Совиный переполох

— Лилит, — из приоткрытой двери послышался тихий девичий голосок, но этого было достаточно, чтобы темноволосая женщина вздрогнула и выронила из рук свой миниатюрный, умещающийся в ладони, ведьминский мешочек. Всё его содержимое вывалилось на пол с таким грохотом, словно уронили громадный чемодан. — Лили-и-т, прости-и-и, я-я не хотела тебя испугать! — вскричала человеческая девочка и не замечая протеста со стороны Лилит Клоторн, ворвалась к ней в комнату и бросилась собирать вещи, захламившие всё помещение за считанные секунды.       Пока Лилит лихорадочно прятала от девочки всё то, что неподобает видеть человеку, последняя отчаянно старалась засунуть увесистую кучерявую шубу в узенькое отверстие мешочка, в которое едва бы поместилась рука взрослого человека, и попытки, конечно же, не увенчались успехом ни спустя минуту, ни спустя пять. — Луз Носеда, — наконец-то повысила голос Лилит, — Я же сказала тебе, что всё в порядке. Я сама убе- — Нет-нет, — перебила девочка с виноватой улыбкой, — Я мигом, мне осталось… чуть-чуть. Вот почти… Ещё немного и- А-А-А-А-А-А! — Луз с диким воплем отпрянула от шубы. А последняя рванула от Луз прямо на руки к своей владелице. Лилит поглаживала её бледными тонкими пальцами и причитала: — Тихо-тихо, я не дам тебя в обиду. — Она, — пискнула Луз, смотря как кучерявый предмет гардероба извивается и даже похрюкивает, — живая?! — К счастью да, — укоризненно ответила ведьма, — но ты её чуть не убила. — Прости, пожалуйста, — энтузиазм Луз сошёл на нет и теперь она апатично теребила футболку, не в силах оторвать взгляд от живой шубы, — но… но что это такое? — Шуба, — как можно снисходительнее ответила Лилит, — мы её носим, когда холодно. — А у вас все шубы… эм, — замялась Луз, — живые? — Конечно. А люди разве носят их мертвыми? — с нескрываемым изумлением спросила ведьма, — Только не говори мне, что люди убивают свои шубы? — Да. То есть нет, — одёрнула себя Носеда, — Я хочу сказать, что они не совсем мёртвые. Просто они не могут быть живыми… Такие вот дела. — Странные вы создания, — буркнула себе под нос Лилит, — Разве не очевидно, что, будучи живыми шубы намного теплее?       Луз не нашлась, что ответить, и ведьма с раздражением выхватила у неё свой мешочек, а после попыталась впихнуть в него извивающуюся шубу. Та до последнего сопротивлялась и в конце концов вырвалась.После чего победоносно улизнула под кровать. Тогда женщина с досадой пнула первую попавшуюся под ноги коробку и уже открыла рот, чтобы обрушить всё своё накопившееся за последние дни негодование на приставучее человеческого дитя, когда слова застряли в горле.       Девочка уже склонилась над кипой старых потрёпанных фотографий, вывалившихся вместе с пыльными тетрадями и книгами из многострадальной расхлябанной коробки, по которой было заметно, что она не в первый раз получает по себе ногой. — Лилит, это же, — начала было девочка с недоумением в голосе, но ведьма с нескрываемым ожесточением вырвала у неё фотографии и спрятала их за спиной. — Прости за грубость, Луз Носеда, но это личное. — Кто это? — не унималась человеческая девочка. Лилит показалось, или глаза этого ребёнка засияли пламенем неудержимого любопытства? — Какая разница? — примирительно развела руками женщина, понимая, что чем больше она сопротивляется, тем сильнее подстёгивает любопытство Луз, — Это было очень давно. Тем более я и сама уже ничего не помню. — Но это же был- — Ш-ш-ш, — Лилит приставила к мягким детским губкам свой острый, идеально покрытый чёрным лаком ноготок, — это личное. Если тебе так интересно, сама у Иды и спроси. Видя, что девочка в нерешительности отвела глаза, ведьма добавила: — Но если ты не хочешь снова сделать ей больно, — Лилит схватила Луз за плечи и строго, немного даже умоляюще, посмотрела ей в глаза, — пожалуйста, забудь о том, что видела на фотографии. — Прости, — девочка опустил голову и тихо промямлила, — Я просто хотела узнать… узнать кого… кто… что за человек такой Ида, — явно нервничая, выпалила она под конец. — Живая Ида Клоторн, из плоти и крови, каждый день прямо перед тобой. Разве этого недостаточно? Зачем знать прошлое, когда важнее то, что здесь и сейчас? — Это… это не по-человечески. Хотя… о чём я вообще говорю, — с горечью выдавила Луз, — И да, твоя шуба сейчас сбежит в окно, — вдруг добавила она перед тем как незаметно скрыться за дверью. — Подумаешь, по-человечески, — хмыкнула ведьма, оставшись стоять в эпицентре бардака, размышляя почему же такие безобидные слова из уст ребёнка так сильно её расстроили. Это настолько заняло её мысли, что едва уловимое, но от этого не менее плохое предчувствие было полностью проигнорировано. Ведь что может случиться хуже того, что творится в её жизни сейчас?

***       А жизнь, однако, налаживается, — с приятным удивлением заметила Ида Клоторн, возвращаясь домой с очередной мелкой работёнки. Выручка с неё, мягко говоря, небольшая, но это не главное. Ведь сегодня она опробовала в действии новый глиф. Да, он срабатывает через раз и не всегда правильно, но это то, что может утереть нос этой заучке Лилит и вызвать удивлённую, нет, восторженную улыбку на таком хорошеньком личике Луз.       Не то, чтобы она намеренно делала всё, чтобы удивить или обрадовать своё человеческое дитя. Просто хотелось убить двух зайцев одним выстрелом — стать лучше Лилит и при том так, чтобы это заметила Луз. Ну и все остальные, конечно же, а только потом уже Луз. Да, я просто хочу быть ещё лучше, ещё эффектней, — бубнила себе под нос совиная леди, совершенно не смущаясь того, что её могли услышать.       Ведь в Совином доме, как это обычно бывает в дневное время, никого не было видно. Лилит скорее всего заперлась у себя или ушла в библиотеку в поисках способа снять их проклятие. Вечером она вернётся и уже который день будет секретничать с Ухом (Ида уже давно бросила попытки их подслушать. Да и больно они ей нужны со своими секретами). Кинг обычно спит в гостиной на диване, свернувшись калачиком, но в последнее время как и сейчас его протёртое место пустовало. Наверняка он не занят ничем полезным, — хмыкнув, подумала ведьма, но, как ни странно, в этот раз оказалась далека от истины. С Луз же всё понятно — она на занятиях в Хексайде, а вечером опять идёт с ночёвкой к своей зеленоволосой подружайке.       Это всё значило одно — ведьма, озираясь по сторонам, прокралась на цыпочках в самый дальний конец дома и достала работающий на последней магии стеклянный шар — пора связаться с матерью. А после продумать разговор с несносной человеческой девчонкой. Ибо нечего ей шляться по гостям третий день кряду, когда у неё есть её собственный дом, который в общем-то не её, да и существо она свободное — куда хочет, туда может идти, но… Но! Вот именно это «НО» Идалин обдумывала второй день подряд.       Однако сейчас нужно решить проблему поважнее.       Не прошло и пяти секунд, как волшебный предмет замерцал тусклыми помехами и явил добродушное лицо седовласой ведьмы. — Дорогая, так ты согласна? — сквозь помехи, как и всегда зазвучал обеспокоенный голос. — Мам, послушай, — начала торопливо Ида, но её тут же перебили. — Детка, я знаю, что ты у меня самостоятельная и всё можешь сама, но подумай о ребёнке. Ты можешь сколько угодно быть гордой и хоть до конца своих дней жить принципами, но девочку надо кормить, одевать, а главное учить. Сама ведь поняла, что не все своим детям могут позволить обучение в Хексайде. — …       Иде было нечем возразить. Если еду ещё можно добыть, а одежду и прочие вещи у кого-нибудь «позаимствовать», то как перестать кормить директора «завтраками» и выложить ему кругленькую сумму — Ида не имела ни малейшего представления. Да, деньги тоже можно «позаимствовать», но захочет ли Луз учиться дальше, если всплывёт столь нелицеприятная правда? Сказать ей как есть — тоже не вариант. Девочка если не бросит школу, снедаемая чувством вины, то точно ввяжется в какие-нибудь опасные для жизни проблемы, чтобы самой заработать на обучение. — Ладно-ладно, я согласна, — обречённо вздохнула Идалин с таким лицом, словно признала поражение. — Мудрое решение, — сияя от счастья прощебетала женщина, — Теперь я вижу, что ты у меня достаточно повзрослела, чтобы принять мою помощь. — Не заблуждайся! Это помощь предназначена Луз, а не мне, — поспешила поправить её Ида. — А я думала, ты скажешь «не заблуждаться» на счёт того, что ты уже взрослая, — усмехнулась Клоторн-старшая. — Я размениваю пятый десяток, а ты всё ещё сомневаешься в моей зрелости, — проворчала совиная леди собственной персоной. — Ах, детка, — запричитала пожилая ведьма, — Я в тебе никогда и не сомневалась. Я хочу сказать, что появление в твоей жизни этой маленькой девочки, за которую ты взяла ответственность, очень сильно тебя изменило. Сама посмотри, ты стала более рассудительной. Вернее, просто рассудительной, — поправилась она словно невзначай, серьёзной, заботливой и, что самое главное… или странное- — Мам, ну хватит этих оговорок! -… — И театральных пауз тоже не надо! — …ты стала любящей, — эффектно закончила леди Клоторн.       Пришла очередь Идалин сделать продолжительную паузу, прежде чем услышанное дошло до её сознания. — Мама, ты преувеличиваешь. Сама же знаешь, что она могла способствовать моему бизнесу. Тем более она показалась мне интересной. Ну и после всего не могу же я её бросить. Куда она пойдёт? — своим самым будничным и пренебрежительным тоном пустилась в рассуждения совиная леди. — Ну как куда? К своей бабушке, — ещё более будничным тоном ответила Клоторн-старшая. — К ба- бабушке? О чём ты говоришь? Проход в человеческий мир уничтожен. — Ну и хорошо, что уничтожен, — невозмутимо продолжила седовласая ведьма, словно разговор шёл о погоде, — я уже давно прошу у тебя внуков. Отправляй Луз ко мне. Я смогу её обеспечивать хоть до конца моих дней и даже оставить хорошее наследство. Потребовалось какое-то время прежде чем Идалин совладала с собой и холодно ответила: — Это последнее, что я сделаю в своей жизни. — А говорила, что «преувеличиваю», — женщина добродушно засмеялась, — Просто признай, что тобой движет материнский инстинкт. Как не говорю с тобой, ты всегда начинаешь: «Луз то, Луз сё». Это же очевидно, что ты относишься к ней как к собственной дочери. Наконец-то магия полностью покинула волшебный шар, и разговор к величайшему облегчению Идалин оборвался. Мысли у неё в голове тягостно перетекали одна в другую. Она словно в тумане бесшумно добрела до комнаты Луз и прежде чем привычным ловким движением отпереть дверь, пробормотала себе под нос: — Как и подобает родителю, я хочу уберечь свою девочку от плохого влияния этой…этой… Стоп. Родителю? Матери? … Какая же из меня, чёрт возьми, мать?.. Ну в самом деле. Бред. <center>***

      К вечеру Идалин Клоторн закончила все дела, не требующие посторонних глаз, и хлопотала на кухне, отваривая молодильное зелье нового поколения по собственному, уже раз в сто улучшенному рецепту. И оно считалось бы совершенным, если бы только могло вернуть ведьме огненно-рыжую шевелюру. Но этого и не требовалось — совиная леди очень гордилась своей сединой, как и своим зельем. И ни в какую не хотела признавать тот факт, что её интеллекта и изощрённого ума чутка не хватило для доработки её изобретения. А так хоть бери и выставляй на продажу. Что Идалин давно бы сделала (пофиг на волосы и другие недостатки), если бы не парочка побочных эффектов. Один из которых уменьшение магической силы, а второй… Нет, — мотнула она головой, — лучше об этом не думать. В любом случае цель оправдывает средства.       Время близилось к ночи, и звенящая тишина в совином доме, где в принципе не бывает затишья из-за Уха, стала для Идалин угнетающей. Что-то было не так. — Эй, — без энтузиазма, словно от скуки проворчала ведьма, — что это ты затих? Что-то задумал?       Ответом была всё та же тишина, которая уже пугала. — Ух, какого лешего, — выругалась ведьма, не желая осознавать, что разговаривает с пустотой.       Беспокойство пробралось под кожу, и совиная леди поёжилась словно от холода, вспоминая, когда же она в последний раз видела Уха или хоть кого-нибудь из домочадцев. Вчера? Позавчера?       Шёл третий день пребывания Идалин Клоторн в пустом доме.       Внезапно у входной двери раздался грохот. Кто-то отчаянно колотил в дверь. Ведьма, не помня себя, метнулась к источнику шума. — Луз! Где тебя-       Идалин встала как вкопанная, когда, распахнув дверь, обнаружила на пороге девочку с растрёпанными зелёными волосами. — П-прости-и-ите, — всхлипывая пролепетала Эмити. Её глаза раскраснелись от слёз, а грудь начала сотрясаться от рыданий.       Совиная леди сама не поняла, как схватила девочку за измятое платье и хорошенько её встряхнула. — Ах ты маленькая дрянь! Куда ты дела Луз?!       Эмити, обмякнув в руках Идалин словно тряпичная кукла, не переставала бормотать что-то нечленораздельное. — Я спрашиваю. Куда. Ты. Дела. Луз? — женщина едва держала себя в руках. — Это всё я… — таки смогла выговорить Эмити, давясь слезами. — Что? Я не слышу, — голос ведьмы перешёл на крик. — Это всё м-моя вина-а-а! Прости-ите, пожа-алуйста! — из последних сил выдавила девочка перед тем, как потеряла сознание.