Луна, переродившаяся драконом

Дотракийцы никогда подолгу не стоят на одном месте, но Джейме не был рад тому, что они направились к своему священному городу уже на следующее утро после свадьбы. Не то чтобы хоть одному воину удалось ранить его ушедшей ночью, но голова была тяжелой, как чугун. «Еще пара таких уроков, и они научатся уважать человека с мечом,» — фыркнул Джейме, заметив одного из счастливчиков, оставшихся в живых. Впрочем, он знал, что одного они уже по-своему уважают, но все же кличут трусом, если Мормонт облачается в доспехи. В переходе при таких условиях носить доспехи было бы настоящим безумием, так что оба рыцаря отказались от всего железа, не считая мечей на поясах. Стоило бы смириться и Визерису, не желавшему менять свои парадные одежды и кольчугу на более подходящие для такого пекла. Джейме хотел было настоять на том, чтобы юный король оставался в Пентосе и ожидал свою корону в более благоприятном климате, к тому же Иллирио Мопатис настоятельно рекомендовал ему оставаться в своем гостеприимном доме, но тогда и рыцарь не смел бы отправиться с Дейнерис. Защита ей ни к чему — она теперь кхалиси и жена великого кхала, но даже ей не спастись от изнуряющих переходов длиной в целый день и ночных стоянок, тогда Дрого наведывался к ней в шатер. Спустя неделю пути руки и бедра ее так истерлись, что стоянки устраивались чаще. Джейме и сам успел отвыкнуть от езды верхом, но подготовку настоящего рыцаря не забыть и за десяток лет скитаний на своих двоих. В один из спокойных моментов, когда караван остановился, Визерис все никак не мог унять свое недовольство, но, видимо, сам устал чертыхаться и думать об одних лишь дотракийцах. Теперь, когда у него появился настоящий меч, а не палка, с которой они упражнялись раньше, парень рвался в бой. Меч преподнес ему в дар магистр Иллирио, кто же еще... Но советовал не направлять его против дотракийских воинов. Не требовалось мудрости прожитых лет, чтобы понять это, но Джейме не переставал удивляться тому, как Мопатису удавалось держаться так гордо, словно судьба Эссоса и Семи Королевств лежала на его плечах. Старый болван. Джейме успел не раз вспомнить его недобрым словом, пока фехтовал с Визерисом, он мог позволить себе отвлекаться на пустые мысли. Это было лишь игрой — в настоящем бою Визерису никогда бы не посчастливилось оставить ту несчастную царапину на плече мечника, ознаменовавшую конец поединка. Только теперь Джейме обратил внимание на старого рыцаря, наблюдавшего за ними. И что-то ему подсказывало, что тот пытался оценить не уровень подготовки наследника престола. Давно на него так не смотрели, кроме того, долгое время лишь Дени наблюдала за тем, как он упражняется с мечом. В последний раз она смотрела за ним в саду Иллирио. Он, как и всегда, разогрел плечи и спину, несколько раз цикличными движениями рассек клинком воздух, разминая кисти обеих рук, и только после этого, метнув взгляд на якобы безучастную Дени, начал свой танец с мечом. Сперва это были лишь выпады, колющие незримого врага в живот и грудь, режущие по рукам и ногам, и только через добрых десять минут он начал кружиться, переставляя ноги так быстро, что девушка едва ли могла уследить, и поражал одного соперника за другим. Рыцарь не знал, что происходило в голове девушки и какие кровавые сцены она могла представить, но, остановившись, заметил, что она увлеченно наблюдает. — Все наемники узурпатора повержены, принцесса, — с неприкрытым сарказмом в голосе доложил он, опустившись на каменный бордюр фонтана рядом с ней. Прохладная вода, зачерпнутая им из фонтана, приятно охладила шею, но немного забрызгала страницы старого фолианта, который Дейнерис вроде как читала. Только она этого не заметила. Что тогда было в ее взгляде? Нежность, которую он до встречи с ней не встречал. Определенно не то же, что в глазах Джораха Мормонта, оценивающего его. Неприятно, должно быть, увидеть, что рыцарь сражается ничуть не хуже, хотя прошло уже немало времени с того момента, как они видели друг друга в бою. Сам-то Мормонт мог подрастерять сноровку, вместе с волосами. — Еще один дружеский поединок сегодня никому не навредит, — обратился к нему Джейме, направляя внимание короля на это событие. Конечно, ему будет интересно. — Отличная идея, Лансель. Сразитесь, я хочу посмотреть, — напыщенно заключил он. Все еще мальчишка. — Мой король, разве может такой простой человек, как я, сражаться с одним из лучших мечников Вестероса? — обратился Мормонт, учтиво поклонившись, а дотракийцы, собравшиеся вокруг недоверчиво псыкнули и закачали головами. По их меркам Ланнистер с виду был не сильнее того же Визериса. На лице Джейме появилась недобрая улыбка, которой прежде удостаивались соперники, питавшие надежду принизить его. Не думал он, что снова испытает это чувство. — Это правда? Почему ты не сказал мне? — недовольно и требовательно выдавил Визерис. — Не вижу смысла бахвалиться, мой король. — Это не бахвальство, а важные сведения, — укорил его мальчишка, недовольный даже тем, что приходится говорить о таких очевидных вещах. — Это только разогрело мой интерес. Сразитесь, посмотрим, так ли ты хорош, Лансель Ланнистер. Джейме понял, что это опустило его в глазах Визериса снова до уровня ненавистных псов узурпатора. Что ж, здесь только один человек мог назваться псом, потому что не достоин считаться медведем. Удары Мормонта, парируемые новым мечом Джейме, были тяжелыми, но несколько неуклюжими, и все же Ланнистеру не удалось сбить его с ног, которые твердо и ловко ступали по иссушенной земле. Впрочем, эти бестолковые удары, словно они мерились силой, вскоре наскучили ему. Джейме провел серию ударов, схватил Мормонта за грудки, и меч оказался у его шеи. — Лучше, чем я ожидал, — честно выпалил он в лицо соперника и отпустил его. По глазам казалось, что тот не разделяет такой же неприязни, и поединок был необходим по другим, неведомым для Джейме причинам. Что ж, он даст этому ручному медведю второй шанс. — Неплохо. Вы оба достойные рыцари, — сообщил Визерис, словно позволяя им следовать за ним дальше. Не сорвав бурных оваций, Джейме безразлично убрал меч в ножны и, вернувшись к лошади, начал собирать свои вещи с земли — караван снова собирался в путь. Такова была жизнь дотракийцев, если они не нападали на очередных пастухов или соседний кхаласар. Шли недели, наконец они достигли Дотракийского Моря, с небольшой высоты смотревшегося не иначе, как бескрайнее. Здесь дошла весть от привале — приказ кхалиси. Джейме невольно улыбнулся тому, как изменилась его принцесса, не желавшая более оставаться прекрасным, но безвестным украшением. Только Визериса это совсем не позабавило, он налетел на Джораха с яростными речами и, наконец потеряв последние крохи терпения, погнал коня вслед Дени, скрывшейся где-то в бесконечной зелени. Ничего хорошего это не сулило, Джейме помчался за ним. Нагнав их, ориентируясь больше по воплям, Джейме также спустился в высокую траву, покрывавшую полный рост человека. — Владыка... — Молчать! — огрызнулся Визерис, на самом деле считавший себя королем, достойным всеобщего подчинения. — Мелкая девка... Думаешь, этот живот заставит меня думать о тебе как-то иначе? Теперь ты настоящая дотракийка, да? — он не шутливо толкнул ее в живот и Джейме сам не заметил, как обнажил свой меч. В своем гневе Визерис тоже не обратил на это никакого внимания. — Проклятая дотракийская шлюха, ты не смеешь мне приказывать, — продолжал он, грозясь Дени кулаком и сжимая другой рукой ее хрупкое плечо, но тут девушка оттолкнула брата так, что тот едва не упал спиной на землю. — Дейнерис, — обратился к ней Джейме не с тревогой за Визериса, а словно за позволением. Он обратился к ней так, как подобает, пусть Дени и не выглядела как королева в этих дотракийских штанах и жилете, но чувствовала себя не иначе, чем кхалиси. Прежде, чем король успел понять, что Дени посмела обойтись с ним таким образом, Джейме ударил его навершием меча по затылку и лишил сознания, к этому моменту уже подоспел Джорах, а следом и кхас Дени. Они увидели, что Джейме перебрасывает Визериса через седло его коня. — Кхалиси! — встревоженно произнес невысокий, но ловкий парень, кажется, Чхого. Две ее служанки тут же подлетели к обожаемой кхалиси и начали ее расспрашивать. Из услышанного молодой наездник решил, что Визерис заслуживает смерти, но Дейнерис его отрезвила. — Когда он очнется, заберите его лошадь. Остаток пути, до ночи, он пройдет пешком. Я запрещаю давать ему коня, — глаза девушки, все еще обращенные к брату, были преисполнены стыдом за него, а потом она взглянула на Джейме. Все стало понятно, даже верный рыцарь не смел уступить своего коня змее, считавшей себя драконом. — Лансель, прошу тебя, поедем рядом. На просьбу это не было похоже. Она перестала быть девочкой, которая просит защиты, и кхал считал, что это ребенок, растущий в ее чреве, делает Дейнерис Таргариен такой. Но, как она сама и сказала, возможно даже не осознавая значимости своих слов, она просто выросла.