*
Когда его припрягли к перетаскиванию стульев, Хакс, в принципе, был даже не особо против. Логично прикинув, что это хоть и энергозатратное, но быстро выполнимое действие. Однако, санитару, который возглавлял их небольшую группу, такое понятие как логика, похоже, было чуждо. Поэтому сначала они отнесли бежевые сидения на второй этаж. Но вскоре выяснилось, что они заняли ими комнату не предназначенную для этого, поэтому пришлось перенести стулья на этаж выше. После чего им сообщили, что большая часть из них всё-таки понадобится на мероприятии и под аккомпанемент нецензурной брани, пациенты снова взялись за металлические спинки. Поэтому к вечеру Армитаж отчётливо устал и в кабинете Соло предпочёл лечь на диван, разместив пепельницу на впалом животе. — И чего теперь делать, если через дверь заранее не выбраться? — спросил ирландец, разминая пульсирующие виски. — Ты же сделал дубликаты остальных ключей, почему не можешь так же с новым? — Потому что ключи от дверей ведущих наружу на видном месте не висят, тем более сейчас… — не менее устало отозвался Бен. — Когда там, говоришь, комиссия? — вполголоса обреченно поинтересовался Хакс с силой надавливая пальцами на переносицу. — Не выйдешь ты по комиссии, — мигом осадил его штатный психиатр, отхлёбывая из чашки. — Даже пробовать не будешь? — возмущённо уточнил ирландец, всё равно не находя в себе сил подняться и посвербить очкарика недовольным взглядом. — Что изменилось? — Почти всё, — задумчиво пояснил Соло снова доставая из стола документы полученные от Холдо в среду и в очередной раз принимаясь изучать их, зная, что ничего нового там не прочтёт. Бен никогда не был против просто помолчать, но когда ставшей тягостная тишина явно затянулась, он неожиданно для себя самого выдал: — Тебе "привет", кстати, — Армитаж озадаченно вскинул глаза к потолку и дал себе долгую затяжку на размышления. Наконец, придя к выводу, что Соло может говорить только об одном человеке, непроизвольно скривил губы. — Вы с ней что, ещё видитесь? — Хакс старался не подавать виду, что полученная информация может иметь для него хоть какое-то значение, но погрузившись в размышления чуть не уложил окурок вместо пепельницы на собственный живот. — Как по расписанию и чаще, чем ты можешь себе представить, — широко усмехнувшись, Бен заправил волосы лезущие в глаза за ухо, попутно подмечая, что снова затянул со стрижкой. — Шутки вот эти твои мне никогда не нравились, — напомнил Хакс раздражённо дёрнув плечом Бен же, продолжая улыбаться, лишь развёл руками в ответ.*
Вместе с числом пациенток в палате, сократился и объём вещей в общем шкафу. Выглядел он изнутри почти пустым, и малейшие изменения с ходу бросались в глаза. Даже если, как вновь появившийся кардиган, были задвинуты вглубь него. Поэтому то, что вместо бежевого свёртка, который она положила вчера на полку, сейчас там находилась аккуратно сложенная велюровая ткань, было подметить довольно легко. Бесстрастно развернув находку, Рей зацепилась взглядом за бирку, на которой виднелись цифры точно соответствующие её размеру. И несмотря на то, что новое платье нравилось ей больше, чем взятое накануне в подсобке, девушка всё равно приглушённо выругалась. Мелкие детали, ничего не значившие в отрыве друг от друга, постепенно начинали собираться вместе, подобно снежному кому, образовывая тем самым один огромный повод для беспокойства. Кинув чёрный велюр на кровать, Рей решила проверить догадку и, достав скетчбук, разборчивым почерком наискосок страницы выписала фразу, давно свербящую её мозг.*
Музыка, с недавних пор, стала привычным элементом будничной атмосферы, но звуча из сабвуферных динамиков, она обретала совсем другой окрас. Зал, обычно заполненный неподвижно сидящими фигурами, словно ожил и немного даже изменился в размерах. Стоя у дальней его стены, Рей отчётливо понимала, что у неё не получается чувствовать себя здесь комфортно. Благо, никто хотя бы не пытался заставить её залезть на сцену и присоединиться к импровизированному хору собранному за два дня. — Ну, ты, конечно, даёшь!.. — голос Лолы прозвучал на повышенных тонах, но понять его эмоциональную окраску было сложно. — То-то первая убежала с платьем! Рей машинально взглянула на складки тёмной плотной ткани и ей стало ещё менее комфортно, чем было пару минут назад. — Первое попавшееся схватила, — кристально честно произнесла девушка, ловя себя на том, что зачем-то оправдывается. — Значит рука счастливая! — собеседница заливисто рассмеялась и одобрительно похлопала Рей по плечу. Дружелюбно улыбнувшись и сдержанно кивнув, Рей ещё раз прокрутила в голове объявление, которое сделала заведующая в начале. “— Первый час обязателен для всех, после чего можно будет отправиться по палатам и готовиться к отбою. А у желающих будет ещё один час для продолжения веселья.” Последнее слово и далось Эмилин как-то тяжело и прозвучало наименее правдоподобно. Если расчёты девушки были верны, то уже через четверть часа можно будет пойти в комнату и коротать оставшийся вечер в компании Фаулза, книжку которого она всё-таки намеревалась добить. Мимо прошёл Хакс, против обыкновения одетый не в растянутую чёрную футболку, а в водолазку, впрочем, того же цвета. Решив всё-таки как-то развлечь себя напоследок, Рей, достаточно громко, чтоб перебить звучащую музыку, крикнула ему начало отличной светской беседы: — Не хочешь составить компанию? — реплику она сопроводила жестом указывающим на сцену, где новоиспечённый хор собирался исполнить очередную песню. — Боюсь перетянуть на себя всё внимание, — на удивление беззлобно ответил Армитаж, привалившись к стене рядом с девушкой. Не рассчитывавшая на такой поворот событий Рей, принялась судорожно перебирать в голове, чтобы такое обсудить с человеком, с которым у неё до этого не случалось ни одного приятного или хотя бы просто человеческого диалога. Однако, у мужчины похоже была тема для разговора, и, нагнувшись чуть ближе к её уху, он начал неторопливо говорить: — Знаешь, когда ты… — но подошедшая ближе безукоризненно прямая фигура прервала зарождающуюся было реплику. — Хотите пригласить девушку на танец, Армитаж? — прямолинейно поинтересовалась Эмилин Холдо, вертя в руках миниатюрный фотоаппарат, которым она активно пользовалась весь вечер. — Да, почти решился, — улыбка на его лице была настолько благодушная, что с неё буквально капал мёд. Но при этом, Рей, почти физически, ощутила, как у него, словно у потревоженного кота, шерсть встала дыбом. — Чудесно, — жестом, заведующая побудила Хакса встать поближе к Рей и, за секунду примерившись, сделала снимок. — Ну-с, решайтесь, — следующим движением жилистой руки, женщина, одетая в платье цвета пыльной фиалки, указала на место, выполняющее сегодня роль танцплощадки.*
Как ни странно, желающих покинуть мероприятие после первого обязательного часа нашлось не много. И большинство из тех кто вышел, направились сразу в туалет, а, судя по запальчивым разговорам, намеревались после этого вернуться в зал. Поэтому по пожарной лестнице Рей с Армитажем шли в полном одиночестве, если не считать быстро пробежавшей мимо, молоденькой медсестры в платье насыщенного пурпурного цвета. — … ведь она же хрестоматийная психопатка. Ей что-то не понравилось и она снова вернулась к мысли, как минимум, посадить его, — остановившись на лестничной клетке третьего этажа, Хакс закончил излагать свою трактовку последней главы "Исчезнувшей". — Так-то звучит логично, — покивав, согласилась Рей и взявшись за гладкую прохладную ручку двери немного неловко попрощалась. — Ну, доброй ночи. — Ночи доброй, — не задумываясь ответил ирландец уже направившись бодрым шагом вверх по ступенькам. Идя по коридору к своей палате, Рей думала о том, что вечер прошёл приятней, чем она ожидала. И танец, на котором настояла Холдо, оказался не таким уж удушающе неловким, каким она его представляла. Когда рыжий, под пристальным наблюдением холодных голубых глаз, взял её за руку и повел в сторону работающих колонок, внутри неё заметалась вязкая мысль, что следующие три минуты он будет выговаривать ей своё недовольство ситуацией, в которой они оказались, конечно же, по её вине. Но, как ни странно, почти всю песню они просто не торопясь перемещались по невидимому квадрату и вели неспешный разговор на внезапно появившуюся тему актуальную для них обоих. Тихая неприязнь к Эмилин Холдо и общая несуразность всего происходящего. Невольно улыбнувшись забавным воспоминаниям, девушка зашла в палату и потянувшись к выключателю чуть не вскрикнула. Свечение экрана придавало лицу человека неестественный рельеф и сначала Рей даже не узнала его. Но глаза быстро привыкшие к темноте успокаивающе сообщили мозгу, что это всего лишь Бен, который сидит на её кровати и что-то апатично листает в телефоне, привалившись к латунной спинке. Хоть комната и не принадлежала пациентке в полной мере, она всё равно за последние пару лет свыклась с мыслью, что это наиболее безопасное пространство на всей территории лечебницы. И нахождение в нём, пусть и знакомого, но всё же чужеродного человека, заставило напрячься внутри какую-то эфемерную струну. — О, привет… Пошли, — с ходу перешёл к сути мужчина, вставая со скрипучего матраса и указывая, зажатым в руке, телефоном на дверь, за ручку которой Рей ещё держалась. — Куда? — с опаской уточнила девушка, беспомощно следя взглядом за прошедшей мимо фигурой. — Пошли, пошли, — чуть тише, но настойчивее, повторил Бен, сопроводив слова поманивающим движением ладони. Когда они прошли мимо непривычно пустующего холла, Рей начала догадываться куда они направляются, но найти в себе силы подтвердить догадку или хотя бы поинтересоваться целью, не смогла. В кабинете царил сгущающийся сумрак, прореживаемый лишь последними лучами заката и отблесками уличных фонарей. Смотря в этот топкий полумрак, девушка в нерешительности застыла на пороге потупив глаза в пол и не в силах покинуть залитый люминесцентным светом коридор. Протянутая открытая ладонь появилась в поле зрения сопровождаемая краткой фразой: — Присоединишься ко мне? — помявшись ещё несколько секунд, она всё-таки протянула руку на встречу и в мгновение оказалась втянута внутрь чернеющей комнаты. Когда дверь бесшумно за ней захлопнулась, Рей почувствовала, как робость отступает, освобождая место для разгорающегося любопытства, пополам с неясным предвкушением. — Побег со скучного бала — лучшая его часть. Не мог допустить, чтобы ты упустила возможность удостовериться в этом лично, — потянувшись рукой за спину девушки, Бен щёлкнул замком, запирая кабинет на ключ. Реплика подействовала успокаивающе и Рей почувствовала на своём лице проступающую расслабленную улыбку, а на талии тяжесть двух теплеющих ладоней. Делая плавные шаги назад, по направлению к центру кабинета, мужчина настойчиво увлекал её следом. Наконец остановившись, на удовлетворившем его месте, Бен достал из брючного кармана телефон и скрученные прорезиненные нити наушников. — Не уверен, что смогу сравниться с Арми, но давай всё же попробуем, — с тенью улыбки сказал мужчина, вручая Рей капсулы миниатюрных динамиков. — А как же "шикарная звукоизоляция"? — всё же помещая вытянутые бусинки в уши, напомнила девушка. — Сведём риски к минимуму, — парировал Бен, опуская взгляд к, снова подсветившему его лицо, дисплею. С первых размеренных нот, извлечённых из пианино, Рей почувствовала, как душу её накрывает волна беспрецедентной безмятежности. С первых синхронных шагов по жёсткому ворсу ковра, она физически ощутила, как эта волна смывает всю тревогу и нервное напряжение. В сознании невольно всплыл один их утренний разговор об импровизированных концертах. И постепенно Рей начинала понимать, как это, когда "музыка заставляет двигаться". Но вместе с тем осознавала, что "пробуждает бурю чувств" внутри сейчас, отнюдь не она. На смену закончившейся песни, пришла лишь органичная тишина, в которой девушка то ли просто очень хотела, то ли и правда слышала их синхронизированное дыхание. В комнате наступил зыбкий штиль, который, казалось, могло нарушить любое неосторожное слово, поэтому ни Бен, ни Рей, не спешили испытывать удачу, вместо этого лишь оглушающе тихо смотря друг другу в глаза. Порыв был чёткий и искренний, поэтому страха, в начатом девушкой поцелуе, не было. Интуитивно чувствуя это, мужчина отвечал пылко и соразмерно, делая под нежным натиском сумбурные шаги к собственному рабочему месту. Стремительно теряя себя в набирающем силу безрассудном вихре, Рей упустила момент, когда оказалась на столешнице в горизонтальном положении, а губы мужчины переместились в ложбинку её открытых ключиц. Шероховатая массивная ладонь лёгшая на обнажённую коленку начала оглаживающим движением продвигаться вверх, попутно собирая складками велюровую ткань платья. Жар по телу неумолимо полз, словно огонь по торфяннику, а дыхание становилось судорожным и бессистемным. — А у тебя в ящике только канцелярские резинки есть? — осипшим подрагивающим голосом спросила Рей, отчаянно пытаясь вытеснить нервный страх иронией.*
Выйдя из туалета, Хакс увидел фиолетовый подол быстро пронёсшийся мимо. Обернувшись на скрип двери, медсестра, с дежурной улыбкой, обратилась к пациенту: — А вы доктора Соло не встречали? — девушка сделала машинальный шаг навстречу и неопределённый жест рукой, как бы очерчивая радиус поиска. — Он на обход этажей пошёл и я его никак найти не могу. — Видел в зале минут пять назад, — окаменевшим голосом соврал Армитаж. Мимолётно кивнув, медсестра совершила новый разворот на каблуках и ритмично направилась к главной лестнице. Дождавшись, пока цветастое пятно её платья исчезнет из поля зрения, Хакс лихорадочно стартанул с места в противоположном направлении, устремляясь к эвакуационному проходу. Он суетно переставлял ноги, рискуя навернуться на сколотых ступеньках, но из-за слов медсестры он мигом представил все самые плачевные исходы ситуации и нёсся вперёд подгоняемый отвратительной картиной. Стучать по обшивке коричневой двери хотелось сразу ногой, но параноидально обернувшись, Хакс, всё же, выбил кулаком звонкую несдержанную дробь. Если бы у него был кошелёк, то он бы поставил все его содержимое на то что очкарик внутри и точно не один. — Рен, сука, сейчас же открой! — злостно прошипел Армитаж в замочную скважину. По ощущениям, не открывали ему слишком долго, поэтому он уже занёс ботинок для удара, когда замок наконец-то лязгнул. — Холдо отправила медсестру искать тебя, — без предисловий выдал мужчина худший из возникших в его голове вариантов, с одной стороны он конечно не был уверен в его правдивости, но с другой застывшее выражение лица Бена ему очень понравилось. — И скоро она тебя найдёт, — прикрикнул он шепчущим голосом, желая усилить эффект. — А она станет приятным дополнением! — развернувшись к девчонке, он, вложив весь накопленный яд в голос, добавил. — Добрая, блять, ночь, да, Рей? Порывисто схватив идиотку за костлявое запястье, он потащил её в сторону двери, на ходу отрывистым движением возвращая одну из лямок платья на положенное место. — Пубертатные долбаёбы, — в никуда бросил Хакс, переступая через порог. Опомнилась Рей только на лестнице, чуть не споткнувшись о первую ступеньку пролёта и уже приготовившись пересчитать следующие рёбрами. Но заслышав глухое эхо приземистых каблуков она попыталась дёрнуться обратно, к коридору второго этажа, однако ирландец неласково потянул её в сторону, развернул и прижал к стене. Правая его рука все ещё крепко стискивала запястье, а левая в неожиданном плавном жесте устремилась к её лицу. Рей ожидала ощутить обжигающую пощёчину или пережатую трахею, но вместо этого, усеянная мелкими шрамами ладонь, легла ей на щёку. На лестничной площадке стоял приглушённый полумрак, поэтому медсестра, показавшаяся в пролёте, к счастью, не могла распознать, что глаза Армитажа горят далеко не из-за страсти. — Ой… — немного замешкавшись, девушка приподняла кулачок к лицу и то ли прокашлялась, то ли похихикала в него, а затем сказала немного укоризненным тоном, обращаясь к Хаксу. — Нет его в зале! — Простите, — спокойно ответил пациент, в процессе резко и с видимым для Рей, облегчением отдёргивая руку от её лица. Снисходительно усмехнувшись, медсестра ударила указательным пальцем по несуществующим наручным часам и деланно строго сказала: — Двадцать минут до отбоя, — а затем, беспечно отвернувшись, открыла массивную дверь, сразу поворачивая налево и устремляясь явно к кабинету непутёвого психиатра. — Прямо сейчас душить будешь? — не в силах выносить зловещее молчание, уточнила Рей, инстинктивно прикоснувшись к потаённой косточке кадыка. — Ты вторая в моём списке, — отстранённо сообщил Хакс, тем не менее почувствовав, как нервная судорога пробежала по его лицу. Конечно, Армитаж понимал, что угроза на деле была не такой серьёзной, как ему виделось. Естественно, очкарик что-нибудь придумал бы. Запихнул бы девчонку под стол или в шкаф, а может наоборот выставил бы напоказ, буднично поясняя, что всего лишь "помогал мисс Платт справиться с нахлынувшими травматичными воспоминаниями" или выдал бы другую подобную чушь. Ведь он всегда что-нибудь придумывал. Именно это уменье и бесило Хакса. Потому что сам он обычно предпочитал не генерировать неприятностей, чем заботиться об их устранении. Один раз, правда, Армитаж крупно облажался и последствия этого приходилось расхлёбывать до сих пор. И по злой иронии, этим занимался человек, что несколько лет выводил из себя Хакса лишь одним фактом своего существования рядом.