*
Тело, лежащее на койке, было ватное и несуразное, словно взятое на прокат, а в последствии ещё и неудачно севшее при стирке. Оно не могло совершать контролируемые мышечные движения, вместо этого лишь изредка вздрагивая хаотичными спазмами. Свыкнуться с отчуждённостью физической оболочки было сложно, особенно учитывая, что, на первых порах, вся имеющаяся энергия уходила на то, чтобы насильно насыщать её кислородом. Когда, наконец, удалось снова относительно автоматизировать этот процесс, то следом и все внутренние органы начали потихоньку втягиваться в привычный ритм работы. Удерживать глаза открытыми получалось не особенно долго и за те краткие секунды ясности, информацию об окружающей среде удавалось получить по минимуму. Комната была крошечная, и бо́льшую её часть занимала кровать, надёжно прикрученная к полу. Также отсутствовала даже примитивная вентиляция, от чего воздух по консистенции напоминал скорее стекловату, и в лёгкие его приходилось проталкивать с большим трудом. Активнее всех в ослабевшем организме бесновался мозг, сумбурно генерируя различные призрачные шумы, в сонме которых слышалось всё: от щебета птиц до, таких долгожданных, криков старого мудака. Также присутствовали галлюцинации в виде расфокусированных силуэтов то ли живых предметов, то ли мёртвых людей. И гиперреалистичное ощущение падения, этажа примерно с девятого. Поэтому появившееся в щёлочке приоткрытых век лицо сначала тоже было воспринято лишь как глюк, но вскоре компанию ему составили тёплые пальцы, закатывающие рукав. Мягкие черты, проступившие из сумрака, начали становиться всё более знакомыми. Затем на краю обозримого пространства возник предмет, от которого веяло инстинктивной опасностью. Тело, стараясь избежать столкновения с ним, дёрнулось в сторону, но, в силу обстоятельств, сделало это неуклюже и вяло. — Тише, мисс Платт, — рука девушки с проникновенно печальным взглядом сжала локоть. — Укол нужен, чтобы хорошенько поспать, — увещевательный тон действовал плохо и, стараясь помочь ему, тёплые пальцы сжались сильнее. — Тише… Мисс Платт, не сопротивляйтесь, пожалуйста. Мисс Платт… — шприц исчез из поля зрения, а вторая мягкая рука легла на плечо. — Рей, так правда нужно! — голос медсестры стал более напористым. Но верить ему стало легче. К тому же важное напоминание о том, что она не какая-то абстрактная “мисс Платт”, а прежде всего “Рей”, подействовало на удивление успокаивающе. И, перестав конвульсивно дёргаться, Рей замерла, позволяя Роуз беспрепятственно ввести иглу себе под кожу. Темнота, которую не получалось сморгнуть, снова начала неуклонно подбираться с кромки поля зрения, медленно, но верно, пожирая лицо медсестры и снова пинком выбивая пациентку из шаткой реальности.*
Тронув дверную ручку, Бен замер, заслышав, что по комнате мечется голос, участвующий в телефонном разговоре. — … и сколько ещё ты будешь талдычить мне про это Рождество?! Уже полгода прошло если ты не заметил!.. Слушай, а напомни мне, пожалуйста, я тебя пилю подобным образом, когда ты буквально вползаешь домой? Вот и отстань тогда от меня! Дай в кои-то веки культурно провести время… Хотя бы на работе! Хотя бы раз в год! Я просто вернусь на несколько часов позже и всё. Так что прекращай ломать комедию... Или ты хочешь обсудить то, как… Поняв, что медсестра не сможет оперативно уладить многочисленные семейные разногласия, Бен всё-таки постучал по двери ординаторской и без лишних промедлений распахнул её, заходя внутрь. Взволнованная шатенка резко повернулась и, заслонив телефонный динамик ладонью, рассеянно поздоровалась. — Для меня тут не оставляли… — договорить Бен не успел, потому что женщина поняла его с полуслова и сразу же метнулась в сторону высокого узкого шкафа. — Личные дела? Да-да, вот они, — быстро выпалила она и, прижав бормочущий мобильник плечом, ловко подхватила стопку папок, которую Бен тут же поспешил принять. Больше не обращая внимания на штатного психиатра, медсестра присела на подлокотник дивана и продолжила терпеливо выслушивать человека, находящегося на другом конце провода. В момент, когда Бен прикрывал за собой дверь, она сделала запальчивый вдох, явно собираясь продолжить отстаивать своё право спокойно присутствовать на дне рождения клиники. В коридоре, выбеленном люминесцентным светом, его снова окутал спёртый воздух, в котором почти физически ощущалось неясное затишье. Зародилось оно то ли в преддверии пятничных послаблений, то ли после случившегося в понедельник, так называемого, "инцидента". Впрочем, так произошедшее обозначала одна лишь Холдо, а остальной персонал этому просто не перечил. По крайней мере, в её присутствии. В личных же разговорах для описания использовались более красочные эпитеты и развёрнутые формулировки. Толкнув плечом дверь кабинета, Бен вошёл, сразу сгружая стопку личных дел на край столешницы. Для их заполнения ему требовалась печать, которая никак не хотела попадаться на глаза. Поочерёдно выдвинув все ящики стола, мужчина обнаружил искомый предмет, парадоксально лежащим на месте. Компанию ему составлял разнообразный бытовой хлам, скопившийся за полтора месяца работы. А также коробка средних размеров, придвинутая вплотную к задней стенке. Машинально запустив внутрь неё руку, Бен провёл пальцами по верхнему слою лежащих там предметов. Задержав ладонь на шершавой обложке скетчбука, он в сотый раз за день подумал о его непутёвой хозяйке.*
Мозг в теле всё ещё присутствовал лишь номинально и со своей основной функцией — генерацией внятного сознания, совершенно не справлялся. Но Рей всё же не теряла надежды в скором времени ощутить блаженное удовлетворение от возвращения полного контроля над своим организмом. А пока существование на грани между фармакологическим сном и душной явью сжирало все крохи аккумулируемой в теле энергии. Единственной сомнительной радостью, что дарил вяло функционирующий разум, была возможность раз за разом мусолить ошмётки воспоминаний, словно давно потерявшую вкус жвачку. И ощущение от этого, было сродни тому, когда придумать удачный ответ удаётся лишь спустя пару часов после громкой ссоры. Теперь Рей понимала, что не стоило даже пытаться перевернуть стол, как сделал это когда-то рябой, а нужно было сразу же прыгать оттолкнувшись одной ногой от стула, а вторую уперев в угол столешницы. И замах надо было делать короче. А удар жёстче. Возможно, тогда бы острая перьевая ручка вошла глубже в трусливо подставленную ладонь. Или же получилось бы всё-таки попасть в его обрюзгшее лицо, хотя бы со второго раза. От самобичевания сослагательным наклонением, её оторвал робкий лязг маленькой металлической дверцы. С трудом перевернувшись на бок, Рей посмотрела на возникший прямоугольник серого подноса, контрастно выделяющийся на грязно-бежевом губчатом полу. Смерив новую деталь интерьера невидящим взглядом, девушка снова отвернулась лицом к стене.*
Духота становилась плотнее с каждым часом. А предательски безоблачное небо не позволяло себе даже мимолётного намёка на возможный дождь. Оттого приторный запах химической сирени чувствовался особенно остро. Как и общая накалённость атмосферы в кабинете заведующей. К волнующей его теме разговора Бен подбирался аккуратно, используя всевозможные наводящие вопросы и неприметные реплики. Но буднично начатый диалог почти сразу зашёл в тупик из-за диаметрально противоположных мнений собеседников. — И всё же я должен уточнить. Вы не хотите пускать меня к пациентке, которая отказывается принимать пищу больше двух дней, потому что… — спокойно сформулировал психиатр преамбулу к пояснению, которого тщетно пытался добиться от заведующей. — А зачем, Бенджамин? — с раздражённой усталостью спросила Холдо, не отводя взгляда от бумаг, разложенных на столе. — Её всё равно через несколько дней переведут в учреждение совсем другого типа. И по закону всё это будет уже не нашей с вами проблемой. Мозг мужчины работал на запредельных оборотах третьи сутки подряд, оттого конвертировать импульсивное раздражение в сухие доводы, было непросто. Он безусловно понимал, что одним этим разговором привлекает к “инциденту” крайне нежелательное внимание. Хотя, с другой стороны, почему проявление человечности, напрямую относящееся к его должностным обязанностям, вообще должно кого-то настораживать или волновать. — Эмилин, — он первый раз обратился к этой женщине по имени, оттого не понимал насколько сильно рискует нарушить субординацию. — Ну, вы же сами понимаете, что всё происходящее с ней не особо укладывается в рамки… закона, — употребив этот оборот мужчина заметно напрягся, следя за реакцией собеседницы. — Понимаю, что ни вы, ни я не имеем к этому непосредственного отношения, — ложь прозвучала гармонично. — Но, не смотря на это, в наших с вами силах хотя бы оставаться людьми, — в конце фразы Бен разрешил себе сделать короткий тяжёлый вздох, подходящий тону разговора. Отсутствие возражений он расценил, как довольно хороший знак. И выждав меньше минуты, продолжил воззвания к светлым чувствам Эмилин Холдо, которые явно были изрядно покорёжены временем и должностью. — В ходе сеансов у нас с мисс Платт установился довольно доверительный контакт, — что-то внутри дёрнулось от рискованности формулировки, поэтому дальнейшую речь Бен постарался насытить приличной дозой увесистых канцеляризмов. — И раз уж её вскоре переведут в учреждение более строгой формации, то я считаю целесообразным оказать ей хотя бы минимальную психологическую поддержку. Полагаю, что она ей сейчас очень нужна, невзирая на тяжесть доставленных проблем, — при этих словах, на лице Холдо отразилось чёткое желание, как можно быстрее закончить крайне выматывающий разговор. — Я просто зайду к ней и уговорю поесть, — максимально обезличенным голосом, закончил психиатр. Напряжённая тишина провисела в воздухе на удивление недолго. Заведующая самостоятельно нарушила её, непривычно тихим голосом: — Поступайте, как считаете нужным, доктор Соло, — степень беззлобности фразы, дающей зелёный свет, превзошла все ожидания Бена.*
Дверь скрипнула на повышенных тонах, будто выражая недовольство по поводу того, что её в последнее время слишком часто открывают. Но, не смотря на протестную металлическую ноту, человека внутрь комнатки она всё-таки впустила. Панцирная сетка, также давно не сталкивавшаяся с подобными нагрузками, гневно взвизгнула, когда вошедший решил прогнуть её своим весом. К лицу девушки, спастичным клубком свернувшейся на койке, прилипли несколько измочаленных прядок. Массивная ладонь посетителя машинально двинулась, заправляя их за ухо и невесомо оглаживая красную горячую щёку. Бен понимал, что просидеть так, он может довольно долго, но было бы глупо настолько бездарно тратить время, запас которого и без того ограничен. Поэтому он мягким движением переместил руку на плечо Рей и осторожно, но уверенно потряс из стороны в сторону. С момента, когда с трудом разлепленные веки позволили поймать лицо человека в фокус и до того, как всё тело подобралось, скидывая касающуюся кожи руку — прошло меньше секунды. По ощущениям Рей. На деле же почти две с половиной минуты. На то чтобы прижать колени к груди и постараться нанести произвольный удар, ушло уже меньше времени, но потребовало в разы больше усилий. Девушка не знала куда конкретно целилась, но, так или иначе, промахнулась, потому что тело всё ещё не желало слушаться. — Спокойно, — с нажимом произнёс Бен, поочерёдно перехватывая её беспорядочно мечущиеся в воздухе ноги. — Уёбывай!.. — ёмкому слову удалось вместить в себя и мысли, и чувства в равных пропорциях. Хоть и прозвучало оно неприглядно утрированно. — Ты должна меня выслушать, — голос его был ровным, но чересчур ультимативным. — Нет! — повысить тембр до желанного крика не получалось, как и высвободить лодыжки из жёсткой хватки его пальцев. Наконец, поняв, что в прямой конфронтации её шансы точно равны нулю, Рей дёрганно извернулась и перевалилась с койки на пол. С трудом приподнявшись на руках, она перекатилась на спину и, подтянув всё тело, приложилась лопатками к щербатой стене. — Всё? Удобно уселась? — окинув девушку слегка раздражённым взглядом, Бен упёр локти в колени, а пальцы сцепил в плотный замок. — Готова к разговору? Освещение в комнате присутствовало в виде единственной лампочки, торчащей над дверью. Её полинялый свет контрастно очерчивал контур мужчины, укутывая его фигуру в плотную тень. — Уходи… — выдавив из себя слово на рваном выдохе, Рей несколько раз мотнула головой из стороны в сторону, ощутимо прикладываясь щекой о шершавую стену. — Или я буду кричать. — Кричи, — равнодушно пожал плечами Бен, плавно перемещаясь с матраса на пол и присаживаясь на колени возле быстро сгруппировавшейся девушки. — Это же изолятор. Здесь часто кричат. Перебросив вес тела влево, Рей оттолкнулась ногой и рванула в направлении двери, намереваясь бить по ней кулаками, пока не явятся санитары. Пусть и с новой дозой транквилизаторов. Но резко выставленная рука строго перехватила её поперёк живота, тут же укладывая на лопатки. — Так, — утомлённо пробормотал Бен. — Прости, но времени на эту потасовку, правда, нет. Руку, удерживающую Рей в горизонтальном положении, он заменил коленом, одновременно с этим оперативно расстёгивая ремень. Рывком вытащив его из поясных колец, мужчина сделал петлю, пропустил её через каркас кровати и сунул в пряжку. Тем временем, издав что-то среднее между визгом и рычанием, Рей усилием обеих рук попыталась скинуть колено с солнечного сплетения, но у неё ничего не вышло. Тогда она сжала правую ладонь в подрагивающий кулак и нацелила его в кадык Бена. Однако мужчина быстро пресёк это движение, сгребая в охапку оба её запястья и проталкивая их в получившуюся окружность. Затем, дёрнув за конец ремня, плотно зафиксировал их. — Понимаю, что у тебя сейчас во всех смыслах не лучшее состояние… — одёрнув манжет, он сощурил глаза, пытаясь разглядеть в тусклом свете циферблат. — …но придётся терпеть и слушать меня крайне внимательно. Крепко сцепив зубы, Рей решительно втянула воздух, собираясь выразить своё категоричное несогласие. Но широкая ладонь упреждающе легла на губы. Одновременно с этим Бен уселся на ноги девушки, которыми она снова начала суматошно сучи́ть по полу. — Давай сразу проясним, что я не собираюсь причинить тебе никакого вреда, — тело его плавно подалось вперёд, а голос неожиданно смягчился. — И, поверь, кинуть тебя здесь было бы в разы проще, чем всё, что я сейчас делаю. Если бы я хотел так поступить, то, для начала, просто не пришёл. Верно?.. Не дождавшись от Рей хотя бы кивка, он коротко выдохнул через нос и, механически поправив лезущие в глаза волосы, продолжил: — Итак, — свободной рукой мужчина придвинул ближе бутылку воды, оставленную им ранее возле входа. — Давай начнём с медикаментозной помощи, — ладонь, вынырнувшая из кармана брюк, продемонстрировала семь разномастных таблеток. — Это поможет тебе стабилизироваться. Бен поднёс горсть вплотную к лицу девушки, но та не спешила размыкать вытянутые в нитку губы. — Рей, открой рот! — вполголоса прикрикнул он. — Или сейчас сама проглотишь или я тебе помогу, — слова он сопроводил дёрганым волнообразным движением двух пальцев, призванным, по всей видимости, смоделировать механизм проталкивания препаратов в горло. Ещё секунду помедлив, Рей всё-таки приоткрыла губы, позволяя мужчине в два захода и три глотка дать ей все нужные таблетки. — Хорошо… Молодец, — большим пальцем он машинально вытер пару капель, вытекших из уголка её рта. — Теперь, что касается… — Почему ты мне ничего не сказал?! — затяжное молчание позволило Рей накопить нужное количество ярости и слов. — Почему заполнил те документы? — наращивала темп девушка, с трудом сглатывая прогорклую слюну. — Почему ушёл?.. Из груди Бена вырвался отрывистый тяжёлый выдох, как от удара. Полностью перенеся вес своего тела на ступни, он позволил Рей подобрать к груди затёкшие ноги. — Прости, — голос его утратил ту лёгкость, с которой он обычно извинялся. — Но как я должен был поступить? Напугать тебя известием о приезде твоего любимого опекуна? Я не знал точную дату. Рассказать о той кипе бумаг? Они не имеют фактической силы, их главная роль — гипотетически прикрыть задницу Холдо. Ты и так полуживая была от нервного напряжения… — А сейчас я как? Лучше? — саркастично уточнила девушка, нервно дёрнув подбородком. — Рей, я не знал, что это произойдёт до субботы. Не хотел добивать тебя из-за фантомной угрозы. И я думал, что впоследствии справлюсь с… — в следующую секунду Бен рефлекторно отшатнулся от слов, брошенных ему в лицо. — Ты не знал!.. Ты не хотел!.. Ты думал!.. — каждое местоимение относящееся к мужчине, Рей выделяла окрепшим голосом. — А как же я? Какого чёрта ты решил за меня, что конкретно я могу выдержать? — руки конвульсивно дёргались в импровизированных путах, только сильнее стягивая их. Металлическая спинка койки неприятно вреза́лась между лопаток и казалась контрастно ледяной в сравнении с раскалённым воздухом помещения. В душном полумраке глаза мужчины и так были еле различимы, а когда он уронил голову себе на грудь, то они и вовсе скрылись под пологом волос. — Я ошибся, — сказал Бен скорее грязному полу, чем Рей. — Ты ошиблась, — коснувшись пальцами скул, он с нажимом провёл ими к затылку, попутно убирая с лица очки и мешающиеся пряди. — Мы ошиблись, — их немигающие взгляды снова встретились. — Это не страшно. Это поправимо. Прервав зрительный контакт, Бен мягко прикоснулся к переплетениям ремня, надёжно сковывающим задранные вверх руки девушки. Уверенно взявшись за гладкую пряжку, он сказал: — Я сейчас это сниму, но драку мы отложим на другой раз, хорошо? — терпеливо дождавшись от Рей вялого кивка, он высвободил её предплечья из плотных колец. На коже остались широкие красные полосы, которые Бен принялся осторожно разминать, разгоняя застоявшуюся кровь. — За ночь должно пройти, — сдержанно уточнил он, пластичными движениями продвигаясь от локтей к запястьям. За всем происходящим Рей наблюдала с неожиданной отрешённостью. Ярость бушевавшая внутри последние трое суток, бесшумно улеглась, тем не менее осев на дне души мутноватым осадком. Когда массажные прикосновения Бена дошли до кончиков пальцев, Рей инстинктивно сжала его ладони и подалась вперёд всем корпусом. Ловко подцепив взгляд мужчины, она пристально всмотрелась в его глаза. — Я могу помочь тебе ещё чем-то? Конкретно сейчас... — сказав это, Бен принялся с соразмерным вниманием, рассматривать Рей в ответ. Губы девушки беззвучно зашевелились, обозначая просьбу: — Обними меня, — рассудок Рей в этот момент стал неожиданно ясен. И это была первая мысль, осознанно возникшая в нём. Её не спонсировали ни злость, ни страх, ни отчаянье. Лишь потаённое желание вернуть почву под ногами. Всё ещё сжимая её ладони, Бен аккуратно потянул их на себя, плавно перекладывая на шею. А затем, разомкнув переплетение пальцев, переместил свои руки ниже, крепко, но бережно стиснув рёбра Рей. Несмотря на мучительную жару, обоим людям было неожиданно комфортно находиться в такой позе. Но время, отмеряемое тикающими на запястье Бена часами, было неумолимо. Уткнувшись носом в макушку девушки, он разрешил себе посидеть в таком расслабленном положении, пока длинная стрелка не укажет чётко на шестёрку. А затем, полной грудью вобрав успокаивающий запах прижатого вплотную тела, расстегнул кожаный ремешок часов. Отстранившись от Рей, Бен приподнял циферблат на уровень её лица, качнул из стороны в сторону и вложил ей в ладонь. — Зачем? — вопрос вырвался раньше, чем девушка успела самостоятельно обдумать ответ на него. — Знаешь какой сегодня день? — поинтересовался Бен после жадного глотка сделанного из ополовиненной бутылки. — Нет, — рассеянно мотнула головой Рей, принимая из рук мужчины ёмкость со спасительной жидкостью. — Девятое июля, — тихо проинформировал Бен, снова взял часы и застегнул их чуть ниже локтя девушки, а затем поочерёдно расправил оба широких рукава её футболки. — Они помогут тебе быть готовой. — К чему? — всё ещё с трудом соображая, недоумённо поинтересовалась Рей, следя за шумным терпеливым выдохом Бена. — Двенадцатого июля, примерно в шесть утра, сюда придёт Хакс, — от этих слов по лицу девушки прокатилась целая гамма полярных эмоций. — Действовать будете, как обсуждали ранее. Он тебя сориентирует, — встав на ноги, Бен за руку потянул Рей за собой. — А пока побольше спи. Ешь всё, что тебе приносят. В общем восстанавливай силы. Они тебе понадобятся.