ОПГ Бесы

Верховенский начал уже нервничать. Шатова так не шутила, прошло два часа, почему-то её всё нет… Пётр Степанович заволновался… Ставрогин мог запретить ей уехать? Поговорить как-то? Повлиять? Но тут лёгкий стук в двери заставил сердце забиться быстрее. Кто-то приехал, а точнее, что вероятно, это могла быть Даша. Он подошёл к двери. Трясущимися руками открыл её. И правда, на пороге стояла улыбающаяся Шатова. Пётр просто не выдержал и обнял её. Та, видимо, от неожиданности, сначала не поняла, что же произошло, но вскоре обняла в ответ. — Ну, ну, будет Вам, Петенька, что ж Вы так… — Я волновался, — наконец, оторвавшись, он взял лицо девушки в свои руки и всё еще слегка обеспокоенно, но уже радостно, смотрел на неё. — И напрасно. — Что ж я, всё на пороге Вас, Дашенька, держу… Идёмте, идёмте… Он взял её сумку и отнёс в комнатку. Та была, конечно, меньше той, в Скворечниках, но вполне уютной. Даша осматривалась. Пётр, отнеся сумку, встал в проходе и смотрел на свою невесту. Пока ещё. 《Она и правда здесь, оставила Ставрогина… Какая же она девушка, с характером! 》— улыбался своим мыслям Верховенский. Шатова, наконец, взглянула на Петра, чуть удивилась тому, как же он на неё глядел. — Петенька, а что ж Вы так… Смотрите на меня? — Любуюсь, — коротко ответил Верховенский. Даша с лёгкой усмешкой улыбнулась на такое заявление. 《Как же, наверняка думает, ого, оставила Николая Всеволодовича… Восхищается как-то》. Впрочем, ей было даже как-то неважно. Для неё было важно иное — это как они поднимут дело революции, как с ним жить, насколько в своих намерениях серьёзен Пётр Степанович. Не особая ли это затея для него, вследствие чего он так прекрасно играет? Что вообще происходит иногда в его мыслях? — Что ж, слышать приятно… Я полагаю, что самое время отужинать? Что есть из продуктов? — Разве Вы, Дашенька, готовите? — Конечно, иначе и не могло быть? — сказала Шатова, чуть странно посмотрев на Верховенского. 《Почему я не должна уметь готовить? 》— хотелось ей спросить. Впрочем, она прошла к буфету. — Петенька, а Вы не могли бы… Ну, сходить за соленьями? Или просто овощами? — Конечно, душа моя. И Верховенский пошёл к хозяйке. Даша же, осмотревшись, нашла молока и картошки. 《Негусто, но пюре — вещь хорошая》— решила девушка. Налила чистой воды и стала готовить. Пока вода закипала, начистила картошки. А тут Верховенский уже вернулся. Пётр Степанович как начищенный тазик сиял. — Вот! С помидорами и огурцами с петрушкой и укропом он принёс ещё пряников и пару баранок, и, что было удивительно, лимон с мёдом нашёл. Шатова тоже даже улыбнулась. — Прекрасно. Вы овощи резать умеете, дорогой мой? — Удивительно, но умею. — Вот и чудно. Тогда в тарелку отдельно можете огурец и помидорку пошинковать? — Конечно могу, Дашенька. Вот они и занялись готовкой. Даша картошку отваривала. Петя же нарезал овощи. Ещё немного порывшись, Шатова отыскала фарш. Выяснив, что он только вчера появился тут, ибо хозяйка пыталась где-то хранить продукты, Даша, удовлетворённо улыбнувшись, масла налила на сковороду, немного полепила из фарша округлые формочки и обваляла в муке. После чего жариться поставила. Мясо вообще найдёшь редко, а тут аж так свезло? Удивительно! Впрочем, какое было дело молодым, когда они могли хорошо поесть? Да и квартира впервые наполнилась звуками помимо одинокого звона вилки или ложки, или же скрипа пера. Тут жизнью запахло. Верховенский был в восторге, хоть и пытался это не показать. Ему и правда было впервые так хорошо тут… Даша стала буквально лучшим решением всей его жизни. А любовь его, видимо, впервые проснулась. Да крепла. — Дашенька, Вы и представить себе не можете, как же я счастлив, что Вы теперь здесь, душенька! Шатова засмеялась легко, не обидно, радостно, но сказала: — Боюсь, эйфория от моего появления преждевременна, но знаете, я тоже рада, что я здесь. Она как раз дожарила котлеты, картошка же тоже почти была готова. Пётр успел нарезать овощей для салата. Семейная жизнь… Ну, почти, стоило себя поправить. Впрочем, и правда, всё шло пока хорошо. Верховенского данное совсем не напрягало, он был абсолютно доволен. Даша не осталась со Ставрогиным, стало быть, он выиграл, он не клоун какой-то, более того, Шатова выглядела удивительно счастливой для той, кто покинул возлюбленного. Хотя Пётр догадывался: тяжко ей было на душе, Николая она правда любила, но… Понимала суть его и боялась. Тревожилась, что любовь пройдёт. Поэтому избрала линию верного друга. Верховенский задумывался, к чему ж это приведёт. Но решил твёрдо — если они с Дашенькой сживутся, больше он не позволит ей помыкать. Шатова станет Верховенской, его полноправной женой, любимой, да и желанной. Даша же уже поставила всё на стол и поставила самовар. Пётр, опомнившись, отнёс тарелку с овощами, достал ложек, мёду донёс с пряниками. Угощать нужно по-царски. Даша правда была удивительной загадкой для него, самым необычным из всех людей. Преданная, но способная сделать абсолютно неожиданную вещь. Гордая, но верная как собачка на привязи, добрая, но прощать не то чтобы умеющая. Равнодушная и в тоже время пылающая. Сплошное противоречие, рождающее прекрасного по своей сути человека. *** Шатов и Кириллов же времени тоже зря не теряли, после тренировок они уходили в лес. Алексей там любил рисовать. Шатов же старался нормально тренироваться, пусть и без Даши. Позицию он знал, меткость у него была отличная, он учился стрелять из движений, что могли возникнуть в ходе эксцессов. Сегодня он проверял свою меткость на несколько дальнем расстоянии. Нужно было попасть на расстоянии пятисот метров. Получится ли, Иван не знал. Он напряг свой рабочий глаз, сосредоточился и выстрелил. Когда Шатов подошёл к мишени, то заметил, что попал в 8. — Ну, не десяточка, но сойдёт. А Алексей усмехнулся. — Да будет тебе, Вань, пошли пить чай лучше. Я как раз приготовил печенье уже. Шатов посмеялся немного, но согласился, что стоит поесть. Так что направился на плед к Кириллову. Они уселись поудобнее, Лёша стал разливать чай. Ваня же раскладывал по тарелкам еду, которую они взяли с собой. Когда они закончили с тем, чтобы нормально приготовиться к пикнику, то Алексей и Иван, наконец, сели на плед и стали есть. Шатов откусил баранку, с улыбкой на Кириллова посмотрел. Тот ответил на это тоже улыбкой, после чего взял свою баранку. Они стали смотреть на безмятежное небо с чудесными достаточно большими облачками и прекрасный изумрудный лес. — Вот закончим мы с этим делом, Лёш, а что дальше? — вдруг сказал Ваня, — Мы, конечно, это обсуждали может быть, но… Вот что будем делать? — Ну, Вань, я думаю, нужно начать жить нормально, как все люди, уехать из России далеко и надолго. Не вспоминать это всё. Чтобы ничего не терзало. — Ты прав, нужно уехать… И Дашу с собой забрать. — Как ты её собираешься взять? Она же… — тут Кириллов замолчал. — Что? А, ты про то, что она теперь невеста этого босяка? — Ну, это тоже. Я про то, что она же не покинет Россию? — Уедет, чтобы никто её не тронул. — Разумно. — Давай лучше подумаем, куда поедем после? Вот ты бы куда хотел? — Думаю, в Швейцарию поехал бы. Ну а ты? — Согласен. В кантон Ури, если точнее. — И то верно, горы, лес, тихое место… Жить там будет спокойно и уютно. — Ладно, Лёш, у нас тут чай остывает. В этом 《нас》было столько надежды на будущее, столько веры в то, что Иван и Алексей стали чем-то единым, той парой… И Кириллов таял от этого 《нас》. Иван бы не сказал это, не будь между ними тех отношений, где они вместе. И даже как-то неосознанно Алексей накрыл руку Вани своей. Хотел было убрать её, смутился, но вдруг ощутил, что руку его взяли в свою. И их руки остались скреплёнными. Алексей посмотрел на Шатова: тот сидел с таким лицом безучастным, будто бы они совершали обыденное дело, вот так вот выпивая чай и держась за руки. И так спокойно на душе Кириллову стало. Казалось, что даже слова о том, что он Ваню любит, были не нужны. А Шатов даже и не думал, чтобы убрать руку Лёши. Как только накрыл тот своей ладонью его руку, Ваня сразу взял руку в свою и держал так. Вот и скрепили они руки. И у Шатова было ощущение, что крепче этого сплетения рук только объятия его сестры. 《В этом мире есть что-то однозначное. Надёжное. Как сам Бог. И это Кириллов》— решил Шатов. Иван тоже считал, что уже бессмысленно говорить о любви. Их руки уже всё сказали. Они допили чай, пришлось руки расцепить и собирать всё. Нужно было идти, к Даше заглянуть, ведь всей их группе нужны были достаточно хорошие плащи. А сшить их могла только Шатова. Но на дороге уже Иван свободной рукой взял руку Алексея. Тот уже и не смутился даже. Так и надо. Эта дорожка, эта поляна, да и вся их жизнь им принадлежит. И будут они счастливы. И неважно, что там будет дальше в пылу сражений. Мир изменится. А главное же быть вдвоём. Когда же дорожка закончилась, они разорвали руки, чтобы не давать повода сплетням. Стали обсуждать то, как пройдёт первое их дело: где же перекрыть входы в ресторан, какие именно будут маски, помогут ли плащи лучше скрыть то, как выглядят налётчики, что же с датой, когда там соберутся все сливки общества. — Ежели мы идём к Петру с Дашей сейчас, то не стоило бы взять им гостинцев? — когда обсудили детали будущего налёта, сказал Алексей. — Ты прав. Эх, ума не приложу, что же так всё развернулось, что Дашенька, тишайшая моя сестричка, мало того, что Ставрогина, в которого столько времени была влюблена, оставила, так ещё и смотри же, за кого выйти замуж собирается… Нет, я не против, если Верховенский будет её мужем. Дашка его сможет и утихомирить, коли захочет. А ему семейная жизнь только на пользу будет, успокоится, займётся чем-то серьёзнее. И Пётр Степанович любить способен. Даша будет счастлива, вот что самое главное. Коли нет, вот тогда и нужно думать. — И то верно, радость и счастье Дарьи Павловны самое что ни на есть важное здесь. Коли она сама так пожелала, то значит, всё будет хорошо. — Верно говоришь, Лёш. Вот что — предлагаю взять им черничные пирожки и с луком и яйцом, раз уж гостинцы берём. — Ну, нужно в булочную заглянуть, там и решать. Как раз показалась та самая булочная их города N. Двое молодых людей зашли туда. Долго они смотрели на все булочки, долго думали, какой же вкус лучше выбрать: были там и с малиной, и с вишней, и земляничные были, явно, что скоро закончатся, ибо ягод не будет, были и с капустой, с картошкой… Баранки были, рогалики, пышки, оладушки… Глаза разбегались, что же выбрать в итоге. Сошлись Алексей и Иван на самом первом варианте, взяв ещё земляничных. Довольные, вышли они из булочной, да пошли до Даши и Петра.