На беззвучном

      — Чем бы ты хотел сегодня заняться?       Гарри задумывается:       — Мы можем посмотреть что-нибудь... или еще можем поиграть в приставку... или еще можем сходить на тот глиняный мастер-класс, куда ты хотел недавно. А, а еще можно сгонять в хозяйственный, я обещал тебе сковородку!       Эш беззвучно взвизгивает и строчит: «Сковородку! Да! Поехали за сковородкой! А еще ты забыл зубную пасту тогда. А еще потом можем прогуляться в парке».       В итоге они решают забежать в хозяйственный после парка, а пока забираются в машину. Машина прогревается, а Эшли с Гарри дышат на ладони и играют в «я-на-тебя-смотрю-но-если-ты-тоже-то-я-нет». Улыбаются. Наконец, в салоне более-менее теплеет, и они трогаются.       Эш любит смотреть, как Гарри ведет машину. Как он уверенно держит руль, как его пальцы расслабленно отстукивают какой-то мотивчик. Даже то, как он жмёт на кнопки, в попытке найти музыку, может спровоцировать ментальный оргазм. И чтобы это всё не спровоцировало ментальный оргазм, Эш отворачивается и начинает что-то вырисовывать на запотевшем стекле.       Наконец, запись ненавязчиво заполняет пространство. Гарри любит ехать под классику. Эшли выводит: «Шестнадцатый ноктюрн? Шопен?».       Гарри кидает взгляд на его окно и гордо кивает:       — Ага. Я его так часто включаю? Ты даже запомнил.       Эш стирает надпись и дышит на окно, чтобы оно опять запотело. Через пару секунд там уже криво красуется «Ты его включаешь, когда тебе спокойно, это я тоже запомнил». Улыбается.       Гарри улыбается в ответ. В отсутствии разговоров вслух тоже, наверное, есть свое очарование. Общение полуулыбками, жестами, касаниями. А вообще, Гарри был удивлён, что Эшли так быстро смирился с севшим голосом.       Они подъезжают к главному входу. Эш выскакивает сразу же и начинает подпрыгивать на одной ноге, в тщетной попытке прогнать холод. Машет руками, выуживает из кармана синие перчатки, подаренные Гарри на прошлый новый год.       День так и пролетает: с улыбками, с уютным молчанием и со снегом в волосах.       В парке они даже забежали в кафешку, где поели вкусных вафель. Эшли сразу занял "их" столик у окна, а Гарри заказал еду и что-то попить. За долгие годы отношений всё же запомнил каждую кафешку и каждое блюдо, которое там выбирает Эш. Через десять минут о еде напоминали только белые тарелки (с шоколадным соусом и крошками вафли, а другая — с размазанным клубничным вареньем и теми же крошками) и чашки с недопитым какао и фруктовым чаем.       В кафе шумно, в кафе тепло и можно держаться за руки, потому что их диванчик в углу, и всем плевать на всё, что происходит у других. Гарри наблюдал за людьми: кто-то приходил со вторыми половинками, шумная компания подростков сдвинула три столика и радостно что-то галдела, а бабушка у стойки уткнулась в книжку. Кажется, это был сборник детских сказок. Гарри показал Эш глазами на книгу, последний возмущённо вспыхнул, но телефон не достал, удовлетворившись "злобным" взглядом. Гарри сделал себе мысленную заметку: не забыть вечером предложить почитать Эш сказок и возродить традицию. Эшли любит сказки. Гарри любит Эшли.       А ещё они случайно ввязались в чью-то битву снежками. Две девочки лет пятнадцати кидались друг в друга рыхлым снегом, рассыпающимся, как только он вылетал из рук одной. Они оглушительно смеялись, носились между деревьями и много падали.       К сожалению, когда мимо проходили Эш и Гарри, одна из них, та, что была в яркой красной шапке, случайно кинула пригоршню снежных хлопьев прямо в лицо Гарри. Ойкнула, извинилась, но сразу же получила еще большую пригоршню куда-то в плечо. Теперь смеялся Гарри. А через секунду замелькали руки, ноги, много снега и чьи-то возмущённые вопли. Даже Эш ввязался! Ну что за ребячество?       Вернулись в машину они запыхавшиеся, румяные донельзя и промокшие насквозь из-за растаявшего снега. Кажется, Гарри потерял шапку. Его "седина" намокла и стала какого-то мышиного цвета, а отросшие корни выглядели чуждо. Эшли вздохнул и достал крем. Вопросительно посмотрел на Гарри. Дождался кивка и щедро намазал его лицо, шею и руки, а то опять, дурила, кожу обветрит.       Было постановлено сразу же нестись в хозяйственный. Постановлено с помощью все так же безмолвно скулящего Эшли и кривых надписей на окнах. Кривых, потому что от холода и возбуждения из-за недавней снежной битвы дрожали пальцы.       «Секция с кухонной утварью — Рай на Земле!» (с) Эшли       С этим девизом они врывались в магазины и залипали на сковородки, лопаточки и силиконовые кисточки. Точнее, залипал Эш, а Гарри в свою очередь изо всех сил старался не ныть, чтобы его парень быстрее разобрался со всем этим, и они могли пойти домой. В этот раз всё было на удивление быстро: Эш стремительно влетел в магазин, полностью игнорируя других покупателей и Гарри, давно отставшего. Он поймал Эшли только в самой секции, где он, сияя, хватался за сковородки от любимой фирмы. Когда сковородка была выбрана, оплачена, а взрослый ребёнок уже сидит в машине и не может налюбоваться на свою прелесть, Гарри выдыхает.       Домой они вваливаются еще более вымотанные. Различие этих двух ходячих комков усталости в том, что первый, несмотря на усталость, на бреющем полёте врывается в кухню и принимается хлопотать, отмывая покупку и роясь в холодильнике, а второй, едва передвигая ноги, падает в кровать, оставив за собой след из мокрой одежды. Сухим осталось только бельё, что Гарри не постеснялся продемонстрировать, не постеснявшись не прикрыться.       Входит Эшли. Эшли округляет рот и возмущённо дает Гарри по жопе, тыкая пальцем в сторону ванной. Гарри отказывается ликвидировать последствия снежной бойни. Эшли щурится, уходит на кухню, откуда через минут двадцать по всей квартире расходится запах вкуснейшего мяса со специями. Гарри разбит, но всё же идёт в ванную, по пути подбирая тряпки и охая. Уже заходя туда, он периферическим зрением ловит образ Эшли в боксерах, сухой огромной футболке и фартуке. Этот образ Гарри нравится. К сожалению, когда он вылезает из душа, жалобно воя, Эшли уже находит домашние шорты и жуёт яблоко перед компьютером. Мясо кокетливо выглядывает из фольги в духовке.       Эш слышит шаги Гарри и поисковая строка информирует беднягу: «Мы опять забыли зубную пасту». Гарри всхлипывает, цепляется за Эшли и повисает в отчаянии:       — Солнышко, ты же не заставишь меня тащиться на улицу?       Солнышко стирает «Мы опять забыли зубную пасту» и вводит «Я просто хочу почистить зубы». Гарри осознаёт, что все тлен и пустое, но потом к беспощадной фразе добавляется «, но если ты найдешь хоть какой-нибудь тюбик или зубной порошок дома, завтра я сам сгоняю». Кажется, нет сейчас человека, так ярко исходящего любовью к кому-либо, чем Гарри, который, кстати, вспоминает кое-что:       — Хочешь возродить традицию со сказками? Я недавно натыкался на тот сборник Лэнга.       Эшли рад. Эшли тянет к себе Гарри, для чего страдальцу приходится наклониться. Страдалец получает поцелуй и толпу мурашек. Эшли продолжает покрывать поцелуями довольно жмурящегося нахала. Нахала, потому что он позволил себе запустить руки под огромную футболку Эш. Нахал получает по руке и спешно отпрыгивает:       — Я нет! Нет! Все, чш-ш-ш. По поводу сказок — это было «да»?       Эшли кивает и вылезает из-за компьютера. Мясо готово.       Гарри ест жадно. Эшли о чём-то задумался и рассеянно тянул кусочки мяса в рот. Взгляд останавливается на Гарри. По ошибке взяв в рот розмарин и начав его жевать, Эш выплёвывает веточку и трясёт Гарри за плечо. Когда его взгляд останавливается на Эшли, он озирается в поиске бумажки, не находит. Тыкает пальцем на себя, загибает пальцы в красивое сердечко и показывает на Гарри, но уже неловко, будто осознавая глупость ситуации. Гарри замирает и ласково урчит:       — Я знаю, малыш, я знаю.       Эшли возмущённо тыкает его в живот, всё еще выставленным вперед пальцем, Гарри охает и исправляется:       — А? А! То есть... я тебя тоже люблю, Эш.       Завтра они обязательно сходят на глиняный мастер-класс. А еще в кино, в парк аттракционов, на фейерверки и поиграют в приставку. Завтра. А сегодня у них еще впереди сказки и долгожданный сон. И поиски зубной пасты или порошка. По поводу последнего у Гарри плохое предчувствие.