Игра Бурбонов

Шевалье вымылся до скрипа, напился обезболивающего и вместе с Эффиа отбыл обратно в Версаль. Как смог. В покоях Для Месье, было как всегда, радостно и многолюдно, его супруга с фрейлинами и его миньоны. Он надеялся что выглядел и пах как любимая клумба Его Величества окруженная флер-д-оранжем, а не как в прошлый раз лошадиным и собственным потом, (хотя, это не помешало работе его животного очарования по части Месье, а чем черт не шутит, может и помогло) по-крайней мере в этот раз он постарался произвести первое впечатление на придворных Месье второй раз, хотя, говорят, это, в принципе не возможно, но не бывает правил без исключений. Гиш приветствовал его мерзким хохотком: - Как быстро он Вас сломал. Я был о Вас лучшего мнения, Лоррен! - Он мне пока еще ничего не ломал, а Вы берегите себя, милый Гиш! - Там нет кости, Лоррен! - Это у Вас нет! Их диалог вызвал громкий хохот и привлек внимание Месье, который резво, одним хищным прыжком подскочил к Лоррену. - Вы вернулись? - спросил он. И протянул ему руку для поцелуя. По-дамски, высоко и согнув кисть с перстнями. Эффиа, следующий за Лорреном след в след, хотел подсказать, чтобы он не оплошал, но этого не надо было делать. Лоррен схватил ртом любимые пальчики так, что у обладателя последних счастливо приоткрылись губки цвета пепла розы. - Я прошу прощение за свой скоропалительный отъезд, Ваше Королевское Высочество, дело в том, что я... - Что бы вы ни сделали, вы прощены, - выдохнул Месье, не став слушать продолжение. И отворачиваясь, чтобы скрыть румянец, выступивший на щеках. Гиш радостно захлопал в ладоши. Он разумеется праздновал падение Лоррена из рая. Ничего, Гиш, посмотрим, чья возьмет! Сегодняшнее празднование еще одного ужасного дня прошло не в традициях Месье. В смысле, Лоррен видел, что он поговорил с парой человек, сыграл в карты, но был не в настроении, проиграл и довольно быстро покинул гостиную и ушел в спальню. Вечер был довольно прохладным и шел дождь. Поэтому вроде как в его поведении не было ничего такого. Мало ли, просто человек захотел поспать под дождь. Но Шевалье быстро понял, что это его шанс, поэтому он аккуратно постучал в двери спальни Месье - Войдите. - Я войду, - сказал Шевалье, - столько раз, сколько вы позволите. - Ха-ха, - неожиданно расхохотался Месье, - вы определенно меня этим купили, - сказал он, - Я ждал Вас. Налейте мне немного шампанского? - Эффиа рассказал мне о вашей любви с этим напитком. - О, боже..Мы немного... Я немного..... брат был сильно недоволен. Я иногда совершенно не в состоянии сдержать собственные эмоции, мне кажется, они разрывают меня изнутри. Я иногда просто не могу себя контролировать. - О, я знаю. Но в тех ситуациях, которые я помню, это скорее плюс, который невозможно забыть, и тот самый, из-за которого я приполз сюда обратно униженно стелясь у ваших ног, гордо сбежав от обиженных порывов собственного эго! Вы мужчина, Месье, как и я, вы должны понимать, в чем тут засада. Одна лишь обещанная Вами вспышка Вашей неконтролируемой страсти ко мне и я к вами приползу из девятого круга ада. Вы главное поменьше себя контролируйте! Месье фыркнул. Шевалье был более чем галантен. И умен. Лоррен разлил изливающийся пеной экстаза напиток по бокалам. Один из них подал Месье. - Я хорошо Вас понимаю, Шевалье. Я очень соскучился. Я боялся, что ты не вернешься, - Месье сидел у камина в кресле, положив ногу на ногу, демонстрируя, по обыкновению безупречной красоты икры в голубых чулках и неописуемой красоты туфли. Он не смотрел на Шевалье, он сосредоточенно созерцал камин. Воистину, это был его любимый Месье со своей неповторимой прямотой. Он не стал спрашивать, что его не устраивает, он не стал извиняться, он не стал врать, выкручиваться или пытаться сказать что он не думает. Я очень соскучился Я боялся. Определенно, вряд ли эти слова он раздавал направо и налево! Ладно, с другой стороны, если прямо, то будет даже лучше. Хотя конечно слова Шевалье заготовил другие. Красивые и витиеватые. Но он понял, что это будет бессмысленной игрой. Давай будем играть по-твоим правилам, мой господин. - У меня к тебе предложение, - сказал Шевалье. - Предложение? Я вроде бы женат. - Я не об этом. Шевалье подошел к любовнику и резко опустился на колени, заодно он рукой схватился за коленку, и буквально заставил Месье раздвинуть ноги, чтобы ему было удобнее так сидеть. На лице Месье не отразилось ни испуга ни удивления. Так же он не предпринял никакой попытки ему сопротивляться. Это было еще лучше. Он не стал от него закрываться. Не стал юлить. Шевалье опасался что это будет куда сложнее. Делать что-то с Месье оказывалось куда проще чем думать об этом. Вкус у их общего сюзерена был отменный. Вообще иногда он даже понимал Его Величество. Если бы у него был такой брат, он бы тоже держал бы его голым в клетке, как животное, исключительно для собственного удовольствия. Тем удивительнее, что Его Высочество, оказывается, интересовался чем-то еще в этой жизни. Он бы на его месте, не интересовался. А на месте его брата и не давал бы ему интересоваться. Однако речь шла не о месте Его Величества в жизни принца, а о месте его, Шевалье де Лоррена в жизни Месье. - Мое предложение тебя, возможно удивит, учитывая недолгую, но убийственно страстную историю наших взаимоотношений. Есть вещи, которые меня откровенно пугают. Есть вещи, которые я не знаю как принимать. И нам их никогда не разрешить, если мы оставим все как есть. Не сочти это за наглость или высокомерие, я говорю от души. Филипп, я прежде всего, хочу быть твоим другом, - сказал Шевалье. - У меня не может быть друзей, - сказал Месье тихо, на его таком живом и эмоциональном лице не дрогнул ни один нерв. - «Он» не разрешает? - понимающе спросил Шевалье. Все понимали, разумеется, кто такой этот самый "он". - Ха-ха, нет, - грустно рассмеялся Месье, - таковы условия задачи с самого начала, милый мой. Дружба подразумевает такие вещи как уважение и любовь. Это всенепременнейшая основа. Никто из окружающих меня людей меня не уважает, да и не за что, а уж любить.....меня скорее боятся, и презирают, за то что я не Луи. От меня хотят и умеют получить через меня положение и блага, но нет, меня не любят нет. Я привык к этому.Ты мне очень понравился, Филипп. Я не хочу тебя терять. Я просто думаю, а могу ли я позволить себе иметь друга? - Но ты хочешь. - Очень хочу. - Ты боишься? - Боюсь. - Чего? - Предательства. - Тебя часто предавали? - Зуб. Правый нижний зуб, - Филипп подпер щеку рукой - он один меня никогда не предает. Лет с пятнадцати. Он болит каждый раз как собирается дождь. Лоррен сроду не видел человека, тем более положения близкого к Филиппу который так запросто откровенно отвечал на каждый вопрос. Он чуть не заплакал и снова поцеловал ему руку, просто, чтобы скрыть это. Он не зря фантазировал себе их любовные экзерсисы, лаская себя на квартирах Эффиа. Он точно понял, что за этой жестокой игрой и мнимым легкомыслием лежит нечто совсем другое, более глубокое. Он был рад, что попал с первого выстрела. А у него и не было близких людей, кроме брата, да и с тем они сцепились как два пса не будем уточнять в какой момент, так, что возможно, что при всем карнавальном величии и кукольном прекрасии, он бесконечно одинок, и количество миньонов только подтверждение этому. - Да ладно, - сказал Шевалье, - Гиш был готов отдать свою жизнь на дуэли за тебя, когда я его оторвал от попытки тебя завалить, когда мы только познакомились! - Он надо мной смеется в глубине души... - Эффиа... - Эффиа — хороший человек. Но я тут не при чем. Он просто хороший человек. - Да, кстати, он меня приютил. На своих квартирах. Я был у него если тебе в принципе интересно, где я был, - сказал шевалье, - я лежал и дрочил, нюхая благоухающий твоим парфюмом случайно оказавшийся у меня платочек, как тупая овца. Ты можешь вообразить всю глубину моего морального падения. Заверяю тебе, ничей платочек не заставлял меня себя жевать в тоске и возбуждении. Я тебе даже признаюсь в своей глупости, ты знаешь, я даже не мог блядь привести, потому что я вышел пьяный в дым на лестницу, и сдуру на третьей же ступеньке лодыжку подвернул, как последний кретин! - Это я просто не хотел чтобы ты трахал блядей без меня, — хмыкнул Месье. - Я знал, что моя лодыжка, это воля известно кого, Господи,- отчаянно сказал Лоррен. - Милый мой. Вы подвернули ногу! - Да. Вы - ведьма! - И вы стоите на коленях передо мной, дайте я вас подниму! - Ничего, на коленях мне перед вами очень комфортно. - Дайте я поцелую и все пройдет. - Поцелуй мне что-нибудь другое и точно все пройдет! - Я поцелую тебя куда ты скажешь, я думал, что больше тебя никогда не увижу, - внезапно отчаянно прошептал Месье и в уголках его глаз показались слезы, - он взял лицо Шевалье в ладони, и прошептал, - я не хотел говорить тебе того, что я тебе тогда сказал. Прости меня пожалуйста. Я так не думал, я просто.... - Понял, что можешь мне сделать больно и сделал? - Я не знаю кому я хотел сделать больнее, - сказал Месье, - тебе или себе. - Послушай меня, - Лоррен и сам шмыгнул носом, разваливаясь на его коленях локтями, - я, когда сюда пришел, я ждал увидеть избалованную, изнеженную куклу -мне так тебя рекомендовали. Манипулирующую людьми по своему капризу. Я ее увидел. Но зацепило меня другое. Нет, не только секс. Хотя тебе удалось меня поразить. Однако, то, о чем никто никогда не говорил, Твоя мужественность, прямота, честность, открытость и смелость, и сила. - Сила, о, боже, - отчаянно прикрыл глаза Филипп, - нету у меня никакой силы. Я и есть избалованное, изнеженное и никчемное существо. Просто не мучай себя, признайся в этом себе и вали отсюда, спасай себя, пока не поздно. - Уже поздно. - Это не так. - Ты только что сказал, что ты скучал по мне и хочешь, чтобы я был твоим другом, и что ты хочешь меня. - Я хочу тебя, но ты просто разобьешь мне сердце! - Я?! ТЕБЕ?! Да ты... - Да я? - Кретин! - Это все, что ты хотел мне сказать? - спросил Филипп. - Я умоляю вас принять мою дружбу и я прошу тебя довериться мне и стать моим другом. Филипп грустно смотрел на него. - Потому что я уважаю и люблю тебя, - сказал Лоррен, - я даже готов пожертвовать сексом с тобой за это, просто потому что для меня это важнее! - Милый друг. Если мне будет дозволено это спросить. Зачем ты положил свою руку на мой член, во время своей проникновенной речи о дружбе, - ласково спросил Филипп. - Я не ожидал, что он так стоит, - сказал Лоррен. - Ты как раз ожидал, поэтому и раздвинул мне ноги. - Ой, а я думал ты просто раздвигаешь ноги по запросу. - Щас получишь по морде, - сказал Филипп. - Нууу, - сказал Лоррен поглаживая его член под штанами, - Вперед, если это то, чего тебе хочется сейчас от меня. - Возьми его в рот, - сказал Филипп. - То есть тема с показным самопожертвованием по части секса была лишней? - Я думаю, что ты знаешь, что переиграл сам себя. - Отлично, значит мы оба это знаем! - весело сказал Лоррен. Он начал открывать пуговицы на ширинке филипповских кюлот. Он схватил член любовника в руку и медленно наклонился чтобы смачно поцеловать головку, вызывая ожидаемый - Оххххх, - тебя достаточно тронуть, чтобы ты подался вперед в экстазе. - КОРОЛЬ! - радостно распахнул дверь Бонтан. ********** Слава тебе Господи, король остался в гостинной, а Лоррен подскочил как ужаленный, давая возможность Месье убрать свой член и застегнуть пуговицы на кюлотах. Вообще-то, возбужденный член Месье и короля в одной комнате это было скорее тем, чего он бы хотел избежать. Ему удалось выиграть время, пока Месье, грязно ругаясь засовывал свой член в себе в штаны. Он не успел с ним поговорить о главном. О Брате. Ну ладно, теперь у него есть время. У него есть стратегия. У него есть. Игра. Которая точно заведет Месье. Вперед, радуйся своей победе, сюзерен. Победа в сражении — это не победа в войне. Они с Месье это хорошо знали. Знал ли он. Они вышли обратно в многолюдную гостиную. Шевалье галантно нес бутылку шампанского, бокал, и жизнерадостно попивал из обоих сосудов. Впереди шел Месье. Очень опасный, в своем состоянии, на его взгляд, Месье. Но брат хищно зацепил его состояние быстрее всех. Шевалье и не заметил, как Луи материализовался рядом, хватая одной рукой Месье за плечо, второй за лицо, словно бы пытаясь поцеловать и приласкать. Опиумы месье д`Эффиа были забористы так, что с лакировкой шампанского Лоррена снесло. Он шлепнул игриво королю Франции по руке, улыбаясь, сквозь зубы, мол, не смей его так трогать! Мое! Он даже взял на себя смелость шутливо оттолкнуть короля, недалеко, сантиметра два, словно дразня, его величество, а всерьез ли это он, прямо в грудь рукой от его брата, хихикая насмешливо, и заставив обосраться, кажется, даже Гиша, который кинулся с Эффиа оттаскивать Месье от этого безобразия, пока мушкетеры многозначительно выставили ружья. Потому что совершенно непонятно было а понял ли весь юмор Месье! Лоррен улыбнулся королю и предложил шампанского. Обновляя допитый бокал. Людовик принял бокал и улыбнулся. - Я так полагаю, нам есть о чем поговорить, месье... - Лоррен, Сир. Я хочу поговорить о вашем брате. - Отойдемте в сторону. Господа, мы должны поговорить с глазу на глаз. - Ну, говори, - когда они отошли к окну, сказал король. - Он ваш брат, я ничего не могу с этим поделать, но он принадлежит мне, - сквозь зубы сказал Шевалье. - Здесь все принадлежит мне, здесь не может быть ничего вашего, Шевалье, - очень мягким и вкрадчивым голосом сказал Луи. - Вы можете купить все что угодно, но я его любовник, а не вы, - тихо но очень жестко сказал Шевалье, - вы никогда им не будете, что бы вы не делали. - Вы — очередная шлюха, которую я оплачиваю, чтобы моему брату не было скучно! - Я - шлюха. Но я делю с ним постель, а вы можете об этом только мечтать, - тихо и отчетливо произнес Шевалье. Никто не понял в первую минуту что произошло, так резко это случилось, но врезалось в память всех участников медленно и четко. Внезапно кулак Его Величества, описав в воздухе красивую дугу с невероятной силой вписалась в лицо шевалье, которого отбросило головой в стену, и судя по всему, разбило ему нос, потому что темно-красная кровь мгновенно залила не только нижнюю часть его лица но и щедрыми пятнами окрасила его воротник и стену. Мушкетеры короля бросились защищать короля если что, но король остановил их жестом. - ДЕРЖИТЕ МЕСЬЕ!!!!!!!!!!! - пронзительный крик д`Эффиа, взбодрил всех, разрезав воздух, потому что Месье вскочил с места и попытался рвануть на место происшествия с энергией молодого не кастрированного бычка, Гиш заломил ему руки за спиной, но это едва помогло, Месье протащил его пару метров на себе как ребенка. Д`Эффиа бросился ему под ноги и фактически ухватил за ногу, так, что если бы Месье сделал еще бы один шаг, он бы точно упал. Воспользовавшись паузой, герцог де Гиш применил на Месье угрозу удушающего приема зажав его шею углом между предплечьем и плечом. Луи развернулся на каблуках, и резко зашагал из комнат прочь, резко закрывая за собой дверь. Бонтан остался в комнате, напряженно вглядываясь в лица присутствующих. - Э.... - Шевалье сел, вытирая рукавом кипельно-белой рубашки нос, окрашивая ее разом в веселые тона оттенков пурпура, - если вы волнуетесь за меня, я в порядке, - он сложил ноги по-турецки и хихикнул. Это ж надо же, какая честь, получить в рыло от самого короля. Шевалье по-большому счету был собой доволен. Значит, ему удалось его уесть. Месье подался назад, мышцы его сразу же расслабились, но и Гиш и Эффиа продолжали его на всякий случай держать изо всех сил, заламывая руки за спиной. Некоторое время прошло в молчании. - Господа, уберите, пожалуйста, руки, - удивительно спокойно, учитывая характер Месье, сказал Месье. Гиш резко отстранился, почувствовав, что неожиданностей от Месье ждать не придется, и что он достаточно владеет собой. Однако д`Эффиа, сидя на полу продолжал до боли сжимать ногу герцога Орлеанского, просто в силу того, что перенервничал и не мог осознать что происходит. - Эффиа! - плаксивым голосом сказал Месье, - вы делаете мне больно! Уберите руку из-под моей мошонки, а не то я вам коленкой случайно все зубы выбью. Гиш расхохотался в голос, падая обратно на диван, Эффиа рассмеялся вместе с ним, наконец отцепляя сведенные судорогой пальцы от его нижней конечности. Филипп отстранился, повернулся, улыбнулся товарищам, поклонился, прижав руку к сердцу: - Благодарю вас, господа! - Ты в порядке? - спросил он Лоррена. - Если ты туда пойдешь, пеняй на себя! Месье выпрямился. Выдохнул. И.....ухом не повел. - Вы знали меня достойным кавалером, не надо смеяться, я итак знаю, Гиш, что вы не знали, Лоррен, ты был последним, кого я любил, - сказал Месье, - Хотя я от всей души любил вас всех, господа. Он обернулся к Бонтану. Точнее так, вначале, он подошел к зеркалу, поправил волосы, лежавшие теперь несколько более чем обычно буйными локонами. Поправил галстук и алмазную брошку на нем. Застегнул все пуговицы камзола, провел руками по бедрам, чтобы убедиться, что жюстокор сидит идеально, и только после этого внимательно осмотрел и расправил манжеты. Количество зрителей, смотрящих на то, как он прихорашивается, его совершенно не смущало. Когда Месье удовлетворило то, что он видел в зеркале, он направился к двери, куда ушел Людовик. Камердинер короля, как и следовало ожидать, встал у него на пути. - Вы куда, Ваше Высочество? - спросил он. Высочество задумчиво подняло руку и положило ему руку под самую челюсть, склоняясь к уху: - Пошептаться с братом, Александр, - сказал он. - Король собирался отправиться в купальню! - строго сказал Бонтан, аккуратно убирая руку Месье от своего лица, - он вряд ли захочет, чтобы ему мешали в его такие редкие минуты уединения! - Бонта-а-а-ан, ради всего святого, что я там не видел? - прорычал Месье, ласково, но уверенно убирая со своего пути Бонтана и пытающихся преградить ему путь мушкетеров, так все что несчастному камердинеру оставалось делать, это только опередить его на его пути и доложить о его визите первым. - Подождите меня здесь, Месье, - сказал он, открывая белые, покрытые золотой росписью двери и тщательно закрывая их перед тем, как Месье задумчиво, сложив руки за спиной уставился в дверь. - Простите меня, Сир! - сказал Бонтан, глядя на лежащего посреди шестиугольной купели с подогретой ароматной водой, меланхолично попивающего вино из бокала. - Что случилось? - Вы просили к вам никого не впускать! Но Месье желает аудиенции с вами. Луи неожиданно громко и жизнерадостно для Бонтана расхохотался и отпил от бокала с красным вином: - Бонтан, милый друг, вы разве не знаете, что мой брат — кот, который гуляет там, где он хочет! Не заставляйте его ждать. - Простите, Сир, я пытался подстраховаться. - Вы молодец, Бонтан. Даже если вам будут угрожать смертью, сделайте так чтобы в следующие два часа сюда даже и не сунулась ни одна живая душа, и не смейте открывать дверь, если я вас не позову! Александр Бонтан вышел наружу, наблюдая спину Месье в расшитом камзоле с уложенными темно-каштановыми, почти черными локонами, придержал дверь и уважительно склонив голову сказал, указывая на вход: - Месье, вас ожидают! - Спасибо, Бонтан, - неожиданно сердечно сказал Месье. Вошел внутрь купальни и Бонтан закрыл за ним дверь. Свет из окон сквозь решетки и украшения на окнах заливал чудной золотой игрой бликов и теней на зеленом мягком ковре, и на прозрачной воде купели, чувственно благоухающей флер-д-оранжем и ветивером. Брат сидел в купели, разумеется, обнаженный, с волосами разметавшимися по плечам и задумчиво глядя на него попивал вино из высокого бокала. И молчал. Филипп не собирался быть первым, кто заведет этот разговор, но взгляд Луи был таким приглашающим, что он сделал первый шаг. Физически. Он опустил ногу на ступеньку вниз. Звук высокого каблука его туфли отозвался от высокого купола купальни удивительно красиво. Это пришлось повторить. И еще раз. Раз за разом, одиннадцать ступенек. Между каждым смачным — ЦОК — словно бы у дорогого коня, он делал равные промежутки, заставляя брата любоваться собой и ухмыляясь, смотреть на себя. После, несколько шагов вперед к купели. Так, что он теперь стоял ровно напротив развалившегося на скамейке под водой Луи. Филипп подошел, встал, широко раздвинув ноги и сложив руки за спиной, в покорную позу, словно военнопленный, опустив глаза вниз. До Луи не сразу дошло, что таким образом он самым самодовольным образом пялится на его слегка размытое водной поверхностью возбужденное мужское достоинство. Как только дошло, он сразу же расхохотался громко, отставляя бокал на пол за парапет. Месье перевел взгляд вверх, ему прямо в глаза так, как только он один умел. - Я ждал Вас, мой дорогой,- Луи показал, что рядом с его бокалом и кувшином стоял еще один чистый бокал, - Вы же, как я и думал, желаете присоединиться ко мне именно теперь? - спросил он, предлагая налить ему вина в бокал. - Не стоит беспокоиться, я возьму Ваш, - отчетливо произнес Месье, разумеется, говоря не про бокал. - О, - Луи выдохнул, опуская руку под воду в самое интересующее его место, и подаваясь бедрами навстречу собственной руке, обхватившей его член под водой, - мне нравится, как вы выражаете свои мысли, но вы не ответили на мой вопрос. Вы. Желаете. Меня? - А Вы? - резко выдохнул Месье. - Слишком, - сказал Луи, - разденьтесь для меня. Больше тысячи слов ответом на вопрос Луи послужило то как быстро жюстокор и жилет, вместе с туфлями упали на пол прямо под его взглядом. Филипп отчаянно задергал брошку из драгоценных камней, пытаясь освободить шею от кружевного галстука, в итоге взбесился, рванул дорогую ткань и украшения и выбросил их в сторону. Луи закатился от хохота в купальне, наливая себе новый стакан: - Теперь я кажется понимаю, как вы так феноменально их теряете. Знайте теперь, каждый раз, когда я вам подарю новую, вы расскажете мне, при каких обстоятельствах, в очередной раз потерялась старая. - Если я сам вспомню, - Филипп расхохотался самым хулиганским образом, несколько раз повел плечами, чтобы привлечь внимание к тому, как он расстегивает пуговицы на своей нижней рубашке. - Господи, да сними это уже скорее, или я закончу без тебя! - фыркнул Луи. Шутки на Вы закончились. Филипп рассмеялся и быстро стянул рубашку через голову, не забыв погладить себя обеими руками от талии к груди, по сияющему розовым сиянием в свете заката белоснежному телу, и успев засунуть пальцы себе в рот, и опустив их демонстративно на левый сосок. Какой к черту сосок... - Штаны снимай быстро, - приказал Луи. - Ммм, какой ты нетерпеливый, - сказал Филипп, и быстро начал расстегивать свои кюлоты, ровно до того момента, когда жадный взгляд Луи сконцентрировался н черных а волосах на его лобке, и застонал, выражая свое нетерпение. И ставя полный бокал на пол вокруг купели. Он двинулся навстречу, рассекая сопротивление воды, чтобы взять в свои руки это безобразие. Тем временем Филипп, тряхнув завитой гривой серебристых волос на голове повернулся к нему спиной, демонстрируя гладкую спину и сладострастно ласкающие ее серебристую поверхность черные змеи кудрявых волос, и заодно приспустил кюлоты вниз, демонстрируя такую же идеальную кожу сияющих в розовом свете заката, что только подчеркивал белизну его кожи, собственных ягодиц, что Луи не выдержал и рванул штаны вниз, зубами впиваясь в одну из гладких ягодиц. Сползая губами и зубами вниз, хватая все больше и больше плоти, и спуская штаны до полу. В себя его привел только странный приказ Филиппа. Который он поначалу не понял. - Чулок, - приказал ему Филипп. Он подался назад не очень понимая что он должен делать, когда Филипп резко развернулся и сел на пол, опираясь на руки, водружая ногу в чулке с подвязкой на плечо Луи, располагая его так, что тот находился теперь ровно между его голых бедер. Одна нога у Филиппа была поджата под себя, вторая лежала у него на плече, тут нечего было больше объяснять, Луи просто схватил зубами подвязку и край чулка заодно и потянул вниз, только лишь в самом конце помогая себе руками, и ловя на себе сюрреалистично светящийся серебром вокруг расширенных черных зрачков взгляд Филиппа, и открытый от возбуждения за его действиями рот. - Оооо, дааа, - простонал Филипп, и черт возьми, было сложно понять это его фетиш был сейчас, или он так глумился. Ооо, даааа, вторил бы Луи, если бы как собачка не сжимал бы в зубах его мокрый носочек. Оставалось только помотать головой с ним в зубах и порычать. Вот ебучий засранец. Он определенно сводил его с ума своим желанием. Луи бросил это вниз, опуская его ногу в купель. Заставляя Филиппа раскрыться себе навстречу еще больше, податься вперед, приподнимая доверчиво раздвинутые бедра, опираясь на руки и сладострасно стоня. Уж он-то точно знал, что Луи сейчас с ним проделывает, и наслаждался каждым моментом. - Ну давай вторую, - ему не пришлось просить второй раз когда второе бедро брата в чулке водрузилось на его второе плечо. Он поцеловал бедро по голой коже вверх и вниз, заставляя Филиппа задышать чаще. А, все-таки фетиш. Какой неожиданный сюрприз от брата! Луи проделал тот же фокус со вторым чулком. Общим итогом его действий явилось то, что он оказался между раздвинутых перед ним ног Филиппа, лицом к... лицу с его возбужденным мужским достоинством. А что он мог еще сделать, кроме того, что должен был? Луи аккуратно поцеловал поочередно, аккуратно всосав аккуратно прижавшиеся к телу яички, а потом, особенно не рассуждая и не рассусоливая массой поцелуев по головке и стволу, чмокнул в залупу радостно прошептав: - Ну, здравствуй, маленький Филипп, - заставляя большого Филиппа фыркнуть от смеха. Потом взял в рот так глубоко как мог, в горло, заставив брата выгнуться навстречу ему и застонать отчаянно, против стона он вообще не имел ничего против, он просто не ожидал, что брат схватит его за волосы и насадит на себя, он вначале думал что вот-тут-то он, видимо и подохнет, но потом как-то слегка расслабился и позволил брату затолкать свой член глубже а потом еще туда же несколько раз.Особенно ему нравилось, что при этом его бедра покорно лежали на его плечах. Это добавляло специй к факту его отсоса, и он знал, что брат это знал, он позволил ему сосать так, чтобы чувствовать себя при этом мужчиной. Как мило и заботливо с его стороны. Возможно именно поэтому это оказалось проще чем он думал,это было не сложнее чем дразнить одну из своих любовниц, вылизывая ей пипиську, а где-то даже понятнее и проще. Ну тут он точно знал в каких местах надо точно, и как точно не надо. Особенно после шоу со сниманием подвязок и чулок зубами. Ох, а он определенно знал толк в этом деле. Семейная гордость переполнила энергично сосущего член Филиппа Луи поэтому он еще некоторое время продолжал сосать, а точнее тупо подчиняться животной страсти брата доставить себе удовольствие, пока не понял, что он больше не может. Нет, он мог бы сосать и дальше, но они оба уже перешли некую грань, когда это было бы тем, ради чего они сегодня собрались. Луи аккуратно по очереди опустил ноги брата со своих плеч в воду, медленно-медленно подался назад на несколько шагов, снова сел на скамеечку под водой, наблюдая, как Филипп прыгает в воду купели и преследует его. Вообще, это было отдельным, неизведанным им ни с кем более удовольствий. Удовольствие от того, как он желаем другим мужчиной, он наверное с каждой из своих фавориток мог бы испытать все что угодно кроме того, что испытывал сейчас, когда Филипп, тяжело дыша от восторга и плавясь возбуждением и похотью, как завороженный следовал за ним, прямо как в его лучших фантазиях истекая...как он помнил ему всегда хотелось. Луи сам не осознал, когда возбужденно застонал. Филипп резко оседлал его колени, внезапно очень грубо обнимая его, запрокидывая ему голову вверх за подбородок и накрывая его рот глубоким поцелуем. - Так приятно целовать рот, который ласкал твой член, да? - спросил его Луи. - А ты как думал, - хмыкнул Филипп, углубляя их поцелуй. Луи только хмыкнул. Разумеется, Луи понимал, о чем Филипп но это был единственный мужчина, который мог бы ему это сказать в данной ситуации. - Вина! - сказал Филипп, отрываясь от его губ и почти сидя у него на коленях. Луи сунул ему кувшин. К черту бокалы, у него вибрировало все тело. Брат отпил через край, разумеется, облившись, и заставляя Луи высунув язык ловить хаотичные розовые потеки, разлившиеся по его груди. - Ммм? - внезапно спросил Филипп с закрытым ртом, сделав большой глоток. Луи молча запрокинул голову вверх, приоткрывая губ. Как он и ожидал, новый поцелуй от его врага, ненавистника и мучителя по совместительству возлюбленного брата наполнил его уста вином прямо из уст Филиппа, в этом жесте внезапно было столько похабности, чувственности и интимности, что у него совершенно сорвало крышу. Он пил это вино из его рта, пил вкус их близости и поцелуя, и это было не похоже ни на что на свете. Он приоткрыл рот в конце, чтобы заставить часть вина вытечь из уголка его губы, более чем уверенный в том, что это заставит брата вылизывать и обцеловывать его лицо, подбородок, щеку и снова губы с языком. Луи обнимал сидящего на его коленях с широко раздвинутыми ногами под теплой ароматной водой крепко за талию, заставляя их возбужденные члены тереться друг о друга и между их крепко сцепленными животами. О, боже, он точно знал, что именно так они точно кончат, и причем, довольно скоро, если он ничего не предпримет. Это было бы слишком дешево относительно начала шоу. Луи просто не мог этого допустить. - Мы не можем так кончить. - Почему? - удивился Филипп. - Это обесценит начало выступления. - Ты чертов Артист. - Знай свое место, малыш, - хихикнул Луи, зная, что точно сладострастно дотронется своим комментарием до ласки нужных ему в данной ситуации мест. - Пусти меня! - О, ну поскольку ты попросил, маленький, то сразу нет, - Луи едва ли не смеялся в голос, понимая, как неожиданно игра возбудительно переломилась в его пользу. Впрочем к этому моменту он уже слишком хорошо знал цену братскому «нет». Да и Филипп в ответ все больше блефовал, он прекрасно понял, что за игру он ведет и где он эту самую игру к своему же собственному удовольствию проиграл. - Возьми меня, Луи, - просто сказал он. Точно зная, что это не вопрос, требующий ответа. У Луи зашумело в ушах от этой простой и тихой просьбы. Он просто забыл себя и его он тоже забыл, он просто вскочил, повернул его у себя в руках и совершеннейше грубейшим образом нагнул, положив животом на край купели и приподнимая одну ногу на бортик, чтобы ему было проще войти. Честно говоря, чего-то подобного Филипп ожидал, и где-то в глубине души был готов к тому что это будет жестко, грубо, насухую и больно, и заранее в общем, подумал, что готов это принять. Поэтому то, что Луи задержался чем-то невероятно занятый его даже удивило. Как удивило и то, как долго он дразнил его смазанным маслом членом, то просовывая его между его ног, дразня его член и яички якобы тем, что он промахнулся, и поглаживая между делом там где надо. Со всей своей дурацкой игрой Луи добился того, что когда он вошел в него наполовину, Филипп со стоном подмахнул ему, насаживаясь полностью, будучи не в силах это терпеть. Луи хмыкнул когда это произошло, и сообщил, что именно этого он и добивался. - Скотина, - сквозь зубы сказал Филипп. Луи вытащил член и вставил его на полную длину разом в ответ. - Аааа, - это было все что он мог сказать в ответ, - Ооооо..... Луи выгнул его тело к себе за шею, одновременно пытаясь наглаживать ему пальцами соски, чтобы было не так скучно, и ловя ртом его рот. Начиная целовать его чувствуя как с проникновением его языка, Филипп рефлекторно сжался на его распирающей его плоти, и это говорило больше, чем тысяча слов любви. Он еще раз прикоснулся губами к его губам и сжал его соски, чтобы ощутить этот отчаянный любовный спазм. - Хватит нежностей, - хмыкнул он сам, поняв что еще одного восторженного спазма может не перенести. Это слишком растворяло в нем. Это он просто хотел сделать все, чтобы это на себе ощутить, но он понимал, что может отметиться и лучше. Раз вошел. Поэтому Луи снова нагнул Филиппа через бортик купели, утыкая головой в пол и получая полный контроль над блестящей капельками воды и масла гладкой голой, раздвинутой на его хуе попой, упиваясь властью над нею. И над ним. Это повторилось раз и еще раз, медленнее но чувственнее, ощущая каждое движение, раз, другой, третий, чувство адского восторга, которое наполняло Филиппа изнутри каждое это движение усиливалось и усиливалось и скоро он поймал себя на чувстве что он стонет на каждом движении члена брата у себя внутри. Он понял, что ведет себя не слишком адекватно, поэтому в какой-то момент закусил руку зубами, понимая, что акустика этой купели доносит это слишком явно для всех кто находится за пределами. Брат, разумеется, заметил его маневр и он ему не понравился. Нет, если бы Луи мог соображать, он бы оценил заботу брата но, не хуяря эту сволочь в жопу он бы мог соображать: - Кричите, если вам это нужно, - ехидно сказал он засаживая с невиданной до того интенсивностью, хватая брата за волосы и закручивая их в кулак. - Еще, - выдохнул тот. - ЕЩЕ! - о, так нас не удовлетворяет темп? А так? - Аааа.... - А так? - Еще сильнее! Вот родили же эту сволочь, Луи сцепив зубы и сам ревя как зверь засаживал ему в жопу с неслыханной интенсивностью, пока тот не начал подмахивать ему назад и стонать на всю купальню, что он сейчас кончит. Этого никак нельзя было допустить — Луи резко вынул из него свой трепещущий и горящий хуй. Этого никак нельзя было допустить в этой позе. Он хотел видеть его лицо, он хотел видеть его всего, как он кончает под ним, поэтому он вытолкнул его тело из купели, заставляя перевернуться на спину, в мановение ока выскочил из воды сам, подхватывая ноги лежащего на ковре около купели брата, с торжествующим видом вдул ему по полную как только мог, тем более что его организм, растянутый его мужественной работой до, не мог воспринять это никак кроме чем восторгом. - Луи... Боже мой, он не слышал своего имени, произнесенного с таким восторгом уже много десятков лет. - Луи....Луи......ЛУИ.........ЛУУУУИИИ Он старательно ускорял и усилял свой подход, словно в замедленной съемке наблюдая как головка члена брата увлажнилась, истекая странной чистой гладкой слезой, упавшей прямо на лобок, заставившая его выгнуться, схватить его за бедра, побуждая насиловать его сильнее. Луи хотел сжать ему член и помочь кончить, но грубо получил по руке, и не менее грубую, но однозначную инструкцию о том, что ему следует делать. Луи ничего не имел против, кроме как того, что не понимал, каким образом брату можно кончить без рук в данной ситуации, и к тому же бесцветная слеза из его хуя так манила, что он не сдержался и обтер головку члена Филиппа, продолжая свои телодвижения в нем. Неизвестно, что из этого сорвало резьбу у Филиппа окончательно, одно или другое или все сразу но он по-настоящему, по-звериному взвыл под ним, выгибаясь и хватаясь с ужасом в широко раскрытых глазах теперь за руки, потому что тело его выгибала страсть, та самая что спазматически сжималась на его члене заставляя его сжимать зубы и сквозь эти самые зубы и рычать в поддержку себя. Это было самое легкое что он бы мог бы сейчас сделать просто кончить в брата, но в эту же секунду член Филиппа истекся на живот и грудь правообладателя крупными медленными жемчужными каплями. Луи вдруг внезапно понял прелесть жемчугов на этой коже. Филипп словно даже перестал дышать на какой-то из особо жестких спазмов, сжимающих хуй Луи и покрывающих одновременно его тело его же собственной спермой. Это было так красиво, что Луи этот внезапно открывшийся ему эстетизм их ебли даже сдержал оргазм. Как художник, он безусловно должен был оставить свой след, и это даже хорошо, что открывшаяся ему картина была так хороша и красива, что даже отчасти остудила его основный пыл, сугубо желанием наслаждаться эстетизмом голого мокрого тела его брата, покрытого каплями спермы, но он дождался, пока судороги оргазма его брата затихнут, побуждая его член истечься, но искушение было сильнее удовольствия, доставляемого его телом. Поняв, что его брат кончил, Луи вытащил свой член из него и оседлал его грудь, все еще тяжело дышаший Филипп покорно открыл рот, когда он начал надрачивать свой хуй, чтобы излиться на его тело своим семенем сверху. И он сделал это, покрыл своей спермой и грудь и плечи и лицо и волосы Филиппа. Нарочно. Конечно нарочно, словно накладывая марку — ты мой. Возбуждаясь в процессе того как хорошо субстанция ложится вокруг рта и смазывая ее там пальцами и засовывая в рот Филиппа смешанную их сперму, и наслаждаясь тем, как он, уже кончив, сладострастно сосет и потом сливаясь с его губами поцелуем.