С трепещущим сердцем

— Во что ты веришь? — Вернон внимательно посмотрел на любовника. И ничего нового не увидел. Все та же перепаханная шрамом гнусная рожа, сломанный лично верноновой рукой нос и острые уши, которые порой хотелось выдрать словно коту. — В каком смысле? — Йорвет нервно дернул сначала костлявым плечом, потом острым ухом, а еще через несколько мгновений почесал нос. «Что ты дергаешься, припадочный?» — умилился Вернон и отчего-то погладил острую эльфскую коленку. Кожа на ней была сухой и неприятно цеплялась за пальцы. Рошу вечно хотелось пошутить что это из-за привычки стоять на коленях, но… это было бы не правдой. День уже давно истлел. Выгорел последними свечами в главной зале вызимского дворца. Мир собирался спать. И Вернон тоже, но вот только какого-то ляда он спросил у эльфа про веру. Возможно, сказался диалог с послом из Офира, а может быть это уже был просто возраст. В почти пять десятков лет, нет-нет, да начнешь задумываться о том что будет… — В банальном, — наконец-то ответил Вернон, не прекращая гладить острое эльфское колено. Йорвет предпочитаю спать голым. Это была его твердая и осознанная жизненная позиция. «В хорошей кровати, — вещал эльф, — нужно спать без одежды». Видимо, вернонова была хорошей, раз сейчас он восседал на ней без одежды, доедая кусок сыра. — Ни во что?.. — осторожно ответил Йорвет, словно бы на этот вопрос можно было ответить неправильно. — Серьезно? А все эти поминания Древа и прочей этой мути? — А, это, — эльф очевидно расслабился, а потому даже потянулся. Годы шли, а Йорвет не терял привычной грации и мягкости движений. О себе Вернон не мог такого сказать. Он был еще в хорошей форме (что было удивительно, при его-то жизни и количестве травм), но рано или поздно возраст возьмет свое и это было глупо отрицать. — Это не вера, это факт жизни. Богов людей не существуют, а наше реально настолько, что мы это воспринимаем как часть жизни и не особенно этому удивляемся. Тебе стоит съездить со мной в Гвиндейт, Вернон. — Не думаю что стоит. — Почему? — Я не очень поладил с твоей родней. В комнате на несколько минут повисла тишина. — Да, неприятно вышло, — наконец-то заговорил Йорвет. Вернон даже и не знал на какую реакцию родни рассчитывал эльф, когда жизнерадостно сообщил им, что ныне вполне себе счастлив с тем, кто так или иначе, но приложил свою руку к тому, чтобы кузенов, кузин, дядь и теть у Йорвета стало в разы меньше. Семейство не одобрило. И не так чтобы Вернон их осуждал. Он бы тоже сам себя не одобрил. Но Йорвета никода не волновало ничье мнение, кроме его собственного. — Всего лишь яд в бокале, а могли бы проткнуть, — на эту позитивную реплику Вернона Йорвет ответил убийственным взглядом. — Еще начни их защищать. — Ты — старший брат и наследник своего дяди, — Вернон убрал ладонь с эльфского колена, вызывая недовольный: то ли вяк, то ли мяк, — в общем невнятный звук. — С чего вопрос про веру? — голос эльфа прозвучал неожиданно очень устало. Настолько устало, что Вернону на секундочку стало стыдно. — Не знаю… Гарантии, что ты меня и в пос… — Йорвет не дал человеку даже договорить. Просто резким движением опрокинул Вернона на кровать, прижимая к ней и не давая подняться. — Я умру с тобой, человек. — Йор… — Я. Умру. С. Тобой, — сухие губы эльфа прижались к щеке Вернона. Он не знал как реагировать. И не очень сам понимал почему вообще завел за этот разговор. Возможно, и, правда, возраст. — Я знаю, elaine. — Если знаешь зачем спрашиваешь? Вернону нечего было ответить. Вместо этого он выбрал — действовать. Это всегда работало с Йорветом. Меньше слов — больше дела.