Иная Белоснежка

      Свечи в подсвечниках уже почти все расплавились и потухли.       Видно, целый день прогорели. И вдруг! Огонёк яркого света рассыпается по комнате. Из соседней комнатушки, у которой была прикрыта дверь выходит… Нечто!

***

      — Привет, мальчики! — восклицает «нечто».       — Ариэль! Ну, сколько можно повторять! — Рапунцель поджимает губу и ставит руки в бока, — мы не «мальчики», а точно такие же девочки, как и ты! Просто нас затронули перемены, от которых, ты понапрасну отказалась.       — Пф! Не вижу, в этом разницы, — Ариэль обводит глазами мальчишек и натыкается на новенького с янтарными глазами, застывшими в удивлении, — оу... У нас прибавление, — девушка поставила подсвечник на журнальный столик и тривиально облизнула губы.       Блондинчики отступили в сторону.       И заинтриговано улучили взгляды на подходящую к новичку рыжеволосую.       — Я Ариэль, — заводит общение «нечто», не протягивая руку, а вместо этого, привлекающее лохматя волосы, — но ты можешь звать меня принцессой глубоководных вод, красавчик.       Ну вот! Опять Снежку величают «красавчиком», аж тошнит от этого прозвища. Однако не успевает заколдованная принцесса в принца, возмутиться, как рыжуля без приглашения вешается брюнету на шею.       — Ты так и не сказал мне своё имя, красивый мальчик, — девушка закономерно водит играющими пальчиками по шее темноволосого.       — Я... — Белоснежка не успевает подать голос, как её опять прерывает «русалочка».       — Не говори! — рыжеволосая прикладывает указательный палец к губам красивого мальчика, — я попробую угадать. Генри? — спрашивает с первой попытки. Златовласка и боевой принц сдерживают смешок, щёки их наливаются смешинками. — Нет. Для Генри, твоя внешность не подходит. Роберт? — пытает во второй раз Ариэль. Янтарные глаза юноши глупо моргают, а мальчики валятся на пол, хохочут, придерживаясь за животы, — Гена? Саламандра? Иван? Чарльз? Петр? Владимир? Алёша? Макс? Том? Владик?       Рыжеволосая перепробовала все варианты и даже отцепилась от брюнета, задумчиво расхаживала по площади прихожей.       Бен утомительно слушал, пока синеглазая дамочка гадала. На мальчиков нашло, будто, на проклятых заклинание смеха. Они смеялись и никак не умолкали, не держание у них, в общем.       Так, повторившись на имени «Максим», в пятый раз, который был последним для терпеливого принца.       — ДА БЕЛОСНЕЖКА Я! — орёт, словно на трибунах Снежка, — БЕ-ЛОС-НЕЖ-КА!!! ЧТО ТУТ НЕПОНЯТНОГО? — взбесившийся малец, надорвал связки и опять же стих.       — Бело кто? — Ариэль кусает губу и останавливается. Золушка и Рапунцель очухались от заразительного смеха и поднялись с пола, отряхивая штаны, — он... Что... ДЕВУШКА? — в ужасе выпаливает синеглазая, прикрывая руками рот.       — Да, Ариэль — это никто иной или иная, как Белоснежка, — отвечает Зола.       — Мама дорогая... — рыжуля краснеет, — а я думала, что это обычный мальчишка. Нормальный и красивый мальчишка... — заплакав, Ариэль убегает.       Дверь в комнату, из которой она пришла шумно хлобыснула.       Снежка прикусывает губу и вопросительно ставится на Баклажана.       — А что? — сероглазый худой парнишка пожимает плечами, — она всегда такая... Влюбчивая и липкая, как будто жвачка.