собой — только истории болезней. — Это не моё дело было, но… — Но завалить свой поганый рот ты так и не смог, — заканчивает фразу за него Вернон. Он уже даже не злится. Днём — да. А к вечеру уже остыв, Рош не испытывал ничего кроме апатии. Йорвета никто не любил и никому не нравилось когда его бригада приезжала на совместные вызовы. Но выбора особенного и не было — ни у кого. — Мне жаль, — Йорвет наконец-то отпускает чужую руку. И от этого движения становится как-то тоскливо. Исчезает тепло сухой ладони. Между ними повисает тишина, которую нарушает только тихий шелест листвы. Ветра почти нет, его касания очень легкие. Где-то в кустах сирени стрекочут то ли кузнечики, то ли цикады, то ли вообще сверчки. Вернон в этом не разбирается. Он просто стоит и смотрит на Йорвета. Тот глядит в ответ и рожа у него паскудная. И тоскливая. Да и в целом, он больше похож на кота, которого сначала подобрали на улице, потом снова выкинули обратно, как только выяснилось, что котик не диванный, а нормальный такой боевой уличный котяра. — Ты со смены? — Суточная. И снова тишина. «Технически, — думает Вернон, — мы же не разошлись. Мы разругались, подрались и просто разъехались». — Пойдем… — Рош вздыхает, и взъерошивает свои волосы рукой. — Куда? — Йорвет как-то весь подбирается, смотрит подозрительно. — Туда, — Вернон показывает пальцем руки в окно пятого этажа. — Там вроде была еда. А то есть мнение, что из-за суточной смены ты нифига не жрал, да?