Ты мой лучший друг (и больше)

— Опустите паруса! Приготовьте пушки! — рявкнул капитан. Под проливным дождем команда бешено металась по затопленной палубе. Веревки были перерезаны, пушки заряжены и готовы к бою, а ржавые мечи переданы в нетерпеливые руки. — Капитан, заходят! — кто-то пронзительно закричал, как раз в тот момент, когда массивный шипастый нос другого корабля накрыл волны слева от них. Скрытый сильным штормом, было невозможно увидеть его приближение, пока не стало слишком поздно. — Ублюдки, — выругался капитан. Он взялся за штурвал и резко дернул его, громко засмеявшись, когда судно под ногами повернуло в сторону с силой, достаточной, чтобы сбить с ног взрослого человека. Паруса полностью раздулись от порывов ветра. Его настойчивые руки повели корабль вперед, отрываясь на безопасное расстояние между кораблями. Пока что. На плече капитана сидела сова. Она окинула пристальным взглядом беспорядок на палубе. Некоторые мужчины еще лежали, распластавшись, а большинство бочек уже давно свалилось за борт. Как и часть экипажа. Даже показалось, что несколько человек внезапно стали коротышками. — Наслаждаешься, мой дорогой? — Сова прикусила прядь каштановых волос, выбившуюся из-под треуголки капитана. Азира почти не мог вынести этого зрелища. Чисто-белая, украшенная драгоценными камнями, но самая отвратительная из всех возможных, обитая перьями какой-то обычной птицы. У него мелькнула мысль, что не стоит выдёргивать их прямо сейчас. — Я только начал, — Кроули сверкнул улыбкой. Его левый глаз был скрыт под повязкой (Азира советовал не носить ее, но Кроули настаивал на том, чтобы сделать пиратскую моду правильной, хотя это было нелепо, потому что такой вещи, как пиратская мода, вообще не существовало), а правый был потрясающе золотым в темном сердце шторма. Его низкий конский хвост, распущенный, теперь был неукротимым пламенем, вздымающимся на ледяном ветру. Вокруг было холодно и очень, очень мокро. У Азиры потекло из носа. Возможно, единственным оправданием этого жалкого пейзажа были те старания, которые Кроули приложил к своему костюму. Когда Кроули в первый раз надел эту одежду, они были еще на суше, договариваясь встретиться за выпивкой в приморской гостинице. Он появился с кожаными ботинками, смело поставленными на стол, скрещивая худые руки на груди. Это было первое богохульство Азиры: — Кроули! Господи. В конце концов, Архангел выглядел довольно эффектно в своем темно-бордовом камзоле и белой тунике с пышными рукавами. Вокруг его талии был повязан шелковый пояс, золотой, как серьги-кольца, наполовину скрытые в волосах, браслеты на запястьях и яркий цвет змеиных глаз. Дождь должен был бы пойти сильнее, чтобы Азира мог видеть, как забавно одежда Кроули прилипает к его коже, или как капли дождя скользят по его длинным ресницам. — Будь осторожен, дорогой. Люди начнут переговариваться, если узнают, что ты потопил уже четыре корабля за эту неделю. — Четыре? — Кроули фыркнул. — Два из них потонули не по моей вине. — Да, конечно. — Ага, так оно и было. Но не волнуйся, дружище. Сегодня мы наконец поймаем этих ублюдков, ар-р! Я в этом уверен. Азира молча посмотрел в глаза Кроули, возбужденно сверкающие, как у человеческого ребенка, и вздохнул. — Вперед! — скандировала команда, каждый хватался за весло под палубой. Голодные, промокшие, замерзшие и жаждущие выместить все это на ком-нибудь еще. Корабль несся вперед с ужасающей скоростью, вода торопливо расступалась перед острым килем. На лицах членов экипажа вражеского корабля отразилось недоумение. Они молча наблюдали, как золотой нос корабля Кроули невероятно быстро приблизился, а затем внезапно пронзил их корпус. Эффект был астрономический. Дерево разлеталось в щепки, гвозди отрывались от досок, а голодное море под ними подхватывало падающие обломки. Азира поморщился. Нечего и говорить, что его спутник безумно расхохотался. Теперь, когда два корабля столкнулись, люди быстро поняли, что они могут воспользоваться своими мечами. Началась полномасштабная резня. Кроули стоял у штурвала, наблюдая за происходящим с восторженным вниманием человека, наслаждающегося любимой игрой. — Теперь это бой пиратов, — с удовольствием промурлыкал он. — Большие уродливые матросы просто отмахиваются от них. Никакой морали, никаких угрызений совести. Азира наблюдал, как штаны одного из мужчин упали до лодыжек со свистом вражеского меча. Можно было с уверенностью сказать, что под ними ничего не было. — Как изящно. Это ничто иное, как настоящее чудо, что мы остаемся здесь и избегаем того, что происходит внизу… Кроули. Кроули. Ангел резко выхватил клинок, чтобы перерезать веревку, привязанную к перилам. Затем он быстро поймал ее болтающийся конец в воздухе, проверяя ее вес, и ухмыльнулся Азире. — Юху-у-у-у-у-у-у-у! Разбежавшись, Кроули спрыгнул с юта и с помощью веревки плавно пересек палубу. Мало кто обратил на него внимание. Большинство из них были слишком заняты тем, что колотили кулаками по челюстям и теребили бороды, чтобы заметить лихо раскачивающегося человека над головами. Даже если упомянутый человек производил довольно много шума. Вместо этого Азира взлетел на мачту и постарался не смутиться уже второй раз. Кроули отпустил веревку. С ангельской грацией он приземлился на палубу и вскочил на ноги, держа меч наготове. Затем грозовые тучи над головой расступились, и сквозь них пробился круг света, осветивший Кроули лучами яркого солнца. Его волосы вспыхнули, как лесной пожар. Вода на его коже заблестела, как бриллианты. Словно зачарованные песней сирены, пираты замедлили шаг и остановились, все вместе повернувшись, чтобы посмотреть. Азира решил не упоминать, что Кроули держал рукоять не той стороной. — Йо-хо-хо. — Кроули рубанул мечом. Быстрый, свирепый удар, разрезавший воздух на идеальные половинки. Пираты бросились врассыпную. — Ваши дни воровства закончились, так что вперед, хвастуны… даю вам три секунды, чтобы сдаться! Ни один мужчина не шевельнулся. Дождь продолжал барабанить по кораблям. — Один. Глаза потемнели. Пальцы побелели на эфесах подрагивающих мечей. — Два. Азира переступил с ноги на ногу. Напряжение в воздухе было восхитительным, как мед. — Три… Каблук ботинка Кроули соскользнул. Он замахал руками, вслепую размахивая мечом. Все взглядами проследили за дугой сверкающего клинка, рассекающего мачту. Прекрасный клинок — заметил Азира — способный так легко рассечь твердое дерево на дюйм. Однако вытащить его оттуда — совсем другое дело. Кроули перестал пытаться вытащить оттуда меч, который упрямо застрял в дереве. — У-у-е-е-е, — он смущенно улыбнулся. — Сегодня немного влажно, м? На пиратов это не произвело ни малейшего впечатления. — Он чертов сухопутник! — Ага! — Разорвите этого человека на куски! Вся жажда крови на двух кораблях больше не была направлена друг на друга. Теперь она была полностью обращена к одному очень смущенному рыжеволосому ангелу. Кроули поднял руки, пятясь назад, пока не ударился о мачту с нервным смехом. — Эр-р. Эм-м-м… следите за пальто, следите за пальто! — воскликнул он в ярости, когда кончик сабли задел нитку возле его кармана. — Моя жизнь, может, и дешевая, но эта красавица — точно нет. Звон мечей только усилился. Какой-то человек приставил мушкет к виску Кроули, и ангел застыл от холодного прикосновения металла к голой коже. Золотые глаза сузились. Они лениво скользнули в сторону, чтобы бросить на него быстрый взгляд и заставить нажать на курок. Мужчина судорожно сглотнул. Его защита рухнула всего за секунду. Долго. Азира слетел с верхушки мачты и неровным прыжком приземлился на спину человека. Тот упал на палубу лицом вниз, воя от боли и ярости, когда Азира заломил ему обе руки за спину. Крики длились недолго. Он полностью заткнулся, когда наточенное лезвие коснулось мягкой кожи на его шее, и не попытался отодвинуться. — Если хоть один волос упадет с его головы, — прорычал Азира в растерянную толпу, окружившую их. — И я перережу вам глотки. Глаза Кроули широко раскрылись. Его губы приоткрылись, выговаривая его имя. — Вы слышали этого человека. Вы сдадитесь, или мне окрасить эти воды в красный? Пираты беспокойно переминались с ноги на ногу. Их выбор был очевиден.

***

Чайки кричали, пролетая над Карибским портом. Азира взгромоздился на сваю, изучая плавные взмахи их обтекаемых тел. На ладони он подбрасывал яблоко вверх-вниз, вверх-вниз. Когда он безошибочно поймал его, рядом возник Кроули. — Это было весело. Кстати, отличная акробатика. И часто подобным занимаешься? Азира пожал плечами. Он откусил кусочек яблока, и его белая мякоть хрустнула между зубами. — Это часть моей работы, мой дорогой. — Да. Работа. Ага, — последовала пауза. Затем с надеждой в голосе Кроули добавил: — выпьешь со мной? Ему ответил шум океана. Азира не смотрел на Кроули. Он не отрывал взгляда от горизонта — тонкой, почти неразличимой линии между синим небом и еще более синим морем. Как бы они ни были близки, они никогда не смогут смешаться. В конце концов, они были на противоположных концах света, хотя вряд ли все было именно так. Он задавался вопросом, правильно ли желать общества ангела, тем более архангела и тем более Кроули. Если Небеса когда-нибудь узнают, что он общается с демоном… — Лучше не надо, — небрежно бросил Азира. — Хотя, было хорошо, что мы сотрудничали для этой задачи. Обе стороны выигрывают — вы получаете преступников, а я — золото. Наши соответствующие Главные Офисы будут весьма довольны. Кроули скривился. Он вздохнул и прислонился к веревочному ограждению, хмуро глядя на берег, где стояли два корабля. О пиратах уже позаботились. Закованные в цепи на запястьях и погруженные в повозки, они должны предстать перед судом и быть осуждены за гнусные преступления. Между тем, украденные товары не будут возвращены. Небольшого демонического вмешательства было достаточно, чтобы они оказались в руках Азиры. — Именно. Тем больше причин отпраздновать, — оживился Кроули. Он резко обернулся, взял яблоко из рук Азиры и с шумом вгрызся в него. — Да ладно тебе. Просто выпьем кружку или две. — Или семнадцать, — пробормотал Азира. — Послушай, Кроули. Я должен вернуться к работе. Если бы он знал, как сильно эти слова заставят его друга поникнуть, он бы никогда их не произнес. — Оу, — Кроули прикусил губу. — Мое задание нельзя больше откладывать, — сказал Азира, смягчаясь. — Ужасно сожалею, мой дорогой. Возможно, в следующий раз. Он вскинул руки вверх. — Именно это ты и говорил тридцать лет назад! — Говорил? Хах, я, должно быть, старею… — Зира. Ты что, избегаешь меня? Никакая сила в мире не смогла бы выдержать пронзительный взгляд Кроули. Азира поспешно отвел взгляд. — Избегаю? Зачем мне это делать? Разве я не стремлюсь на каждом шагу препятствовать благословениям своего врага? — Мне об этом ничего не известно. — Кроули вздохнул через нос. Он ущипнул себя за переносицу, уставившись в землю, словно мучимый сильной головной болью. Азире захотелось дотянуться до него. Положить руку на плечо, ослабить напряжение, сказать, что хорошо. Но это была бы ложь, но она была тем, с чем Азира все еще боролся. — Ну, тогда, — Кроули откашлялся и отступил в сторону. По телу Азиры пробежала дрожь, словно на него внезапно обрушилась вся мощь зимы. — Надеюсь, еще увидимся. — Д-да. Конечно, — он неосознанно поправил шейный платок. — Удачи на задании. Кроули ушел, даже не оглянувшись. Он поднял руку. — И тебе тоже. В ушах Азиры нарастал рев океана. Он закрыл глаза и увидел, как за закрытыми веками гаснет пламя. Когда боль утихла и он оглянулся на тропинку, по которой ушел Кроули, там никого не было. Азира вытащил ожерелье, надежно спрятанное под складками плаща. Опахало золотого пера затрепетало под его ласковыми прикосновениями, такое же мягкое, как в тот день, когда Кроули подарил его ему. — Будь осторожен, мой дорогой, — он поднес перо к губам и замер в безмолвной молитве.

***

Как бы Кроули ни хотелось отправиться на Небеса в полном пиратском наряде, в конце концов он решил не делать этого. Все еще требовалось соблюдать формальности, чтобы явиться в офис, и он не был так уверен в том, что не переступит лишних границ. Не тогда, когда он должен был отвечать перед Габриэлем. Тот был таким братом, которого все должны были немного бояться, особенно если ты был чудаком из группы, которая презирала семейные обычаи. Он с сожалением снял кожаное пальто, разглаживая складки на пуговицах с помощью маленького чуда. Когда-то Габриэль сделал ему замечание за то, что он однажды это сделал, но тот вскоре понял, что это была лучшая альтернатива, чем то, что Кроули пришел в незастегнутой рубашке, с наполовину расстегнутыми пуговицами, которые обнажали его грудь, а его волосы после сна торчали под неведомыми углами. Не стоит и говорить, что ангелы были шокированы. Кроули вздохнул, продевая бежевую ленту под жесткий белый воротничок и завязывая ее в свободный узел. Он поморщился, пытаясь расчесать непослушные локоны, желая, чтобы кто-нибудь сделал это вместо него. Кто-то с нежными руками, мимолетными прикосновениями, как бархат, и теплой улыбкой. Кто-то вроде… Он вытащил свое ожерелье и уставился на трехцветное перо в зеркале, замечая нежность, которая кружилась в его глазах, как расплавленное золото. Вспышка боли пронзила его грудь. Он усилием воли отогнал ее прочь, отвлекшись на то, чтобы завязать волосы, чтобы не обращать внимания на небольшие, но резкие толчки боли. Он был ангелом. Азира был демоном. С самого начала этого не должно было случиться. «Мама» — он закрыл глаза. — «Разве это плохо — любить и быть любимым?» Но, разумеется, никто не ответил. Когда он снова открыл глаза, все следы роскошного золота и бронзы в изысканной обстановке его комнаты были закрашены холодными стенами кипельно-белого цвета. Он больше не чувствовал запаха лавандовых благовоний. Внезапно ему стало нечем заняться, и в носу у него защипало. Здесь всегда так пахло хирургией. — Рафаэль. Ты опоздал. Кроули расправил плечи, затем повернулся с самой яркой улыбкой, на какую был способен.  — Ге-е-е-ейб! Большое спасибо за внезапный вызов. А что, если я был без штанов? Брови Габриэля дернулись. Небольшая группа ангелов позади него обменялась взглядами, в которых были отчасти замешательство и отчасти ужас. — А почему, скажи на милость, ты мог быть не в штанах? — спросил Сандальфон с отстраненным интересом человека, который спрашивает, идет ли дождь. — Я бы избавил вас от подробностей. Честно говоря, ты не сможешь с этим справиться. Габриэль прочистил горло. Его фиалковые глаза вспыхнули. — Рафаэль. Твой отчет? — Да, да, — он щелкнул пальцами и поймал смятые страницы прямо в воздухе. Он быстро просмотрел их. Любые винные пятна и кусочки листьев, которые как-то застряли между ними, чудесным образом исчезли. Должно быть, после сада остались. Он любил сады. Никогда не мог пройти мимо, не оценив (иногда прикипая к ним взглядом) растения внутри. — Ну, эх, я сделал то, что мне сказали, — он неопределенно махнул рукой. Ангелы и глазом не моргнули. Кроули вздохнул, заложил руки за спину и ровным голосом продекламировал: — Пираты, терроризировавшие прибрежные воды Карибского моря, были задержаны и теперь понесут соответствующее наказание за свои преступления. Это вызвало вежливые аплодисменты и несколько восторженных кивков. — Образцовая работа, Рафаэль, — Габриэль улыбнулся, если то, что появилось на его лице, вообще можно было назвать улыбкой. — Мы знаем, что всегда можем доверять тебе, а ты сделаешь то, что тебе говорят. — Да, сделаю то, что мне говорят, — пробормотал Кроули. — А как же препятствие злым козням демона Азиры? Почему-то, услышав это имя, произнесенное другими устами, кроме собственных, в Кроули зажглась искра негодования. — Он, как всегда, под контролем. Ничего особенного сообщить не могу. Послушайте… если это все, могу я теперь идти? Он получил еще один залп вежливых аплодисментов. Кроули подумал о том, чтобы снять ботинок и швырнуть его в Сандальфона. — Тебе так не терпится вернуться к работе, не так ли? — пропел Габриэль. — Мы не задержим тебя дольше, чем это необходимо. Хотя, может быть, я попрошу правителя оставить тебе место на казни? — Неа, все в порядке, — пауза. Должно быть, он ослышался. — Каз… что? — Казнь, конечно, — четко произнес Габриэль. — Ты сам сказал, что они должны понести соответствующее наказание за свои преступления. — Да, наказание, а не убийство! — Конечно, они воспримут это спокойно, — Габриэль пожал плечами, скорчив гримасу, на которой было написано «не моя проблема». — Они не менее милосердны, когда имеют дело с собственным неповиновением. Ты когда-нибудь слышал о килевании? Теперь уже умоляющим тоном Кроули подался вперед, повинуясь внезапному порыву, и схватил Габриэля за запястье: — Они всего лишь мелкие преступники. Многие поступали еще хуже и выходили сухими из воды, для них это смертный приговор… — Рафаэль, — Габриэль мягко отстранил его руку. — Это политическое решение, уже одобренное высшим руководством. У нас с тобой нет права голоса. — Но они тебя послушают! Они всегда так делают! — Иди. Сейчас не время и не место для вспышки гнева. Люди, должно быть, передразнивают тебя. Несмотря на бесцеремонный тон Габриэля, в его глазах мелькнула решительность, от которой Кроули отпрянул, словно его ударили. Тошнота нарастала в нем, мешала дышать. — Да, — он потер лицо и резко вдохнул. — Прошу прощения. Он умчался прочь. Ангелы поспешно расступились, чтобы не мешать ему. Должно быть, они заметили следы ожогов на полу, оставленные его пятками, и яростный золотистый блеск в его пылающих глазах. Габриэль проводил брата взглядом. Он засунул руки в карманы. Когда другие ангелы вопросительно посмотрели на него, он лишь слегка пожал плечами.

***

Азира вошел в тронный зал с высоко поднятой головой. Он слишком хорошо знал, что демоны остановились, чтобы посмотреть на него, приглушенно перешептываясь между собой. Он не опустил головы. — Лорд Маммон, — Азира опустился на колени, приветствуя. — Я получил состояние пирата, как и просили. Маммон лениво покрутили бокал с вином. Они носили чудовищную, похожую на зверя оболочку, со слишком большим количеством рогов, зубов и злобных глаз. Сотни монет с шумом упали на землю, когда Маммон наклонились к его ладоням. Их импровизированный трон был сооружен из золотых слитков, монет и драгоценностей. Малейшее движение вызовет сверкающую лавину. — И все это внутри-и-и-и, я полагаю? — Голос Маммона был глубоким рычанием с тяжелым и густым демоническим акцентом. Они указали на богато украшенный сундук, который Азира принес с собой. Замок сломался от щелчка пальцев Азиры. Ослепительное золото поймало свет люстры, оставляя пляшущие пятна на ониксовых стенах, когда он поднял крышку. По всей комнате раздались возгласы недоверия и благоговения. — Ни пенни лишнего, — холодно сказал Азира. — Превосходно, — прошипели Маммон. Длинный раздвоенный язык выскользнул из челюсти рептилии и ощутил в воздухе привкус драгоценных металлов. — Тебя ждет повышение, демон Азира. — Я польщен, мой лорд. Маммон жадно кружили вокруг сундука с сокровищами. Из уголков их челюстей капала слюна, оставляя темные пятна на темно-бордовом ковре. Когтистой рукой они зачерпнули пригоршню монет и драгоценных камней. — Как восхитительно. Жа-а-а-аль, что все это останется не у меня. Азира нахмурился. — Простите, господин, но почему именно так? — Это должны передать в Наверх-х-х, — Маммон облизали драгоценный камень от кончика до основания верхних граней. — Архангел Гэб… Гилл… Гадриид купит мое золото в обмен на тысячу душ-ш-ш. — Габриэль? Зачем ему эти деньги? Маммон бесстрастно пожали плечами. Они, кажется, больше заинтересованы в дегустации красочного ассортимента драгоценных камней. — Подкупить больше людей, чтобы они стали пиратами, возмож-ж-ж-жно. Вот как Небеса быстро убирают лишнее, знаешь ли, чтобы сократить бумажную работу и вре-е-е-емя. Кровь Азиры похолодела. Его руки сжались в кулаки, и, как он ни старался, он не мог скрыть своих эмоций. Интересно, знает ли об этом Кроули? О Сатана… что бы тот почувствовал, если бы узнал об этом? Маммон подняли чешуйчатую бровь. — Хочешь рубин? Уверяю, что Архангел Гарри этого не заме-е-е-етит. — Благодарю, но я вынужден отказаться. Награда принадлежит вам, мой лорд, — протянул Азира. Взойти по служебной лестнице можно было не только с помощью искушений душ и сеяния зла. Демон должен был похвастаться серебряным языком, и Азира гордился словами, которые он мог использовать, чтобы вращать других в чаще из ладоней. Это сработало. Глаза Маммоны радостно блеснули. Они бросили монету в рот и громко захрустели, пренебрежительно махнув рукой. — Отлично. Можешь идти-и-и-и. Удачи в борьбе с Архангелом Р-р-р-рафаэ-э-элем. Азира еще раз поклонился, прежде чем повернуться к выходу спиной. Непонятно для других демонов, его лицо стало темным, а блеск голубых глаз необъяснимо сердитым.

***

Мелкий работник мало что мог сделать в ответ на жестокие политические решения своих боссов. Неудивительно, что бесцельное блуждание по улицам привело Азиру в бар на берегу моря, открытые окна которого приносили запах морской воды. Он был удивлен, увидев знакомое лицо. Или, скорее, знакомую сгорбленность. Кроули растянулся на столе лицом вниз, волосы были растрепаны, а в руке он все еще держал бутылку. Вокруг него стояло не меньше дюжины бутылок. Азира мягко скользнул к нему. Скорее всего, Кроули почувствовал его приближение. Но он не пошевелился, даже когда Азира положил руку ему на плечо и легонько потряс. — Кроули. Архангел хмыкнул. Измученный, потерянный, несчастный. — Кроули. Он снова хмыкнул, на этот раз издав недовольное шипение. Кроули оттолкнул руку Азиры и с трудом поднялся на локтях. — Кто… Он резко остановился. Отбросил волосы, скрывавшие его лицо. Глаза, которые мутно смотрели вверх, были красными и очень усталыми. — Зира..? — Я здесь, — он сел рядом с ним. Кроули все еще тупо смотрел на него, как на иллюзию, вызванную алкоголем. Он поморщился:  — Я думал, ты не хочешь… ик… быть рядом со мной. — Я никогда такого не говорил, дорогой мальчик. — Говори-и-и-ил, — заскулил Кроули. Ожерелье торчало из его мятой рубашки, и Азира старался не думать о том, что Кроули все еще сжимает перо, словно спасательный круг. — Не хочешь быть друзьями, Зира? Это было лицо человека, жаждущего любить и быть любимым. Таково проклятие существа, рожденного от чистой благости. Азира смотрел на покрасневшие от алкоголя и слез глаза Кроули, на его ссутулившиеся плечи, на опущенные уголки потрескавшихся губ. Азире ничего так не хотелось, как снова заключить его в объятия, гладить по волосам и шептать ему на ухо нежные заверения, как в ту ночь много лет назад. Но нужно было провести черту, и ради Кроули он никогда не сможет ее пересечь. — Я уже твой друг, мой дорогой, — Азира заправил ему за ухо прядь пылающих волос. — Тогда не оставляй меня. Пожалуйста. У Азиры сдавило грудь. — Я… я не могу этого обещать, Кроули. Рано или поздно нам придется расстаться, отправиться туда, куда нас ведут наши задания. — Задания… — Усмехнулся Кроули. Его голова с глухим стуком ударилась о стол, и он больше не встал. — Нахрен это. — Дорогой мой, по-моему, это ужасно похоже на богохульство. — Ты проходил мимо городской площади, Зира? — Нет. А там что-то происходит? Кроули долго молчал. Достаточно, чтобы солнце полностью скрылось за горизонтом, и последние лучи света ускользнули в гнетущую темноту. Азира оглядел бар и заметил необычно веселые лица рыбаков, собравшихся на небольшой праздник. Один из них скорчил гримасу и высунул язык, схватившись за воображаемую петлю на шее. Его спутники покатились со смеху. — Ох, дорогой, — понял Азира, и его охватил ужас. — Их повесили, — шепот Кроули было почти невозможно расслышать. — Всех. Такова жестокая природа человечества, Рая и Ада. Горе нахлынуло на Азиру, яростное и сильное, и он наклонился вперед, чтобы накрыть руку Кроули своей. Кроули не двинулся с места. Азира положил голову на руку и закрыл глаза. Так они просидели всю ночь, и сердца их разрывались от хриплого смеха и радости, бурлящих вокруг них.