Кто вы, мистер Кинни?

«И какого хрена сейчас было?» — Джастин как можно быстрее постарался прибраться и одеться — вдруг непонятно настроенный Брайан укатит домой один? Или надумал вообще укатить от него — вот так? Это что, прощальный секс с намёками на уроборосу? Джастин ускорился. Вопросы крутились на языке, царапали горло, и стало необходимо поговорить прямо сейчас, немедленно! Тед прибьет, если узнает, чем занимались в кабинете, в котором он старательно исполнял свои обязанности. Но ведь внешне все в порядке? Тяжелый запах спермы к утру выветрится, если «забыть» плотно закрыть дверь. И если старательно замотать презерватив в бумажку и выбросить в мусорное ведро. В машине Брайан натянул маску безразличия, врубил громко музыку и взвизгнул шинами при старте, хулиганя в мелком городишке. Джастин смотрел на его профиль и тихо бесился. Брайану что, настолько все равно? И «просто потрахаться» — это как выкурить сигарету? Можно торопясь, в две затяжки, или растягивая удовольствие на час, на дни, на вечность. Входная дверь дома хлопнула слишком громко, отрезая от внешнего мира, ставя точку после безумной гонки по узким улицам. Брайан, насвистывая веселую мелодию, прошел в гостиную, сбросил на ходу пиджак и рубашку и застыл уже в коридоре на пороге ванной. Взглянул на Джастина, смешно изогнув брови. — Что? — Что ты надумал? Уезжаешь? — Джастин едва сдерживал дрожь в голосе, запрещая себе размазывать сопли. Он не станет, ну уж нет! — Тейлор, у тебя до странности повернуты мозги. Конечно, уезжаю. Расследование закончено, пора возвращаться на работу. Эмберлейк не моя конечная станция. И тон такой насмешливый и снисходительный. Будто на самом деле без разницы. Пофиг на Джастина и его преданность. Но как же… Неужели все, что между ними было, ничего не значит? Можно взять и выбросить его, Джастина, из жизни, и ни разу не вспомнить? Вычеркнуть. Вырвать… И тем самым растерзать на кровавые ошметки боли, с которой не справиться… — Вот как? — хмыкнул досадливо Джастин, забросил сумку на диван и развел руки в стороны, открываясь. — Не понимаю, как ты так можешь? Я хочу быть с тобой, потому что ты мне нужен, что бы ни говорил и ни делал, кем бы ни притворялся. И я тебе не безразличен, не пытайся убеждать в обратном! — Начинается… — Брайан, видимо, передумав идти в ванную, направился к столу в гостиной, где ранее оставил бутылку виски, плеснул себе щедрую порцию и выпил залпом. — Говоришь так, потому что тебя приучили думать, что все мы нужны друг другу. Поверь, ты сам — единственный, кто тебе нужен, и кто у тебя есть. — Не единственный, я это точно знаю. И люблю тебя. — Джастин смотрел в глаза Брайана открыто и прямо, чувствуя, как откуда-то изнутри поднимаются смелость и уверенность. Потому что сейчас казалось, что еще никогда в жизни он не произносил настолько честных и правильных слов. — Понимаю, что не останешься. Но мы можем уехать вместе — что мешает? — Ты же знаешь, это нереально. Я не буду твоей нянькой. Джастин сжал зубы до скрипа, до выступивших желваков, разозлился настолько стремительно и быстро, что самому стало страшно. Брайан всегда так — чуть позволив себе что-то близкое, личное, чувственное, сразу отгораживается, делает вид, что совсем не любит, не хочет, топит в обидных насмешках. Но больше этот номер не пройдет! Джастин выдохнул два раза и дёрнул себя за волосы, неумышленно делая больно. — Я не сомневался, что у нас будет нелёгкий разговор, — продолжил он. — Я просмотрел университеты в Вирджинии и готов поступить на любой факультет, лишь бы быть рядом… — Двадцать четыре часа в сутки? Да-да. Все юношеское, глупое, наивное. Мы не уживемся, я привык быть один и хочу этого. Давай не тратить друг на друга времени больше, чем следует. Это затягивает, а потом… Я не хочу жить с тем, кто пожертвовал своей жизнью и назвал это любовью, чтобы быть со мной. — От Джастина не скрылась напряженность позы Брайана, который, стоя вполоборота к нему, прожигал глазами стену. — Дело в совместном проживании? В университетах есть кампусы, не обязательно быть рядом постоянно. Да такое и невозможно при твоей работе! Ты болван, агент Кинни! Эгоистичный чурбан, и сам знаешь это! — Какие словечки! Вот бы так пошлил в постели! Джастину показалось, что Брайан замер на месте, как будто вдруг на долю секунды пожалел о своих словах. Или передумал… Или захотел передумать? — А что не так с постелью? — настороженно бросил Джастин. Мало того, что говорит об отъезде легко и просто, о нем самом пренебрежительно отзывается, так ещё вдобавок секс ему разонравился?! — Да ничего! Пыхтишь и ерзаешь, не понять, как тебе! Говорил бы, что ли… — Ах, так? Обменяемся взаимными претензиями? Давай, я готов! Ничего, что храбрый агент Кинни свою задницу никому не доверяет? Трясется над старушечьей честью, смешно! — наигранно хохотнул Джастин, заставив безупречно невозмутимое лицо Брайана непривычно скривиться. — Я так не люблю, не буду, никогда и ни с кем, трахну только смазливого библиотекаря и укачу в закат, пусть поноет наивный мальчишка! — Ничего себе предъява! — вспыхнул Брайан, нелепо упирая руки в бока и угрожающе меняя траекторию от стола в сторону воинственно настроенного Джастина. — Тебе только доверься, всё испортишь! — А ты пытался? Может, попробуем? Напоследок, раз уж все решил? — сделал пару шагов навстречу Джастин. — Пффф! —Трус! — Джастин не желал отступать, понимая, что еще два шага — и Брайан окажется опасно близко, только руку протяни. Или вцепись губами в губы и прокуси насквозь… Свои… Дай этой боли затмить ту, которая уже начала изнутри разваливать на части: медленно, незаметно и неотвратимо. — Трепло и нытик! Малыш, пизденыш и сучёнок! — все больше распалялся Брайан, которого, казалось, покидала его фирменная язвительная невозмутимость. — Долго слова подбирал? — хмыкнул Джастин. — Долго! — Так я тебя трахну? — Джастин постарался изобразить выражение лица и интонацию самого Брайана — когда-то ему уже приходилось это делать, добиваясь своего. Причем успешно… — Нет! И не надейся! — Брайан взмахнул руками, фыркнул ещё раз, а потом как-то потупился и сник. Раздраженно потёр лицо ладонями и вскинул взгляд, в глубине которого можно было прочесть нечто похожее на отчаяние и надежду быть услышанным. — Без шуток, Джастин. Не нужно себя накручивать и пытаться утешиться иллюзиями. Сегодня останусь с тобой, пусть даже звучит паршиво и… Я не любитель долгих прощаний. А у тебя все сложится удачно, если перестанешь посылать к черту шансы и найдешь себя. Здесь не только не моя конечная станция, но и не твоя тоже.  — Ты не можешь… — Джастин понимал, что еще чуть-чуть, и предательские слезы, которые начали скапливаться где-то внутри, прольются. Но он скорее позволит себя убить, чем допустит, чтобы Брайан увидел это. — Могу, — жестко кивнул Брайан и улыбнулся грустно, но лишь на миг, а потом развернулся и все-таки пошёл в ванную, сдвинув лопатки почти вместе на крепкой спине. Джастин не мог поверить, что его оставляют за бортом. Вот оно как: душа нараспашку, тело наизнанку и мысли самые чистые, но все это не нужно и будет растоптано… Душили гадкие, непрошенные слёзы, горло сдавило спазмом. И если бы его сейчас спросили, что хочет больше всего сделать с Брайаном в последний совместный вечер, он бы жадничал, не в силах придумать ничего стоящего. Они столько фильмов не посмотрели, столько не обсудили и не насладились друг другом сполна! Даже никуда не сходили — не считая прерванного визита в тир, если его можно подогнать под свидание. Не рыдали под сопливую мелодраму в кино, не бросались попкорном, не кидались подушками… Слишком мало времени прошло… И сейчас неотвратимое расставание нависло грозовой тучей, готовой вот-вот излиться плотным хлестким дождем. Джастину хотелось зарыдать подобно этой туче, но он держался. И будет, чего бы это ни стоило… Только когда залез под одеяло и улегся возле горячего обнаженного тела, обнял, прижимаясь вплотную грудью к спине, смог сглотнуть ком в горле. Брайан в его руках завозился, перевернулся лицом, блеснув в темноте глазами, выдыхая рывком и много, будто весь воздух из легких выкачал. В груди заклокотало, сердце забилось отчаянно и быстро, отмирая и разгоняя по венам кровь, которая кисла и плавила, не давая существовать. — Тебе правда хочется? — спросил Брайан непонятно, задевая губами губы и передавая слова в рот. — Хочется с тобой и всегда, тебя, не расставаться… — Трахнуть меня? Остальное понятно, — гулко сглатывая, пояснил Брайан и замер, задеревенел рядом, закрывая глаза. Джастин не ответил, просто быстро навис сверху и потёрся крепнувшим членом о пах Брайана. Медленно поцеловал, обстоятельно вылизывая податливый рот, царапаясь языком о кромку зубов и поглаживая по волосам. Напоследок, да? Какие грязные словечки? Тут бы не воспламениться на месте, прикоснувшись телом к телу: крепко, отчаянно, когда через чужую грудную клетку сердце отбивается эхом в своей. Когда всё получается и так. И мало, мало, мало! Отчаянно, до хрипа и с надрывом. Всегда недостаточно… Брайан оттаивал медленно: подставлял шею под ласкающие поцелуи, гладил в ответ ладонями спину, мягко царапал лопатки и позвонки. А Джастин доказывал, показывал, что достоин им обладать, как в первый раз изучал его тело, впитывая все ощущения и эмоции. Захлебывался своей страстью и любовью, страшась утонуть и не выплыть больше в надёжные руки Брайана. Брайан расставил ноги, пропустил Джастина между, сжал свой член у основания, поглаживая мошонку и открываясь. Таким Джастин его ещё не видел. Шалел и млел от дозволенного, выцеловывал внутреннюю сторону бёдер и вырисовывал узоры языком в опасной близости от паха. — Ну же, ну! — поторопил Брайан, когда в паху болезненно скрутило яйца и заныл член. Хотелось действия, а мелкий растягивал момент, продлевал сладкую ночь, зная, что утро уже будет другим. Без него… Джастин ухватил Брайана под бёдра, потянул ладонями ягодицы, раскрывая максимально, приникая ртом к желанному кольцу мышц: старательно и обстоятельно, заканчивая там, где остановился хренову тучу времени назад. Сегодня этот странный уроборос стал его талисманом и проклятием… Джастин бил кончиком языка в середину, хлюпал слюной, проталкивал большие пальцы внутрь и растягивал поддающиеся мышцы в стороны. Слушал и слушал, стараясь запомнить каждый хриплый звук и выдох, каждое вздрагивание и спазм. Джастин думал, что сдохнет, когда мелкими толчками вламывался в тугой проход, кусая губы и жмурясь до боли в веках, до дрожи в икрах. Он размашисто гладил грудь Брайана, задевая острые соски, и ласкал облизанной ладонью его член. — Ты невероятный, — шептал Джастин как откровение, упиваясь сладкими ощущениями. А следом глупо и неуместно: — Тебе хорошо? — Заткнись. Боже, заткнись и трахай! Джастин орал в голос, когда его захлестнуло и скрутило удовольствием, а Брайан выплеснулся себе на живот и грудь густой вязкой струей. Джастин нашел идеального партнера и совпал с ним, вклинился и проник под кожу. А сейчас терял. Навсегда. И словно не желая с этим мириться, в послеоргазменном сладком дурмане положил голову на плечо Брайана и обнял, прижимая того к себе. Чтобы нежно поглаживать, пытаться надышаться и стараться не заснуть, не лишить себя волшебных мгновений. Схватить руку Брайана и сжать в своей, положив обе ему на грудь. Целовать в шею и шептать «я люблю тебя», слушая, как бьется сердце. И стонать на грани небытия и реальности «не верю, что больше не увижу тебя», чтобы услышать в ответ «это всего лишь время…» Не заснуть… Придя в себя, с ужасом понять, что постель пуста, и Брайан не просто пошел в душ. Джастин не кричит, вцепившись зубами в подушку и колотя руками по одеялу, не чувствует, как внутри все застывает…