Кто вы, мистер Кинни?

Эммет Ханикатт, глядя в окно пригородного автобуса, пребывал в состоянии недоумения: Хорват сказал отправляться в аэропорт Питтсбурга и найти там Дрю, который в курсе, что делать дальше. Очаровательно! И машину взять не разрешил, вот и пришлось трястись на неудобном сидение — почему время ползет так медленно? И Дрю исчез после обеда, ничего не сказав! Впереди у них два выходных, почему рабочий день не мог завершиться нормально, без необходимости еще и с автовокзала добираться? Так что когда Эммет, выскочив из такси, появился в зале ожидания, настроение было далеким от идеального. Вокруг толпился народ, его, несмотря на форму сотрудника правопорядка, несколько раз толкнули, плюс сам споткнулся о чей-то чемодан и едва не полетел на пол. Обычная атмосфера вечно переполненного, словно спешащего куда-то, питтсбургского аэропорта… Где же Дрю? Конечно, раздражение на нем срывать не стоит — он же не виноват. Да и к чему портить хорошие отношения, не очень-то устойчивые и определенные к тому же. И не то чтобы вообще отношения… Ну, общаются — так они и раньше вынуждены были это делать. Стали вместе спать — а для Дрю это вообще хоть что-то значит? Эммет умудрился так себя накрутить, что не заметил подошедшего Дрю, который загадочно улыбался, протягивая ему… билет? — Я уже заждался, регистрация скоро начнется. — Дрю на секунду притянул его к себе. Со стороны — встреча друзей… — Какая, к черту, регистрация? — не понял Эммет, только сейчас заметив чемодан на колесах, который Дрю придерживал за ручку. — На рейс до Нью-Йорка, но время выпить кофе есть. Тебя не помешает немного успокоить. Идем. — Дрю, схватив его за руку, потащил в сторону кафе, заняв другую руку чемоданом и обращаясь с обоими одинаково бесцеремонно. — Дрю, какой Нью-Йорк? У нас что, командировка? Хорват ничего не говорил. Что мы там будем делать? Но Дрю словно не желал его слушать: заказал кофе и пирожные и принялся есть, как ни в чем не бывало. Правда, прервался, чтобы улыбнуться: — У тебя завтра важная встреча, а я должен позаботиться, чтобы ты прибыл вовремя и в надлежащем виде. Держи, если решишь убить меня, сделай это позже и без свидетелей. И да, не забудь как следует спрятать труп. Эммет, развернув протянутый лист бумаги, быстро пробежал глазами по написанному, чувствуя, как впадает в ступор и перестает осознавать происходящее. Они что, действительно хотят… Да еще и серией? Такого не может быть… Эммет Ханикатт — скромный провинциальный помощник шерифа, он не способен взять и стать писателем! Он же просто собрал в одну историю свои мысли о Дрю и мечту когда-нибудь раскрыть серьезное преступление — не все же страдать от одиночества и ловить котов… — Эм, отомри уже! Да, я отправил произведение, потому что считаю, что оно достойно того, чтобы его читали. И, как можешь убедиться, это не только мое мнение. У нас сегодня много дел: ты должен явиться в издательство в самом шикарном виде, поэтому нужно успеть купить костюм. — Какой еще костюм?.. — еще больше растерялся Эммет. — Не розовый. И не леопардовый. А строгий деловой, в котором будешь выглядеть, как серьезный писатель. Я сам тебе его подарю по такому случаю. — Не надо. И мне что, так в форме по Нью-Йорку и расхаживать? — Все происходящее виделось Эммету нереальным, словно его вдруг вытолкнули на сцену, а он ни одной реплики не знает и испуганно смотрит по сторонам. — Я собрал твои вещи. Но костюм все равно нужен. Что, не могу сделать своему парню подарок по такому потрясающему случаю? Эммет замер. И показалось, что вместе с ним застыл весь аэропорт, включая взлетавшие и приземляющиеся самолеты, а заодно и воздух. Но придется ответить, раз вовремя не среагировал и не сделал вид, что не расслышал слов Дрю, или же принял их за случайную оговорку. — Ты никогда не называл меня своим парнем, — медленно проговорил Эммет. — И даже не предлагал им стать. — Вот и не вынуждай делать это в аэропорту, не порти себе же впечатления! У нас все-таки грандиозные планы. — И какие же? — Эммет решил срочно приходить в себя. Но как-то слишком много событий произошли за последние полчаса, а что ждет его завтра? И потом… Ему же придется снова что-то писать! Нет, конечно, расставаться с Эндрю и Мэттом было грустно, и мелькали мысли о продолжении. Он, наверное, обязательно бы за это взялся. Но одно дело, если сочиняешь для собственного развлечения и удовольствия, и совсем другое — когда подписываешь контракт и берешь обязательство. А вдруг ничего не получится, и не сможешь выдавить ни строчки? Все, закончится карьера, не успев начаться… — Сначала в отель, магазин и поужинаем где-нибудь. А после твоей встречи начнется самое интересное, но пока ничего не скажу. Обратные билеты на послезавтрашний вечер, так что считай это нашим первым официальным совместным романтическим уик-эндом. И плевать, что сегодня вторник! — Дрю, я не хочу, — почти прошептал Эммет, крепко сжимая ручку чашки и надеясь, что она не треснет и не отвалится. — Эм. — Дрю, перегнувшись через стол, взял его свободную руку в свою и сжал не менее крепко. — Все получится, я уверен. Был уверен уже тогда, когда тайком от вас с Хорватом перепечатывал твой роман. — Ты вправду это делал?! — Эммету подумалось, что хорошо, наверное, что он себя сейчас не видит, а то пришлось бы изрядно удивиться размерам собственных глаз. — Да, — ответ Дрю был твердым. — Потому что я знал, что оно этого стоит. Ты этого стоишь, Эммет! Не смей сомневаться. Только представь, через несколько месяцев будешь держать в руках книгу со своим именем на обложке и фотографией сзади. — Еще что придумаешь? — Показалось, что не то слова, не то голос Дрю действовали успокаивающе. — Можно будет организовать в комьюнити-центре выставку-продажу, чтобы ты общался с читателями и подписывал пожелания! Представляешь, подходит миссис Райт с котом… Тем более, ты же его увековечил в паре глав, он станет самым знаменитым животным Эмберлейка. Кстати, может, тебе с ним сфотографироваться? Геи должны любить котиков! Тем более, этот кот к тебе явно неравнодушен! — Ты с ума сошел, — расхохотался Эммет, представив описанную Дрю картину. — Наверное, я выберу звучный псевдоним и запрещу тебе рассказывать об этом хоть кому-нибудь! — Это будет твое решение, — пожал плечами Дрю. — Подпишешься, как захочешь. А я … все скажу завтра. — Не ты один будешь говорить. Я, конечно, в Нью-Йорк летал не раз, но всегда мечтал оказаться с тем, кто мне небезразличен, в Центральном парке. — Так, Ханикатт, или кем ты там станешь для обложек, это была моя идея!

***

«Кажется, все готово!» — Джастин убрал в шкаф свежепостиранные джинсы и футболку, сложил в сумку справки — предстоит поход на работу. Он здоров, и именно так себя и чувствует. Завтра ждет утренняя пробежка, душ, завтрак и библиотека с директором Шмидтом. Возвращение привычной жизни, из которой он выпал и потерялся. В Брайане Кинни потерялся… Потому что мысли, чувства, пробы и ошибки, даже все новое, что Джастин узнал о себе, оказались с ним неразрывно связаны. В него впаяны и в нем растворены. Перемешались так, что не отделить. И не хочется отделять. В тот злополучный вечер, когда они вернулись с озера — точнее, когда Джастин шел домой на приличном расстоянии от Брайана — они не сказали друг другу ни слова. Джастин давился чувством обиды, которое комом застряло в горле, и понимал, что сам себе противоречит. Не так давно предлагал Брайану «просто трахаться», как тот любил выражаться, а потом куда-то понесло! Но как иначе, если их объединяло так много и вместе с тем — абсолютно ничего? И чувство растерянности иногда накатывало с такой силой, что невозможно было дышать, разговаривать… Оставалось только цепенеть от страха, что Брайан продолжит игру в отсутствие чувств и доиграет до конца — просто уедет… Джастин, лежа на кровати, уже минут пятнадцать уговаривал себя встать и заняться приготовлением ужина. Брайан может скоро прийти, хотя и не обязательно. Он почти никогда не говорил, куда отправляется и когда вернется. Наверное, это было для него символом свободы и независимости! Джастин за них тоже повоевать пытался: вечером после купания в озере демонстративно закрылся в собственной спальне, проигнорировав родительскую, где они с Брайаном ночевали. Что Брайан сказал? Хуйню прекращать? Так он и прекратит — в одиночестве! Только Брайан разбудил своим появлением: бесцеремонно толкнул, улегся на узкую не предназначенную для двоих кровать, обхватил, прижал к себе и прошептал в ухо не терпящим возражения тоном: — Еще раз выкинешь что-то подобное, пизденыш… Да плевать Джастину на угрозы, лишь бы лежать вместе, понимая, что нет во всем мире места безопаснее. И опаснее. Больше они о походе в лес не говорили. Джастина заставили подпрыгнуть на месте звуки открывающейся внизу двери — Брайан… И, похоже, не в духе — он уже по звукам шагов и манере входить в дом мог определять настроение агента Кинни. И сейчас оно было не лучшим. И не трезвым. Не сказать, что Брайан сильно пьян, но… — Телефон разрядился, — буркнул он вместо приветствия. — Дай сюда. — Его включить надо, — не желал успокаиваться Брайан, падая в кресло. — Да разберусь как-нибудь, — не без ехидства ответил Джастин. — Минут через пять заработает. Зачем тебе телефон? Собутыльников на продолжение ночи искать? — Да разберусь как-нибудь, — не менее язвительно вернул Брайан реплику. Джастин варил кофе, когда услышал отборный мат и беспрерывный писк телефона, сообщавшего о пропущенных звонках и сообщениях. — Что случилось такого, что ты взялся сотрясать воздух? Услышав пару фраз, Джастин и сам был готов разразиться бранью, но вместо этого поставил чашку на столик. — За руль тебе нельзя. Быстро пей и собирайся, машину поведу я. Извини, но это единственный выход, если, конечно, ты не хочешь проебать свое расследование! Мрачный, словно пронзающий насквозь взгляд Брайана был ему ответом — положительным или отрицательным, роли не играло. Джастин все равно решил делать по-своему.