С трепещущим сердцем

— Как он? — Вернон, слегка пошатываясь, стоял около двери ведущий в наспех сооруженный в Каэр Морхене отдельный эльфский лазарет. — Жить — будет, — Бейнтриш, кажется так звали медичку из скоя’таэльского отряда, отвечала устало. Йорвет не будь дураком на бойню с aen Elle притащил весь свой отряд. От которого, конечно, после нескольких месяцев отсидки по новиградским канализациям — осталось не так чтоб очень много. Но знать, что оба брата живые и очень относительно здоровые было довольно приятно почему-то. «Возможно, — думал Вернон, — я просто старею и теряю хватку». Это Вернон смог притащить только треть своих, а у эльфов, которых погнали из Вергена, вместе с командиром, всё равно не было никаких особенных целей. Вряд ли, наведение ужаса и паники на кметье можно назвать целью. — А тебе-то что? Вернон поперхнулся воздухом, понимая что не может ответить. Их обоих просто повесят тогда. Причем не понятно кому хуже-то будет: ему или Йорвету, которого отряд может линчевать с особенной жестокостью. Чтоб их командир-то и с dh’oine путался? Еще и с этим-то? — Он моему бойцу жизнь спас, — Рош даже не врал. Эльф действительно прикрыл Бьянку метким выстрелом, правда, он и оказался последним. Стрелы в колчане кончились, а в ближнем бою, Йорвет не смотря на весь свой опыт не был ровней всадникам из Дикой Охоты. И закономерно огрёб он — знатно. — А, девочке той, — Бейнтриш чуть нахмурилась, вспоминая. Потом её лицо просветлело, а сама она почему-то внимательно уставилась на Роша. Под этим взглядом мужчине резко стало не комфортно. — Я передам ему твою благодарность, dh’oine, — и эльфка снова скрылась за дверью, ведущей в лазарет. Вернона и самого изрядно потрепали. Правда, не столько солдаты Дикой охоты, сколько их милые «собачки». Мерзкие твари, которые с трудом убивались, правда, они так восхитительно боялись огня и так славно горели, что Рошу до сих пор было стыдно («Хотя, нашёл, конечно, чего стыдиться, — ворчал внутренний голос, — ты никогда такого и не видел!»), что открыл он это довольно поздно. И всё же Йорвета хотелось повидать. Лично убедиться что остроухая падаль ещё дышит. Медикам Вернон не шибко доверял — у них случались осечки. Умудрились же на Соддене опознать в какой-то погибшей рыжей шлюхе — Трисс. А казалось бы!.. — Маешься, — беззлобно поддел Роша, проходивший мимо Геральт. Наверное, только он и был в курсе того, что происходило промеж двух командиров, во всей ведьмачьей крепости. Флотзам был маленький — до хрена всего не утаить. Это в Вызиме можно было скрывать ото всех и всё, а от Фольтеста, которому всё хотелось устроить вернонову жизнь, можно было просто отмахиваться, мол, не при такой службе, Ваше Величество. Служба, конечно, влияла, но больше всего влияло то, что женщины нравились Вернону только как… картина какая-то красивая или вот скульптура эльфская. Почтительно восхищение, мол, сотворила же природа-мать и на этом всё. В темерской армии разговор с… мужеложцами был простой: петлю на шею и поминай как звали. Поэтому жизнь свою Рош всегда держал при себе. Хотя, конечно, случались оказии, иногда особо экзальтированные барышни пытались… Самым неприятным был эпизод с той швеёй. Про случай этот Вернон не любил вспоминать — некрасивая вышла история. «А у эльфов, — думал Вернон, пока ковылял по коридору, пользуясь поддержкой Геральта и покорно снося его легкие колкости, — с этим вообще жопа полная. Они ж там всё страдают, что вырождаются, детей мало…» Иногда Рошу казалось, что в скоя’таэли Йорвет подался только потому что не был заинтересован: ни в женщинах, ни в детях, — а все вокруг буквально жить не давали. И кривой оскал судьбы вывел их друг на друга — ещё в конце Первой Северной войны. Это тоже была не шибко красивая история, но хотя бы куда более приятная в своём финале, чем та со швеёй. — Ты же знаешь его. Бесится, — добродушно заметил Геральт, прежде чем сдать Вернона на поруки Мец, которая тут же высказала своё недовольство тем, что некоторые (а именно Рош) посмели херить труды её тяжкие. И если швы снова разойдутся, то она его просто зашьет самыми обычными хирургическими нитками — без какой-либо магии. — Но ему досталось крепко. Встанет на ноги — повидаетесь. Геральт ко всему относился просто и в чужие дела не лез. Единственное что он тогда сказал, что всё-таки в некоторые места в лесу лучше не заходить — там стояли тотемы лешего. «Свидание может кончится — неприятно», — кажется на этих словах они с эльфом зарделись оба. «Ишь ты, — ворчал потом Йорвет, — слова-то какие знает! Свидание… Я ему что — трепетная дева?». Трепетной девой Йорвет не был, конечно же, но в этом-то и был весь цимес. Будь трепетной девой, пусть даже и эльфкой, никто б и слова поперёк не сказал. В конце-концов, эльфки, которые были ровесницами Йорвета, судя по комментариях той же простой темерской пехтуры — были пиздец как красивы. Йорвет — тоже. Но это было другое, которое никто не понимал. ** К вечеру Геральт всё-таки сжалился над Верноном и показал тайный проход в то помещение, которое под свои нужны отжали эльфы. Йорвет нашёлся там, сидящим на кровати, без привычного платка и по самую шею замотанный бинтами. Но совершенно точно живой. И видя в закатном солнце (командиру отдали кровать около окна) острый эльфский профиль, недовольно поджатые губы — Рош наконец-то сумел выдохнуть. Его окончательно попустил этот ужас битвы с Дикой охотой. — Ты как?.. — вопрос прозвучал глупо, но ничего лучше Вернон так и не смог придумать. Йорвет уставился на него как на призрака и медленно, совершенно по совиному моргнул. — Ты что здесь делаешь? — едкая смесь удивления и радости — крепко обожгли Вернона. Впрочем, когда он доковылял до йорветовой кровати, эльфские пальцы вцепились в него со всей силы. — Если тебя тут увидят… — Нет, — отрицательно мотнул головой Рош, — Геральт нашёл чем занять и твоих, и моих. А потом ещё ужин будут готовить — немного времени у нас есть. — Немного, — повторил Йорвет за человеком, всё ещё крепко сжимая его руки в своих. Сейчас это крепкое сплетение пальцев было тем максимум близости, который они могли себе, наверное, позволить. Впрочем, эльф с удивительной для себя и своего реноме, ретивостью, ткнулся в лбом в человеческое плечо. От Йорвета пахло травами и кровью, но всё же больше травами. — Куда вы потом? — Не знаю, — признался Йорвет. — Ещё не думал, но, скорее всего, на большак. А ты?.. — Обратно, — они оба знали, где были до встречи в Каэр Морхене. Йорвет знал, что темерцы стоят под Оксенфуртом, а Рош, что эльфов заперли в Новиграде. Они виделись — украдкой. Иногда просто в толпе, что сновала по кривым новиградским улочкам, встречались взглядами и до рези в глазах смотрели друг на друга, только для того, чтобы через секунды, которые казались вечностью, разойтись по своим делам. И это всё что они могли себе позволить. Поэтому возможность сейчас просто коснуться друг друга — была подарком. Вряд ли богов, скорее уж одного слишком понимающего ведьмака. — Я дам знать, когда мы где-нибудь осядем, — Йорвет наконец-то оторвал свою голову от чужого плеча, но только для того, чтобы ткнуться холодным лбом в чужую щёку. — Да, уж, пожалуйста, — Вернон не удержался и поцеловал эльфский лоб. Йорвет отреагировал моментально, хоть и было видно, что движение даётся ему с большим трудом, смазывая этот относительно целомудренный поцелуй, превращая его в настоящий. Они вечность не были вместе. И ещё такую же вечность не будут. Именно поэтому — этот догорающий в лучах заходящего солнца вечер был настолько важен. — Тебе лучше идти, — Йорвет с некоторым трудом разомкнул свои пальцы. — Да, пожалуй, — отпускать узкую эльфскую ладонь всегда тяжело было. — Дай знать как устроитесь. — Обязательно. Дворовая суета за окном.