17 Октября
Прошла неделя после того, как на Деревню, Скрытую в Листве, напал Девятихвостый. Эта неделя стала неделей траура для всех жителей. Сам Хокаге временно прекратил выдавать задания, и всё это время в деревне проходили похороны. В последний день траура жители проводили в последний путь героя, который пожертвовал своей жизнью ради спасения деревни. Этим героем был Третий Хокаге — Сарутоби Хирузен, известный под прозвищем «Профессор Шиноби». Это прозвище он получил за то, что изучил все техники Конохи, включая клановые, хотя и не мог их использовать. Минато, нынешний Хокаге, ходил хмурый всю неделю. Он переживал за своего первенца, который, возможно, одержим Кьюби. Пока у младенца нет развитого интеллекта, проверить это невозможно даже с помощью членов клана Яманака. А его жена, Узумаки Кушина, сейчас была в коме. После того как Минато оставил тогда её в доме, она впала в долгий сон. Врачи не могли дать точной информации о её здоровье, все ждали прихода Цунаде Сенджу — первого ирьёнина S-ранга. Посланные за ней люди сообщили, что она уже в пути, как и Джирайя — тоже сильный Шиноби. Цунаде и Джирайя, а также их товарищ Орочимару — ниндзя, известные во всех Пяти Великих Странах. Во времена Второй Мировой Войны Шиноби они вместе сражались в Деревне, Скрытой в Дожде, где столкнулись с Ханзо Саламандрой. Они были единственными шиноби, что пережили атаки Ханзо, за что он прозвал их Легендарной Тройкой Ниндзя. Сейчас они пришли проводить своего сэнсэя в чистый мир. Именно Третий Хокаге обучал великих Саннинов Конохи. Провожают не только Третьего Хокаге, но также старшего сына нынешнего Хокаге — Минато Намикадзе. Все думают, что он погиб: Минато не смог придумать ничего другого, кроме как соврать о смерти своего сына. Четвёртый пытается забыть, что своими руками «похоронил» своего сына, ведь в данный момент у него и без этого множество других забот: спад экономики деревни, сильнейшая нехватка кадров, госпиталь полностью разрушен, и нет другого выхода, как принимать раненых в палатках на улице. Селение ослаблено как никогда прежде. Если враги прознают об этом, до новой войны будет недалеко. В общем, дела настолько плохи, что даже Третья Мировая Война Шиноби не так сильно ударила по Конохе.Резиденция Хокаге.
В резиденции за столом главы Листа сидел сильно уставший молодой мужчина. Уже который день он перечитывал доклады об обстановке в деревне и на границах Страны Огня. Сейчас он держал в руке доклад о жертвах той ночи, которую обычные жители деревни прозвали «Кровавой ночью Кьюби». С каждой прочитанной строчкой этих докладов ему становилось всё хуже и хуже. Уже неделю Минато терзал накопившийся стресс. Ему хотелось забыться в алкоголе, чтобы хоть как-то справиться с тем, что произошло за это время. «Проклятый демон, как же я тебя ненавижу! Из-за тебя моя Кушина в коме! Возможно, она никогда не проснётся! А мой сын, возможно, уже мёртв! Как я мог допустить такое? Тоби, я найду тебя, из-под земли достану и обратно туда закопаю на двадцать километров, да так, что никто тебя не найдёт, мразь!» — думал Намикадзе, едва сдерживая себя от того, чтобы не сорваться на рабочем месте. В этот момент в кабинет вошли два члена АНБУ, откликнувшись на позывные, которые выкрикнул Минато: — Волк, Обезьяна! Что там насчёт расследования, нашли что-то? — Нет, Хокаге-сама, пока ничего не нашли, — быстро ответил Волк. — Но рука, найденная на месте битвы, по данным учёных была сделана из клеток Первого Хокаге, — рассказал Обезьяна. — Хорошо, передайте это Цунаде, пусть она разбирается, возможно, что-то да найдёт, — сказал Минато, посмотрев на своих подчинённых. — Да, Хокаге-сама! — воскликнули оба АНБУ. В следующее мгновение они исчезли, а секундой позже в кабинет вошёл беловолосый мужчина с широкими плечами. Его волосы были до поясницы и топорщились, словно колючки ежа. На вид ему было от сорока до пятидесяти лет. Это был один из Саннинов — Жабий отшельник Джирайя. — Привет, Минато! Как ты? Вижу, у тебя не всё хорошо. Выглядишь болезненно. Помнится, таким я тебя видел лишь однажды, когда Кушина увидела твою секретаршу рядом с… В общем, как ты? — с привычной для себя шутливостью спросил Саннин, глядя на своего бывшего ученика. Минато выдавил из себя улыбку. Он понимал, что его наставник говорит это в шутку, но на самом деле тот действительно переживал и за него, и за деревню. Ведь он один из немногих, кто знал истинное положение дел в деревне. — Ха-ха, сэнсэй, вы как всегда, — немного грустно улыбнулся блондин. — Но дела и правда неважные. Приходится читать отчёты один за другим. В деревне сильнейший спад экономики, не хватает рабочих рук, у многих нет домов, а год выдался неурожайным. Поэтому сейчас голод повсюду. Госпиталь Конохи полностью разрушен, мы были вынуждены класть больных прямо на землю. Ирьёнинов не хватает настолько, что приходится привлекать генинов и учеников академии! А ещё Кушина в тяжёлом состоянии. Врачи говорят, что она вряд ли когда-нибудь проснётся и сможет жить полноценной жизнью. Скорее всего, она будет парализована. Столько всего навалилось на меня… Простите, простите… Мне так тяжело… У решившего рассказать всё наболевшее Хокаге увлажнились глаза — даже сильный человек иногда не может сдержать эмоции. Джирайя понял, что дела намного хуже того, что он мог представить. — Не волнуйся, Минато. Ты можешь рассчитывать на мою поддержку. Я пока останусь в деревне и чем смогу помогу тебе. А насчёт Конохи не переживай, её можно будет отстроить. Надеюсь, и Цунаде сможет помочь твоей жене, — попытался утешить Хокаге белобрысый. Минато был рад услышать слова поддержки от своего наставника и смог слабо улыбнуться. Но сразу же принял серьёзное выражение лица, вспоминая, из-за кого всё это произошло. — Спасибо вам, но есть дела и поважнее. Я хочу, чтобы вы остались здесь на два-три месяца, а дальше шли на разведку и шпионаж. Скорее всего, миссия будет S-ранга. Он очень опасен. А ещё он смог подчинить Девятихвостого Демона одним взглядом! Он сказал, что «хочет достичь мира», и ему зачем-то нужен был Кьюби! Возможно, что ему и другие понадобятся. А также у меня к вам вопрос: стоит ли мне оповестить другие страны о возможной опасности? — Минато говорил быстро и по делу — слёзы слезами, а опасность вполне реальная. — Пожалуйста, Минато, ты же мой ученик! Я рассчитывал остаться в деревне хоть на полгода! — с обидой воскликнул Джирайя. — Но действительно, он представляет большую опасность для Конохи. Что ж... Думаю, с передачей информации стоит повременить. Мы можем привлечь нежелательное внимание. Можно будет позже, когда сможем твёрдо стоять, а пока молчим. А то Облако уже показывает странную активность… — Хорошо, думаю, вы правы. Их разговор прерывает ворвавшийся шиноби со срочным посланием. — Простите, Хокаге-сама, за то, что вошёл без стука. Вот это вам. Но у меня срочное сообщение для вас: Цунаде Сенджу только что прошла через западные врата. Каковы будут ваши указания? — взволнованно спросил шиноби. — Что?! Так быстро? Она же должна была прийти только завтра вечером. Но так даже лучше, — взволнованно произнёс Минато, переглянувшись с Саннином: — Сэнсэй, наш разговор продолжим позже. Направьте её сразу к временному госпиталю! Мы тоже выходим. — Да, Хокаге-сама! — коротко ответил шиноби. Через мгновение шиноби исчез в шуншине, а сам Хокаге встал из-за своего стола и вместе с Джирайей направился к выходу. Минато и его наставник проходили мимо мемориала, посвящённого детям. Да, именно в ту ночь Кьюби-но-Йоко разрушил сразу три здания с большим скоплением людей — в частности, детей. Погибло много детей, и Хокаге распорядился установить отдельный мемориал для них. Административное здание, здание госпиталя и детский приют номер 15. В ту злополучную ночь… Кровавую ночь Кьюби… Погибло сто семьдесят шесть детей и тридцать сотрудников приюта. Не стоит забывать и про родильный отдел в госпитале. Джирайя был в большом удивлении, когда услышал, сколько тогда детей погибло. Бедных детей, оставшихся без родительской любви… И все они потеряли свою жизнь всего за какую-то пару жалких мгновений. Ниндзя и рабочим было очень тяжело разгребать те завалы и находить мёртвые тела детей. Минато и Джирайя сели на корточки и начали молиться за их упокой, чтобы они смогли найти спокойствие в чистом мире, чтобы их следующая жизнь была более счастливой. Они уже подходили к временному госпиталю, когда у Джирайи возник вопрос: — Минато, я понимаю, тебе больно это говорить, но всё же, как погиб твой ребёнок? Голос наставника был непривычно тихим, что не укрылось от Намикадзе. Тут Минато резко задумался. У него возник вопрос: какой ещё ребёнок у него погиб? Нет, он по-прежнему считает Наруто своим ребёнком. Просто он не смог сразу понять, о каком таком «погибшем» ребёнке идёт речь. А когда понял, его стало трясти ещё сильнее. Дело в том, что ему не задавали вопросы о подробностях и обстоятельствах. Всем хватало сказать, что ребёнок погиб, и все приносили свои извинения и соболезнования. А тут сразу такой вопрос. И вот что сказать? — Он… он погиб во время запечатывания. Мы надеялись, что он больше Узумаки, чем Намикадзе, но, видимо, он не смог сдержать всю мощь и чакру лиса и погиб. Пожалуйста, давайте закроем эту тему. Мне действительно очень тяжело говорить про это, — тихо промолвил Минато, смотря куда-то в сторону. — Ясно, прости меня. Тебе действительно тяжело говорить про это… — Беловолосый замолчал на несколько секунд и после задал другой вопрос: — А кто тогда джинчурики? — Мы нашли сироту… И Третий Хокаге разделил его чакру, одну часть в себя, а другую в младенца, — неуверенно сказал Четвёртый.***
Временный госпиталь
Минато и Джирайя пока что дожидались прихода лучшего ирьёнина, скорее всего, во всём мире. Минато очень переживал за свою жену. Деньги, лекарства — он готов дать всё, лишь бы она жила. За этими мыслями пролетели десять минут, и вот, палатку входят Цунаде и её подопечная — Шизуне Като. Внучка первого Хокаге сразу начала хмуриться при виде Кушины. Состояние той было крайне тяжёлым. Она была ужасно бледной и очень худой. Большие мешки под глазами и впавшие щёки. Словно у неё было сильнейшее истощение чакры. — Привет, Джирайя, Минато. Вижу, вам тоже тяжело. Кушина, девочка моя. Твой вид… он такой болезненный… пожалуйста, только не умирай, ты одна из немногих, кто у меня остались, — тихо сказала женщина, смотря на исхудавшую девушку. — Здравствуйте, Цунаде-сан. Получается, вы всю ночь бежали к нам… спасибо… — разбитый Минато встал на колени, по его щекам потекли слёзы. — Пожалуйста, умоляю, я всё вам сделаю, только спасите её. Любые деньги, лекарства. Всё, что вам надо, но пожалуйста, спасите её, прошу вас, Цунаде-сама. — Минато, встань. Я и так сделаю всё, что в моих силах, ведь она для меня не чужой человек. Она всегда была мне как младшая сестра. И… прими мои соболезнования… Я слышала про смерть твоего сына… — сказала Цунаде со смешанными эмоциями. Далее она приступила к обследованию, проводя по ней руками, светящимися мягким циановым светом. С каждой секундой её выражение лица становилось всё более напряжённым. — Будет очень сложно её вылечить… Её система циркуляции чакры разорвана в клочья. Её органы обожжены чакрой Кьюби, но это я смогу залечить уже сейчас. Её очаг чакры не поврежден, и это даже хуже для неё. Её же чакра в больших дозах выходит не через СЦЧ, а обжигает тело. Ожог чакрой прямо как тогда, когда ты изучал свой Расенган, Минато. У неё так же, только внутренне. Она может умереть, если появятся новые каналы чакры. Ей можно будет пересадить основные чакро-каналы для поддержания жизнедеятельности организма, не более. Жизнь шиноби ей отныне закрыта навсегда. Да, ты скажешь, что ведь спокойно чакра-каналы отрастают со временем. Но это когда парочка каналов порваны, а не все и сразу. Большая часть может вырасти неправильно, а маленьких и вовсе не хватать. Но, если можно так сказать, она ещё легко отделалась. Могла и умереть после извлечения. В общем, я займусь ею на следующей неделе. Надо подготовить её организм к операции. Сейчас она просто не переживёт её. В общем-то, как-то так, — подытожила медик. — Ясно… Она сможет жить? Каков шанс успеха операции? Что-то надо? Техники? Лекарства? Всё, что повысит шансы на успех. Может, еще какой-то человек, что поможет тебе? Всё, что нужно, ты только скажи, я всё достану, — сказал Минато голосом, в котором слышалось отчаяние, — нервы подводили и до этого, а слова Цунаде добили молодого Хокаге окончательно. — Всё, что нужно, уже есть. Шанс успеха большой, а учитывая, что она Узумаки, — ещё выше. Я буду внутри её тела выращивать основные чакро-каналы. Этот процесс медленный, но лёгкий и не опасный. — попыталась успокоить мужчину Сенджу. — Спасибо тебе, Цунаде, — мягко сказал Саннин, смотря на давнюю подругу. — Да, большое вам спасибо за то, что спасаете её. Я так счастлив… Ох, простите, но я же как-никак Хокаге, мне ещё нужно заняться деревней. Теперь благодаря вам я могу быть спокоен, зная, что всё хорошо. Если что-то будет нужно, то я в резиденции. Кстати говоря, сегодня вечером пройдёт собрание глав кланов и джонинов. Цунаде, вы, как глава клана Сенджу, можете принять участие… — Ни в коем случае, политика меня не интересует. Мне ещё лечить пациентов. И без меня обойдётесь, — резко ответила женщина. — Хорошо, я пошёл. Удачи вам, Цунаде. — попрощался мужчина и поспешно покинул Саннинов, направляясь в сторону резиденции Хокаге.***
В подземельях Конохи
Сейчас Данзо находился в своём тёмном кабинете, пребывающем в полном беспорядке. Его переполняют гнев и страх. Несмотря на то, что он всегда старался контролировать свои эмоции, сейчас они взяли над ним верх. Он думал: «Меня использовали. Меня обманули. Грязные Учихи. Как я мог им доверять? Он воспользовался мной, чтобы напасть на деревню! Почему я не понял этого раньше? Мой план разрушен. Это полный провал. Если узнают, что я замешан в этом, меня точно казнят за предательство». Сегодня состоится совет, и он попытается присвоить нового джинчурики себе. Если это не получится, Данзо мог бы попробовать расшатать психику ребёнка, распространяя слухи о том, кто он на самом деле. Тогда придётся искать нового джинчурики, и тут появляется он, со своим идеальным сосудом. Он рассчитывал, что Хокаге умрёт вместе со своей женой. Одноглазый человек смог бы захватить Кьюби с помощью гендзюцу Шарингана, и все бы подумали, что это сделали Учихи. Можно было бы подлить масло в огонь и подтолкнуть их к решению о перевороте. С их-то характером Учихи рано или поздно пришли бы к этому. А затем, вырезав весь клан, он забрал бы их глаза. Девятихвостый, клетки первого Хокаге и Шаринган. Он стал бы богом! У него есть несколько идей на будущее, но пока ему нужно было затаиться. Хотя, Шаринган в глазах биджу всё равно увидели, так что, возможно, ещё удастся что-то сделать. Однозначно получится, ха-ха-ха! — Крот, Коршун, — обратился он к двум своим подчинённым, — начните потихоньку распускать слухи по деревне о том, что у девятихвостого был Шаринган. Но только так, чтобы никто не понял, кто их пускает. Вам понятно? — Хай, Данзо-сама. Будет сделано, — ответили ему АНБУ и скрылись из кабинета.***
Резиденция Хокаге 19:00
Все собрались за большим круглым столом: главы кланов, старейшины деревни и представители джонинов. Им предстояло обсудить дальнейшие действия Конохи и, в частности, Страны Огня. В данный момент решалось будущее маленького Наруто. Четвёртый Хокаге, Минато Намикадзе, объявил собрание глав деревни открытым. Он попросил всех занять свои места и приступить к обсуждению важных вопросов. — Я хочу начать с первого вопроса, который мы должны обсудить. Клан Хьюга показал себя с лучшей стороны в госпитале. Даже Цунаде высоко оценила работу Хьюг и то, как они использовали свой Бьякуган. Поэтому мы предлагаем построить госпиталь рядом с их кварталом. Что вы думаете об этой идее? — спросил Четвёртый. Все задумались. — Я против. Мы — боевой клан, а не ирьёнины. Нам и так приходится отправлять членов клана в качестве дозорных к воротам деревни. Я не отправлю туда ни одного человека, — сказал Хиаши, глава клана Хьюга. — Ваше беспокойство можно понять, Хиаши-сан, — попытался успокоить его Шикаку. — Но некоторым членам вашего клана приглянулась работа в качестве ниндзя-медика. Мы не просим вас отправить туда всех. Кроме того, их ценность как ирьёнинов ещё выше, так как они могут за себя постоять. Ваш стиль сражения и ваши глаза делают вас идеальными воинами, разведчиками и впридачу медиками. Это же замечательно! И ваш клан только выиграет от этого. После этих слов Хиаши начал задумываться. Действительно, не всё так плохо. Другие члены совета тоже начали рассматривать эту идею. Коноху действительно могли бы усилить такие изменения. — Ну что же, кто за? — спросил блондин. — Ясно, единогласно. С завтрашнего дня начнётся строительство госпиталя рядом с клановым кварталом Хьюга. Следующий вопрос касался нового поколения. Известно, что в ту ночь погибло множество детей. У Минато была идея: на следующие пять лет ослабить пропускной экзамен и выпускной экзамен, чтобы быстрее восполнить ряды шиноби. — Думаю, это можно сделать. Хорошая идея, — согласился Хомура. — Да, идея неплохая. Думаю, это можно доверить моему клану. Мы всё доведём до ума и разработаем дальнейшую учебную программу, — сказал Шикаку. — Хорошо, тогда договорились, — быстро согласился Минато, заметив, что никто не возражает. — Следующий вопрос по поводу экономики и бюджета отпадает, так как недавно даймё заявил, что поможет нам с деньгами на строительство, а также доставит нам провизию и медикаменты из столицы. — Это, конечно, хорошо, но что насчёт нашего оружия? — задала волнующий её вопрос одна из членов совета. «Старик… — подумал Минато, стиснув зубы. — Прости, Наруто. Кажется, я только что сломал твою жизнь. Что же я натворил? Может, мне крикнуть, что он мой сын? А если он действительно под контролем Кьюби? Сложно, но я готов к его мести». Данзо предложил взять джинчурики в Корень. Там он будет послушным оружием без эмоций, и чакра Кьюби не будет выходить из-за них. Хомура и женщина согласились с этим предложением. Минато выступил против, опасаясь, что влияние Данзо в деревне увеличится. Фугаку поддержал Хокаге. Тогда Данзо разозлился и сказал, что у из Учих никто не пострадал. Фугаку ответил, что в его клане никто не способен на такое. Они начали спорить. Иноичи предложил компромисс: джинчурики будет жить в приюте, а позже ему выделят дом и отправят в академию. Никто из кланов не будет приближаться к нему. Главы кланов согласились, кроме трёх старейшин деревни. Минато объявил, что его АНБУ будут приставлены к джинчурики в качестве защиты и слежки. Данзо сказал, что один из его людей тоже будет следить за выполнением договора. Минато согласился.База корня АНБУ
«Сейчас я могу реализовать свои планы, но это будет непросто. Я упустил свой шанс. Мне нужно сосредоточиться на этой задаче на пару лет. Можно распространить слухи о том, кто такой джинчурики и кто является источником всех бед… Разумеется, не сейчас, иначе меня могут устранить, но позже. Если повредить психику ребёнку, он может стать более склонным к ярости. И тогда от него придётся избавиться. Хм, думаю, это поможет. Ха-ха-ха, Минато, тебе крышка, ты покойник. Вы разрушили все мои планы, я надеялся занять пост Пятого Хокаге, но вы оба выжили. Ничего, скоро вы заплатите за это! Ха-ха-ха-ха-ха-ха!» — размышлял Данзо. — Кот, отныне ты будешь следить за джинчурики! Когда ему исполнится полтора года, начни распускать слухи о том, какова его истинная сущность. Если на него будут нападать мирные жители, не вмешивайся. Если это будут шиноби вражеской деревни… Полагаю, ты и так понимаешь, что от тебя вообще требуется, — приказал Данзо своему подчинённому. — Хай, Данзо-сама, — коротко ответил шиноби.