why did you keep silent?

      шелест. тихий и щекотный. адам шевелит рукой и чувствует, как что-то скатывается с нее. что-то похожее на листья, мягкие и прохладные на ощупь. он подносит один к глазам и с удивлением понимает, что это купюра. и он весь покрыт ими. вся кровать и пол устланы зеленоватым ковром из банкнот. некоторые даже приклеились к люстре.       — не ходи сегодня на работу, а? — сиплый спросонья голос линча раздается справа от него. ронан зевает, хватая адама поперек груди и прижимая к себе. — это твой годовой заработок. за один день! ты же можешь пропустить денек, ага?       пэрриш вздыхает. снова-здорово. опять двадцать пять. ха, это и правда двадцать пятая попытка ронана саботировать его утренние сборы на работу. надо отпраздновать. подзатыльником.       в прошлый раз, помнится, у адама исчезла вся одежда. то есть, реально вся. и черные драные джинсы линча, майки и футболки с непристойными надписями совершенно не годились. а в позапрошлый раз не открывалась ни одна дверь в доме. пришлось вылезать через окно.       — ты прекрасно знаешь, что не могу.       выбравшись из-под руки наглого мерзавца, который по какому-то невероятному стечению обстоятельств является его парнем, адам молча встает и потягивается. купюры с шелестом слетают с его нагого тела. линч расстроенно мычит в подушку.       — ну пэрриш.       — нет.       — ну адам! — ронан садится в кровати, отфыркиваясь от бумажек, которые налипли ему на лицо.       обидчивый взгляд, который он кидает на пэрриша, видимо, должен воззвать к совести, и адам уже открывает рот, чтобы сказать, что это запрещенный прием, но тут гора банкнот справа от ронана шевелится и с шелестом скатывается на пол.       — суки, вы не могли бы не орать так в семь утра? — хрипит джозеф, зло откидывая одеяло с головы. он хватает одну купюру и смотрит ее на свет. — а с этим дерьмом что случилось? тут нет водяного знака. и это что, дики третий вместо президента? линч, бестолочь, сколько тебя можно учить? можешь не отвечать, ты безнадежен.       кавински сминает банкноту и отбрасывает ее прочь. адам легко шлепает ронана по лбу и, пихнув, откидывает на подушку.       семь утра — душ, завтрак, повязать галстук, поцеловать придурков, не забыть заправить машину. он готов.