С трепещущим сердцем

— Присаживайтесь, — Анаис мягко похлопала по скамье рядом с собой. Закатное солнце уже окрасило небо в невообразимо яркие оттенки алого и желтого. Солнечные лучи цеплялись за желтоватые листочки деревьев. Йорвет не стал просить себя дважды и сел рядом с королевой, с очевидным наслаждением вытягивая длинные ноги. У него был крайне тяжелый день: много беготни, много разговоров и много улыбок от которых сводило мышцы, — приветливость никогда не была его сильной стороной. — Что-то не так? — королева смущенно оправила несуществующие складки на подоле своего платья. — Ты выросла, — неожиданно ответил эльф, продолжая разглядывать её. — Совсем недавно ты была смешливой девочкой, которая, не смотря на свой статус, могла пробежаться по коридорам замка за главоглазом, а сейчас ты уже взрослая женщина, у которой есть свои дети. — Недавно?.. — Для меня да, а для тебя нет. Так странно, правда? Мне кажется, что прошло максимум… пара лет, а оказывается, что двадцать. Хорошо, что у тебя светлые волосы и в них не видно седину, — последнюю фразу Йорвет буркнул, а Анаис звонко рассмеялась — смех у нее всё ещё был девичий и яркий, не смотря на всё, что произошло в её жизни. — Вы… счастливы, здесь, в Темерии? — после некоторого молчания спросила королева. — Вы довольны тем, что видите, Йорвет? — А ты? — Не уходите от ответа. Эльф вздохнул, потом потянулся всем телом и нервно дернул ухом. — Да. На оба вопроса, и можно без подробностей, хорошо? А то насядешь как dh’oine — хрен отгонишь. Вот же развелось любителей задавать философские вопросы. Было бы плохо, не жил бы. Я вообще никогда ничего не делаю, чтобы мне было плохо. — Правда? — этот вопрос Анаис задала совершенно верноновским тоном, отчего Йорвет поперхнулся и закашлялся. Понятно, что она росла при Роше, но чтоб настолько перенять его привычки и манеру сомневаться, чуть наклоняя голову влево и выгибая правую бровь дугой. — А есть сомнения? — сварливо отозвался эльф. — Я бы могла перечислить, но, наверное, не стоит. Ведь сделанных выборов не вернешь. — Не вернешь. Почему ты здесь? — Потому что мне нравится здесь бывать. Мы давно с вами не проводили вместе время. Поэтому мне показалось, что я… обидела вас чем-то. — Ах, вот к чему были…. — Йорвет покачал головой, потом рассмеялся и неожиданно взял Анаис за руки. Это уже давно не были ручки маленькой девочки, которые он как-то раз отогревал собственным дыханием, когда она заигралась в снежки. Это уже давно были руки взрослой, сильной и уверенной в себе женщины. Руки, которые умели не только перо держать или красиво вышивать, но и могли держать в руках меч и стрелять из лука. Сильные руки с сильными пальцами. — Очень много работы, luned. Столько всего нужно успеть, пока есть время. Оно не бесконечно. — Из-за дяди? — Чьего? — немного не понял Йорвет. — Моего, — пояснила Анаис. Эльф даже не стал переспрашивать, кого она имела в виду. И так всё понятно было. — Да, из-за него. Не получится вечно поддерживать его… таким образом. В один прекрасный момент он… просто остановится. — Остановится? — Видела, как останавливается водяная мельница, если перекрыть доступ в воде? — королева лишь кивнула в ответ. — С ним будет так же. Основное свойство человека — это его быстротечность. Но чем дольше мы продлеваем жизнь, тем меньше остается человеческого в человеке. Ходит мнение, что если превысить определенный предел, от человека ничего не останется. Он потеряет: память, себя, всё, что делало его им. И станет просто бесцельной оболочкой. И это в лучшем случае, а в худшем… — Йорвет очевидно поежился. — А магички и маги — они же… — А ты видела среди них нормальных? Вот среди тех, кому за сотню. Честно? Я вот ни одной нормальной за сотню не видел. Йорвет всё еще крепко держал Анаис за руки. Впрочем, она тоже крепко держалась за него. — Мама! — к ним с громким криком выбежал самый младший сын Анаис. — Я наконец-то нашел тебя, — мальчик, правда, заметив Йорвета, остановился, стушевался, как-то виновато шаркнул ногой. — Дорогой… дедушка? — Не понял… — Йорвет перевел взгляд мальчику за спину, вопросительно глядя на Вернона, который шел следом за ребенком. — Он не совсем понимает кто вы, — Анаис снова тихо смеялась. — Поэтому почему-то решил… — Почему не этот? — Йорвет возмущенно кивнул головой на Вернона. — Потому что, — ответил Рош, — это не про меня рассказывают истории о том, как будущего принца-консорта катали на бешеных главоглазах, водили на непонятные приёмы к эльфам… Мне продолжать? Иногда мне было интересно каким бы отцом был бы Фольтест и, кажется, я имею примерное представление об этом. — Ой, чья бы корова мычала… — буркнул Йорвет, уличенный и слегка униженный фактом уличения в человеколюбии. — Мама… — Да, Ветте? — Анаис осторожно освободила одну руку и мягко погладила сына по голове. — Что-то случилось? Мальчик переводил взгляд с нее на эльфа, лицо которого имело совершенно непередаваемое выражение. — Мне кажется, что повторяюсь, но… Не понял? — Чаще нужно бывать в Вызиме, — Вернон подошел ближе и крепко сжал эльфское плечо. — Тогда бы знал, что младшего сына королевы зовут Йорвет, а не «вот этот мелкий»… — Я… Отголоски смерти Фольтеста иногда вставали между ними — всё ещё. Однако королева окончательно зарыла топор войны — это стало понятно только сейчас. Спустя столько лет, человеческих лет. Где-то учился королевской науке Фольтест, которому история наверняка пририсует цифру два после имени. В библиотеке слушал учителя третий ребенок и второй сын — Вернон. И вот сейчас перед Йорветом стоял… Йорвет. Пауза затягивалась, а Анаис с Верноном только переглядывались. Эльф никогда не говорил в открытую, что жалеет о чем-то из того, что делал в своей жизни, но сейчас он выглядел очень уязвимым, каким-то ужасно хрупким. Его пальцы с силой сжимали тонкие женские пальцы. — Я… — наконец-то Йорвет справился с собственным голосом и совладал со своими эмоциями, — должен показать ему Гвиндейт и подарить главоглаза. — Я выиграла! — хихикнула Анаис, едва заметно показывая Вернону язык. — Это какая-то дурацкая традиция дарить королевским детям главоглазов? — Это потрясающая темерская традиция дарить королевским детям главоглазов! — фыркнул Йорвет.